If you need to hear why I love you, I can go on all night

— Не слишком ли ты сильно крылья расправил? — Юнги закрывает дверь и подходит к столу, за которым сидел Чимин, — ты должен вернуть сюда Тэхёна, пока я не задействовал свои силы, если хочешь конечно, чтобы я был добр к тебе. Юнги ценит Чонгука и уважает как друга, а поэтому понимает и видит как тому плохо без Кима. Но Чимин видимо нет. — Я не отдам Тэ в руки Чонгуку, — поднимает взгляд и смотрит в глаза Мину, — неужели ты не понимаешь, что Тэхён редкий цветок, который увянет взаперти и с Чонгуком? — Чтобы там не было и чтобы не случилось между ними, это не наше с тобой дело, — категорически машет головой, — мы не должны влезать. — Разве ты не понимаешь, что он им пользуется?! — подрывается и на повышенных тонах. — Успокойся, Чимин, иначе за свой повышенный голос получишь, — рычит мужчина. — Я даю тебе два дня, Чимин, если Тэхён не появится, я сам его найду, а я его найду, поверь мне. — Не найдёшь! — кричит вслед уходящему Юнги и вытирает слезы. Он набирает Тэхёна и падает на кровать, ожидая голоса друга. — Да? — Тэ привет, как ты? — Нормально, а ты? — Тоже хорошо, — вытирает слезу, — был Чонгук. На том конце слышится громкое дыхание, а потом то-ли всхлип то-ли скулеж. — Тэ…всё хорошо? — Да, да, Чим, всё нормально. Что он хотел? — Ну, — тянет мальчик и поднимается с подушек, — он хотел с тобой увидеться, а потом, когда я сказал ему, что тебя здесь нет, чуть не накинулся на меня. Юнги тоже, сказал, что если через два дня я тебя не привезу, то мне будет очень плохо. — И что ты будешь делать? — голос у Тэхёна крайне встревожен. — Всё зависит от тебя, Тэ, если ты не захочешь видеть его, я не поеду за тобой, если же скажешь, что хочешь вернуться, я попрошу Марка, и он лично тебя доставит к нам, — легко проговаривает Пак. Он не навязывает свои мысли, даёт выбирать дальнейшую жизнь Кима именно ему. — Ладно, дай мне подумать. — Хорошо, — Чимин улыбается, — мне нужно идти уроки делать, я тебя потом наберу, пиши мне. — Хорошо. Омега откидывает телефон и опять ковыляет к столу, принимаясь готовиться к экзамену по английскому, если он не пересдаст на высший бал, Юнги рад этому не будет. Несмотря на недопонимание между парнями, Юнги лично зовёт его ужинать, и они вместе спускаются на кухню, и садятся на свои места. — Английский выучил? — строго спрашивает и принимается ужинать. — Нет ещё…мне сложно запомнить, — бубнит омега. — Думаешь значит не о том. — О чём мне ещё думать, если не об английском, — пыхтит мальчик, поднимая глаза. — Не говори со мной на повышенных тонах, Чимин, я не потерплю такого к себе. — Я вообще тогда молчать буду, — и правда, замолкает. Они едят молча, и когда омега собирается встать с места, Юнги начинает говорить: — То, как ты поступаешь — неправильно. Чонгук сильно привык к Тэхёну, как и Тэхён к Чонгуку, знаешь чем может всё закончится? — Мин видит отрицательное кивание.— У них могут случиться сбои в циклах — это как минимум; без длительного запаха друг друга можно сильно заболеть и умереть Чимин. — Что если Тэхён не захочет с ним видеться? Что если они расстанутся и всё? — бубнит омега. — Но сердцу не прикажешь, кто это говорил? — Юнги на миг задумывается, а потом и сам поднимается, — я тебя попросил привезти Тэхёна как можно быстрее, выполни то, что я сказал. — Я не твоя охрана, чтобы слушать и исполнять твои приказы! — фыркает мальчик и идёт к дверям. — Ладно, тут один ноль в твою пользу, но ещё не вечер, — кивает мужчина и выходит из комнаты. Так и прошёл день в доме Мин Юнги. Чимин запёрся у себя и учил уроки, а потом решил немного поспать, Юнги сверял отчёты и пару раз набирал Чонгука, но всё зря, телефон был у того отключён. Поздно вечером когда мужчина уже собирался ложиться спать, ему позвонил Чонгук. — Да, Чонгук? Куда пропал, я тебе сколько раз звонил? — альфа откидывается на спинку кресла и закрывает глаза. — Добрый вечер, Господин Мин, это охранник Чон Чонгука. Он сейчас в баре и полностью пьян. — В каком? — поднимается и внимательно слушает. — Я сейчас буду. Юнги вылетает в коридор, и с двери напротив тоже выбегает Чимин, бегая глазами по альфе. — Юнги…. — Я сейчас занят, потом. — У Тэ течка… Старший поворачивается и смотрит на мальчика, молчит, а потом подходит ближе. — Я тебе говорил? Говорил. Ты меня послушал? Нет, — цыкает мужчина закрывая глаза, — сначала делаешь, а потом думаешь своим котелком. Чимин поджимает губу и утыкается глазами в пол. Ну что поделать. Альфа сбегает по ступенькам вниз, садится в машину и едет за Чонгуком. Он оказался в борделе Хосока и в окружении нескольких бет, что спаивали мужчину и подседали с каждым разом всё ближе. — Всё, девчонки-ик, — закатывает глаза, — у меня омега есть. — Был бы у вас омега, мой Господин, вы бы здесь не сидели, — монотонно отвечает девушка и играется с кольцом в в ухе. — Он правда есть….только не верит мне… Юнги заходит внутрь и морщится от запаха и громкой музыки, но сразу входит во вкус и ищет глазами друга. — Что ты здесь делаешь? — альфа первый замечает босса и смеётся, оголяя десна. — Это я у тебя должен спросить, — басит старший и падает на диван напротив альфы. — Аааа…Мы тут с девчонками пьём, угощайся. — Прекрати, Чонгук, заканчивай, тебя отвезут домой, а завтра явишься ко мне и обоснуешь почему наклюкался, — хмурым взглядом очерчивает липких, в прямом смысле слова, девушек и опять смотрит на Чона. — Нет, я не могу спать там, — он тычет на дверь, — без Тэ, я не могу дышать там, не могу приходить туда, зная, что его там нет. Мин закрывает глаза и устало потирает переносицу. — Тогда поехали ко мне, завтра решим. — Просто оставь меня, я хочу сдохнуть здесь, в море алкоголя!!! — кричит мужчина и закрывает глаза, съезжая с дивана. — Мне так хуево. Почему-то, очень плохо вдруг. Появилось желание кого-то обнять и приласкать, кого-то родного. Понимаешь? — Собирайся в кучу, и поехали ко мне, по дороге решим, что с тобой делать, — кидает сухо и поднимается с места. — Ты заплатил за это? — Не понимаешь… Чонгук продолжает валятся на диване и иногда заливать печаль красным, пока Юнги оплачивает десять бутылок выпитого вина и возвращается к Гуку. — Поднимайся, — он кивает девушкам, и те уходят, — блять, Чонгук, поднимай свой зад и неси его в машину. — Почему ты меня выбрал? Почему меня бросили Юнги? — тихо спрашивает и кажется совсем не собирается подниматься. — Потому что ты единственный, кто понимает меня. Всё, я ответил, вставай. — А на второй?Я не могу понять, что я не так сделал, что Тэ от меня ушёл. Может, я не достаточно трахал его или был слишком нежен? Может я ему противен или вылизывал плохо? Мин закатывает глаза и подходит поближе. — Это вина Чимина, и я тебе обещаю, он за это своё получит, вставай, — он тянет за руки, но Чон мычит и тянется головой к обивке. — Нет… — смеётся, — он хорош, такой смелый, он постоял за друга, а я не смог отстоять свои чувства…пиздец. Юнги, я такой мудила… — Что за камасутра, — фырчит альфа и рывком поднимает друга, — не вынуждай меня заехать тебе по твоему ебальцу. Чонгук хохочет и вешается на альфу. Они выходят из борделя и садятся в машину, а уже потом едут домой, к Юнги. По дороге Мину звонит Чимин. — Да? — Юнги…Тэ плохо… — И что ты мне предлагаешь?! Кто виноват, что Чонгук не возле него, а сидит хуй пойми где и мучается?! Зато он в безопасности, ты ведь его хорошо спрятал! — язвит Мин и окидывает взглядом дремлющего Чона, что иногда что-то бубнел. — Чонгук, с тобой? Скажи ему. — Сам решу. Он сбрасывает вызов и трясёт друга. — Чонгук, у Тэхëна течка началась, ты как? — Жарко…воды…откройте окно… Охрана открывает окна, а Мин подаёт воду, открывая её. Чон быстро выпивает половину и садится нормально на сидении, приходя в себя. — Мне нужно к нему… — Гук, ты пьян, это не лучший вариант. — Я себя контролирую. — Такой храбрый, когда сидишь, ты же промахнëшься и попадёшь не туда, — хмыкает мужчина, — завтра поедешь. — Сегодня, я хочу к нему сейчас, — твёрдо проговаривает альфа и смотрит на друга. — Адрес? — У меня нет. Чонгук тихо хнычет, мол звони тому, у кого он есть, и Мин набирает Чимина. — Адрес мне скажи. — Юнги…а если… — Чимин, я жду адрес! Омега, колеблясь, всё же диктует адрес, а потом быстро печатает Тэхёну, что Чонгук едет к нему, и нервно расхаживает по комнате. Они едут молча. Кто бы мог подумать, что Чимин спрячет Кима у себя дома? Никто. Поэтому Мин молча охеревал от всего этого, пока водитель послушно вёз их в этот район. Чонгук видимо отключился, в машине сперало дыхание от горячего тела альфы, которое кричит о том, что у его омеги началась течка и призывало помочь. С трудом выбравшись из машины и убедив Мина, что он доберётся сам, Чонгук пополз к дому и прокручивал у себя этаж и номер квартиры. Хвала всем, был лифт рабочий. Альфа заходит в него и опирается на стенку, прикрывая глаза. Голова жутко болит, губы сохнут, а дышать по-прежнему тяжело. Он на ватных ногах, шатаясь, выходит в коридор и ковыляет к нужной двери, а затем громко стучит. — Тэ, открой, — Чон прокашливается, а потом прислушивается, — я знаю, что ты здесь, открой мне дверь. За ней слышатся тихий топот и сдавленные стоны вперемешку с болью. — Тэ… Я люблю тебя, хочу быть с тобой, открой мне пожалуйста дверь. — Гу-ки…я не хочу снова сделать себе больно, — омега прислоняется к двери, — ты пьян…уходи… — Открой мне дверь, и мы нормально поговорим, — повышает голос, — хотя бы позволь быть возле тебя, мне тоже больно Тэхён. Омега начинает громко плакать, а Чонгук кусать губы и бегать глазами по двери, которая стала стеной для него и защищает от него хрупкого омегу. — Ты ещё здесь? — Да. — Мне больно, Чонгук… и тогда тоже было больно… тогда больнее… — Тэхён вытирает слезы и гладит по своему животу, — почему ты так мало времени проводил со мной? Я ведь так ждал твоего тепла… заботы… Ты меня забрал оттуда и был таким вежливым и нежным первый месяц…а потом просто стал спать со мной, и всё!!! Чонгук мне было очень больно… — Позволь мне исправить это, — мужчина прислоняется лбом к дереву, — я очень хочу исправиться… Он слушает тихое нытьё, а потом и щелчок замка, нажимает на ручку и открывает дверь. Его с ног до головы окатывает природный запах омеги, глаза расширяются и видят перед собой заплаканного парня полностью мокрого от смазки. Чонгук врывается в квартиру и прижимает к себе тонкое тело, впивается в губы и собирает капельки слëз со щёк, поднимает на руки и несёт в первую попавшуюся дверь. — Это кухня… — между поцелуями бубнит Тэхён и жмется к альфе, потераясь пахом. Чонгук ничего не отвечает, выходит из комнаты и заходит в другую дверь, сразу заваливаясь на кровать и отстраняясь от омеги. — Ты пьян… — мычит парень, чувствуя привкус после поцелуя. — Мне нужно в душ, — кивает альфа и целует в щеку, — я быстро, потерпи, пожалуйста. Тэхён хнычет, поджимает ноги и скручивается калачиком, ловя в воздухе нотки альфьего феромона с примесью других, не сильно ощутимых. Чон быстрым шагом ступает в ванную и включает воду, быстро раздевается и встаёт под горячие струи, приходя немного в себя. Он быстро намыливается и также быстро смывает всю пену, не заботится о стоящем члене, обматывает полотенце вокруг бёдер и вылетает из комнаты. Тэхён лежал под одеялом и тихо хныкал. — Тэ, — мужчина залазит на кровать со спины и обнимает, прижимаясь к горячем и потному телу, — ты позволишь мне помочь тебе? — Или себе? — всхлипывает парень и поворачивает немного голову, — знаешь ведь, что не откажу. — Тэ… — Чонгук водит горячей ладонью по плечу и сглатывает болезненный ком в горле, — прости меня. Я правда хочу исправиться, мне дороже твоя любовь, чем что-то другое, правда. Будь тем Тэ, который был раньше, не закрывайся и не отталкивай меня. Тэхён плачет от боли внизу. Так подумает Чонгук, но омега страдает из-за него, потому что внутри слишком больно, слишком. — У меня болит внизу… — сквозь зубы цедит Ким и приспускает штаны вместе с бельём, прижимаясь к бедру альфы, — помоги. Эти слова больно режут слух мужчины. Его Тэхён и правда больше не любит и считает обычным альфой. А ЕГО ли Тэхён? Чон молча стягивает с себя полотенце и медленно входит, молча прижимается ближе и слушает почти не слышные стоны, которые сдерживает Тэхён. Молча любит, молча достигает пика. Всё молча. Далеко за три ночи, а он всё также не может уснуть. Алкоголь вышел, и на смену ему пришли ужасные мысли. Это течка, и Тэхён, наверное, просто использует его, а потом снова сбежит. Это так должно быть? Юнги приезжает домой и первым делом ищет Чимина. И находит у себя в комнате. Тот сидел на кровати тише воды, ниже травы, поджал ножки под себя и опустил взгляд. Юнги хмыкает и запирает дверь. Интересно. — У тебя разве нет своей комнаты? — интересуется он и снимает толстовку, оставаясь в футболке. В комнате приглушен свет, мужчина смотрит на омегу, а тот даже глаз не поднимает. Осознал, что сглупил? Нет, Чимин не такой. Это Юнги знает на все сто. — Есть… — выдыхает омега и поднимает большие глаза, пробегаясь ими по сильным рукам и венке на шее. — Тогда иди в свою комнату и спи там, — кивает старший и снимает блокировку телефона, падая на диван. — Хочу с тобой. В ответ молчание. Юнги делает вид, что совсем не замечает мальчика, продолжает переписываться с Хосоком и обсуждать Чонгука. Чимин смотрит на улыбающееся лицо и поднимается, садится напротив мужчины на полу, у его ног, как пёсик, смотрит большими глазами и прикусывает губу. Когда-то же он обратит на него внимание. — Не будь ребёнком, время позднее, иди к себе, — хмурится мужчина и переводит взгляд на Пака. — Ты почему такой злой? — А какой должна быть мафия? Доброй и пушистой? Прости, но это не ко мне. — Сердишься, что из-за меня Чонгук напился? — интересуется мальчик и сразу отвечает, — ну прости, я не этого хотел. — А чего тогда?! — Чтобы они разобрались в своих чувствах. На расстоянии. — Ты добился своего, можешь гордиться собой, уходи, я устал, — сухо проговаривает и утыкается в телефон. Чимин ничего на это не отвечает. Молча забирается альфе на колени и откидывает гаджет, вынуждая посмотреть на себя. — Я уже извинился, не злись, — бубнит мальчик и обнимает за торс. Руки мужчины инстинктивно обвивают талию омеги. — Это неприятно, Чимин, — строго проговаривает он, — мы не должны влезать к ним в отношения. У тебя всё хорошо в отношениях? Чимин вскидывает бровями и отстраняется. — Да? — неуверенно спрашивает младший. — Уверен, что твой альфа удовлетворён и доволен твоим телом? — Да? — Докажи тогда, — тише наставляет и прикусывает мочку уха. Чимин обхватывает шею и принимается целовать её, покусывать кожу и оставлять почти незаметные следы. Руки мужчины сжимают бока и спускаются на ягодицы, сминают бедра и снова поднимаются наверх. — У меня очень болит тело… — шепчет омега и немного отстраняется. — А у меня ноет член. Юнги принимается снимать футболку с омеги, а затем разглядывает его тело и целует любимую надпись на рëбрах. — Я могу трахнуть твой ротик, и мы ляжем спать, — Юнги поднимает глаза и лукаво смотрит на дрогнувшего омегу. Тот всё ещё помнит тех альф, которые делали это с ним, и ощущения были совсем не из приятных. Он надувается и опускает взгляд. — Это не так плохо, чем тебе показалось на первый взгляд, — бубнит старший и оттягивает резинку штанов оголяя участок ягодицы, — я тебе расскажу, что нужно делать, и поверь мне, насильно совать тебе по гланды свой член не буду. Пак прикусывает губу и отворачивается в сторону, обдумывая, пока Юнги вылизывает шею и вдыхает запах персиков. Нужно просто дать младшему время всё взвесить, и Мин его даёт. — Только…пообещай, что не будешь делать мне больно, — спустя минуту Чимин смотрит в глаза мужчины. — Если ты не будешь меня дразнить, больно не будет, — улыбается он и тянет на себя, впиваясь губами в губы, — садись между моих ног на пол, детка. Пак послушно оседает на пол и встаёт на колени, ожидая, пока старший приспустит свою одежду и освободит вставший член. Омега сглатывает вязкую слюну и ручками касается плоти, не разрывая зрительного контакта. — Сначала обхвати его пальцами в кольцо и начни дрочить, — Юнги немного съезжает с дивана, расставляя ноги пошире. Пак кивает и делает, как сказал альфа. Он оттягивает крайнюю плоть, видя как естественная смазка сочится из головки. — Немного подрочи мне, а потом можешь взять его в рот, — уведомляет и прикрывает глаза, — руками помогать разрешаю, на первый раз. Пальцы Чимина отлично смотрятся на его большом члене. Чистая гармония. Они отлично обхватывают и, кажется, были созданы именно для члена Юнги. Эти горячие пальчики, которые сдавливают орган, вызывают тысячу мурашек и миллион приятных ощущений. Пак кажется засматривается, как член с каждым его движением становится твёрже и крепче, резко поднимает глаза и видит, как Мин сильно зажмурил глаза и сжал обивку дивана. — Всё так плохо? — поникает он и хочет убрать руку, но подоспевший Юнги возвращает её обратно. — Мне очень приятно! Оближи его, не бойся. Пак смущается, но подползает ближе к горячей плоти и, сильно закрыв глаза, высовывает язык, и облизывает член от основания вплоть до головки. — Ну как? — чуть-ли не скуля спрашивает Мин. — Прекрати меня спрашивать, будто я десерт пробую, — фырчит мальчик, а сам мысленно ставит галочку возле «его смазка с привкусом мяты?» И кажется, что не так уж и плохо, и страшно, как представлял мальчик. Юнги тихо хохочет, тянет за подбородок и мокро целует. — Теперь твоя задача взять его в рот и довести меня до предела, — басит мужчина. — Ты знаешь мой темп. — Но я не смогу так быстро, — категорически машет головой и обхватывает рукой начиная двигать ею. — Ты ещё не пробовал, а уже говоришь. Он вскидывает бёдрами, и Чимин пораженно снова наклоняется к органу. Не спешит, ибо сомневается, возобновляет движения рукой где-то у основания, а сам потихоньку берёт головку в рот, окольцовывая припухлыми губами от поцелуев. Вылизывает уздечку и уретру, смешивает смазку с собственной слюной и глотает до конца. — Глубже бери. Он насаживается ртом на член и его хватает только на одну треть всего органа. Юнги хочет помочь и рывком взмахивает бёдрами, но мальчик фиксирует руку на его бедре и останавливает, сглаживая углы. — Ты обещал… — сглотнув и выпустив горячий орган, бубнит мальчик растирая слюну ладошкой. — Мне сложно сдерживаться, — выдыхает мужчина, закатывая глаза, когда омега снова берет член, немного глубже в этот раз, а рукой продолжает дрочить и сминать яйца. Мин боится открыть глаза, ведь увидит там красного, как рак, Чимина, что сосёт, как блядь, его член, смотрит на него снизу вверх; боится, что кончит раньше времени. Альфа тихо порыкивает, призывая брать глубже с каждым разом. Пак закрывает глаза и насаживается максимально глубоко, сдерживая позывы рвоты и грудной кашель, выпускает член и слизывает оставшуюся слюну. — Я просил не дразнить меня, — басит мужчина и гладит щеку. В его голосе только похоть и азарт, но никак не угроза или злость. — Он слишком большой, — шепчет омега и сжимает головку, выбивая тихий стон. — Чимин, блять!!! — Юнги подскакивает от этого движения, а потом давится слюнями, когда после этого его плоть погружается в горячий и мокрый рот, когда головка касается стенки горла, и катушки внутри альфы обрываются. Он хватает за волосы младшего и одним рывком насаживает полностью, душит и неимоверно кайфует, как его плотно сжимает горло. Чимин же не может похвастаться отменными чувствами. Слезы ручейками брызнули из глаз, а воздух моментально кончился, горло начало саднить, а из желудка просилась вся съеденная ранее еда. Он больно бьёт по бёдрам альфу, но тот только громче рычит пытаясь совладать с собой, чувствует, что близок, но в самом конце, когда слышит громкий всхлип, приходит в себя и быстро покидает рот, поднимая его на диван. — Всё нормально? — переживает альфа, видя, как мальчик пытается вдохнуть порцию воздуха. Чимин сильно закашливается. Юнги потребовалось несколько минут, чтобы успокоить свое сердцебиение. — Ты обещал!!! — успокоившись пищит омега. — Мне было больно!!! — У нас было условие: ты не дразнишь меня, я не делаю тебе больно, — протестует альфа и смотрит на свой член. Дёргается, ноет, просит внимания и разрядки. Чимин ничего не отвечает, он ведь сам виноват. Немного подумав, он молча разворачивается и опирается руками на подлокотник дивана, выгибаясь кошкой. — Тебе больно, возьми меня… — смущённо просит, нет, приказывает. И старший подрывается, и стягивает штаны, опуская их до колен. У Чимина тоже стоял и, не смотря на боль, которую предоставил минет, он всё ещё стоял. — Блядь… — выдыхает альфа на ухо и прикусывает загривок, — ты такая блядь, Чимин. Омега почему-то улыбается. Ему нравится, когда его так называют. Когда это делает Мин. Альфа расставляет ноги мальчика пошире, давит на тазовые кости и рывком входит, без подготовки. — Я не двигаюсь, расслабься. Чимин быстро моргает, прикусывая губу, и тихо скулит, когда чувствует жжение и ничего кроме него. — Стой. Давай ещё подождём? — просит омега, и мужчина тихо угукает. А затем Юнги входит до основания и начинает ласкать шею и плечи горячими поцелуями. Плотные стенки сжимают его пульсирующий член, а до уха альфы доносится тихий вздох боли. — Поцелуй меня, — просит альфа и тянется к губам младшего, за что и получает смазанный поцелуй. Юнги медленно, но точно попадает по простате, придерживая за талию омегу, и прислушивается к его дыханию. Чимин терпит, кажется совсем не дышит, ведь толчок и удар по простате совсем неприятные, и очень даже. Юнги не обращает на это внимания и начинает медленно двигаться, постепенно добавляя скорости. Пак тихо хныкает, прикусывает губу и опускает голову пряча мокрые глаза. Мужчина совсем скоро начинает двигаться в своём любимом темпе и немного чувствует сопротивление стенок ануса. Чимин усердно маскирует стоны боли под стонами блаженства, и кажется мужчина слепо верит, даже не подозревая с чем завтра столкнётся. Он кончает совсем скоро от громких стонов омеги, и Чимину приходится выдавить из себя хоть немного спермы, чтобы выглядело правдоподобно. — Блять, Чимин, ты шикарен, — он выходит и целует спину, берёт на руки и переносит на кровать, укладывая омегу. Он замечает подтëки на лице и спешит спросить, но омега тихо угукает, укрывается одеялом и поворачивается. — Я устал… — тихо шепчет он и закрывает глаза. Анус нещадно жжет, чувствуется горячая вытекающая смазка, что только добавляет неприятного жжения. Юнги на это ничего не отвечает. Молча уходит в душ и там всë время задаётся вопросом: «Что это было?» Уже после падения пелены возбуждения он быстро начинает осознавать, что омеге было совсем нехорошо и неприятно, странно то, что он не просил кончить, и даже не кончил так обильно сколько обычно до этого раза, и то красное лицо и… опухшие глаза. Быстро ополоснувшись, Юнги выходит из душа и ложится на кровать, обнимая со спины и прижимаясь всем телом, младший вздрагивает. — Я что-то сделал не так? — интересуется альфа и обнимает за талию, придвигая к себе. — Нет… — мямлит мальчик. — Тогда что случилось? Это был не ты, — он плавными поцелуями спускается вдоль позвоночника и поднимается обратно. — Я. Кто же ещё? — хохочет омега. — Знаешь, что я только что сделал? — он поднимается и смотрит на лицо. Чимин в ответ кивает, открывая глаза. — Я тебя изнасиловал, — уже строже проговаривает он, — а мне бы этого хотелось в последнюю очередь. Омега больно сглатывает и смаргивает ресничками слезы. — Это… это не так, всё хорошо… — Я чувствовал, как ты сопротивлялся. Почему не сказал, что не хочешь меня? — мужчина вскидывает бровь, оставляя руки на талии и на бедре. — Это правда не так, Юнги. Пака пробирает паника. Вдруг Мин напридумывает что-то, что-то плохое, и больше не захочет видеть омегу, или будет к нему относиться по-другому. — Тогда как? — Мне просто было больно…но я, честно, не упиралися и…и хотел тебя, — губы дрожат, а рукам нужно обнять пресс и уткнуться в ложбинку между грудью. — Тогда почему не сказал, что тебе больно? — Не знаю… Юнги оставляет поцелуй на ухе, а затем тихо в него шепчет: — Не нужно больше молчать, я бы тебя просто получше разработал, и всё было бы хорошо, ложись спать, завтра поговорим. Чимин согласно кивает, обнимает и вдыхает успокаивающий запах мужчины, а совсем скоро засыпает вместе с альфой. Выходной день. Что может быть лучше утра вместе с любимым человеком в одной кровати. Правильно, настырная трель телефона. Омега хмурится, когда оказывается, что звонит его телефон, и тянется к нему, хмурясь. — Да, Тэ? — голос хрипит, когда он слышит заплаканный голос омеги, содрогается и подрывается с кровати, ища хоть какую-то одежду. — Чимин….Чимин, зачем ты его пустил ко мне? Мы вчера спали… ночью спали… Чимин, он меня трахал, и мне это нравилось… я не хочу…хочу, чтобы меня воротило от него… хочу забыть его… У Тэхëна истерика, которая не на шутку пугала Чимина. — Успокойся, Тэ… он возле тебя?! — повышает тон омега и этим будит Юнги. — В спальне… я в ванной заперся, забери меня от него… Омега прикусывает губу и закрывает глаза. Что теперь делать? — Тэ, я не смогу зайти в квартиру, ты же знаешь, что не пустишь меня и начнёшь рычать, — обречённо выдыхает Чимин, когда видит хмурый взгляд альфы. — Ты ведь обещал…. — Тэ, прости…. Они молчат, а потом Ким сам отключается, и Пак падает на кровать лицом. — Ты плачешь? — интересуется альфа. — Нет, просто оставь меня в покое, ладно? — просит мальчик и выбегает из спальни в свою. Там он благополучно плачет в подушку целый час, пока в комнату не заходит Юнги. Тот садится на кровать и складывает руки на груди. — Почему ты плачешь? — совершенно спокойно спрашивает он. Его тоже взволновал ранний звонок Тэхена и не активность со стороны Чонгука. Тот был недоступен, хотя всегда старался отвечать. — Уходи… — Помнишь о том, что я тебя просил не замыкаться в себе и говорить прямо. Я не люблю тянуть из людей слова, — он пододвигается ближе и укладывает руку на голову, гладя волосы. — Дай мне побыть одному, — просит мальчик. — Не дам. Давай так, ты мне всё сейчас рассказываешь, и мы что-то придумываем, а потом я отвезу тебя туда, где тебе сильно понравится, — омега перестаёт плакать и на секунду задумывается. Юнги хмыкает. — Поделишься? Пак медленно поворачивается и утыкается в любимую ложбинку между грудью, вдыхая аромат альфы. — Тэхён просил меня забрать от Чонгука… но я ведь понимаю, что ему будет плохо без него и поэтому отказал, знаешь как ему плохо и больно от того что его все бросили? — всхлипывает и поднимает мокрые глаза на мужчину. — Ты ведь не бросил. Просто заботишься и хочешь как лучше, — спокойно отвечает альфа, — и ты правильно поступаешь. Чонгук правда классный альфа. У него было сколько? До десятка омег, точно. И поверь мне, все они были, просто, в восторге от его заботы и любви, — хмыкает мужчина, поглядывая в окно, — правда его любили за деньги и огромный статус, за что вскоре порвали с ним отношения. — Почему же тогда с Тэ он так себя ведёт? — Возможно не понимает разницу между ним и теми, они все просто тратили его деньги и умело скакали на члене, а этот омега, как я понял нуждался совсем в другом, в провождении времени вместе, в этих розовых соплях. Короче, Чонгук попросту о таком не знал, и я уверен, тысячу раз извинился, — он целует макушку и слушает ровное дыхание мальчика. — Не всем омегам нужны ваши деньги. — А тебе нужны мои деньги и мой член? — Мин ехидно улыбается, когда видит, как дернулся еле заметный кадык омеги. — Деньги — нет. — А член? — он вскидывает бровями, когда слышит ответ, что радует его, смотрит на краснеющие щёчки мальчика, — так вот ты какой, маленький извращенец. — Юнги! — пищит омега и обнимает крепче, инстинктивно жмется к любимому теплу, — прекрати, пожалуйста. — Прекращу «пожалуйста», — хохочет в ответ и альфа, а потом тихо уведомляет, — сейчас немного поспим и поедем в город, у меня для тебя кое-что есть. — Ладно. Они нежно целуются и в обнимку засыпают снова. Тэхён просыпается и с трудом открывает заплывшие от слез глаза. Он лежит нагим на просторной кровати. На нём тяжёлые руки, что собственнически прижали к горячему телу, а губы соприкасались с тонким плечом. Осознание приходит моментально быстро, так как и боли в животе, которые напоминают о течке и от том, что он ещё жив. Омега рывком поднимается, сбрасывая с себя руки альфы, хватает телефон и бежит в ванную, запираясь и быстро набирая Чимина. Слезы ручьём, мольбы забрать, а потом всё стихает и слышится настырный стук в дверь. — Тэ, что случилось? — слышится за ними, и омега громко всхлипывает, поджимая под себя ноги. Ему страшно, но не из-за Чонгука. Из-за себя. Потому что любит. Это он понял вчера или позавчера, когда стал замечать, что во всех людях он видит и хочет видеть именно Чона. Ищет носом запах альфы, но не чует и от этого омега воет. Но сейчас всё по-другому. Чонгук возле него, запах тоже, но Ким открыть дверь не может, боится поддаться и снова влюбиться по уши, боится довериться своему сердцу и в итоге остаться с разбитым. Ким громко плачет, когда стук в дверь повторяется. — Успокойся, прошу, — тихо и спокойно просит альфа, — я не сделаю тебе ничего плохого, хочешь, можем поговорить, можем посмотреть фильм или приготовить завтрак. Будем делать всё, что захочешь, только прошу, открой мне дверь. — Я боюсь открыть её, Чонгук, — сухо отвечает омега и смотрит на ручку, — боюсь, что больше не смогу без тебя, а ты используешь меня, и так по кругу. Я не хочу быть использован, не хочу постоянно прощать тебя за то, что ты используешь меня, я не хочу жить, как омега, который не может отпустить альфу и сидит у него на цепи, понимаешь?! Он валится головой на колени, громко плача. — Мы поговорим об этом, когда ты успокоишься и выйдешь ко мне, — альфа дёргает за ручку, но та не подаётся, — я хочу обнять тебя. Они молчат минуту. Долгую такую, тягучую. Чонгук ждёт, а Тэхён думает и говорит сам себе, что он слабак, поскольку сразу же поднимается и открывает дверь, падая в объятия альфы, и сильно вдыхает его запах. Чонгук крепко держит за талию и целует в макушку, когда чувствует горячие капли на своей груди. Он быстро его подхватывает на руки и несёт на кровать, укрывая одеялом, гладит тело, целует виски и гладит по волосам. — Больно мне… — выдыхает омега и чувствует, как по бëдрам стекает его же смазка. Чонгук тихо угукает и разводит рукой ягодицы пальцами, пробираясь внутрь по костяшки, а затем принимается стимулировать простату. Член дёргается от соблазняющего запаха омеги, но альфа включает все барьеры и рычит на себя, обещая держаться до последнего. Ким тихо стонет, вжимаясь в тело больше, настырней, двигает немного бёдрами навстречу, тихо хлюпая носиком. Вот снова. Он снова поддаётся этому соблазну. — У меня была сестра когда-то, — вдруг выпаливает Чонгук, и Ким распахивает глаза, и поднимает голову, — её изнасиловали, и она истекла кровью. Он продолжает стимулировать простату, отвлекая себя от тех ужасных дней. И от того, что он видел тогда, напрягается всем телом, лицо приобретает злой вид, строгий. — А…Чонгук… — выдыхает Тэхён и вытаскивает пальцы из себя. Думать так невозможно. А ещё, почему Чонгук заговорил об этом, почему решил рассказать? — Ей было пятнадцать, когда это случилось, — приходится вспоминать те моменты из ада, — она тогда мне сказала, что идёт к подруге с ночёвкой, а когда мне позвонила в одиннадцать ночи её лучшая подруга, почему-то стало всё понятно. Он закрывает глаза и откидывается головой на спинку кровати. Да, когда его отвлекла мелодия телефона, а затем послышался голос девушки, который спросил: «Почему Сонхён не отвечает, и ждать ли её вообще?» Чонгук моментально понял, что ждать то некого. И был прав. Он нашёл свою сестру недалеко от их подъезда голую и в кровищи, она не успела далеко уйти, как её схватили несколько альф и жестоко изнасиловали…до критического состояния. Родители сказали, что во всем виноват Чонгук, и отреклись от него, утопая в своём горе по дочке, не приняли во внимание даже того, что сам альфа до гроба любил сестру и также сильно винил себя за её смерть. Он учился тогда в университете и был плохо знаком с Юнги. Но один человек и слухи о нëм изменили жизнь кардинально. Чон услышал, как переговаривались его одногруппники о Мине, что он мол ступил на тёмную сторону Кореи. Нашёл его в социальных сетях и начал выискивать глазами перед парами. Альфа редко появлялся, но всё же Чонгуку удалось поговорить с ним и вступить в эту «секту». — Эти суки, просто, поимели её и оставили лежать, как обычное мясо на съедение собакам…глаза у неё были тогда открыты, на твои похожи, — вспоминает мужчина всё ещё с закрытыми глазами. В пальцах и руках чувствуется дрожь, а кадык предательски дёргается под кожей. Тэхён слушал с открытым ртом. Больно? Больно. Чонгук тоже пережил утрату родного человека, как и Тэхëн, не мог сказать, что он, Чон Чонгук, бесчувственная мразь, хотя так считал. Почему-то стало очень больно в области сердца, и омеге захотелось прижаться своим телом к альфе и обнять сильно-сильно, обвить конечностями и мысленно пожалеть, сказать, что понимает, как это, и что он совсем не один. И омега ненавидит сейчас себя ещё сильнее, понимает каким дураком он был, когда бежал от Чонгука, который осознавал, что вновь теряет самое дорогое. Альфа громко выдыхает и обнимает в ответ, вдыхая запах с волос. — Ты чем-то похож на неё. Глазами… действиями и наверное тем, что тебе плевать на мои деньги, плевать: есть ли у меня они или нет; ты всё равно продолжаешь меня любить. Сонхён тоже меня любила не из-за этого, хоть мне и приходилось вкалывать на двух работах, чтобы любимая сестрёнка ни в чём себе не отказывала, — хмыкает альфа. — П-прости меня? — доносится тихое и совсем невнятное, но мужчина кивает и немного улыбается. — Зато мы теперь в курсе, что не можем жить друг без друга и сильно любим, — он поднимает голову омеги и сладко, тягуче целует, — ты дашь мне один, такой крошечный шанс? Дашь нам его, Тэ? У Тэхёна слезы наворачиваются, когда он видит эту счастливую улыбку, кивает, и сам подаётся к губам, сливаясь воедино…