***
Склизкая и противная тревога продолжала расползаться внутри Димы и заполнять собой всё его сознание. Отчаянно хотелось понять, что же тут происходит. Поэтому Дима без устали шерстил ноутбук, который он быстро нашёл в этой загадочной квартире. Ронни довольно валялся рядом на кровати, поворачиваясь то одним боком, то другим — так активно его давно не почёсывали. Он чувствовал, что хозяин сильно нервничает, пытался заглянуть в глаза, ткнуться носом в успокоившуюся было ладонь. Но Дима лишь с новым энтузиазмом начинал гладить и чесать пса, открывая новую папку на ноутбуке или новую вкладку в браузере. Он — знаменитость. У Димы загорелись глаза. Осознавать подобное было приятно, хотя он ясно понимал, что знаменитость не совсем он. Думалось, что это его брат-близнец, с которым Диму разлучили при рождении. К тому же откуда у такого загруженного врача время для развлекательных передач? Дима вполне мог никогда не видеть этого другого Диму Позова. Но кто-то бы заметил. Кто-то бы удивился, ткнул пальцем, сказал об удивительно похожем юмористе с телека, попросил сфотографироваться с ним. Все версии были безжалостно отметены довольно быстро, ведь оказалось, что здесь — где бы это ни было — Димы просто не существует, никаких данных о нём не нашлось. И почему-то принять это было довольно легко. Новая жизнь и новые возможности — так на это смотрел Дима. Первый шок прошёл, начало отступать напряжение неопределённости и непонимания. Мозг Позова работал молниеносно, натренированный для экстренных ситуаций и быстрого реагирования. Да и сам Дима, как личность, был весьма необычным человеком, так что и подобную ситуацию воспринимал по-особенному. Почему-то совсем не было ощущения того, что предыдущая жизнь потеряна. Это будто было новым интересным вызовом и приключением, в которое хочется ворваться. Расписание было внимательно изучено. Дима даже не сомневался, что оно будет максимально понятным и подробным — это же он его оформлял и вёл. Подстроиться под публичного человека довольно сложно, ведь надо будет притворяться перед камерами, перед фанатами, которые знают своего любимчика, подмечают все детали. Но одновременно это проще, чем Дима поначалу ожидал. Он смотрел уже второй выпуск «Громкого вопроса» и примерно понимал, как ему вести, какой у него имидж. Смотреть на другого себя было всё же слишком странно. В какой-то мере это отвращало, Диме виделся эффект зловещей долины во всём этом. Но, кроме себя, он подмечал и своих коллег, которые были совсем иными в этом мире. С особым удовольствием Позов отметил, что с Арсением у них особая связь. «Будет ещё более особенная», — подумал Дима с предвкушением и закусил губу. Но сексуальные фантазии нужно было оставить на потом. Впереди много работы. Нужно было узнать как можно больше о людях за кадром, об устройстве его работы — это же не только съёмки. Приходилось шерстить множество переписок, смотреть фотографии и запоминать имена. После нескольких часов усердного изучения всего и вся Дима понял, что ему просто необходимо пообедать. Он глотал еду, не чувствуя вкуса, все мысли были сосредоточены на том, как стать другим человеком. Другим собой. Вскоре вскрылось ещё одно обстоятельство, которое Дима и так уже подозревал. Тут они с Антоном вместе. Это наиболее ясно вскрылось после того, как уставшие глаза заставили Диму закрыть ноутбук и переключить внимание на квартиру, в которой Позов сейчас находился. Вряд ли они с Шастуном, популярные и довольно богатые люди, жили вместе просто так, по-дружески или из-за экономии. Много деталей там и сям только подтверждали, что двое мужчин стали практически семьёй друг другу, приросли и слиплись. Вскоре от Антона пришло сообщение. «Буду дома завтра», — писал Антон. — Его не было всю эту ночь. Не будет и сегодня. Про работу он не писал. Про то, что поехал в гости тоже. Мы в ссоре? — Вслух начал размышлять Дима. Дима листал переписку — до этого она была достаточно нейтральной. Но Антон в ней не был таким лаконичным и сухим. Версия с ссорой стала основной, но Дима не мог понять, в чём её суть. — Ничего, буду импровизировать. Я же теперь импровизатор, — усмехнулся Позов. А ещё он решил, что в такой ситуации сработает эффект неожиданности и ссора будет уже не столь актуальна. Дима понимал, что он явно будет вести себя необычно и непривычно для Антона. Это должно отвлечь от Диминого почти полного непонимания происходящего. Почему-то Дима не сильно переживал из-за предстоящих встреч, разговоров, непоняток. Он настолько привык к сложностям в своей привычной работе, что уже толком и забыл: как вообще волноваться по-настоящему. Да, первые часы были довольно нервными, но Позов быстро взял себя в руки. Он был уверен в себе. К тому же у него много свободного времени в одиночестве, чтобы узнать как можно больше о том Диме Позове, которым он теперь являлся. На вечерней прогулке с Ронни Дима проговаривал имена одно за другим, запоминая своих новых коллег и друзей. А ещё названия шоу и фамилии комиков, про которые он слышал только мельком — ему ведь всегда было не до мира юмора. А теперь нужно влиться в него настолько, чтобы продолжать быть там своим. Перед сном Позов мониторил свои же социальные сети. Перед тем, как отложить телефон и заснуть, удовлетворённо хмыкнул — по большей части ему нужно быть самим собой. Только вот нужно будет стараться сдерживать себя — больше мягкости, меньше злых шуток и иронии. Непросто. Но выполнимо.***
На следующее утро Дима решил, что пора начинать вливаться в этот мир — он и так дал ему огромное количество выходных подряд, да ещё и возможность побыть в одиночку, чтобы освоиться. Приходилось раз за разом перечитывать переписки, гуглить сокращения, названия и имена, но Дима отвечал на сообщения. Говорил кратко и по делу, когда мог. Иногда выходило расплывчато, потому что какие-то вещи было понять совсем сложно. Следом пошли посты в соцсети. Он справился довольно быстро, так как по соцсетям тоже был план. Простенький, но всё же. Дима даже снял кружочек в общий канал четвёрки импровизаторов. «Ронни, вот скажи, чего они все молчат? — приговаривал Позов, нацелив камеру на доверчиво тыкающего в неё носом пса. — Вы там живы вообще?» Дима старался снимать так, чтобы его местоположение было невозможно определить. Ну какое-то дерево, какая-то дорожка, усыпанная пожелтевшими листьями. Буквально через несколько минут Дима записал ещё один кружок в телеграмм — он видел, что несколько раз до этого пытался спровоцировать своих коллег на движ, поэтому решил, что это будет тем, что типично для их местного Позова. «Стою. Загадочно курю, — Дима и правда выдохнул сигаретный дым прямо в экран телефона. — Жду вас, пацаны. Скучаю». Раскачать коллег действительно удалось — довольно быстро следом посыпались кружочки от всегда активного Стаса, от сонного в такой час Серёжи и торопливо топающего куда-то Арсения. Фанаты были в восторге, хоть и спрашивали бесконечно, где же Антон. Как бы там ни было, пока что никто не видел подвоха, и Диму это устраивало. Дима снова залез в свою переписку с Арсением. Не удержался и написал ему — соблазн был слишком велик. Арс ответил почти мгновенно. «Что, правда скучаешь?» «Правда. Это плохо?» — напечатал Дима. «Не скучай, скоро увидимся на корпорате», — ответил Арсений и следом прислал забавное сэлфи. Дима немного заторможено его рассматривал, пока Ронни не начал тянуть поводок. Было так приятно, что тут у него с Арсением такие хорошие отношения. Что-то внутри копошилось, раскурочивало грудную клетку — Позов чувствовал, что это тёплое отношение Арса к нему искренне и это было необычно, странно, противоестественно. Но при этом очень сладостно. И нужно. Диме приходилось справляться с волной новых для себя чувств. От этого хотелось выпить. «Вы с Антохой что-то затихарились. Хорошо проводите время?» — в конце сообщения Арс оставил смайлик с ухмылкой. «Почему ты так уверен, что мы тихаримся вместе? — ответил Дима и тут же продолжил. — Надеюсь, ты правильно прочитал это слово». Арсений иронично ответил лишь множеством закрывающих скобочек-улыбочек. Дима думал о том, насколько же этот местный Арс другой. Вроде бы тот же человек, выглядит практически идентично, но совсем другой. «Я отдыхал. Этого прям не хватало» — пояснил всё же Дима. «Понимаю, Диман, — ответил Попов и следом написал. — Я по тебе тоже скучал, кстати». Позов уже заходил в лифт, когда увидел это сообщение. Какой-то порыв охватил его — Дима быстро снял шапку, сфотографировал своё отражение в зеркале и отправил Арсению. «Тогда тоже держи фото. Эксклюзив. Мне идёт?». «Вот так новости! Ещё и эксклюзив! Димка, ты просто роскошный с этой лысинкой!» — в тоне Арса определённо были смешинки, но Позов всё же надеялся, что комплимент был настоящим. «Могу дать потрогать, когда увидимся», — успел написать Дима, прежде чем зайти в квартиру. Дима сразу понял, что он теперь не один. Антон вернулся.***
— Дим? — Позвал Антон, услышав, как открылась дверь. Ронни тут же поспешил к своему второму хозяину — он уже успел соскучиться. Пёс облизывал лицо согнувшегося в три погибели Антона, размазывал грязь с лап по его джинсам, но это нисколько не портило радость встречи. Дима уже снял верхнюю одежду. Стоял, опираясь плечом о дверной косяк. Наблюдал. — Ну привет, — подал голос Позов, когда энтузиазм пса спал. Антон поднял голову, и улыбка на его лице из естественной и искренней стала казаться странной, будто бы прилепленной. Болезненная вина сменилась удивлением. — А ты… Чего это? — пролепетал Шаст. Он слишком растерялся. Казалось бы, ну разве так важна причёска? Волосы не зубы — отрастут. Но на фоне всего происходящего в последнее время Антон подумал, что Дима слишком расстроился из-за него, и даже решил сбрить волосы, чтобы была хоть какая-то эмоциональная разгрузка. Или из-за чего там резко меняют стрижку? Такое же обычно обдумывают, рассказывают о своих идеях, близкие с этого хихикают, но потом все уже готовы увидеть человека в новом имидже. Дима редко был спонтанным и резким. Он ведь надёжный и постоянный. Именно поэтому Антон сейчас глядел на Диму с таким удивлением. — Что такое? — Дима усмехнулся и сложил руки на груди. — Новый стиль. Тебе не нравится? Позов будто бы смотрел прямо в душу. Такой другой. Странный. Антон помотал головой, стряхивая лезущие в неё мысли об этом. После ссоры напряжение объяснимо. — Просто непривычно, — ответил Антон и понёс Ронни в ванную, чтобы помыть ему лапы, а заодно и сменить одежду на домашнюю. Дима в это время сделал себе кофе и ждал Антона на кухне. Он думал том, насколько всё удивительно странно. Как бы он не храбрился, мозг охуевал. Вот Антон, очевидно повзрослевший. Хоть в растерянности он и выглядел немного по-детски. Но тут он уже не такой юный мальчишка, каким Дима видел его на днях. Шастун отличается разительно, и это едва не заставляет Диму посчитать себя безумцем. Но он старается держаться. Вдруг Дима понял, что местный Позов, наверное, старше. Он ведь даже не обратил на это внимание! У него самого карьера взлетела довольно быстро благодаря старанию, невероятной трудоспособности и нужным связям. В свои чуть за тридцать он чувствовал себя в самом расцвете сил. А тут Диме Позову… Пришлось быстро погуглить. — Тридцать шесть, — задумчиво проговорил Дима, впиваясь глазами в экран — разница не такая уж большая, но всё равно это жутко странно. — Прекрасный возраст. Антон зашёл неслышно — вина делает его таким. Язык тела говорит о том, что он всё ещё чувствует её. Неловко топчется, не знает, что делать с руками, голова опущена. Но всё же Антон пытается сделать шаг навстречу. Хочет наладить контакт. — Тебе и правда идёт, — Шаст указал на Димину голову, — необычно просто. Ты совсем по-другому выглядишь сейчас. Дима отставил кружку в сторону, откинулся на спинку стула. Выдержал ещё немного времени, чтобы заставить Антона волноваться сильнее. Вздохнул. — Это всё, что ты хочешь мне сказать? — Спросил Дима в итоге. Он смотрел на Антона строго. Будто он был преподавателем, а Шаст — студентом, что проштрафился и не может ничего ответить по его предмету. — Поз… — Антон замялся, хотел было подойти ближе, но решил остаться на расстоянии. — Я повёл себя как дурак. Прости, что тебя это тоже задело. Дима молчал. — Ну правда, Дим! Ты же простишь меня? Антон всё-таки не сдержался и подошёл ближе. Начал гладить Димины плечи, возвышаясь над сидящим на стуле партнёром. Заглядывал в глаза. Такие знакомые, но отчего-то кажущиеся чужими. Наверное, из-за новых очков — Антон не видел такие у Димы до этого. — Я хочу тебя простить. Но этого мало, Антон. Дима накрыл ладонь Антона своей, с нажимом погладил, медленно и немного грубо. — Мало? — Да, Антош. Мало. Нужно кое-что ещё. Шастун слегка оторопел, потому что в Димином взгляде что-то горело и сверкало, и его ухмылка была непривычной. Хищной. Он будто намекал на стереотипный секс после ссоры, но это было так странно. Можно даже сказать, что это неестественно для Димы. Он бы точно хотел поговорить, разобрать ситуацию. А сейчас ему будто совсем не интересно болтать, узнать подробнее, что у Антона на душе. Да и сам не хочет подробно рассказать о своём состоянии и эмоциях, как это бывало обычно. — Прямо здесь? — Шаст спросил это в надежде на то, что всё-таки не так понял партнёра. — Да, ты прав. Всё же лучше в спальне. Дима повёл не сопротивляющегося Антона к кровати. — Пшикни-ка, — Дима протянул небольшой флакон. — Что? Куда? — Антон флакон взял, но непонимающе крутил его в руках. — В рот. — Зачем? — Боже… — Дима не сдержался и закатил глаза. Вчера он перелопачивал всю квартиру, чтобы знать, что вообще у них есть, и где оно лежит. Тогда он и обнаружил, что для секса в этой квартире практически ничего не было. — Они не трахаются что ли? — Раздражённо процедил тогда Дима, разглядывая смазку из масс-маркета с подсохшей корочкой на крышке. Дима порылся ещё и фыркнул, увидев презервативы самой популярной марки — он сам считал их тем ещё дерьмом. — Вроде не бедные ребята. Хули их всех тянет на эту дрянь? Тогда было принято решение закупиться хотя бы базовым набором. Дима понимал, что так шансы обнаружить подмену их местного Позова будут проще. Но соблюдать целибат? Ещё чего! Ну нет, он хочет получать удовольствие. И Дима его получил. Антон же долго не мог заснуть. Не из-за того, что ему было неприятно или больно, нет. Он тоже получил удовольствие. К его большому удивлению глубокий и жёсткий минет ему зашёл. Несмотря на то, что действие спрея уже проходило, и горло нещадно саднило с непривычки — у них никогда такого не было. Дима никогда таким не был. С этим же большим удивлением Шаст понял, что он снова возбуждается. Стоит только ему вспомнить этот властный взгляд, эти резкие движения. Боже, какой же Дима горячий и страстный! Антон зажмурился, вспоминая моменты их секса раз за разом. Неужели именно этого ему не хватало всё это время? Неужели его жизнь действительно меняется?