Чувствовать

Как только Чимин уходит, Юнги из мягкого и нежного сразу же превращается в напряженного и настороженного. За каждым движением Тэёна он следит внимательно, не дает к себе приблизиться. Юнги садится на место Чимина и выжидающе смотрит на близкого человека. Его тянет пересесть ближе и обнять. Он соскучился за время ссор. Хочется, как в детстве, закутаться в теплые объятья и расслабиться в родных руках. Но внутри все противится такому появлению слабости. Юнги старается контролировать себя и не поддаться уговорам маленького ребенка внутри. Память еще хранит жестокость и холод, которым его подвергли, свежи еще воспоминания об отчаянии и желании исчезнуть. — Юн~и, — зовет так нежно-нежно, что преграды, тщательно выдвигаемые Юнги, покрываются мелкими трещинами, — прости меня. Юнги недоверчиво смотрит на него. Он чувствует, как на него волнами накатывает усталость. Ему бы вернуться к Чимину и остаться рядом с ним, а не вслушиваться в слова папы, боясь увидеть в них ложь, боясь услышать осуждение вновь. Кажется, еще чуть-чуть и у него истерика начнется. То есть извиняться все-таки его родитель умеет? Почему же так долго тянул с этим, почему так долго? Юнги закрывает лицо руками и трет глаза пальцами. Наконец он поднимает взгляд и устанавливает зрительный контакт. — Давно простил, — говорит тихо. У него нет другого ответа на слова папы. Он и правда умудрился отпустить обиду. Гордость тихо матерится, но она бессильна перед мягкостью ребенка, который просто хочет, чтобы его любили. Воспоминания больно дерут душу, но Юнги не может жить ими всегда, и если папа нашел в себе силы принять, то он сможет найти в себе силы простить. — Иди ко мне, — Тэён раскрывает руки, приглашая в объятья. Юнги буквально бросается к нему на шею. Он все еще ребенок и ему все еще хочется быть любимым семьей. Гордость ядом плюется, но затихает, стоит запаху жасмина наполнить легкие. Тэён прижимает к себе ребенка и едва сдерживает слезы. Он поглаживает спину, как делал это когда-то в детстве. — Так скучал по тебе, котенок, — шепчет. Юнги расслабляется, услышав ласковое прозвище, которым когда-то папа называл его во время грозы или после кошмаров. Он сравнивал ребенка с котенком, который прячется от страхов в коробку, только Юнги прятался под одеяло или в шкаф, где его и находили по тихим всхлипам. — Вы разводитесь с отцом? — спрашивает Юнги. — Почему? Из-за меня? — Разводимся, просто для меня ты важнее, чем все остальное. Мне жаль, что я так долго не мог это понять и пытался создать лишь условия для твоего воспитания и взросления, но не участвовал в нем. Юнги хмурится и отстраняется: — Меня поздно воспитывать, если ты за этим пришел. — Не за этим, Юн~и, — Тэён поправляет челку сына и продолжает говорить, — я хотел сделать тебя счастливым, но в моем понимании. Мне казалось, что я должен обеспечить тебе будущее, образование. Семью. Я думал, что ты будешь счастлив потом, когда повзрослеешь и поймешь, зачем мы это делали. Забыл совсем, что счастье у каждого свое и навязать свое представление не получится, — Тэён помолчал немного, собирая мысли и воспоминания воедино, — когда увидел, как бережно Чимин тебя приобнимает, как ты к нему жмешься доверчиво, подумал, что неважно все это. В смысле, не твои отношения, а мои мысли. Мне сложно представить омег, как пару… но я попытаюсь. И даже если это гормоны, я лучше подожду, чем мы с тобой перестанем общаться. — А отец? Он тоже так думает? — робко спрашивает Юнги. И он очень хочет верить, что в его голосе не так много надежды, как ему показалось. — Нет, котенок, с ним сложнее. Он слушать ничего не хочет, мы ссорились с ним каждый день после твоего переезда. А потом я собрал вещи и сказал ему, что если он не поменяет мнение, то нас ждет развод. Мне жаль, Юн~и, но не всегда близкие люди, могут принять нас такими, какими мы являемся. Их приходится оставлять позади. Юнги опускает голову вниз и закусывает губу. Ему тяжело оставить позади человека, который любит его. По-своему, но любит. Неужели все закончится вот так? Неужели не всегда финал счастливый? Тэён обнимает его и снова водит руками по узкой спине. Он вздыхает и начинает тихо говорить: — Жизнь всегда дает выбор. И он всегда тяжелый, если бы был легким, то в нем не было бы смысла. На одной чаше весов прочное прошлое, на другой — мутное будущее. Настоящее же выбирает, какую чашу взять. Если ты выберешь хорошие отношения с отцом, то обретешь поддержку на всю жизнь в виде родителя. Но тогда потеряешь Чимина и музыку. С Чимином может не получиться ничего, музыка может надоесть. Но если ты не попробуешь, то не узнаешь, котенок. Это и есть выбор между прочным прошлым и мутным будущим. — Неужели он не примет меня никогда? — тихо, словно этот вопрос обращен себе, спрашивает Юнги. — Я не знаю, но ты не будешь виноватым, если он не примет тебя. Ты не можешь брать ответственность на себя за чужое решение, понимаешь? Это его выбор. — А ты? Вы с ним столько лет вместе. Тэён смеется тихо, но смех этот такой грустный, что в груди Юнги поселяется тоска: — А я сделал свой выбор. Осталось только твоему Чимину понравиться. Юнги ухмыляется в ответ, но румянец все равно касается его щек. *** Чимин сидит в зале, в наушниках слушает какой-то спектакль, когда Юнги подходит к нему со спины и касается поцелуем шеи. Пак быстро убирает все лишнее и приготавливается слушать. Мину лень обходить диван, поэтому он просто перелезает через спинку и укладывается на колени Пака. — Все хорошо? — Чимин, слабо улыбаясь, зарывается пальцами в волосы Юнги и перебирает пряди. Он игнорирует даже столь странное поведение всегда культурного Мина. Просто наслаждается легкостью, витавшей в воздухе, даже запах ландышей впервые за долгое время потерял горечь. — Мы поговорили и сошлись во мнении, что самым сложным будет понравиться тебе. Ты запугал папу! — Мне не стыдно, — просто отвечает Пак. — Он старше тебя почти в два раза. — Мне все еще не стыдно. Юнги поднимается с колен Чимина и приближается к его губам. — Злюка, — шепотом произносит, едва удерживая себя от того, чтобы не поцеловать. — Рядом с врединой любой злюкой станет. — Да ну тебя. Юнги отстраняется, но Чимин, смеясь, сам касается губ нежным поцелуем. Он радуется хорошему настроению Юнги, но особого доверия к Тэёну по-прежнему не испытывает. Пак насторожен, но его расслабляет счастливый Мин. Чимин думает о том, что такой Юнги способен усыпить бдительность одним только смехом. Он уже и забыл, когда Мин был в настолько легком настроении, настолько расслабленным. И, о боже, Пак так рад это вспомнить. Он лишь надеется, что забыть еще раз не выйдет. Юнги снова укладывается на его колени головой, и Пак, ведомый непонятным порывом, начинает водить кончиками пальцев по его щеке, спускаясь к шее. Он легкими движениями щекочет кожу под линией челюсти, и Мин полностью расслабляется под нежными прикосновениями. Его наполняет покой и умиротворение. Чимин улыбается уголками губ, понимая, что ввел в какой-то транс Юнги незатейливой лаской. — Может, погуляем? Давно не выбирались, — спрашивает Юнги. Его голос такой сонный, что Чимин не может сдержать приступ нежности и наклоняется, чтобы поцеловать в лоб. — Давай. *** Уже на выходе из квартиры, когда они собрались гулять, Чимин останавливает Юнги. Он достает бальзам для губ, наносит его и целует Мина быстрым чмоком, после чего с легкой улыбкой проводит помадой по губам Юнги. Он немного вылезает за контур губ, но Мин ему ничего не говорит об этом. Он выдыхает тихо и облизывает нижнюю губу. — Яблоко? — Какая разница? Пойдем уже. Пак берет руку Юнги, переплетая их пальцы, и тянет Мина на выход. Он ждет, пока дверь домой закроется, щелкнет замок, и наступает на ступеньку. Юнги подхватывает Пака под локоть и ворчит о том, что лифт стоит здесь не для красоты, но его недовольство прогоняют поцелуем в щеку и легким уксусом туда же. Мин ненавидит лестницы. Он не удивится, если поседеет раньше времени из-за спусков и подъемов с Чимином под руку. Ему страшно отпустить или ослабить хватку хотя бы на пару секунд, знает о неловкости Пака; знает, что стоит отвлечься на чуть-чуть и быть беде. Чимин, напротив, кажется спокойным, он что-то щебечет весело, совсем не переживая о возможном падении. Юнги даже возмущается внутренне из-за такой несправедливости, но все возмущение, как всегда, уходит быстро. Оно не может долго владеть им, если дело касается Чимина. Наконец, лестница заканчивается, и Юнги расслабленно выдыхает. Он толкает дверь на улицу, и его тут же обдает теплым воздухом весны. Легкий ветер ласкает кожу лица. И Мин пугается, что Чимин может замерзнуть даже от такого веяния, тем более что Пак ни кофту, ни куртку не надел. Юнги снимает с себя кофту и накидывает ее на плечи Чимина. Тот ворчит в ответ, но кутается в теплую ткань и вдыхает запах глубже. Гуляют без каких-либо запланированных маршрутов, просто петляя по улицам города, но под конец прогулки Чимин ведет Юнги в парк, знает же, что Мин хочет туда, но не решается сказать об этом. Ветер шелестит листвой, расслабляя. Мин прикрывает глаза, отдаваясь ощущениям, а потом слышит, как его окликают. — Юнги! Чонгук идет под руку с омегой. Мин его смутно узнает. Парень учится на класс младше. Красивый, даже очень. Темные глаза внимательно осматривают сначала Юнги, а потом Чимина. Мину почему-то хочется закрыть Пака собой от любопытного взгляда, что, собственно, он и делает, аккуратно шагая в бок в сторону Чимина. Омега по-доброму ухмыляется и поправляет черные волосы красивыми длинными пальцами. — Привет, — здоровается Юнги с Чоном. Он чувствует любопытство, волнами исходившими от незнакомца, и это вызывает у него раздражение. — Это Тэхён, мой парень, — представляет Гук неловко. — Мин Юнги, — получается сухо, но Юнги как-то не переживает по этому поводу. Его все еще напрягает чрезмерное любопытство Тэхёна. Тем более, что оно направлено на Пака. — Представишь нам своего друга? — глубокий, низкий голос Тэхёна не подходит для омеги. Мина почему-то этот факт немного расслабляет. Словно он нашел недостаток в красивом юноше напротив, сделал его чуть ближе к реальности. — Пак Чимин, — тихо произносит Чимин. Он выходит из-за спины Юнги, но держит за руку Мина крепко, прижимается к его боку. Юнги каждой клеточкой своего тела чувствует потребность в том, чтобы спрятать Пака, укрыть от чужого любопытства. Тэхён, видимо, понимает, что раздражает Мина таким наглым рассматриванием, он переводит темные глаза на Юнги и улыбается ему по-доброму. Неловкую тишину, установившуюся на несколько минут, прерывает Чонгук: — Давайте посидим где-нибудь? Поговорим, познакомимся. Юнги молчит в ответ, зато Чимин и Тэхён соглашаются синхронным: «Давайте», — из-за чего смеются вместе. Смех Тэхёна красивый, чуть хриплый, глубокий. Мин понимает, что эта посиделка обойдется ему потраченными нервными клетками.