Начало музыки

Джейсон уже подходил к двери с большой спортивной сумкой наперевес. Сердце стучало как бешеное, отмеряя ритм торопливых шагов. Раз-два, раз-два. Звон ключа, три оборота, и Джейсон внутри, после долгих трёх месяцев разлуки. Пахнет домом, пахнет Салимом. На кухне играет громкая музыка, а значит у Джейсона есть шанс остаться незамеченным и обнять Салима со спины. Тогда тот не отвертится, и Джейсон затискает его до смерти. Сумка падает на пол, чёрные берцы остаются на коврике, и носки легонько ступают по полу. Сердце стучит. Раз-два, раз-два. Широкая спина Салима показывается из-за двери, и Джейсон срывается с места. Он уже не помнит, как Салим очутился в его объятиях, помнит лишь, что сжимал с такой силой, что Салиму было трудно дышать. Джейсон боялся его отпустить, потому что не хотел потерять снова. Его губы опустились на шею Салима, целуя часто и нежно, руки поползли вниз, одна обхватила живот, прижимая бёдра Салима к его паху, вторая крепко сжала ягодицу. Салим выпустил из рук бумажный пакет, в который складывал обед для Зейна. Рука потянулась назад, к голове Джейсона, чтобы снять эту глупую кепку и вцепиться в волосы. - Кхм, вы бы подождали пока я ушёл, - в комнату вошёл Зейн, он был ни капли не смущён, даже горд сказанной колкостью. - Джейсон, ты когда приехал? Джейсон, весь красный, с такой скоростью отстранился от Салима, будто бы мама застала его за дрочкой. - Сейчас, ну типо только что, - сумбурно сказал Джейсон, улыбнувшись. - Прости. - Ладно, я рад, что ты приехал. Па, я сегодня сам доеду до универа, не подвози. - Хорошо, - сказал Салим, продолжая собирать обед. Так он прятал свои красные щёки от сына. - Джейсон, ты голоден? - Умираю с голоду, - глупо улыбаясь, прошептал Джейсон и небрежно сел за стол. Рука подпёрла подбородок, и влюбленный взгляд карих глаз упёрся в спину Салима, а может немного ниже. Зейн торопливо завтракал, чтобы оставить вдвоём эту парочку. Он был рад, что папа нашёл себе кого-то, пусть даже не женщину. Какая разница? Мама была женщиной, но ушла. А Джейсон, он классный, добрый, с ним можно поговорить, и он давал Зейну сигареты, пока папа не видит, и ещё он не бросил их. Вернулся, как только смог. Как и обещал. А папа был счастлив, и это главное. Джейсон, как и Зейн, жадно приступил к завтраку, звеня вилкой по фарфоровой тарелке. - Ну как тебе в университете? Нравится? - Спросил Джейсон. - Эй, не говори с набитым ртом, подавишься, - сказал Салим тоном, который использовал, когда отчитывал Зейна. - Ладно, папочка, - ехидно улыбнулся Джейсон, и Зейн подавился от смеха. Салим отвернулся, его уши всё ещё горели, ему надо было чем-то занять свои руки, и он бросился мыть посуду, подозрительно быстро. - Ладно, пока, - торопливо встал из-за стола Зейн. - Семья, - сказал он уже где-то в коридоре. Хлопнула входная дверь, и Джейсон перестал есть. Салим ещё мыл посуду, и Джейсон снова мог напасть сзади. Он встал и подошёл к Салиму снова обнимая, но теперь уже нежно, поглаживая рёбра, задирая серую футболку. - Джейсон, не сейчас, я... - рука Джейсона залезла в чужие трусы, и пальцы играли с лобковыми волосами. - Ммм? - вопросительно промычал Джейсон, увлечённый игрой с чужим телом. Ответа не последовало, и тогда Джейсон приспустил с Салима штаны и трусы, мокро целуя шею. - Открой рот, - и Салим послушно открывает, облизывая чужие пальцы. Он сначала целует подушечки, каждую по-очереди, а потом берёт 3 пальца в рот и сосёт неприлично и вызывающе. - Вот так, Салим, я скучал, - и новый поцелуй ложится на щёку. Мокрые пальцы оказываются у ануса Салима и медленно входят внутрь, не встречая сильного сопротивления. Джейсон насаживает Салима на пальцы, второй рукой приспуская свои джинсы и доставая член. В ритм пальцам Джейсон надрачивает свой член, приближая эрекцию. - Сейчас, - шепчет Джейсон, вынимая пальцы, и подставляя головку к анусу. Одно движение, и Джейсон полностью внутри. Он начинает двигаться, ритмично и быстро, так что Салиму приходится схватиться за края раковины. Пенная вода плещется на пол, и Салим с трудом закрывает кран. Посуда звенит в такт, задевая стенки раковины. - Джейсон, хочу тебя видеть, - сбивчиво шепчет Салим, и Джейсон отстраняется. - Сядь, - голова указывает на столешницу, и Салим поспешно садится, голова упирается в шкафчики с посудой. Джейсон снимает штаны и трусы Салима и отбрасывает их в сторону. Теперь он может прижаться к Салиму так, чтобы тот обвил его бёдра ногами. Крепко, как любит Джейсон. И Джейсон снова почему-то медленно входит в Салима, всегда, как в первый раз. И начинает ритмично двигаться. Салим сидит немного высоко, поэтому Джейсону приходится приподняться на цыпочки. Но всё это мелочи, весь ёбаный мир - мелочь по сравнению с тёплыми мягкими губами Салима на его собственных, грубых и искусанных от переживаний. Боже блять, почему он не поцеловал его в губы как только вошёл. Вот так глубоко, мокро, долго, до потери пульса, до тёмных кругов в глазах от нехватки кислорода. Они отстраняются, дышат. Салим целует, обнимает и стонет, переходя на рык. - Блять, выключи музыку, я хочу тебя слышать, - злится Джейсон, отчего его движения становятся резче и сильнее. Рука небрежно бьёт по проигрывателю, и лапка сначала перескакивает на другую песню, а затем прочь от пластинки, оставляя её бесполезно крутиться по кругу. - Джей... - шепчет Салим, не в силах выговорить больше ни слова. Джейсон ухмыляется, потому что ему голову сносит, что он довёл Салима до такого бессознательного состояния, никакие монстры не довели, а он довёл. - Я хочу лечь, Джейсон, - шепчет Салим. И обнимает Джейсона, чтобы тот понёс его как ребёнка. Джейсон подхватывает его за ноги и переносит на стол. - Так нормально? - Джейсон продолжает двигаться, но смотрит в глаза Салима, проверяя, что всё хорошо. Этот стол ниже и Джейсону удобнее, он движется быстрее, становится жарко и мокро, и воздуха на маленькой кухне уже не хватает. - Быстрее, - шепчет Салим. Его глаза бесконтрольно моргают, иногда сжимаются на несколько секунд, не в силах открыться. Джейсон знает, Салим близок к оргазму. И Боже, как Джейсон хочет, чтобы Салим кончил. Он движется быстрее, упираясь руками в стол. Салим помогает, надрачивая свой член, быстро и резко. Дышит он рвано, весь дрожит и сжимается. Джейсон любит такого Салима, его Салима, который сейчас кончит. Ноги Салима сжимаются на бёдрах Джейсона, не позволяя отстраниться. Сильно и больно. Из члена с каждым движением руки пульсирует сперма, оставляя тёмные пятна на серой футболке, с губ срывается какая-то непонятная херня на арабском. Когда хватка ног ослабевает, Джейсон быстро начинает двигаться, чтобы не упустить момент. Потому что кажется он может кончить только от этих мутных глаз, от этих пятен на футболке, от этих слов на чужом языке. И Джейсон действительно был близок. Прошло меньше минуты, когда он крепко и быстро прижался к Салиму и сделал 2 или 3 сильных рваных толчка. Джейсон сжался, прильнув к Салиму и жалобно заскулив. Салим обнял его в ответ, нежно, но крепко, давая понять что никуда не уйдёт. Потому что Джейсон всегда был таким, всегда боялся терять, потому что слишком много потерь он пережил за свою жизнь. - Люблю, люблю, люблю, блять, - быстро шепчет Джейсон, его плечи начинают трястись, и дыхание кажется каким-то рваным. Джейсон плачет. Тихо и жалобно, как пристыженный ребёнок. Салим поднимается, садясь на столе. Он гладит любимую спину, целует острые плечи, и шепчет, что всё хорошо. Джейсон отстраняется, шмыгает носом и смотрит в пол, натягивая джинсы. - Нормально, - зная Джейсона, это значило, что у него всё "нормально". - Посмотри на меня, Джейсон, - смуглая рука приподнимает голову за подбородок, и внимательные глаза изучают чужое лицо. - Я здесь, всё хорошо, я никуда не уйду, ладно? Что случилось? Не бойся, я не уйду, обещаю. - У меня никого не осталось... Кроме тебя и Зейна, - шепчет Джейсон, и глаза сжимаются, чтобы снова не заплакать. Салим крепко обнимает Джейсона, чтобы дать тому поплакать. Он знает, Джейсону так легче, когда на него не смотрят. Это не слёзы горя, скорее облегчения и счастья, но им надо вырваться наружу, потому что 3 месяца они сидели в сердце и пожирали его изнутри. - Ладно, теперь нормально, - говорит Джейсон и отстраняется от Салима, - хорошо. - И слабая улыбка появляется на лице. - Снимай футболку. - Ммм, какой ты ненасытный, Салим, дай хоть немного передохнуть, - уже смеётся Джейсон. - Я серьёзно, надо застирать, - Джейсон смотрит на свою футболку, запачканную в сперме Салима, и покорно снимает её. Салим снимает свою, и уходит в ванную. Джейсон видит как по внутренней стороне бедра Салима бежит дорожка спермы, и ухмылка озаряет его лицо. И всё-таки мама была права, он законченный педик, но разве можно удержаться перед Салимом и его шутками про дерьмо? "Не думаю, мама. Я так не думаю".