Невозможное счастье.

Джихангир трусливо сбежал, едва произнёс слова раскаяния. Стыд перед Сафирой за собственное бессилие и слабость гнали его подальше от девушки, и шехзаде, мысленно подгоняя себя, стремительно шёл по узкому коридору дворца Селима, мечтая оказаться в родном Топкапы. Как и в ситуации с Хуриджихан, едва он узнал о взаимных чувствах девушки и его брата Баязида, младший шехзаде, не желая её больше видеть, в тот же день умолил повелителя отправить его домой. Дорога от Кютахьи до столицы была долгой и Сулейман теряясь в сомнениях, не желал отпускать от себя младшего сына. Однако тот, мастерски сыграл на своём недуге, заявив отцу, дескать ему тут дурно и та болезнь, что терзает его с рождения, вдруг самым неожиданным образом поразила нестерпимой болью тело именно сегодня утром. Султан колебался, однако красные от бессонной ночи глаза и совершенно утомлённый вид Джихангира, развеяли его сомнения, и юноша, окружённый многочисленной стражей отправился домой. По приезду в Топкапы, он заперся в библиотеке, наряду со скупыми бессильными слезами, глотая книжную пыль вековых фолиантов. Но теперь все иначе. От Сафиры не убежишь, не скроешься;невозможно вновь укрыться в спасительной библиотеке, оставив её в этом дворце. -шехзаде Джихангир, - раздался за спиной тонкий голос Локман аги - преданного слуги султана, - наш повелитель просит Вас пройти в его покои. Мысленно загадая причину столь раннего приглашения, юноша поспешил за агой, не решаясь заставлять отца ждать. В покоях, где остановился повелитель, помимо его царствующей особы присутствовал ещё и Селим. Джихангир, почтенно склонив голову в поклоне перед правящим отцом , коротко и прохладно произнес брату слова приветствия, на что получил такой же, полный холода ответ. Сулейман, словно не замечая отстранённости между сыновьями, продолжал молча обдумывать свои мысли. -Вчера вечером я получил весть от персидского принца Элькаса Мирза. Он просит у меня поддержки в борьбе против своего брата, шаха Тахмаса. Вы мои шехзаде... Я хочу знать, что каждый из вас думает по этому поводу.. Селим?. -Я полагаю, повелитель, что это ловушка, - чуть помявшись, ответил юноша, - персы - нам враги, и никогда союзниками не будут. Алкас Мирза обманом хочет проникнуть в наше доверие, дабы стать шпионом для своего брата. Сулейман сдержанно кивнул, обратившись к младшему сыну с тем же вопросом. - стоит согласиться на просьбу Алкаса, - последовал незамедлительный ответ. Султан чуть улыбнулся, призывая Джихангира продолжить, и тот, осмелев, вновь заговорил : - Мы с вами знаем, какая идёт вражда между персидскими шахами. Тахмас держит ятаган над шеей брата и тот вынужден подчиняться ему, не имея сильной поддержки за спиной. Но если мы заключим с ним временный союз, то Алкас, заручившись нашей силой, сможет свергнуть заклятого врага османской империи, персидского шаха Тахмаса. К тому же, переступив нашу землю, он станет османским пленником, и никак не сможет передавать брату послания без нашего ведома. Сулейман ласково смотрел на младшего сына, поражаясь его уму. Точно такие же мысли ему вчера пришли в голову и сейчас Джихангир повторил их своими словами. В который раз султан мысленно укорил не лёгкую судьбу сына - его единственного, после покойного любимого Мехмеда, он желал бы видеть на троне... Повелитель отослал своих шехзаде, и те, склонив голову, покинули его покои. Едва оказавшись в коридоре, Селим ядовито бросил : -,Для чего наш повелитель спрашивает твоего мнения по государственным делам? Разве ты что либо может понимать в этом? Джихангир, не меняясь в лице ( все же это были не самые обидные слова от брата), коротко ответил : -ты смеешь ставить под сомнения слова и действия нашего султана, Селим? Тебя задело то, что он принял моё предложение, а твое так и останется пустым висеть в воздухе? -С чего ты решил, что отец примет твои слова? - не уступал уязвленный Селим - потому что я повторил то решение, что уже принял наш повелитель, - снисходительно ответил младший шехзаде, - мы с отцом приняли один верный выбор, и потому на пару секунд в его глазах промелькнула.. гордость.. - Гордость?! - не поверил своим ушам рыжеволосый,- ты верно себе льстишь! Как можно гордиться неполноценным шехзаде, что даже меч в руках держать не в силах! -моя сила не в руках, - стараясь не сорваться на крик ответил Джихангир, , - повелитель ценит меня за мой ум, которого у тебя никогда не было и не будет. А сейчас, дай мне пройти. Моя жена, верно меня уже заждалась. Упоминание о Сафире окончательно вывело из себя Селима. Один Аллах ведает, в каких муках он провел эту ночь... Едва Нурбану погрузилась в сон, удобно устроив кудрявую голову на его груди, как тишина полностью поглотила сознание юноши, встрепенув те воспоминания, что меркли при разговоре с женой. Перед глазами стояла прекрасная девушка, чей образ он так упорно гнал от себя все это время. Он так мечтал вновь её увидеть, но понимая, что это разобьёт его итак порядком раненое сердце, решил навек похоронить в душе её образ. И сегодня это день, о котором Селим грезил ночами, которого так жаждал и одновременно страшился, настал.. Он вновь увидел свою возлюбленную.. Но, Аллах, лучше бы этого не случилось вовек! Под чужим именем, в чужом платье, так не похожим на те, что любила девушка, и чужой женой....Селим едва не лишился чувств, увидя её у ворот своего дворца, но большее поражение он ощутил, когда узнал, чьей женой она стала. Вся та невинная красота девушки, что не испил Селим, теперь принадлежит его калеке - брату. О, Всевышний! Какая же несправедливость! Рядом сонно пошевелилась Нурбану, и Селим едва сдержал себя. Хотелось, словно назойливую муху, встряхнуть с себя жену, и ворвавшись в покои Джихангира, убить его там же. А что если... Нет, Фериде(именно его Фериде, не Сафира), не могла полюбить его недоношенного брата. Днем, за трапезой, он прекрасно видел её глаза, и в них было то же чувство, что пылало в его сердце. ... Девушка не забыла его, она все также любит Селима, как и прежде.. Как же вышло так, что она попала во дворец в качестве жены Джихангира? Неужели действительно его брат увидел красавицу на рынке, и не устояв перед её красотой, насильно взял в жены.? Селима бросило в жар от собственной догадки. Конечно же, Фериде насильно привели во дворец, связав узами брака с инвалидом. Естественно, ни отец, ни валиде не возражали, так как этот манипулятор снова давил на жалость своим недугом, обещая при отказе непременно умереть от сердечной боли. О, Селим прекрасно понимал брата. Редкий мужчина, даже такой неполноценный, как Джихангир, не устоит перед девственной красотой этой девушки. Но зачем это Фериде? И вновь Селим вздрогнул от мгновенной догадки - девушка слишком мягка - Джихангир её запугал и силой заключил с ней никях. И именно сейчас... Нет, нет! Не стоит думать об этом, иначе он сорвётся с места и действительно убьёт этого калеку. Стоит подождать до утра... Бессоная ночь закончилась удивительно скоро и твёрдо вознамерившись поговорить с Сафирой, рыжеволосый решительно направился к покоям младшего брата. Его отпрометчивый поступок был сорван Локман агой - тот, словно летучая мышь, неожиданно возник перед его лицом всего в нескольких метрах от желаемой двери. Ага передал приглашение повелителя, и юноша, озадаченный, поспешил к отцу. В его светлой голове роились беспорядочные догадки - то султан узнал о его пагубной алкогольной привычки, или же, не приведи Аллах, прознал о прошлой связи с Сафирой... Продолжая терзаться сомнениями, он широкими, размашистыми шагами пересёк коридор, ведущий к покоям отца и глубоко выдохнув, приказал страхе доложить о своём прибытии. Лицо Сулеймана излучало лишь покой и умиротворение, однако Селим не доверял такому. Помнит шехзаде, как отец, не меняя лица, сносит головы неугодным ему людям. Султан едва кивнул сыну, и тот, припадая поцелуем к его руке, тотчас же попросил благословения. Едва с церемониями было покончено, как стражник доложил о прибытии Джихагнира. Селим не скрывал своего изумления-он наивно полагал, что отец его пригласил на приватный разговор. Вновь неприятные подозрения иглой кольнули сердце, но подавив страх, Селим смиренно ждал слова султана.. ... Всё оказалось гораздо хуже всех тех сомнений, что гложили Селима. Он видел, как равнодушно повелитель принял его ответ на свой вопрос, и как при этом блеснули глаза отца, едва Джихагнир открыл свой рот. Зависть отравляла в тот миг рыжеволосого шехзаде - он искренне считал себя правым в своём решении касаемо Алкаса, и был уверен, что султан его поддержит. Однако, вопреки всему, вдруг оказалось, что Джихагнир и повелитель приняли одно и то же решение, и оно никак не походило на Селимово. Шехзаде ревниво поглядывал на отца - его лицо сияло гордостью за младшего сына... Селим настолько глубоко погрузился в недавние воспоминания, что едва не упустил момент, когда Джихангир, более не обращая внимания на брата, повернул от него в противоположную сторону. - до чего же любопытно, брат, - бросил он в спину младшего Шехзаде, - как такая ослепительная красавица стала вдруг твоей женой? Не иначе, приворожил ты её... Слегка повернув голову, Джихангир лениво ответил : -Вот именно, что моей. Не желаю обсуждать Свою (он нарочисто чётко выделил слово) жену с тобой. Рад был поговорить. Совершено ошарашенный, Селим молча наблюдал за братом, что ушёл от него, полный достоинства. Ему не удалось как прежде, обидеть его унизительными словами... А как же славно было раньше... Стоило лишь упомянуть о его физическом недостатке, как Джихангир, поджав от обиды губы, спешил удалиться с его глаз. А сейчас... Младший Шехзаде шёл по коридору неторопливо, словно на прогулке, и его лицо оставалось таким же непроницательным. Несколько строк от лица самого Джихангира. Селим остался таким же паршивым ребёнком, каким и был в детстве. Сколько же раз, бывало, он доводил меня до слёз своими шутками, игнорируя все мои просьбы оставить меня покое. Но сейчас я вырос - отныне перед ним не тот мальчик, что прятался от лишних глаз за дверьми своих покоев. Мне совершено безразличны его жалкие потуги обидеть меня - я, хотя и с трудом, но принял свое тело, и потому более меня на трогают слова о моем горбе. Однако настроение моё было прекрасным - Селим не зря упомянул Сафиру... Братец безумно ревнует её, но все же держит себя в руках... В покои я возвратился умиротворенным и чуть даже уставшим. Сафира расположилась на балконе, бездумно глядя в синеватую полоску горизонта. Я отметил непрекрытую печаль на её красивом лице и муки совести вновь заворчали во мне. -Я совершил ошибку! - негромко произношу, однако девушка вздрагивает от неожиданности, - прости меня за это. Более я никогда не посмею ударить тебя. Девушка ответила равнодушием, совершенно не меняясь в лице. Это меня задело - я редко просил прощения и потому ожидал хотя бы какого то от нее ответа. -Сафира! - теряя терпение, позвал я на её, на что она наконец обратила на меня внимание, - не вынуждай меня вновь повторять... Я запнулся на полуслове. Теперь мне стало ясно, отчего девушка была так невнимательна и печальна. Пред ней, с высоты балкона, простирался двор и Селим со своей женой чино прогуливались, тесно прижавшись друг к другу. Моё лицо озарила счасливейшая улыбка - Не желаете ли составить мне компанию в прогулке, Сафира хатун? - елейным голосом спросил я у названной "жены", - учтите, отказ я не принимаю.