***
Курокава внимательно читал преподнесенную его «правой рукой» информацию без капли эмоций, ведь в досье Мисаки не было чего-то интересного, шокирующего или чего-то такого грандиозного, чтобы вызвать в нём такие бурные эмоции. Она, судя по подготовленной и найденной информации, была обычной девушкой семнадцати лет, которая в этом году должна закончить школу и поступить в университет на медсестру. Девушка жила и живёт вместе с родителями и младшим братом в соседнем районе и частенько зависает только с двумя людьми, приходящимися ей близкими друзьями ещё с начальной школы. Последнее, однако, Изану совсем не интересовало, и он даже читать об этом не хотел, потому что в его представлении Мисаки должна быть только с ним, раз уж выразила свою симпатию к нему и желание продолжить общение. Да, Курокава и сам понимал, что тот ещё эгоист, но это ни капли его не смущало и не удивляло. Его всегда волновал только он сам, никто более, кроме него. Самый настоящий король эгоистов. Не зря ведь Хитто считает Изану своим королём, а себя — верной слугой, готовым ради хозяина на всё, даже пожертвовать собственной жизнью. Какучё молча и терпеливо ждал, пока его король закончит изучать информацию и даст новое поручение или отпустит его заниматься своими делами. Обычно изучение информации занимало максимум пару минут, но в этот раз всё было иначе: Изана сидел и втыкал в небольшой, но довольно подробный и информативный текст уже десятую минуту, и при этом он даже не шелохнулся, продолжая сидеть неподвижно, словно статуя. Хитто был искренне удивлён этим. Хотя сильнее удивляло то, что Курокава вообще заинтересовался кем-то, и этот кто-то — не парень, не глава какой-нибудь опасной группировки, не какая-нибудь важная шишка, которая была бы полезна в чём-то, а самая обыкновенная девушка, ничего из себя не представляющая. Что только Изана нашёл в ней интересного? Шоку Какучё не было предела, как и накопившихся внутри вопросов, которые он, конечно, не озвучит из уважения к своему королю. — Ты сказал, что Мисаки сейчас находится в парке развлечений вместе со своими друзьями? - продолжая сидеть, словно статуя, спросил Изана, зажимая большим и указательными пальцами небольшую фотографию ярко улыбающейся девушки, выглядящей столь невинно, мило и очаровательно. Она напоминала щеночка. — Всё верно, - последовал моментальный и незамедлительный холодный ответ. Точно такой, какой Изана любит. — Отлично, просто превосходно, - мулат расплылся в довольной ухмылке, и он, смяв бумаги с информацией вместе с девичьей фотографией, поднялся на ноги и посмотрел на смирно стоящего подчинённого, чей взгляд был устремлен куда-то в даль. — Если бы постарался, то нашёл бы куда больше информации, которая была бы полезнее и интереснее, - Изана, подойдя к верному псу, положил руку ему на плечо и сильно сжал, словно готов был сломать. — Прости, больше такой ошибки я не совершу, - Хитто оставался совершенно спокоен, зная, что Изана при всём своём желании не убьёт его, потому что дорожит им — самым преданным псом. — Больше не разочаровывай меня, Какучё, - Курокава похлопал парня по плечу и молча прошёл дальше. Ему оставалось только доехать до парка развлечений, чтобы вновь встретиться с одной интересной особой. — Оставайся здесь и не следуй за мной. — Приказ принят, - только и ответил верный «пес» и склонил голову перед королём.***
Даже супер быстрые американские горки, от которых поднимался адреналин в крови, не смог хоть чуточку развеселить и отвлечь Мисаки от мыслей. Девушка продолжала думать об Изане и переживать о том, что они больше не встретятся и он просто наврал ей о том, что найдёт. Может ему она не нужна? Возможно, что Куросава посчитал её странной, навязчивой и глупой? Эти мысли пугали, заставляли кровь в жилах стынуть, а сердце биться в бешеном ритме. Мисаки не хочет мириться с тем, что вновь потеряла такого родного для себя человека. Она не переживёт ещё одной разлуки, которая в этот раз может стать вечной. Аттракцион, наконец, остановился, и трое друзей покинули его. Их внешнему виду уж точно не стоит завидовать — взлохмаченные во все стороны волосы, прилипшие друг к другу ресницы и зачесанные в другую сторону брови. Казалось, что они только что побывали в какой-то передряге — глупой и бессмысленной драке, но только без серьёзных последствий в виде ушибов и синяков. — У меня точно такое же гнездо на голове, как когда я просыпаюсь утром, - залился звонким и веселым смехом Харуки, смахивая образовавшиеся в уголках глаз слёзы. — Птицам повезло — стараться свить хорошее гнездо не нужно, ведь есть уже готовое, - посмеялась в ответ Шейла. — Чувствую себя так, будто всю ночь пила и где-то шлялась, - подключилась Мисаки, стараясь распутать волосы, которые сильно запутались, что где-то даже образовался узел. — Ну ты и выдала, - несильно ударила подругу в плечо Морита, продолжая смеяться. — Отличное сравнение, - согласился Шига, чувствуя, как его начинает мутить и тошнить. Аттракцион оказался слишком диким, что троих друзей сильно укачало. Мисаки с улыбкой смотрела на друзей, чьи лица внезапно сильно побледнели, и продолжала распутывать узлы на волосах, пока не почувствовала чей-то пристальный взгляд, прожигавший дыру в её спине. Она резко посмотрела себе за спину, но никого и ничего, кроме деревьев и проходящих мимо людей, не увидела. «Показалось?» - недоумевающе похлопала глазами. — Ты в порядке? - Харуки заметил странность в поведении подруги и обеспокоенно наклонился к её лицу. — Да, всё у порядке, - тут же ответила Мисаки, расплываясь в мягкой улыбке. — Просто захотелось сахарной ваты, - глупое оправдание, но прозвучало правдоподобно, учитывая ещё и то, что в этот момент её живот начал урчать. — Ха-ха, узнаю нашу Мисаки, - залилась смехом Шейла и обняла подругу за плечи. — Пошли, купим тебе ваты, а после пойдём на другие аттракционы! - потянула её за собой. — А вы-то в порядке? Вас ведь тошнило пару минут назад? - Ханадзава с беспокойством оглянула друзей, которые в ответ только мило улыбнулись. Тем временем Курокава, незаметно следовавший за компанией троих друзей, был сильно недоволен тем, что видел. Ему хотелось, чтобы два мусора, обивающиеся рядом с Мисаки, магическим образом исчезли. Изана был бы не против даже самому избавиться от них, но здесь слишком людно — много лишних глаз, то есть свидетелей. И всё же, несмотря на всё это, было то, что злило и раздражало его сильнее всего. «Кто ты такая, чтобы я интересовался тобой?» - он был недоволен тем, что его мысли занимала эта, казалось бы, ничем не примечательная девушка. Вот только было ли так на самом деле? Нет, и Изана сам прекрасно это осознавал. Его тянуло к Мисаки, и этого он точно отрицать не может. Мисаки никак не могла избавиться от странного ощущения, говорившего о том, что за ней кто-то пристально следит, однако, оборачиваясь каждый раз, чтобы поймать этого смельчака, она не видела никого и ничего, кроме пустоты. Но не может же появиться это чувство, которого буквально десять минут назад не было, просто так? Девушка не могла точно ответить на свой вопрос, потому что сомневалась — может ей кажется и она просто преувеличивает, а может просто разыгралась воображение, учитывая то, что ей вчера пришлось пережить и увидеть. Ханадзава хотела бы лишний раз не беспокоить и не волновать друзей, которые и так на взводе из-за следов удушья на её шее. Поэтому она старалась не обращать на это внимания и пыталась отвлечься разговорами или катанием на аттракционов. Кончено, её метания и странное поведение не ускользнули от взора друзей, и они более не могли бездействовать. Особенно не мог ничего не делать Харуки, знавший о существовании сталкера. Больше терпеть этого нахала, которому, видно, надоело жить, он не желает. — Мисаки, постой здесь, я разберусь с ним. Шига был взвинчен и напряжён, что было видно по его выражению лица и тяжёлым вздохам, сопровождающимся цоканьем и поскрипыванием зубов. Ханадзава поняла, что ничего хорошего это не принесёт, поэтому тут же побежала за другом, чтобы остановить его. Шейла пошла следом, желая лицезреть силу человека, которого тайно, но сильно любила. Она была только рада и предвкушала предстоящую драку, в которой, по её мнению, Харуки выйдет абсолютным победителем. Брюнетка застыла на месте, стоило ей увидеть родные аметистовые глаза и надменную ухмылку, не исчезающую с прекрасного лица Курокавы. Морита не могла понять такой реакции подруги, поэтому немного напряглась, пока Харуки вплотную подошёл к мулату и смотрел на него чуть сверху-вниз, так как был выше на пару сантиметров. — Что тебе надо от Мисаки? Умереть вздумал раз уж следишь за ней? - Шига грубо схватил оппонента за воротник и притянул к себе, смотря грозно и хладнокровно. Изана сменился в лице. Мисаки тут же почувствовал опасность, исходящую от него, и, не желая того, чтобы Харуки пострадал, тут же разняла парней и заслонила собой мулата. Блондин был ошарашен таким её действием и решением, а потому удивлённо уставился на подругу и вопросительно вскинул бровь, надеясь получить скорый ответ. Шейла же с интересом наблюдала за Мисаки и за парнем, которого она закрыла собой. Он ей дорог? Он — причина такого её состояния? Вопросов с каждой секундой становилось только больше, а ответов совершенно не было. — Хару, не стоит, - Ханадзава виновато прикусила нижнюю губу и, не смея смотреть другу в глаза, опустила голову. — Но он ведь следил за тобой и вызывал у тебя беспокойство! - Шига искренне не понимал ход мыслей Мисаки, хоть недавно читал её как открытую книгу, но сейчас она казалась ему несколько чужой и отстранённой. — Мисаки, как это понимать? - подключилась Морита, оказавшись сбоку от Хару. Изана, довольный действием Ханадзавы, расплылся в ехидной улыбке и, подойдя к девушке чуть ближе, обнял её со спины, кладя руки на тонкую девичью талию. Дзюдоист тут же пришел в ярость от такого нахальства и чуть было не побежал с кулаками, но остановился, прочитав во взгляде подруги мольбу не делать глупостей. Он не понимал, почему Мисаки заступается за этого хулигана, так ещё и позволяет вытворять подобное. Кем он ей приходится? Где был раньше? Почему она не рассказывала про него? В одно мгновение появилось столько вопросов, на которые ответ знает только Ханадзава. Хару, считавший, что знал о подруге всё, утонул в отчаянии, ведь он глубоко заблуждался. — Я ведь говорил, что мы обязательно встретимся, Ми-са-ки, - прошептал, обжигая своим горячим дыханием мочку, прямо ей в ухо Изана. По телу брюнетки прошлась приятная дрожь, и она почувствовала, как кровь прилила к щекам, заставив их покраснеть от смущения. — Мисаки, ответь нам, что, чёрт возьми, здесь происходит? - Шейла была на пределе — любопытно распирало её изнутри. Шига смотрел на Ханадзаву, не отрывая взгляда, но тут же вздрогнул, когда прочитал по её губам: «Я расскажу вам позже, не сейчас. Простите». Он понял, что Мисаки желает остаться сейчас в компании нахального парня, которого она откуда-то знает и о котором почему-то умолчала. Но сейчас Хару пойдёт навстречу к ней и выполнит её просьбу. Только на этот раз. — Идём, Шейла, - он осторожно схватил шатенку за запястье и потянул за собой в обратную сторону. — Э? Но почему? Мисаки ведь… - Морита начала возмущаться и вырываться, но, увидев взгляд друга, замолчала и послушно последовала за ним. «Правда, простите меня», - Мисаки чувствовала себя очень виноватой перед друзьями, ведь весь день заставляла их переживать, так ещё и под конец попросила их уйти, лишь бы остаться наедине с Курокавой. Это хоть и было несправедливо по отношению к ним, но страх потерять близкого друга был сильнее. — Умнчика, - Изана, довольно улыбаясь, погладил девушку по голове и провёл рукой по её мягким и шелковистым волосам, остановился где-то на конце и, обхватив небольшую прядь пальцами, коснулся губами. Мисаки заворожённо и смущённо наблюдала за каждым действием Изаны, притаив дыхание. Она даже напрочь позабыла о чувстве вины и об ушедших недавно друзьях. Курокава, не спеша отрывать губы от её волос, исподлобья посмотрел ей в глаза, расплываясь в хитрой ухмылке. — Ты ведь говорила, что я тебе нравлюсь? Мисаки молча кивнула, соглашаясь. Изана лишь сильнее расплылся в довольной ухмылке, ведь у него в голове сейчас вертелись самые разные мысли о том, что он хочет сделать. Среди этих идей были не самые хорошие, но и не самые плохие вещи, и, конечно же, он хочет попробовать всё, но постепенно, чтобы ненароком не спугнуть загнанного в угол крольчонка. Нет, Мисаки сама угодила ему в лапы. — Прекрасно, - мулат наконец соизволил отпустить девичьи волосы и подойти к Мисаки вплотную, приподнимая её голову за подбородок. — Тебе не выбраться из этого болота, и в этом нет моей вины. Ты сама подписала себе приговор, - прошептал прямо в пухлые и розовые губы девушки. — А теперь стань моей собачкой на сегодня.