Freezing

— У меня ничего не получается, — произнес Чун Юнь, как только Син Цю закрыл за собой входную дверь. Вроде, экзорцист смотрел на него, но тем временем взгляд было пустым, скорее, сконцентрированным на одной точке позади парня.       Син Цю снова позвал друга к себе на чашечку чая после встречи госпожи Кэ Цин и путешественницы в деревне Цинцэ. Он прекрасно понимал, что Чун Юнь будет не в лучшем расположении духа, а, значит, это прекрасная возможность в очередной раз оказаться рядом, в очередной раз оказаться полезным. — У меня, черт возьми, ничего не получается! — уже вскрикнул Чун Юнь, по его щеке пробежала слеза.       Син Цю уже наизусть знал, чем чреваты такие эмоциональные всплески, поэтому мгновенно достал мороженое из дорожной сумки и протянул его экзорцисту. Тот же покачал головой, давая понять, что пока он способен контролировать себя.       Раздался резкий стук в дверь, и, подпрыгнув на месте от неожиданности, Чун Юнь на мгновение забыл, почему вообще он плачет. — Войдите, — твердо сказал хозяин, поворачиваясь на сто восемьдесят градусов, чтобы увидеть нарушителей их покоя.       В помещении оказались двое подчиненных торговой гильдии «Фэйюнь»: — Юный господин, мы отвели подозреваемого в департамент и сделали все, как было велено Нефортовым равновесием, — тороторил мужчина повыше. — Не желаете продолжить осмотр? — Нет, благодарю, — усмехнулся Син Цю. — На сегодня вы свободны.       Рабочие поклонились и поспешно удалились. Син Цю снова повернулся лицом к другу, полному сомнений и негодования, он прошел вглубь комнаты и присел на ковер, зазывая теплой улыбкой Чун Юня. Экзорцист охотно присоединился. В его голове сейчас было множество мыслей, он не понимал, как друг способен сохранять абсолютное непоколебимое спокойствие, в то время как внутри него самого метался ураган. — Почему ты отправил их отдыхать? Праздник уже на носу, работы невпроворот… Нам надо вернуться и продолжить проверку. Может, там все-таки есть тот злой дух, — первым заговорил Чун Юнь, в его голосе чувствовалась дрожь и неуверенность. Сколько бы времени не прошло с момента начала их дружбы, экзорцисту никогда не сможет разгадать Син Цю. — Ты явно не в состоянии. Я не могу жертвовать тобой ради глупой работы, — спокойно произнес хозяин, принимая более удобную позу. — Расскажи, что тебя так волнует.       Чун Юнь закрыл глаза. Он отчаянно пытался распутать клубок мыслей у себя в голове, но ничего не получалось. Слезы снова потекли по бледным щекам. Послышались первые всхлипы.       Син Цю придвинулся ближе и аккуратно положил ладони на щеки парня, едва ощутимо вытирая слезы большими пальцами: — Ну же, глупыш, все в порядке. Ты можешь поделиться со мной всем, ты же знаешь.       Чун Юнь легонько кивнул, боясь того, что Син Цю может убрать руки от него. — Ты снова указал мне на злого духа, а я не в силах его поймать, — отрывисто прошептал экзорцист; несмотря на близость между лицами, хозяину дома пришлось напрячь слух, чтобы расслышать все сказанное. — Я не в состоянии выполнить свое предназначение, я позор для всего рода. Я бесполезен.       Син Цю сжал лицо крепче, обращая внимание на себя, и твердо посмотрел в красные глаза парня. Он прекрасно знал, что никаких злых духах, о которых он рассказывал Чун Юню, на самом деле нет, и ему не хочется принимать тот факт, что делает своей ложью больно другу. — Даже не вздумай говорить что-либо подобное еще раз. Ты занимаешься поистине благим делом. Оно сложное, но никто и не требует от тебя стопроцентного результата, понимаешь? — Син Цю снова улыбнулся. — Что об этом говорит госпожа Шэнь Хэ?       Экзорцист пару раз глубоко вдохнул и наконец ответил: — Тетушка… Она… Знаешь, она совершенно недавно появилась в городе. Мы не успели наладить с ней отношения. В основном она тренирует меня, рассказывает о разных тактиках, подкрепляет мои знания… и все. Она не разговаривает со мной так… так, как это делаешь ты.       Син Цю мысленно улыбнулся. По крайней мере, девушка пока не успела отобрать у него статусы моральной поддержки и самого родного человека для Чун Юня. Но с каждым днем конкуренция растет, поэтому необходимо предпринимать кардинальные меры. — Я думаю, ей еще предстоит адаптироваться. Вы поладите, — хозяин дома успокоил экзорциста, хотя сам желал отсрочить этот момент. Довольно эгоистично с его стороны, но кто говорил, что Син Цю этого не понимал? — А мы обязательно со всем разберемся, верно? Я прочитал в одной книге, что на месте, где сейчас стоит постоялый двор Ван Шу, частенько чувствовали присутствие темной силы.       Чун Юнь рассматривал лицо друга и пытался понять все, что тот сказал. Правда пытался. Но он и его мысли были совершенно в разных местах, он чувствовал, как начинает терять золотую середину равновесия. Парень был не в силах даже пошевелиться. Внезапно он почувствовал на своей коленке руку Син Цю, который аккуратно гладил ее. — Я снова все испорчу, — тихо сказал Чун Юнь. — Я всегда все порчу. Может, я ненастоящий экзорцист?       Раздался хохот. Син Цю неожиданно засмеялся, напугав друга своей неоднозначной реакцией. А его просто забавляло то, как этот маленький герой способен выдумывать такие глупости. Он пытался представить ход мыслей экзорциста, но не получалось. Резко хозяин дома вспомнил, что его гость застыл в недоумении.       Но сказать ничего не получалось. Син Цю остановил свой смех и теперь разглядывал лицо Чун Юня. Его рука все еще поглаживала колено. Парень смотрел в светло-голубые глаза, и ему казалось, что они холоднее и суровее, даже чем Снежная. Плевать, что он никогда там не был, глаза друга переносят его куда-то также далеко.       Чун Юнь смутился. На его белоснежной коже выступил румянец. Син Цю был чертовски доволен собой, раз сумел вызвать такую реакцию. Он с усилием оторвался от глаз и снова начал изучать черты экзорциста, останавливаясь, казалось, на каждой поре, словно без нее, образ окажется не точным.       Взгляд парня постепенно добрался и до губ. Они были такие же светлые, как и сама кожа, а также очень тонкими, что заставляло сомневаться в их наличии в принципе. Но они есть, такие желанные и такие недоступные.       Необъяснимый рефлекс заставил Син Цю сократить расстояния между лицами друг друга до миллиметров. Их носы упирались. Чун Юнь, кажется, забыл, как дышать, было слышно его частое сердцебиение. Терять было нечего, поэтому Син Цю взял щеку парня, потянул к себе и поцеловал. Он прикрыл глаза, а губами шевелил очень медленно и нежно. Хозяин дома прекрасно отдавал отчет тому, в каком смятении сейчас его друг. Чун Юнь не понимал происходящего, но спустя какое-то время все же начал отвечать на поцелуй. Он делал это чрезвычайно неумело, стараясь повторить движения Син Цю, но второй, в свою очередь, брал всю инициативу на себя. Своими действиями он пытался дать понять экзорцисту, что никуда его не торопит, и тот может «осваиваться» неограниченное количество времени.       Постепенно у Чун Юня начало что-то получаться, и он чувствовал себя более менее уверенно. Син Цю, поняв, что дела обстоят успешно, начал добавлять новые элементы: он ускорял и замедлял темп, посасывал то верхнюю, то нижнюю губу, облизывал их.       Нехотя они все же отстранились друг от друга. Но всего на секунду. Взгляд Чун Юня говорил все за него, поэтому друг прильнул к его губам еще раз. А потом еще, еще, еще и еще.       Внутри Син Цю все ликовало. Он наконец-то заполучил желаемое.       Чун Юнь такой холодный. Син Цю казалось, что любое его касание оставляет морозное жжение на коже, и даже возле костра от него веет прохладой. Он думал, что его волосы словно сотканы из снега, что его кожа такая бледная, ведь кровь перестала циркулировать, она буквально застыла в жилах, что его слезы превращались в льдинки, что воздух, который он выдыхал, достигал максимально низкой температуры. Но при этом Син Цю знал, что внутри него теплится небольшой огонек. Знал с самой первой встречи. Просто нужно было помочь этому огоньку разгореться, подлить горючего, чтобы растопить его ледяные оковы. И у парня это получилось. Он чувствовал, как внутри грудной клетки, прижимающейся к его собственной, сейчас извергаются сразу сотни вулканов, бушует настоящий пожар. — Вот теперь мне срочно нужно мороженое.