***
Если бы мы могли, принесли бы Альданону кровь дракона и прах лича. Только бы опять не испытания!!! И он ничего путного не сказал по поводу того, как защитить Шандру и не дать ей пропасть. Пришлось думать на пару с Сэндом, потом присоединились Элани и Касавир, затем припëрлась любопытная Кара — и вот она-то родила мысль, чего мы не ждали: — А за руку держать не пробовали? Глупая была мысль, но вдруг? Взяли на вооружение. Поскольку всё остальное забраковали. Не было у нас нужных знаний, даже у Зджайв. И вот благодаря этой мысли мы с Шандрой попали в гости к демонам. Мы. Вдвоëм. Больше никто. И не было с нами рядом надëжного Касавира, отважной Кары, храброго Келгара. Сестрички Элани и умнички Сэнда не было. Мудрой Зджайв тоже не было. Хитрюги Нишки и весельчака Гробнара. Да господи, я даже Бишопу была бы рада, хоть он и гад. Нет, мы всë сделали правильно. Сердца элементалей добыли, жаровни зажгли. Шамана, который на скале медитировал, скрепя сердце, убили. Разбавленной кислоты набрали. И после открылась нам какая-то энергетическая аномалия, и я взрезала руку Шандре. Взрезала неудачно: кровь так и брызнула, пришлось тратить исцеление (паладин рвался помочь, но его удержала Зджайв: как бы он не исцелил эту ранку полностью). А так как я сама ухитрилась прозевать неприятную рану на ладони, она ненароком разошлась и... Точно. Моя кровь смешалась с кровью Шандры, и заклятие сочло нас родственницами. И когда мы взялись за руки, оно приняло нас обеих, и мы влетели прямиком в логово старого Джерро. А моим друзьям, наверно, пришлось топать коридорами, почти не надеясь, что догонят. — Ëксель-моксель, — с чувством произнесла Шандра мою присказку. — Кстати, что это такое? — А пëс его знает. Что делать будем, сестрëнка? — Извини, но снимать штаны и бегать здесь без них я как-то не горю желанием. Демоны, они такие... Рожу потом ещё одну Нишку... — Хорошо, что ты шутишь, — улыбнулась я. — Это внушает надежду на счастливый исход. — А Нишек рожать совсем не обязательно, хотя я был бы не против провести приятную ночь в компании такой красавицы, — произнëс знакомый голос. — Одна Нишка уже есть, и хватит. Так себе дитятко, если честно. Путнего дьявола из неë не выйдет... Мефазм, в общем, был не самым плохим дядькой. А для дьявола так вовсе лапушка. К тому же рядом не было Нишки, можно было говорить с ним нормальным, взрослым языком. — Ну ладно, твой дедуля и продал меня Зиэйр, — сказал он Шандре. — Странно да? — Вот ведь двуличный... — задохнулась от ярости она. — Да нет, лицо у него одно, — возразил дьявол. — И это не задница. Просто у него цель оправдывает средства. С теми же гитиянками он обращался как хотел. Ему иногда Зиэйр своих слуг сдавала, тех, что проштрафятся как-то. От одного из них он знает, что с тобой, Ариадна, что-то не так. Что у тебя беда с происхождением и душой. Но и больше ничего. Своих приближённых Зиэйр берегла, а они как раз могли ему рассказать правду. Так что, леди Всезнайка, неизвестность — твой козырь. — Почему ты мне это всë рассказываешь? — спросила я. — А ты мне нравишься, — ухмыльнулся Мефазм. — Вот внучку Джерро мы бы использовали как отмычку. И нас не волновало бы, что с ней станет потом. Но с ней ты. Пока ты рядом, не позволишь нам манипулировать ею. Поэтому, Шандрочка, ты по-прежнему будешь отворять двери кровью, в том числе и для нас. Но. Во-первых, сам Аммон Джерро великий чернокнижник. Не некромант, не путайте, девочки. И он может жахнуть энергией смерти так, что попросту сожжëт и размажет вас по стенам тонким слоем. Но! Следите за руками. Его самое убойное заклинание визуально выглядит так, — он крутанул руками, а я постаралась запомнить. — И если хотите, вы можете помочь друзьям пройти лабиринт. Кроме меня в пентаграммах сидит его пять низкоплановых существ. Трое из них помогут вам проникнуть в убежище Джерро, главное, помочь им в чëм бы то ни было. Мы не чужды благодарности. И эти услуги вы можете записать на счëт ваших друзей. Потому что нам от Шандры нужна только еë кровь. И свобода. И если пожелаешь, можешь создать для меня пентаграмму у себя в замке. В общем, я всë сказал. Дождусь ваших друзей, поговорю с ними — и на свободу! Да, странный это дьявол. И вряд ли я создам для него пентаграмму, слишком много во мне от христианки из прошлой жизни, и уже слишком много — от Касавира. Но... спасибо ему.***
Аммон Джерро не мог поверить своим ушам. Приручённый мефит доложил ему, что в его убежище проникли... нет, не воины, не маги, не признанные герои — две молоденькие девчонки. Переспросил и понял — не просто девчонки! Первая из них — Калак-Ча собственной персоной. Можно ли её считать героем? Пожалуй — можно. После таких-то злоключений... Но сама по себе Калак-Ча не могла проникнуть в крепость — если не была носительницей крови Джерро. Значит, ей кто-то помог, у кого эта кровь есть. Стоп... Вот эта вот деревенщина и есть Джерро? Какая досада... Если это так, то его фамилия деградировала, и на ней можно ставить крест. Или Калак-Ча — тоже Джерро? Это у кого ж из родичей третья нога вперёд головы думала? Обрюхатил приличную эльфку и даже не женился. Или он тоже был чернокнижником, и невеста от него сбежала, как его, Аммона, собственная дочь? Но та хоть за приличного парня сбежала, а эта куда? На болота к лягушкам? Старому чернокнижнику, конечно, в качестве родни больше импонировала как раз Калак-Ча. Но факты упорно указывали на эту блондинистую дурёху. Блондинку и Калак-Ча пропускали, кстати, без особых проблем. Но Носительница Осколка... Чёрт, как её? Ариадна? Пусть будет Ариадна. Не дай тьма, Арибет, но это вряд ли. Так вот, Ариадна выполняла задания для его демонов. Заксис, правда, её отшил, но четверых из них она осчастливила и раздобыла четыре пропуска для своих друзей. А где, собственно, друзья? Отправив ещё одного мефита, Аммон обнаружил их всех. Бодренько топали по рукотворному аду, отбивались от всякой мелочи, а демоны давали им пропуска. И не только их. Суккуба Бладен, по традиции выбрав объект для совращения, крупно обломалась (ибо это был паладин), но злиться не стала, а сунула ему в руку персональный презент: нечто, сверкающее золотом и рубинами. Бунт? Или что-то другое? Раздумывать было некогда: девчонки телепортировались где-то совсем рядом. Блондинка, со слов мефита, выглядела бледной и буквально висела на плече у Калак-Ча. Так, значит, она?.. А самое ужасное, чернокнижник чувствовал, как слабеет связь между ним и пленными демонами. Кто-то планомерно уничтожал всё, созданное им. Зачем? Он приготовился к бою... А затем они вбежали... нет, ввалились в дверь. Просто открыли дверь, доселе запечатанную магией. Как нет магии? Да я ж вас... — Убью! — крикнул Джерро и, не глядя, жахнул по пришельцам заклятием. Тем самым, убойным. Потом всё же посмотрел... Они валялись по разным углам. Блондинка без сознания, Калак-Ча — прислонившись к стене, сидела и баюкала руку. Обе — живые. — Вашу мать, — обессиленно выдохнул Джерро. Он был действительно обессилен, выложился полностью... а эти две — живы. Блондинка вон дышит. И Ариадна вполне в адеквате, хотя и видно, как ей плохо. — Вашу дочь? — ехидненьким голоском уточнила девчонка. — Хотя неважно. Наши мамы умерли, а вы ими ругаетесь. Нехорошо, сэр! — Почему — дочь? — растерялся чернокнижник. От магического опустошения голова стала совсем тупой. — Шандра, это Аммон. Аммон, это Шандра, — иронически представила его Калак-Ча лежащей без сознания девушке. — Поздравляю, дедуля, вы только что чуть не убили внучку. Хорошо, что Мефазм был столь любезен, что описал ваш магический пасс. И я успела оттолкнуть Шандру и отпрыгнуть сама. Вот не поверите, до сих пор сердце колотится, как у зайца. Только представлю, что с ней могло бы быть, если бы рядом не было меня... — Я тебе не дедуля! — возмущённо выкрикнул чернокнижник, стряхивая гипноз. Проклятая девчонка не просто талантливый менестрель. Она боевой бард, и запросто может заворожить голосом. — А что нет? — приподняла та бровки. — Мы с твоей внучкой побратались кровью. Так что я вам теперь тоже внучка. А вы мне дедушка. И давайте, пожалуйста, обедать. Заодно и расскажете мне, с каких пирогов вы помогали моим врагам и почему решили, что сможете отковать меч Гитиянки? И зачем вы всех убивали? Вроде не нищеброд, могли бы и выкупить те осколки. Или воров нанять, вон их сколько в городе, хоть пользу бы принесли... — Тьфу! Балаболка, — Джерро разорвал путы её прекрасного голоса во второй раз. — Ты хоть знаешь, с кем имеешь дело? Я запросто могу сейчас вырвать тебе сердце, и... — он даже склонился над беспомощной Ариадной — то ли с целью напугать, то ли и вправду собираясь вырвать ей сердце и забрать осколок. Но тут... Вначале на него со спины на прыгнуло нечто мохнатое и принялось трепать за воротник. Он отбросил существо остатками магии, изрядно подпалив ему шерсть. Но следом подскочил парень с ножом — вроде бы Бишоп, — упëр его Джерро в кадык и прошипел: — Только рыпнись — башку отпилю! А рогатая девчонка — кажется, Нишка! — принялась вязать чернокнижнику руки-ноги, потом встала в сторонке с арбалетом. Отброшенный магией ужасный волк перевернулся, встал на четыре лапы, перекинулся и оказался эльфийкой, кажется, Элани. Чувствовала она себя явно неважно, потому что сразу же села на корточки и уставилась взглядом в пол. А минуту спустя зал заполнился существами. Как-то отстранëнно Аммон Джерро смотрел на них и вспоминал, кто они... — Никого сжигать не надо? — осведомилась рыжая ведьмочка, Кара. Больше для порядка, чем всерьëз. — Не вздумай, ученица. Такой великолепный экземпляр достоин досконального изучения, — возразил ей эльфийский волшебник, Сэнд. Паладин, Касавир, дëрнулся было к Калак-Ча, но долг чести победил — склонился над потерявшей сознание Шандрой. — Жива, — коротко доложил он. Его тут же подменила гитцерайка, Зджайв, ворча: — Вот дуралей, прости господи, чуть свою кровь не прикончил. Как бы ты жил с этим знанием, буде случится такое? Знайте, жива ваша дева, и жить она будет неплохо, коль подниму еë на ноги раньше, чем тени нагрянут. Мебель ищите поплоше, ломайте еë на запчасти, надобно сделать тележку, чтоб деву до дому доставить. — Пошли, Гробнар, — махнул рукой гном, Келгар. — А то я вить наломаю... дров, токмо в костëр и сгодятся. — Пошли, — кивнул бард, поименованный Гробнаром и устремился вслед за гномом, на ходу доставая из кармана плаща набор отвëрток. Паладин шепнул что-то Ариадне, та ему ответила, после чего он приложил руку к еë груди. Подержав немного, отнял и пошëл к друидке, которой обхватил ладонями голову. <<Исцеляющее прикосновение>>, — понял Джерро. — А демоны слиняли? — спросила ведьмочка. — Не слиняли, а ушли. Пойдëм, покопаемся вместе, — ответил ей маг. — И Нишку прихватим, вдруг там ловушки. Не думаю, что всё это принадлежит нашему пленнику. А даже и принадлежит, он теперь как бы с нами в команде. А у нас коммунизм. <<Чего-чего?>> — удивился чернокнижник и сообразил, что незнакомое словцо принадлежит Ариадне. Она не та, кем кажется, так говорил тот гитиянки. Выходит, девчонка самая настоящая попаданка в тело? И Аммон Джерро решил покориться судьбе. Просто из любопытства. Уж очень необычной оказалась и его <<соперница>>, и еë команда.***
Подо мной покачивалась могучая спина коня, мою талию обхватывала рука паладина, а мой затылок упирался в его грудь. Глупо всë получилось, конечно. Интуиция плюс мотивация, помноженные на извечный авось, едва не погубили меня вместе с Шандрой. И как ни утешай себя, что всë кончилось благополучно, факты говорят об одном: надо чаще включать голову. Касавир прогнал холод из моей груди, но сказал: — Если будет совсем невмоготу, скажи — остановимся, полечу. Почему он, а не Зджайв? Священница была занята тем, что поддерживала жизнь в Шандре. Помимо силового удара моя новая сестричка огребла кое-что похуже, еë сердце один раз уже остановилось, и только стараниями лекарки она не умерла. Кроме того, у неë куча переломов, то есть, минимум, месяц постельного режима. Но это лучше, чем то, что могло случиться. У меня тоже оказалась сломана рука, поэтому я и ехала с Касавиром, а мою лошадь впрягли в тележку. Паладин обращался со мной, как с хрустальной вазой, мне было неловко, но жутко приятно. А гитцерайка обещала восстановить мою руку за пару дней. Элани тоже пришлось несладко, но она отделалась лëгким испугом и сильной мигренью, которая не мешает ей бежать за тележкой в шкуре медведя. Виновника торжества мы посадили на лошадь друидки, и стерегут его по очереди Келгар и Бишоп. Впрочем, он сейчас безопасен, так как вычерпал себя до дна. Его осколки перекочевали в мои ножны. Я вспоминала... ...Ревность. Оказывается, я жутко ревнива, если дело касается синеглазого паладина. — Вижу отпечаток его рук у тебя на сердце, — с усмешкой произнесла суккуба Бладен. — И он будет здесь. Для меня дело принципа — попробовать его совратить. Люблю святош, они такие забавные! Приму твой облик, чуточку усовершенствую... — Думаешь, он такой дурак, что предпочтëт копию оригиналу? — вернула я ей усмешку, хотя внутри всë так и закипело. — Он пошлëт тебя и правильно сделает. С тем же успехом ты можешь притвориться Шандрой, она красивее меня. — Характерная, — довольно ухмыльнулась суккуба. — Жаль, что я не мужик. И не извращенка. Тебя совратить было бы не менее приятно. Ладно. Вижу, ты тут по делу? Твою подружку я бы перекинула, скажем, тому же Заксису, предварительно запудрив ей мозги. Но ты — другое дело. И раз так... Добудьте-ка мне собачек у Корабороса, он их разводит. Пусть мои суккубы поиграются. И всë же, на что спорим, что я совращу твоего паладина? — На что-нибудь красивое и не магическое. Заколдуем дома. Передашь паладину. Бладен проспорила. Касавир выдержал еë натиск. И теперь у меня в кармане амулет — малюсенькое золотое яблоко с капельками-рубинами, надкушенное с одного бока... Но я окончательно поняла, что не отдам своего паладина никому. И даже готова переступить через засевший во мне страх... ... Рассказ Касавира. О том, как ему поневоле пришлось взять на себя роль лидера в осиротевшем отряде. Зджайв предпочла остаться советником при исполняющем обязанности Калак-Ча. Келгар, подумав, решил, что ему тоже достаточно звания <<правой руки>> — хоть моей, хоть паладина. Остальные в лидеры не годились совершенно. Даже Бишоп согласился с этим, хотя ворчал и говорил гадости. Ирония судьбы: паладину пришлось договариваться с существами из нижних планов и быть предельно вежливым с ними. Была бы с ним я — он мог бы снять ответственность и вести себя, как обычно. Но меня не было, зато была разношëрстная команда, которую следовало сберечь. Была его неглупая голова, напичканная знаниями о тактике и стратегии. Это решало всë. И когда Бладен, изрядно помотав ему нервы и вручив за все муки талисман-яблочко, открыла ему дверь в логово Аммона Джерро, он довольно быстро сориентировался: — Нишка, хватай Бишопа и бегите вперëд, попробуйте обезвредить негодяя, прежде чем он убьëт девчонок. — Почему это мы? — привычно возмутился Бишоп. — Командир, восемь дыр... — Потому что у вас ноги, а у нас лапки, — отрезал паладин. — Мы тоже поспешим, но так быстро, как вы, не сможем. — А у Элани какие лапки? — тут же прикопалась к слову Нишка. — Волчьи, — вздохнула друидка и перекинулась. — Я с вами, подстрахую... Спонтанное решение Касавира и Элани спасло нам с Шандрой жизнь. Мне — однозначно, в тот момент Аммон Джерро и впрямь, по собственному признанию, готов был вырвать из меня осколок вместе с сердцем. Да и к наличию Шандры в качестве внучки он до сих пор не привык, так что еë судьба в тот момент была туманна... Подо мной покачивалась спина коня, паладин обнимал меня за талию, но к экстремальному методу лечения за всю дорогу прибегнуть не довелось. Недавнее посвящение, хоть и неполное, усилило моë сопротивление магии осколков. И сквозь сонную негу я пыталась осмыслить, что за человек попал к нам в плен и, возможно, присоединится к отряду. Аммон Джерро. Абсолютно несимпатичный человек, да и человек ли, после такого-то? Но, в отличие от Бишопа, не токсичный. Ему попросту плевать на всех. Разве что... Нет-нет, да кинет взгляд на тележку, в которой везут Шандру. Всë же кровь не водица, и он чувствует это родство. Только принять пока не может. ... А погибни Шандра, как это случилось в игре, скорбел бы. Потому что положено скорбеть, а не потому что внучка. Родственные чувства так просто не образуются. А я вот не знаю, как с ним говорить. Неловко мне. Да и ему тоже. Сказал вот, что не убил меня сразу же только потому, что я человек, полезный для общества, и замкнулся. И как это понимать? Ладно, подумаю об этом потом, А пока... Думаю, что это всë же победа. Хотя и дурацкая, основанная на пресловутом <<авось>>. Шандра жива. И все мы живы. И Аммон Джерро с его коллекцией осколков у нас в руках, и склонен к сотрудничеству. Почему — пока молчит, но догадаться несложно. Чего ещë надо-то?!