Заброшенный сад на моей руке

Пятница. Семь часов вечера. Бар. Не особо большое место. Приглушенный свет и громкая музыка. Куча людей пришедших отдохнуть после долгой учёбы. Кто-то после работы. Кто-то после ссоры с близкими. У каждого своя причина быть здесь и прямо сейчас. Утопать в моменте, забываться, и теряться в не реальных ощущениях. Двое братьев же всего лишь на всего решили вновь потешить своих демонов внутри себя. Всё как в типичных сериалах от нетфликс. Алкоголь. Наркота. И беспорядочные половые связи. А что вы ещё ожидали? Хайтани довольно аморальны, и им мягко говоря подносрать на это. А что? Их отчитают за это? Кто? Главное легавым не попадаться, но и здесь можно договориться. "Деньги - решают всё!" – всегда гордо заявлял старший из их дуэта. Они всегда вместе. Всегда всё делали вместе. И всегда отдувались вместе. В этом нет ничего такого, это и ожидаемо, они же братья, и друг о друге заботились ещё с пелёнок, грубо говоря. Поэтому, да, для них принципиально делать всё вместе. – извини.. Я не могу.. – раздаётся робкий голос девчушки, и младший Хайтани буквально выпадает с этого. Немного о ситуации. И так, мы знаем, что наши братишки пришли отдыхать в бар, старший, как всегда съебал вперёд планеты всей, а младшему пришлось тусить пока в одиночестве. Хотя ему тоже скучать не приходится, почти сразу же подцепил девушку у барной стойки, разообщались, нашли общие темы, выпили, и когда пришло время подводить к логическому завершению, а именно отдаться похоти и уйти в дальнюю комнату, и вот он уже и потянулся к своей "жертве", как та начала брыкаться. – погоди, в чем дело? Мне кажется это было ожидаемо, разве нет? – поправляя сползшие очки, удивлятся юноша. – я думала мы просто пообщаемся, не могу я и всё! Я не давала никаких намёков! Да и тем более я слишком ценю своего соулмейта! – встрепенулась та, говоря всё не словно, как предъява, а скорее просто очень эмоционально. – так ты уже нашла его? – Риндо разочарован, ну неужели так сложно сказать сразу? Блин. Теперь кого-то нового искать. Скверно. – нет, не нашла, но я и не хочу причинять ему боль! – кивая будто самой себе, та допивает свой коктейль, и смотрит на парнишку вскидывая брови. – не уж то мне нужно рассказывать о том, как это работает? – явно намекая на букет на их руках, девушка заказала себе новый напиток, и тихонько извинившись упархала к своим друзьям. А вот Хайтани заставило это задуматься. Не причинять боль? Здорово, когда есть соулмейт, и когда он рядом с тобой.. Но вот, что делать, когда его нет? Приподняв рукав, взгляд естественно ловит букет из восемнадцати вот только-только распустившиеся цветов. Смесь фиолетовых цветов завораживала своей красотой: Крокусы - вестник весны, не смотря на свою простоту, никогда не блек на фоне других более ярких, или же выбивающихся цветков. Лилии – довольно экстровагантый, этот предводитель всех цветов на Земле красовался по середине букета. Гладиолусы –пожалуй самый чистый цветок, что может находиться в столь яркой картинке, он часто мог защитить своего носителя от душевных ранений. Азалия – этот цветочек создаёт благоприятный фон, поддерживает теплоту и некую приятную атмосферу в букете. Фуксия – с ним куда проще, он же и заводит в тупик Хайтани, тем что главный смысл этого цветка искренняя любовь и доверие, что у Риндо было только к брату. Выбивает из колеи раздумий подошедший только что к нему Ран. – эй, Рин-Рин, я тут такую телочку словил, мы уже заказали выпить, давай к нам. – сказал косичка игриво, заплетавшиемся языком, сразу было понятно, что ему было куда веселее, чем младшему братцу. – слушай, Ран, что чувствует сейчас наши соулмейты? – не отвлекаясь от рассмотрения собственной "живой" татуировки, как-то отдалённо спрашивает юноша, словно самому себе задал столь терзавший его вопрос. – ну~, мы уже об этом говорили, мозгосекс мне не устраивай. – лениво и даже как-то на похуй тянет долговязый, по нему было сразу видно, что данная тема совершенно не интересовала его. – и я тебе вновь напомню, взгляни на наши букеты, смотря на них можно понять, что у нас нету соулмейта, либо у нас что-то сломано, не может же он быть у нас святошей. – делает особый уклон на "у нас", как бы уже говоря, что они совершенно разные с родственной душой, а последнее слово и вовсе шуточно каверкает. – почему сразу "святошей"? Не слишком ли ты высокого мнения о нас, что нам аж одного подсунули. – устало закатил глаза, и немного раздражённо отвечает блондин, опуская рукав кофты. – ой, да брось, взгляни ещё разок на наши букеты, они же одинаковые! И это я ещё приуменьшил! Близняшек нам всё равно не видать! – ехидно улыбаясь чеканит старший, скрещивая руки на груди, косо смотря уже на свой цветущий сад, делая намёк, что он так же цветёт и пахнет, как и у своего братца. – ладно, ладно, забыли, ты там что-то про телочку заливал? – тяжело вздыхая, Рин-Рин поправляет свои очки, и слезает со своего стула. – вот это по нашему. – усмехается крашенный, и подловив брата под руку, ведёт в нужное им направление. *** Время спать, а мы не ели. Переместился к ещё одному важному герою повествования. Комната старшего сына в семье Мицуя. Приглушенный свет, из освещения здесь можно увидеть только небольшую настольную лампу. Света не настолько много, но и так хватает, главное осветить рабочие место, так и удобнее, и спать никому не мешает. За стенкой уже давно сопят младшие сёстры, которых сам же Такаши и уложил. Трель машинки разрывает умиротворенную тишину. Конечно, упускать важную деталь нахождения в комнате ещё одного человека, было бы кощунством. Хаккай, как лучший друг швеи, никогда не терял возможности остаться у него на ночь. Но признаться честно, иногда было очень тяжко наблюдать за сценой, как товарищ изгибается от мучительной боли. Собственно прямо, как и сейчас. Машинка перестаёт шуметь, но в комнате по прежнему остаётся шум. Теперь же слышны болезненные стоны с озлобленным шипением, и трепещением младшего Шибы. – всё в порядке. – сквозь тяжёлое дыхание, выдаёт модельер, хватаясь за сердце, да и в принципе уткнувшись лбом в край стола, терпя судороги по всему телу, что так и наровились причинить, как можно больше неприятных ощущений. – а я говорил, что твой соулмейт та ещё мразь! – ошиваясь уже не на кровати, а рядом с верным другом, возмущался юноша, прижимая того в свои объятия. – это происходит почти каждую пятницу! Если не чаще! – яростнее добавляет тот, скрипя зубами, от собственного бессилия в данной ситуации. – во-первых, только каждую пятницу, во-вторых, пусть делает, что хочет, его право. – давясь каждым словом, чуть ли не выплевывает тот, отхаркиваясь кровью, прямо на стол, благо на ткань не попало. – и что? И что?! Ему или ей разве даёт это "право" причинять тебе столько боли?! – чуть ли не истерически шепчет синеволосый, кратко взглянув на кровь джокера. – клянусь, увижу, все зубы повыбиваю! Помяни моё слово! Не посмотрю даже, что эта будет девчонка, в таком случае все патлы повырываю! Такаши решает тактично молчать, спорить с другом бесполезно, да и каждое слово даётся ему с трудом, а то и вовсе болью в горле и в грудной клетке. Такаши не глупый мальчик, и всё прекрасно понимает. Тема с соулмейтами для него бред собачий, ты можешь его и никогда не встретить, ты можешь умереть в адских муках. И вроде, можешь считать это, как за толчок приблизиться к своей родственной душе, но что делать, если она может находиться на краю Земли? Ты можешь пройти мимо неё пока ходишь за покупками, можешь и вовсе не узнать в толпе прохожих, как вообще понять, что это тот человек, а то и вовсе люди? Как понять, что это именно твоё? С помощью поцелуя, как обычно это пишут в учебниках биологии? Ну так.. Иди и засоси человека, которого ты подозреваешь своей судьбой. Не сможешь? Даже если сможешь, где гарантия, что это не ошибка? Возможно довольно глупые размышления, да и сам модельер на себе не испытывал, ему банально некогда, семья, друзья, да и школьная рутина тоже не отдыхает. Товарищ бросает краткое, "подожди минутку", и убегает на кухню за тряпочкой. Проходит гораздо меньше времени, хотя откуда он может знать, ведь при таких условиях тяжело думать о чем-то кроме, чтобы это побыстрее закончилось. – меня пугает то, что ты постоянно настолько сильно страдаешь, мой соулмейт тоже не чист, но кровью я не давлюсь. – как бы невзначай рассуждает Шиба, вытирая успевшую засохнуть кровь Мицуи. – у тебя их двое что ли? – немного удивлённо добавляет он, и всё так же наблюдает за потугами друга. А Мицуя снова молчит, тогда Хаккай решает принимать меры. Откладывает кусочек ткани, и через вялые сопротивления задирает рукав домашней кофты Такаши, и не успевает что-то сказать, как давится собственным удивлением. Он многое что успел повидать, но полностью в засохших цветах руку не видел. Где-то внутри начинается биться тревога, накатывает жуткая паника, руки трясутся, а мысли путаются. Неужели последний? Неужели никак не сможет помочь? И что он вот так просто увидит последний вздох лучшего друга? – Т-таканчик.. Да на тебе места живого нет!! Да ты гонишь! У тебя их двое и ты молчал?! У тебя нет живых цветов!! Прошу скажи, что я ошибаюсь, и это не последний! – уже не сдерживаясь истерически кричит мальчуган, по щекам побежал град слез, они ошпаривали нежную кожу, но он их просто не чувствовал. – отчасти.. Нет, не последний.. Ещё.. Ещё около трех.. – у самого состояние хуже некуда, скатывается со стула, сжимается колачиком на полу, а сам ели живой вытягивает цветную руку, где на тыльной стороне ладони ещё виднелись, всё ещё живые, да и ярко выбивающиеся в этой картине, три цветка фуксии, дельфиниума и гладиолуса. Прекрасные цветы. Фуксия —приносящие счастье, но где же его? Почему столько боли? А он иногда фантомно ошпаривает его довольно чувствительную кожу сильнее любых других цветов. Дельфиниум – как море, но в нашем случае море болезненных чувств в которых Такаши утопает. Гладиолус – а именно фиолетовые, обозначают, что человек должен верить в лучшее и не опускать руки. Но может ли он уже это или нет, сложно ответить. Мицуя устал, как бы не показывал своему другу, он действительно очень сильно устал чувствовать эту невыносимую боль. Больно. Обидно. Да скрежета в зубах. Как иронично, что именно эти цветы остались жить на его теле. Но может ли он обеспечить не то что их безопасность, а свою, это другой вопрос. *** С того дня миновало ровно семь дней. Такаши долго не мог смириться с чувством, что этот день, мог стать последним. Сорок два цветка.. Из них мёртвые тридцать девять. Неприятненько. Для своих друзей, он в принципе выглядел сегодня необычно и даже как-то странно. Постоянно говорил, что до безумия их любит, что они его семья, и ему очень жаль. Только Хаккай мог понять, к чему были сказаны эти слова, он и реагировал бурнее всех, весь день ходил поникший или вовсе плакал. Мицуе хотелось бы провести остатки своих дней с девочками, но просто не мог позволить тем увидеть, как тот мучается в предсмертных судорогах, да и если умирать, так с песней. Поэтому да. Сходить в бар и напиться до беспамятство очень кстати. Он как обычно укладывает сестер спать. Провел столько времени с ними, сколько мог, но просто уже позволить больше нельзя, ведь дальше хуже, а Луна же его маленькая копия, сразу же почуяла неладное. – братик, что происходит? Почему такой грустный весь день, словно в последний раз нас видишь? – хлопает своими невинными ещё такими детскими глазками, хотя если заглянуть поглубже, то просто кажется, ведь девочка растёт не по годам, и всё понимает. – всё хорошо, не волнуйся, братик просто сходит спустить пар, я вернусь к часам двум, плюс минус. Если Мана начнёт капризничать, ужин в холодильнике, можете посмотреть немного телевизор, но только немного. Всё, теперь спать, я пошёл. – нежно отвечает старший брат, напоследок целуя младшую в лобик. Дракон поднимается со своего места, но ноги почему-то ватные, тяжело передвигаться, они словно скованны цепями. Такаши закрывает дверь в комнату девочек, и наваливается на неё почти всем весом, трудно дышать, чувствуется, как слезы собираются в глазах, но юноша лишь смотрит наверх в попытке сдержаться. Для него они всегда будут самыми главными цветами жизни. Хоть душу продаст, но не позволит кому либо им навредить, а что делать, если ты сам являешься тем, кто может навредить? По сути ничего не рассказав, просто уходит, сбегает, не в его стиле, но по другому никак, правильные слова, просто не лезут из его рта, да и как подобрать слова к собственной смерти? Луна же оставшись чуть ли не в одиночестве, кратко смотрит на уже спящую рядом на соседней кровати сестру, и снова на выход из комнаты, и тихо будто в детской обиде шепчет. – лжец. *** Вечер. Или уже будет правильно выразиться - ночь. Люди все так же собираются по своим причинам в этом злосчастном баре, и Мицуя оказался одним из них. Музыка бьёт по ушам, а приглушенный свет, заставляет глаза привыкать, благо рядом с барной стойкой, где он как раз таки и приземлился, было гараздо приятнее и больше света. Танцпол разрывался от количества в нем несчастных или же грешных душ. Не пройти и не проехать. Весь зал был битком. Повезло урвать свободное место. Хотя хотелось бы где-нибудь в далеке, там где музыка тише, и народа чуть меньше, но увы и ах места, повторюсь, были заняты. Швея заказывает выпивку, и понемногу утягивает её, лениво, даже как-то нехотя, а ведь было такое желание напиться, но где оно сейчас? Лишь что-то тяжелое, невыносимое, тянуло куда-то на дно, заставляя всё сильнее погружаться в мысли собственного отчаяния. А может он бы тоже хотел сидеть здесь со своими друзьями. Может быть снова выпить до отвала, и пытаться станцевать шуточный медляк со своим лучшим другом, он же его парный дракон, тобишь Дракеном. А может быть он бы тоже хотел в пьяном угаре рассказывать глупые истории из жизни прохожему. Или вот просто покурить и поговорить о таких не важных проблемах, по типу сломанного чайника. Обсудить всякий бред на полном серьёзе. Или может так же на похуй сосаться с левым челом под действием сильного градуса в крови. Хотя вот на этом можно и задержаться. В горле встаёт ком, и парень давится собственным напитком, откашливаясь, и болезненно шипя. "Началось" - впервые у него пролетает это в мыслях, с грустной усмешкой, и даже с лёгкой тоской, ну мол, последние вздохи, как бы говоря. Он шипит, держится за руку, вновь утыкается лбом в край стола, ну теперь в барную стойку, и тихо, без намёка на злобу, просто чтобы выпустить эмоции, шепчет разные ругательства, что могут придти в голову. – Хей, ты там живой вообще? Всё в порядке? Тебе что-то подсыпали? – со стороны пошли вопросы, но сейчас же сероглазке было не до этого, главное было подождать, когда все утихнет, ведь резкая боль, так же быстро, как появилась и пропала. А парнишка, что и задавал эти вопросы успел и руку на спине расположить, и рядом пристроиться. – всё нормально.. Хехе.. Просто соулмейты шалят. – хрипит тот, ещё и смеяться может, хотя по факту выглядело это довольно жалко. – соулмейты? Их двое у тебя что ли? – теперь же тот искренне удивляется, поправляя очки. С ума сойти. Нет, он слышал, конечно, о таких людях, но на живую не видел. Как можно жить с двумя сразу? Типа. Ну. Если так подумать, то в сексе, да, это нормально в их понимание с братом, а типа.. А как жизнь то строить? Да и неудобно скорее всего. – а это так странно? – джокер снова в неудачной попытке рассмеяться, хотя на этот раз это выглядело куда лучше. Он свободно выдыхает, кладёт руку на сердце, и выпрямляется, хватается за стакан с выпивкой, и смотрит на одинокий кусок льда в бокале. – отстой, это был последний глоток. – Такаши грустно усмехается, и смотрит на человека рядом с собой. – ну.. Довольно таки, как бы.. Ну знаешь.. Не у каждого здесь по два соулмейта. – говоря как-то задумчиво, взвешивая некие догадки в своей голове, устраивается на свободный стул рядом с тем парнем. – и какого это? Ну.. С двумя сразу.. – хаха, не смеши, я их и в лицо не видел. – повторив свой заказ, с большим удовольствием делает новые глотки коньяка. – знаю только, что у них очень активная половая жизнь, а это довольно хуево, в наше то время. – снова грустная усмешка, а рука опускается со стаканом на барную стойку, за ним ползёт и взгляд. – а цветы? Цветы на твоей руке, их столько же сколько им и лет? Зависит от старшего или младшего? Или все сразу? – тот вновь поправляет очки, и вылазиет из своих раздумий, почти сразу же засыпая бедного парня вопросами. – кошмар, какой любопытный. Ну.. Всё сразу, получается.. – Такаши прикусывает губу, и поднимает взгляд куда-то в потолок, кажется уже в сотый раз пересчитывая цветы на своей руке. – сорок.. Два.. Да, точно. Сорок два.. Ам.. Тридцать.. – теперь немного затуманленные глаза, упираются в тыльную сторону ладони. – нет.. Теперь сорок из них завяли.. Ну блин.. А дельфиниум был одним из моих любимых.. – ели ощутимо проводит пальцами второй руки по очертанию засохшего будто в книге цветка, не отрывая глаз, и свет, что казалось вот-вот видел компаньон, стал куда тускнее. – нихуя.. Реально хуйня ситуация.. – не подумав бросает Хайтани, пока до самого не дошла одна из самых бредовых пока по его мнений догадка. "А вдруг он его соулмейт?" Ну.. А почему бы и да? Сорок два цветка.. Если так подумать, и сложить возраст их с братом, то получается та же цифра. И когда он буквально здесь под боком целовался с той девчонкой, ему в ту же секунду стало плохо.. Так что логично. Ну пока стоит только проверить. – слушай, а давай ка мы сделаем и им больно, а то как-то не честно получается. – пожимая плечами, для него это обычное дело, но вот вдруг тот тоже границы своих этих ублюдков защищает, сейчас ещё истерику словит. – давай, а то может и не успею даже за жизнь узнать, что это вообще такое. – оставив стакан на стойке, Мицуя оборачивается в сторону своего знакомого улыбаясь уголками губ. По сути ему жить всего ничего осталось, почему бы и да? Вообще-то младшего Хайтани такое заявление смутило, в плане, в смысле:"не успею за жизнь узнать?" Ну, раз уж тот не против, пока отложим на раздумья в дальний ящик. Тянется к швее, успев уже и руку на щеке пристроить притянув того к себе. Губы заключаются в довольно необычный поцелуй. Парень напротив совсем зелёный в таких делах, но почему-то где-то в груди поднялся лёгкий трепет, а по губам будто разряд тока пробежал. Его. Это его соулмейт. Такое тяжело будет не понять, слишком очевидно, и он напористее налегает на девственные губы Такаши, ловя даже какой-то кайф от сия процесса, и не умелых попыток юноши ответить. Для самого же Мицуи это было просто что-то с чем-то, после лёгкого разряда тока, по телу бежит приятная дрожь, и сразу захотелось узнать намного лучше это столь нереальное наслаждение. Пытается отвечать, хотя в арсенале только сам Хайтани, поэтому он просто старается повторить действия за очкариком. Руки сами собой ползут тому на лицо, и осторожно, игриво проходится по линии челюсти, а потом и притягивает к себе поближе, немного удивляясь где-то у себя в голове, как тот повиновался его желанию, и вновь перехватив его нижнию губу зубами, нежно прикусывает, и снова все по новой. Но всё же нужно вспомнить, что этот мир довольно жесток, и воздуха в нем не так много, поэтому сия действия пришлось прекратить. Отстранившись друг от друга, в попытке восстановить сбившиеся в ничто дыхание, мальчики и не знают, как на это правильно реагировать. Хотели сделать больно, но в итоге, выяснили, что сами они и являются соулмейтами. Теперь же теории Мицуи, о том что соулмейта нельзя найти вот так просто на улице, да и тем более засосать первого встречного, и попасть в точку, рассыпаются в пух и прах. – да.. Неловко вышло.. – как-то скомкано заключает блондинчик, вновь поправляя очки. Ну нихуя себе ситуация, хотел челу помочь ублюдков наказать, а в итоге оказался одним из них, и даже есть смутное предположение кто второй. – сними ка очки. – замолчавший до этого на около минуты Такаши, улыбается, а сам слезает со своего места, не сводя глаз со своей родственной души. – что? Это ещё зачем? Ну.. Ладно? – неуверенно отвечает Хайтани, пробежавшись глазами по фигуре швеи, и послушно снимает очки, зачем-то вставая со своего места в след за джокером. В следующую же секунду, как их взгляды пересеклись, в его челюсть прилетает довольно увесестый кулак. Черт. А выглядит таким щуплым! Конечно, же тот такого никак не мог ожидать, сразу же хватается за больное место, чувствует, что что-то не так, но сейчас он слишком занят возмущениями. – ты ахуел?! – смешно говорит Риндо, чуть ли не крича на весь бар, ну или в попытке, челюсть то выбили. – ой, прости, выбил? – наигранно удивлённо говорит тот, и отводит задумчивый взгляд в сторону, в голове загорелась лампочка, и потом резко возвращает фокус на парня. – Ща вправим! – теперь уже куда более гордо чеканит, приблизившись к тому, резким движением вправляет челюсть. – так нормально? – БЛЯЯЯЯ. – вот да, теперь уже кричит Хайтани младший, схватившись второй рукой за больное место, и раздражённо смотря на довольно улыбающегося своей работой паренька, словно и не он тут эти фокусы сделал. – ахуеть, спасибо, нахуй! – всегда пожалуй- – не успевает он опомниться, как получите и распишитесь новой порции боли! Такаши загинается, и вовсе падает на колени, утыкаясь лбом в свою руку, болезненно шипя. – сука.. – аэ! Ты че, нахуй?! Я же ещё ничего не сделал!! – растерявшиеся в первые секунды Риндо, натягивает на свой нос очки, и присаживается на корточки рядом с юношей. Осознание стучится во все двери, и тот стал бегать глазами по залу, пока поглаживал рукой спину Мицуи. – ща найдём, ты только не помирай, нахуй. Глаза не сразу находят старшего братца, что танцевал с какой-то девушкой, и легко целовал её, что как бы выглядело, конечно, красиво со стороны, но видеть загинающегося от боли парня рядом с собой не очень. Риндо подхватывает под руку Такаши, и шепча всякие успокаювающие слова, вёл к Хайтани старшему. Вообще такое состояние для него в новинку, никогда о ком-то кроме Рана он по сути и не заботился, а сейчас неожиданно проснувшиеся чувство защитить юношу превышало все радары, странно, но приятно. Ребята подходят к своей цели, и тот хоть и не сразу, но обращает на них внимание, а особенно на парнишку, что словно в бреду шептал под нос всякие ругателства. – м? Кто это с тобой, Рин? – отлипая от девушки, интересуется старший брат, мило улыбаясь им двоим. – ему плохо? Зачем ты его ко мне привёл то? – это наш с тобой соулмейт, не веришь - засоси! – зачем-то помогая Такаши выпрямиться, сходу говорит четырёхглазый. – хехе, Риндо ты успел чем-то закинуться без меня? Конечно, я тебе не верю, но личико у него миленькое! – и не долго думав, тот естественно проверяет теорию младшенького, и сразу же объебывается, ведь тот все же был прав. Поцелуй получился слегка смазанный, немного неумелый, но при всем этом наборе, нереально балдежным. Ток и странное тепло расплывается по всему телу, и тут снова для двух родственных душ, что только нашли друг друга приходит осознание - это моё. У Рана из неоткуда не возьмись появилось необычное чувство собственника. Он размещает руки на талии парня, сжимает со всей силы, прижимает плотнее к себе, и уже чуть ли не рыча, более жадно впивается в его губы, помечая их укусами. Такаши во второй раз приятно удивляется находоке своего соулмейта. Удивлён, что чувствует нечто подобное, что с Риндо, но разве это странно? По сути ему повезло почувствовать такое краткое и до дрожи в коленях приятное чувство дважды. Но всё же и здесь есть заметные отличия. Каждое прикосновение отдавалось лёгкой пульсацией по всему телу, обжигало, но больно или неприятно от этого не было, наоборот, захотелось и вовсе расстаять в сильных руках старшего Хайтани. В голове не укладывается одно, почему его привели именно к этому челу, как они связаны? Может братья? Логично было предполагать именно так. Ну нихуя Джек Пот. И если он правильно думает, то так забавно получается, что они настолько по разному реагируют на их поцелуй. Если с Риндо всё было как-то нежно, то с Раном же смешивается идеальное сочетание страсти и некой жёсткости. Кажется дай волю, и тот нагнет его прямо здесь, даже не зная его имени. Но будет большой ложью, если он скажет, что ему не нравится этот контраст между братьями, но пока просто будет тактично молчать, как обычно это делает. – ну че ебать, понял, нахуй? – после того, как те наконец отлипли друг от друга, вставляет свои пять копеек Риндо, да и так гордо, словно обыграл брата в азартной игре. – а ну.. Понял.. Получается.. – неловко отвечает старший, не сразу замечая, что до сих пор прижимает к себе швею, пока тот сам не начал брыкаться в попытке выбраться, тогда на этот раз его услужливо отпускают, ведь Хайтани слишком увлекся осмотром челюсти брата. – а что за хуйня с твоим лицом? – проведя пальцем по линии своей челюсти, как бы давая прямой намёк своему братцу. – ща узнаешь. – невозмутимо сжимая кулак,, переведя дыхание, Такаши снова замахивается, и бьёт уже сыр косичку, попадая куда-то в облость носа, ну.. По ощущениям нос. Да. Точно. Попал в нос. Полюбасику. – сука, второй любимый цветок! – блять.. – тяжело выдыхает долговязый, вытирая успевшую выступить кровь из носа тыльной стороной ладони. Попялив несколько секунд на окрававленную руку, Хайтани сжимает её в кулак, и медленно перекатывает холодный взгляд в сторону швеи. – пизда тебе. – замахивается для удара, и останавливается в последнюю секунду, ведь перед ним был уже не образ равнодушного джокера, а своего брата, что загородил тому дорогу, заполняя собой всё пространство. – Рин? – братец теряется, ведь.. А как же все вместе? Его тут пиздят, а братец встаёт на защиту нападающего, конечно, это заставляет того растеряться и опустить руку. – почему? – потому что гладиолус! – Такаши же, что всё это время невозмутимо ждал удара, а может и драки, сам немного растерялся от такой защиты, но всё же блять, цветочек любимый был! Поэтому да! Важно нахуй! Естественно он возмутимо начнёт ругаться выглядывая из-за спины Хайтани младшего. – я по нему сейчас так въебу! Риндо, съебался в страхе! – до этого холодно спокойный Ран, сам взбешивается с этой ситуации, и кажется сейчас лишний вздох со стороны дракона, и тот точно полетит на него с кулаками, перед этим избавившись от преграды в виде младшего брата. – если хочешь причинить мне достаточно боли, тебе все ещё так же нужно просто засосать кого-то, правда у меня последний цветок остался, скорее всего будет больнее, ну просто, как идея. – все так же выглядывая из-за спины нового знакомого, поднимая правую руку вверх, как бы и цветок показать, и для связки слов, говоря, о таком печальном факте с такой невинной улыбкой. И тут уже атмосфера резко меняется с напряженной на озадаченную, старший Хайтани почти сразу же успокаивается, смотря сначала на брата, а потом и на своего соулмейта. Риндо тоже немного растерялся, и тоже обернулся на парня, вскидывая брови, и поправляя очки. Мицуя все так же улыбается, как ни в чем не бывало, и старается сдержать потуги смеха, ведь видели бы вы их лица в этот момент! Джокер сжимает руку в кулак, подносит к губам, и резко дует в него, вытягивая средний палец, показывая его Хайтани. – поки. – усмехается юноша, и разворачивается в попытке сбежать от этого детского сада, ну его нахуй, в принципе не так уж и страшно умереть в мучительной боли, чем личный цирк шапито. Такаши ступает в сторону бара, но его кто-то схватил за шиворот, притягивая или даже затягивая обратно. – опачки. – невозмутимо говорит младший братец, неослабляя хватки. – оо, бляя.. – наигранно грустно отвечает модельер, уже смирившись с неким пиздецом в его жизни. Со стороны же это выглядило, словно маленького провинившегося котёнка поймали за шиворот. Проходит немалое время пока пытались угомонить старшего Хайтани и Мицую, но в конечном итоге им пару раз дали пизды, и теперь они чуть ли не в облипку сидели втроём за столом в дальнем углу, куда так хотел Такаши попасть один. – слушай.. Это.. А.. – даже и неловко как-то диалог начать, ведь они так и не представились друг другу. – Мицуя. Мицуя Такаши. – тяжело выдыхая говорит наперёд швея, выпивая коктейль который ему купили братья. – да, Мицуя, я это.. Ран.. А мой младший брат Риндо. Получается.. Будем знакомы. – всё так же сквозь щемящую неоткуда невозьмись неловкость, что так и не собирается покидать тело Хайтани, представляется косичка, смотря куда угодно, лишь бы не в сторону швеи. – а вот.. Это, ну.. Сильно больно, когда соулмейт с другим человеком? – кстати, да, по шкале от одного до десяти сколько? – подключается младший братец, выпивая часть своего напитка. Джокер некоторое время обдумывает вопросы ребят, а потом невозмутимо встаёт со своего места, пробираясь сквозь ноги Риндо. Тот естественно понятия не имеет, что он там хочет, поэтому спокойно пропускает. Мицуя подходит к одному из недалеко стоящих парней, и игриво проходится пальцами по плечу привлекая к себе внимание. – здравствуй. Извини, если отвлекаю.. – смущённо говорит дракон, красиво держа маску лжеца. – м? – юноша, что попал под прицел, ещё как минимум двух пары глаз, оборачивается на милого парнишку рядом с собой, и увидев его непринуждённую улыбку, невольно улыбается в ответ. – привет, что-то нужно? – мягко спрашивает тот, нагло рассматривая модельера, чуть ли не поедая глазами. – ну.. Мх.. Тут такое дело.. В общем я играю с друзьями в правду или действие.. И они сказали мне поцеловать парня на мой вкус, и.. Я подумал, может ты не занят.. Ты такой милый, сразу в глаза попался! – всё ещё строя из себя недотрогу, краснея от каждого лишнего вздоха всё сильнее, сведя вместе указательные пальцы, а-ля Хината из "Наруто". – конечно, я буду не против поцеловать такого красивого парня. – ещё шире улыбается юноша, и как говорится капкан захлопнут. Джокер неловко сам первый тянется за поцелуем, и получает довольно быстрый на него ответ. Если же ощущения Мицуи можно было описать, что ему просто мерзко, и это не то что близко, просто в подмётки не годится с поцелуями со своими соулмейтами, то про Хайтани можно чуть углубиться в описание чувств. У обоих почти сразу же сперает дыхание, руки с букетами невыносимо жжёт, а где-то в грудной клетке, словно мясорубку пустили. Те сразу же загнулись, стараясь урвать глотки так нужного им воздуха, но и как бы иронично это не звучало, он же и даёт им большую часть боли, ведь буквально каждый вздох режет глотку, будто расколенный нож проглотили. Это нельзя ни с чем сравнить. Сколько раз они вступали в драки, ничто просто и рядом не стояло. Конечно, же были слышны болезненные стоны, что несомненно ласкали слух швеи, заставляя того напористее целовать того парнишку. Пока Хайтани ощущали на себе всё на полную, теперь же прибавилось и чувство перелома всех двести восьми костей, будто их посадили в предводительную разогретую печку с горящими углями. Больше, конечно, саднила рука, словно её пытались отрезать супер тупым да ещё и ржавым ножом, а цветок лилии, пытались не то что вырезать, а вышкребать ногтями на живую. – Мицуя, мы поняли, хватит.. – каждое слово давалось с ужасной болью, бив при этом и по вискам. Голос был не то что хриплый, а их будто неделю в подвале пытали. Осевший, тихий, и жалкий. – да, поняли, прекрати, пожалуйста. – умоляюще тянет уже старший брат, с каждой пульсацией в теле, засовывая куда поглубже свои фразочки по типу:"да вообще похуй на этого соулмейта, не нам же больно!" Такаши лишь бросает очень внимательный взгляд на дуэт братьев, и вот как бы не было это жестоко, улыбается, улыбается сквозь поцелуй, и продолжает. Закрывая глаза, а в голове начал вести отсчёт от десяти секунд. Проходит не так много времени, но для Хайтани эта целая вечность, первой крупной жертвой такой игры, становится Риндо, мало того что нормально вздохнуть не получается, так ещё и что-то в гландах бьётся, выходя адски болезненным кашлем с кровью. Младший начинает давится ею, а её только больше, и, конечно, это замечает Ран, и сквозь свою боль, чуть ли не содрав горло кричит: – Мицуя, пожалуйста, хватит! Остановись! У Риндо кровь! Он уже кровью харкает! Пожалуйста! И как же противоречиво, ему до безумия приятно наблюдать за их болью, наблюдать за тем, как они изгибаются, он то чувствует это с подростокого возраста, но ему и до безумия жалко, потому что все та же причина, он знает, что это за боль, он чувствует её, он так же умолял их остановиться, но его никто не слышал, никто не мог ему помочь, он был совершенно один. Дракон отстраняется от парня, все же принимая решение оставить Хайтани в покое. – ладненько, бывай. – будто ничего и не было, машет двумя пальцами от виска, и возвращается к юношам, перед этим что-то шепнув мимо проходящему официанту, и непринуждённая улыбка медленно, но верно сползает с его лица. – ну.. Получается, примерно так. – спокойно отвечает на заданный раннее вопросы ребят, вновь присаживаясь между ними. – я удовлетворил ваше любопытство? Риндо же теперь может понять, потуги того, даже после своего поцелуя, то что это не сразу проходит, да, становится куда легче, но всё так же невыносимо, боль меркнет, но очень медленно, ты буквально чувствуешь, как она меланхолично покидает твоё тело. Парни естественно принимаются жадно глотать воздух, как только появляется такая возможность, в висках бьёт куда сильнее чем раньше, голова просто раскалывается. – и это только тридцать секунд. А теперь представьте, когда вы трахаетесь по несколько часов, ненасытные ублюдки. – и вроде бы, Мицуя говорил так же спокойно, но вот последние слова, дались ему с небольшим трудом, ведь всю злобу и желочь так и не удалось сдержать. И вновь возвращается та напряженная атмосфера, что была буквально минут десять назад с Раном. Такаши молчит, Хайтани в попытке придти в себя, но без сторонней помощи вряд ли у них получится что-то дельное. Но вот сам же швея молчит, не потому что зол на ребят, а потому что в голове просто не укладывается, почему так все жёстко вышло, в его первый раз было всё не так.. Может у каждого поразному? Или это зависит ещё и от поведения от самого соулмейта, как бы разменная монета, сколько дал, столько и забрал, но в куда больших размерах. Это было бы логично предполагать.Такаши бы долго ещё витал в своих мыслях, считал подстреленных ворон, но его отвлек тот самый официант, что принёс воду и упаковку обезбола. Джокер благодарит юношу, и наконец обращает свое внимание на братьев. Чтоже, их вид оставлял желать лучшего, и это мягко говоря. – выпейте, вы не я, быстро не пройдёт. – он вытаскивает белые колёсики из пластинки, и протягивает их Хайтани. Парни с большим удовольствием принимают таблетки, с не малой жадностью осушают стаканы с водой. Проходит минута, две, три, но они почти не двигаются, словно в попытке что-то вспомнить. Но на самом деле воспоминание само их нашло, они вспомнили слова дракона, когда тот буквально только что вернулся. И снова то, новое, не свойственное братьям чувство, словно кошки скребли в их давно остывших сердцах, стало так мерзко, но они просто не могут понять, что это за эмоция такая. Или вот так выглядит совесть? То есть.. Если сложить два плюс два, Рану грубо говоря было шестнадцать, когда он впервые вступил в половую связь, Риндо же около семнадцати, Такаши испытывает подобную боль с двенадцати лет, на протяжении около шести лет.. Мальчики переглядываются, а потом взгляд резко падает на их букеты, лилия, самый яркий, самый большой цветок, красовавшиеся по середине, завял. Хайтани правда стыдно, совестно, и мерзко от самих себя, но пока они не до конца это понимают. Чувствуют, что с ними что-то да и не так, но описать словами не могут. Но желание, прижать этого мальчишку в своих объятиях, перебарывает, они заключают его с двух сторон, утыкается в шею, и даже и не знают, что говорить. – нам жаль. – тихо всё же подаёт свой голос старший Хайтани, что собственно на удивление, ведь пока их отношения ещё хуже, чем с младшим. – это ужасно.. – теперь же Риндо решает вставить свое слово, и высказать сожаления. – бросьте, мне это не нужно. – Такаши ещё немного терпит прилив осознания братьев, и уже не выдержав так долго находиться в объятиях, выбрался из них, и вовсе вставая с места. – ладненько, отдыхайте, – взяв гаджет одного из Хайтани, который лежал на столе, на удивление без пароля, поэтому ему легко удаётся записать свой номер телефона. – больше вам на сегодня новых эмоций хватит, если захотите связаться, вот мой номер, а я пожалуй пойду. – и убрав мобильник на своё место, махнув двумя пальцами от виска, в своём привычном жесте, свалил в закат. *** Идёт глубокая ночь, свет дорожкой вёл с коридора на кухню, там сидело двое братьев, которым сегодня было не до сна. Этой ночью впервые, когда они вернулись домой раньше обычного, да и ещё не получив желаемое, за то нашли соулмейта, успех, правда он прямо недолюбливает их, но это лишь вопрос времени. – а ведь если так подумать, по факту, он целовался с тем челом, всего ничего, а мы уже столько пережили. А он же, мог сидеть так часами, пока мы ебать ебали кого-то. – что-то сегодня старший Хайтани проникся на глубокие чувства и мысли, что кстати можно заметить не часто. – херовенько.. – соглашается младший, и вроде логическое заключение нашли, а всё равно легче не становится. Они уже около двух часов мусолят эту ситуацию, но до сих пор не могут осознать до конца всю гибельность положения. – ну.. По сути.. Мы его чуть не грохнули сегодня. А прикинь, если бы я к нему не подошёл. – значит подошёл кто-то другой, ну потому что чел буквально загибался, другой вопрос, успели бы они спасти его. – Ран хватается за свой подбородок, и продолжает размышления. – слушай, но вот есть же.. Ну там.. У каждого яда, есть свое противоядие, может и у подобной херни, есть нечто похожее? – не знаю, в учебниках такого не написано. – Рин поправляет очки, и возобновляет чашки кофе, пусть и сна не было не в одном глазу, но всё же ради подстраховки пили ещё в добавок и кофе. – ну так.. Погугли, Рин, не тупи, или он тебе последние мозги вышиб? Интернет тебе для чего? Эти учебники какого года выпуска, а мир не стоит на месте! – голова, грубо говоря, уже гудела от таких мыслей, ведь каждый раз они возвращались к началу, и всё по новой. – ну сейчас чекним. – он возвращается на свое место, протягивая брату кружку с горячим напитком, на что тот лениво протягивает руку, забирая свою чашку, и кивает в знак благодарности. Риндо залазиет в сеть, гуглит нужный им вопрос, конечно, с поиском ответа были небольшие затруднения, на что ответы майлру прямо сравни бальзамом на душу, потому что хоть запросы и старые, но актуальные до сих пор, но в их случае, последний нужный им вопрос, был задан около двух лет назад, всего то. – нашёл. – устало оповещает юноша, невозмутимо читая довольно большой текст, всё же история была лишней, но главное, что надо написали, и на том:"спасибо!". – если в кратце то, цветок можно оживить подарив сильные положительные эмоции. Не так уж и ужасно, как ожидалось. – пожимая плечами, Хайтани младший снимает очки, немного замедленно потирая глаза. – осталось только нам с этим бродячим котёнком подружиться, в любом случае нам это с тобой расхлебывать, раз уж довели парня. – говорит Ран, даже по сути не притрагиваясь к собственной чашке с кофе, лишь просто смотрит на младшего братца, получая согласный кивок в ответ.