Демоны Тривеллиджера

      Она медленно шла по пешеходной дорожке, с руками в карманах, не обращая ни на кого внимания. Немного косая чёлка закрывала правый глаз, когда она опускала голову вниз. Совершенно белые волосы собраны в пушистый хвост сзади. Спускается он до лопаток белой мягкой волной.        Девушка протискивалась между людьми, ладонью отталкивая их от себя и слыша в свою сторону поток нечленораздельной ругани. Она привыкла слышать нечто подобное, да и сама выражается точно так же. Поэтому нет ничего странного в словах, которые ударяются ей в спину, пытаясь нанести новые рубцы. Ах, их и так слишком много, слишком. За прошедший год у неё добавилось парочка новых шрамов, исполосовавших кожу на спине. А один, самый длинный, пересекает правую руку от плеча до локтя. Там же её опутывает чёрный дракон — татуировка, что она сделала в день своего совершеннолетия, только спускается он до самой кисти. Помнится, родители были совершенно против этой затеи, но девушка не слушала их. С недавних пор она совсем перестала считать их своими родителями. Дом ежедневно трясся от их ругани, а ругались они получше её самой, это уж точно. Битьё посуды загрязняло мозг, отдаваясь звонким эхо в голове. «Когда же это закончится», — думала она, лёжа на кровати своей комнаты, где через закрытую дверь всё было слышно чётко и ясно.        Тогда, наверное, когда её мать ударила отца скалкой по голове, её терпение лопнуло. Девушка сказала им, что переезжает и, как бы они не пытались остановить её, она была непреклонна. Отец загремел в больницу и долго валялся с сотрясением мозга, но потом вернулся и, по словам матери, теперь у них там всё тихо.        Вдруг улицу разрезал громкий крик. Он всё приближался к девушке, но она не оборачивалась. — Дафни! Эй! Дафни!        Она старалась не обращать на зов внимания, но он всё повторялся и повторялся. Такой громкий и требовательный, действительно привлекающий внимания. Глаза сверкнули недобрым светом и, тряхнув обесцвеченными волосами, она сказала: — Прости, но теперь меня зовут Эшли — она обернулась и положила руки на талию, приняв ну просто убийственный вид. — Эшли? — переспросила девушка и взгляд её сменился с радостного на озабоченный. — Что с тобой происходит? — Ничего, — оскалилась Дафна в ответ. — Ты так изменилась. Волосы обесцветила, какую-то штуку на спине носишь, я слышала, ты её никогда не снимаешь. Что это? — Меч, — еле слышно ответила девушка и рука её автоматом метнулась к одному из ремешков, прикреплённых к ножнам, чтобы можно было носить, как рюкзак. — Ты рехнулась, — вынесла вердикт её собеседница. — Ещё и имя теперь сменила. А эта татуировка, она зачем? Чтобы шрам скрыть? — Она появилась раньше него, — спокойно ответила Дафна, хотя терпение её было на исходе. — Ты так изменилась после окончания школы, — собеседница надула губы и отстранилась. — Как-то странно выглядишь, у тебя случилось что-то? Я слышала, у тебя родители разводятся. Неужели ты таким образом пытаешься обратить на себя внимание? — Мне плевать на то, что происходит между этими двумя. Я к ним вообще теперь не отношусь. Уже почти два года одна живу. — Правда? — девушка округлила глаза и с толикой восхищения посмотрела на Даф. — Да, — отозвалась она в ответ, — в однокомнатной квартире, мне родители купили, когда я сказала, что хочу съехать. — Прям сразу купили? — Не обошлось без ругани, — уклончиво сказала Дафна. — Но своего я добилась. Одной мне нравится гораздо больше. — И ты можешь делать всё, что захочешь, — заметила девушка, тряхнув рыжими кудрями. — Могу, — не без довольства ответила Даф.        На этом, казалось бы, разговор окончен. Девушка развернулась и хотела было продолжить путь, как рыжая вцепилась ей в руку и, заглянув в глаза, сказала: — Дафни, а покажи мне свою квартиру! — Эшли! — с упрёком в голосе повторила девушка. — Прости, Руби, но у меня дела. — Да какие у тебя могут быть дела? — воскликнула девушка, вцепившись в руку ещё сильнее. — Я просто не верю, что у тебя ни одной минутки для подруги не найдётся! — Не подруга ты мне! — вдруг закричала Дафна и вырвала свою руку из её хватки. В ней кипела злость, наполняя до краёв за считанные секунды. Развернувшись, она побежала прочь от, так называемой, «подруги».        Да, они дружили в школе, но это было давно. Где она была эти два года, что Даф провела в одиночестве? Хотя, если потасовки с демонами можно назвать времяпровождением в одиночестве, то да, без сомнения, она была самой одинокой в мире девушкой.        Что касается людей, то в жизни Даф их было мало с тех пор, как ей стукнуло восемнадцать. Когда на её дне рождения на неё и её друзей напали демоны, жизнь перестала казаться мёдом. Они тогда устроили пикник на природе, вдали от города и взрослых. Вся компания была старше Дафны. И было очень весело, пока вдруг не исказилось пространство, и чёрными полосками не изрезался воздух, наполняясь странным запахом.        Что тогда было, Даф трудно вспоминать. Её одолел такой страх, который она не испытывала никогда в своей жизни. Какие-то странные существа повылазили из чёрных щелей в воздухе. Они были самыми разными, похожие на быков, горящие пламенем и льдом. Какие-то странные, с бронированной грудью. Дафна никогда не забудет, как один из таких кинул в неё сияющее в летнем солнце лезвие, что вонзилось в расстеленное одеяло прямо у её ноги.        Поднялась суматоха и все побежали в разные стороны. Дафна, тогда ещё каштановолосая, легко смогла затеряться в толпе. Гонимая страхом, она вместе со всеми бежала куда-то, и только чудом ей удалось выжить. Она споткнулась и полетела в овраг, весь поросший камышами и затянутые водорослями. Дафна скатилась вниз, ветки нещадно обдирали её кожу и сдирали одежду, и упала в болотную воду с головой. Там, аккуратно высунувшись только чтобы дышать, девушка пролежала несколько часов, пока страх не ушёл окончательно. Пока она не убедилась точно, что странные фигуры пропали и их больше нет. Что они не угрожают её жизни.        Тогда она аккуратно выбралась, не обращая внимания на ноющее тело. Боже, как оно болело! Даф подумалось, что раны могут загноиться, если их не обработать, но сначала ей нужно было вернуться домой. Она всё ещё боялась, что демоны вернуться за ней, что они знают, что она жива.        Наконец, последний рывок был сделан и она выбралась из оврага. Голова её упокоилась на земле, и лежала так довольно долго, пока Дафна не поняла, что вокруг пахнет как-то неприятно. Запах был слишком тяжёлым и угнетающим. Конечно, на них напали, но девушка не могла предположить, что кто-то пострадал. Эта мысль просто не укладывалась в её голове.        Но вдруг она полностью заполонила сознание, и Даф подняла голову. Тут же она не смогла сдержать рвотных позывов и подпрыгнула на руки, наклонив голову. Рвота не отпускала её с минуту, вся земля, казалось, пропиталась ею и её странным запахом.        Она уже видела три изуродованных тела, одно из которых лежало прямо перед ней. С внутренностями наружу, стеклянными глазами на неё смотрел её одноклассник. Он словно пытался попросить помощи, но так и замер, не сумев и слова вымолвить. Из его открытого рта струйкой на землю вытекала бордовая кровь. Дафна закричала в голос, отпрыгивая в сторону. Она чуть снова не упала в овраг, но смогла удержаться на краю. Её глаза в страхе бегали с одного тела на другое, замечая в разных углах поля остальных, тоже мёртвых. Все они были изуродованы и испорчены до неузнаваемости. Вся поляна была в их крови, словно девушка была на поверхности Красного моря. В ней снова засел ноющий страх, который заставил её замереть на месте, приложив одну руку ко рту. Как же от неё самой пахло! Каким-то затхлым запахом помойки. Конечно, ведь она так долго провалялась в болоте, запутавшись в какие-то водоросли. Как она боялась, что её найдут, но теперь, Слава Богу, это было позади.        С тех пор прошёл целый год. Ей уже девятнадцать, но события всё равно слишком яркие, чтобы их можно было забыть. Этот запах, казалось, до сих пор сидит внутри. Эта рвота, что лилась прямиком из организма, готова была вновь проявить себя. А тот страх, наоборот, пропал. Казалось, навсегда, потому что Даф поклялась себе не бояться и отомстить за друзей. Она ездила в Италию, где её дядя, работавший там в одной из самых посещаемых кузниц, выковал ей меч, дав ей название Чёрная роза.        Он даже помог ей немного обучиться во владении им. Меч был добротный, с длинным и широким лезвием, тяжёлый, но со временем Даф привыкла к этой тяжести. Без меча она больше не ходила, потому что боялась повторного нападения демонов. Проходили дни, недели, а девушка всё тренировалась с ним на заднем дворе дядюшкиного дома. Он, помнится, даже нанял ей помощника. То был парень возраста Дафны, но намного лучше знающий технику борьбы с мечом. Парень пытался понравиться, но девушка была сосредоточена только на тренировках. И парень сделал своё дело, и через три месяца, долгих и казалось, нескончаемых, Даф научилась владеть мечом почти в совершенстве, как ей тогда казалось.        Конечно, это было только начало её пути, но девушка была готова к подстерегающим опасностям. Она не знала, почему демоны стали охотиться на неё, на других людей, почему они вдруг вообще дали о себе знать. Дафна видела их и раньше, ещё в детстве, гуляя с мамой по улицам. Они ползали по крышам, вдавливая свои лапки в окна, и просовываясь меж щелями внутрь. Девушка уже тогда поняла, что они страшные и опасные существа. Но видела она их крайне редко, и чаще всего они просто проходили мимо, но после восемнадцатилетия вдруг ожесточили атаки на людей.        Даф не пыталась разбираться в этом, она просто делала свою работу. Сколько демонической крови пролила она на себя… Сколько обжигала она её тонкую кожу, словно кипятком. Сколько шрамов принесли эти демоны, оскверняя её саму, словно по мановению волшебной палочки. Даф стала такой одинокой, что иногда могла плакать по ночам от душащего противного чувства. Но она понимала, что-то, чем она занимается — к лучшему. И пускай у неё теперь нет друзей, пускай она отдалилась от своей семьи, она всё равно не остановится. Конечно, кто захочет дружить с такой, как она, хоть и человека надёжнее не найти.        Дафна поднялась по лестнице и открыла входную дверь своей квартиры. Скинула с ног ботинки и оглянулась на своё отражение.        Что-то переклинило в её мозгу тогда, и вот она уже не каштановолосая улыбчивая девушка. Вот на неё смотрит беловолосая красавица с тонкими чертами лица, вздёрнутым кверху носом, светло-серыми глазами и длинными ресницами. Она не помнит, почему вдруг решила выбелить волосы, кажется, ей было нужно избавиться от прошлого, которое так болезненно давило на грудь.        Не удержавшись, Дафна подняла кулак и, размахнувшись, познакомила его с поверхностью зеркала. На костяшках выступила алая кровь, капельками побежавшая по пальцам вниз. Девушка оторвала кулак от зеркала, посмотрев на разбегающиеся в сторону трещины. В ней было много сил, несомненно.        Тогда, посмотрев на уже исковерканное отражение, где её лицо рассекала трещина, Дафна прикоснулась пальцем к зеркальной поверхности, откуда на неё смотрело её же измученное лицо и сказала слабым тихим голосом: — Если бы ты не видела их, ты бы была такой?        Ответ пришёл сам собой. — Да, да, была бы. Потому что это неизбежно. Такой ты нравишься сама себе больше, не так ли?        Конечно, ей нравилось знать, что она хороша. И в бою, и по внешности не плоха. Белые волосы придавали ей индивидуальности, делали похожей на какого-то Ангела Смерти. А ещё её взгляд, убийственный, непередаваемый. И самодовольная улыбка на губах. Это не та улыбка семнадцатилетней девочки. Это нечто более глубокое и двусмысленное.        Девушка с минуту смотрела в зеркало, не зная, что теперь с ним делать. Она была обычным человеком, не колдуньей и не ведьмой. «Кажется, придётся покупать новое,» — подумала она, скидывая с себя футболку, оставаясь только в одном бюстгальтере. Она критически оглянула своё тело, повернувшись спиной, и кивнула своим же мыслям. Несомненно, эти шрамы ей очень шли, они придавали ей какой-то мужественности.        Девушка глубоко вздохнула и прошла в комнату, расстёгивая ремень. Положив джинсы на кровать, она достала из комода голубой халат и пошла в ванную, где долго отмокала после тяжёлого дня. Вокруг неё простирались пузырьки, пахнущие ванилью, и это успокаивало её. Наконец, она чуть не уснула, погружаясь в воду почти что до уровня глаз. И тогда она поняла, что ей слишком хочется спать, поэтому вышла, вытирая махровым полотенцем тело. Потом нацепила халат и, выпив чашку холодного чая, отправилась спать.