***
Внутри дома пыльно, что вполне ожидаемо, и все равно неожиданно удущающе — несмотря на почти полное отсутствие здесь какой бы то ни было мебели. — Я не понимаю, почему этот дом вообще считается населённым призраками, — жалуется Минхо, когда они осматривают гостиную, оглядывая голые стены и следы на них, где, очевидно, раньше висели рамки. — Я объясню это в озвучке, — отвечает Сынмин. — Ух ты, — говорит Минхо. — Я так рад, что могу услышать твою озвучку в данный момент, пока стою прямо здесь и прямо сейчас. Это крайне полезно. Сынмин закатывает глаза. — Окей, если честно, то кажется, что куча слухов просто вышла из-под контроля. Насколько я могу судить, единственный человек, что когда-либо умирал здесь — женщина преклонных лет, умершая от старости, вполне себе мирно. — Значит, мы ищем дух Бабули? — спрашивает Джисон. — Звучит не так уж плохо, — бормочет Феликс, и Минхо не может сказать, говорит ли он это им или просто хочет убедить самого себя. Он сдерживается, чтобы не расплыться в улыбке в любом случае. Феликс просто очаровательный. — Ты должен рассказать им о демоне, — подсказывает Чонин. — О чём? — говорит Феликс. Сынмин лишь хмурится на Чонина. — Окей, что ж. Тебе не стоило вот так просто заводить разговор о таком. Да, люди говорят о том, что этот дом, как бы… портал в ад, или что-то вроде. Но вот в чём штука: всё это основывается на вещах, что никогда не происходили. На людях, что никогда здесь не жили. — Это всё фальшивка? — задает вопрос Чан, приподнимая бровь. — Ну, каждый дом с привидениями априори фальшивка, — скептично тянет Сынмин. — Но вот этот гораздо больше, чем другие. На самом деле я думаю, что он изначально был создан как аттракцион для туристов, ну, чтобы завлекать людей ради местных магазинов. Если так и есть, то это умно. — Но ведь это также может быть правдой, — говорит Чонин, используя любую возможность, чтобы поспорить с Сынмином, хотя Минхо знает, что он не настолько верит в призраков и дьяволов. Боже. Иногда Минхо действительно приятно, что Чонин его младший брат. Особенно, когда дело касается боданий и пререканий с Ким Сынмином. — Говорят, что дьявол живёт в подвале, так как именно там находится портал в ад, — говорит Сынмин, фыркая. — Для справки, здесь нет подвала. — Они просто хотят, чтобы ты так думал, — нараспев произносит Джисон. Феликс, прижимающий фонарик к груди, напряженно переводит взгляд с одного на другого. — Что, если дверь просто спрятана? Чан кладёт ладонь на плечо Феликса. — Самый простой ответ зачастую верный. Вместо потайной двери, ведущей в потайной подвал с дьявольским порталом внутри, гораздо вероятнее, что этот дом — просто развлечение для туристов. Феликс выглядит не особо убеждённым. — Мы проторчали в этой комнате достаточно долго, просто треплясь, — говорит Сынмин, как главный оператор беря на себя лидерство. — У нас две камеры, одна у меня, одна у Чонина. Здесь два этажа. Мы поделимся пополам и отснимем оба. — Ты знаешь, что это значит! — проговаривает Чонин с усмешкой, закатывая рукава толстовки и разминая мышцы на руках. Минхо едва сдерживает потребность подойти и ущипнуть его. Команды выбираются классическим способом — камень, ножницы, бумага. Первый этаж достаётся Сынмину, Чану, Феликсу и Хёнджину. Второй — Чонину, Минхо, Джисону и Чанбину. — Думаю, что это самая стрёмная часть дома, — вслух размышляет Чонин с камерой сзади, пока они медленно пробираются наверх. Чанбин хмыкает. — Забудьте о призраках и демонах, вот конструкция дома неизвестной прочности — реальный ужас. — Чонин раньше боялся лестниц, — внезапно замечает вслух Минхо. Чанбин и Джисон оба смеются над этим. — Когда мне было примерно… шесть! — шипит Чонин, и Минхо оборачивается через плечо, чтобы послать младшему ухмылку. — Не мог пройти вверх и вниз по лестнице в нашем доме и не взять меня за руку, — дразнил Минхо. — Боялся, что поскользнётся на стыке ступенек и упадёт. — А кто сказал мне об этом с самого начала? — возмущается Чонин. — Понятия не имею, — невинно говорит Минхо, чертовски хорошо зная, что это был девятилетний Минхо. — Вырежи это, — говорит Чонин, на этот раз обращаясь к камере. — Чанни-хён, вырежи это. Вырежи. Не оставляй это ни в коем случае. Минхо фыркает. Это правда, Чан действительно монтирует большинство их видео самостоятельно, но Минхо однозначно заставит его оставить это. Его младший брат не сохранит ни частички достоинства в его присутствии. Верхний этаж, как оказалось, также пуст, как и нижний. Настолько же душный, и, кроме этого, отличается отсутствием… ну, всего. — Так, ладно, второй этаж, должно быть, просто для привлечения внимания, так ведь? — спрашивает Чанбин. — Здесь всё такое… голое. Выглядит так, будто кто-то тщательно здесь убрался и позаботился об остальном ровно настолько, чтобы сделать его доступным для людей и не утратить при этом вид заброшенности. — Ага, довольно глупо, — говорит Джисон. — Я ожидал… не знаю. Чего-то другого. — Искал того дьявола? — спрашивает Минхо, уголки губ дергаются вверх. — С какой стати мне вообще делать это? — вопросом на вопрос отвечает Джисон, на его лице появляется грязная улыбка. — У меня уже есть ты, детка. Чонин за их спинами делает вид, что его тошнит. — Ты говоришь это прямо на камеру, — напоминает Чанбин. Джисон, не обращая на него внимания, складывает губы для поцелуя, наклоняясь ближе к Минхо. Старший, не раздумывая, зажимает рукой джисонов рот, отталкивая его лицо от себя как можно дальше. Джисон в ответ начинает действовать активнее, целуя внутреннюю сторону ладони Минхо, и усмехается, когда Минхо на это лишь закатывает глаза и убирает руку. Они останавливаются в спальне — одном из предполагаемых источников паранормальных явлений. Ключевое слово — предполагаемых. Минхо думает, что это имеет смысл, если брать в расчёт, что единственная зафиксированная в этом доме смерть, по словам Сынмина, произошла прямо здесь во время сна той самой старушки. — Я всё ещё не понимаю, откуда взялась вся эта штука с демонами, — говорит Джисон, пока они осматриваются. Здесь абсолютно пусто, за исключением старого деревянного стола и отметин на полу в тех местах, где раньше стояла мебель. — Звучит гораздо круче, чем призрак бабули, мирно умершей во сне от старости, — просто отвечает Минхо, и, произнося это, отвлечённо кланяется, как будто она могла бы увидеть его здесь. Даже если привидения и существовали, Минхо сильно сомневался, что она всё ещё кружила по дому, по крайней мере это не соотносится со словами Сынмина. — Чем круче что-то звучит, тем больше у этого чего-то потенциальных посетителей. Больше посетителей — больше покупателей у магазинов поблизости. — Справедливо, — медленно соглашается Джисон. — И всё же, было бы гораздо интересней, если бы здесь происходило хоть что-нибудь. Я даже не подозревал, что здесь едва ли осталась какая-то мебель. Довольно серьёзное упущение — призраки, снующие в доме, где… ну, ничего и нет. Чанбин смеётся. — Сойдёт. Мы закончим на том, что оказались в туристической ловушке, и пойдём поедим где-нибудь поблизости. — Я бы убил за токпокки, — с тоской произнёс Чонин. Джисон стонет. — Не говорите о еде! Это делает меня голодным. Нам всё ещё нужно закончить, и я даже не хочу думать о том, заставит ли нас Сынмин бродить здесь и собирать ещё кадров, пока мы не уйдём, или ещё что-то в этом роде. — Курица, — с нескрываемым желанием говорит Минхо. — И ты туда же! Бум. Все четверо замирают на месте. — Это кто-то из вас? — спрашивает Чанбин приглушенным голосом, оглядываясь вокруг. Взгляд Минхо метается между ними двумя. — Я… Бум. Звук повторился, в этот раз вместе с каким-то треском. Это, определенно не был кто-то из них. — Я думаю, — проговаривает Минхо медленно, — что это из шкафа. — Что это? — шепчет Джисон, светя фонариком прямо на дверь. — Открой его, — отвечает Чонин, также шепотом. Джисон оборачивается к нему, прищуриваясь. — Чего? Ни за что! Ты открой! — Я оператор! — Прекращайте спорить, — говорит Минхо, обнаруживая себя стоящим плечом к плечу с Джисоном, глаза неотрывно следят за дверью. Он поднимает руку. — Давайте по-честному. Они по-честному устраивают раунд в камень, ножницы, бумагу. Никого не удивляет, что проигрывает Чанбин. Они подталкивают его, переводящего взгляд со шкафа, до сих пор издающего те странные звуки, на оставшуюся в волнении позади него троицу. Чонин, разумеется, уже держит камеру наготове. Мысли Минхо и раньше крутились вокруг слова демон, и, несмотря на рациональную часть мозга, говорящую ему о том, что демонов не существует, он всё равно чувствует, как волосы на затылке встают дыбом. — Один, — шепчет Чанбин, держа руку над дверной ручкой. — Два, — аккуратно нажимает на неё. — Три. Что-то выскакивает из шкафа, как только Чанбин открывает его, тёмное пятно с желтыми глазами, оно подрывается по деревянному полу, проскальзывая между ними четырьмя, прочь из комнаты. Минхо стискивает руку Джисона так, будто от этого зависит его жизнь. Настолько сильно, что Джисон вскрикивает. Чанбин взрывается потоком ругательств, отпрыгивая в сторону и прижимаясь к стене. — Что это за нахуй? — Кто-нибудь, посветите в другую комнату! — требует Чонин. Джисон делает, как сказано, двигаясь вместе с Минхо, пока они не доходят до дверного косяка. Он поднимает фонарик, луч света падает на противоположную стену комнаты — и выхватывает сияющую в темноте пару глаз, уставившуюся на него в ответ. Резкий укол боли разносится в груди Минхо, заставляя того содрогнуться. И тогда… — О мой бог, — говорит, задыхаясь, Джисон. — Это блядский кошак. И вправду, преступником оказывается никто иной, как всклокоченного вида чёрный кот. Он оборачивается на них, выглядя совершенно невозмутимым, слегка потягивается и гордо удаляется в сторону лестницы. — Видимо, коробка — это то, что там трещало, — говорит Чонин, осторожно осматривая шкаф. Он указывает на нижнюю часть двери, где недоставало куска дерева; дыра была достаточно большой для кота, чтобы пролезать через неё. Джисон согласно мычит на это заявление. — Он, скорее всего, спал там или ещё что, и проснулся, когда услышал нас. — Мне интересно, нормально ли он питается, — выдаёт Минхо, не особо задумываясь, глаза так и не сдвигаются с места, где находился кот. Его сердце всё ещё выделывало кульбиты, но волнение за бродячего котика перевешивало. — Ты такой предсказуемый, — комментирует Чанбин, явно забавляясь. — Хён, — внезапно говорит Джисон, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Минхо. — Что? — спрашивает Минхо. — Хён, — повторяет Джисон, на этот раз медленнее и с гораздо большим раздражением. — Моя рука. Минхо смотрит на него в абсолютном недоумении. Чанбин хихикает. Чонин прыскает. Когда шок, вызванный котом, начинает потихоньку растворяться, его разум проясняется, и Минхо прекрасно ощущает собственную железную хватку на руке своего бедного парня. Ноготь большого пальца впивается в ладонь Джисона и далее по списку. Минхо отпихивает его руку подальше, кончики ушей загораются красным. — Это идеальный материал для компромата, — говорит Чонин, и Минхо с отвращением понимает, что его младший брат снимал всё вот это — и то, как он испугался, и их сплетённые руки. — О-о-ой, хён — умилённо выдыхает Джисон, хихикая и тем самым выводя Минхо из себя. Хихикает так, как он точно знает, что выведет Минхо из себя. Значит, он делает это специально, чтобы побыть ублюдком. — Быть испуганным нормально. — Я не держался с тобой за руку потому, что был испуган, — громко настаивает Минхо, взглядом метая ножи в Джисона. — Я держал тебя за руку потому, что ты испугался. Джисон закатывает глаза с нежной улыбкой на лице. — Конечно, хён. — Я не боюсь, — снова говорит Минхо, в этот раз гораздо настойчивее. Так, будто, если он произнесёт это с достаточной уверенностью, то оно резко станет правдой. — Вы можете хотя бы за руки подержаться без выяснения отношений? — на выдохе бормочет Чонин, стоя позади них. — Вы же буквально встречаетесь. — Геи, — с чувством произносит Чанбин, едва скрывая отвращение. — Эй! — Минхо мгновенно заводится с этого. — Со Чанбин! И ты говоришь нам это! Чанбин нарочито озадаченно озирается по сторонам. — Что я такого сделал? — Заискивал перед Ким Сынмином три года, прежде чем осознать, что влюбился, — отвечает Минхо. — Придумал сложнейшую схему, чтобы пригласить его на свидание, только для того, чтобы соскочить в последний момент и вместо этого просто случайно проговорился, — подхватывает Джисон. — Неиронично используешь миленькие прозвища прямо на публике и так, чтобы мы обязательно услышали, — добавляет Чонин. — Эй, эй! — Чанбин поворачивается к Чонину с поднятыми в неверии бровями. — Мы ведь в одной команде? Команда Против Геев? — Ты и так гей, — одновременно кричат Минхо и Джисон, в то время как Чонин просто говорит: — Я никогда не был в Команде Чанбина. — Можем ли мы вернуться к высмеиванию этих двух идиотов, что встречаются уже год и всё ещё стесняются держаться за руки? — жалуется Чанбин, пальцем указывая на Минхо и Джисона. — Или того, кто не может признать, что напуган? Минхо сверлит Чанбина взглядом в ответ.***
Вскоре после кото-инцидента они все встречаются в гостиной. Чан был прав, когда сказал, что съёмка всего, что им потребуется, не займёт много времени. За исключением скримера с котом в шкафу, дом оказывается пуст и безмолвен. Здесь в принципе нет ничего такого, но Сынмин убеждает всех, что всё равно сделал классные кадры, так что доволен. — Знаешь, — говорит Джисон с набитыми рисом щеками, из-за чего голос кажется невнятным. Они наконец получили возможность остановиться у одного из местных ресторанчиков. — Если это и вправду ловушка специально для туристов, чтобы заставить их закупаться в магазинах поблизости, то так тому и быть. То место неплохое. Минхо тянется вперед с салфеткой в руке и тыкает ею в щёку Джисона, стирая оттуда одинокое зёрнышко риса. — Ты ребёнок, — выговаривает он ему, но то, как глаза Джисона светятся от этих слов, даёт ему понять, что его парень верно понимает его слова и знает, что на языке Минхо это значит ты такой милый, идиот. Час спустя они вдвоём сидят на скамейке в маленьком парке рядом с квартирой Минхо. Солнце уже давно село — закат был ровно в тот момент, когда они покидали дом, и Минхо приходится признать, что, даже если дом не был настолько страшным, тот факт, что солнце тогда всё ещё светило, безусловно помог им. Оглянувшись на дом, пока забирался в чанов фургон, Минхо ясно осознавал, насколько длинными теперь кажутся тени и насколько зловеще выглядят окна. Вероятно, такой контент для видео был бы куда лучше, но Минхо благодарен, что они решили пойти туда пораньше. Ради собственного благосостояния. Все остальные уже разошлись по домам, оставляя их двоих наедине. Джисон отклонил предложение Чана подвезти его в квартиру, что они делили с Чанбином, и вместо этого пошёл на ночь домой к Минхо. Не имеет значения, сколько раз подобное происходит и как долго они уже вместе — Минхо не может остановить себя от того, чтобы незаметно расцветать всякий раз, когда Джисон заявляет, что идёт на ночёвку к Минхо. Ночной воздух холодный. Чуть раньше было просто слегка морозно, но, как только солнце скрылось, становится ясно, что зима уже на подходе. По дороге домой они останавливаются у маленькой круглосуточной кофейни, куда постоянно ходит Джисон (с тех пор, как внезапно перестроил режим сна и начал вести ночной образ жизни), чтобы пройти через все муки ада в виде раннего подъёма. Минхо проследил за тем, чтобы отговорить Джисона от кофе, так что теперь они сидели рядышком, грея руки о чашки с горячим шоколадом. Ещё один приятный момент в их взаимодействии — им не нужно что-то говорить. Конечно, они много спорят, но есть что-то невероятно комфортное в тишине, что они разделяют в конце дня. Поэтому они просто делают это, наслаждаясь чудесной ночью и тихой компанией друг друга, потягивая свои напитки. — Возможно, я был слегка напуган, — на выдохе бубнит Минхо, прерывая молчание спустя долгих десять минут. Джисон моргает, поворачиваясь, чтобы озадаченно взглянуть на него. — Что ты сказал, хён? — Ты слышал меня, — говорит Минхо. Он ногой отпинывает листик, ботинок слегка шаркает о тротуар. — Вообще-то не слышал, — дуется Джисон, слегка выпячивая нижнюю губу и расширяя глаза. Это комично. Это определенно фальшивая обида. Это определенно сделано специально. Оно не сработает на Минхо. Он сильный мужчина. Он не слабак. — Не смотри так на меня, — Минхо специально отводит взгляд от Джисона и смотрит в немую темноту парка дальше по тропинке. — Хён, — скулит Джисон, обхватывая обеими руками руку Минхо и повиснув на ней, словно капризный ребенок. — Скажи мне ещё раз! Минхо позволяет Джисону трясти его ещё несколько секунд, очевидно игнорируя его. Потом он протяжно вздыхает. — Возможно, я был слегка напуган, — повторяет старший, в этот раз немного громче. Он прочищает горло. — Всего немного. — О-о-ой, хён, — умилённо выдыхает Джисон, в голосе неожиданно появляются сладкие нотки. — Я тебе нравлюсь? — Заткнись, — Минхо сверлит взглядом уличный фонарь. Джисон лишь усиливает хватку на руке Минхо, потряхивая его в очередной раз. — Я тебе нравлюсь! Ты был напуган в том доме с привидениями и хотел, чтобы я защитил тебя! — Не прикасайся ко мне, — Минхо скатывается по скамейке ниже, и Джисон за ним, всё ещё мёртвой хваткой удерживая его руку. — Это мило, — настаивает Джисон, его голос донельзя слащавый. — Мой трусишка. — Мы расстаёмся, — бесцеремонно заявляет Минхо, и то, что Джисон в ответ лишь рассмеялся, словно ненормальный, можно считать доказательством степени их отношений. — Не сходи с ума! Если я расскажу тебе о своем мега-сексуальном костюме для Хэллоуина, ты меня поцелуешь? — спрашивает Джисон. — Как мы дошли до поцелуев? — произносит Минхо, недоумевая от выкрутасов своего парня. — Я же сказал, что мы расстаёмся. — Не избегай вопроса, — говорит Джисон. — Я знаю, что ты думал о нём. Ты что, не хочешь узнать? — Нет, — врёт Минхо. — Хён! — ноет Джисон, придвигаясь вплотную к Минхо до тех пор, пока практически не взбирается ему на колени — абсолютно не обращая внимания на то, что они, к слову, на улице. В парке. На скамейке в парке. Сейчас середина ночи, и, кажется, здесь никого нет кроме них, но это никак не успокаивает панику Минхо. — Не при людях! — шипит Минхо, вырывая свою руку из хватки Джисона и обхватывая его лицо руками, с силой удерживая своего парня на расстоянии, словно слишком активную собаку, которая пытается запрыгнуть ему на колени. Джисон в свою очередь лишь усмехается, щёки сминаются под ладонями Минхо. Когда он говорит, его голос звучит неестественно — наполовину из-за того, что старший сжимает его лицо, наполовину из-за того, что он ощутимо трясется от смеха. — Ты хочешь меня! Боже. Он хочет. В конце концов, глубоко вздыхая, Минхо крепко сжимает джисоновы щёки — получая в ответ писк — прежде чем наклониться и поцеловать его. Он чувствует, как Джисон ухмыляется ему в губы, и, когда Минхо отстраняется, тянется за ними. — Ну вот. Доволен? — с раздражением интересуется Минхо. — Очень даже! — широко улыбаясь, говорит Джисон, благодарно садясь обратно на скамейку, как среднестатистическое человеческое существо, а не как какой-то эксгибиционист, пытающийся заполучить своего парня прямо в парке. Не то, чтобы Минхо абсолютно другой — нет. Мы не будем это обсуждать, — думает Минхо, морщясь и чувствуя, как кончики его ушей краснеют, причём точно не от холодного осеннего ветра. Спустя мгновение, когда они просто смотрели друг на друга в упор, Минхо наклоняется и слегка шлёпает Джисона по плечу. Джисон преувеличенно стонет от боли, отшатываясь от старшего. — Это ещё за что? — спрашивает Джисон, глаза расширены, а губы приоткрыты в ошеломлённой улыбке. — Хочешь обмануть меня? — требовательно спрашивает Минхо. — Рассказывай уже, что у тебя за дурацкий костюм. — О! — смеётся Джисон. — Это дьявол. — И всё? — в неверии переспрашивает Минхо. — Вся эта таинственность, все эти поддразнивания только из-за дьявола? — Эй, эй! Не просто дьявол! Это будет инкуб! Я буквально определение слова «сексуальность». У меня будут эти маленькие рожки из того долларового магазина, и ещё я собираюсь использовать всякие грязные словечки… — Ты неудачник. — Я сексуален! Я секси. — Неудачник. — Значит, я могу расценивать это как «нет» предложению стать моим ангелом, хах? Минхо запинается. — Мы… мы не будем той самой парочкой в парных костюмах! — Почему нет? Я могу быть сексуальным, а ты можешь быть красивым! — Джисон поигрывает бровями, глядя на Минхо. — Хотя, я думаю, что ты красив и так, прямо сейчас, хён. Старший давится. — Плюс я слышал, что Сынмин и Чанбин-хён планируют прийти в парных костюмах! Разве ты не хочешь разнести их, хён? — усмехается Джисон. Нахмуренное выражение лица Минхо немного проясняется. Блять. Джисон так хорошо знает его. — Я знаю, что ты хочешь отделать Сынмина настолько же сильно, насколько я хочу отделать Чанбин-хёна. — Что ж, — говорит Минхо медленно, растягивая слова. Он ведь не должен так легко сдаваться, правильно? Джисон не утруждает себя тем, чтобы дослушать остальную часть предложения. Ему это не нужно. Он ухмыляется, обхватывая Минхо руками и целуя его. Окей, возможно, сегодня они не встретили настоящего дьявола. Как бы то ни было, Минхо уверен, что в конечном итоге застрял с одним из них. И да — Джисон всё ещё идиот.