От автора
Вы не сетуйте на то, Братцы, с перепугу, Что мой созданный «никто», Получил заслугу, Всё имело место быть, Всё сводило счёты, И войне той в память жить — Та ещё работа. То история парней, Краше, иль скромнее, Но как центр, циркуль в ней — Даниил Матвеев. Брат-герой он был таков, И сейчас он будет, Южных ведатель фронтов, И солдатских судеб. Не гляди, что наслуху, Погляди ты, что во мху. Ждать отселе не придётся, Маета в который раз, Отвернётся, чертыхнётся, Ну а я — начну рассказ…***
На улицах Грозного
Дрожь в эфире шумом мелким, Раздаётся на волне: — Белка, Белка! Где ж ты, Белка! Белку вы найдите мне! Вкруг кузнечики стрекочут, От пальбы очередей, И султанчики хохочут, В талой грозненской воде. Вновь Мисхор наводит стрелку: — Белка, Белка, дайте Белку! Наконец, на пересвет, Заскрипел 105 в ответ: — Так, да так, каюк приёмник! — То есть как это «каюк»? — Вот в радиста бил наёмник, У того был он, как вьюк, Развернулся, плюнул смачно, За застройку побежал, И как финиш этой стачки, Духов снайпер столь «удачно», Прямо в рацию попал! — Во дела! — И тут же матом! — Вот же вы! — И тут опять! — Передайте то ребятам, Чтобы там остались ждать.! Эх, словам в эфире тесно, Как на площади в обед! Но сравнить-то не с чем, Честно, мало, кто тут домосед. Вот и я, душок навеяв, Бронебойным по окну, Бил без продыху Матвеев, В точку гадкую одну. «Я ему, как самосаду, Прикурю такому гаду»! И без всяческих проблем, Правда, «курит» ПКМ! «Курит» так, что пух и перья, Во все стороны летят, Шариатские поверья, И разорванный бушлат. А в конце — вообще не спросят, Чем усыплен господин. Брат в окно «Шмелём» забросил, Коль его в окошко вносит, То исход всегда один. Тут опять по новой вспышки, Не давая передышки. Только я не спасовал — К «уху» тотчас же припал. — Я Агат! Катка-бы к трубке! Увязаем в мясорубке! Нас стянули словно жгут, Продвигаться не дают! Отвечает славный малый, К шлемофону прислонясь, А гусля снежок поталый, И путей от старых шпалы, Перемешивает в грязь. — Мы им доброго прикурим, Но обзорность, брат не та! Под уздцы их дёрни с дури, Да прикрой-ка нам борта! — Всё прикроем, всё прикроем! — Отвечаю полувоем: Я уже почти охрип, Словно в дело входит грипп. Снова свистнула болванка, Над прикрытой головой. Только вдруг в земле — болтанка, Намекнёт — прибытье танка, Нам недолго ждать с тобой. То и правда. Выползает «Галеон» из-за угла, Словно триплексом моргает, Да разведует дела. Ох, красавец, хоть в помине, Нет экранов бортовых. Этот, может быть, на мине, На недолгий срок притих, Иль иначе оторвало, Иль иначе отняло. Только толку без привала, Думать, как его взяло? Снова к «уху» примыкаю, Ориентиры раздаю: — Прикури, родной, по краю! — Вижу, братец, прикурю! Он как ухнет, он как бухнет, Он как выплюнет огонь! Перекрытье тут же рухнет, Огневая точка стухнет, Источая чад и вонь. — Ай ты малый, ай удалый, Хорошо зафитилил! Дай левее по завалу, «Дух» там точку заложил. И опять чтоб нам сподручно, И опять он дюже, звучно, Отправляет им снаряд, Только щепки и летят. — Хорошо начало вводим, Брат, спасибо, мы проходим. — Продырявилась стена, Будет проходной она. И отстала вмиг ломота, И душе уже теплей, Не оплошная пехота, К танку, да с гранатомётом, Не добрался «бармалей». Наша точка дальше, знаем. Мы её зубами рвём. Отделением занимаем, Словно в клещиках сжимаем, Погоревший гастроном…