Ледники растают - восполнится Иордан. О, все помирятся
Atlantida Project, Noize MC трек "Иордан"
Уложив своего супруга в одной из отремонтированных комнат, Какаши ушел в самые необжитые отделы дома. Каждому из них нужно побыть одному. И хоть они оба понимают, что слова подростка – неправда, что это всего лишь первая реакция, которая со временем перейдёт во что-то другое... Менее больно от этого не становится. Они растили этого дурачка. Пусть достаточно часто они не понимали – что делают, но всё было сделано так, как они знали и могли. Лучше у них не вышло бы. Хатаке отчётливо понимал это. И мог бы рассказать Ируке, но – он также хорошо понимал, что если бы не он, то никакой такой ссоры между Ирукой и Наруто никогда бы не было. Он был зол на себя. На Наруто. Да на весь мир. Если бы не его желание увести Ируку из-под удара, да и следует признать – получить себе этого человека на законных основаниях, то ничего бы этого не было. Наруто прав, Какаши как бродячий зверь, которому дали немного еды и внимания, а он и пошел до самого дома человека. И чувствуя свою вину, он постарался скрыться. Как минимум для того, чтобы дать время Ируке прийти в себя. Ведь даже то, что Ирука проговорился, о том, что ему с ним спокойно и что он даже любит его... А что, если это было сказано только для Наруто? Чтобы он просто успокоился и пошел в дом. Чтобы никакой прохожий ничего не слышал и не думал. Вполне в духе неунывающего сенсея. Хотя, всегда можно поговорить позже. Когда всё слезы будут выплаканы, а эмоции уйдут на второй план. "Да. Это будет лучшее решение", – подумал Какаши проветрившись, и спустившись вниз. Ирука спал там, где его оставили. На его спине комком свернулся кот, укрывая мордочку хвостом. Какаши накинул сверху на них одеяло, с мыслью, что лучше бы он был котом. И сам пошел спать. Утром, Какаши проснулся от запаха еды. Выйдя на кухню, он обнаружил, Ируку за готовкой. Многие движения были словно замедлены. – Чем помочь? – с готовностью отозвался он. В ответ же Ирука просто отрицательно качнул головой. Тогда Какаши просто сел за стол, на случай, если указания всё же появятся. Но потом, подумав, решил накрыть на стол посуду без каких-либо указаний. Когда Ирука закончил с готовкой, и начал раскладывать еду по паре тарелок, во входную дверь настойчиво постучали. Какаши двинулся узнать кого принесло в такую рань, но встретил лишь генина, передавшего ему вызов к хокаге. – Новая миссия, Хатаке-сан. – Что-то срочное, или я поесть еще могу? – поинтересовался он у шиноби. – Насчёт срочности ничего не говорили, – ответил паренёк, – наверное, можете и поесть... Забрав конверт, Какаши вернулся в дом. И сразу подумал о плохом. Ведь предателю выгодно, если Ирука вдруг останется один. Особенно, если миссия Какаши будет долгосрочной. А это значит, что придется просить помощи. Войдя обратно на кухню, он увидел Ируку, вяло пытающегося есть под периодически бросаемым пристальным взглядом кота . Какаши может выдохнуть с облегчением, чтобы там ни было с душевным состоянием Ируки, кот однозначно будет хотеть есть. А значит и сенсею придется, чтобы не обижать компанейского зверька и не заставлять его кушать в одиночестве. – Приятного, – говорит он, взяв в руки чашку. – Меня вызывают на миссию, а значит тебе придется вспомнить свои механические ловушки. Чакровую защиту на дом поставлю я, а еще, попрошу Ямато. После нескольких секунд тишины, Какаши понял, что его тон был как у настоящего главы клана. И он решил как-то смягчить это: – Дополнения или возражения есть? Ирука отрицательно покачал головой: – Нет. – Хорошо, – кивает Какаши своим мыслям. Установив вместе всё необходимые ловушки и осмотрев краткое описание миссии, Копирующий радуется: миссия сложная, но должна быть короткой. Он прощается с Ирукой, и уже у самого выхода из дома прощается с котом, который бодает его головой в ногу: – Береги его и береги себя. Умные разноцветные глаза серьезно смотрят на него. Наверное, если бы коту предложили вернуть Наруто и помирить их, он бы и это задание принял. Идя к резиденции Хокаге, Какаши успевает немного разозлиться на Джирайю-сана. Ведь мог же он отпустить Наруто на выходные на день позже. Всего на день позже. И тогда они бы не встретились, а Ирука смог бы объяснить всё их мальчишке без ссоры. Но, что сделаешь, если тебе уже досталось счастья с малую раковину? И вот тогда, наглость действительно становится вторым счастьем, потому что у некоторых не было и первого. По пути он решил заглянуть на пост, в надежде застать там кохая. Но того не оказалось, с рассветом ушел на миссию. А значит придется ставить в известность Цунаде и просить у неё помощи. Войдя в кабинет,и получив указания по поводу миссии, Какаши решил поделиться событиями прошлого вечера. Озвучивая всё это, он ожидал услышать осуждение, расстройство или даже ругательства главы клана Сэнджу. Но та грустно выдохнула: – Вы с Наруто оба хороши. Еще бы кунаем решили поделить Ируку. Как раз поровну получилось бы. Тряхнув головой, она продолжила: – Наруто под защитой Джирайи, он же и мозгоправством займётся, а как вернётся, я добавлю то, что упустил мой товарищ. О нем переживать нечего. Ируку я и Шизуне возьмём на себя. Поэтому остаёшься только ты. Постарайся не убиться. – Я не собирался... – Вот и славно. Вам двоим следует жить хотя бы для того, чтобы заткнуть этих стариканов с совета старейшин. – По истине великая цель, – хмыкнул Какаши. – Ну, получше, чем остаться в живых просто, чтобы посмотреть, какого дурачка или дурочку приведет Наруто. И да, сбагрить наконец Шизуне замуж, хоть я тогда и потеряю собутыльницу... Однако, может именно эта цель и сделает меня счастливее. – Почему это Наруто может привести дурачка? – Потому что уже сейчас его дружба с Саске выглядит странно. А так как вас двоих на кол не посадили, то и им можно. Какаши улыбнулся под маской, представив себе эдакую, утрированную бабулю Цунадэ. С кучей внуков и правнуков, и дедулей Джирайей, шумящим что-то про отпуск на горячих источниках сразу после того, как мелкие вернутся к своим родителям. Потому что после отставки со всех своих постов Цунаде точно не сможет продолжать прикидываться совсем дурочкой. А уж на этом её и подловит Джирайя. Хорошая картина. Правильная. Как будто бы и нет никаких проблем у Конохи, и у данных конкретных людей нет прошлого в ввиде карьеры шиноби. Уходя на миссию, он всё еще думает о том, каким местом могла бы быть Коноха, если бы не бесконечные войны. Впрочем, идиллических картин он не видит. В мире, пронизанным чакрой, всегда есть люди, решающие использовать эту чакру против других. И именно для защиты всех остальных от этих товарищей и нужны шиноби. Но, даже при отсутствии чакры и шиноби как вида людей – войны бы продолжались. Потому что все люди разные. По-разному одарены. И, если Какаши милостивый Ками-сама забыл положить в колыбель страх и умение дружить. Да так, что он человеком становится только к тридцати годам под влиянием Ируки, то кому-то он забывает включить в базовую комплектацию и способность любить, уважать и сопереживать. Поэтому войны будут всегда. Интеллектом не вылечить бездушие. Душа лечится только душой, как и сердце – сердцем. Какаши возвращается в Коноху через три дня. Сдав свой отчет лично хокаге, и услышав новости, что с Ирукой всё в относительном порядке, он возвращается домой. Войдя на территорию клана, он видит, что ни одна из ловушек не повреждена. – Я дома, – сообщает он всё таким же равнодушным, совсем как в его одиноком детстве, стенам. Ирука не отзывается. Какаши проходит по коридорам в комнату, где обычно остается его супруг. Ирука спит лицом к спинке дивана. Ноги прижаты под себя, а голова с сильно просаленными волосами лежит на подлокотнике. Ирука спит. А в его босых ногах устроился кот. Почему-то, глядя на эту картину, Какаши кожей чувствует холод. Подойдя ближе, он понимает, что дом не протоплен. Найдя на кресле одеяло, он укрывает Ируку. Склонившись над спящим, он чувствует его запах. Почти такой же, как и всегда, но... Какаши чувствует ненавистный для него оттенок запаха крови. Он за свою жизнь отлично научился распознавать этот запах. Он ненавидит его всей душой. Откуда он? Ирука не выглядит раненым, или больным. Он просто спит – Какаши видит, как он размеренно дышит. Значит, он живой. Хотя, судя по всему, Ирука не мылся эти дни, и позволил котлу отопления потухнуть. Может быть, он поранился, пытаясь зажечь котёл? Какаши хочет посмотреть на руки супруга, и поправляет одеяло, касаясь плеча. У Ируки напряжены мышцы. Спящий же человек расслаблен. А значит, Ирука не спит. А значит вопросов гораздо больше чем ответов. Подоткнув одеяло, сделав из супруга "гусеницу" он улёгся сверху: – Я знаю, что ты не спишь. И тебе придется со мной говорить. Ирука в полоборота повернул голову к нему и нехотя разлепил глаза. – Я знаю, о чем вы хотите поговорить. И у меня есть свои оправдания... – Я что, настолько предсказуемый? – перебил его Какаши, но видя странный взгляд отрицательно замахавшего головой Ируки, решил позволить ему продолжить. – Ладно, удиви меня. – Вы мне правда нравитесь, – ответил Ирука, медленно закрыв глаза и затараторив словно сгороворкой. – Но я не могу определиться, как именно вы мне нравитесь. Хочу ли я быть с вами, или я хочу быть вами... – Да неужели? – отозвался Какаши, ожидавший оправдания по поводу ран и запаха крови. – И в чем же разница? – Разница очень большая, – ответил Ирука. – Вы очень долгое время были для меня идеалом в мире шиноби, я теперь не знаю, отношусь я к вам как к этому идеалу, или как к романтическому интересу. Гусеница, созданная пледом попыталась выпутаться из объятий Какаши, но тот только крепче уперся: – Да? А я думал, что вы собираетесь мне рассказать, почему от вас пахнет кровью. Будет ли мне дано объяснение по этому вопросу, или следует пригласить Цунаде или Шизуне? – От меня пахнет кровью? – Удивился Ирука. – Быть такого не может. Вам показалось... – Я этот запах не спутаю ни с чем, – ответил Какаши. – Итак, я задал конкретный вопрос и жду на него такой же конкретный ответ. Или мне вас раздеть, чтобы получить его самому? – Не надо меня раздевать, – ответил Ирука – я не понимаю, о чем вы. – Хорошо. Раз не признайтесь так, словами, тогда начнём осмотр. Предлагаю по традиции, с живота. Правда, теперь отвертеться от окружающих словами про контроль разума не получится. И, хотя Какаши прекрасно понимал, что запах крови слабый, а значит на вскрытые вены, или глубоко разрезанную кожу это всё не тянуло, но ему было все равно. И в подтверждение своих слов, он начал разворачивать куль из одеяла. – Подождите, – выдохнул Ирука, – ладно, хорошо, это физиологическое... – Какое такое физиологическое? – спросил Какаши, продолжая фиксированно разворачивать одеяло. – Я таких физиологией не знаю, у меня такого нет. Ирука посмотрел ему в глаза и со вздохом ответил: – Ладно. Ваша взяла. Я не мужчина. – Да что вы? А кто? Кошачий гибрид? – Я женщина... – Чем докажете? – Поверьте на слово. – Мне не пять лет и я не вчера родился. Докажите, или позову Цунаде. – Она вам тогда задаст за ложный вызов. – И пусть. Это уже мои проблемы. – Мне что, раздеться? – взмолился Ирука. – Например, да. Хотя можете меня ткнуть носом в кровоточащее место, чтобы я вам поверил, — ответил Какаши. – Ладно. Я-то ткнул, но не думаю, что вам понравится, – отозвался Ирука. – А вы ткните, но не думайте, – хмыкнул Какаши, – или скажите куда, а там я сам ткнусь. Будь Какаши на месте Ируки он бы уже давно ткнул доставучего джоунина в то место, которое резал. Признать свою ложь и попытку избавиться от жизни было бы гораздо легче, чем продолжать препираться или пытаться выпутаться из одеяла. Однако, и Ирука больше не препирался. Он молчал, серьезно глядя в глаза своему супругу. – Что? Неужто вы и правда... женщина? – удивился Какаши. Моргнув обоими глазами, Ирука кивнул. – Как так получилось? – продолжил допрос Какаши. – Родители погибли. Девочку бы послали обратно в клан, на Сиосай. Но кто-то же должен был бы ухаживать за могилами. – То есть вы просто назвались мужчиной? – Нет. Точнее да. Но мне не удалось обмануть госпожу Бивако Сарутоби. Правда, в итоге, мне удалось её уговорить. И, так как глава клана Сэнджу был далеко, вместо него мою судьбу решал близкородственный клан Сарутоби. – То есть, всё так просто? – Нет. Она попросила Третьего, но тот ей отказал. Она обещала помочь мне найти выход, но случился пожар в госпитале и она... она погибла. А господин Сарутоби, в память о ней решил исполнить её последнюю просьбу. Таким образом, я получил документы, взамен сгоревших, как сын семьи Умино. – И все это ради... просто ради могил? – Да, – коротко ответил Ирука, – всё это ради могил моих родителей. Какаши выпустил Ируку из своих рук, наконец позволив***
Деревню должна будоражить весть о том, что убит один из её старейшин, да и кадровые перестановки – во главе АНБУ временно встал Морино-сан, до его непосредственного заместителя был повышен Ямато. Люди должны обсуждать усилившееся влияние Сэнджу, люди должны поливать грязью клан Хатаке и хокаге, но этого не происходит. Деревня в шоке с известия, прогремевшего утром: Джирайя-сан погиб в битве. Об этом заявил глава жаб горы Мьёбоку – Фукасаку-сан. И ещё, он принес зашифрованное послание на своей спине. Все главы кланов и просто жизненно важные для обороны Конохи шиноби были созваны в резиденцию хокаге. Фукасаку-сан повторил свой рассказ уже для всех присутствующих. И первый вопрос, который задала Цунаде-сама был: – Где Наруто? – Джирайя-кун отпустил его на выходные, утром в день нападения. – Вы ушли от места своей обычной стоянки в процессе сражения? – Да. Поэтому, не обнаружив нас, он должен либо прийти к горе Мьёбоку, либо вернуться в Коноху, чтобы искать Джирайю по злачным местам. – Вы думаете, что он не начнёт розыск нападавшего? – Потомок вашего клана достаточно умён и знает законы: например, что сначала дайме фиксирует разрешение мести. И он умеет искать и просить помощь. – Хорошо, – ответила Цунаде. — Другие жабы оповестят вас о его приходе? – Скорее всего должны. Цунаде перевела взгляд на глав кланов: – Нам необходимо наращивать защитную мощь деревни. Придется призвать резерв армии Конохи. Всё соглашение по поводу передачи наших шиноби на длительные миссии отозвать – в случае боевых действий, наши силы нужны нам самим. – Иноичи-сан, – обратилась она к главе сенсоров, – поручаю вам составить план закупок в госпиталь. Принесёте мне для согласования вечером; план должен включать в себя возможность длительной осады. Кланы Акимичи и Абураби, необходимо пополнить запасы провианта... – Какие средства Коноха готова потратить на закупки? – Неприлично большие, – ответила хокаге, – готовимся к длительной осаде. Клан Инузука, вам придется заняться проверкой и защитой питьевой воды – нюх ваших животных легче уловит попытку нас отравить. Также, необходимо увеличить поставки пригодной для земледелия земли. Клан Нара, необходимо связаться со странствующими кланами, что контролируют погоду: в случае осады Конохе потребуются туманы на рубежах, но ясная погода для растений внутри. – Но это всего лишь известие о гибели Джирайи! Это... – Это прямая угроза благополучию Конохи. Всё это время в нашем стане был предатель, желавший переделать страну Огня под себя. И гибель нашего ключевого союзника – является прямым объявлением войны. Она обвела холодным взглядом глав кланов и продолжила: – Необходимо эвакуировать близлежащие поселения под защиту стен Конохи, или создать пути быстрого перемещения, в случае нападения. – Будет ли Коноха запрашивать помощь у союзных деревень? – Пока Коноха будет ждать дальнейшего развития событий. Единственные друзья Конохи – её шиноби. Нам не следует бездумно полагаться на своих братьев по оружию: потому что в плохом варианте развития событий – никто не просто не придет к нам на помощь; они придут нас добивать. Морино, усилить поиск информации наших агентов... Как минимум в Кири точно что-то должны знать о наших врагах. Опустив глаза на свой стол, она сказала: – Коноха должна выстоять любой ценой. – Мы не подведём, госпожа хокаге, – ответил Морино. – Конохе, как и мне не нужны слова. Нам нужны действия. А теперь за дело. Главы кланов двинулись на выход. Какаши же, хорошо знав об одной из особенностей людей, еще не осознавших смерть близкого им человека, остался. – Вы не одни, Цунаде-сама, – сказал он. – Сейчас не время для скорби, – сказала она, – сейчас время для дела. И у клана Хатаке возможностей защитить деревню не меньше, чем у остальных. Какаши знал – что это значит. Смерть еще не принята, не осознала. И даже хокаге иногда торгуются со смертью. Он был в похожем положении. Правда в его случае можно было прорваться в госпиталь и поговорить с умирающим. А с уже мёртвым такого сделать нельзя. – Я представляю вашу потерю. Помните, клан Хатаке всегда будет рядом. – Я ценю это, – ответила она, – хоть от вас и не ожидала. – Иногда, помощь приходит от того, от кого и думать её ждать не станешь, – ответил Какаши и ушёл. Входя в дом, и встречая Ируку в коридоре, он сказал: – Наруто скоро будет в Конохе. Джирайя-сан погиб. А мы должны готовиться к осаде. С самого утра следующего дня Какаши уходит осмотреть приготовления к осаде. Ведь это было поручено ему. Где-то будут укреплять стены. В каких-то местах ставят чакровые ловушки и защиты. И почти везде нужна его помощь, как шиноби, обладающего колоссальным запасом чакры. Избавиться от своих праведных трудов ему удаётся только под вечер, где, придя домой, он обнаруживает еще одну пару обуви. Наруто. Какаши открывает дверь, совершенно не зная: что делать, что сказать Наруто. Но отступать он точно не собирается. – Я дома, – заявляет он в тишину коридора. И пройдя в столовую обнаруживает Ируку, у которой на коленях лежит заплаканная голова Наруто. Хатаке думает, что подросток спит, но это не так. Услышав его шаги, мальчик открывает глаза. Они молча смотрят друг на друга. – Я думал, тебе не нужны такие родители как мы, – наконец нарушает тишину Какаши. – Родителей не выбирают, – отвечает Наруто, – их приходится любить такими, какие они есть. Пока они не умрут и не станут идеальными. "Мальчик, потерявший стольких своих близких, и два выросших сироты, которые очень мало знают о родительстве. Ничего не скажешь, прекрасная семья", – думает Какаши. – Нам до смерти так же далеко, как до святости, – хмыкает Ирука. " Какая бы ни была, другой у тебя не будет", – добавляет он сам себе. Утром же, джинчурики и его родители пришли к Цунаде. Та, встретив живого "внука" обняла его. Дальше они пытались расшифровать послание, но какие бы они книги не брали, получалась бессмыслица. Самым осмысленный ответом казалась: "Настоящего нет среди них". – Но что это значит? – А это ты нам и расскажешь, – отвечает Цунаде, – посидишь на Мьёбоку, послушаешь мудрых жаб, сам оттачивать Искусство Мудреца будешь. А потом нам расскажешь, что ты понял. – А если я ничего не пойму? – Кто-кто, а ты точно поймёшь. Он любил тебя как своего внука, – говорит Цунаде, – поэтому только ты и поймёшь его послание. Вечером того же дня, они прощаются с Наруто, который уходит тренировать режим Мудреца, по приказу Цунаде. – Но я хочу остаться, и готовиться к осаде и сражаться вместе с вами, – вдруг говорит им подросток. – Это ты всегда успеешь. Мы же будем тут, – говорит Ирука. – Но сейчас, без знания того, что сказал Джирайя-сан, и без хорошего режима Мудреца ты нам никак не поможешь, – вмешивается Какаши.***
Хатаке выходит на передовую: стены сообщили об одном нарушителе, но он знает, что это обманный манёвр, что их больше. Коноха оказалась не готова к борьбе. Один единственный нарушитель прошел так далеко от ворот и стен. Они не рассчитали силы, они думали, что смогут удержать противника у стен. Они думали, что смогут выстоять в долгой осаде против Акацуки. Либо же, Данзо передал отступникам какую-то информацию, о которой сама Коноха не знала. Какаши перехватывает нарушителя и вступает с ним в бой. У него давно не было столь сильного противника. Хатаке оказывается прав: к его нарушителю присоединяется сообщник. Но джоунин на своей земле не останется в одиночестве. К нему присоединился Чоуза Акимичи, и используя против врагов их же особенности они сумели победить. Коноха быстро охватывается пламенем боя. Он слышит шум, от центра Конохи, где Академия, штаб и резиденция хокаге. И с боем они прорываются туда. Какаши видит жуткую для себя картину: шиноби Конохи раскиданы по месту, которым когда-то была его родная деревня. Шизуне убита. Цунаде-сама ранена. У подножия горы с лицами хокаге лежит несколько тел. Над чунином в форме Конохи наклонилась Ирука, а перед ней стоит человек с эмблемой Акацуки. Тот что-то сказал Ируке и занёс меч. У Хатаке не было никакого плана. Он просто кинулся на врага и схватив катану за лезвие, разломал её. – Найди уже противника по себе, – рычит он. – Уходи и уноси раненого, – говорит он уже супруге. Сражение снова начато. Неизвестный нарушитель вновь атакует Какаши. Атаки его противника хитры, сильны и выматывающие. А ещё, Какаши мешает мысль о том, что его противников несколько, и у них на всех как будто одно зрение. Ну и плюс знание того,что Ирука, Сакура и другие коноховцы тоже здесь, и возможно будут убиты прямо за его спиной – понимание подобного не делает лучше. Как вдруг противник бросает снаряд куда-то в сторону. – Мимо! – весело заявляет Какаши, как вдруг замечает, что в зоне поражения находится Чоджи. А за ним еще несколько коноховцев из гражданских. Хатаке-ним мало пользовался и разбирался в шарингане. Но с допуском в библиотеку Учих, он узнал одну технику, которой и решил воспользоваться. Как ни странно, техника Камуи сработала, и снаряд был отправлен в иное измерение. Но Какаши чувствовал, как почти вся чакра мгновенно покинула его тело. Он заработал полное истощение. Пока тратится весь накопленный запас чакры, враг не терял времени: скала с лицами хокаге вдруг взорвалась, осыпая земли Конохи осколками. Какаши оказался зажат обломками скалы. Наверное, смерть не обманешь, и если даже вместо него тогда погиб Обито, то как тебе суждено, так ты и умрёшь. Дернувшись, в надежде всё-же выбраться, Какаши огляделся, и увидел рядом с собой Ируку. Его всегда интересовала эта тема: – Расскажи мне, пожалуйста... – Что я видела в коме? – Ирука словно понимала его мысли. – Я скажу: ничего. Не было не рая, ни ада, ни колеса перерождения. Ничего. Просто темнота, в которой нет ничего. Пусто, холодно, страшно и темно. И ты знаешь, что никто за тобой не придёт, что ты один и это навсегда... Но знаешь что? Ты пришел за мной. Какаши кивнул. А Ирука же продолжила: – И пусть нам не уготовано долго и счастливо, но мы хотя бы будем вместе. Затем, Ирука встала: – Эй! Что тебе нужно от моего мужа и моего сына? Может спросишь у меня? Нападавший усмехнулся: – Мне нужно, чтобы они познали боль. – Боль? А ты сам-то знаешь, что такое боль? – Да. И я испытываю её постоянно... – Тогда у меня предложение: испытаю боль я, а от моего ребенка ты просто отстанешь. Как тебе такое предложение? Какаши хотел было крикнуть Ируке – "что ты творишь?", но делать этого он не стал. Что-то подсказывали ему, что сегодня уже никто не вернётся назад. – Никак. Потому что должны испытать боль все. Один бросок неизвестно откуда взявшейся железки, и Ирука лежит перед Какаши. Из груди, с двух сторон выглядывает эта металлическая балка. Она поворачивается к нему: – Зато мы вместе, – улыбается она, и по ее губам растекается тонкая стружка крови. Какаши кивает: – Зато мы вместе, – он протягивает Ируке руку. – Эй ты! Я тоже готов испытать боль. Один щелчок пальцами, того, кто называл себя Пейном, и голова Какаши оседает на шее, пронзенная гвоздём. Руки Какаши и Ируки соприкасаются. А все, что вспоминает Хатаке-ним, в последние секунды своей жизни, так это то – что он наконец понимает Минато-сенсея. Свидетели говорили, что Кушина-сама просила его остаться в живых и позаботиться о Наруто, но Намикадзе-сан не хотел жить в мире без неё. Он больше не осуждает. Ни отца, ни кого бы то ни было еще... Какаши закрывает глаза. Они должны быть вместе, но Какаши чувствует, что Ируки рядом нет: его рука, в которой была тёплая ладонь сейчас пуста. Какаши открывает глаза и видит пред собой темноту. Но не холодную или пустую – он чувствует, что позади него есть источник света и оборачивается. Там, как когда-то давно, когда маленький Какаши сбежал из дому, пока отец был на задании – Какаши просто хотел побыть с ним. Вместе. Пусть и далеко от дома. И ему очень повезло, что отец и его отряд не успели далеко уйти от стен Конохи... Так вот, горел костёр. Внутри маленькой пещеры. Совсем такой же, как тогда. — Кто бы мог подумать, что ты, как и я, умрешь молодым? Хотя ты прожил дольше матери... Какаши молчит, еще не понимая, что он может сказать. – Встань. Подойди ближе, я хоть посмотрю как ты вырос, – говорит ему отец. Еще совсем недавно, всё, что мог ответить на это Какаши – не убивал бы себя, видел бы как я расту каждый день. И сожаление в голосе родного отца ни за что на свете не сделало бы его добрее. Но сегодня Какаши погиб. Погиб защищая любовь всей своей жизни и друзей своего приёмного сына. Теперь он знал, что если миссия завершается чьей-то смертью – то нахер эту миссию. Люди не так легко приходят в этот мир, чтобы так просто давать их убить. Какаши смотрит в костёр, собираясь с мыслями, как вдруг видит, словно луч света падает на пламя. У него и сейчас мало времени. Мало ли, в какой из загробных миров он попал, и в каком из них его ждет Ирука. Должны же они встретиться хоть в одной из Нангиял. — Папа, я всё время хотел у тебя спросить. Почему ты - Белый Клык Листа, нарушил правила деревни и провалил столь важную миссию, спасая своих друзей? Если бы ты так не поступил, никто бы не осуждал тебя... Я был в печали... — Вот как.. ты перенес это так тяжело? — Да. Но знаешь, пап... Я уверен, ты поступил правильно. Были сомнения, но теперь они растворились бесследно. Ты нарушил правила, чтобы защитить своих друзей... Я бы тоже не выдержал, если бы меня предали – если бы они же сами осудили меня за их спасение. Подумав, он добавил: – Я горжусь тобой. – Спасибо... – говорит Сакумо и пару минут молчит. — Я счастлив, что поговорил с тобой. Ты всё же смог простить меня... Спасибо. Теперь моя душа обрела спокойствие. Я наконец-то смогу увидеть твою маму. – Как её звали? – опомнился Какаши. – Юри Хатаке. Её звали Юри. Отец вдруг исчез. А свет от костра разрастался и становился ярче, пока не стал совсем нестерпимым. Какаши зажмурился, а когда открыл глаза и увидел над собой яркое, синее небо. В его руке была зажата ладонь Ируки. – Вот вы где! А я вас везде ищу, – прозвучал голос Наруто. В следующий момент, подросток плюхнулся прямо на их руки, и положив свои руки под головы своих "родителей" произнес: – Больше никогда не смейте так делать. Знали бы вы, как я испугался, когда не ощутил вас... – А мне кажется, так наоборот лучше, – тихо сказала Хината, – им не пришлось смотреть на то, как тебя... Она осеклась под взглядом Наруто. Искр, что пробежали между ними, хватило бы на несколько пожаров. – Раз мы все живы, и Коноха еще стоит, то... Надо это отметить! – прозвучал голос Ируки. "Даже странно, что это не Цунаде-сама сказала", – подумал Какаши. Люди собираются на главной площади. Кто-то уже тащит столы и стулья: идея отметить то, что они пережили этот день пришла не только им. – Призывные животные Санинов, техники кланов... а самая мощная техника призыва у Харуно. Целого джинчурики призывает, – прозвучали слова отряхивающегося Ширануи. – Или его родителей, – дополняет его слова Шизуне, посмеиваясь, глядя на процессию из клана Хатаке, их воспитанника и Хинаты Хьюга. – Или его родителей, – подтверждает Ширануи. Он переводит взгляд с процессии на ирьенина Като и улыбается. Та, почувствовав чужой взгляд, следит за поползшим вверх острием сенбона и улыбается в ответ. "А может Ирука права, и мне следует хотя бы попытаться быть счастливой?" – думает Шизуне. "А что? Мне ведь тоже можно влюбиться, " – вдруг мелькает мысль в голове у Ширануи, – "Какаши можно, а мне нельзя что ли?"