***
5 марта 2022 г. в 02:54
Примечания:
Честно? Я не знаю, что это. Я писала под Arctic Monkeys - 505. И почему-то представила эту зарисовку в стиле российского говно-кинематографа, где ничего не объясняется. Хотела сделать фанфик, держащийся на эмоциональном состоянии, которое очень резко скачет, как и действия Поттера.
Седьмой курс. Все жители магической Британии который месяц радуются тому, что Волдеморт мёртв, а с ним и конец войне пришёл. Гарри за прошедшее лето был затаскан по различным конференциям, и везде ему предлагали различные должности без обучения и экзаменов — он же герой, вы что! Но тот отказывался. Отказывался вопреки всему. Мальчик-который-победил не мог найти себе места. Он чувствовал себя разбитым, не хотел думать о будущем, он никогда не думал даже о нём, зная, что не доживёт до того момента, когда все его сверстники уже обзаведутся семьями и высокими должностями. А тут всё так повернулось. Да и не только в этом дело. Он не мог выкинуть из головы человека. Того, которому пытался спасти жизнь в Визжащей хижине. Того, которому зажимал рану на шее трясущейся рукой, глядя в умирающие и тусклеющие глаза. Того, которого не видел уже полтора месяца.
Октябрь. Поттер, закутавшийся в тёплую мантию, сидит на полу Астрономической башни, глядя куда-то вдаль. Из головы которую неделю не уходят одни и те же картины.
— Профессор, — юноша сглотнул и зажал сильнее рану на шее лежащего перед ним мужчины, — пожалуйста, не умирайте, — он знал, что силы зельевара уходят. — Северус, прошу, не умирай. Ты мне нужен. Я не могу без тебя, — гриффиндорец уткнулся лицом тому в грудь.
Гарри не помнил, в какой момент подбежала Гермиона со спасительным противоядием в руке. Не помнил ничего. Всё, как в тумане. Но он знал одно — Снейп его услышал, понял его.
Поттер слишком сильно устал за лето, за всё время, пока Северус лежал в Св. Мунго, пока проходили судебные процессы. Он обвёл в календаре день оправдания Принца-полукровки и возвращения его на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Но уже октябрь, а Снейп так ни разу и не появился в Хогвартсе.
— Директор МакГонагалл? — гриффиндорец заглянул в кабинет, надеясь застать там необходимую ему женщину, которая во время прошедшей войны стала для многих примером героизма и стоицизма.
— Да, мистер Поттер? Вы что-то хотели? — Минерва сидела за тем же столом, где когда-то сидел почивший Дамблдор, и что-то писала на пергаменте, надев свои полу-овальные очки. В кабинете ничего не изменилось. Разве что, стало немного чище, а различные штуковины и приборы были расставлены более организовано и вместительно.
— Да, — юноша выдержал паузу, не зная, насколько странным с его стороны покажется вопрос, хотя кто бы говорил, если он лично защищал Северуса на судебных процессах и навещал его в больнице, на что мужчина, будучи в сознании, реагировал абсолютно непонятно: Гарри не понимал был тот рад его визитам или нет. — А где профессор Снейп? Он же, вроде, вернулся на пост преподавателя?
Парень хотел его увидеть. Хотел до такой дрожи, что представить нельзя.
— Профессор Снейп сейчас занимается решением, скажем так, различной бумажной волокиты после судебных процессов. А вообще со следующей недели у вас в расписании уже стоят его уроки, — во время этой речи Минерва не смотрела на нового героя, но когда тот молча развернулся и пошёл к двери, всё же подняла голову. — Мистер Поттер… Гарри, не переживай. Всё правда нормально. Он уже полностью поправился.
На это парень только благодарно кивнул, не в силах как-либо ещё отреагировать.
И вот он сидит на этой башне спустя шесть дней после того разговора. Мысли улетучиваются, и в голове остаётся полнейшая пустота. И вот снова это состояние прострации, снова страх за будущее, снова незнание того, что нужно делать и понадобится сделать в будущем. Никакой он не герой. Он разбитый юноша, у которого жизнь только началась, но уже подкинула много трагедий. Он разбитый и желающий любви. Сейчас Гарри даже не уверен в том, что чувствует. В мыслях только сравнение себя с какой-то куклой, которая была нужна раньше, а сейчас отошла на задний план и оказалась заброшенной. Вокруг раздражающие индивиды, которые кичатся победой. А у Гарри внутри только боль. Ни радости, ни счастья от осознания конца всего этого. Лишь боль.
Решив закончить с саморефлексией, гриффиндорец поднялся с пола и пошёл вниз по лестнице, спускаясь с Башни. Он шёл по знакомым коридорам, которые уже не вызывают в его сердце такие яркие эмоции, какие были раньше от одного только осознания того, что ему удастся задержаться в Хогвартсе на Рождество.
— Мерлин!
Гарри услышал хриплое тихое ругательство из-за двери, ведущей в кладовую, где хранились все зелья и ингредиенты Северуса. Сердце пропустило пару ударов, так как этот голос он перепутать никак не мог, хоть и подумал на пару секунд, что ему показалось. Парень приоткрыл дверь и с надеждой уставился на появившегося перед ним мужчину со склянками в руках. На шее из-под ворота всё ещё выглядывали бинты, лицо было более тощим, чем обычно.
— Поттер? — лицо могло показаться непроницаемым, но не для Гарри, который за все визиты в больницу успел изучить даже мельчайшие эмоции этого загадочного человека. И зельевар был рад, как тому показалось.
— Я так хотел Вас увидеть, — Гарри начал думать, грозит ли ему Авада, если он все-таки решится обнять профессора.
— С учётом того, что Вы чуть ли не ночевали в больнице, могу представить, как трудно Вам было жить этот месяц с небольшим без моих фирменных проклятий, — мужчина отвернулся к другому стеллажу, поставив перед этим склянки на ближайшую полку, и принялся активно что-то искать, точнее делать вид, что что-то ищет. Отвернуться хотелось неимоверно, лишь бы чёртов гриффиндорец не мог понять, что у него на лице написано.
— Северус, — Гарри приблизился к тому и попытался обнять, неловко обвив одной рукой со спины, и аж впечатался в стену, когда увидел, с каким взглядом Снейп повернулся к нему. — Сэр, прос…
— Первое — не смейте прикасаться ко мне. И второе — не смейте прикасаться ко мне. Так вот, Вы понятия не имеете, что я за человек и через что я прошёл. Я не намерен изливать перед Вами душу. Я не нуждаюсь ни в Вашей жалости, ни в Вашем милосердии, — голос оставался ровным, спокойным, но глаза сильно выдавали. Северус не понимал, что он творит. Вот он. Гарри. Стоит невредимый. Только взгляд у того сильно потухший. И даже сейчас он смотрит мужчине в глаза, а собственные выдают только вселенскую боль и обиду. — Развернись и выйди отсюда, Поттер.
Парень долго стоял и изучающе смотрел на Северуса, как будто думая где-то внутри что-то вроде: «Да что ты мне здесь рассказываешь? Глаза-то свои пять минут назад видел?»
— Заткнись, Снейп, — Гарри резко притянул того к себе за ворот и впился в губы, будто от одного только вида этого мужчины напитался какой-то неописуемой силы. К его удивлению, никакого толчка или проклятия не последовало. Северус, который в первые секунды пытался себя сдержать, всё же сдался и мягко ответил на поцелуй, притянув Поттера к себе как можно ближе.
Они стояли там. Целовались. Обнимались. Мир не имел никакого значения. Они чувствовали себя живыми, зная, что должны были умереть.