Способ отдохнуть

      Шредер примерно для себя осознал, что из себя представляют эти дети и что обычным диалогом с ними не обойтись. Но, тем не менее, он спешил и собирался создать для непослушных племяшек настоящий жизненный урок, который называется кошмар наяву. Он терпеть не мог непослушных и наглых людей, поэтому планировал заняться перевоспитанием этих неблагородных молодых ребят. Их наказание будет похлеще стояния в углу или на горохе. Если проводить параллели, то они скорее будут поставлены на ножи, будут проткнуты ими, избиты и полностью унижены. Саки считал это чудесным способом вправить наследникам мозги. Но с начала зимы был вынужден улететь в Японию до весны по своим важным делам, приостановив поиски детей, но время он зря не потеряет, вернется с готовым планом действий, посоветовавшись преднамеренно с братом.       Неожиданно все ниндзя с улиц пропали, как тени, будто их и не было. Ребят это напрягало, естественно, но они старались воспользоваться тем, что больше не надо бояться каждого второго угла или азиата. Воспользовались передышкой для их морального состояния. Они продолжали каждый вечер уходить в подземку и тренироваться, совершенствуя свои физические способности, главная цель на ближайшее время была превзойти этих клановцев.       Лео уже был дома после учебы и поливал цветы, которые сам недавно посадил. Наконец-то занялся своим хобби, которое его расслабляло. На подоконнике и на полках красовались различные растущие зеленые растенийя, квартира приобрела новые летние краски. Когда он услышал, что открывается дверь, то немного удивился. Рафаэль так рано обычно не приходил. Мечник обернулся на чих брата.       — Апчхи... — он шмыгнул носом и вошел. — Меня заставили идти домой из-за того, что подумали, что я заболел... — Леонардо сразу к нему подошел, сначала приложил тыльную сторону ладони к его горящим щекам и лбу, затем приложил губы, насупившись.       — Да у тебя температура. Я говорил шапку надевать? — он его повел на кровать.       — Да я не болею, ну Господи... Я в полном порядке, с чего ты взял, что у меня температура? — он начал переодеваться в одежду, в которой спал.       — У тебя лицо горит. Ложись, я тебе сейчас тряпку мокрую принесу и чай, — бесстрашный быстро утопал вниз, начав делать то, о чем сказал. Попутно написал Донни о том, что они с Рафаэлем не пойдут на тренировку, так как последний заболел. Ну, Доннатело с Майки просто не пошли, естественно. Старший заботливо принес брату небольшой тазик с холодной водой, чтобы смачивать в ней тряпку, которую он положил ему на лоб. — Правильно, что домой отправили. Если бы ты пришел на тренировку в таком виде, я бы тебя тут же домой отправил.       — Успокойся, мне не десять, чтобы так переживать.       — Если ты вдруг не в курсе, то взрослые люди тяжелее переносят болезни, чем дети. Поэтому лежи и спи. Отдыхай, я тебе все нужное принесу, — задира недвольно фыркнул губами, отведя болезненно уставшие глаза.       — Ненавижу болеть... — он сильнее укрылся, спрятав пол недовольного лица под одеялом.       — Я понимаю, что неприятно, но... — мечника перебили.       — Я не могу тебя целовать, — бунтарь перевел взгляд на брата, супясь.       — А?       — Когда болеют, нельзя целоваться через губы, иначе ты тоже заболеешь. А мне-то это нахер надо? — он вдруг снова чихнул, что аж согревшаяся тряпка слетела со лба вперед, старший ее перехватил, даже не посмотрев, и снова замочил в холодной воде, приулыбнувшись. — Да че ты лыбышишься постоянно? Я что-то смешное говорю?       — Просто мне забавно от понимания, какой ты забавный становишься, когда у тебя температура, — он выжал хорошенько тряпку и снова положил ему на лоб, затем вытер руки о свою одежду. — Ты вроде постоянно злишься, но такие милые вещи говоришь. У тебя ведь есть не только губы все-таки, я могу поцеловать кроме них много иных мест.       — Это не то!.. — ответил он чуть погромче, глядя недовольно на брата, который смотрел на него с какой-то сумасшедшей нежностью и любовью. — Как ты представляешь заменить губы каким-то другим местом? Уж лучше вообще не целоваться, — старший облакотился рукой через его ноги, с боку которых сидел. — Мало того, что еще неделю болеть буду, месяц другой буду ходить с последствиями. — Лео сел чуть ближе к нему, все так же облокачиваясь на руку, которая лежала ладонью со стороны холерика. — А сейчас ты чего лыбу давишь?       — Почти по той же причине, — Рафаэль недовольно на него смотрел, но из-за слабости в теле не мог скорчить наиболее злое личико, чтобы повергнуть партнера в страх от своей злобы. Но тот продолжал лишь нежно улыбаться, не сводя с него глаз. — Зато я могу за тобой поухаживать в полной мере.       — А до этого ты это как делал? На половину?       — Я буду с тобой большую часть времени, только на учебу уходить, а так только с тобой.       — А тренеровки? Ты их из-за меня отменишь?       — Мне важнее, чтобы ты на ноги встал, если мы недельку не позанимаемся, ничего страшного не будет. Да и ты видел, что всех клановцев как вертом сдуло, новости тоже молчат. Страшного ничего не случится, все хорошо, — старший пересел на колени на кровати рядом с ним и наклонился, положив ухо братцу на грудную клетку и слушая его сердцебиение. — В конце концов, ты и так работаешь на износ больше меня, милый. Ты и на учебе устаешь, на работе и на тренировках, может ты заболел от переутруждения вообще. Ты заслужил отдых.       — Ты бы отдохнуть лег хоть когда-нибудь... — задира недовольно от него отвернулся, придерживая прохладную тряпку пальцами. Старший быстрее лег у того за спиной, залез под одеяло и крепко его обнял, притиревшись носом братику в шею и по-детски счастливо улыбаясь.       — Ты такой тепленький... — старший поцеловал его шею несколько раз со спины.       — Естественно, у меня температура, тупица, — очень всем Рафаэль недоволен, когда болеет. Найдет способ как-то укоризненно ответить. — Ты мне спать мешаешь.       — Врунишка, — лидер лег поудобнее, обняв его за живот и сам закрыв глаза, он его прижимал к себе сильнее, утыкаясь братику в загривок носом. Последний сдался, кинул тряпку за спину, попав в тазик с водой, после лег поудобнее и стал засыпать, прижавшись спиной к партнеру.       Лео немного подремал и поднялся, укрыв оппонента одеялом получше, после чего пошел вниз ему приготовить супчика к пробуждению, чтобы он наелся и желудок согрелся. Единственное, придется насильно кормить, потому что брат сто процентов будет говорить, что не голоден. Так и произошло, он на отрез отказывался есть и не собирался даже рот открывать. С горем пополам старшему удалось его накормить, хотя тот немного обиделся на него за это.       — Дай я тебе температуру измерию, хотя бы узнаем, можно ли сбросить.       — Температуру в супе померь, уебок, — мечник залез к нему и засунул несчастный градусник болеющему в подмышку. Чтобы он не вытащил, пришлось прижимать его руку к телу, а вторую просто держать.       — Мне с тобой бороться приходится, чтобы тебя и вылечить. Откуда в тебе вообще силы?       — Питаюсь ненавистью, — бесстрашный посмеялся немного с этой фразочки.       — Просто лежи, дурачок.       Через несколько минут Леонардо вытащил градусник, посмотрев на свету. Да, он был ртутный, настолько старый.       — Ладно, у тебя всего лишь тридцать семь и четыре. Не так страшно, — мечник нежно коснулся губами лба болеющего, придержав, после сел нормально, убирая градусник в его пластиковую коробочку с крышечкой.       — Ты будешь со мной так сюсюкаться каждый раз, когда я буду болеть? — старший одобрительно кивнул, выжав тряпку в холодной воде, что была все так же в тазу. — А если я не захочу с тобой так возиться, когда ты заболеешь? — бесстрашный взглянул на него молча. Как-то было немного неприятно такое слышать, но он посчитал, что холерику действительно температура по мозгам ударила, и он выпалил подобную грубость. После перевел взгляд на тряпку в руках и положил аккуратно ему на лоб, приулыбнувшись.       — Я не заболею, — он взял его за теплые щеки и поцеловал в переносицу. — Может, ты посмотреть что-нибудь хочешь? Я могу тебе подержать телефон, — брат помладше задумчиво посмотрел на свое одеяло, а потом снова на того.       — Тащи телефон мой, — мечник поднялся и спустился вниз, Рафаэль как оставил телефон в прихожей, так он тут и лежит. Когда старший его поднял, то экран автоматически включился, он взглянул случайно на него и остановился, потому что ему показалось кое-что. Лео посмотрел на экран уведомлений, слегка насупившись. Может Рафаэль не особо в курсе, что ему пишут одногруппницы со всякими предложениями погулять, сходить в кафе и так далее. Но больше всего его напрягало то, что вопрос был поставлен как будто не в первый раз:       "Так а сегодня у тебя получится в кафешку?"       Старший выключил экран и поднялся, протянув ему телефон.       — Сейчас я в туалет схожу, ты пока включи, что хочешь посмотреть, — когда Леонардо закрылся в туалете, то плюхнулся на крышку унитаза, подтаптывая ногой негромко. — Мне кажется, я себя накручиваю, это всего лишь одно сообщение. Может... Он просто "откладывает", надеясь, что она отстанет. Но это же не в его стиле. Опять, — старший тяжело вздохнул. — Ладно, я слишком сильно ревную из-за такой глупости, сам себе уже все придумал, вот и все. Нечего настроение еще портить из-за этого.       Когда он вернулся, то лег рядом и стал придерживать телефон, чтобы брату было удобнее смотреть. Так уже и вечер наступил, хоть холерик и поспал после прихода, все равно быстро отрубился, уткнувшись партнеру в руку. Бесстрашный выключил видео и убрал телефон на полочку. После чего лег пониже, приобняв его и поглаживая по голове.       Температура сходила на нет каждый день, да и ухаживания Лео не были бессмысленными, может, благодаря им брат и смог быстрее выздороветь. Конечно, во время болезни Раф ведет себя более агрессивно, чем обычно, потому что он, во-первых, ненавидит болеть, а во-вторых, его плохое самочувствие проявляется в этом. Ну, через неделю задира получил справку в поликлинике и снова пошел на учебу, все вприципе вернулось на свои места, как и тренировки в додзе. После этой тренеровки Леонардо пришел наиболее уставший, чем до этого. Может, из-за того, что ухаживал за братом беспрерывно, он не досыпал, вот и силы быстро потратились.       Они вернулись домой, улеглись, но задира спать не торопился, он залез на оппонента, затянув его в поцелуй и придерживая себя за его плечи. Лео приулыбнулся, погладив его по рукам, охотно ответив на углубленный поцелуй. Бунтарь медленно провел рукой от плеча по грудной клетке к паху старшего, но его шаловливую ручку тут же перехватили и убрали.       — Погоди, — отстранился мечник, приулыбнувшись тепло, а так же поймал на себе непонимающий взгляд. — Давай не будем сегодня, ладно? Я боюсь, отрублюсь прямо в тебе, — Рафаэль не совсем понимал, почему тот устал сильнее, но все же обратил внимание на одну важную, но маленькую деталь. Он погладил большими пальцами ему по синячкам под глазами. Наверное, действительно лучше отложить секс на наиболее удачный момент, чем сейчас его заставлять уставать еще больше. Холерик просто улегся на него, приобняв и закрыв глаза.       — Не будем. Но в следующий раз лучше бы тебе согласиться, мне секса хочется, — мечник понимающие угукнул и поцеловал партнера в макушку. — Кстати, я через три дня после учебы сразу пойду к одногруппнику на день рождения. Окей?       — Хорошо. Надеюсь, ты домой придешь ночевать?       — Скорее всего, просто довольно поздно. Можешь без меня спать ложиться, в приципе. Постараюсь не разбудить, — мечник с нежностью гладил его по волосам, зарываясь в них прохладными пальцами.       Возможно, Рафаэлю не стоило ходить на эту вечеринку в честь дня рождения одногруппника, который собрал всю их компанию группы и устроил большую долгую тусу, которая в конце больше напоминала вписку, а не вечеринку. Все были пьяные и жудко распоясанные. Такие вещи никогда хорошим не заканчиваются.       Задира вернулся в четвертом часу, пьяный попытался не разбудить глубоко заснувшего брата, но вроде как улегся и отрубился, а на следующий день он отсыпался. Леонардо не стал его будить, а зашел к Донни и Микки.       — Хорошо, что ты зашел, — повернулся к вошедшему Ди на стуле. — Посмотри, немного информации нарыл о Шредере, — мечник склонился над ноутбуком, вчитываясь. — Он улетел в Японию по делам и, судя по всему, все его приспешники заняты делами изнутри, потому нас и не выискивают пока что. Думаю, всего месяц у нас будет передышка. Ну, уже меньше.       — Да уж, обнадеживает, — бесстрашный присел к ним на диван, Майки плюхнулся рядышком, облакотившись на него сонно, а Лео начал его трепать по волосам, как кота, усыпляя этим. — После того, как Шредер нас всех соберет, то начнется его эта кара за то, что мы непослушные. Нам придется с ним драться.       — Я знаю, я тоже об этом думал. Но он не один, там и Брэдфорд, и весь клан. Как мы с ним справимся?       — Шредер явно сильнее их всех, поэтому мы разделимся на пары и одна сторона будет против него, другая против остальных. Но это максимально абстрактно и без уточнения пространства.       — Для начала достаточно. Кстати, а где Раф?       — Он после вечеринки пришел поздно и отсыпается, — Микки открыл глаза и посмотрел на брата, подняв голову.       — Ты его не ревнуешь? Мало ли, что на таких мероприятиях может случиться с учетом того, что он любит выпить.       — Да ну, глупости. Все-таки я ему доверяю, еще и пилить его из-за какой-то глупости. Плюс ко всему, у нас в отношениях все хорошо, не к чему ревновать.       — Не хочу тебя пугать, — закрыл ноутбук ученый, поднявшись. — Но люди изменяют чаще всего не потому, что в отношениях что-то не так. Человек вприципе может любить одного, а хотеть заниматься сексом с другим, это биологически заложено, потому что за чувства и естественный потребности отвечают разные области мозга. Но так как у нас в обществе считаются моногамные пары, люди не решаются на измену и считают это ужасным и самым противным, что может сделать партнер, — он присел рядом с ними, облакотившись на Микеланджело спиной и сняв очки. — Поэтому и говорят, чтобы тот, кому изменили, не винил себя, потому что чаще всего он и не виноват ни в чем, — рослый перевел взгляд на остальных двух, которые хлопали молчаливо ресницами. — Я ни на что не намекаю, просто рассказываю. Я тоже думаю, что Раф просто напился в хлам и отдыхает, — он взял с полки над диваном тряпочку для очков и стал ею протирать стекла.       — А ты почему спросил, Микки? Ты постоянно Донни ревнуешь?       — Да к кому ревновать? К ноутбуку если только, — младший посмеялся немного. — Мне просто было интересно твое мнение.       Мечник вскоре вернулся домой, было слышно, как партнер крутится на постели, потому что проснулся, но вставать ему не хотелось. Он встал так, чтобы его было видно с верхнего этажа с кроватью. Задира сразу выглянул на него, облокотившись руками на бордюрчик.       — Утра, — старший ему тепло улыбнулся. — Голова не болит?       Холерик молча на него посмотрел несколько секунд и скупо криво приулыбнулся в ответ, сжав бордюрчик крепче и скосив брови.       — Есть такое, — брат как на зло состроил еще наиболее милую мордашку, чем до этого, светится непонятно от чего.       — Тогда я дам тебе таблетку для головы. Она как раз на голодный желудок, я тебя накормлю, — бесстрашный принес ему белое колесико и воду, передав ему в руки. Пока тот запивал, он поцеловал его в щеку, после присел на свои колени, подогнув их, и облактился сложенными руками на край матраса. — Все нормально?       — Бошка трещит, — соврал задира и отдал ему пустой стакан обратно. Он посмотрел на него. — Ты чего такой счастливый?       — Соскучился что-то по тебе, с обеда же не виделись. Просто подумал, что рад тебя видеть рядом, — он улыбнулся с зубками, а затем обычно приподнятыми уголками губ. — Если плохо себя чувствуешь, то можем сходить погулять или посмотреть телевизор. Дома душновато, еще и батареи включили с начала зимы, — бунтарь отвел взгляд, вытянув паузу, и все же ответил положительно.       — Можем сходить погулять, — мечник пошел готовить ему поесть и, когда выдалась свободная минутка во время приготовления, взглянул в окно.       — Слушай, снег пошел, — он подошел, подняв шторы повыше. — Какой белый и пушистый. Теперь ты обязан надеть шапку, — бесстрашный посмеялся, обернувшись к спускающемуся на подкошенных ногах брату, что направился к нему неспеша. Холерик подошел к нему и обнял со спины крепко, облактившись слегка своим телом. — Рафи, ну ты чего? Грустный ты какой-то на самом деле. Неужели из-за головы? — Леонардо смотрел на него своими глубокими, как море, глазами, еще и такие добрые и в них почти написано: "я тебя люблю". Холерик посмотрел несколько секунд в них и подпустил голову, закрыв глаза.       «Он как специально себя так ведет именно сегодня... Я не могу ему сказать, не хочу расстраивать. Особенно сейчас. Лучше ему вообще не знать, он и так постоянно только и делает, что думает и думает о всяком плохом. Сейчас он вообще чуть ли не светится только потому, что я пришел. Аж тошно от этого...»       — Да нет... — наконец-то ответил задира, сжав его в руках сильнее, между пальцев зажимая ткань объятого свитера. — Мутит слегка, сейчас пройдет... Жирного съесть надо, станет полегче...       — Правильно. Поешь, свежим воздухом подышишь, станет лучше. Мы пока соберемся, то уже снег навалит, — ему в ответ негромко одобрительно мыкнули. После холерик медленно погладил с талии брата к его рукам, сжав их пальцами и прижав их к груди обременяемого им. Леонардо приулыбнулся теплее и притерся к его голове своей, которую слегка запрокинул назад.       — Лео... — тот с теплотой откликнулся.       — Мм?       — Когда я тебя злю, что ты чувствуешь? — старший задумчиво промычал, посмотрев на потолок и закинув голову посильнее, что даже холерик мог увидеть его спокойную задумчивость.       — Ты меня никогда не злил. Это не злость, это скорее... Недовольство. Я люблю все решать на месте и спокойно, а ты, горячая голова, сначала копишь все в себе, а потом громко разбираешься. Это меня и расстраивает, но совсем слегка. За девятнадцать лет я научился уже спокойно воспринимать твою злость. Ты сначала покричишь, а потом тебе нечего говорить и ты меня спокойно выслушиваешь и все налаживается.       — Так ты не ответил на мой вопрос. Что ты чувствуешь в этот момент? — старший перевел глаза на того, идеально круглые, идентично синие, совсем не стеклянные, не то, что раньше. Теперь они будто волнуются в спокойствии, а три года назад в них даже своего отражения не рассмотреть было. Сейчас же это нечто неповторимое и истинно любящее.       — Я чувствую, что мне с тобой хочется помириться. Как-то так. Чаще всего, если честно, я слышу обрывки твоих основных фраз. Потому что я просто смотрю на тебя и все, — он приулыбнулся ему, не сводя глаз. — И я чувствую, что я тебя люблю. Я не люблю ругаться.       — Вот как... — холерик также смотрел ему в глаза. — Немного странные у тебя чувства из-за этого. На негатив реагируешь позитивно. Как Микки прямо.       — А разве плохо? Как по мне, это отличная реакция на тебя, глупенького, — он посмеялся. — Лучше, чем кричать в ответ.       — Иногда мне кажется, что ты через чур идеальный для меня, — Лео сжал его руки в ответ, поцеловав его в щеку несколько раз счастливый.       — Прекрати, не бывает идеальных людей, — Раф приложил щеку к его спине, слегка повернув голову. — Просто... Мы хороши друг для друга. Это наиболее подходящее слово.       — Возможно, ты прав. Но мне все равно кажется, что я не лучший вариант для тебя.       — Раф, ну что за глупости? — он повернул к нему голову получше, что саеносец смог увидеть оба его чудесных глазика, и протянул одну из рук к его голове, погладив. — Мне кроме тебя никто не нужен. Лучше тебя никогда не будет, ты не представляешь, насколько ты здоровский, — только успел договорить, как вдруг он услышал, как у него кипит. — Ой, еда...       Он отстранился от того и быстрее пошел к плите, урегулировав ситуацию. Рафаэль с небольшой печалью глядел на того, сжимая спортивные штанины по бокам и мнясь на месте: «И давно он такой? Всегда мне такое говорил? Всегда ведь сдержанный был, спокойный, разве нет? Я не понимаю... Он, может, уже все знает и просто издевается надо мной? Нет, Лео на такое не способен. Но он действительно себя постоянно так вел? Как влюбленный дурак», — он постучал себе по лбу негромко кулаком, отвернувшись снова к окну.       — Сейчас поешь, уже, считай, готово.       Леонардо его накормил, пока тот ел, он достал одежду для того, чтобы пойти прогуляться. Пока не было так холодно, чтобы вытаскивать зимние куртки, хоть бурный белоснежный пад уже заполнил все улицы, голые кустики и деревья. Когда они одевались, мечник заставил его надеть шапку, поправив ее ему, а то тот как дурак выглядел с зажатыми ушами и торчащей шапкой на половину. Когда они вышли, то направились в сторону ближайшего парка, перебирая ногами довольно неспеша.       — Кстати, Ди сказал, что Шредер улетел в Японию на ближайший месяц. Поэтому все так резко утихло.       — Без него они вряд ли что-то предпримут?       — Мне больше кажется, это он им сказал ничего не делать. Ну поймают они нас, мы же сбежим. Все-таки котелок у него варит, что мы не такие простые, — старший немного посмеялся.       — А что ты бы делал, если бы еще раз увиделся со Сплинтером? — старший перестал улыбаться, посмотрев под их кроссовки.       — Я его на месте бы придушил, — мечник засунул руки в карманы, подпитывая свежий снежок. — Мне как-то противно это все. Думаю, уже пора принять, что я психологически далеко не здоров. Ясное дело, то, что случилось, пошло нам на пользу, но как бы я ни хотел просто его месте убить, я бы не смог только потому, что я его до ужаса боюсь и становлюсь как шелковый. Я от него все так же зависим в каком-то смысле, и это ужасный минус. Я могу неконтролируемо перестать двигаться, — Рафаэль молча его выслушивал, так же всунув руки в карманы. — Шредер у меня вызывает похожие эмоции, но при нем я в ступор не встану. Но он меня напрягает. Короче, я без понятия, как бы я себя в действительности вел. Скорее всего молча смотрел бы, да и все, — задира тяжко вздохнул, посмотрев прямо. Он увидел вокруг них сугробы, которые уже успели собрать работники парка. Раф слегка его толкнул в бок, что тот от неожиданности пошатнулся, поняв, что тот хотел сделать, поэтому почти тут же толкнул в ответ чуть сильнее, чем тот. Задира ударил сильнее, что Леонардо и правда чуть не улетел в сугроб, но он рекашетом ударил его в ответ, потому бунтарь и бабахнул спиной в сугроб с него еще и шапка слетела. — Ой. Пх, прости, я случайно, — мечник посмеялся немного и протянул ему руку, так как партнер тоже ее протянул, но вдруг хитренький задира дернул его на себя, уронив.       — Попался в мою ловушку, — холерик его приобнял снежного такого, посмеявшись немного. Лео тоже посмеялся, приобняв его за плечи и не чувствуя подвоха, пока задира не засунул ему за шиворот горстку снега и не помчался от него, подхватив свою шапку с земли, — Пхыхыхыхы попался! — старший пулей бросился за ним, выкидывая снег с затылка.       — Стой, гаденыш! — он его догнал довольно быстро, потому что от холода на голое тело и не так поносишься. Но поймал прыжком со спины, зацепившись на него ногами и руками. Холерик подхватил его за ноги, слегка наклонившись вперед телом. Старший тыкнул ему в нос снегом, который нес в руках это время. — Получил?!       — Оу, да, кошмар, это не сравнится ни с чем, — он вытер свой нос и взглянул на покрасневшие ладони и пальцы партнера. Задира начал на них тепло дышать и пытаться согреть своими руками. Лео тепло улыбнулся, облакотившись на него.       — Давай купим кофе? На выходе из парка есть небольшая кофейня, — саеносец кивнул и понес его из парка слегка в ускоренном шаге. Возле входа в маленькую кофейню он его поставил на землю. Лео зашел с ним и сразу подошел к стойке, попросил кофе и два круассана. Заплатил.       Пока кофеечек делали, они присели на высокие стульчики за продольный стол возле окна на улицу. Сняли шапки и расстегнули куртки. Оппонент взял брата за руку, на котором было серое колечко, и стал нежно гладить с улыбкой.       — Ты, кстати, не рассказал, как прошел вчерашний вечер, — Рафаэль молча посмотрел на него и отвел взгляд, сжав неосознанно пальцы слегка. — Здорово, наверное?       — А... Да... Нормально было, думаю. Ну выпили, пару человек уединилась, естественно. Сидели, болтали, отдыхали... — Лео улыбнулся тепло и поцеловал его пальцы. — Не интересно, короче.       — Но пришел-то ты поздно. Наверняка было, чем заняться.       «Блять, я не понимаю... Он будто правда намекает? Не понимаю...»       — Да нет, из-за выпивки время быстро прошло, вот и все. Кхм... — в горле пересохло.       Им дали кофе и покушать тепленького. Бесстрашный поделился частью с братом, улыбнувшись.       — Не думаю, что снова пойду на подобное. Лучше бы вообще не ходил и дома остался.       — Развеяться нужно всегда, постоянно сидеть дома наскучивает.       — Да уж. Все равно лучше было не ходить... — старший вопросительно на него посмотрел, заметив нотку переживания и будто он действительно об этом жалеет. Но ничего не сказал, мало ли, показалось.       Они попили, поели и через часик вернулись домой.       На следующий день, когда нужно было подниматься на учебу, Лео, как всегда, встал пораньше, чтобы успеть приготовить завтрак. Он слегка пальцами пошлепал брату по руке, чтобы разбудить.       — Я пошел готовить завтрак, просыпайся, — Рафаэль приоткрыл глаза и спрятал их за предплечьем.       «Я думал, что это чувство пройдет, а оно только обострилось... Блять, как меня это бесит. Почему нельзя это просто взять и отпустить?»       — Да знаю я, каждый день так. Думаешь, я не запомнил за три года? — недовольно прошипел сонным голосом холерик, по итогу вообще отвернулся, затеребив край одеяла пальцами. Бесстрашный взглянул на него молча и приполз немного.       — Не злись, — он наклонился, чтобы поцеловать того в щеку, но задира будто специально укрылся с головой.       — Не злюсь я, — донеслось завуалированно из-под одеяла. — Иди жрать готовь.       Лео немного неприятно удивился, смотря на кокон. Не стал спорить и спустся по сказанным делам. Какое-то странное чувство от того, что ему не дали поцеловать. Просто это впервые, поэтому он даже опешил от такого. Но по итогу убедил себя в том, что это случайность и совпадение. Но очень тяжело считать подобное обычным совпадением, если бы подобное не повторялось несколько раз и в другие дни. В один из таких денечков был еще такой не самый приятный звоночек:       Вечером, после наполненного работой дня, когда они уже валялись в кровати, мечник закинул на брата ногу, приобняв, и потянулся, начав осыпать его кожу на шее поцелуями. Но его почти тут же оттянули от себя.       — Стой. Я немного не хочу.       — Что? Почему? Ты же мне недавно говорил, что наоброт хочется. Чуть больше недели назад. Я помню.       — Это да, но... У нас препод новый по физической подготовке, гоняет только так, у меня все тело ломит, особенно ниже груди. Как-то не хочу, чтобы оно еще больше разболелось.       «Сегодня на тренировке было все нормально ведь... Не жаловался весь день, а сейчас вдруг заболело? Может, просто обижать не хочет?»       — Хм... Ну ладно, тогда позже, — старший просто лег рядом, поглаживая того пальцем по грудной клетке задумчиво. — У нас не было секса около двух недель что ли... Даже как-то непривычно, — задира взял его руку, которая его гладила, и положил ее на кровать между ними.       — Не делай так, раздражает, когда по одному месту возишь постоянно, — Лео молча на него посмотрел и немного насупился. После чего приподнял тело на руках.       — Раф, что происходит?       — Что? О чем ты?       — Ты себя странно ведешь последнее время. Через чур грубо и отстраненно по отношению ко мне. Да даже сегодня на тренировке. Не мог помягче ударить?       — Ты сам говорил не жалеть друг друга и работать в полную силу.       — Говорил, но ты будто специально еще и с разбега мне рукояткой в живот ударил. Меня чуть прямо там не стошнило.       — Нечего жрать перед тренировкой.       — Вот опять. Чем ты так обозлен? Давай поговорим, если тебя что-то беспокоит. Тебе легче станет сразу же, правда, — бунтарь несколько секунд смотрел на партнера таким взглядом странным. Одновременно вопросительным, будто тот должен знать причину его поведения, но при этом насупленным, отстраненным.       — Не о чем нам разговаривать. Давай спать, тело болит, — Рафаэль отвернулся от него, укрывшись получше. Лидер недолго посмотрел на него, надеясь, что он повернется обратно. После чего лег на спину и закрыл глаза. Кажется, это была первая ночь, когда они не обнимались.       Отношения становились еще более наколенными, даже разговаривать не хотелось. Но бесстрашный самоотверженно продолжал себя пытаться вести как обычно, хотя по итогу любая его фраза вызывала у брата только агрессию, поэтому и он злился в ответ, но наиболее пассивно. Поговорить так и не получилось, секса у них нет, да и близости как таковой тоже. Рафаэль очень сильно изменился, а Лео ничего не мог сделать, ничего не помогало, потому что он даже не знал, в чем, собственно, дело. Они так и ходили с негативной искрой между ними еще неделю с половиной после произошедшего той ночью. Это было похоже на то, что холерик разлюбил оппонента и не может в этом сознаться, вот и продолжает быть рядом, агрессивно себя вести.

***

      — Ты же понимаешь, что они не сломаются? — сказал Йоши после долгой беседы с братом.       — А что ты предлагаешь? Убить их без разговоров? Это противоречит нашему семейному уставу, — Шредер сложил руки на стол.       — Знаешь, что они ценят? Кроме друг друга? — Саки помолчал несколько секунд, но не успел ответить. — Город. Они очень любят Нью-Йорк. Потому что это их родной город, который засел у них в душе так крепко, что легче душу вырвать, чем эту неярко выраженную любовь. Ты можешь отнять у них его.       — Как ты это предлагаешь сделать?       — Есть кое-что, — Сплинтер поднялся и вернулся через несколько минут, отдав бумажку. — Мутаген.       — Мутаген? — Саки взглянул на лист, бегло прочитав. — Вызывает мутации у грибов и мелких животных? Что это за черт?       — При правильном контакте с воздухом у людей будут происходить мутации. У них появятся на теле элементы тех существ, к которым они прикосались последний раз, а заканчивается все смертью.       — Какой странный вирус.       — Поэтому и запрещённый, но я уверен, что ты сможешь его найти. Будет твоим планом Б. Как считаешь?       — Кровожадно, Йоши...