Алиса в стране чудес

(серия 4, ч.2) Flashback 1993 год, январь, детский дом г. Припять Шестилетняя Алиса сидела в комнате, как ей виделось, очень похожей на тюремную камеру. Несмотря на некоторое количество простеньких игрушек, маленьких разноцветных диванчиков и креслиц, небольших торшеров с ажурными абажурами, девочке это место вовсе не казалось уютным. Её сильно смущали железные решётки на окнах и обязательство следовать строгому графику, переступить через который было в некотором смысле даже опасно. Она пыталась играть с другими девочками, живущими в этом же доме, в куклы, в кубики, но удавалось ей это редко: большую часть свободного времени детей здесь занимали книжками, подконтрольными прогулками и занятиями по основам письма, чтения и математики. И каждый час расписан чётко, ни одного шага ни влево, ни вправо. А Алисе хотелось свободы. Даже больше, чем уроков природоведения и раскладывания счётных палочек. Она жадно глотала свежий воздух, нараспашку открывая окно, ручку от которого каким-то чудом добывала у завхоза. Конечно, за этим следовало наказание, но зато каким блаженством было бросить на улицу тучу только что сложенных бумажных самолётиков, с диким восторгом наблюдая за их полётом по ветру. А главное - как красиво они пролетали сквозь прутья ненавистной железной клетки... - Алиса! - раздался голос воспитательницы, вошедшей в комнату, где играли дети. В их числе была и маленькая героиня будущего большого приключения, - Алиса, подойди ко мне! - услышав это, девочка оставила игрушки и подбежала к зовущей её довольно молодой девушке, - Пойдём со мной, - сказала та, - у меня очень хорошие новости. Воспитательница повела Алису по коридору, украшенному к новому году гирляндами и немногочисленными ёлочными шариками, блёстки с которых уже очень давно осыпались. Дойдя до нужной двери, девушка осторожно открыла её и завела девочку в кабинет. В этом кабинете, где царил во всей красе советский быт, решались вопросы удочерения и усыновления детей-сирот. На деревянных стульях за большим деревянным столом сидели друг напротив друга Сергей Антонов и заведующая детским домом маленького городка Припять, женщина лет пятидесяти, с громким внушительным голосом настоящего партработника. - Дядя Серёжа! - радостно крикнула Алиса, заметив хорошо знакомое ей лицо. Она подбежала к мужчине, который, увидев её, тут же встал с места и раскрыл руки для объятия, и бросилась к нему на шею. Вдруг раздался голос заведующей: - Алиса, сегодня тебя забирают от нас. Сергей Гордеевич Антонов, ты с ним хорошо знакома, хочет взять тебя к себе в семью. Вижу, ни у кого нет сомнений по поводу этого решения, поэтому иди, собирай свои вещи, Галина Михайловна тебе поможет. Девочка, кое-как сдерживая слёзы, выбежала из кабинета по направлению к спальне, так, что воспитательница еле успела её догнать. Буквально через полчаса, стоя с полностью собранным небольшим чемоданчиком возле главного входа, Алиса зашнуровывала свои старые, поношенные меховые ботинки. Закончив обуваться, она, взглянув на Антонова своими большими зелёными глазами, спросила: - Дядь Серёжа, я не хочу называть вас "папой". Можно, я вас буду просто Серёжей звать? Антонов удивился такой честности, поэтому не сразу сообразил, что ответить: - Конечно, называй, как тебе лучше. Просто, Алечка, ты умная девочка, я хочу, чтобы ты знала: мы с тётей Ирой всегда тебя будем любить. Она сюда, к сожалению, не смогла приехать, но вечером мы обязательно все вместе соберёмся. - И сходим на каток? - восторженно поинтересовалась девочка. Антонов заботливо, по-доброму улыбнулся, и утвердительно покачал головой. За окном, стекло которого было разрисовано морозным узором, шёл слабый снегопад, укрывая землю и вечнозелёные ели мягким белоснежным покрывалом. Стояла большая, холодная зима. Flashback end - Послушайте, мы не виноваты! - сквозь воспоминания Алиса услышала голос Ани. Её вместе с Гошей заводили в полицейский участок, - Это не мы подожгли дом, я же вам уже говорила! - Тихо! Разберёмся! Пока всё на вас указывает, - пытался усмирить её сотрудник полиции, заводя в камеру к остальным двум девушкам. Его напарник, в свою очередь, закрыл Гошу в соседней камере с их друзьями. - Аня, Гош, как вы здесь? - спросил Паша, отвернувшись от стены. - Вы уехали, мы начали помогать той женщине, - судорожно пытался рассказать Гоша, - потом пришёл мальчик, он начал странно себя вести, свет замигал, потом вообще выключился, он начал перемещаться по дому, почему-то говорил по-русски, он разлил какую-то канистру и дом загорелся! - Чё?! Это чё всё значит?! - возмутился Лёша. - Долго объяснять, ребят, там какая-то чертовщина творилась, - вмешалась Аня, - Я до сих пор не понимаю, видели мы это, или уже с ума сходим... Сказать что это странно - ничего не сказать, - она села на пол и схватилась за голову. Алиса сидела на железной скамейке в углу камеры и смотрела в верхнее окно. Крутя в руках браслет из разноцветных камней, она думала обо всём, что случилось с ней за последние сутки. Всё вышло так, как она чувствовала. Девушка прекрасно понимала, что сейчас в этом времени уже ничего нельзя изменить, что осталось совсем немного до того, как произойдёт авария, что Клэр уже едет по направлению к станции. Вместе с этим она вспоминала Никиту, Антонова, кусочки своей "прошлой жизни", детали теории и годы, проведённые в лаборатории, ведущие к теперь уже исполнившемуся желанию. Но "бойтесь своих желаний", они и вправду сбываются... Раздумья прервал разговор за стенкой. Она слышала, как парни тихо обсуждают что-то, что явно касается её. Слегка, еле заметно прижав голову к стене, девушка начала более чётко различать слова ребят: - Паш, я сам видел, как этот мальчик двигал лампу со стола на пол. Ту лампу, про которую говорила Алиса, - доказывал Гоша. - В смысле ту лампу? - недоумевал Паша, - Как она там оказалась, я же отнёс её на задний двор, это вы её принесли обратно? - В этом и дело, Паш. Никто из нас не выходил из дома. - Ага, точно, помнишь, она ещё бред какой-то несла, типа, "мальчик хочет дом поджечь" - начал вспоминать Лёша, - истерила, короче. - И в итоге он его поджёг, но полиция нам не поверила, и привезла сюда. А помните, она в машине, пока мы ехали все вместе, назвала имя Дерек? - Ну, вроде, ещё и Клэр. - Да, про Клэр она вполне могла знать, здесь нет вопросов. Но Дерек - так звали мальчика, сына той прихожанки. - Который дом спалил? - Да, Лёх, именно, - подтвердил Гоша, - И я до сих пор не понимаю, почему она назвала именно это имя. Не может это быть простым совпадением. - Чёрт... Никита же говорил что-то про её способности, что нам стоит быть осторожнее... - вспомнил Паша. - Твою мать... Помнишь, как она заставила ту ненормальную отпустить Настю? Ну, там, в переулке? - Так, ладно, хватит с нас, и так загадок предостаточно, - Паша поднялся со скамейки и направился к железной решётке, - Алис, ты меня слышишь? - громко обратился он к девушке, так, чтобы его услышали все сидящие в той камере. - Да, я... Я здесь, - ответила она, растерявшись. - Ничего не хочешь нам объяснить? - А что ты хочешь услышать? - почувствовав в тоне парня раздражённость, которую Алиса приняла за враждебность, она решила атаковать в ответ. - А ты сама не понимаешь? Для тех, кто не понял: ты сказала, что мальчик подожжёт дом, просила убрать лампу, до этого назвала какого-то Дерека. А по итогу оказалось, что именно он и устроил пожар, разбив ту самую лампу. Потом, Бог знает как, ты заставила террористку отпустить Настю, когда та держала нож у её горла, чтобы прирезать в случае, если мы не бросим пистолеты. Ещё есть вопросы, что мы хотим услышать? Алиса вздохнула, и устало ответила: - Если я скажу вам, что вижу будущее, скажите честно, вы мне поверите? - Что? - Аня подняла голову. - Аль, ты серьёзно сейчас? - как бы сомневаясь, спросила Настя. - Да-да, я вижу будущее, - отчеканивая каждое слово, повторила девушка, - Я вижу насквозь каждого из вас, каждого, кого встречаю. Я знаю, что будет с нами, что будет с ними, - она указала на полицейских, - Я знаю, что мальчик сказал Гоше по-русски, пытаясь его успокоить, я знаю, что разбился стакан с водой, что разбилось окно, через которое вы выбрались из дома... - Что? Какого... - хотел было выругаться Гоша, но Алиса быстро его перебила: - Я знаю так много, что мне иногда самой бывает от этого страшно. Ну, это ты хотел услышать? - обратившись к Паше, девушка встала со скамейки и ушла в противоположный угол камеры. - И давно ты так всё видишь? - осторожно спросила Настя. - С детства, - Алиса прижалась спиной к холодной, серой стене и закрыла глаза, - Мне передалось это от отца. Я его плохо помню, он погиб в автокатастрофе, когда мне было пять лет. Они вместе с моей сестрой ехали за продуктами, в них врезалась другая машина. Никто не выжил. Мама почти сразу сменила нам фамилию, хотела забыть эту трагедию, но, видимо, не смогла… и повесилась через год. Так я попала в детский дом. Оттуда меня забрал Антонов, он был хорошим другом семьи, они давно были знакомы с моим отцом. - Погоди, он тебя удочерил? - удивился Паша. - Да. Он не мог допустить, чтобы дочь его лучшего друга росла без семьи. Сергей был очень хорошим человеком, - еле сдерживая слёзы, говорила девушка, - И потом, через несколько лет, он заметил мою тягу к науке, взял к себе в лабораторию, я помогала ему с разработкой его исследований. - А он знал о твоём даре? - поинтересовалась Аня. - Знал, это было тогда слишком очевидно. А я и не хотела от него ничего скрывать. Да и не смогла бы. Признаться, у меня это не очень хорошо получается. - Ну, это мы уже поняли, - иронично заметил Лёша. Все посмеялись и снова обратили внимание на Алису. Аня вновь задала ей вопрос: - А как ты это видишь? Ну, то есть, это как сны, или как видения? Или ещё как-то? - Всегда по-разному. Это сложно объяснить, что-то приходит во снах, что-то как видения, чаще всего это обрывки, потом, чем я ближе ко дню их воплощения, тем они ярче и подробнее. - Но почему ты нам раньше ничего не рассказала? - возмутился Гоша. - А вы не спрашивали. - Пфф, отлично, приехали, - выпалил Паша. - Мы всегда оказываемся в таких обстоятельствах, в которых сложно даже просто логически подумать, - оправдывалась девушка, - не то, что объяснять подобные вещи. Что я должна была делать? - Остановить нас и всё рассказать. Но уж точно не скрывать, чтоб мы тут гадали, кто ты и можешь ли представлять опасность. - Ну да. Попробуй остановить Гошу, когда он в следующий раз будет пытаться просить американского священника спасти его от сумасшедших с волшебным перемещающим во времени прибором. - Паш, ну она так-то права, - заступился за девушку Лёша, - Мы постоянно убегаем, от кого-то, за кем-то. - Да, даже отдышаться иногда не успеваем, - вмешалась Аня, - Подумай, когда она должна была об этом сказать? - Это всё отговорки, - не унимался парень, - И вообще, не факт, что она не врёт сейчас, - на эти слова Алиса, после непродолжительной паузы, ответила: - Никита говорил, что ты мне точно поверишь. Я не хотела думать, что он ошибался, но, похоже, это так. Какое-то время герои молчали. В маленьких окнах у самого потолка крохотных камер была видна только непроглядная тьма. Город был погружён в глубокую ночь, и лишь редкие огни фонарей освещали улицы, как по линейке расчерченные на этой ещё живой земле. Алиса сидела на скамейке рядом с Аней. Настя, расположившись напротив на твёрдом холодном полу, выложенном старой плиткой, кажется, даже немного уснула. Парни всё так же находились в соседней камере. - Алис, ты не спишь? - шёпотом обратилась Аня к девушке. Та открыла глаза, отрицательно помотав головой, - Прости, что Паша так вспылил, он не хотел тебя обидеть. Нам очень жаль, что так вышло с твоей семьёй, правда. - Спасибо. Знаешь, я теперь смотрю на это, как на какую-то прошлую жизнь. Как будто это было не со мной, а с моим двойником. И вообще, не верится, что мы сейчас в прошлом, - сказала она, подняв взгляд на окно. - Да, понимаю. У меня у самой такое чувство, как будто я падаю в кроличью нору. Очень странно это всё... - последовала пауза, и Аня снова начала говорить, - Ещё и Паша... Он просто очень раздражённый какой-то в последнее время, за всё боится, ведёт себя странно. Я его сама не узнаю. - А каким ты его помнишь? - Ну, он всегда был, скажем, с характером, - усмехнулась она, - Но всё равно, я чувствую, в нём что-то изменилось. А иногда мне вообще кажется, что это не он... - Как это? - Его как подменили. Он раньше был как-то проще, что ли, более открытый. И говорил понятно, а не как сейчас, - обе девушки посмеялись. - Вы для него тоже другие. Даже не представляешь насколько. Вдруг в тишине раздался оглушительный звук сработавшей сигнализации. Свет заморгал, полицейские засуетились, начали собирать какие-то вещи, пытаться дозвониться куда-то по телефону. - Паш, это что, взрыв? - испуганно спросил Гоша. - Видимо да, - ответил ему тот, - Ну всё... - Паш, надо что-то сделать! - Да а что мы сделаем, Гош? Нас должно скоро выкинуть обратно. А мы всё упустили. - Выкинуть? Сюда же?! - Ну да. - Нет! Стойте! Выпустите нас! - снова начал истерику Гоша. Лёша и Паша успокоили его и попросили всё спокойно объяснить, - Монумент. После аварии здесь будет монумент. Помните, мы его проезжали на машине? Нас выкинет прямо в него, в бетон! И тут один из полицейских, заметив на приборе, принесённом из багажника машины, на которой ехали ребята, какие-то странные цифры и мигающие лампочки, взял его в руки и понёс к камерам: - Что здесь написано? Что это значит? Лёша, ближе всех стоящий к сотруднику полиции, заметил, как на маленьком экране прибора появилась надпись "перемещение возможно". Недолго думая, парень воспользовался моментом, когда полицейский на что-то отвлёкся, и притянул прибор к себе, просунув руки между железных прутьев решётки. Паша силой оттолкнул мужчину от техники, от чего тот чуть не упал на пол. Крепко взявшись друг за друга, герои вновь испытали на себе этот невероятный по меркам любой науки "эксперимент".