внутренний свет

Покинутая машина оставалась все дальше и дальше за спинами девушек, спускающихся по склону. В этом году конец августа выдался довольно холодным, жестоко напоминая о наступающей осени. Ветер срывал первые желтые листья, поднимал пыль, заставляя прикрывать глаза рукой. Ханджи стремительно шла вперёд по выученному наизусть пути через рощу, лишь раз обернувшись на Пик. — Не сворачивай с тропинки Фингер это и так знала. Они приезжали сюда часто, это место было особенным. Собственно поэтому они сейчас и здесь. Коридор темных деревьев указывал дорогу, высокая трава ластилась к открытым ногам, острые ветки оставляли царапины. Ноги уже сгибало слабостью, когда на горизонте появился ручей и, наконец, поле. Вид здесь каждый раз заставлял Пик остановиться и не спеша вдыхать пряный воздух, аромат растений; смотреть на это настоящее сокровище: столько совершенно разных цветов и трав здесь, рядом, в одном месте. Пик могла назвать их все, после подробных рассказов Ханджи за время всех тех часов, которые они провели здесь вместе. тяжёлые темные тучи собирались над ними, лишая света прекрасные цветы. Пик замерла, заметив черноту: грозу она не любила. Ханджи все шла вперёд, но, услышав первый гром, развернулась. Из-за усилившегося ветра ее голос было не расслышать, и она просто ободряюще улыбнулась, расставив руки, зовя к себе. От страха хотелось лечь на землю, спрятаться и никогда не вставать, но Пик шла, зажмурившись, на приближение. Пока не оказалась в кольце родных рук. Обхватив лицо Фингер руками, Ханджи приподняла его к небу, призывая посмотреть. Пик открыла глаза: посреди абсолютной темноты неба- серебряный луч. Пик нравилась любовь Ханджи к таким обычным вещам и процессам. вечные поиски какого-то абстрактного смысла, погоня за чем-то, за время которой совершенно забываешь изначальные цели. Перестаешь чувствовать реальность и себя, ищешь подтверждение жизни. Ищешь; и видишь яркий свет, трещины молний в небе: ощущаешь страх, рваный ритм сердца, сумасшедший пульс, свое живое тело. Ханджи вытянула резинку из растрепавшегося ветром пучка Пик и зарылась рукой в густые волосы, притягивая Фингер ближе к себе, давая выдохнуть и согреться. Пик чувствовала теплоту и свет, который никто не видит. Хотелось на вечность остаться здесь, в этом мгновении, посреди ромашкового поля в самых теплых объятиях, вернуться сердцем к таким простым волшебным вещам и ни о чем больше не думать. Моросивший дождь усиливался, постепенно превращаясь в ливень. Ханджи отстранилась и, схватив руку Пик, побежала вперёд. Туда, где на холме высилось одинокое дерево. Пик еле успевала следом, поскальзываясь на мокрой траве, и думала только о том, как удержать бы ее руку. Широкой листвы дерева хватало, чтобы укрыть их двоих. Ханджи легла на мягкую траву и потянула за собой Пик. Она и дерево, и кора, аромат мха и мокрых листьев, и больше никого вокруг. Они не говорили о плохом. Но с закатным лучом уходила вся легкость дня. «Что ей сказать?» Пик посмотрела вверх: на темном небе появлялось поле созвездий, россыпь золота. — Когда ты исчезнешь, это место навсегда будет полностью моим. — Это довольно жестоко, не думаешь? — Ханджи усмехнулась, — даже меня не подпустишь? — Как будто ты снова появишься в этой дыре, — приподнявшись на локтях, Пик скептически посмотрела на Ханджи, — сюда никто не возвращается, чтобы не говорили. — Звучит как вызов Беспокоющие последнюю неделю мысли и чувства стремились вырваться. Слова- яд на кончике языка, который хотелось применить, воспользоваться шансом что-то изменить. Пик им не воспользуется. Понимает, почему все так. Слишком понимает, и от этого ещё больнее. — Ты слишком пессимистична. Даже не пытаешься верить в обратное, — Ханджи завела за ухо непослушную прядь темных волос, — я буду писать тебе письма, и так ты меня точно со счетов не спишешь. — Этого недостаточно. Гораздо убедительнее было бы держать тебя за руку. Но ты можешь…дать клятву. — Тебе всего мало, — лицо Ханджи становится серьезнее, — это место- мой дом. Пройду множество шагов и, даже если потеряюсь, все равно вернусь однажды и найду тебя там, у большого озера. Этот честный взгляд, источающий тепло- точно в цель. Пик переплела их пальцы и придвинулась ближе. Зое пахла дождем и лесом, промокшая одежда охлаждала тело. Они разговаривали о том, что их окружает, шутили и смеялись. Так время замирало, и уходила печаль. Внезапно к глазам подкатились слезы, и, стараясь прогнать нахлынувших эмоции, Пик отвернулась к одинокому ручью у подножия холма. Всю обратную дорогу Пик следила за проносящимися за окном машины пейзажами. Густые леса, огромные цветочные и подсолнечные поля, реки и ручьи- все теряло яркость, становилось серым, по мере приближения к дому. Ощущение приближающегося конца давило на плечи. *** Пик стояла, сжимая в руках горсти собранных сегодня цветов, и смотрела, как пустеет дом. Как исчезают все улики, указывающие на их совместную жизнь. Думала о всем потерянном времени. Сколько всего они не успели. Пока Ханджи заканчивала с последним чемоданом, в маленьком, спокойном городе Пик начинался пожар. Все разрушалось. Затем наступила тишина. Все, что угодно, лучше таких минут. Пик все стояла, решаясь, куда ей деться. Остались минуты, и такси заберёт Ханджи. «Пожалуйста, не молчи» Она много раз представляла себе этот момент. Какие слова скажет, и как будет держаться. Но сейчас только ком в горле. — Ничего, — заметив состояние Пик, Ханджи понимающе улыбнулась и, сделав шаг навстречу, ободряюще провела рукой по волосам Фингер, — у большого озера, помнишь? Эти глаза, всегда с таким теплом смотревшие на пик, подействовали успокаивающе. Привстав на носочки, Пик крепко обняла девушку за шею, зарывшись носом в распущенные после душа волосы. — Увидимся И она ушла, взяв чемоданы, не оборачиваясь. Все оказалось чертовски просто. Пик стояла в дверях и ненавидела все: чемоданы, такси, дороги, прощания, расстояния, само время. Все они стремились разлучить ее с самой близкой и родной, оставить одну на бесконечные месяцы и года. Пик смотрела на удаляющуюся машину, пока пустота в груди разрасталась. *** Белоснежное одеяло на кровати так и осталось нетронутым. Темно и тихо. Пик дремала на подоконнике, прислонившись щекой к стеклу. Она проснулась от холодных капель дождя, проникающих в комнату вместе с утренним туманом через открытое окно. Завернувшись в кофту, Фингер долго смотрела в окно взглядом, направленным в никуда. Она чувствовала ужасный холод, но его не унять теплом обогревателя, вязаной одеждой или четвертой кружкой чая. Все, что осталось- позволить времени просто течь, ждать, перетерпеть. Свет догорающей свечи с любимым ароматом ханджи освещал помятый листок на столе. Прощальные слова, от которых по сердцу брешь, различные забавные знаки и рисунки на полях, пара простых полевых цветов. Ханджи попрощалась тихо и легко. начиналась жизнь без новостей, с письмами в никуда, которые никогда не будут отправлены, вечным ожиданием гостьи на пороге. Чай в кружке остывал, рябящее на дне отражение казалось Пик чужим. Тревога, лозой обвившая сердце, не давала отвлечься. Внутри пустота такая, словно совсем ничего не осталось. Только порезы на ногах и цветы по всему дому напоминали о реальности тех светлых дней, о чувствах наполнявших эти опустевшие стены. Дом в порядке, в нем ничего не изменилось. Но то, что Пик считала домом, зарастало травой, покрывалось пылью.