Без названия

Был тёмный вечер, шум Йокогамы мешал спать молодому члену портовой мафии. «Чёрт, я так не усну.» — не обращая внимания на то, что всё тело болело после недавней миссии, Чуя встал с кровати и достал из тумбочки пару беруш. — Так-то лучше. Чуя улёгся обратно, уже отдаваясь Морфею. Ему был слышен только стук дождевых капель, ударяющихся об окно его комнатушки. Но в берушах вряд ли он бы смог расслышать столь тихие звуки. Чуе снился сон… *** Вроде бы он стоит на открытой местности. Вокруг ничего и никого нет. Он не может говорить, только раскрыв рот, молчать. «Где я?» — место было незнакомым, но Чуе вдруг стало так легко. Будто тяжелейший груз спал с его плеч, будто кто-то забрал все его страдания, оставив лишь пустоту. Сердцу стало сразу же беспокойно. «Верни!» — Чуя начал оборачиваться, он вдруг почувствовал, что за ним наблюдают. У пространства не было начала и конца, напряжение нарастало. Чуя упал на колени. Он найдёт виновника, иначе жить ему дальше с пустотой в сердце. *** Чуя проснулся в холодном поту, но это не сопровождалось беспокойством, скорее, наоборот, легко потянувшись, он оказался в состоянии штиля. Лицо было мокрым, касаясь его, ладони тоже становились влажными. Солнце уже пробралось осторожными лучами в его скромную комнату. Казалось, что оно осушает влагу на его теле. Чуя видел пар, исходящий от его рук. Чуя был вне времени. Неясно, сколько он так просидел: на кровати, оглядываясь по сторонам, разглядывая ладони, зависающе изучая пейзаж только что вставшего солнца. — Прекрасная картина, — не заискивающе произнес голос. Он звучал истинно восхищенным. Чуя перевел внимание на дверной проход. — Доброе утро, Чуя. — знакомая фигура оглядывала живую скульптуру. — Ты сегодня как всегда прекрасен. Не желаешь совершить со мной двойное самоубийство? — Дадзай… Я не рад тебя видеть, оставь меня. Никто не знает, только они вдвоём. Яркая улыбка Осаму испарилась, её тоже выжгло солнце. — Чуя… — Я сказал, проваливай! — голос надорвался. Осаму тихо исчез. *** — Босс, вы меня вызывали? — Чуя снял шляпу. — Да, Чуя, присаживайся, — Мори спокойно восседал на директорском кресле, как обычно сплетая пальцы у подбородка, руками в локтях. — Как сегодняшняя миссия? Были сложности? — Нет, босс. Все прошло по плану, как и обговаривалось, я собрал группу —… — Достаточно. — Накахара с удивлением посмотрел на босса. — Чуя, я настаиваю на том, чтобы ты взял отпуск. «Что?» — Никогда до этого я не был в отпуске. Босс, вы уверены? — Полностью. Чуя отвёл взгляд. — Босс… Вы уже говорили с Дадзаем, да? Мори еле заметно улыбнулся. — Чуя, ты проницателен. Да, на самом деле это была идея Дадзая — отправить вас обоих в отпуск. «Наша синхронность начинает падать. Это огромная проблема, вы сами понимаете.» — вот что он говорил. Ты в плохом самочувствии, Чуя, хотя и скрываешь это. Уже давно можно было заметить твою усталость по результатам твоих миссий. Я обговаривал этот вопрос с Фукудзавой, он меня только поддержал. Статистику тянет вниз, ты со мной согласен? Воцарилась минутная тишина. В то время Чуя кусал губы и думал, что же ему делать. После некоторого времени Чуя собрался с силами. — Да, босс, я не могу это оспорить. Мори облегченно выдохнул. — Отлично, Чуя, ты свободен весь месяц. Хорошо отдохните. «Отдохните?!» *** В агентстве было полупусто. И очень тихо, так как на диване сопел великий детектив. А как же, обеденный сон прежде всего! — Дадзай-сан, пожалуйста, отпустите мой хвост… — несмотря на дискомфорт, Ацуши послушно давал гладить, а скорее — стирать свой хвост в тонкую нитку. — Ацуши, ты должен научиться смирению. — Но я всю жизнь… А, неважно. Что насчёт вас, учитель? Вы плохо себя чувствуете? — … — О-ох, Боже! Не так сильно, Дадзай-сан! — Т-с! Рампо-сан спит, будь потише. Осаму так и не ответил. *** — Куникида, можно я уйду сегодня пораньше? — А, Дадзай… Дадзай? Конечно, нельзя! Ты ни одного отчёта за день не написал, идиот! В Куникиду полетела кипа бумаг. — Подавись, очкарик. — Будто мне это нужно. Дадзай хлопнул дверью. Тут же с дивана вскочил Рампо, потирая глаза. — С пробуждением, Рампо-сан, — наэлектризованный Ацуши сидел напротив окна, смотря на закатное солнце. Хвост сам по себе обвил тело тигра. — Солнце сегодня ярче, чем обычно. — Действительно, но это не повод для того, чтобы будить меня. — А, точно… Рампо-сан, к вам гости. — Да? Кто бы это мог быть. *** — Ох, какой же геморрой. Чуя нависал над пустым чемоданом. На самом деле, ему нечего было складывать в него. Все его пожитки он вполне мог унести в руках. — Вот бы поехать куда-то далеко, — без задней мысли он произнес это вслух. И тут же его пронзила дрожь. Он опомнился. Он боялся уезжать из Йокогамы. Он боялся забыть о ней. За эти мысли Чуя себя неоднократно ругал, но страх не уходил. С детства он искал смыслы: смысл жизни, смысл построения отношений, смысл его собственных поисков. Он искал это, пока однажды один человек не сказал ему: «Чуя, мы созданы, чтобы страдать. Никогда не теряй эту возможность, если обрёл однажды.» Он никогда не понимал этих слов. В дверь постучали, вырвав Чую из воспоминаний. — Накахара-сан, я вас не потревожил? — за порогом стоял Рюноске. — Нет, Акутагава. Пройдёшь выпить чаю? — Спасибо, Накахара-сан. *** — Правда сегодня солнце прекрасно? Они сидели на небольшой кухне, попивая пакетированный чай. В полной тишине. Акутагава снял свой плащ, оставшись в одной рубашке. Он загадочно смотрел в окно, на закат. Держа кружку в руках, Чуя гипнотизировал пейзаж, равномерно дыша, слегка качая ногой. Запах чёрного чая заполнил кухню, свежесть доносилась из приоткрытой форточки. Но сейчас не было слышно ни листьев, ни птиц, ни единой души. Первым начал Акутагава. — Накахара-сан, вы правда с этого дня в отпуске? — Ха… Новость, я смотрю, быстро разнеслась. — Дадзай-сан сообщил мне, — Рюноске прикрыл рукой рот. Вероятно, чтобы скрыть тёплую улыбку. Чуя тихо засмеялся, нахмурив брови. — Накахара-сан, я надеюсь, вы хорошо отдохнёте вместе. — Он и об этом растрепался… — Честно говоря, все мы давно знали, что вы в отношениях, — Акутагава с опаской поднял взгляд. — Чего?! — Чуя покраснел. — Стыд какой. — Не переживайте, я не ревную, Накахара-сан. У Чуи задергался глаз. — Акутагава, дело не в этом. Рюноске сначала задумался, но потом отбросил все мысли, досматривая последние минуты жизни солнца. Не скрывая зависти, он понимал, что завтра оно также быстро воскреснет. *** Так и прошёл первый вечер отпуска Чуи Накахары. Проводив Акутагаву домой, он заглянул в винную лавку, прикупив себе вина. У него ещё есть целая ночь до завтрашнего дня. Солнца больше нет, Чуя может не задумываясь ни о чем выпить с горя. Он ведь такой несчастный, если ему все намекают на отдых? — Спасибо за покупку! Приятной ночи. Чуя с приподнятым настроением направлялся домой. Как вдруг он заметил до боли знакомый силуэт. Сам не зная, что на него нашло, он медленно зашагал в сторону давнего напарника. Им двигала неведомая сила. Но солнца не было на небе. Тогда что это было? — Чем занимаешься на ночь глядя? Дадзай, до этого разглядывающий звезды, обернулся. — Составишь мне компанию? Чуя аккуратно присел на камень у берега реки. — А чем мы будем заниматься? — Говорить со звёздами, — Дадзай закрыл глаза, вдохнув в лёгкие больше воздуха. — Дадзай, вся эта романтика ни к чему. — Тогда зачем ты здесь? — Я хотел… извиниться. — За что? — Осаму внимательно вглядывался в глаза своего напарника. — За то, что тебе приходится следить за моим здоровьем. И психическим, и физическим. Ведь я каждое утро просыпаюсь перевязанный бинтами с обработанными ранами. Твои старания не напрасны, Дадзай, я ценю это. Мне не стоило быть таким жестоким с тобой, — Чуя проговорил это на одном дыхании, боясь забыть сказать что-то важное. Но все же забыл. Дадзай молча сидел, выжидая чего-то. — Не хочешь выпить сегодня у меня? — А?! Дадзай резко вскочил, Чуя за ним. — Ты чего? — Я думал, ты меня поцелуешь! — Вот же гад… — Ха-ха-ха! — Осаму залился весёлым смехом. *** — Так что, кто первый в ванную? — Какая ванная, озабоченный? — Чуя, это ты озабоченный, мне просто нужно сделать перевязку. Чуя внезапно прильнул к шее Дадзая. — Пахнет вполне прилично. — Ха-ха! Чуя, ты меня пугаешь. Ты так давно не приближался ко мне столь близко. И от этого невыносимо грустно. — Ладно, иди в душ, я приготовлю бокалы. *** — Чёрт подери, Дадзай! — А! — Осаму заорал на всю Йокогаму, восседая на унитазе, как на троне. — Моё вино! Я забыл его у берега! Чуя метался по квартире как угорелый, все было хорошо, пока эта рыба без бошки не приплыла! Дадзай наскорую натянул халат и вышел из ванной. — Чуя, не волнуйся, винные лавки закрываются в 23:00, сейчас только 22:30, я успею купить нам ещё вина. — Надеюсь, ты успеешь, иначе вместо алкоголя я выпью твою кровь! — Положись на меня! *** — Чуя… Я не успел. — … — Ты можешь идти, — Чуя затолкал Дадзая за порог. — Но подожди, Чуя! — Твое последнее слово? — Я купил кое-что другое. — Дадзай протянул Чуе маленький пакетик. Чуя достал из него брелок. Он был в виде солнца. Холодная железка копировала яркость и сияние божества. — Ну как тебе? Накахара в первые в жизни почувствовал тепло. Но не от брелка, от Дадзая. Может, тогда ему не было это доступно, но сейчас его будто обжигало со всех сторон. Чуя провел Дадзая внутрь. Именно сейчас ему захотелось отдохнуть по полной. — Сейчас по телевизору идёт какой-то старый фильм. — До сих пор плачешь над мелодрамами, грозный член исполнительного комитета, Накахара Чуя-кун? — Чья бы корова мычала, суицидник чёртов. Твоим новым коллегам нравятся твои идиотские замашки? Свет был включён только на кухне, там Чуя рылся по шкафчикам, в надежде найти что-то на поздний ужин. Дадзай же лежал в тёмной спальне, которую освещал только включённый телевизор на каком-то юмористическом канале. Оттуда периодически раздавался смех. Но громче шумели помехи, ящик был довольно старым, но у Чуи не доходили руки его поменять, тем более он нечасто смотрел какие-то передачи. — Дадзай, у меня есть только пара плиток горького шоколада и другие сладости. — Тащи сюда! Самое то, для просмотра ТВ. Чуя улегся рядом с Дадзаем животом вниз. Уплетая конфетки, они смотрели какие-то документальные фильмы о палеоконтактах*. Чего-то скучнее таких фильмов они никогда не видели — в этом они сошлись. В один момент Чуя отключил телевизор. — Чуя? Он легко коснулся губ Дадзая. Тот с радостью ответил. — Я так долго этого ждал, ты бы знал! *** Дадзай отпустил Чую, и они вместе упали на кровать. Солнце пока даже и не думало оживать, они находились где-то в середине ночи. — Говорят, в это время вся нечисть выходит наружу. — Дадзай, у тебя такой фетиш — говорить всякий бред? Осаму рассмеялся, доставая из тумбочки полотенце, и протянул его Чуе. — Это всё фильмы об инопланетянах, я не виноват. Дадзая укусили за мочку уха. — Как спички, мы обречены гореть и сгорать, да? — Безусловно, но главное не забывать для чего мы тут. — И для чего же? — Чтобы узнать тайну мироздания и как с этим связанны пельмени. *** — Чёртов Дадзай! — Куникида был вне себя от злости. — Добрый день, Куникида-сан, — Ацуши только вернулся из магазина. — Что случилось? — Дадзай случился. Он взял отпуск! Ещё со вчерашнего дня! — Получается, он сделал свою работу, когда на самом деле должен был отдыхать? — Ацуши поставил пакет с продуктами на диван. — Ты прав, он снова насмехается надо мной, — Куникида обречённо поправил очки. — А мне кажется, он хотел сделать нам что-то приятное. Дверь в агентство широко распахнулась. Рампо стремительно зашагал навстречу дивану. Он посмотрел на Ацуши, тот кивнул, тогда уже Рампо достал из пакета большую плитку молочного шоколада. — Дадзай в отпуске, вы знали? Ацуши одобрительно закивал. — По тому, как тихо в агентстве, любой бы это понял, — Куникида был определённо рад. — Рампо-сан, скажите, а почему он решил взять отпуск? — Ну-с, ему есть с кем провести обоюдную терапию. Я уверен, Акутагава рассказывал тебе о чем-то. Тигр задумчиво завилял хвостом, а потом резко выпрямился как струнка. — Я-я понял вас, Рампо-сан… — А?! Шкет, ты чего-то не договариваешь! — Это неважно, Куникида, Дадзай просто проводит время со своим любимым человеком. Тебя это не должно касаться. — жестоко ответил Рампо. Куникида снова вздохнул. — В любом случае, надеюсь, они хорошо проведут время. — Да будет так!