Кошмарная Сказка

Со случая на корабле прошло несколько месяцев. Несколько месяцев тревожного сна и кошмаров, которые на протяжении долгого времени обходили Достоевского стороной. Карма въелся в мозг, в самые потайные его уголки, словно жадный клещ, высасывая всё самое необходимое, заполняя память собой, выстраивая в голове демона новый мир, другой. И сколько бы Фёдор ни пытался, сколько бы препаратов для крепкого сна он не употреблял, мёртвый мальчик всегда пробьётся сквозь них, так же безжалостно, как и Фёдор убил его в тот день. В тот поздний час. Тело становилось ватным вновь и вновь, когда аметистовые глаза замечали в гнетущей тьме хрупкую фигуру. А потом снова. Снова, снова и снова тоже самое. Достоевский уже настолько привык к этому сюжету, что это стало чем то родным. Чем то, от чего уже не хочется избавляться. Вечер. Его покои - его кабинет. Его обитель. Перед лицом лежала стопка бумаг, к которой было ни то, что мерзко прикасаться, но и смотреть. Чай. Давно остывший, забытый мужчиной чай. И он. Топаз. Его нет, но он есть. Есть и будет, где-то внутри, где-то глубоко-глубоко. Там, куда даже Фёдор не заберётся. Демону нужно было продолжать составление плана, но голова не работает. Словно этот мальчишка отключил невидимый кабель от розетки. А потом снова ночь. Вновь, вновь и вновь. Холодные коридоры корабля, запах крови, который ещё не когда не был таким омерзительным. Его запах крови,и от этого делалось ещё противнее. А теперь сюжет будет другой. Достоевский сделает всё возможное, чтобы изменить его. Снова корабль, снова труп Эйса и Карма. Живой. Пока живой. Для себя Фёдор заметил, что с каждым новым кошмаром на хрустальном теле расцветает новый цветок. Роза. Кровавая, как его слезы роза. И их становится больше. Раб Эйса смотрит на труп своего бывшего короля, а в глазах, давно мертвых глазах прошла волна осознания, понимания, что это конец. Опять конец. Сейчас Фёдор должен использовать способность и "освободить" Карму от своей судьбы. Всего лишь приложить несколько пальцев ко лбу, и готово. Но он этого не делает, не повторяет ошибку. Ведь иначе кошмарная сказка не закончится. Он лишь разворачивает всё ещё шокированного парня, и целует. Не жестоко, но и не нежно. Спокойной, обречённо. Поцелуй со вкусом слез, так и не ясно, чьих именно. А разве мертвые плачут? Резко Фёдор подскочил с кровати. Как правило, люди забывают свои сны, но он их помнил всегда. Получилось. Сюжет изменён, а вместе с этим невидимый удушающий камень спал с сердца, а кабель словно вновь присоединили к розетке, холодный пот, а вместе с ним приятное ощущение на губах. С этого момента всё поменялось. Сны больше не мучали, так же как и отвратительные мысли. Только память о Карме, и том не осуществленном моменте. Он ещё не раз придёт на могилу подростка, принеся с собой кровавые розы. Такие же кровавые, как и его слёзы.