***
Сегодня, во вторник у Мо Жаня смена с самого утра. Ещё в этот день у Мо Жаня, Е Ванси и Ши Мэя работа в одно время. Это же отлично. Утреннее настроение было намного лучше чем тем вечером. Ресторан не открыли, поэтому все сидели внутри и ждали. Мо Жань зашёл и как только заметил Ши Мэя, сразу подбежал к нему. — Ши Мэй! — звал он. Ши Мэй отвлёкся от телефона. — Привет, Мо Жань, — поздоровался Ши Мэй. Мо Жань держал в руках зелёный подарочный пакет, который он протянул Ши Мэю. — Держи, — кратко сказал он. Ши Мэй недопонимал. — Что это? — Забыл, что я тебе обещал? Ши Мэй действительно не помнил никаких обещаний. — Ладно... Спасибо большое. Пока Ши Мэй неловко забирал пакет, Мо Жань заметил широко улыбающуюся Е Ванси. После этого он пошёл к ней. Она скрестила руки на груди и начала говорить. — Ой, а ты уже ему подарки даришь. Мо Жань закатил глаза. — Ничего личного, я обещал его нарисовать, — объяснил он. — Как думаешь, это поможет вам сбизиться? — задумалась Е Ванси. — Я надеюсь, что у него появятся догадки о моих чувствах, но не знаю, — сказал Мо Жань. Е Ванси стала выглядеть немного хитро. — А как дела с твоим дилф-учителем? — насмехнулась она. Будь она парнем, Мо Жань бы дал ей шуточный подзатыльник. Пускай она и внутри и снаружи была похожа на парня, Мо Жань не рискнул. Вдруг она разозлится? — Он не дилфа, просто постарше, —сказал он, затем сделал виноватое лицо, как у собак и кошек, которых ругали за то, что они поссали в тапок. — Что такое? — спросила Е Ванси, стерев улыбку. Мо Жань посмотрел по сторонам, убедившись, что Ши Мэй достаточно далеко и не слышит. — Ванси, я согрешил... — Что ты сделал? — Я... — Мо Жань почти шептал, — Я на него... Др... Е Ванси закрыла рот Мо Жаня рукой, не разрешая договорить. Она смотрела на него, как на идиота и в итоге произнесла лишь одно: — Пиздец... Мо Жань жарил картошку в масле, жаль, что не Сун Цютун, пока Е Ванси нарезала ингредиенты бургера. — Эх, Мо Жань, ты слишком давно не ебался, теперь на всяких Чу Ваньнинов дрочешь... — насмешливо сказала она. Мо Жань вздохнул. — Раз так, может стоит как по старинке, тусовку устроить? — предложил он. Е Ванси застыла, задумавшись. — Это не такая уж и плохая идея... Можно не только переспать с кем-то, но и пообщаться, — согласилась она. Мо Жань вытащил картошку из масла и бросил её в другое место, из которого потом будут ставить в коробки. — Что насчёт следующей пятницы? Е Ванси кивнула. — Мне подходит, да и пятница всегда лучшая для этого, но разве не у тебя курсы до поздна? — ответила она. — Мы заканчиваем в девять, так что всё хорошо — сказал Мо Жань. Е Ванси улыбнулась. — Дома у кого? — спросила она. — Прости, у меня семья, — намекнул Мо Жань. Е Ванси выглядела неуверенно. — Мой приёмный отец, конечно, за границей и дом у меня большой, но... Мне некого пригласить, я почти ни с кем не общаюсь. — Об этом не волнуйся, — сказал Мо Жань, — Я приведу своих, а они пусть приведут своих. Так мы ещё и встретим новых людей. Теперь Е Ванси полностью согласилась, но потом тихо произнесла: — Давай только на этот раз без Сун Цютун, чтобы не было как тогда. Мо Жань засмелся. — Обещаю без Сун Цютун. В тот раз Сун Цютун была очень пьяна и говорила многое. В итоге вышла большая ссора с Е Ванси, ведь она хотела за себя постоять. Дошло до крови из носа Сун Цютун и синего бедра Е Ванси. До этого, в тот же день, Мо Жань ещё и целовался с Сун Цютун в засос. Он был так рад, что так и не переспал с ней. Внернувшись домой, Мо Жань думал о том кого позвать и о сегодняшней смене. Он смог поговорить не только с Е Ванси, но и с Ши Мэем. Они больше всего обсуждали одного айдола, у которого недавно родилась дочь, но всё равно, Мо Жань чувствовал теплоту от Ши Мэя. Войдя в дом, Мо Жаня никто не встретил. У дяди с тётей сейчас работа, лишь Сюэ Мэн трудился из дома. Повезло ему, можно сидеть за столом у себя и уплетать чипсы, пока работаешь в фотошопе. Тётя была хирургом, а Сюэ Чженьюн директором банка, поэтому они обязаны были быть на месте. Без них всё пойдёт коту род хвост. Оказавшись на верхнем этаже, Мо Жань постучал к Сюэ Мэну. — Мо Жань? Чего тебе? — послышалось в ответ. — Мэнмэн, открой, — попросил Мо Жань. Сюэ Мэн открыл и предстал в беспроводных наушниках, которые судя по всему были подключены к компьютеру. Помимо них Сюэ Мэн был одет в обычную удобную пижаму, а волосы он наверное не трогал несколько дней. Мо Жань улыбнулся и протянул шоколадный батончик. — Я ходил в магазин возле ресторана за рисом, но увидел там оригинал сникерса. У нас его очень сложно найти, а я помню, что тебе они нравятся, поэтому я купил тебе его, — рассказал Мо Жань. Сюэ Мэн изменился в лице. Он невозмутимо кивнул и взял его подарок из рук. Кажется, он пытался сказать «спасибо», правда из уст вышел непонятный звук и он закрыл дверь. Мо Жань усмехнулся. Вечером позвонили в дверь. Оба брата пошли вниз, так как догадывались, что это Сюэ Чженьюн. Должно быть, он не открыл сам, потому что у него были заняты обе руки. Когда Сюэ Мэн открыл, эта теория подтвердилась. — Привет, папа. — Добрый вечер, дядя. Поздоровались оба сына, пока Сюэ Чженьюн заходил во внутрь. В ответ он, улыбнувшись, кивнул, так как разговаривал по телефону. — Что ты, Юйхэн, не будь таким стеснительным. Мы же уже давно знакомы, — говорил он в трубку, — Почему ты не можешь прийти в пятницу? Неужели у тебя наконец-то появилась невестка? Шучу, я всё помню. А, так вот оно что! Да. Этот день хорош. Нет, нет, я свободен. Давай, ждём. Мо Жань пошёл в сторону кухни, а Сюэ Мэн заговорил с отцом. — Кто это придёт? — спросил он. Сюэ Чженьюн, положив трубку, ответил: — Это не очень скоро, мы с другом просто привыкли планировать встречи заранее. Я вам скажу, когда он приедет. Мо Жань услышал, но не придал этому большое значение. Может быть он вообще будет работать в это время.***
Этим уроком Чу Ваньнин всё также поднимал тему лица. Мо Жань внимательно смотрел на все жесты изящных рук. Сердце хотело провести пальцами линию по голубым венам, пусть разум утверждал, что Чу Ваньнин лишь грубый и обиженный жизнью хрыч. Нельзя судить людей по внешности, Чу Ваньнин тому пример, но мечтать никто не запрещал. Мо Жань был уверен, что большинство людей здесь не умеют читать мысли, однако всё равно изгонял такие фантазии. Он не мог смотреть на него спокойно. Он на него дрочил. Чу Ваньнин далеко не единственный человек на которого дрочила эта озабоченная псина, почему было так стыдно смотреть именно на него, Мо Жань понять не смог. Кажется, ещё немного и Мо Жань окончательно возбудиться. От того кто бесил. Это просто мерзко. «Даже не думай о таком, дурила!» — Наши лица пропорциональны. Между глазами расстояние одного глаза, наше лицо ростом с три наших носа, если провести линию с середины глаз вниз, мы получим уголки губ. Это я рассказывал на прошлом уроке, — говорил Чу Ваньнин. —Сейчас я хочу отрицать это. — Вы передумали? — спросил кто-то из аудитории. — Не перебивайте, когда я говорю, — попросил Чу Ваньнин. — На самом деле, пусть мы все имеем такие пропорции, мы выглядим по разному, — Чу Ваньнина осмотрел всех, выбирая жертву. — Вот например она. У неё глаза меньше, чем должны быть, а рот больше, — он указал на невинную женщину в комнате. Она оглядывалась по сторонам, а её лицо изменило цвет. Это было немного грубо с его стороны. Мо Жань больше не мог думать о Чу Ваньнине как о ком-то прекрасном. Он хотел дать ему пощёчину и заткнуть. Разве можно учителю просто унижать за внешность? — Поэтому она выглядит как она есть и особенно красива, — добавил Чу Ваньнин. Женщина перестала нервничать и даже смутилась, неловко перебирая ткань на чёрной кофте. Мо Жань также расслабился, хотя всё ещё удивлялся прямоте этого человека. Внезапно Чу Ваньнин указал на стол Мо Жаня. Тот ощутил себя, словно под угрозой. — Или же, смотрите на тех двоих Ши Мэй и Мо Жань переглянулись. — Они очень разные. У каждого из них своя красота, свой вид эстетики. Мы все люди разные, потому что не полностью подчиняемся тем правилам. Чу Ваньнин продолжил рассказывать, а Мо Жань шепнул Ши Мэю: — Вот же северный человек. Он совсем не думает, что говорит! Ши Мэй повернулся к Мо Жаню лицом. — Возможно он немного... Должен больше думать. Всё-таки, он никого не обидел, даже наоборот. Он назвал меня красивым, мне приятно. Мо Жань приподнял бровь. — Он очень умный и как по мне хороший человек. Я ему немного писал на неделе, — объяснил Ши Мэй мягким голосом. Мо Жань удивился — И что же вы писали? — Что обычно пишут люди. Спрашивал как у него дела и дальше разговор сам по себе пошёл, — сказал Ши Мэй. Это было немного странно. — А... Почему ты ему писал? — поинтересовался Мо Жань. — Я... — Ши Мэй немного калебался. — Почему бы и нет? Чу Ваньнин за десять лет не изменился. Я пришёл сюда, потому что знал его раньше. Знал как он одинок... В том смысле, что он всё время проводит в одиночестве. Мне стало немного жалко. Мо Жань усмехнулся. «Не удивительно, что с ним никто не общается.» Ши Мэй славно прочитал мысли и посмотрел взглядом что говорил «ты ещё увидишь». — Эх... Кто-то вздохнул и оба посмотрели на источник звука. Это был Наньгун Сы. — А про меня ничего не сказал... Я же тоже ничего такой... Второй урок рисования подошёл к концу, когда все заканчивали наброски и уходили. Пока Мо Жань складывал в пенал вещи, он ощутил будто перед ним кто-то стоит. — Ах, Наньгун Сянь, привет, — сказал Мо Жань. —... Я Наньгун Сы... — исправил парень. — Мо Жань... Ты же сюда будешь ходить? — Мгм.. — Мы можем обменяться вичатом? Я... Я бы хотел знать кого-то здесь, — Наньгун Сы ели выдавил из себя эти слова. Мо Жань добро улыбнулся. — Конечно, нет проблем. Они неловко обменялись и Наньгун Сы, поблагодарив, поспешил к двери. — Я тебе напишу, как домой приеду! — пообещал он. Ши Мэй встал со стула. Мо Жань сделал так же, но его тут же усадили назад. — Прости. Это, подожди тут, — бросил Ши Мэй. Мо Жань ничего не понимал. — Просто посиди и внимательно слушай, — добавил Ши Мэй, не давая никаких объяснений. Взяв с собой рюкзак, Ши Мэй подошёл к Чу Ваньнину. Чу Ваньнин на этот раз что-то мазал карандашом на бумаге. Он отвернулся от занятия, чтобы посмотреть, что произошло рядом. — Ши Мэй? — Господин Чу, Вы разбираетесь в искусстве, я Вами восхищаюсь. Чу Ваньнин выглядел всё так же каменно. — Мой хороший друг нарисовал чудесную картину, но вот только не верит, что он хорош. Вы бы не могли сказать Ваше мнение? — попросил Ши Мэй. Чу Ваньнин выдал звук, похожий на «мгм», и открыл свою сумку. Когда он достал очки из чехла, Мо Жань сделал себе комплимент за догадливость. Пока он надевал их, Ши Мэй достал картину из сумки. Мо Жаню было интересно о чём он, а когда увидел, был слегка поражен. Это же та самая картина, которую он нарисовал вечером понедельника! Восемьдесят процентов Мо Жаня уверяли его, что Чу Ваньнин снова скажет что это выглядит как навоз, однако двадцать процентов напоминали, что Чу Ваньнин не знает кто автор. Роспись то у Мо Жаня не поддавалась чтению. Чу Ваньнин без слов взял её в руки и стал рассматривать. Его холодное лицо никак не отображало разум и понять о чём он думал, было невозможно. — Он сказал, что назвал её «Золотые Слёзы», — поведал Ши Мэй. На холсте был изображён человек, напоминавший Ши Мэя, однако руки его были бесформенными, а длине шеи позавидовал бы жираф. Главное, здесь "Ши Мэй" закрыл глаза, а из них текли слёзы золотистого цвета. Мо Жань усмехнулся у себя в голове. «Такой взгляд, будто ему собственный анус показали. Интересно, что на этот раз скажет? Может сразу приступит к мату?» Чу Ваньнин снял очки одной рукой, всё ещё держа холст во второй. Он посмотрел на Ши Мэя и произнёс: — Мне нравится. —... Мо Жань сначала действительно удивился, однако вспомнил, что художника Ваньнин не знает. — Он ощущал ясно, творя это. Слёзы будто сделаны из золота, что наверняка обозначает, что он скрывает личную боль за деньгами или смехом, — размышлял Чу Ваньнин. Ши Мэй соглашаясь кивнул. Только что Чу Ваньнин несколькими словами раскрыл весь внутренний мир Мо Жаня Ши Мэю. С одной стороны, Мо Жань нервничал, что Ши Мэй примет его за нытика, но тут вспомнил, что это может быть и хорошо. Если они узнают друг друга из нутри, Ши Мэй больше заинтересуется Мо Жанем. Так что чувства Мо Жаня были непонятны. — Можешь передать другу, что если он захочет продолжать творить, его ждёт успех. Я... — Внезапно Чу Ваньнин не мог подобрать слова. — Я видел много картин, но эта заинтересует издалека. —... Ши Мэй широко улыбался, обножая верхние зубы, а затем повернулся к партам. — Мо Жань, тебя ждёт успех, — передал он.