Memoria Mortis (Память Смерти), "редактура"

— Вы очень разочаровали меня, мистер Поттер, - недовольно сверкая голубыми глазами, после долгого молчания заявил Дамблдор. – Ваши школьные проделки и шутки ещё куда не шли, но ваша последняя выходка могла стоить вам жизни! Вы хотя бы думали, насколько это опасно? Сидя в кресле перед директорским столом, Джеймс едва сдерживал порыв вскочить на ноги и напомнить уважаемому директору, благодаря кому они все спаслись. В сторону декана своего факультета он старался вообще не смотреть, и без того ощущая её прожигающий укоризненный взгляд на своём затылке. — Война не различает детей и взрослых. Я готов и способен сражаться, а против Волдеморта вам понадобятся все силы. И да, я не боюсь называть его имя – страх перед именем только усиливает страх перед его носителем. Минерва беспомощно покачала головой, но в её переменившемся взгляде отчётливо можно было увидеть гордость за студента своего факультета. Храбрый лев, уже не львёнок. После всех случившихся с его семьёй напастей юноша сумел вовремя произвести переоценку своих жизненных ценностей, отбросив детские шалости. Повзрослел. Альбус ещё более внимательным взглядом впился в молодого человека. В одном мистер Поттер был прав – война не делает различий ни по возрасту, ни по полу. Джеймс заметно отличался от своего отца, Карлуса, не только характером и темпераментом, унаследованным, скорее, от матери, урождённой Блэк, но и суждениями касательно магических направленностей. Бывший Лорд Поттер всегда отстаивал интересы своего рода, не вмешиваясь в политические течения магического общества. Альбус неоднократно приглашал его присоединиться и выступить на стороне Ордена Феникса – это был бы неоценимый вклад в войну, но Карлус настаивал на своей позиции. По крайней мере, с его сыном всё выходило куда проще, мальчишка сам рвался в бой. Таким образом, в пределах его досягаемости были все три Дара Смерти. Всё выходило лучше некуда. — Судя по всему, ваше вмешательство спасло всем нам жизни, хотя наш штаб был полностью разрушен. Такая мощь… я и представить не мог, что кто-то подобный находится на стороне Волдеморта. — Но вы что-то подозревали, не так ли? На вопрос Макгонагал Дамблдор молча кивнул головой, после чего тяжело поднялся с кресла и подошёл к окну. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь мрачные тёмные облака, определённо радовали и поднимали настроение. — До меня доходили слухи о новом, весьма необычном приспешнике Волдеморта. Рирэн… хотя на мой взгляд, имя выдуманное. С этим молодым человеком судьба сталкивает меня не в первый раз. Он ошибочно верит в идеалы человека, которого совершенно не знает. Хорошо, что директор стоял к нему спиной, иначе бы наверняка увидел то, как нервно передёрнулся Джеймс на имени «Рирэн». В отличие от старика, он знал, кому могло принадлежать это имя. Точнее, Источником чьего рода был этот самый Рирэн. Певерелл. Среди напавших на деревню Пожирателей был Лорд Певерелл! Более того, это он встал на пути его заклинания, он закрыл собой Волдеморта. — Либо же знает слишком хорошо, - слова вырвались сами собой, но сразу же привлекли внимание Дамблдора. — Мистер Поттер, вам что-то известно об этом юноше? — Нет, директор. Это просто моё предположение. Под двумя вопросительными взглядами Джеймс очень старался не выдать себя, прекрасно помня и о том, что Дамблдор отличный легилимент. Говорить о своём открытии он не собирался; на этот счёт у него было какое-то странное, непонятное предчувствие, а на свою интуицию Сохатый всегда полагался. Кроме того, в какой-то мере он чувствовал вину перед Лордом Певереллом, которому так благоволил его отец. Альбус рассеянно кивнул и вновь повернулся к окну. Из головы всё не выходило случившееся в деревне необъяснимое явление, послужившее её полному уничтожению. Рирэн… кто же он такой? Какую неведомую силу Том привлёк на свою сторону? И главное, не имеет ли к ней отношение Лорд Певерелл? — Директор, уже время обеда. Я могу идти? — Да, конечно, мистер Поттер. Не смею вас больше задерживать. А ещё я очень надеюсь на ваше благоразумие, - проницательно сверкнув глазами, улыбнулся добродушный директор. Джеймс с готовностью кивнул и торопливо покинул директорский кабинет, уже на лестнице услышав глухой хриплый голос и слова «ох уж эта молодость». После всего пережитого тело до сих пор знатно потряхивало, а перед мысленным взором стояли удивлённые и шокированные зелёные глаза в прорезях белой полумаски. Эти глаза, так мистически похожие на глаза его возлюбленной, он не смог бы спутать ни с чьими другими. Внизу лестницы, в коридоре, его уже ждал Сириус, да не один. Судя по активной жестикуляции рук, разговор с младшим братом складывался не из приятных, и не было рядом Ремуса, чтобы свести его на нет. Заметив освободившегося друга, Блэк оттолкнул от себя Регулуса и стремительно подлетел к нему, тут же сменяя гнев на натянутую беззаботность. — Как всё прошло? Тебя же не исключили? Ты только скажи, я этому Дамблдору…! — Успокойся. Отделался парочкой отработок, но это того стоило, - мрачно заметил Поттер и, оглядевшись по сторонам, направился в сторону Большого Зала, нисколько не сомневаясь, что Сириус поймёт и последует за ним. До конца занятий оставалось ещё десять минут, что вполне объясняло пустующие коридоры, но не свободно разгуливающих по ним Блэков. — И как всё прошло? – Бродяга был тут как тут и старался говорить шёпотом, потому что нет-нет, а в голосе всё равно проскальзывали возбуждённые нотки. – Завалил парочку-другую Пожирателей? — Это не игры, Сири. Я повидал столько смертей, что ты себе и представить не можешь. Погибли все: дети, женщины и мужчины. — Это война, Джей, а ты чего ожидал? У тёмных насилие и убийства в крови – этот красноглазый мудак знал, кого заманивать на свою сторону, - Сириус даже сплюнул на пол от отвращения, но дальше распаляться не стал. — Боюсь, чистокровные фанатики не самая большая наша проблема, - задумчиво произнёс Джеймс и нахмурился, чем неимоверно удивил друга. На искренне недоумевающий и вопросительный взгляд он ответил полушёпотом одно лишь слово: – Певерелл. — А с ним-то что? Вновь нервно оглядевшись по сторонам в поисках лишних ушей и глаз, Сохатый толкнул Бродягу в ближайшую тёмную нишу, где бы никто не смог их заметить. — Он был там, когда напали на магловскую деревушку, среди Пожирателей. Как и Регулус, между прочим. При упоминании брата и его участии в рейде по истреблению маглов Блэк тоненько взвыл и дёрнул головой, по неосторожности врезавшись затылком в стену. Он даже думать не хотел о том, чем вне Школы занимается его младший брат. В отличие от него самого, Регулус всегда непомерно гордился своей принадлежностью столь могущественному и тёмному роду Блэк, восхищался его идеалами и ценностями, стремился стать таким же сильным и достойным магом, как их отец и мать. Ещё будучи шестилетним мальчишкой он подражал таким великим магам и революционерам, как Салазар Слизерин и Геллерт Гриндевальд. Сириус никогда не понимал этого его увлечения, этого азарта и уподобления столь тёмным личностям, кто не брезговал шествовать по трупам к трону мира. К счастью, на всех них, рано или поздно, находилась управа. Но на Волдеморте его любимый братишка помешался конкретно. Его комната и так уже напоминала место поклонения чёртовому садисту, так нет же, Рег на этом не остановился. Этот идиот согласился стать рабом, более того, клеймить себя! И родители не только поддержали его, но ещё и выразили свою гордость, посмев поставить ему, Сириусу, это в пример поступка, достойного отпрыска рода Блэк. — Рега… кто-нибудь узнал? – внезапно охрипшим голосом спросил он, почему-то избегая взгляда друга. — В этих плащах и масках их родная мать не узнает, - попытался подбодрить его Джеймс. – Кроме того, он всё время был рядом с Певереллом, так что вряд ли тебе стоит опасаться за его бренную тушку. — Успокоил, ничего не скажешь, - кисло усмехнувшись, покачал головой сероглазый брюнет, но от сердца всё же отлегло. Пусть он и презирал свою чокнутую семейку, пусть осознанно завидовал младшему братцу, но Рега всё равно любил и не желал ему плохой участи. – Значит, юный Лорд на стороне красноглазого? По-моему, это было вполне ожидаемо – его разве что в открытую не обвиняют в потворстве Тёмному Ордену, учитывая его связи и круг общения. — Если бы они только видели то, что видел я… — Сохатый, не томи! Он что, Мерлина оживил на глазах у всех?! — Хуже. Он разнёс всю деревню до основания, только магам и удалось выжить. И это ещё не всё. Мантия-невидимка и Бузинная палочка отозвались на его магию. Я едва смог удержать их, они словно бы стремились слиться с ним. Ты ведь понимаешь, что это может значить? Глаза Блэка в темноте замерцали иномирным светом, все краски сошли с лица, а губы сжались в тонкую линию. — Он… Джеймс резко подался вперёд, прикрыл его рот ладонью и приложил указательный палец к своим губам, призывая к молчанию. — Не произноси этого вслух. Сириус как-то слишком заторможено кивнул, после чего отчаянно застонал и спиной привалился к каменной стене, сгорбившись, словно под тяжёлым грузом. — У меня наследие Грима пробудилось. Дядя сказал, что нам нужно будет предстать перед Покровителем, чтобы обновить обязательства Иносущных, - убийственным голосом заговорил он, приводя Поттера в шок. О родовом наследии рода Блэк он знал из рассказов матери, но совершенно не ожидал, что пробудится оно именно в Бродяге. – Ты рассказал директору о Певерелле? — Нет. Дамблдор знает его под именем Рирэн и считает одним из последователей Волдеморта. Полагаю, он даже не догадывается связать это имя с именем Источника рода, и не я буду тем, кто его об этом просветит, - с мрачной решимостью произнёс Джеймс, чем повеселил Сириуса. Тот прекрасно знал, насколько друг недолюбливал Дамблдора, при этом в совершенстве играя роль верного ученика и борца за «всеобщее благо». Благо действительно волновало шатена, вот только в совершенно ином – отличном от директорского – понимании. Теперь у Джеймса было, за что бороться, что терять и ради кого выворачиваться наизнанку. — И что нам теперь делать? Как-то мне не хочется сталкиваться с такой силой. — Будем делать всё возможное, чтобы свести человеческие жертвы к минимуму. Я вступлю в Орден Феникса. Ты со мной? Тишину коридора взорвал весёлый лающий смех, перепугав пролетавшего мимо ниши привидение Хогвартса. — Ещё более сумасбродной твоей выходки я не слышал и, видимо, вскоре увижу. Но без меня ты явно пропадёшь; кто ж ещё будет вытаскивать твою задницу из всяких передряг! Заговорщически переглянувшись, молодые люди одинаково полубезумно улыбнулись в предвкушении очередной грандиозной каверзы, после чего, шутливо подталкивая друг друга, отправились в Большой Зал. И как раз вовремя: шум и гам выбегающих из классных комнат студентов заполонили коридоры почти мгновенно. Однако стоило им без происшествий добраться до Зала и пересечь его порог, как всё веселье мигом улетучилось под грозными и недовольными взглядами собравшихся перед преподавательским обеденным столом директора и двух Деканов факультетов Гриффиндор и Хаффлпафф. Рядом с ними, переминаясь с ноги на ногу и сминая тонкими пальчиками плотную ткань юбки, стояло нечто бледное и веснушчатое, с подозрительно раскрасневшимися и опухшими глазами, и испуганно поглядывало то на преподавателей, то на появившуюся парочку Мародёров. — Как вы могли, молодой человек?! Использовали это невинное создание в своих возмутительных целях...! — Помона, нам всё же стоит для начала во всём разобраться, - вмешался Дамблдор и в успокаивающем жесте похлопал разволновавшуюся женщину по ладони. – И лучше будет обсудить столь щепетильный вопрос в моём кабинете. Мистер Блэк, прошу проследовать с нами. Сириус бросил на Джеймса полный негодования взгляд и мрачный и угрюмый последовал за Макгонагал. А Поттер отыскал взглядом в толпе любопытствующих студентов рыжеволосый всполох и направился к нему за подробностями. Уж старосте Школы знать обо всём происходящем по статусу было положено. *** — А – Акцио. — О – Орбис*. — С – Сонорус. — Слабенько, - раздался язвительный смешок с дивана, за которым последовал громкий зевок. – С – СКУКА-чтоб-её. С этим Гарри был полностью согласен. За три дня в Слизерин-мэноре он готов был на стены лезть от невыносимой скуки и безделья. За это время он изучил его, как свои пять пальцев, переговорил с портретами большинства Мраксов и вскоре добрался до обширнейшей библиотеки Слизеринов. Книжным червём он никогда не был, да и за знаниями не гнался, так что очень быстро и она потеряла его интерес. Уже дошло до того, что вчерашний вечер он провёл в обществе Пожирателей Смерти, расточая комплименты их удачным капиталовложениям или же брачным контрактам их Наследников, и для этого пришлось пить… много пить изысканного вина и огневиски, после чего пришли не самые радужные последствия в качестве жуткого похмелья. Сейвил столь радужному началу утра Его Светлости рад не был, а теперь вот составлял компанию в ожидании, когда у Певерелла пройдёт голова**. К счастью или нет, но Том все эти дни был занят какими-то делами вне стен мэнора, но обязательно завтракал и ужинал в его обществе, так что они практически не виделись, хотя по утрам Гарри замечал смятые простыни на второй половине постели и слабый запах вереска на подушке. Это жутко смущало, но одновременно с этим в груди разливалось приятное томное тепло, ведь, несмотря на всю свою занятость, Том находил время, чтобы уделить хотя бы немного внимания и ему, пусть оно и было слегка чрезмерным. — Эй, Твоя Светлость, как долго нам ещё сидеть в четырёх стенах Слизерин-мэнора? – лениво болтая рукой в воздухе, без особого энтузиазма поинтересовался Дорн. – Мои исследования стоят на месте, да и следует пополнить запасы зелья из твоей крови; кто знает, когда тебя в очередной раз накроет магический стихийный всплеск. — Тебя здесь никто не держит, можешь завтра же вернуться в Певерелл-холл. Нет необходимости меня здесь стеречь. — Пф, а кто говорит об этом? Просто мне как-то не хочется возвращаться в пустой Певерелл-холл… там же одни мёртвые! — Я бы попросила вас, молодой человек, проявить хотя бы каплю уважения к ушедшим за Грань, - раздался строгий выговор из дальней части комнаты, и Гарри радостно улыбнулся пришедшей на картину Салирии. В его отсутствие в Певерелл-холле за домочадцами присматривал Салазар, а его прекрасная во всех отношениях дочь следила за тем, чтобы юному Лорду было не слишком уж одиноко. — Простите, мадам, но мёртвые есть мёртвые, а что-либо иметь лучше к живым, - тем же наигранно скучающим тоном парировал Сейвил и проказливо подмигнул Певереллу, которому отчего-то страшно было смотреть в сторону картины. Такие вот словесные перепалки не были чем-то новым для этих двоих, и Гарри уже ожидал продолжения баталии, чтобы под шумок сбежать в какое-нибудь тихое местечко, но Леди Слизерин, как ни странно, сохраняла холодное молчание. — Гарри, юный Наследник Блэк ожидает тебя в синей гостиной. Кажется, он чем-то сильно расстроен, - вежливо и спокойно проговорила она, после чего покинула картину с гордо поднятой головой. Обиделась. Юноша метнул в сторону мужчины укоризненный взгляд, но невысказанный упрёк оставил при себе. Отвлечённый от своих экспериментов и вынужденный бездействовать Сейвил стал не в меру язвительным и грубым, так что всё равно бы пропустил его слова мимо ушей. А у Гарри был для раздумий вопрос и поважнее: что так, по слова Салирии, расстроило Регулуса и привело не к кому-то, а именно к нему? Стоило дубовым дверям распахнуться, как юный Блэк поспешно вскочил с трёхместного дивана, на котором до этого ожидал появления Лорда Певерелла. Как и всегда, по хорошо вылепленной холодной маске сложно было что-либо понять, так что Гарри надеялся, что Салирия преувеличила, говоря, что Регулус чем-то сильно обеспокоен. — Приветствую, Наследник Блэк. Ваш визит предназначен мне или Лорду Мраксу? — Моё почтение, Лорд Певерелл. Мне очень жаль, что я побеспокоил вас, кажется, понапрасну… я… я, кажется, зря пришёл… Нет, Леди Слизерин всё же была права. Чем-то Регулус был всё-таки обеспокоен, иначе бы не мялся на месте и не прятал стыдливо глаза. Гарри всегда удивляло и восхищало это непонятное явление, как женская интуиция. — Наследник Блэк, давайте вы мне всё же расскажете, что вас так встревожило, а я сам решу, пустая это трата времени для меня или нет. Поколебавшись пару мгновений, Регулус всё же опустился обратно на диван, а Певерелл с удобством устроился в соседнем кресле, приготовившись слушать. Как оказалось, тревога младшего Блэка была связана с его старшим братом, ставшим причиной грандиозного скандала в Хогвартсе. Судя по тому, что удалось узнать, Сириус обесчестил семикурсницу с Хаффлпаффа, некую Розалин Фориш, провёл с ней несколько ночей, а потом, наигравшись, бросил. При всём при этом выяснилось, что девица беременна, а будущий отец напрочь отказывается жениться на ней и признавать ребёнка. Дамблдор постарался скрыть детали от студентов и учителей, но вывернул всё так, что никуда теперь Сириусу не деться с этой подводной лодки. По мере живописного рассказа глаза Гарри округлялись всё сильнее, становясь размерами с галеоны. Позиция Дамблдора его ничуть не удивила, но вот глупость крёстного слегка шокировала и немного расстроила. Неужели он всегда был таким легкомысленным? Ведь даже он уже на своём третьем курсе, когда появились зачатки интереса к противоположному полу, знал, что при более близком «общении» с девушками стоит предохраняться. «Сириус…» — Наша семья не потерпит такого позора! – чересчур эмоционально воскликнул Регулус, нервно прохаживаясь из стороны в сторону вдоль дивана. Внимание Гарри зацепилось за это замечание. — А как связан поступок Сириуса с репутацией рода Блэк? Разве он не отлучён от него? На упоминании данного факта юноша резко замер на месте и задумчиво уставился на юного Лорда, словно что-то решая про себя. Безусловно, его родители доверяли Лорду Певереллу – настолько, что ставили на кон свои жизни. Сам Регулус безмерно восхищался им – чистокровный, образованный, притягательно красивый и надменный молодой человек, обладающий не просто силой, а могуществом и настоящей властью. Не зря он приходился ближайшим родственником Господину; вдвоём они представляли собой единое целое, как два осколка одной души. Благоволение Магии или улыбка Судьбы, что Покровителем их рода был кто-то настолько… не от мира сего. — Это правда, что мать выжгла Сириуса с родового гобелена, но кровно не отлучила от рода. Сириус всегда всё делал вопреки её просьбам, указам, а потом и вовсе решил бросить вызов всей семье, но она всё ещё надеется, что он одумается и вернётся. Она сохранила право наследования за ним. Очевидно, младший Блэк предпочёл бы оставить при себе такие откровения, и Гарри принял к сведению оказанное доверие. Кое-как ему удалось скрыть вспыхнувшее удивление и озарение от внимательных серых глаз. И как он мог забыть, что в своей прошлой жизни получил статус Лорда Блэка после смерти Сириуса. Этого бы не произошло, если бы крёстный действительно был отлучён от рода и не наследовал бы его. Но тут же вставал другой вопрос: если какая-то хаффлпаффка родит от Сириуса ребёнка, то очередь наследования менялась, разве только малыш не умер до его, Гарри Поттера, рождения. — И всё же, в чём именно кроется проблема: в ребёнке или его матери? — Да не может быть никакого ребёнка! – в сердцах воскликнул Регулус, после чего тут же притих, вспомнив о своём недостойном поведении чистокровного мага. – Вы ведь знаете о наследии Сириуса… о гриме…. Так вот… маги с данным наследием не могут иметь собственных детей. Это как-то связано с расхождением магических направленностей, не знаю, я не слишком вдавался в подробности… но гримы не могут иметь детей, так что та девчонка определённо лжёт. Гарри ещё несколько минут сидел в лёгком ступоре, пока медленно и шумно не перевёл дыхание и крепко зажмурился. Из-за своего наследия грима крёстный не мог иметь детей – вот откуда взялась вся эта нерастраченная любовь и безумное желание защитить сына своих погибших друзей. Сириус не воспринимал его как крестника. Он видел в нём сына, которого у него никогда бы не было, но обретённого при столь мрачных и тяжёлых обстоятельствах. Им довелось побыть вместе всего каких-то три с половиной года – ничтожно мало времени, большую часть которого Сириус был вынужден находиться в бегах и скрываться. Будь проклят Дамблдор и его интриги! Будь проклята война! Регулус непонимающе попятился назад, в дальнюю от входа часть комнаты, пока поясницей не упёрся в широкий подоконник. Магический всплеск Лорда Певерелла явно указывал на то, что он чем-то расстроен, но юноша даже представить себе не мог, что именно из его слов могло вывести из себя Повелителя. — Я даже не знаю, плакать или смеяться над предприимчивостью девушки, - невесело усмехнулся брюнет, по старой привычке потирая изумрудный гвоздик в мочке левого уха. – Как я полагаю, Вальпурга и Орион не собираются упрощать ход дела? — О наследии Грима никто не должен знать, даже тёмные рода. Каждый член нашей семьи готов унести эту тайну с собой в могилу, - необычайно серьёзно произнёс Блэк, а Гарри задумчиво кивнул. Каждый род яростно охранял свои тайны, особенно связанные с магическими наследиями. Статус магического создания в магическом обществе не поощрялся, наоборот, магических полукровок сторонились, порой ограничивали в правах, а некоторых и лишали свободы, потому что считали опасными, а по сути просто завидовали. Конечно, многие подозревали друг у друга магическое наследие, но одно дело подозревать, а другое – знать наверняка. Дело было не из простых. Нужно было как-то доказать, что ребёнок не от Сириуса, при этом оставить в тайне довольно щепетильный вопрос и не попрать честь рода Блэк. Впрочем, была у Гарри одна идея… — Думаю, я смогу помочь вам в столь деликатном деле. Я улажу данный вопрос с мисс Фориш и её родителями. Пообещать было легко, но почему-то после слов юного Лорда Регулусу стало немного легче и спокойнее. Меньше всего ему хотелось распространяться о произошедшем инциденте, достаточно было и того, что об этом знали все профессора Хогвартса и какая-то часть учеников, но родители отказались участвовать в этом фарсе и помогать Сириусу, а он даже представить себе не мог, чтобы их семьи и рода коснулась грязная кровь. Лорд Певерелл был его последней надеждой, способной уладить всё без кровопролития. — Благодарю, милорд. Я буду в неоплатном долгу перед вами. Вызванный домовик проводил Наследника Блэка к выходу, а Гарри погрузился в свои мысли, которые витали отнюдь не вокруг мисс Фориш. Упущенный из внимания инцидент ясно давал понять, что пока он сидит в защищённом кровной магией мэноре мир не стоит на месте, как бы ему не хотелось обратного. Он не слышал ни шагов, ни скрипа двери, но сразу же ощутил появление Тома в комнате. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что визит Регулуса не остался тайной для хозяина особняка. — Весьма странное ощущение, когда мои вассалы приходят в мой дом, но с визитом не ко мне, - в его голосе отчётливо слышались нотки веселья и лёгкой пространственной задумчивости, как если бы вопрос не беспокоил его, но интересовал. — После принятия мной титула Лорда Певерелла многие твои вассальные отношения с некоторыми тёмными родами были аннулированы и/или перенесены на меня. И это не вина и не предательство действующих Лордов и Леди – их предки заключали соглашения и союзы с Певереллами. — Наследник Блэк приходил к тебе за помощью? Молодой человек тяжело вздохнул и кивнул, а мгновением спустя ощутил чужие ладони на своих плечах, разминавшие их в успокаивающем жесте. И Гарри позволил себе немного расслабиться, отвлекаясь от раздумий о легкомыслии и безответственности крёстного, чести рода Блэк и юной мисс Фориш, явно заострившей свои коготки для будущей миссис Блэк. — Только Вальпурге об этом не говори, а то ещё втянут нас с тобой в свои семейные разборки. Судя по невесёлому «хм» Тома, он прекрасно понимал его опасения и не горел желанием вставать на пути у своей старой и преданной последовательницы. С другой стороны, ситуация с юным Блэком вызывала в нём какое-то двоякое чувство: тревогу – особенно после заявления змеёныша о том, что часть вассальных отношений передались ему – и гордость, ведь его супруг имел влияние ничуть не меньшее, чем он сам. — Ты не занят планами по завоеванию мира? Необычно видеть тебя в столь ранний час в мэноре, - слегка нахмурившись, заметил юноша и запрокинул голову назад, чтобы встретиться глазами с супругом. Приподнятое настроение так и читалось в синих омутах, а лёгкая мечтательная улыбка делала потерявшее частично человеческие черты лицо более живым. — Как насчёт пообедать вдвоём? Мы могли бы… Договорить мужчине не дал внезапно появившийся домовик, беспрестанно нервно выкручивавший себе уши и заламывавший длинные костлявые пальцы. Перепуганный взгляд его больших глаз то и дело перескакивал с хозяина на молодого хозяина, и обратно. Заминка ушастого создания выглядела более чем странно, а потому Гарри не выдержал первым: — Говори. — Молодой хозяин будет злиться… очень гневаться будет… Но Силки ничего не мог сделать… - запричитал эльф и упал на колени, свернувшись маленьким комочком, словно ожидал сиюминутной жестокой расправы. А юноша мысленно благословил Певерелл-холл за заботу о разуме своих подопечных, которые выражали уважение и благоговение, но никак не страх и не фанатизм. — Силки, что случилось? Почему я должен злиться? — Гостям хозяина Силки стало скучно, и они решили немного развлечься. Плохой мэнор не послушал Силки и уважаемых предков и позволил маглу попасть внутрь. Силки не может помочь маглу. Силки боится Наследника Принца. При одном лишь упоминании Северуса у Гарри перехватило дыхание и почернело в глазах, а в следующее мгновение он осознал себя уже стоящим на ногах в дверном проёме. — Веди к ним. Живо! Окрик придал домовику дополнительного ускорения, и он опрометью ринулся вперёд, показывая дорогу до комнаты, где «развлекались» гости мэнора. Украдкой он заметил, как по картинным рамам в той же спешке перемещалась Леди Слизерин и ещё парочка предков. Дорога и крутые повороты запоминались с трудом, в голове набатом стучала мысль – что в Слизерин-мэноре, среди Пожирателей Смерти, делает Северус? Кто тот магл, угодивший в лапы фанатиков чистоты волшебной крови? Предчувствие неминуемой беды заскреблось где-то за грудной клеткой, сдавливая сердце в тисках. — Эт-то з-здесь… - пропищал домовик и костлявой лапкой указал в направлении дверей со странным и незнакомым Певереллу узором, вырезанном на эбеновом дереве. Только Гарри прикоснулся ладонью к ней, как его окатила леденящая душу волна знакомого ощущения, и пространство вокруг слилось в белёсо-серую дымку без каких-либо ориентиров. Всего лишь мгновение, заставившее его толкнуть дверь с такой силой, что она едва не слетела с петель. Взгляд не успел за что-либо зацепиться, как в тот же миг комнату озарила зелёная вспышка Третьего Непростительного. — НЕТ! Этого не должно было случиться. Как он это допустил? Тёмной безликой фигурой он замер на пороге комнаты, не сводя горящих иномирным жёлто-зелёным огнём глаз с безжизненного тела магла на полу. Его изрядно измучили – то тут, то там на теле виднелись глубокие порезы Сектумсемпры и кровавые полосы от жалящего хлыста. Одежда старая, местами порванная, что громче всего говорило о бедной и изнурённой жизни мужчины. Бледное лицо, узкие губы, грубоватые черты лица, крючковатый нос… глаза, наверное, не того насыщенного чёрного цвета, как у Северуса. Тобиас Снейп. Певерелл сталкивался с ним всего один раз, когда очень вовремя посетил дом в Паучьем Тупике и забрал миссис Снейп оттуда. Жалкий человек, ничтожный магл. Но он не заслуживал такой смерти. Взгляд нечеловеческих глаз переместился чуть правее, и Северус инстинктивно отступил назад, вскинув палочку, но не спеша воспользоваться ею. — Что ты наделал, Северус, - отрешённо произнёс Певерелл, и во взгляде его можно было прочесть лишь разочарование и всё нарастающее отчаяние. А Снейп не мог вымолвить ни слова, только крепче сжимал палочку в руке; казалось, ещё немного, и тонкие, но сильные пальцы запросто переломят её. «Эйлин!» Имя болезненной вспышкой мелькнуло перед глазами, загрохотало в голове и спазмом перехватило горло. Гарри сделал два шага вперёд и остановился, будто налетел на невидимую стену, выстроенную хаотичными мыслями. Тобиас был парой Эйлин, с его смертью вампир терял смысл жизни. Он уже видел такие последствия – Аддам Принц был тому ярким примером. Если всё это было частью прошлого, если Северус действительно убил своего отца… исчезновение и смерть Эйлин Снейп не были такой уж загадкой. Северус сам… своими руками… «Нет-нет-нет. Нет! Этого не должно было произойти! Не должно было! Ведь я…» «Возьми себя в руки, глупый Хозяин», - острая боль от когтей на правом плече практически моментально отрезвила, не позволив слишком углубиться в пучины подступающего безумия. Крупная дрожь прошлась по телу, и юноша очнулся уже сидящим на полу рядом с телом Тобиаса Снейпа. Он знал, что должен был сделать, знал и не мог. В комнате царила пугающая тишина, словно бы на неё опустили полог тишины. — Я… я не могу забрать его, Рирэн. Если я заберу его душу, Эйлин… «Ты привязался к этой смертной, - с некоторым недовольством в голосе заметил Источник и соскочил с его плеча на каменный пол, подобравшись поближе к мёртвому телу смертного. Глаза его засияли дымчато-серебристым светом, оперение потемнело до тёмно-бардового, почти чёрного, все четыре крыла куполом раскрылись над головой, а хвост-прут щёлкнул в воздухе в опасной близости от лица юноши. – Смотри, Хозяин, душа этого смертного всё ещё теплится внутри его мёртвого тела. Запечатай её, это в твоих силах, как Повелителя Смерти». — Что ты…? Запнувшись на полуслове, Гарри вскинул удивлённый и недоверчивый взгляд на Рирэна. То, что он предлагал, казалось неосуществимым и безумным решением, но зарождало надежду на лучший исход. Источник был прав – он привязался к Эйлин, как ко второй матери, даже к миссис Уизли он не испытывал столько тепла и нежности, как к этой сильной и волевой женщине. И позволить ей умереть он не мог. Если и было что-то в его силах сделать, как-то помочь ей, он готов был рискнуть своим будущим ради неё. Не нужны были какие-то пояснения, инструкции, и Источник вновь оказался прав – в нём это было заложено изначально, как тогда, в случае с Эсмером. Он просто знал, что нужно делать, поэтому без колебаний склонился к бледному лицу Тобиаса, приоткрыл его рот и приник к нему, сначала вдохнув в него частичку Смерти, а после его собственное горло обожгло потёкшей энергией. Состояние присутствовавших в этот момент в комнате магов можно было описать двумя словами – шок и ужас. Многие из них знали о дементорах только из учебных пособий и лекционного материала школьной программы, но теория, облачённая в зазубренные слова, не шла ни в какое сравнение с открывшимся зрелищем того, как жизненная энергия белёсым потоком покидает тело, а вместе с ней яркий голубоватый огонёк, меньше всего похожий на так называемую душу. Сам Лорд Певерелл изменился до неузнаваемости: сырая магия чёрным саваном вихрилась вокруг него, очень напоминая балахоны тех самых дементоров, тёмные волосы заметно отросли, змеясь по полу, лица его не было видно, но кожа приобрела неестественный землистый цвет. А когда он издал низкое шипение, то не на шутку перепугал особо впечатлительных магов. Северус боялся пошевелиться, во все глаза наблюдая за тем, как Певерелл пьёт душу его отца. Он убил Тобиаса собственными руками, не сожалея об этом ни минуты, потому что считал это правильным – устранить ту ошибку, тот изъян, который не позволял ему двигаться дальше. В кои-то веки Беллатрис оказалась полезна и, не осознавая того, помогла ему совершить свою личную месть. За мать. За себя. Он никогда не питал сыновьих чувств к отцу, лишь презирал его за слабости и жестокость. Теперь он мог по-настоящему считать себя тёмным магом, Наследником Принцев, и не бояться в очередной раз увидеть мать избитой. Но что-то было не так. Какое-то тревожное чувство давило на плечи и исступленной болью пульсировало в голове. Гарри был зол, напуган и явно разочарован его поступком. И почему-то сейчас это казалось таким важным, отчего становилось не по себе. Он совершил ошибку, осознать которую был просто не в состоянии. Всё закончилось внезапно. Вихры сырой магии буквально влились в тело юного Лорда, а комната озарилась светом электрических ламп. Певерелл поднялся с колен на ноги, держа правую ладонь раскрытой кверху навесу – в паре дюймов над ней парил чёрный кристалл, в котором, если приглядеться, мягко пульсировал светлый сгусток энергии, чем-то напоминавший Люмос. Левой рукой он взмахнул над телом магла, и то истлело за пару мгновений прямо на глазах магов, не оставив после себя ни следа. После этого он оглянулся на толпившихся у дальней стены Наследников, к своему неудовольствию заметив среди них миссис Лестрейндж и Ивэна Розье. — Потрудитесь объяснить, что вы здесь делали, - первым озвучил свой вопрос Лорд Мракс, и Гарри в какой-то степени был ему даже благодарен, потому что в его исполнении этот же вопрос прозвучал бы совершенно иначе. — Милорд! – бледная и, наверняка, уже тысячу раз мысленно распрощавшаяся со своей жизнью Беллатрис тут же склонилась в подобострастном поклоне, остальные опустились на одно колено и не смели поднять глаза ни на Повелителя, ни на Певерелла. Когда тому же примеру последовал и Снейп, Гарри стало совсем нехорошо. Он с трудом подавил желание подойти к нему и задрать рукав рубашки, чтобы увидеть собственными глазами, чтобы удостовериться, что… «Прошу, только не это. Северус… прошу…» — Милорд, это было неплохим испытанием для мистера Снейпа, которое тот, к нашему восхищению, прошёл с достоинством. — Убийство магла вы считаете достойным испытанием, мистер Эйвери? – иронично поинтересовался юноша и впился в молодого человека таким взглядом, будто душу готов был вытрясти. — Это было моим решением. Этот магл заслужил смерти. Голос Северуса звучал твёрдо и уверенно, но под конец дрогнул, когда взгляд уже человеческих зелёных глаз обратился на него. — С вами, Наследник Принц, мы поговорим в частном порядке, а потому советую уже сейчас начать заготавливать речь. Судя по мрачному виду и нахмуренным бровям, Снейп его слова понял правильно. Возражать или доказывать свою правоту сейчас, в присутствии посторонних, он был не намерен, дабы не унизить себя и не навредить авторитету Лорда Певерелла в глазах Тёмного Лорда и его последователей. Откуда же ему было знать, что о собственном авторитете Гарри заботился в самую последнюю очередь. — Что ты задумал, Гарри? – подозрительно прищурившись, спросил Том и с удобством, присущим истинному хозяину положения, разместился в ближайшем кресле. Присутствие слуг его уже мало волновало, а вот безмолвный разговор взглядами змеёныша и юного мистера Снейпа интриговал хищную натуру нага, видевшего всюду опасности для гнезда. — Благодарю за оказанное мне и моему колдомедику гостеприимство в вашем мэноре, Лорд Мракс, но не хотелось бы им злоупотреблять. Боюсь, моё бездействие может повлечь за собой не самые хорошие последствия как для меня, так и для моего ближнего круга. Могу ли я надеяться на понимание с вашей стороны и лелеять надежду на посещение Слизерин-мэнора в качестве гостя в ближайшее время? Несмотря на учтивость в голосе мальчишки, мужчина не поверил ей ни на йоту. — Почему ты решил, что я отпущу тебя, змеёныш? — Всё тот же вопрос доверия, Том, - легкомысленно пожал плечами Гарри, стараясь держать располагающую улыбку на лице, хотя уже сводило мышцы от усилий. Слизерин-мэнор он хотел покинуть без скандалов и происшествий, достаточно было уже того, что Снейп отличился. Тонкий и выверенный ход своего Ссеасс мужчина оценил по достоинству, пусть и не был согласен с таким решением мальчишки. Последние три дня, что тот провёл в его родовом гнезде, привнесли покой и долгожданное умиротворение, о котором Тёмный Лорд уже никогда и не мечтал. Он даже на время отложил переговоры с иностранными общинами магов, чтобы проводить как можно больше времени в гнезде, со своим супругом, да хотя бы просто ужинать в его компании, спать рядом с ним, чувствовать его тепло и магию. Но всему, рано или поздно, наступает конец, и почему-то казалось, что окончательным толчком этому послужило произошедшее в этой комнате убийство магла. Вот только что сильнее всего выбило змеёныша из колеи: сама смерть магла или личность убийцы? Стоило бы присмотреться к юному мистеру Снейпу и хорошенько изучить родословную его магической крови. У мужчины складывалось ощущение, что его Ссеасс определённо был неравнодушен к одарённому полукровке. — Двери и щиты Слизерин-мэнора всегда открыты для тебя. Надеюсь увидеть тебя в следующие выходные на ежегодном приёме у Блэков. Заметив, как непроизвольно вздрогнула при упоминании приёма Белла, Гарри мысленно мстительно усмехнулся, припоминая слова Люциуса о том, что миссис Лестрейндж весьма опасается даже произносить его имя и, кажется, всячески избегает его общества. — Я получил приглашение от Лорда и Леди Блэк и не вижу никаких причин не согласиться на него. Буду рад составить вам компанию, Лорд Мракс, и если вы составите её мне. Отвесив короткий, но уважительный поклон, Гарри клещами вцепился в запястье Снейпа и аппарировал прямо с места, зажав в руке свою драгоценную ношу. … Судя по ощущениям, Певерелл-холл был несказанно рад скорому возвращению Хозяина, но уловив его настрой, сразу же переместил молодых людей в одну из гостиных, где разжёг камин и убрал лишнюю мебель из-под горячей руки Лорда. — Вижу, Люциус добился своего. Ну, Малфой… что б я ему доверился ещё хоть раз… Чем он тебя завлёк? Величием? Способностями? Знаниями? Чего тебе не хватает, Северус?! Фарфоровые статуэтки на каминной полке разлетелись вдребезги, и Северус с некоторым сожалением проследил за их полётом на пол. Опасливо зазвенели стёкла в оконных рамах, но это не заставило его отступить, а наоборот, придало больше уверенности и храбрости. — Это было моим взвешенным решением. Я пришёл в Тёмный Орден, потому что считаю это правильным, в конце концов, я – тёмный маг. — И позволил клеймить себя, как какую-то скотину! – яростнее змеи зашипел Певерелл и вдруг замер на месте, крепко зажмурившись. Теперь и Люциус, и Северус находились в ловушке Чёрной Метки – вечного клейма до конца жизни. Снейп ведь ещё не раз пожалеет о своём решении, как и его восхитительно отважная вейла. Что такого они видели в Тёмном Лорде, что ломали собственные жизни ради него? Он этого не понимал. Мысли в голове путались. Северус ощутил перемены в Певерелле почти сразу же, ему даже не нужно было заглядывать тому в глаза – спина была напряжена, но руки безвольно свисали вдоль туловища, а голова опущена и чуть наклонена набок. Это не был стихийный магический всплеск, но хорошо знакомый Снейпу приступ апатии, когда Гарри вряд ли осознавал себя. — Гарри, - тихо, словно боясь спугнуть, позвал он и добился того, что юный Лорд обернулся к нему, но взгляд его уже был расфокусированным. — Северус, почему я не могу ничего изменить? – голос его звучал так жалобно, что у Северуса сердце сжалось от той тоски, что юноша буквально излучал. – Том одержим идеей бессмертия настолько, что убьёт даже меня, встань я у него на пути к цели. То, как я собираюсь поступить с Люциусом… он мне этого не простит, - горько улыбнулся Певерелл и, будто в подтверждение своих слов, покачал головой. – Но так должно быть, и этот мелкий самоуверенный хорёк обязательно появится на свет. Ты ведь, наверное, его ещё и нянчить будешь. Коротко рассмеявшись, он шагнул к нему и невесомо коснулся ладонью его прохладной щеки. На мгновение Снейпу показалось, что Гарри пришёл в себя, но взгляд зелёных глаз всё ещё был каким-то пространным и слишком далёким от этого времени и места. — Что я сделал не так, Северус? Я так хотел помочь тебе, спасти от всего этого кошмара. И снова оказался бесполезен. Как тогда, в Визжащей хижине… Нагини тебя… пожалуйста, не умирай, Северус… не защищай меня… Северус легко подхватил оседающее в беспамятстве тело, но вместо того, чтобы разместить его на диване или отлевитировать в хозяйские покои, он опустился на пол и прижал его крепче к себе. Сам не заметил, как минутой позже оказался в коконе из собственных кожистых крыльев. Просто сейчас это казалось правильным и нужным. Правильным, что Гарри нуждался в нём, в его поддержке. Нужным, потому что он уже не представлял жизни без этого язвительного, сумасбродного, не от мира сего зеленоглазого чудовища. Второй раз в жизни он хотел, чтобы кто-то определённый доверился ему – пусть не сразу, постепенно, но он обязательно добьётся этого. Сколько он так просидел, погружённый в свои мысли и баюкающий драгоценную ношу, Северус не вёл счёт времени, однако в какой-то момент ощутил колебания магии снаружи своеобразного кокона, а спустя пару мгновений его крыла коснулась человеческая ладонь. — Эй там, в коконе. Его Светлость ещё не расщепило? – ворвался в его сознание знакомый и отчего-то слишком весёлый голос, и Снейп попытался своей человеческой половиной зацепиться за него, постепенно подавляя в себе сущность вампира. Крылья раскрывались с неохотой, так что приходилось делать над собой усилия. Сейвил вовсе не чувствовал себя брошенным и оскорблённым, даже несмотря на то, что пять минут назад его просто выставили за пределы территории Слизерин-мэнора, как какую-то персону нон грата. Достаточно было и того, что Лорд Певерелл по каким-то срочным и неотложным делам сам покинул гостеприимный дом, и мужчина нисколько не сомневался, что причиной этому был Наследник Блэк. Однако по дороге до ворот мистер Долохов поделился последними «пожирательскими» новостями, в которых в главных ролях выступали мистер Снейп и Его Светлость. Когда спустя долгих пять минут кожистый кокон зашевелился и раскрылся, он не удержался от ехидной усмешки, обозревая вполне привычную ему уже картину: мальчишка без сознания, в крепких и бережных, даже на первый взгляд, объятиях своего партнёра, разве что крылатый на этот раз был другим. — Что Его Светлость натворил на сей раз? От вашего дуэта у меня одни неприятности, - заворчал он, тем не менее сразу же наложил диагностирующие чары на Певерелла и Снейпа. Северус уже более-менее пришёл в себя и взял сущность вампира под полный человеческий контроль, поэтому довольно легко сносил все манипуляции колдомедика. — Это был не стихийный магический всплеск. С ним… иногда такое случается… он… он скоро придёт в себя. — Это я и без вас вижу, мистер Снейп. Меня больше интересует то, что за последние полчаса он колдовал столько, сколько вы и за месяц не колдуете. В чём была причина таких растрат магических сил? Они с Лордом снова не сошлись во мнениях? Взгляд чёрных глаз метнулся вниз, и Сейвил проследил за ним, наткнувшись на сжатую в кулак ладонь Певерелла. Разжать пальцы не составило труда, но прикоснуться к тому, что они держали, оказалось задачей не из лёгких, по крайней мере, для него. Чёрная гадость – что-то вроде вязкого дымка – окутала его пальцы и потекла вверх по ладони до запястья, и мужчина замахал рукой в воздухе, пытаясь избавиться от неё. — Ну что за мерзость! Сущность Смерти – это уже ни в какие рамки не вписывается! Фу-фу-фу. Пока он скакал по комнате, аки полевой кузнечик, Северус осторожно взял кристалл в руку и ощутил лишь обжигающий холод, но не более того. Голубовато-белый огонёк внутри него всё ещё мягко пульсировал и сиял так ярко, словно и не собирался гаснуть. Он даже думать не хотел, чем этот огонёк мог быть, хотя кое-какие догадки невольно забредали в голову. — Это человеческая душа, - будто прочитав его мысли, досадливо поморщился Дорн, тщательно вытирая пальцы и ладонь правой руки о свою мантию. – Полагаю, юный Лорд сделал это не из праздного любопытства. — Это душа моего отца. Я убил его, - отрывисто сказал Северус, не сводя глаз с бьющейся в кристалле точки. Признание сорвалось с языка так легко, будто бы не стоило человеческих моральных мучений. Он хотел этого, и он сделал, однако не испытав ни удовлетворения от свершившейся мести, ни сожаления о собственной загубленной человечности. — Мальчишка, - сердито зашипел Дорн, заставив вампира нервно вздрогнуть и отвлечься от самокопаний. – И это я говорю о вас, мистер Снейп. На своём веку я повидал многое, но милосердного Жнеца – впервые! Уму непостижимо, куда смотрел его Источник?! — Да что не так?! Порицания со стороны мужчины прекратились, и он посмотрел на молодого человека так, словно тот обвинил его в Конце Света. — Потом не забудьте поблагодарить Его Светлость за спасение здравости ума миссис Снейп. — Причём здесь моя мать? – повысил голос сбитый с толку Снейп, теряя терпение. — Хм, а Гарри отзывался о вас, как о человеке неординарного склада ума… видимо, перехвалил. Ваша мать – магическое создание, предполагающее наличие партнёра. Им был ваш отец. — Магл? Но он не мог быть… - Северус запнулся на слове и поперхнулся воздухом. По спине прошёлся холодок, перед глазами потемнело, а в ушах зашумело от дикой пульсации в висках. Почему он не задумался об этом раньше? Столько лет его мать сносила побои и терпела унижения не ради благополучия семьи или тех крох денег, на которые они жили. Если бы могла, то давно бы уже ушла от него. Если бы хотела… — Я убил пару моей матери. — Полагаю, Его Светлость был чертовски зол, - хохотнул Сейвил и взмахом руки отлевитировал бессознательного Певерелла на появившийся диван, после чего сам устроился в его изголовье, а кристалл подвесил высоко под потолком, подальше от себя. – На ваше счастье, Авада убивает тело, но не душу, и над ней власть имеет только Серая Госпожа. Предлагаю вам навестить вашу мать, она сейчас как раз гостит в Певерелл-холле. И прихватите эту… гадость… с собой. Я позабочусь о Его Светлости. Как бы Северус не был обеспокоен всем произошедшим за последний час, но волнения за мать погнали его на её поиски, впрочем, Замок с явной неохотой помог ему сориентироваться в путанице коридоров и комнат. Улыбка на лице мужчины чуть потускнела, зато в тёмно-зелёных глазах сохранился тот же озорной блеск. Состояние юного Лорда Певерелла вызывало в нём сострадание и сожаление, явно неуместные в сложившейся ситуации; с такими магическими созданиями впору было под Аваду кидаться. — И как же ты это допустил, Рирэн? Надо бы лучше заботиться о своём новом хозяине. Казалось бы, слова были обращены к пустоте, но мгновением спустя на вторую половину комнаты опустился мрак и живым существом скользнул к спящему под воздействием целебной магии юноше. Острые когти клацнули по деревянной обивке, оставив на ней глубокие борозды, и все четыре вороньих крыла вытянулись вдоль массивного тела с сине-алым оперением. «Это было его желанием, и Вечная его поддержала. Кажется, я слышу нотки укора в твоём голосе, друид. Ты проникся симпатией к моему Хозяину?» Со стороны Источника послышался каркающий звук, похожий на смех, и Сейвил неприязненно поморщился, потому что слышать его было почти невыносимо. — Не говори ерунды. Первый и последний раз, когда я привязался к смертному, закончился плачевно – Бессердечная игралась с ним и забрала, когда ей надоело. От этого мальчишки проблем ещё больше. «Ошибаешься, - уверенно заявил Рирэн. – Этот мальчик совсем не такой, каким ты его себе представляешь. Он не такой, каким был Игнотус Певерелл. Поверь мне, друид, он тебя ещё удивит». Мужчина тонко улыбнулся, но в его глазах читались скепсис и лёгкая насмешка. — Время покажет, друг мой. Время покажет. *** Следуя по каменной дорожке, что извивалась в саду поместья Малфой, Кербер то и дело оглядывался назад и поскуливал, словно бы ощущал что-то неладное, отчего Гарри было очень даже не по себе. Тяжело было смотреть в невинные и чистые голубые глаза Источника, заботящегося о своём роде. Впрочем, Певерелл делал то же самое, только, может быть, более радикальными методами. — Гарри! Вот так сюрприз, - миссис Малфой неторопливо спускалась по лестнице в холл, но заметив нежданного гостя, поспешила заключить его в свои материнские объятия. – Люциус не предупреждал о том, что ты заглянешь к нам. Хотя, в последнее время из него и слова не вытянешь. — Добрый день, Миранда, рад видеть вас в добром здравии и всё такой же прекрасной, - уроки этикета от Лорда Слизерина не прошли даром, чему юноша был несказанно рад, заметив вспыхнувший румянец смущения на лице женщины. – У меня дело к вашему дражайшему супругу, поэтому Люциус не знает о моём визите. Мне жаль, если я побеспокоил вас… — Нет-нет, что ты! Мы всегда рады тебе. Дорис! Перед женщиной и молодым человеком появилась опрятного вида домовиха, с благоговением посмотревшая на разлёгшегося в ногах Певерелла Кербера. Гарри взял себе на заметку, что домовики могут видеть Источников, но только рода, которому служат, или всех? — Проводи Лорда Певерелла в кабинет, к Лорду Малфою, - велела Миранда, после чего вновь обернулась к юноше и сжала его ладонь в своих хрупких маленьких ладошках. – Останься на послеобеденный чай. Я о стольком хотела бы тебя расспросить. — Всенепременно, моя леди. Буду счастлив составить вам компанию. Оставив миссис Малфой в холле, он последовал за проворной домовихой, с каждым шагом нервничая всё сильнее. Он был уверен, что в задуманном не встретит препятствия в лице Лорда Малфоя, потому как тот, в первую очередь, заботился о благополучии собственного рода. Но сам Гарри обдумывал это не месяц и не два, пытался смириться, отпустить. Ему бы и нескольких лет не хватило, но медлить было нельзя – к концу осени 1979 года Нарцисса должна быть беременна Драко. Даже если предположить, что мир, в который он попал – не тот же самый, но оставить столь древний чистокровный род без наследника он не мог позволить. Судьба рода Мракс заботила ничуть не меньше, но Том был слишком эгоистичен и свободолюбив, чтобы обременять себя семьёй в её полном смысле слова. Своего наследника он бы рассматривал, скорее, как соперника и угрозу всем своим планам. Кроме того, если достиг бессмертия, в наследнике уже нет необходимости. — Прошу сюда, драгоценный партнёр Наследника. — Спасибо, Дорис. При его появлении Лорд Малфой поднялся из-за стола и отвесил почтительный поклон, жестом предложив юному Лорду располагаться в любом свободном кресле. Первое, что бросилось Гарри в глаза, это стопка писем и документов, занимавших добрую половину рабочего стола, на нескольких из них стояли печати старинных темномагических родов не из Англии. — Ударились в политику, Лорд Малфой? Только не говорите мне, что вы заняли позицию одной из сторон. От предложенного бокала бренди он вежливо отказался, а вот мужчина пренебрегать не стал: судя по бледности лица и дрожи в руках, горячительное ему было просто необходимо. От внимания Гарри не укрылось то, как Абрахас временами морщился, и он почти не сомневался, что сиятельный Лорд мучился жуткой головной болью, причиняемой магической отдачей. — Нашему роду достаточно одного революционера, и должен признать, мой сын прекрасно со всем справляется. Хотя отчасти в этом есть ваша заслуга. От Вальпурги Блэк Абрахас был наслышан о творящихся чудесах на пожирательских собраниях и рейдах, о чудодейственном влиянии юного Лорда, оказываемого на темнейшего из магов современности. Некоторые из Лордов и Наследников были даже обязаны жизнями и собственной свободой Певереллу, а его влияние сравнимо было едва ли не с влиянием Волдеморта и Дамблдора. Мальчишка рос, набирался опыта, власти, постепенно учился плести сети интриг, так что даже сам Малфой начал не на шутку беспокоиться. Он надеялся слепить из юноши Лорда, ещё невиданного миром, но в прочных тисках их рода, которому бы благоволила сама Вечная. Но всё обернулось против него! И Абрахас не сомневался, что всё это – заслуга Наследника Слизерина, чьи хитрость и дальновидность ему, увы, не суждено было когда-либо превзойти. — Моя заслуга лишь в том, что я не позволяю собственным магическим созданиям вредить друг другу. К счастью, Магия мне в этом помощник. Кстати, о Магии… вам повезло отделаться лишь головной болью в качестве магической отдачи, потому что, в какой-то степени, я поддерживаю ваше решение закрепить брак между Люциусом и Нарциссой Блэк. Они очаровательная пара, не так ли? Если чему он и научился у своего самого заклятого школьного врага, так это держать хорошую мину при плохой игре. А вот Абрахаса на этот раз выдержка подвела – в светло-голубых глазах отчётливо промелькнул страх. — Лорд Певерелл, я… — Не утруждайте себя, Лорд Малфой. Я и так всё прекрасно понимаю: Повелитель Смерти не самая лучшая партия для будущего Лорда и магического создания. Важная ценность любого рода – наследники, которых я, к моему глубочайшему сожалению, не смогу подарить Люциусу. Насколько мне известно, помолвка была заключена после пробуждения вейловской крови у Люциуса, а брачный контракт ещё до рождения Нарциссы Блэк. Кто я такой, чтобы нарушать древние, как сама Магия и Жизнь, клятвы. Даже после его слов и легкомысленного пожатия плечами Лорд Малфой не сводил с него пристального настороженного взгляда, очевидно, всё же боясь немедленной расплаты за вольность в отношении своего сюзерена. Некоторое время в кабинете царила мрачная неуютная тишина, пока Лорды играли в гляделки, и первым взгляд отвёл Абрахас, устало откинувшись в кресле. — Я не понимаю вас, Лорд Певерелл. Разве вы не дорожите Люциусом? — Именно потому, что я дорожу им, я так поступаю, - грустно улыбнулся Гарри, и мужчина заметил, как лицо его исказила мука. – Люциус дорог мне… вы себе даже не представляете, насколько мне дорог ваш сын. Порой мне кажется, что моё безумие приобрело новую форму – одержимость, и меньше всего мне хочется, чтобы моя великолепная вейла погрязла в этой трясине вместе со мной. Он заслуживает счастья, верной и кроткой жены, достойного наследника. Но благополучие рода Малфой не пересекается с родом Певерелл, вы и сами это знаете, Лорд Малфой. Так что… советую устроить брак с юной мисс Блэк как можно скорее. Судя по довольному блеску в глазах Малфоя, они пришли к некоторому соглашению, поэтому юноша больше не видел причин задерживаться дольше в компании хозяина поместья, когда в одной из гостиных его ждала очаровательная хозяйка. Подобрав мантию и перчатки, он направился к выходу, когда его всё же остановил серьёзный и слегка обеспокоенный голос Лорда: — Если Люциус узнает, он вам этого не простит. А он узнает, даже если я ему об этом не расскажу. — Умом и амбициями он пошёл в вас. Когда-нибудь я ему всё объясню, только надеюсь, этот момент наступит не слишком скоро. По крайней мере, разговор откладывался до тех пор, пока его серебряная ладья находилась в невыгодном положении на шахматной доске.