xXxXx
— Локи, — начинаешь ты, нарушая напряженную тишину, установившуюся между вами после выхода из хранилища Одина. — Ты сказал, что мне суждено столкнуться с чарами браслета. — Я сказал такое? — Локи на мгновение застывает. Ты закатываешь глаза: часть тебя измучена быстрой сменой его личности за последние пятнадцать минут. Он по-прежнему угрюм и созерцателен, но его слова произносятся менее горьким и покорным тоном. — Да. — Вероятно, плохо подобрал слова. Ты усмехаешься. — Ты всегда очень точен в выражениях. Локи смиренно хмыкает. — Так в чем твой вопрос? — Что ты имел в виду? — Я не совсем уверен, — вы останавливаетесь возле твоих покоев, и ты поворачиваешься к нему лицом. — Но я верю, что он показался не просто так. Сначала я думал, что он явился именно мне, но, — Локи делает паузу, обдумывая свои слова. Он смотрит мимо тебя и скрежещет зубами, прежде чем выдохнуть. — Я полагаю, это не случайность, что ты наткнулась на него не один раз, а дважды. Разве это не странно? Ты делаешь паузу, размышляя. — Я не думала об этом в таком ключе. — Да. К счастью для тебя, я не просто красив. Ты закатываешь глаза. — Как я благословенна. — Действительно, благословенна. Вы улыбаетесь друг другу. Ты опускаешь глаза к его губам и наблюдаешь, когда его язык высовывается, чтобы облизать их. Затем он кашляет в кулак, нарушая твой транс. — Ладно, хорошо. Спокойной ночи, принцесса, — он кивает на дверь и делает шаг назад, чтобы пропустить тебя. Ты открываешь дверь, и навязчивое ощущение, возникшее ранее в тот день, снова просачивается в твои кости. — Локи, — начинаешь ты снова, понимая, что он уставился на свои ноги. Ты оглядываешься на него, поворачиваясь лицом. — Мы ведь здесь в безопасности, верно? В самом центре дворца ничего не может случиться. Локи на мгновение прищуривается. — Почему ты спрашиваешь? — Ничего. Неважно, — отмахиваешься ты. — Тебе кто-то что-то сказал? — Нет, — лжешь ты. — Просто иногда у меня бывают… чувства… неспокойные. Локи прищурился в раздумье, но потом согласился. — Здесь ты в безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. — Ты опускаешь подбородок на грудь, вздыхая, и рука Локи возвращает твой взгляд к его. — Не то чтобы тебе это было нужно, конечно. У тебя довольно вспыльчивый характер. Не думаю, что даже Тор попытался бы перечить тебе. Ты стонешь, отстраняясь. — Спокойной ночи, Локи. — Спокойной ночи. — Хотя ты этого не видишь, ты знаешь, что он произнес это прощание с улыбкой. Когда ты входишь в свою комнату, там только тишина и темнота. Возможно, это все в твоей голове, но тени кажутся темнее, чем обычно. Они омрачают твою комнату. Выползают из углов и прячутся под мебелью, темными пятнами рассыпаются по беспорядку и украшениям. Там, где люди могут прятаться, наблюдать, изучать тебя без твоего ведома. В уголках, которые они могут использовать, подкрадываясь все ближе и ближе, пока не окажутся достаточно близко, чтобы прикоснуться. Ощущение… тревожное. Беспокойное. Фрейя наблюдала за тобой. Это очевидно. Но как? Через ее сейд или есть другие, кто шпионит за тобой? И когда? Только в определенное время или постоянно? Например, сейчас? Есть ли здесь кто-то, кто следит за тобой, ждет, когда ты будешь наиболее уязвима? Именно тогда они собираются нанести удар? Ты качаешь головой, рассуждая сама с собой. Здесь никого нет. Но ты все еще не можешь выбросить из головы ее тон в саду. Ее резкий, язвительный голос отдается в голове. Он окружает, следует за тобой по комнате, пока ты готовишься ко сну. Поэтому, забираясь под одеяло, под подушкой ты сжимаешь в руке кинжал. Как будто он может защитить тебя. Как будто ты сможешь угрожать им. Тебе никто не нужен, говоришь ты себе, когда темнота подкрадывается все ближе. Тебе никто не нужен. Прошепчи это, когда закроешь глаза и отдашься во власть сна с кинжалом, все еще зажатым в ладони. И только спустя несколько мгновений тебя будит скрип, доносящийся от двери. Ты не открываешь глаза, ты держишь их закрытыми, прислушиваясь к решительным шагам. Ты задерживаешь дыхание, когда фигура приближается, и не обращаешь внимания на на бешеный стук крови в ушах. Игнорируя голос, который призывает тебя открыть глаза. Увидеть лицо, смотрящее на тебя. Сделать что-нибудь. Холодный палец проводит по краю твоего лица, по линии роста волос, по щеке, и останавливается на шее. Он ждет там, зловеще нависая над твоей кожей. Когда пальцы хватают тебя за горло и принимаются душить, ты наконец начинаешь действовать: вытаскиваешь нож и пытаешься вонзить его противнику в живот. Его рука оказывается быстрее, хватает тебя за запястье и со смехотворной легкостью вырывает оружие. Увидев красный взгляд Видара, устремленный на тебя, ты задыхаешься от шока. Тебе приходится моргнуть, но даже после этого его лицо остается прежним. Он рычит, оттягивая губы назад, чтобы показать острый ряд зубов. Он выглядит точно так же. Злой и враждебный. Опасный. Через мгновение он наклоняется, приближая свое лицо к твоему, чтобы заглянуть тебе в глаза со всей ненавистью, на которую только способен человек. — Ты имеешь наглость попытаться сделать это снова? — он рычит и ненадолго ослабляет хватку на твоем горле. Ты задыхаешься, сердце бешено колотится. Его пальцы все еще сомкнуты вокруг твоей шеи, как предупреждение. — Не рада меня видеть? — язвительно спрашивает Видар. — Я думал, ты испытаешь огромное облегчение, обнаружив меня здесь, в телесном облике, смотрящим на тебя сверху вниз, — он подкидывает твое оружие в свободной руке, словно статуэтку. — Но нет, ты убила меня, а теперь хочешь сделать это снова — даже зная, что это может привести к началу Рагнарека. Глупая сука, — он смеется, края его лазурной кожи с каждым выдохом становятся все более серыми. — Возможно, ты и правда столь простодушна, как все тебя считают. — Когда из уголка его рта начинает сочиться кровь, он с новым усилием сжимает твою шею. Ты подносишь руки к его пальцам, пытаясь отодрать их, даже когда его кровь капает на тебя. — Я бы мог убить тебя, если бы захотел, но я этого не сделал, не так ли? Нет, ты — ванийская шлюха и убийца, клянущаяся в верности любому, кто притворяется, что заботится о тебе. Клянусь Хель, я обеспечу, что ты увидишь смерть всего, что тебе дорого, и только тогда ты умрешь, — он отшатывается от тебя. Его рука спадает, и он исчезает в ночной мгле. Ты пытаешься отдышаться, кашляешь и склоняешься над кроватью. Твой взгляд останавливается на крови, которая сворачивается и пачкает простыни. Она струится. Просачивается. Танцует вокруг тебя. — Она уже поймала тебя в свою паутину, — раздается легкий голос рядом с тобой. Повернувшись, ты видишь Алвин, свернувшуюся на кровати, с неестественно голубыми глазами, сверкающими в ночи. Она прижимает колени к груди и упирается в них подбородком. — Ты уже принадлежишь ей, но ты пытаешься бороться с ней. Ты веришь, что ее чувства к тебе защитят тебя? — она медленно и назидательно качает головой. — Ты веришь, что она действительно заботится о тебе — что кто-то из нас заботится о тебе? Она убьет тебя, принцесса. — Алвин склоняет голову набок, глядя на тебя наивным, всезнающим взглядом. — Если Темный Принц не сделает это первым. — Он не станет. — Ты говоришь так, будто доверяешь ему, — начинает она. — Как давно ты доверяешь ему больше, чем нам? — ты открываешь рот, чтобы сказать ей, что ты ему не доверяешь. И никогда бы не доверилась. Но прежде чем слова вырываются наружу, Алвин вонзает кинжал в твое нутро. — Никто не пойдет против нас. Мы уничтожим тебя. Ты просыпаешься, задыхаясь. Вытаскиваешь кинжал из-под подушки и глотаешь воздух. Ты пытаешься отдышаться, бросаешь оружие на кровать и подносишь руки к животу. Ты не чувствуешь. Никакой крови. Никаких дыр. Ничего, кроме сна. Нет, не сна — кошмара. Твои губы дрожат. Он был таким реальным. Таким ярким. Как предупреждение. И ты знаешь, без сомнения, что это был не просто сон или кошмар. Это было видение, навеянное — твоим страхом? Фрейей? Чем-то злым, намеревающимся причинить тебе вред. «Ты веришь, что она действительно заботится о тебе — что кто-то из нас действительно заботится о тебе?» Ты вскакиваешь на ноги и быстрым движением зажигаешь свечи в своей комнате. Видения редко бывают такими, какими кажутся, как и пророчества. Они говорят одно, а означают совсем другое. И хотя твоя комната залита светом свечей, ночные тени все еще преследуют тебя. Ты чувствуешь себя одинокой, зажатой, изолированной. Твоя грудь похожа на пропасть. Из нее вырывается рыдание, и прежде чем ты осознаешь это, слезы приливными волнами текут по твоим щекам. Ты опустошаешься, тонешь. Сердцебиение в твоей груди бьется так громко, что эхо отдается в ушах. Ты пытаешься перевести дыхание, но каждый раз, когда у тебя почти получается, оно снова ускользает. Остается только страх. Ты погрузилась слишком глубоко. Слишком далеко от поверхности. Ты погребена под правдами и неправдами — под искренностью и ложью, страхом и безопасностью. Страх. Так много страха. Он вокруг тебя, всегда. Ты чувствуешь себя преследуемой и проклятой. Одиночество. Ты так одинока. Твое дыхание успокаивается, когда ты наконец глубоко вдыхаешь. Оно останавливает слезы, наполняя легкие новым чувством надежды. Ты больше не хочешь быть одинокой.
xXxXx
Попасть внутрь было достаточно просто. Небольшое использование сейда, и дверь со щелчком открылась. Удивительно, но за дверью не было никаких дополнительных мер защиты. Никаких заслонов. Никаких скрытых ловушек. Ничего, что могло бы остановить незваных гостей. Но опять же — Локи высокомерен. Высокомерный, тщеславный, эгоистичный. Список можно продолжать. Потому что всегда легче перечислить отрицательное, чем признать положительное. Например, что его руки — это обнимающее тебя чувство безопасности. Что он поклялся защищать тебя. И что, как ни странно, он единственный человек, рядом с которым ты хочешь быть. Осмотрев его комнату, ты обнаруживаешь, что арочная дверь, ведущая в его спальные покои, открыта. Это дает тебе прямой путь к нему. Не говоря ни слова, ты пробираешься вперед, стараясь не шуметь и не разбудить его. Возможно, это было плохое решение — прийти сюда, возможно, это было неразумно. Тем не менее, ты склоняешься над ним, изучая выражение его лица. Локи лежит на животе, его бледная спина блестит в слабо освещенной комнате, а волосы разметались по щеке. Ты не можешь вспомнить, видела ли ты когда-нибудь, как он спит. — Ты здесь, чтобы убить меня? — он задает свой вопрос, не открывая глаз. Ты резко вздыхаешь, удивленная тем, что он не спит. Возможно, он спит так же плохо, как и ты. — Нет. Локи хмыкает и переворачивается на спину, откидывая голову на другую подушку, но все еще сохраняя видимость сна. Одеяла сползают все ниже, собираясь у его таза, едва прикрывая его. Его грудь расширяется, когда он делает глубокий вдох. На краткий миг тебя завораживают выступающие мышцы и стройная фигура. Ты забыла, как прекрасно его тело. В твоем животе разливается тепло. — Чего ты хочешь? Кроме как нарушить мой сон, очевидно. Ты сжимаешься, думая о том, что сказать ему. Мне приснился кошмар. Как по-детски это звучит. Вместо этого ты признаешь другую правду, бессвязно бормоча. — Я не могла заснуть… и… ну, я не хотела оставаться одна. Он приоткрывает один глаз. Его глаза налиты кровью — мутные от сна и усталости, но суженные. Однако то, что он видит на твоем лице, смягчает его выражение. Возможно, он видит страх, стресс, тревогу, ползущие по твоей коже и скапливающиеся в твоих глазах. Потому что, что бы он ни увидел, он недовольно усмехается. — И ты пришла сюда? Ты открываешь рот, застигнутая врасплох. — Прости, это была ошибка. Мне не следовало приходить. Но прежде чем ты успеваешь повернуться, Локи хватает тебя за руку притягивает к себе, а затем опускает на другую сторону матраса. — Постарайся не разбудить меня снова, — он отстраняется, убирая руку, чтобы прикрыть глаза. — И ложись спать, — требует он своим обычным властным тоном. Твой желудок замирает, ты все еще чувствуешь кожей его тело под собой, когда он осторожно перекладывает тебя на правый бок. Проворными движениями ты сбрасываешь сорочку, бросаешь её на пол рядом с собой и забираешься под мягкие одеяла. Ты поворачиваешься на бок, спиной к нему и лицом к окнам, выходящим в сад. Ты внимательно смотришь по сторонам, ища движения. Ты не знаешь, сколько прошло времени, но через некоторое время дыхание Локи выравнивается. Сон манит и тебя, но вместо этого твой разум мечется, наблюдая, как кусты танцуют с весенним ветром в ночных тенях, освещаемых лишь несколькими плавающими фонарями. Ты терпеливо ждешь, когда кто-нибудь войдет в его глубину, требуя увидеть хоть что-нибудь. Но никого нет. Никого, кроме твоей паранойи, не составляет тебе компанию, пока ночь достигает своего апогея. Локи издает тихий храп, и это отвлекает тебя на мгновение. Ты улыбаешься про себя, когда он делает это снова. Ты медленно переворачиваешься, чтобы посмотреть на него, стараясь быть как можно аккуратнее. Почувствовав толчок, он убирает руку от глаз и убирает ее под подушку, бормоча про себя. Что-то заставляет тебя придвинуться ближе. Возможно, это недостаток сна, страх или абсолютное игнорирование всех правил. Возможно, это мысль о том, как нож забирает твою жизнь. О надвигающейся гибели, которая, как ты уверена, уже не за горами. Конец, месть, которую ты так долго ждала, находится в пределах твоей досягаемости. Но, по правде говоря, это всего лишь ты. Твое желание, твоя потребность не быть одной. Почувствовать что-то, хоть что-то, что не было бы пустотой. Просто почувствовать кого-то. Нет, не кого-то. Его. Ты зарываешься в его бок, закрывая глаза, чтобы спрятаться от мира в дремоте. И прежде чем ты снова падаешь, последнее, что ты чувствуешь, это как его рука прокладывает путь в твои волосы, зарываясь в них и смещаясь, чтобы прижаться к тебе.