Рекомендуется к прослушиванию: Vundabar — Oulala
***
За неделю отсутствия Винчестера, Чарли провела очень много времени с Кастиэлем, не давая ни ему, ни себе скучать. Иногда они выгоняют его соседа по комнате, оставаясь подольше в той дружелюбной атмосфере, которая царила между ними с тех пор, как Кас соврал о своём здоровье. Комнатку, в которой они провели несколько дней, сами же провозгласили гейским логовом и очень долго шутили, что не хватает покрасить стены в цвета радуги. В первые два дня они просто закупались вредной едой и газировкой, смотря подряд все фильмы, которые высвечивались на сайте, при условии, что они оба их не видели. После третьего однотипного фильма про любовь за день, они решили оставить мелодрамы на ближайшее ну-его-нахуй. Комедии же принимались на ура каждый раз, а вот боевики Кастиэль периодически критиковал всем своим обширным словарным запасом, когда ему не хватало каких-то интересных деталей или точности в чем-либо. Среди фильмов им попался и один зомби-апокалиптичный, про ходячего мертвеца, ставшего обратно смертным, по средством съедания чужих мозгов. После этого фильма они ещё часа полтора спорили, приводили свои аргументы, в плане возможности такой ситуации, а когда вошёл сожитель Кастиэля, которого он представил кратко — Бальт, так вовсе накинулись на него с требованиями рассудить их в честной логической битве, на что они были посланы им в самое жерло вулкана. После чего сосед завалился на боковую, стараясь игнорировать присутствующих. На третий день, Чарли решила пройтись по магазинам, пригрозив Новаку смертельной расправой, если не отправится с ней. Бредбери нужна была только одна определённая футболка с профессором, из бумажного дома*, остальное же время она планировала так, чтобы перемерить на своём подопытном столько вещей, сколько будет возможно, и надеялась, что Кас соизволит купить что-нибудь из этого. Конечно, футболку она решила приобрести где-то к середине их шоппинга, чтобы у Новака не было ни шанса отвертеться от половины её планов, как минимум. Как бы Бредбери не хотела этого признавать, но Кастиэль был тем ещё хитрецом, и они вместе примеряли бесчестное количество вещей. Каждый может себе представить сцену из фильма, где какая-нибудь псевдо-замухрышка начинает ходить с кем-то по магазинам и перевоплощается за чужой счёт. Сейчас это выглядит примерно так же, только у них не было неограниченного запаса денег какого-то папика для покупки всего, чего бы они не пожелали. После третьего магазина с пустыми руками, до Чарли дошло, что Кас изворачивается как может, лишь бы ничего не покупать. И только стоит ей немного шутливо разозлиться, как его рука останавливает Чарли на полу звуке. Новак неотрывно смотрит на витрину, и повернувшись в ту сторону, Чарли понимает, что он смотрит на бежевый плащ. Не слишком красивый, даже немного странный, вполне в духе её новоиспечённого друга, например, как те странные ярко-желтые шорты. — Что ж, если тебе нравится, мы можем… — Начала было Бредбери подталкивать друга примерке забавной вещицы, как тот за долю секунды ухватил её за руку и рывком уволок в магазин. Его глаза сыпали искрами радости и искали консультанта одновременно, по Кастиэлю было видно, что он вот-вот да выпрыгнет из своих штанов далеко за орбиту Земного шара, если ему срочно не поднесут этот плащ, как дар богам. Примеряя его, он сиял так, что Солнце уходило на второй план покурить и прихватывало с собой Альфа Центавру**. Он восхищался каждой деталью, расхваливая пошив, карманы и ещё какие-то разные штуки, названия которых, рыжеволосая уже не улавливала за тараторящим восхищения Касом. На четвёртый день им удалось встретиться лишь ближе к позднему вечеру и выпить по бутылочке пива недалеко от кампуса. Они наслаждались видом медленно уходящего в темноту города, пока Кастиэль тихо мурлыкал какие-то песни себе под нос. Чарли отметила, что даже тихо, он звучит очень красиво. Хотя сомнений этому и не было — в его комнате стояла Гитара, но она так ни разу и не услышала от Новака даже намёка на то, что он играет на ней. Пятница — рвзвратница соблазнила их пойти в клуб и оторваться от души, забыв обо всем. Напиваться, танцуя. Танцевать, напиваясь. На самом деле от этого дня в голове остались воспоминания только начальных стадий опьянения, когда они вели себя ещё более менее прилично, напитки не мешали и знакомились с людьми на танцполе. А вот после нескольких шотов с водкой и энергетиком, начались провалы в памяти. Остальные воспоминания Новак и Бредбери восстанавливали по историям из инстаграмма, от знакомых, и даже от незнакомых людей. Оказалось, что шоты в целом почти не заканчивались, а люди ради грядущего веселья, в пьяном угаре, естественно, заказывали им ещё, и ещё, и ещё. Ради чего? О, оказывается, Кастиэль раздобыл где-то микрофон и заявил на весь бар: «За каждый коктейль с водкой буду исполнять желания, извините, мы будем исполнять, смотря кому закажите, в общем, но всё в пределах разумного!» И ткнул пальцем в спутницу. После чего очень резко покачнулся, грозясь столкнуться своим прекрасным носом с полом, но чудом устоял. Это они увидели в истории их знакомой, кажется, Дафна, если память не подводит, то это Дафна Аллен, которая на первом курсе слишком настойчиво добивалась Новака. Микрофон, как видно в истории, к тому времени отобрали и, видимо, спрятали, но повествование нетрезвого парня услышали все, кому было не лень вслушиваться. Чарли, стоящая в двадцати сантиметрах от своего друга заливисто хихикала. Это была её идея. И эта идея точно не должна была закончиться чём-то хорошим, как и в целом любая пьяная идея. Ну, так почти и случилось. Сначала самые смелые с самыми невинными желаниями, окружили их, держа на готове выпивку, будто проверяя правда ли это. Кто-то просил дать потрогать себя в определённых местах или наоборот, что бы погладили их, в чем им не было отказано, в силу стукнувшего в голову алкоголя. Были очень невинные, которые просто хотели поцелуев. Девушки, парни, все стали на одно лицо, как для Чарли, так и для её друга. Кто-то попросил стриптиз от Кастиэля, но предложение было проигнорированно, хоть и очень заманчиво. Их выводили на танцпол разные люди, с просьбой потанцевать, кто-то даже двигался очень жарко, соблазняя и подначивая на большее. И вот, момент икс, который грозился стать самым настоящим пиздецом. К ним подошёл, походу, шкаф, два на два, не иначе. По крайней мере невъебически пьяный мозг уловил только это. Мужчина шепнул Новаку на ухо, что он даст им денег столько, сколько они пожелают, если прямо сейчас, вдвоём со своей подружкой, поедут с ним в отель. И тут Кас взрывается. Он отпихивает мужчину, который врезается в чей-то стол и завязывается потасовка. Воспоминание обрывается. Удар в лицо. Пусто. Он сминается пополам на улице и выблёвывает всё содержимое своего организма куда-то, но не видит куда, взгляд расфокусирован на все сто процентов. Нос адски болит. Пробел. Машина, он куда-то едет, паника накрывает с головой, пока он не видит рядом с собой Чарли, лицо которой выглядит почти зелёным. Они не доезжают, Чарли просит водителя остановиться, выбегает, и слышится звук вытекающей рвоты. «Надо же было так напиться» — Успевает подумать Кас. Темно. Плохо. Они заваливаются с Чарли на кровать и отрубаются. Следует ли говорить о том, как прошла суббота? Ещё как! Она была болезненной, ужасной и в целом — коварной сукой. Было тяжело и плохо, всё вертелось и кружилось перед глазами, вся комната ходила ходуном. «Почему похмелье не используют как пытку? Очень отличный даже способ! Умереть хочется неимоверно.» — Подумал Кас. О, а во рту, не то что кошки насрали, нет, господи, это было гораздо хуже. Будто всё говно мира перемешали и затолкнули в пасть, а затем месяцами мучали жаждой. Никакой водки. Никогда больше. В голове будто разбилось стекло, разметалось миллиардами осколков, пульсируя и не давая думать. Желудок крутило так, будто кто-то собирался использовать его, как половую тряпку и старательно выжимал. До предела. Выкручивал, что есть мочи. Именно после такого веселья, все зарекаются о том, что больше ни капли в рот, ни сантиметра в тугую и упругую. Но это враньё, самое, что ни на есть. Потому что забываешь. Ты просто делаешь глоток, а потом пьёшь без меры и веселишься, забывая, как плохо будет с утра. И так каждый раз. Снова, и снова, и снова. Порочный круг, что с него взять. Нет сил ни лежать, ни стоять, ни сидеть. Ты не можешь есть. И не есть ты не можешь. Тебе так плохо, что ты готов лезть на стену. Ты не можешь спать, но и бодрствовать сил нет никаких. Похмелье. Его точно придумал сам дьявол. Сначала до безумия хорошо, а потом до безумия плохо. И каждый раз ты рвёшься к этому «хорошо», забывая о последствиях. Каждый раз ведёшься на эту уловку змея-искусителя. Звуки сшиваются в какофонию раздражения, всё становится слишком непонятным и чертовски сложным. С одной стороны слишком громко, а с другой, не можешь разобрать ничего из происходящего.Рекомендуется к прослушиванию: Mist of rage — Noisecream
***
— Интересно, можно ли сдохнуть от похмелья? — Хрипло и медленно выдавливает из себя Кастиэль, обращая внимание на то, что на нем лежит всем телом Бредбери, и, скорее всего, думает о том же. — Думаю, что да, ибо это невыносимо. Дайте мне ружьё вышибить себе мозги. — Ответила девушка, даже не собираюсь менять своего положения. — Сначала дайте его мне. — Донёсся голос с другого конца комнаты. — Вы бы вспомнили, что вчера устроили, дважды бы выстрелили в себя. Поправка: минимум дважды. Буду добрым и не включу музыку на всю громкость, учитывая ваше состояние, но антипохмельный супчик готовить не буду, я вам не мама. — Начал издеваться Бальтазар. — И постарайтесь оклематься до приезда Винчестера. И, Кастиэль, отдельно для тебя, не попадайся ему на глаза. Никогда. После ситуации, в которой вы оказались в баре? Или клубе, не важно, думаю, не стоит. Но Новаку было слишком лень осмыслять слова своего соседа.***
Стук в дверь был буквально бешеным, огромное спасибо что похмелье осталось на день позади. Кто-то яростно пытался отмудохать дверь, только та ни в чем повинна не была, за что ее так? Понятное дело что прибить