***
С Космосом они учились в одном классе, жили в одном доме, но на разных этажах и никогда не были лучшими друзьями. Однако их отцы дружили, потому что когда-то служили в одной части. Сама она этого не помнит, но знает по рассказам матери: тогда они только переехали от бабушки, Софе исполнилось пять, и они как раз получили квартиру в их доме. В день переезда отец возился с коробками и сумками, пытаясь затащить это всё на этаж, а Софа с матерью гуляли неподалёку, рассматривая окрестности. В этот момент отец столкнулся в подъездный дверях с Юрием Ростиславовичем. Время шло, семьи также общались. Как и дети, но в какой-то момент из их класса сформировалась своеобразная компания. Космос познакомился с Валерой, который учился на класс старше, и решил, что хочет быть похожим на старшего друга. Ради этого он привёл его в их круг, познакомив со всеми. И теперь они постоянно ходили маленькой группкой: Валера, а за ним хвостиком Космос, Софа, которая была в него влюблена и Саша с Виктором, которые были младше всех, но тоже тянулись к Филатову. Но, как известно, интересы парней и девочек — совершенно разные, и спустя время Софа лишь здоровалась с ними в коридорах школы, пока её подружки-одноклассницы тоже очарованные обаянием Филатова липли к нему. А еще на лестнице, когда видела их четверых у квартиры Холмогоровых. Иногда, по «старой» дружбе, как говорила она сама, Аверина бегала к ним в беседку и стреляла сигареты, чтобы покурить за берёзами недалеко от дома. Но, после «Событий 87-го года», как их мысленно назвала для себя Софа, ей пришлось исчезнуть и навсегда, как тогда казалось, потерять связь с парнями. Она переехала почти на другой конец Москвы, обратно в квартиру бабушки, после того как её родители погибли сразу после её совершеннолетия. Нужно было жить дальше и как-то справляться одной с этим горем и оставшимся отцовским бизнесом, который был небольшим, но давал ей доход. Когда тебе в восемнадцать лет приходится резко повзрослеть, то какое уже дело до друзей?***
О родителях она помнила до сих пор, но со временем вспоминала не так часто, а бизнес рассыпался по частям, рухнув в конце лета 91-го, как и вся страна. Воспоминания пронеслись в голове, непроявленной фотоплёнкой. Девушка опустила глаза, выкидывая бычок в урну у входа. — Куда ты уехала после школы? Мы только о твоих родителях узнали, а потом и ты пропала, — спросил Космос, но Софа подняла указательный палец вверх, затыкая его и прикрывая на мгновение глаза. — Кос, давай не будем, — она покачала головой, — Столько лет прошло. — Хорошо, — он выдохнул, не желая расстраивать давнюю знакомую, — Слушай, а пойдём к нам за столик? Как раз увидишь всех. — Всех? — переспросила девушка, но Холмогоров только кивнул и выкинул недокуренную сигарету, подталкивая Софу к входу. Из ночной прохлады они снова зашли в душное помещение ресторана, где ярко горел свет, и мягко играла музыка, а людей не становилось меньше. Они прошли вглубь зала, подходя к круглому столу, застеленному белой скатертью, который был чуть больше столиков на двух персон. За ним сидели трое мужчин: все статные, на вид очень занятых, в костюмах и в чертах их прослеживалась серьезность. И только когда Аверина и Холмогоров подошли в плотную, а Космос отодвинул для неё стул, они обратили на них внимание. — Мы же хотели в «Dolls» потом поехать, — Пчёлкин подал голос первым, осматривая спутницу Холмогорова, — А ты решил начать прямо сейчас? Лёгкая улыбка Авериной моментально слетела с губ, и она бросила злой взгляд на мужчину. — А у тебя уже настолько взгляд замылился шлюхами, что ты и порядочных женщин за них принимаешь? — возмущённо фыркнула Софа, скривив губы, всем своим видом показывая, что слова, которые так нелепо брякнул Пчёлкин, её обидели. — Ты бы попридержал коней, негоже так с подругой общаться, — ответил Космос, присаживаясь рядом с Софой, пока Белов рядом покатывался со смеху. Отсмеявшись, мужчина улыбнулся, конечно же, сразу узнав в девушке, хоть и сильно изменившуюся, но давнюю подругу. — Софочка, — позвал он её ласковым прозвищем, — Не обращай на него внимания, он же у нас невоспитанный. Мы рады тебя видеть, сколько лет прошло! Аверина улыбнулась, морщинки возле глаз образовали лучики, и если бы она могла, то тут же покраснела от приятной уху формы имени. Девушка нащупала в кармане пачку сигарет и тут же достала одну, чтобы занять себя чем-то. Всё же, было волнительно вновь увидеть старых знакомых. Белов подсуетился, протянул зажигалку, и Софа подкурила, тут же выпуская дым, чувствуя, что внутренняя дрожь исчезает. А потом быстро стрельнула взглядом в сторону Виктора, который сидел, насупившись, пристыженный. — Я тоже рада вас видеть. Не думала, что вы до сих пор дружите, — она оглядела их ещё раз, улыбаясь Филатову, который был чем-то занят, разговаривая по телефону, и чуть дольше задержала на нём свой взгляд, — Такие солидные. — Ну, дела обязывают, Соф, — вздохнул Саша, одернув пиджак, и невольно расправил плечи, — Посидишь с нами? Не ожидал тебя тут увидеть, особенно поющую. — Да и я тоже как-то не ожидала себя тут увидеть, — пробормотала девушка, стряхивая пепел и нервно улыбнулась. Белов не успел переспросить, переводя взгляд на кого-то за спиной у Авериной. К столику подошла запыхавшаяся, но так же лучезарно улыбающаяся, Настя, а в руках у нее была бутылка коньяка. — Извините за беспокойство, мне нужна наша солистка, — протараторила она, улыбаясь, и дотронулась до плеча Софа. Девушка успела только поспешно затушить наполовину выкуренную сигарету и встать, и тут же удручённо вздохнув. — Настя, ну я же шутила, — она заломила брови, упирая одну руку в бок. —Софья Станиславовна, — решительно начала Настя, остановив едва начавшую возмущаться бывшую преподавательницу одним жестом, — Отказов не принимаю! Это благодарность от меня за выступление и маленький подарочек на день рождения! В этот же момент к столику бесшумно подошёл официант, совсем юный на вид, расставляя дополнительные тарелки, приборы и пару бокалов, тут же уходя обратно, лавируя между столами. А девушка приобняла Софу, пробежалась изучающим взглядом по мужчинам и, всунув ей в руки бутылку, быстренько сбежала. А Аверина, тяжело вздохнув, снова присела на стул, поставив бутылку на стол. — Ну, как говорится, от нашего стола к вашему, — она улыбнулась, а потом поджала губы. Саша наблюдал за этой неожиданно развернувшейся сценой с интересом. Даже Валера, до этого висевший на телефоне, прекратил свои, наверняка, важные переговоры, провожая взглядом Настю. — Софья Станиславовна? — удивлённо протянул Белов, — И с каких пор тебя так? — С тех пор, как преподавателем стала, Саша. Долгая история, без ста грамм не разберёшься, — она махнула рукой, — Лучше налей мне. — Конечно, налью, Соф, — он кивнул, придвигая к себе её бокал, — Но точно не отстану. Мы же так давно не виделись, придётся всё рассказать и отметить возвращение блудной подруги! — Белов протянул ей бокал обратно, снова растягивая губы в улыбке. — И твой День рождения, — неожиданно поддакнул Филатов. Вот уж от кого, а от Валеры такого внимания к своей персоне она не ожидала. И откуда он успел услышать, раз весь вечер вёл переговоры? Авериной пришлось лишь смириться с тем, что просто так её не отпустят и обхватить низкую ножку бокала, на дне которого плескался коньяк. Подписав себя на всевозможные вопросы в этот вечер.***
Пчёлкин чувствовал себя идиотом. Назвать Её шлюхой? Только он мог до этого додуматься, или наоборот — не подумать вовсе и ляпнуть, что первое в голову пришло. Мама была права, ему стоит почитать книжки. А заодно научиться сдерживать себя, особенно когда подшофе. Может тогда он перестанет выставлять себя дураком? Ещё с того момента как Она вышла на сцену, он не мог оторвать от неё взгляда. Скромный, но роскошный силуэт был неподвижен. Все имеющиеся в распоряжении ресторана софиты были направлены на неё, но Виктор думал, что не будь в зале этих небольших прожекторов, она бы всё равно притягивала к себе внимание. Его-то уж точно. Низкий голос звучал уверенно и расслабленно, она явно знала, что не слушать её было невозможно. Мужчина весь подобрался, сидя на стуле, и от его расслабленной позы не осталось и следа. Что-то внутри чутко отзывалось на каждую вибрацию её голоса, а следом —наглухо пригвоздило к стулу этой непонятной силой. Звук проникал внутрь, обволакивал коконом, отгородив от всего мира. Кажется, он даже не слышал, что говорил рядом сидевший Фил. Наклонившись к столу, он сложил руки в замок, чуть вытягивая шею, чтобы лучше её рассмотреть, и впервые пожалел о том, что отказался от предложения сесть рядом с небольшой сценой. Так хотелось поймать её взгляд. Но Пчёлкину сегодня везёт, Космос привёл Её к их столику и он так облажался. А после того, как она злобно метнула в него взгляд, кажется, попав им где-то меж рёбер, он притих. Раз. Стушевался, сложив руки на груди, и старался не провалиться со стыда на этом чёртовом стуле, словно нашкодивший мальчишка. И только он успел это осознать и внутренне подготовиться к тому, чтобы высказать своё возмущение… …она улыбнулась, будто бы не метала искрящими молниями из глаз пару секунд назад. Прищурилась, растягивая губы широко и открыто. Стало жарко, как в начале этого удушливого лета, и светло так, словно вкрутили лампочку. Два. Изящные пальцы сжимают сигарету, пока она выдыхает дым в его сторону и неожиданно поднимается. Наблюдает лишь за ней, остальные мелькавшие тенями фигуры его не интересовали. Считывает движения, которые становятся чуть менее изящными, из-за другой, более свободной одежды на ней; немного нервную полуулыбку, явно смущённую таким вниманием; облегчённый выдох и двигающиеся в унисон с грудной клеткой ключицы. Видит улыбки, едва различает движение губ. Но в голове пусто, из фоновых звуков — звенящая тишина и стук собственного сердца. В животе что-то странно переворачивается, жаром поднимаясь вверх. Три. Но ему удаётся согнать наваждение, на секунду зажмурив глаза. Задушить огненный шар внутри, выдохнуть его вместе с дымом сигареты и запить терпким коньяком. Теперь внутренности согревает градус, а не взгляд цепких глаз. И он вспоминает. Худенькая девчушка с сероватыми волосами и слишком громким смехом, которая вечно стреляла у них сигареты и, кажется, тесно общалась с Холмогоровым. Со строгим отцом и сердобольной матерью, которая всегда угощала их, еще маленьких, чем-то вкусным. А ещё влюблённо смотрела на Валеру и не замечала больше никого вокруг, когда играла на фортепиано на школьных праздниках. Внезапно исчезнув, появилась вновь. На его голову.***
Вечер проходил отлично. Виктор, отыскав, наконец, самообладание, спустя пару бокалов коньяка включился в диалог. В основном спрашивал Саша и если поначалу разговор смахивал на допрос, со временем Софа расслабилась. Облокотилась на спинку стула, расстегнув пуговицы свободного чёрного пиджака из-за духоты в помещении, и закинула ногу на ногу. Пчёлкин лишь посматривал на неё иногда дольше нужного и искренне сопереживал, когда она всё же решилась посвятить их в детали гибели родителей. Он не мог представить себе как это — потерять вдруг обоих родителей. Особенно так рано. Подвыпивший Космос несильно ругал её за то, что сбежала, не попросила помощи. — Мы же не чужие! — возмущённо говорил мужчина, скрещивая руки на груди. Но Аверина осекла его простым «Так было нужно» и больше не пожелала поднимать эту тему. А Пчёлкина, которого никогда не терзали чьи-то переживания, пробрало от пустого взгляда, с которым она это рассказывала. Словно выученный текст: повторяла без единой эмоции и дрогнувшего мускула. Он сам так и не смог ответить себе на вопрос, почему же в нём резко проснулось сочувствие. Оправдывался тем, что она всё же не чужая ему, хотя между ними, как и тогда — зияла огромная пропасть. — Мне правда пора, — кутаясь в кожаный плащ, отвечала Аверина, выходя с парнями из «Интуриста», — Я была очень рада увидеться, но уже слишком поздно. — Ну, хорошо, — вздохнул изрядно выпивший Белов, — Ты главное не пропадай, Соф. Знаешь теперь, где мы обитаем, звони, приезжай. Мы поможем, правда. — Хорошо, — тихо посмеялась девушка, вытаскивая сигарету из пачки, и вздохнула, прикрыв глаза, чтобы немного побороть головокружение. — Вить, дай подкурить, — она посмотрела на него так, что Пчёлкин простил бы ей все самые страшные грехи, но она всего лишь была пьяна. Мужчина поднёс зажигалку к её лицу; рыжий свет мягко скользнул по профилю и он, наконец, смог разглядеть её ещё ближе. Ресницы подрагивали, тушь немного осыпалась на щёки, а тёмная помада чуть стерлась с губ, но он думал, что это всё совсем не портило её. И пока он об этом думал, она отстранилась, благодарно улыбаясь ему. — О, а Пчёла тебя подвезёт до дома, — заключил Саша, никого не спросив, — Он меньше всех выпил. Может, Пчелкину, и правда сегодня везёт.