Другая сторона монеты

      Тёплый октябрьский день вступил на вершину, вознося солнце в пик. Листва медленно выгорала на деревьях и осыпалась на землю уже мёртвой. Ветер кружил её по плиточным дорожкам, загонял к стенам ближайших зданий. По небу проплывали редкие серые облака, но дождём они не грозили.       На территории большого университета, раскинувшего свои корпуса и общежития на добрую сотню гектаров, вовсю шла подготовка к одному из любимейших праздников студентов – Хэллоуину. Заготовленные заранее декорации размещали на деревьях, стенах, заборах. От занятий пришлось освободить несколько потоков, чтобы закончить работу до наступления темноты.       Преподаватели не принимали никакого участия в работе – они, скорее, наслаждались самостоятельностью и креативностью своих учеников, бравшихся за любое дело с азартом. Тяжесть ответственности лежала на других плечах: молодых и крепких. Несмотря на то, что такие студенты практически не касались руками декораций, работы у них хватало.       - Перевесь большую тыкву, - говорил с земли высокий, худощавый баран с тонкими спиралевидными рогами. Он был одет довольно легко: белая рубашка с длинным рукавом, чёрные классические брюки с серыми полосами по бокам, а на шее красовался синий галстук. На груди висел сапфировый значок, который отличал его от простых студентов. – Позади тебя толстый сучок.       - Как ты меня назвал? – с улыбкой отозвался стоявший на дереве сиамский кот с чудесными голубыми глазами, которыми он проедал дыру на баране. В отличие от стоявшего внизу парня, этот студент был в университетской форме, состоявшей из белого свитера с золотистым воротником и тёмно-синих брюк.       - Очень смешно, - с сарказмом ответил баран. - Тебе надо начать выступать в барах, а потом отправиться с гастролями по стране.       - Тебе кто-нибудь говорил, что над шутками друзей принято смеяться? – без обиды сказал кот, перевешивая тыкву.       - Вот когда ты пошутишь, я с удовольствием посмеюсь.       Сиамский кот прислонил ладонь к бровям и посмотрел вдаль. На его довольной мордашке вновь загорелась улыбка.       - Кажется, это по твою душу идут, - сказал он, показывая пальцем на приближавшуюся студентку.       Баран обернулся и, поняв, о чём именно говорил его друг, тяжело вздохнул. Взгляд устремился вниз, руки нашли убежище в карманах. Его поза говорила о крайнем недовольстве и неизбежности тяжёлой участи.       К нему подошёл другой представитель семейства кошачьих – спортивного телосложения пума, впереди которой шли грация и излишняя манерность. В руке она держала свёрнутый лист бумаги, который молча протянула барану. Парень, поддерживая тишину, взглянул сначала на переданную записку, а потом и на саму девушку. Пума лишь медленно кивнула головой и ушла, блеснув изумрудным значком.       - Неплоха девица, да? – послышался заинтересованный голос со стороны кроны дерева. – Надо будет на дискотеке с ней познакомиться поближе, если ты понимаешь, о чём я говорю.       - Она на голову выше тебя.       - Зато у неё есть за что подержаться, - всё не унимался кот, наблюдая за уходившей вдаль пумой. – Да и сама по себе она, как я слышал, просто огонь.       - Почему я до сих пор с тобой общаюсь? – спросил сам у себя баран после очередного тяжелого вздоха, но кот всё слышал. – Когда я поступал сюда учиться, мне обещали очень умных и образованных друзей, с которыми будет и весело, и полезно общаться. Где эти друзья?       - А со мной тоже весело. И полезно.       - И стыдно, - с небольшой долей злобы проговорил баран. – Ты бы ещё в рупор сказал свои мысли насчёт Саманты!       - Ты просто стесняешься подобных разговоров, потому что у тебя давно…       Баран перестал слушать глупые догадки – и, соответственно, их доказательства – и, развернув записку, прочитал переданный ему текст. Его просили срочно прийти в зал для совещаний, где с минуты на минуты должно было пройти внеочередное собрание. Парень предвкушал очередные неприятности.       - Если ты хочешь, я могу замолвить за тебя словечко, Ян.       Озлобленный взгляд барана не мог победить сияющую улыбку кота.       - Перевесь тыкву.       - Я уже перевесил.       - Вешай другие.       - Это была последняя.       - Тогда возьми пару ребят, и идите в мастерскую за остальными тыквами.       Выходивший из себя Ян агрессивно смял записку, вкладывая злость в свои движения, и положил её в карман. Больше ничего не сказав своему другу, он ушёл на собрание.       Зал для студенческих совещаний представлял собой просторную комнату с круглым столом посередине и множеством стульев вокруг него и вдоль стен. У фронтальной стены стояла трибуна с микрофонами и флагами на фоне. Жалюзи на окнах были полностью закрыты, освещение было выключено, что создавала немного таинственную и гнетущую атмосферу.       За столом – поодаль друг от друга - сидели несколько студентов, которые были увлечены происходящим в их телефонах. Но как только в зал вошёл Ян, один из учеников, сидевший на почётном месте, постучал шариковой ручкой по столу и призвал всех к вниманию. Все спрятали свои гаджеты и устремили взгляды на гиену.       - Рад, что все нашли минутку свободного времени и пришли на собрание, - сказал он, поправляя золотой значок на пиджаке. – Давайте обойдёмся без вступительных речей и приступим сразу к делу.       Ян сел на одно из свободных за столом мест, откинулся на спинку стула и скрестил руки у груди. Он ненавидел собрания, ненавидел монотонные и пафосные речи, которые обычно звучали за трибуной, но был обязан присутствовать на них с обнажённой шеей.       Гиена хоть и сказал, что не будет терять время на пустые разговоры, всё же рассказал много лишнего. Его выступление затянулось; если все студенты за столом вкушали слова предводителя, то баран даже не пытался вникнуть в суть собрания.       Когда Ян поднял голову и провёл взглядом по комнате, он поймал на себе чей-то недовольный взор. Напротив него сидел невысокий и щупленький лис в чёрной водолазке и белых джинсах, на груди которого красовался изумрудный значок. Он не спускал с барана презрительного взгляда, словно осуждал того.       - А теперь обсудим то, зачем я попросил вас всех прийти, - сказал гиена, доставая из-под стола шляпу-цилиндр. Он потрусил её и поставил ближе к другим. – Нам нужно решить, какие два факультета будут ответственны за дискотеку на Хэллоуин. В шляпе четыре белых бумажки и две с крестиком – очевидно, что те, у кого будут крестики, организуют для всех дискотеку. Кто хочет взять первым?       В забавной жеребьёвке пришлось участвовать всем, но не каждый был этим доволен. Пока все подходили к шляпе и доставали оттуда бумажки в порядке очереди, Ян спокойно сидел и ждал своей участи.       - Факультет Журналистики – пустая бумажка.       Баран вновь посмотрел на лиса, подошедшего к шляпе. У него возникло неприятное предчувствие, которое моментально оправдало себя:       - Факультет Психологии – крестик, - сказал лис, улыбаясь.       Ян не понимал, чему именно радовался его коллега по руководящему ремеслу. Каждый факультет и так был перегружен обязанностями, а организация масштабной дискотеки вытянула бы последние силы из студентов.       - Факультет Коммерции – пустая бумажка.       Покачав головой по сторонам, парень представлял, как тяжело другим ученикам придётся работать с психологами. Лично для барана это был самый ненавистный факультет, который он бы с удовольствием распустил. И дело было только в одном звере.       - Факультет Юриспруденции – пустая бумажка.       И вот на горизонте появилась перспектива работы со своим злейшим врагом. Ян уже не без интереса смотрел на шляпу и мысленно молился всем богам удачи.       - Факультет Рекламы…       Баран сжал пальцы в крестики под столом и наклонил голову к поверхности стола. Неужели плохое предчувствие его не обмануло?       - …пустая бумажка.       - Всё решено! – воскликнул гиена. – Факультеты Психологии и Лингвистики организуют дискотеку! Если ни у кого нет вопросов, то все свободны. Президенты двух оставшихся факультетов могут обсудить дальнейшие действия. Всем до свидания!       Все посторонние студенты вышли из зала, предварительно похлопав по плечам барана и лиса. Каждый понимал, что смириться двум президентам будет непросто. Им оставили абсолютную тишину, которую никто из них не хотел разрывать.       - Кристиан - рыжее чудовище, которое в детстве любило проходить тесты по типу «Какое ты дерево», поэтому решил научиться создавать такие же, - прервал тишину баран, пытаясь словами зацепить другого студента. – Хотя там многого ума не надо.       - Ян – президент факультета, которому даже не нужно переодеваться на Хэллоуин, чтобы пугать зверей, - сказал лис, смотря барану в глаза. – Ведь все седеют только от вида его серьёзной морды.       Очевидно, Кристиана не смутил грубый тон Яна – наоборот, у него оказалась припрятана заготовка на подобную нападку.       - Ты ещё не распугал всех своими криками? – лис решил пойти в контратаку.       - В отличие от некоторых, я проявляю характер, когда дело касается работы, а не веду себя, как слабоумный придурок.       - Скажи это моему Активу. У меня больше студентов участвует в жизни факультета и университета, потому что чувствуют себя комфортно и безопасно.       - Может быть в моём Ультрас не так много членов, но зато у нас есть отбор, позволяющий выделять лучших, а не брать на серьёзные задания всех, кто первый поднял руку.       - Ты не даёшь другим возможность реализовать себя. Многие разочаровываются в себе и закрываются.       - Этот мир не для слабых. Если ты хочешь быть в первом эшелоне, нужно научиться действовать решительно.       Лис вздохнул, опустив глаза в пол, и отвернулся от барана.       - С тобой бесполезно вести диалог, - сказал он, пытаясь подытожить весь короткий разговор.       Два студента больше ни слова не проронили, ничего не сказали друг другу. Их обида вновь загорелась адским пламенем ненависти. Давний спор, счёт которого шёл на года, был камнем преткновения между двумя факультетами. Некогда существовавшие в едином мире психологи и лингвисты не могли добиться высоких результатов в университете. Поэтому жестокая вражда, разделившая их и принёсшая щедрые дары в виде лидирующих позиций, казалась всего лишь закономерным и справедливым итогом.       Собравшиеся в зале для совещаний студенты двух факультетов были вынуждены наблюдать за спектаклем-трагикомедией, что устроили их президенты. Невозможно было даже понять суть их злобных речей. Каждый настаивал на своём, считая, что идеи оппонента безжизненны и бесперспективны.       - Хэллоуин, прежде всего, праздник веселья и развлечений, - говорил Кристиан под единогласное одобрение обладателей изумрудных значков.       - Тем не менее, мы проводим его в рамках образовательной организации и должны придерживаться установленных норм и порядков, - заявлял Ян, видя синий блеск в полумраке.       Как результат – компромисс, который не устраивал никого из присутствовавших. Даже обычные студенты переглядывались и шептались, ворчали и махали головами, выражая своё несогласие. Все понимали, что бессмысленную вражду нужно закончить как можно скорее.       До праздника оставались считанные дни. Декорации, которые пришлось готовить и днём, и ночью, украшали университет. Одни студенты суетились в поисках устрашающих костюмов, другие пытались разработать коварные ловушки и розыгрыши. В глазах каждого сверкало предвкушение праздника. Лишь некоторые из всей толпы ходили по коридорам с серьёзным и даже слегка разочарованным выражением.       Ян сидел за столом и подготавливал сценарий к дискотеке, когда в комнату зашёл его сосед. Сиамский кот пошевелил нижней челюстью, размышляя о насущном, и подошёл к барану вплотную.       - Да, Уго, - сказал Ян, не отрываясь от своего дела. Он уверено стучал по клавиатуре, отчего комнату заполнял стук ключей. – Тебе что-то нужно? Я могу уделить тебе время через пару минут.       - Это очень срочно, - сказал кот, заглядывая в монитор ноутбука.       - Слушаю.       - Мы не можем найти костюмы для ведущих. Другие факультеты уже всё разобрали из гримёрки. И сейчас там рыскают психологи – заберут последнее.       Баран сразу же закрыл ноутбук, встал со стула и молча вышел из комнаты, ведя за собой кота. Ему не хотелось уступать врагам ни в чём. Тем более, когда представилась потрясающая возможность показать им, кто в доме хозяин.       Так как дело близилось к ночи, в коридорах и фойе практически никого не было. Вдоль стен гордо расхаживали дежурные, засматривавшиеся на странные поделки, и некоторые студенты с разноцветными значками, которые проверяли большие комнаты.       Ян и Уго вышли из общежития по пропуску барана, что гарантировал беспрепятственный проход где угодно и когда угодно. Во дворе ночью царила кромешная тьма – фонари специально выключали, чтобы студенты, живущие на нижних этажах, могли спокойно спать. Но для барана, который стёр подошву туфель, бродя по университетскому двору, темнота не была помехой.       Пройдя в творческий корпус, друзья включили фонари на телефонах и пошли к гримёркам. Кратчайший путь лежал через актовый зал, на сцене которого горел свет, но поблизости никого не было.       - Зачем им свет в зале? – спросил Ян, оглядываясь по сторонам.       - Не знаю. Может, они готовят какой-то номер?       - Кстати, - произнёс баран и посмотрел на кота. – А откуда ты знаешь, что психологи сейчас в гримёрке?       - Потому что я только что оттуда.       Ян обратил внимание на своего друга, рассмотрев того с ног до головы. У того за плечами висел небольшой рюкзак, а вокруг пояса была обмотана верёвка. Странный внешний вид заставил барана усомниться в честности кота – тем боле, что Уго частенько сокрушал его невообразимыми выходками, - но он ничего не сказал.       Возле входа в гримёрку стояла Саманта, рассматривавшая вампирский плащ в своих руках. Увидев двух лингвистов, она тут же свернула красно-чёрную одежду и спрятала её за спину.       - Это в вашем репертуаре, психологи, - сказал Ян. – Всегда делаете исподтишка.       Пума не стала ничего говорить – она в целом действовала очень спокойно, что для неё не характерно. В обычный день она бы перегородила путь барану и ответила бы специально заготовленными фразами с использованием психологических терминов для пущей убедительности. Но не в тот вечер.       Зайдя в гримёрку, Ян первым делом приковал свой взгляд к лису, искавшему в ряду шкафов подходящие вещи. Он аккуратно доставал каждую вешалку, осматривал одежду на пригодность и вешал обратно. И так продолжалось то тех пор, пока баран не решил завязать очередной конфликт:       - Лисья ты морда, - произнёс он, что напугало лиса, повернувшегося на злой голос. – Мы же договорились, что будем советоваться друг с другом.       - О чём? – с недоумением спросил Кристиан.       - О всём! Костюмы в том числе.       - Почему я должен советоваться с тобой по поводу моего наряда на Хэллоуин?       - Потому что нам сначала нужно одеть актёров и ведущих! А здесь уже нихрена не осталось!       - Кто тебе такое сказал? – лис продолжал говорить более-менее спокойно, не повышать тон голоса. – Целый стеллаж с костюмами остался. А Президиум выделил 600$ на новые, которые мы сами можем подобрать. Ты же сам был на собрании!       - Подожди…       Ян развернулся, пытаясь взглядом найти обманувшего его кота. Уго стоял в коридоре и, в свойственной ему манере, улыбался, растягивая уголки губ до ушей. Он помахал другу ладонью, и дверь в гримёрку закрылась. Скрежет дверного замка говорил о том, что баран попал в довольно сложную ситуацию.       - Вы совсем долбанулись?! – кричал Ян, стуча кулаком по двери. – Откройте дверь!       - Нет! – наконец заговорила Саманта, которая устала копить в себе агрессию. – Вы двое достали уже нас всех! Сколько можно ругаться? Сколько можно тянуть одеяло на себя? Мы в одной лодке плывём. А вы оба нас топите!       - У нас просто такой стиль общения, - сказал лис, подойдя к двери и прислонившись к ней ухом. – Мы стимулируем друг друга криками и придирками.       - Не вешай мне лапшу на уши, Кристиан! Если от Яна я ожидала подобного поведения, то тебя такого я вижу впервые. Ты же пример для всех нас, а ведёшь себя, как обиженная девочка из средней школы!       - Подписываюсь под каждым словом, - с усмешкой произнёс баран.       - А ты вообще молчи! Тебе нужно от комплексов лечиться, а не со студентами работать. И вообще – пока вы оба не помиритесь, мы вас отсюда не выпустим.       - Уго! – крикнул Ян. – Я никогда не прощу тебе такого предательства!       - Он уже ушёл. Предугадал твои нападки на него.       - Сэм… - продолжал спокойно говорить Кристиан.       - Ничего не хочу слышать! Даю вам час на выяснение отношений. Если вы не решите все свои разногласия, я ухожу спать в директорскую.       Послышался стук каблуков, который постепенно растворялся в тишине. Очередной призыв прекратить ультиматум не был никем услышан.       Кристиан посмотрел на часы и мысленно поставил таймер. Он как никто другой знал серьёзность намерений пумы. Ему ничего не оставалась, кроме как сесть за один из столов в актёрским зеркалом, включить свет и думать над тем, какими приёмами заставить барана подписать мирное соглашение. Но и Яна такое положение вещей не устраивало. В отличие от чувствительного лиса, он продолжал строить из себя непоколебимого и сурового.       - Присядь, нам нужно поговорить, - предложил лис, показывая ладонью на соседнее кресло. Баран не спешил принимать предложение психолога. Он скрестил руки у груди и опёрся спиной о дверь. Его взгляд был полностью отчуждён. – Пожалуйста, присядь. Нам нужно быть на одном уровне, чтобы мы не давили друг на друга.       - Оставь свои психологические трюки. Я могу спокойно рассуждать и общаться здесь.       - Ты абсолютно неисправим.       Лис опечалено вздохнул и склонил голову к поверхности стола. Он понимал, что упёртый баран ни за что не пойдёт на мир, если сам того не захочет, а в последние годы Ян показал себя очень воинствующим.       - До сих пор не могу понять, в какой момент наша дружба превратилась в такую вражду, - сказал он, не поднимая головы. – Мы же так хорошо общались на первом курсе. Помнишь, даже ночевали вместе?       - Мы не работали друг с другом. А как только у нас появились общие дела, узнали многое из сокрытого. Я бы никогда не подумал, что ты такой инфантильный, но работа это наглядно продемонстрировала.       - А я никогда не видел тебя кричащего на кого-либо. Ты же всегда был таким спокойным – тише воды и ниже травы. Видимо, мы действительно многого не знали о себе.       Баран всё же отошёл от двери и сел рядом с лисом, но менее серьёзным и гнетущим его выражение не стало. Он по-прежнему казался чёрствым и бездушным. Ему оказалось мало скрещенных рук, и он скрестил ноги, стараясь полностью защититься от любого влияния лиса.       - Почему ты так поступаешь? – спросил Кристиан. – Ты ведь совсем не такой. Да, я знаю, что в каждом из нас живёт две личности. Но твоему Альтер-эго я удивлён.       - Je ne comprends pas ce que tu dis! – бегло сказал баран, отчего лис не разобрал ни единого слова.       - Что?       Усмехнувшись, баран покачал головой по сторонам – он восхищался такой простой и забавной иронией.       - Я сам не знал, что я стану таким извергом, - сказал Ян – Если бы мне даже за неделю до моего назначения президентом кто-то рассказал о моём поведении в будущем… наверное, я бы не поверил.       - А ты когда-нибудь задумался, что именно тебя сделало таким?       - Я не у тебя на приёме, - резко обрубил инициативу лиса Ян и спрятал взгляд внизу. – Задумывался. Но к единому мнению не пришёл. Зато я знаю, где было начало моего изменения.       Ян посмотрел на лиса из-подо лба. У него был грозный взгляд, которого так боялся Кристиан. Поддавшись старому рефлексу, лис сжался в кресле; его бросало в дрожь от острого взора небесных глаз, он не мог от него спрятаться.       - И что же? – еле вымолвил психолог.       - Ты и сам знаешь.       Схватившись твёрдыми ладонями за подлокотники кресла, баран тяжело встал, словно делал упор только на руки. Он навис над лисом, вновь позволив себе взять верх, присвоить преимущество. Обычно баран держался статно, но в ту минуту он сутулился, а его руки висели, как безжизненные прутья.       Ничего не сказав, Ян подошёл к ближайшему шкафу и, открыв его, схватился за первую попавшуюся вещь. Мужской танцевальный костюм для танго был безжалостно сорван с вешалки: жилет тут же скатился с плеч и упал на пол вместе с штанами, а белоснежная рубашка оказалась сжата в кулаке барана.       - Мы дружили с тобой до тех пор, пока общественная жизнь не стала для тебя приоритетнее нашей дружбы, - сказал Ян. – Ты говорил мне, что у тебя нет времени прогуляться со мной или – на худой конец – сделать занятия вместе. Почему? Потому что в это время ты занимался университетскими делами.       Баран бросил смятую рубашку прямо в лицо лиса – Кристиан не стал уворачиваться, ведь прекрасно понимал, что был достоин такого жеста. Но и у него было, что сказать.       - Ты, знаешь, тоже…       - И самое противное в том, - Ян не дал договорить лису, продолжая сентиментальный монолог, - что я не смог спрятать или убить в себе разочарование и злость. Возможно, даже ревность и зависть. Ведь ты всё время сверкал где-то там, на высоте, - баран поднял руку и провёл ей вверху, словно обводя кусочек потолка, - а я продолжал гнить внизу и ждать, когда же ты ко мне вернёшься.       Запутавшийся в своих же мыслях Кристиан свернул рубашку и повесил её на подлокотник, при этом не отрывая взволнованного взгляда от стоявшего к нему спиной барана.       - И как же я ненавижу себя за это. Мне следовало дать тебе полную свободу, поддерживать тебя в любом начинании, но… у меня тогда была другая логика. Я решил, что не хочу быть твоей бледной тенью, поэтому тоже пошёл заниматься чем-то полезным для факультета. И вот я здесь.       - Ты стал президентом факультета только из-за зависти? – спросил лис, не желая верить в слова лингвиста. – К чему это, Ян?       Баран замялся, завертел головой, прижимая её ладонями. Он знал, что этот разговор рано или поздно состоится, но в тот вечер был абсолютно не готов к этому. Ему хотелось провалиться под землю или раствориться в воздухе – только ничего больше не говорить. Но он понимал, что больше такое шанса не будет.       - Я думал, что мы будем больше общаться, если и у меня будут такие же дела, как и у тебя, - признался Ян, упёршись лбом в дверцу шкафа. – Но, как оказалось, мой план был несовершенен. И мы стали общаться ещё реже.       - Почему ты мне не сказал?       - Ты не отвечал на мои сообщения и звонки.       - Да… - согласился лис и протёр глаза ладонью. – Я был занят. Ты и сам сейчас понимаешь меня.       - В какой-то момент я просто отчаялся. А потом увидел тебя, обнимающегося с... и… и… О, Боже! Какой же я дурак!       Раздался треск фанеры – Ян с силой ударил головой по шкафу, оставив на нём огромную вмятину. Со стороны это выглядело очень болезненно, но для барана это было всего лишь очередное проявление способностей его вида.       - Я не хочу быть долбанным президентом факультета – никогда не хотел. Но я им стал, и теперь каждый день мучаюсь, не сплю ночами, слышу обвинения и угрозы в свой адрес. Ради чего это всё?! – Ян отошёл от шкафа и, приблизившись к лису, навис над Кристианом. Он твёрдо поставил руки на подлокотник и спинку кресла, лишая психолога даже теоретической возможности выбраться. – Ради того, чтобы на каждом собрании слышать, какой парень, которого любишь, молодец, а тебя прямо перед ним поливают грязью? Чтобы тот, кто тебя бросил, смеялся над тобой?       - Я не брос…       - Как же тяжело, Кристиан!       - Ты думаешь, мне так легко это даётся?! – вскрикнул лис и, оттолкнув барана корпусом, встал на ноги. – Между прочим, мне тоже тяжело! Я выполняю ту же самую работу, что и ты.       Кристиан отошёл от Яна и сел за самый дальний стол, где не горел свет. В загадочном полумраке он отвернулся от лингвиста и закрыл глаза.       - Тебе в лицо говорят только о том, что твой метод работы слишком жёсткий, но результаты у тебя хорошие. Моя работа более мягкая, но слабые результаты – за это меня отчитывают после каждого мероприятия. Я за три года завёл много друзей, но только один мне реально помогает, а не требует чего-то взамен.       Подошедший к лису баран с силой развернул кресло к себе – на сей раз Кристиан никак не отреагировал, словно ему было всё равно. Но когда Ян сел на колени и положил свои руки на тонкие лисьи ноги, он широко раскрыл глаза, с удивлением смотря на лингвиста.       Баран и сам забыл, когда в последний раз так ласково смотрел на другого зверя. Он не мог выбраться из образа грубого диктатора несколько лет, но наконец смог вспомнить, какого чувствовать умиротворение. Пусть его сердце болезненно стучало по рёбрам, дрожали пальцы, а по спине проходил холод – долгожданное прикосновение, разговор и любимый взгляд успокаивали его, делали самым счастливым.       - Мне нужна была твоя поддержка, как никогда, но ты всё время смотрел на меня косо, - продолжил Кристиан. Он положил ладонь на голову Яна и плавно провёл ей до бараньего подбородка. – Однажды я даже хотел прийти к тебе за помощью. Но всё вспоминал и вспоминал оскорбления, которые ты мне говорил.       - Прости меня, - положив голову на колени Кристиана, баран тяжело вздохнул. – Я такой идиот.       - Я очень часто перед сном думаю о том, что могло быть, если бы мне хватило сил пригласить тебя на свидание. Наверное, всё было бы иначе. Мы бы жили свои счастливые университетские годы, а не старались поскорее их прожить.       - У нас ещё есть шанс, - сказал Ян, подняв голову и вцепившись взглядом в глаза Кристиана. – Давай всё бросим. Факультеты найдут нам замену. Мы сможем быть вместе, как оба хотим.       Лис лишь отвёл взгляд, улыбнулся, но не спешил ничего говорить. Его ладонь вновь исследовала голову барана, проводя пальцами по щеке, уху и рогу.       - Нет, Ян, так нельзя. Мы должны продолжать работать ради своих студентов.       Не успел баран возразить, как вновь гримёрку заполнил скрип замочной скважины. В открытой двери показалась пара обхитривших своих приятелей зверей. Кот крутил связку ключей на пальце, а пума махнула головой в сторону коридора и сказала:       - Вы свободны. Уже достаточно друг другу сказали.       Ян слегка сжал ладони, лежавшие на коленях лиса, словно останавливая того, не давая ему встать с места и уйти. Будь это обычный вечер, он бы не постеснялся использовать свой крик, суровые слова застряли в горле и будто душили его. Уже не хотелось выплёскивать свою злость на всех окружающих.       Кристиан также не спешил прерывать своё нежное прикосновение, но последняя фраза подруги словно говорила ему об окончании разговора. Он так долго ждал этот разговор, готовил аргументы, выстраивал планы, но не сказал и одной миллионной от желаемого. Но больше и не требовалось.       Покинув творческий корпус, Саманта отправилась в женское общежитие, а трое оставшихся студентов – в мужское. Уго пытался разбавить тишину бесполезной болтовнёй: он раскрыл тайну создания плана вместе с пумой, рассказал, насколько легко удалось перехитрить Яна и Кристиана, и как ему хотелось напугать их, используя заготовленную заранее верёвку и костюм. Но ни баран, ни лис его не слушали. Они лишь изредка переглядывались, даря друг другу пустые лица.       В лифте наконец воцарилась долгожданная тишина. Уго нажал на две кнопки – четыре и шесть – и развернулся к висевшему на тыльной стене зеркалу. Пока он корчил рожи самому себе, Ян взял себя в руки и решился на последний храбрый жест вечера.       - Когда закончится конкурсная часть дискотеки, может, потанцуем вместе? – спросил баран, когда лифт остановился и прочные железные двери раздвинулись.       - Ты же не любишь танцевать, - сказал лис, выйдя в коридор и развернувшись всем телом к лифту.       - Я пересилю свою нелюбовь.       - Не надо себя мучить. Двери медленно двинулись друг к другу, постепенно закрывая собой худого лиса. Ян и Кристиан ухватились взглядами и не отпускали их. Баран своим предложением хотел приблизиться к объекту своих тайных чувств, но тот словно бы отстранялся от него.       В последний момент небольшая лисья ступня шагнула на территорию лифта и остановила почти захлопнувшиеся двери, которым снова пришлось открываться. В глазах Яна, уже не надеявшегося убедить лиса на свидание, блеснула яркая искра. Баран посмотрел на улыбающегося лиса, который кокетливо кивнул.       - Но мы могли бы прогуляться после дискотеки или посмотреть фильм у меня в комнате, - сказал Кристиан, вильнув хвостом. – Если ты хочешь.       - Хочу! – сразу же ответил баран.       - Ну тогда… увижу вас обоих завтра на репетиции. Доброй ночи!       - Доброй!       Лифт наконец поехал выше, оставляя в небольшом коробке двух друзей. Один из них откинул голову назад, закрыл глаза и сдержанно засмеялся. Второй же смотрел на друга с искренней добротой.       - С возвращением, дружище, - сказал Уго, хлопая барана по плечу.       - Спасибо…