Ведьмачьи Древности

Контрастные огни каменного города светились за много километров. Ночная тьма приветственно принимала багряный свет фонарей и свечей в свои объятия, позволяя властному Новиграду горделиво виднеться на горизонте. Мокрая от вечерней мороси брусчатка провожала горожан, выкладываясь улицами и переулками под их ногами вплоть до самих домов и таверн. Смотря у кого какие цели были намечены в тот вечер. В небольшой укромной корчме «Семь котов» пьянство было в самом разгаре. Усталые рыбаки и моряки, что недавно причалили в Новиградский порт, то и дело, что травили байки и обсуждали: «Какую бы бабёнку сегодня выловить?» А то в море без женщин поди не сладко. А кому-то и по дому с семьёй тоскливо. В одном из темных уголков корчмы с одинокой свечой и старой книгой сидел чудной господин в круглых очках, без конца поправлявший свой каштановый закрученный ус. Мужчина немного суетливо перелистывал страницы и постоянно тёр подбородок. Местный ученый явно нервничал или может что-то предвкушал? На улице полил ливень. Это стало понятно по появлению ещё одного постороннего звука, который наперекор с матами, смехом и говором мешал господину сконцентрироваться на чтиве. Нарастающий хохот выпивающих торговцев за соседним столиком всё больше и больше раздражал мужчину. Только он было хотел сделать им замечание, как громогласный удар молнии, донесшийся с открытой двери, вмиг заткнул все разговоры в корчме. В проходе стоял высокий светловолосый мужчина в капюшоне, усыпанном каплями холодного дождя. Вода стекала вниз по его кожаным синим доспехам и перемешивалась с кровью, капающей на пол прямиком с отрубленной головы утопца. Пришедший гость закрыл за собой дверь и громогласными шагами побрел через всю таверну, волоча с собой нелицеприятный трофей на крюке. — Зачем вы сюда пришли?! Я же сказал вам ждать меня у лаборатории! — засуетился ученый, подскочив со скрипучего стула. — Тебе был нужен мозг утопца, я его достал, теперь награда… — пробурчал басом таинственный незнакомец. Корчмарь, протиравший пинту, так и разглядывал потенциального клиента с ног до головы и всё думал, как бы этот сумасшедший всех гостей не распугал. — Хорошо, хорошо… Вот ваши деньги, только уберите эту… Голову… — зачурался учёный, суматошно пересчитывая золото в кошеле. — И с какой целью ученому мог понадобиться мозг утопца? — съязвил незнакомец, скрестив руки на груди. — Сударь, не могу вам сказать, сейчас погодите, я отсчитаю монеты и мы в расчёте… — Прибавь к той сумме ещё двадцать оренов, я еле добрался до ублюдка. Какие-то селяне со своей повозкой в болоте застряли, так их там же эти утопцы и порвали, а на запах крови ещё куча налетела, пришлось отбиваться, почти все эликсиры потратил. — За что вы так, сударь-ведьмак? Мы договаривались за одну сумму… — смутился досадно господин в очках, — Я слышал, ведьмаки держат своё слово, пожалейте, мне итак жалованье как кот на плакал платят… — Ключевое слово «Кот», я принадлежу к вадьмачьей школе Кота. Ты слышал когда-нибудь о «Котах»? Может быть ведьмаки других школ так и блещут благородством, но точно не мы. Ты знал кого нанимал, щегол, так что делай, как я говорю! — прошипел ведьмак, сверкнув желтыми глазами. — Добавляю! Добавляю! — завопил заказчик. — Вот то-то же! — подкинул увесистый кошель ладонью ведьмак и самодовольно улыбнулся. Ученый с жалостью посмотрел на ведьмака и решил заняться полученным заказом да поскорее убраться прочь из корчмы. На полученные деньги охотник на чудищ решил выпить и перекусить. Хоть в кой-то веки он поест под крышей и в тепле, не озираясь по сторонам. — Плесни мне эля и поесть чего-нибудь насыпь, — кинул небрежно ведьмак корчмарю золотую монету. — Жаль мне тебя, ведьмак… — выдохнул работяга, покорно наливая алкоголь в начищенную кружку. — Ты о чём это? — насупил белокурые брови охотник. — Вот ученый. У него трое детей, жена умерла, денег нет, хлеба купить не на что, а ты последние орены с него дерешь. — И меня это должно волновать? — Оттого ты и злой, ведьмак, что добра не делаешь… — Так, а мне кто сделал это «добро»? — начал свирепеть охотник, не понимая почему он отвечает на неуместные реплики корчмаря. — Не понимаешь ты… Сделай добро сам, и оно обязательно к тебе вернётся! Дай милостыню просящему, помоги трудяге: кузнецу али плотнику, неважно, рассмеши ребенка, подари ему радость и ты убедишься! — подал корчмарь тарелку с рагу своему гостю. — Слушай, мужик, ты как его там… Мозгоправ что-ли? Или Мозгодел? Я на сеанс не записывался. — Нет, ну что ты, просто, я вижу: ты не плохой человек, ты несчастный человек. Сделай добро хоть раз и увидишь всё сам! — Так, ты мне надоел, доем на улице, — ведьмак залпом выпил эль, злостно схватил миску с рагу и побрёл к выходу. — Я вижу, что у тебя доброе сердце Айден! — крикнул вслед корчмарь, искренне улыбнувшись. Ведьмак оцепенел: — Откуда ты знаешь моё… Имя… — мигом обернулся он, а милого добродушного корчмаря как и след простыл. Ведьмак списал всё на случайность и, проскрипев дверью, вышел вон. «Может в подвал спустился, а может обслужить кого пошёл, кто его знает этого мозгоправа?» С тарелкой рагу, в которую попадали капли кончающегося дождя, Айден брёл по улице и искал укромное место, чтоб присесть. Блуждая тёмными сырыми переулками, ведьмак наконец нашёл укромный навес с фонарем. Только-только он собрался примоститься, как открывшаяся ставня чёткий ударом расплескала всё рагу по доспехам охотника. Незнакомка, отворившая её, и спохватиться не успела, как ведьмак уже скрылся тенью за углом. — Бляха-муха! — проревел рассержено он. Перебирая все маты, которые только можно, Айден, попутно стряхивая с себя остатки еды подоспел к жёлобу, с которого текла вода. Досадные мысли ураганом крутились в его голове. Прошлое мутило ему сердце, а коварный разум так и зудил скверными мыслями. То одно, то другое, когда же счастье и удача улыбнутся ведьмаку? Смыв всю грязь дождевой водой, охотник ещё раз отряхнулся и вдруг почувствовал лёгкое прикосновение. Широкое плечо ведьмака аккуратно потрогал слепой старец, протянувший кружку, звенящую мелочью. Айден вздрогнул. От потрепанного вида седого старца в голове сразу всплыло воспоминание о назойливом корчмаре и его благодетельной речи. Просящий… «Ну ладно, корчмарь, подам старику, уговорил!». Беловолосый ведьмак немного с неприязнью кинул золотую монету в ржавую кружку бедняка. — Ох, сынок! Спасибо тебе! Счастья тебе, здоровья! — залепетал дедушка, поглаживая сухой рукой охотника. — Как ты узнал, что я «сынок»? Может ты и вовсе не слепой, дед? — было хотел замахнуться кулаком Айден. — Ну что ты! Что ты! Я твою ругань за несколько поворотов услышал да и пошёл! Бабы так не кричат! Я слепой, а не глухой! — потряс морщинистым пальцем пожилой мужчина, добродушно усмехнувшись. — Ладно, старик, иди с миром, — притих ведьмак и, похлопав бедняка по плечу, решил вернуться в переулок. «Что ж такое? И поесть в тепле не дали и выпить, да что там в тепле, даже под дождем не дали! Сначала эта повозка с селянами, все эликсиры потратил на гниющих тварей, теперь это!» — ругался про себя ведьмак, не понимая за что ему такая учесть. Вдруг рядом со ставней, лишившей ведьмака ужина, точно так же резко распахнулась дверь, чуть не сбив охотника вновь. — Вы что убить меня хотите? — рявкнул ведьмак, увернувшись. Полная и высокая рыжеволосая женщина в зеленом платке, покрывающим плечи, ахнула, завидев незваного гостя. Про таких красавиц, обычно, говорят «кровь с молоком». Для мрачного Новиграда женщина и впрямь была слишком яркой и приветливой. — Простите, сударь! Как это я так неуклюже? — начала хлопотать хозяйка дома, — Позвольте пригласить вас в дом! Накормлю вас, а то ужин ваш вон теперь только крысам и собакам достанется! — Меня пригласить? — удивился ведьмак, ткнув себе пальцем в грудь. Обычно, люди, тем более женщины, бегут с криком при виде убийцы чудовищ, а эта добрая душа даже внутрь отпотчевать зовёт. Не подвох-ли это? Недоверчивый ведьмак покривил бровью. — Ну же, сударь, пройдемте! — по-матерински приобняла хозяйка гостя за плечо. «Есть-то хочется, третий день голодный как-никак. В крайнем случае у меня с собой мечи, если засада какая, всех нахрен разрублю и эту бабёнку тоже», — гонял хитрые мысли Айден в своей голове. Милая хозяйка усадила промокшего незнакомца за стол и принялась хлопотать возле печи, бормоча задорные напевы. Ведьмак реагировал на каждое открытие шкафчика или дверцы, ожидая, что вот-вот подозрительная женщина выхватит оттуда нож или кинжал да прирежет его. Но вместо того, чтоб вспороть охотнику брюхо, хозяйка решила его набить. Через несколько минут на столе стоял румяный, пышущий жаром поросёнок. Даже во снах ведьмак не видел такого блюда. Судьба подарила ему ужин намного лучше, чем планировал охотник. Айден на секунду задумался и списал всё на случайность. «А вдруг поросёнок отравлен? Но зачем? Запью потом «Иволгой», на случай, если внутри яд» — голод, а может быть и здравый смысл боролся с паранойей ведьмака. — Вы кушайте, сударь, кушайте! Два раза вас чуть не пришибла, заслужили! — присела напротив бедовая женщина, облокотившись на стол. В доме было невероятно уютно, убаюкивающий желтый свет от свечей и ламп создавал чарующий и успокаивающий полумрак. Именно так представлял охотник на чудищ желанное умиротворение. — Как звать вас, сударь? — проблеснула изумрудными глазами женщина. — Айден, — смягчившись ответил ведьмак. — О как! Просвещенный! — изумилась хозяйка. — Что? — Просвещенный! Твоё имя означает Просвещённый. — Не знал. Вдруг с потолка в тарелку упала капля дождевой воды. Айден плавно запрокинул голову вверх. — Ой, милок, раз уж ты здесь не поможешь мне малёха? Это крыша протекает, а что с не делать не знаю! — попросила по-доброму красавица. — Помогу, раз надо, — вытер рот рукой Айден. Отужинав, ведьмак взялся за инструменты, которые хозяйка достала из чулана. Коварная дырка образовалась как раз меж балок, да ещё в таком неудобном месте, что лезть пришлось до неё как Зерриканской обезьяне, перебираясь с одной на другую. — Под наклоном, зараза! Ну ничего, сейчас мы её заделаем! — появился интерес в голосе охотника. Давно он не чувствовал таких волнений в своей груди от наступающей уверенности. Позабыл ведьмак о ней уж давно. А сейчас, словно спичкой чиркнули. Молоток, подклада, гвозди — непривычные инструменты для охотника на чудовищ. Несколько хитрых уловок и дыра была заделана. Причем качественно и хорошо для ведьмака. — Ох ты! Сударь-ведьмак! Как вам удалось-то? Так вы не токмо чудищ убиваете, вон и в быту мужик-то какой хороший! — всплеснула руками хозяйка, охаживая гостя, — Спасибо тебе, милый! — И тебе спасибо… Не спросил твоё имя… — Забавой меня звать, милок! — Необычно встретить такого… Эм… Яркого человека в Новиграде, — неожиданно для себя ведьмак выдавил что-то похожее на комплимент. — Так я недавно приехала, кузнец я местный, ты заходи, если что подлатать надо будет, недалече от гавани моя кузня. — Кузнец? — Мой дед кузнецом был, отец, а вместо сына я родилась, вот мне мой батюшка и передал свои знания. Как ты с крышей мне помог! С моими-то формами я б туда и не залезла, а если б и залезла, то все балки бы попадали! — залилась смехом женщина. «Помоги трудяге: кузнецу, али плотнику»… Кузнец… И вновь корчмарь оказался прав. Ведьмак всё метался в своих мыслях и наконец вымолвил: — Что ж… Пора мне идти, хозяйка, спасибо за еду. — И тебе, дорогой, и тебе! — махнула вслед женщина ладонью. Ведьмак легонько кивнул головой, накинул синий капюшон и вышел из гостеприимного домика любезного кузнеца. Айдену казалось, что частичка света, который исходил от жизнерадостной Забавы, засела внутри и у него самого. В прохладный дождливый вечер тепло грело, казалось бы, увядшую душу охотника. Не помнит он, когда чувствовал нечто подобное, разве что в детстве, в далекие времена, когда ведьмаком он ещё не был… В ту ночь, двадцать пять лет назад, маленький беловолосый мальчишка с голубыми, как небо, глазами играл вместе с братом недалеко от их родной деревни Стахировки. Старший, на вид лет двенадцати, всё поддевал мелкого, стараясь раззадорить того на бой на «мечах». Схватив деревянную палку, Милош встал в боевую стойку и радостно прокричал: — Защищайся! — Это ты защищайся! — уверенно поддержал семилетний малыш. Ребятня играла и веселилась у журчащего ручья, не зная забот. Дворовые мальчишки ни дня не проводили без «знакомства» с новой ссадиной. У обоих таких было предостаточно. А вот старший недавно получил ожог на руке, когда отцу помогал клеймо на корову ставить. Чем мальчишка невероятно гордится. Это не мешало ему получать новые ссадины и порезы в битве на «мечах», а наоборот придавало уверенности. Удар слева, разворот, подсечка и враг на земле — вот фирменный трюк старшего братца. Айден, парируя его удары, не заметил, как от пары ловких движений плюхнулся в воду. Только Милош хотел нанести сопернику очередной «разящий» удар, как рука его неподвижно застыла в воздухе. — Ты чего? — растерялся Айден, разглядывая округлившиеся глаза брата. Молчание было ему ответом. Младший опустил голову вниз и увидел, как прозрачный журчащий ручей превратился в кровавую реку, пронизывающую маленькие детские пальцы. Малыш отпрыгнул в сторону от испуга и прильнул к руке брата. Алая вода стекала с самого верхнего холма, где располагалась их родная Стахировка. Милош схватил палку покрепче и помчался прямиком в деревню. Младший хвостиком поспешил вслед. Ещё издали были слышны крики и стоны похожие на вопли дикого зверя. Среди домов мелькали люди. Кто-то ховался по хатам, а кто-то бежал прочь из деревни, да так, что пятки сверкали. Милош, попридержав младшего, выглянул из-за окровавленного угла избы. Его расширенный зрачок будто бы сам задрожал от страха. Здоровый, как вепрь, и пропитанный запахом гнили альгуль водрузился над крестьянином, жалобно ползущим к колодцу. Тварь уже хотела растерзать добычу, открыв свою кривозубую пасть. Но вдруг сквозь её открытую глотку насквозь вонзился серебряный меч. Огромный ведьмак с широкими плечами одним движением снёс голову чудищу и откинул его тело от бедняги. — Спасибо! Спасибо вам, сударь! Благослови вас Господь! — слёзно кинулся в ноги крестьянин. — «Спасибо» на хлеб не намажешь… — протянул подозрительно старый ведьмак, смахнув багровую кровь с клинка. — Но, милсдарь… Ни гроша в кармане нету! Смилуйтесь! — взмолился рыбак, — Они ж Глашеньку мою загрызли… — заплакал воплем мужчина, выдавливая из себя жалобный стон. Он посмотрел на растерзанное тело своей жены и впервые осознал что на самом деле произошло. Пока разум был затуманен агонией и страхом, крестьянин даже помыслить не мог о том, что случилось. Милош, выглядывавший из-за угла, ахнул и выскочил: — Мама! Мама! — закричал он, несясь к телу. Не успел малец дотронуться до неё, как суровый ведьмак схватил того за руку: — Его возьму в качестве платы. — Что? Нет… Это же мой сын! Мой маленький сын! — завопил крестьянин, вновь упав в колени охотнику. — Милош! — закричал бегущий со всех ног младший брат. — И его тоже, — пробурчал басом ведьмак, кивнув головой в сторону Айдена. Его голос был холоден и безэмоционален. Как бурый медведь рычал он каждое слово. Грозно, чётко и тихо. — Меня возьми, ведьмак! Меня! — плакал деревенский. — Не нужен ты мне. Ведьмачьему ремеслу обучают с мальства. — Ремеслу? Так что же… Вы ведьмаков с них сделать хотите?.. Прошу вас, сударь! Я найду деньги! Я заплачу вам! — Я забираю пацанов, а ты живи здесь, всё равно без жены ты с ними не управишься, — потянул за собой двоих малышей седовласый ведьмак в синих доспехах. — Сударь, так больные ж они! У старшенького глянь на руке хворь какая! — схитрил крестьянин, сославшись на ожог Милоша. Охотник засучил рукав мальчика и пристально осмотрел рану: «Скорее всего ожог, а может быть и хворь. Остальных учеников не хватало чтоб заразил. Ну раз крестьянин так настаивает». Охотник толкнул зеленоглазого мальчишку в объятия к отцу и сказал: — Я заберу тогда вот этого, мелкого, у него никаких ран нет, — придвинул он к себе Айдена. — Так он заразился поди! Кашляет сильно! — лепетал крестьянин. — Не ври мне, деревенщина! Малой за всё время ни разу не кашлянул! Да и в старшем я не уверен, что хворает! Скажи «спасибо» за то, что у тебя останется хотя бы один сын. Ведьмак поволок за собой маленького плачущего Айдена. — Нет! — прокричал звонко Милош и попытался выхватить брата. Охотник на чудовищ наотмашь оттолкнул мальца, что тот улетел аж к каменной стенке колодца. — Милош… Сынок… — шептал крестьянин над телом старшего сына. Айден пытался вырваться из рук охотника, но тот был силен как бык, безмятежно тянущий за собой будто бы не плуг, а детские санки. Ведьмак посадил малыша на массивного серого коня и пришпорил, умчавшись прочь из деревни. Маленький беловолосый мальчик лишь смотрел сквозь разлетающиеся на ветру слёзы на свою родную Стахировку и отца, чахнущего над братом. Голубой проблеск света промелькнул в глазах Айдена. Это луч закатного солнца преломился в сапфире, что блистал на медальоне ведьмака. Впервые в своей жизни Айден лицезрел символ Ведьмачьей школы кота. Много лет прошло с тех пор. Айден уже вырос в крепкого и сильного воина, а старый ведьмак, что забрал домой когда-то невинного ребенка стал ему отцом и наставником, которого сам Айден невероятно уважал. За годы тренировок, экспериментов и испытаний травами новобранцу очень доходчиво объяснили, что отец мальчишку бы не прокормил без жены. В лучшем случае Айден либо в юности б сгинул, либо от тягостной жизни крестьянина с десятком детей на шее и сварливой женой. А жизнь ведьмака — это бесконечная свобода, огромная сила, долгая жизнь. Так Айдену и вбивали в голову прелести жизни охотника на чудовищ. Действительно, учителя-наставники не врали. Вот только про бродяжничество, вечные скитания и людскую ненависть они почему-то промолчали. Кровь, гниль, порезы, укусы, слюни и слизь мерзких тварей первые десять лет теребили душу, а остальные пятнадцать Айден уже и внимания на них не обращал. Настолько приелись ему «прелести» ведьмачьего ремесла. Спустя столько лет, в этот дождливый вечер смог ведьмак вновь ощутить забытые сердцем чувства. Блуждая-плутая по городу, Айден то и дело натыкался на попавших в беду горожан. Как по чьей-то указке они ждали помощи от ведьмака. Смотрит, усталая после рабочего дня баба тащит за собой тележку. Вдруг попала она в дождевой жёлоб, что пересекал улицу узким каналом, так колесо и отскочило прочь. Ведьмак, сам того не замечая, поспешил к женщине с пойманным в руке колесом. — Не перевелись ещё мужики-то! Спасибо вам, сударь! — всплеснула руками цветочница. Ведьмак невольно улыбнулся и прикрутил беглеца на место. Странное чувство возникло внутри охотника. Будто чернила разбавили белой краской. Вдруг услышал охотник жалобное мяуканье откуда-то из бочки, заполнявшейся дождевой водой. Он поспешил к источнику звука и поскорее достал маленького рыже-белого котёнка. Айден протёр того перчаткой и запустил в приоткрытое окно мясной лавки. Вот хозяин на утро удивится! Ночь прошла незамеченной, и уже начинало светать. Ведьмак совсем и позабыл, что прибыл в Новиград с конкретной целью. Опомнившись, он ещё раз осмотрелся вдоль улиц и площадей и побрёл дальше. Минуя очередной каменный дом, ведьмак чуть было не получил по голове увесистым сундучком с украшениями, что прилетел из окна второго этажа. — И подарки свои забирай, кобель! — послышалось оттуда же. Полуголый мужчина выскочил на улицу через заднюю дверь и предстал перед ведьмаком во всём неглиже. Дама с потрепанными волосами, замотанная в простынь, мигом умчалась прочь с глаз, закрывая лицо руками. — Птичка моя! Ты всё не так поняла! — кричал снизу вверх мужчина. — Козёл! — кричала сверху разъяренная брюнетка, выкидывая разноцветные тряпки. — Что, жене не угодил? — усмехнулся ведьмак. — Та какой там, не жена она мне, уважаемый! — всплеснул руками шатен, — Погодите-ка, а вы часом не ведьмак? — Он самый. — Простите, что спросил, просто у меня есть друг, он тоже ведьмак. Вас, охотников на чудовищ, оказывается издалека видно, — улыбнулся незнакомец, уворачиваясь от летящей в него одежды. — Но ты же простой человек. Судя по цацкам в шкатулке, явно при деньгах, и с ведьмаком якшаешься? — задумался Айден. — Да, а что тут такого? Вы, кстати, с ним очень похожи, только вот медальон у тебя не такой. У него на груди голова такая волчья с красными глазами. — Я из школы Кота, а он видимо из волчьей? — Да-да! Его так и зовут! Белый волк! Мощно, да? — встрепенулся незнакомец. — А где ж твой друг, почему не помогает? — Так я и сам тут справлюсь, а у Геральта и без меня дел полно. Может дочке своей помогает, а может с возлюбленной где возится, ну… кхм… сам понимаешь… — Возлюбленной… Дочке? — смутился Айден, — Мы сейчас о ведьмаке говорим? — Конечно, о Ведьмаке! Айден и представить себе не мог такой картины. Для него слова незнакомца были каким-то чудом. Всё равно, что сказать: будто бы снег тёплый. Звучит безумно, но ещё безумнее то, что это, кажется, правда. Неужели, ведьмаки всё-таки могут обрести своё счастье? — Эй, кстати, ведьмак, если хочешь, можешь забрать украшения, они всё равно ей больше не нужны, а достал я их не самым законным путём, так что… Сбагри их кому-нибудь поскорее, а деньги себе оставь, — сунул незнакомец ведьмаку в руки шкатулку с драгоценностями. «Вот тебе и помог крышу починить кузнецу». Награда за доброе дело сама пришла к ведьмаку в руки. — Хэх, спасибо… Не знаю твоего имени… — Юлиан Альфред Панкрац, виконт де Леттенхоф! — протянул руку шатен, — Или просто — Лютик! Айден добродушно ухмыльнулся и пожал руку в ответ. — Милая, что ты делаешь?! — завопил Лютик, завидев как ненаглядная выпихивает комод с окна. Шатен стал подбирать с земли своё шмотьё и умолять горячо любимую пассию, а довольный ведьмак тем временем побрёл прочь от трезвонящей парочки. Охотник, действительно, был очень доволен тем, что произошло. Его глаза заискрились небывалой радостью, но только не из-за шкатулки с украшениями. Он, на самом деле, и не сразу опомнился, что ему в руки попало так много золота. А когда всё же вспомнил, то загорелся пуще прежнего. Дело. Нужно помнить о «деле». Ведьмак распихал по карманам кожаной сумки драгоценности и отправился дальше. Дорога лежала к выходу из города. Охотник приблизился к воротам, и его взгляд упал на маленькую деревню близ озерца. Первые лучи солнца уже нежно окутывали всю округу. Несколько домов. Небольшой залесок. Идеальное место, чтобы выполнить заказ на чудище. Прохладным ранним утром крестьяне уже вовсю трудились в огородах и базках для скотины. Маленькая просторная деревня по-дружески держалась возле громоздкого властительного Новиграда. Несколько домов с обширными огородами прекрасно чувствовали себя в таком уединении от городской суеты. На одной из делянок работала молодая женщина лет сорока. Она разогнулась в спине и вытерла лоб рукой. На вспаханной земле трудиться ей помогала младшая дочка, рассыпающая семена по материнскому наказу. — Глаша! Аккуратней сыпь! Семена на деревьях не растут! — А нам в школе говорили, что растут! — Лучше б вас в той школе учили как огород вспахать да скотину накормить! Да и где ты видела, чтоб помидоры с кабачками на осинках да дубах висели? Хорошо, что забрала тебя от того грамотея. То же мне «учитель»! Вдруг женский спор прервал громогласный визг. Деревенские девчата, что ушли пораньше в лес за ягодами, бежали сломя голову прочь, разбрасывая по поляне малину. Разбивая своими когтистыми кривыми лапами землю, мерзкие гули мчались за своей добычей. Они судорожно дергали своими головами и иногда задевали себя лапами прямо по морде. Женщина мигом схватила дочку на руки и побежала в дом. Услышав громкие крики и визги родных, молодой парнишка выскочил из сарая со свиньями. Он схватил наточенные вилы у сеновала и помчался прямиком на чудище. Отвратный гуль выбрал мальчика в жертвы. Рывок, ещё рывок, и вилы летят прямо в голову монстру. Тот дёргает ею в сторону и нападает на свою добычу. За малым чудище не растерзало мальчишку, как сквозь глотку твари вонзился серебряный меч. Бренное тело монстра упало на сырую землю, иногда издавая истощенный клокот. Высокий мужчина с медальоном кошачьей головы на груди окинул взглядом парня и незамедлительно принялся за остальных гулей. Одна за другой летели уродливые головы чудовищ, пока последняя из них не улетела прямо в базок со свиньями. Ведьмак выдохнул и снял кровь с клинка рукой. Не успел он опомниться, как со спины уже замахнулась жесткая крестьянская рука, обхватывающая кочергу. Айден инстинктивно отразил удар и увидел перед собой деревенского мужика в потертой коричневой рубахе. Глазами полными ярости он атаковал ведьмака с каждым новым ударом. Айден от неожиданности решился только отражать его точные и сильные выпады. «Я их деревню спас, а он с кочергой на меня? Вот деревенщина!» — Мужик, ты чего? — непринужденно парировал Айден, стараясь не навредить незнакомцу. — Пошел прочь отсюда! — кричал крестьянин. — Я ж тебя спас, полоумный! — Знаю я, как вы, ведьмаки, «спасаете»! Иди прочь! Удар слева, разворот, подсечка и… только враг уже не на земле. Айден давным-давно перерос этот фирменный трюк. Ведьмак хитрой увёрткой закрутил крестьянина, бросив меч на землю. — Пусти меня, демон! Не отдам я тебе сына! Не отдам! — дергался мужик в захвате. — Да не рыпайся! Милош! Это я! Айден. Мужик застыл. Давно не слышал он этого имени. Его зеленые глаза округлились до размера золотого орена. Ведьмак начал легонько отпускать напавшего, оставаясь на стороже. Крестьянин осторожно повернулся и посмотрел охотнику в лицо. — Айден? — робко и неуверенно выдавил крестьянин. Он суматошно разглядывал охотника в синих доспехах будто призрака. Обманывает ли его хитрый ведьмак? Но откуда знает имя брата? Да и лицо… То же самое добродушное милое сердцу лицо, вот только уже покрытое шрамами и ссадинами. — Ты жив? — вымолвил старший брат. — Как видишь! Да и ты, я смотрю не так уж сильно головой о колодец ударился… — с иронией и неким ехидством заявил Айден, — Думал, ты погиб в тот день… — Нет, братец, не погиб… — сказал Милош, приблизившись к охотнику, — Ты теперь ведьмак?! — удивился возмущенно он, — Как ты мог? Они же ублюдки последние! — Ну может быть не все. Я вообще-то спас твоего сына! — повысился в тоне Айден. — Когда-то старый ведьмак также нам «помог». Неужели ты забыл? Что они сделали с тобой! — заволновался крестьянин, протянув руку к шраму на ведьмачьей щеке. Айден одёрнул его и отстранился. — Нет! Прошу тебя, Айден! Останься! Теперь ты можешь быть свободен, тебе не нужно больше скитаться, –залепетал в миг крестьянин. Охотник застыл. Старший брат аккуратно обнял его, будто бы боясь спугнуть. — Ты вернулся… Вернулся домой… — Ты не примешь меня таким, Милош. Я уже не тот голубоглазый мальчишка с палкой. — Действительно, вместо палки у тебя теперь меч, да не один, — улыбнулся старший, — И глаза боле не голубые, а жёлтые. — Милош, я — убийца, ты даже не представляешь скольких я убил! И речь не о чудищах… Мужчина подзатих, посмотрел на сверлящих взглядом соседей и, собравшись с мыслями, переступил через себя: — Я знаю, что ты убивал за дело. Я верю в это. Айден промолчал. Вокруг собралась толпа зевак. Старики, бабы и дети не знали как себя вести. В ножки кланяться али камнями закидать заступника. Спасшаяся румяная женщина, держа дочку на руках, с опаской разглядывала охотника из-за угла. Потрепанный парень с вилами подошел к ней и пристально уставился на своего спасителя. Айден, как дикая кошка, таращился на родню. Вроде, такие же люди как и все: два глаза, две ноги. Но среди всех тех незнакомцев, что встречал он на пути, эти вдруг засветились белым пламенем в его ведьмачьих глазах. Он боялся их как огня, всё недоумевая: Почему ты просто не уйдешь отсюда, ведьмак? Что-то внутри умоляло Айдена остаться, но сущность охотника твердила ему не поддаваться этой слабости. — Ну же, брат… Пойдём… — потянул его за плечо Милош, приманивая как животное. Айдена повела неведомая сила. Он не знал почему идет за братом, хотел развернуться и уйти. Но тело, как будто по указке, следовало по коридору скверных взглядов и хмурых бровей крестьян. Милош завел воина в хату и посадил его за маленький стол так, будто поставил туда фарфоровую вазу. — Агнешка! Накорми гостя, где ты лазишь? — прокричал хозяин дома, доставая из заначки спирт. Только он достал рюмки, как в грудь упёрлась разгневанная жена. Она отвела Милоша в сторону и прошипела: — Ты умом тронулся? Ведьмака в дом пустил! Ты нам всю жизнь трындел как они опасны и хитры. Клялся, что убьешь любого из них, если только завидишь! А сейчас меня заставляешь его ещё и покормить?! — Ты что, женщина, с дуба рухнула? Это брат мой! Это его ведьмак забрал в тот день! — Ты не видишь какой он? Сам теперь ведьмак! Он же тебе и сказал, что убил не весть сколько! Это боле не твой брат, Милош! — Замолчи, Агнес, пока я не сгорячился, — пригрозил басом крестьянин, грозно сверкнув глазами. Женщина лишь тяжело вздохнула и пошла накладывать щи гостю. Она знала, что муж её не ударит. Послушалась его лишь из жалости. Столько лет он страдал по брату. Знает Агнес, сколько ему вытерпеть пришлось. И из родной Стахировки их с отцом выгнали. Мол, помеченные ведьмаком. Раз одного сына забрали, значит, и за вторым придут, а то и вовсе всю деревню заберут. Неотесанные крестьяне, кто ж им объяснил, что ведьмаки только маленьких берут, и то вместо платы. Никого это не волновало. Всё неизведаное и чужое — зло, и разбираться они не хотели. Милош — хороший мужик, работящий, грозный, но добрый. Никогда не бил он ни жену, ни детей. Только старшему иногда за дело подзатыльника давал, когда воспитывал. Зато хороший теперь парень вырос, толковый. В шестнадцать лет уже много что умеет. Агнес жесткой рукою наложила ароматные щи в тарелку гостя и, окинув его злобным взглядом, ушла за печку. — Ты ешь, ешь! Небось умаялся с дороги? — лепетал Милош, подкладывая по-ближе хлеб. — Милош… Я должен уйти отсюда… — тоскливо выдавил из себя ведьмак, перебирая ложкой суп. Он наконец смог вообразить в своей голове хотя бы одну разумную мысль. — «Уйти»? Вот уж нет! Теперь я тебя никуда не отпущу! — засмеялся крестьянин, разглядывая брата. — Ты не понимаешь, у меня есть один заказ… Вы можете пострадать, если я останусь! — Вместе мы всем покажем, где раки зимуют! Брат… Мне неважно кто ты. Ведьмак или вор, или свинопас. Главное, ты жив и вернулся домой. — В том-то и дело. Я и ведьмак, и вор, и даже убийца! Я не простой охотник на чудищ. Я принадлежу к школе кота. А там нас учили убивать, предавать, обманывать и воровать. Меня пол континента повесить хочет! Милош отразил доводы брата своей уверенностью и надеждой, что сможет ему помочь встать на праведный путь. — А есть какие-то ещё школы? — перевёл тему старший. — Да, и много… Только на нашем континенте их шесть, а за морем так на каждую страну по столько же. Медведи — сильные и грубые, Змеи — ловкие и быстрые, Мантикоры — мастера по зельям и эликсирам, а вот Кошки — воры и мошенники. — Тот старый ведьмак… Он был из кошачьей? — Да. Он меня всему и научил. Накормил, напоил, натренировал. И дал понять, что мне, на самом деле, очень повезло. — О чем это ты говоришь? — недоверчиво протянул Милош, впав в ступор. — Если б я остался тогда в деревне, то стал бы обычным крестьянином! Пахал бы с утра до ночи и скопытился лет в сорок. А я — свободный человек, с золотом в кармане, что хочу — то и делаю, — хвалился Айден. — Не понимаю… Ты говоришь так, будто рад тому, что тебя у нас забрали… — Потому что так оно и есть! — оскалился охотник, блеснув жёлтыми глазами. — Что ж они с тобой сделали… — Глаза мне открыли, Милош. — Да отец себе места не находил! Он искал тебя, пока не ослеп от старости! — Раз не нашел, значит, не так уж он и пытался! — Закрой пасть! До самой смерти он твердил твое имя! Вспоминал каждый день! — Помни с кем говоришь, крестьянин… Братья смолкли. Настала тишина. Агнес украдкой выглядывала из-за печи. Даже ей стало жалко ведьмака. Ведь по рассказам мужа, он был действительно послушным добросердечным ребенком, который всей душой радовался красотам этого мира. Страшно представить, сколько ему пришлось пережить, чтоб превратиться в такое. Милош сурово закрыл бутылку со спиртом и сказал: — Переночуй сегодня, а следующим утром уходи… А если мы тебе так противны, то можешь и сейчас… Айден слышал много колких и обидных фраз в свой адрес, что уж там говорить. Но слова брата ударили прямо в сердце. Нахлынувшие воспоминания из детства сделали разум ведьмака уязвимым. Каждое слово ранило его душу. Ведьмак молчаливо встал и вышел вон из хаты. Милош раздосадовано подошёл к жене и сквозь зубы сказал: — Ты была права… Он — убийца, это больше не мой брат… Столько лет прошло… На что я надеялся? — Милош, может быть он сказал так, чтоб тебе не было больно его отпустить? Что у него за «заказ»? Я-то думала он недоброе что задумал, в доверие втирается, обворовать нас хочет или убить. А тут, он и сам уйти просится, говорит, что навредить не желает. Прости его. Пусть ступает себе с миром. Как только Агнес закончила утешать мужа, с улицы раздались женские возгласы. — Неужто ведьмак учинил что? — схватился вновь за кочергу Милош и выбежал из дому. Посреди площади сидела женщина, обнимающая маленькую милую девочку. Её белые косы были в грязи, а голубые глазки мерцали как звезды сквозь пелену засохшей на лице земли. — Доченька! Доченька моя! — не могла нарадоваться женщина. — Что случилось у тебя, Маришка? — подошел к соседке Милош. — Сенечка моя вернулась! Два дня назад с сестрой в город отпустила её, а весточки всё не было и не было, думала сгинула, а оно вон как! Бог уберег! — А сестра с мужем где? — Сенечка, скажи, где тётка твоя? — вытерла слезы радости мать. — Мы ехали в телеге в город… — начала жалобно малышка, — А потом телега застряла в болоте. Дядя пытался вытащить её, но тут монстры набежали… Страшные такие… Тётя спрятала меня под покрывалом в углу повозки. Чудища сначала дядю съели, а потом и тётю… — жалобно шмыгала носом девочка. — А как же ж ты спаслась? — присел на одно колено Милош. — Меня дядя-рыцарь спас! С белыми волосами, прям как у меня! Он всех чудищ убил! Отрубил одному голову, а потом ещё монстры прибежали. Дядя почти ушел, но я закричала. Он меня увидел и вернулся! Спросил, где я живу, а мне так страшно было, что не могла ничего сказать, и дядя отвез меня в соседнюю деревню. А оттуда я сама уже домой дошла. — Айден… — прошептал крестьянин, вновь ощутив надежду. — Вон он! Вон тот дядя! — радостно воскликнула девочка, указывая пальцем на сеновал. В тени у сарая стоял ведьмак, поблескивая желтыми глазами. Он скрестил руки на груди и невозмутимо улыбался, глядя в глаза лепечущему ребенку. Маленькая Сенна вырвалась из рук матери и помчалась с распростертыми объятиями к своему спасителю. Ведьмак замешкался, а потом немного покачнулся от детского толчка, крепко обнявшего ноги. Айден неуверенно похлопал ребенка по спине. — Это же ты спас меня! Я помню! Спасибо тебе! — радовалась девочка. — Я… эхх… Я без тебя бы не справился! — ответил охотник, добродушно ухмыльнувшись. Девочка засмеялась и, взяв нового друга за руку, повела к матери. — Спасибо вам, сударь-ведьмак! — положила руку на грудь Маришка, — Как мне вас отблагодарить? — Купи своей дочке сладостей, — кивнул одобрительно головой охотник. — Айден, ты спас эту девочку, спас моего сына и всю деревню от клятых гулей. И дальше будешь нам заливать, что ты кровожадный и бессердечный убийца? — смягчился Милош. Слова жены и поступки младшего брата заставили его задуматься о том, а вдруг Айден и вправду наговорил про себя столько всего, чтоб им было не больно его отпустить? Вдруг ему нужна помощь, о которой он не может попросить? Боится навредить своей семье? После всего увиденного и услышанного Милош больше не внимал доводы брата о том, какой он страшный и злой человек. Крестьянин уверовал всем сердцем, что сказанное было ложью во благо. А это ещё больше подняло младшего брата в его глазах. Настолько сильно Милош хотел верить в невинность и самоотверженность Айдена. — Останьтесь, сударь-ведьмак, — подоспела Агнес к брату своего мужа, — Вы вон сколько добра нам уже сделали! Залечите раны, а потом и в путь. Ран у охотника на теле было предостаточно, но вот только не тревожили они его так сильно, как душевные. Соседи, будто маленькие дети, упрашивали гостя остаться. Да когда такое было? Скорее всего, эти бедные люди наконец-таки нашли себе защитника, которому смогут доверять. Наивные умы считали, что раз ведьмак их соседом станет, то и вовсе заживут припеваючи. Денег за охрану не возьмет, так ещё и мастер своего дела, с любым управится, хоть с чудищем, хоть с мародером! Дети старшего брата умоляли остаться новоиспеченного дядю. Большенький просился в ученики по владению мечом, средний хотел эликсиры попробовать, а младшенькая просто не хотела отпускать столь интересного детскому вниманию гостя. «Почему бы на денёк-другой не задержаться? Я ведь свободный человек? Делаю, что хочу», — размышлял ведьмак. — Ну разве что на день, не больше, — с лёгкой улыбкой проговорил охотник в ответ на мольбы деревенских. — Воооо! Молодец! Правильно решил! Пойдем, щи доешь, а потом мы на рыбалку с тобой сходим! — задорно прихлопнул брата по плечу Милош. На берегу небольшого озера была тишь да гладь. Рядом ныряла стая домашних уток, и летали зеленые стрекозы. Дело близилось к полудню, рыба скоро уйдёт на дно. — Нормальные уже не идут, только мелочь одна, — вытащил удочку Милош, осмотрев карасиного малька, дергающегося на леске. — Мы и так неплохо наловили, уже третий час сидим, как никак, — заметил Айден. — Утром успели хорошеньких отхапать. Сейчас домой придем, как нажарим! Я теперь про ваше ремесло почти всё знаю. Наслушался, хоть в лицее преподавай! Так ты говоришь ведьмаки бессмертные? — поинтересовался Милош, поглядывая на водную гладь. — Что? Не-е-т, — улыбнулся охотник, — Я сказал, что живут по триста лет, если раньше не сгинут. — Вот наказание-то! Это ж всех родных похоронить можно! И детей даже собственных! — У ведьмаков не может быть детей… — Врёшь! — изумился крестьянин. — Эх, братец, хотелось бы… — И что, никакого заклинания на этот счёт нету? — Слышал я недавно про ведьмака, у которого дочка имеется. Не знаю правда ли это… — выдохнул удрученно ведьмак. — Так раз слухи ходят, значит, повод для них был! — ободрил его старший. — Слышал ещё про чародейку одну, что от ведьмака забеременела, эксперименты проводила, вроде как получилось, но так и не знаю, чем та история кончилась… — почесал блондинистый затылок охотник на чудовищ. — Ох! Так и я слышал! Вон хутор возле Белого сада имеется али деревня то, не помню, Калиновка называется. Так оттуда сестра жены моей родом. Так вот она говаривала, что у них там недалече живут старики одни. И детей вырастили уже, и внуков некоторых отвоспитывали. Так вот у деда, говорят, глаза кошачьи. Вот как у тебя, токмо зелёные. Айден задумался. Двое сыновей боролись с рыбой недалеко от отца с дядей. Добычи у них было по-меньше, шумели много. То мелкий старшего доймет, то больший задразнит малого. — Филип! Тук! Идите вёдра заберите и мамке отнесите! Пущай на стол подаст, а мы с дядькой сейчас придём, — начал собирать удочку Милош. — Тук? Это что за имя такое? — умилённо усмехнулся ведьмак, глядя на маленького племянника. — Ахах, так он это, стучит всегда по всему, что под руку попадается! Каждый день: «Тук! Тук!». Так-то его Торчин зовут. — Ох, лучше уж Тук! — заявил ведьмак, — А младшая, Глаша… Назвал в честь мамы? — спросил тоскливо он. — Да… Знаешь, она на неё даже чем-то похожа, такая же бойкая, — предался воспоминаниям старший брат, — Оххх… Тот ведьмак должен был забрать меня, а не тебя! Зараза! Ни дня не прошло, чтоб я не проклинал себя за это… — Ты не виноват. Случилось так, как должно было случиться. Давно охотник не говорил так с кем-то по душам. Аж даже как-то непривычно… Непривычно легко. В деревне Айдена окружили заботой и вниманием. Каждый хотел, чтоб он остался. Кто пирог занесет, кто сапоги предложит начистить, а кто-то и вовсе спиртом угостить хотел. Будто бы ведьмак, которого они так боялись, по волшебству превратился в доблестного рыцаря. После сытного обеда из карасей Айден наконец решился снять с себя доспехи. — На вот, накинь-ка! — встряхнула белой рубахой Агнес и, не глядя, кинула полуголому ведьмаку в хату. Женщина забрала подратую тряпку, что ведьмак носил под доспехами, и унесла на стирку с остальными вещами. Милош прищипнул жену играючи за ляжку и зашёл в дом: — Ну что, брат, покажешь нам с сыном пару своих приём…чиков… Милош с жалостью и ужасом разглядывал шрамы на крепкой спине ведьмака. Словно рисунки они покрывали его как холст. Айден накинул свежую рубаху и повернулся. — Сколько ж ты повидал, братец… — протянул слезливо Милош. Он знал, что без шрамов ведьмак — не ведьмак. Но и помыслить не мог о том, что, увидев эту картину вживую, почувствует на себе всю боль, что испытал его брат, получая каждый порез. Как много их было. Создавалось впечатление, что это не шрамы были на спине, а спина под шрамами. — Не жалей меня, это моя работа, — утешил охотник, — Пойдем, научу вас кое-чему. Во дворе собралась вся ребятня и даже некоторые старики. Каждый, кто проходил мимо, с интересом озирался на товарищеский бой. — Смотри, ты будто бы проталкиваешь меч кистью, позволяешь ему кружится словно в танце, — сделал элегантную восьмерку мечом ведьмак. Филип умело повторил и почти без ошибок. — Неплохо! Будешь тренироваться каждый день и затем перейдешь к этому: Айден молниеносно прокрутил несколько высоких восьмерок и волн, плавно переходящих в ведьмачий «вихрь». — Вооооу! Сколько лет ты этому учился? — воскликнул радостно Филип. — Всю жизнь, — улыбнулся Айден и похлопал племянника по плечу. Филип был безумно горд тем, что удостоился чести держать в руках такой мастерски выделанный меч, который повидал в бою море врагов и крови. Вдруг слух Айдена поймал тихий шепоток. Ведьмачий глаз упал за угол избы. Кажется, кто-то подглядывает. — Это сестра с соседской дочкой. Айден хитро прищурился и прокричал: — Эй! А ну выходите, чудища! Со звонким визгом и смехом из укрытия выбежали девочки. Им было в диковинку наблюдать за таким симпатичным и интересным дядькой. — Что, девчата, тоже помахать мечом хотите? — поднял игриво бровь ведьмак. Малышки стояли, перешептываясь и сверкая улыбками, перед огромным ведьмаком. И вдруг голубоглазая Сенечка кокетливо спросила: — Дядя ведьмак, а вы женаты? Вопрос поставил охотника в обольстительный для него ступор. Он чуть ли не выронил серебряный меч из рук. — Нет, — ответил он с улыбкой на лице. — Тогда Я выйду замуж за вас! — по-детски наивно заявила девочка. Глазевшее рядом мужичье залилось смехом, а мальчишки и вовсе чуть не надорвали животы. Серьезно настроенная малышка разозлилась на неверующих соседей и нахмурила светлые брови. Ведьмак раскраснелся, а потом сообразил: — Я буду безмерно рад, если вы удостоите меня такой чести! — Правда! — Конечно, правда. Сразу поженимся, как только вы станете старше, миледи, — подыграл охотник на чудищ, сделав подобающий реверанс. Сенна завизжала и обняла своего будущего «жениха». Перед ней стоял принц из сказок и легенд, что рассказывала мама. Фантазия проникла в реальный мир. Или же она всегда здесь была и наконец решила себя показать? — Ладно. Я скоро вернусь, а ты пока поиграй с мальчишками, — уверенно порекомендовала юная дама, — Чуть не забыла! Это тебе! — протянула она из-за спины маленький букетик полевых цветов. Айден кончиками пальцев принял столь важный для него подарок. Эта девочка была первой, кто проявил столько искренности по отношению к убийце чудовищ. — Ох ты, какая быстрая! — повел бровью, поднявшийся с лавочки, Милош, — А ты, братец, тоже не промах! Откуда такие фразочки финдиперсовые знаешь? — Да так, познакомился я как-то давно с одним странствующим рыцарем из Туссента, хороший мужик. Вот он меня и научил как с придворными дамами разговаривать. Серьезный такой на вид, здоровый, а у самого-то на сердце девушка была. Как он расплывался, когда говорил о ней. Вот оттуда я и нахватался, пока он истории свои рассказывал. — Ну эт дело хорошее… Положительное! — Надеюсь, они теперь вместе… — неожиданно для себя Айден искренне запереживал о старом друге. — А у тебя-то был кто? — Был… — изменился в лице Айден, — Но сейчас не о об этом. Теперь твоя очередь, братец! — встал в боевую стойку ведьмак, вызывая на битву. — Ох ты ж, ёлы-палы… — замешкался Милош, выклянчивая стальной меч у сына. Так и прошел весь день. Самый длинный и самый короткий в памяти ведьмака. Айден и не понял как оказался на берегу тихо переливающейся реки. Стрёкот кузнечиков и легкое дуновение свежего ветерка проходили сквозь густые волосы ведьмака и прогоняли все дурные мысли из головы. Приятная усталость заставила охотника насладиться долгожданным моментом. «Рассмеши ребёнка, подари ему радость!», — прокручивал в голове ведьмак слова корчмаря. Выходит, смех маленькой Сенечки даровал ведьмаку шанс почувствовать себя по-настоящему свободным. Даровал возможность остановиться и прояснить свой забитый вечными сражениями и подлостью ум. А ведь так и сложилось. Айден и не знал в тот день на болоте, что благодаря спасенной маленькой девочке он заслужит доверие всей деревни, в которой, по воли случая, живет его семья. — Брат, ты чего один тут сидишь? Пойдем ести, Агнешка уже сготовила всё. — Я за неделю столько не ел, сколько за сегодняшний день! Вы меня на убой откармливаете? — сиронизировал ведьмак. — Так я тебя наслушался, как ты часами под дождем в засадах сидишь и неделями кочуешь от города к городу голодный, так мне самому жрать хочется. На маковой росинке долго не протянешь! Братья добродушно посмеялись. — Красиво, правда? — по-детски протянул охотник, глядя на персиковое небо. Крестьянин умилился ухмылкою и устало присел рядом, спустив ноги в воду. — Ты прости меня, Милош, за то, что я наговорил тебе утром. — Забыли. Я все понимаю. Айден положительно кивнул головой. — Милош… А можно мне остаться? — Тю ты! Так я и сразу понял, что ты останешься! Я уже и к плотнику сходил, договорился, дом тебе строить будем. — Дом? Мой собственный? — Конечно! В нашей хате мы сами еле помещаемся. — Милош, послушай, я должен разобраться с одним делом. Я всё улажу и сразу вернусь сюда, обещаю! — Айден, ты меня так не пугай… Кстати, а что у тебя за дело-то? Ты скажи, мы поможем! — Не могу… — Что, дело в девице, да? Хочешь сюда её привести? — Не совсем… Она пропала, много лет назад. Её звали Никс… Столько времени мы провели с ней вместе. Однажды, на нашу крепость напали королевские солдаты с деревенскими наперевес. Мол: «Проклятые ведьмаки, сжечь их всех!» Неугодны мы стали королю… Хотя сам он частенько нанимал наших. Только мы знали о его черных делишках, потому что сами их и выполняли. И вот решил он избавиться от свидетелей. Никс была одной из прислужниц короля. На людях она играла роль советницы, хотя на самом деле же была его телохранителем и исполнителем. В ту ночь она пыталась нас предупредить, а командир стражи, завидев её, схватил и увез прочь от побоища… Я не успел… Она как сквозь землю провалилась. С тех пор я ищу её вот уже семь лет. — Ого! А ты говоришь, что у тебя сердца нет! Есть оно и большое. Большое кошачье сердце! «Помилован» — прозвучало в ведьмачьей голове от слов близкого человека. Братья переглянулись уважительно и продолжили любоваться закатной рекой, нежно танцующей с ветвями мягкосердечных ив. Вдруг со стороны деревни раздался крик. Детские воспоминания ударили как молния в голову Айдена, пробудив ото сна забытые чувства. Родная деревня, вода, снова они с братом вдвоём бегут на трепещущие душу визги. Ещё издали мужчины заметили соседей, собравшихся посреди деревни. Словно стадо беспомощных овец, они настороженно таращились в одну точку. Как голодный волк, напротив них стояла темная фигура. Незнакомец приставил нож к горлу сопротивляющегося Филипа. К счастью, ведьмак не оставил мечи в хате вместе с доспехами, а перестегнул портупею с ножнами на подаренную белую рубаху. Сейчас его бдительность сыграет ему на руку. Милош, сломя голову, выбежал в защиту напуганной толпы, поднявшись по холму. Не внимал он слова опытного ведьмака о том, что нужно бы посидеть в засаде и придумать толковый план. Сам по себе старший брат был горяч на характер, не был приучен к размышлениям в накаленной ситуации. Тем более, когда его семья была в опасности. Отогнав от себя тревогу, заявившую о себе спустя столько лет, Айден погрузил свой разум в тонус. Ведьмачьи инстинкты школы кота не подкачали. По-хитрому, на первый взгляд даже подло, он оставил несущегося на рожон брата и, крадясь соседскими заборами и домами, тихо стал продвигаться за спину незваного гостя. Оставить родных в беде и в мыслях не было. Теперь свою семью охотник точно не оставит. Выглянув из-за дома краем глаза, Айден увидел, как взбунтовавшегося брата положили на землю четким ударом ногой в живот. Очень ювелирно недруг управился с таким большим мужиком как Милош, при этом не дав даже шанса заложнику выбраться. Филип яростно попытался ударить обидчика, но тщетно. «Знакомый трюк…» — подумал Айден. Как животное он запоминал людей по их повадкам, движениям и голосу. Охотник не мог ошибиться. — Я ещё раз, блять, спрашиваю, куда вы дели ведьмака?! — грозно орал крепкий мужчина, потрепанный шрамами. — Нет его здесь! — оскалился Филип. — Да, блять, конечно! Рассказывай! Он бы не оставил братство! Свиньи тупорылые, закопали его, небось, где-нибудь в огороде… Где тело? Ещё раз спрашиваю! Где? Мечи, блять, где? Продали?! — отчитывал незнакомец несчастных крестьян, запугивая наточенным клинком. Бедные люди стояли как беспомощные дети, покорно слушавшие столь грубые слова мерзавца. Мужики и старики крепко сжимали в руках топоры и вилы. Кто, что схватить успел. Навалиться бы толпой на этого безумца да забить насмерть гада, но вдруг он и правда Филипу горло перережет? Вся деревня была одной большой семьей, никто не посмел выдать ведьмака, никто не дернулся, чтоб не навредить пареньку. — Говори, или я прирежу пацана! — рявкнул он корчащемуся на земле отцу. — Нет здесь никакого ведьмака! — со стоном выдавил из себя Милош, разъяренными глазами уставившись на неприятеля. Отважный крестьянин поднялся на четвереньки. — А откуда у вас доспехи его, а? Я хаты ваши все облазил! Че ты мне пиздишь! Думаешь, не прирежу? — сильнее придавил чужак горло паренька наточенным кинжалом. — Гаэтан! Остановись! — послышалось повелительно позади. Оголив серебряный меч, Айден стоял перед старым знакомым в полной боевой готовности. В глубине души он надеялся выйти из ситуации переговорами, но знал, что с этим человеком договариваться — словно суп вилкой есть. — Айден? Ты жив? — опешил Гаэтан. — Послушай, брат, в доме сумка лежит кожаная, там драгоценности и чертежи… Забирай их и уходи! Прошу тебя! — Айден… Ты… Ты что делаешь? — Гаэтан, я просто не могу закончить это дело. Эти люди — моя семья. У тебя в руках мой племянник, а вот он, это мой брат, — указал на Милоша ведьмак. — Да какого хрена… — Прошу тебя, отпусти их, — взмолился Айден. — Не могу… — прошептал в ответ ведьмак школы кота. — Так-так, Айден! Живой и невредимый! — послышался басистый голос из темной хаты. Из тени дверного проёма вышел крепкий статный ведьмак с каштановыми волосами и бородой. На поясе незваного гостя красовалась сумка с подаренными драгоценностями. Он невозмутимо миновал толпу настороженных селян и подошел прямиком к Айдену. — Таулер, — рявкнул охотник. — Айден! Друг мой! Я тут сумочку твою надыбал, все хаты с Гаэтаном оббегали, еле нашли. Кстати, спасибо за приятное дополнение к чертежам. Не думал, что ты наворуешь столько цацок у милых дам, — покрутил в руке украшение мужчина. — Я не воровал! Это награда за доброе дело! — Доброе дело?! — Да, попробуй как-нибудь! — Айден… Что происходит? Кто это? — прокряхтел жалобно Милош. — Аааа… Так он вам не сказал? — начал Таулер, — Твой брат выполняет очень важное задание: Набрать новых учеников для школы кота. — Нет… Это чушь собачья! Айден спас моего сына от гулей! Он помог всей деревне! — Когда ты видел, деревенщина, чтоб гули утром нападали? Если мне не изменяет память, то в тот день на Стахировку, тоже гули нагрянули? «Случайно». — Так значит… — затаил дыхание ошеломленный Милош. — Да, твой родной братец пришел сюда за твоими детьми! Не все могут выдержать испытания травами, а в вашем роду парни очень крепкие. Айден тому пример. — Айден, это правда? — сложился пазл в голове крестьянина. — Да. Я пришел сюда, чтоб забрать детей, — признался Айден, — Мне приказали! Я думал, что поступаю правильно, но сейчас, я ни за что бы не стал! — Я тебе верил! А ты детей воруешь?! Так же, как когда-то украли тебя?! — Не-е-е-т, — протянул Таулер, — «Ворует», это когда по-тихой спёр незаконно, а тут он взял бы твоего сынка вместо платы. Ты ещё не понял как всё было? Ведьмак приходит, нагоняет гулей дурман-травой, обворовывает дом, денег у вас нет, платить за убийство чудища нечем, кроме как ребенка отдать. Если б ты королю поплакался, он бы нас наказал, конечно, за детохищение, да. Но здесь всё честно. Раз денег нет, чем платить? Правителю наемники нужны, а тут и чудище убито и по закону всё. — Милош, я не знал, что встречусь с вами! Мне эта деревня случайно под руку попалась! — оправдался ведьмак после выслушанного. — Какая разница, ведьмак? — сурово рявкнул, поднявшись на ноги, крестьянин, — А ведь ты меня предупреждал, что коты — воры, убийцы и мошенники… — Я не отдам детей, — грозно прорычал Айден в адрес Таулера, оскалив зубы. — Правда? А если я скажу, что знаю, где Никс? Глаза Айдена округлились, а голос провалился на дно груди. Гаэтан напрягся и схватил взятого в заложники Филипа ещё крепче. Рука, держащая кинжал у горла мальчишки, начинала подергиваться. Таулер всё величаво охаживал настороженного Айдена: — Опусти меч, друг, и ты получишь всё, что захочешь! Только отдай нам детей и отправишься с карманами полными золота за своей возлюбленной, а если же нет, то станешь ужином для гулей. Выбирай, ведьмак, какие-то селяне или твоя жизнь? — ехидно протянул Таулер. Он знал насколько опасен ведьмак школы кота, тем более Айден. Затевать бойню было не выгодно никому. Вместо этого, Айден начал битву с собственными мыслями у себя в голове. Глубокое дыхание бесконтрольно овладело им. Страх и сомнения терзали ему душу. С одной стороны брат и его семья, которых он знать не знал до этого дня, с другой стороны братство, деньги и возлюбленная. Ведьмак посмотрел на Милоша, затем на племянников и всех деревенских, что ждали своей участи. «Никс… Моя Никс, как же я ждал этого момента, наконец-то я смогу найти тебя!» — звучало эхом в голове охотника. Горячие чувства подкатили к груди. Сердце забилось карнавальным барабаном. После всех испытаний, выпавших на его учесть, охотник на чудовищ сможет получить долгожданное чудо. — Когда-то давно старый ведьмак украл меня из семьи, и сегодня я должен поступить так же. Двадцать пять лет спустя я, наконец, могу получить своё счастье… Но не такой ценой… — улыбнулся ведьмак, глядя мокрыми глазами на брата. Милош успел только ахнуть перед тем, как Айдена уже насквозь проткнул длинный ведьмачий кинжал. — Зря… — вытащил оружие из окровавленной раны собрата Таулер. Мужественный герой, скорчившись, схватился за живот и повалился на землю. Милош, как зверь, сразу же ломанулся к самоотверженному брату. Управившись с делом, ведьмачий предводитель вальяжно подошёл к Филипу. Сердце наблюдающей из толпы матери сжалось за сына. Мальчик тревожно дышал, но уже не от страха, а от злости. — Ну что, парень? Готов пойти в ведьмаки? — Дядя рассказывал, что старше двенадцати не берут! Это ж как вас прижало, что ты готов и меня забрать? — съязвил уверенно мальчик. — Ты прав, значит, пойдешь вслед за дядей, раз такой умный! — приставил Таулер острие кинжала к лицу подростка. Гаэтан, сжимавший в захвате пацана, заметно смутился в лице: — Что ты натворил?! — прорычал он, оттолкнув в сторону заложника. — Я выполнил условия нашей с Айденом сделки. А теперь забирай пацанов! — поднял бровь Таулер. — Нет. Был договор. Его жизнь или дети. Айден сделал свой выбор… — Что с тобой, Гаэтан? В тебе проснулась честь? — Ты убил нашего соратника! Нашего брата! Он мог получить, что хотел, но вместо этого пожертвовал самым дорогим, что у него было! Разве это не достойно уважения? Я пацанов не заберу… — Ну и дебил… — Таулер вытащил из ножен меч и атаковал Гаэтана. Два ведьмака школы Кота сошлись в схватке. Деревенские при первой возможности кинулись в рассыпную, пряча по домам детей. Удар за ударом охотники оставляли друг на друге новые раны. Таулер хоть и опытнее, но Гаэтан был яростнее. Его эмоции, усиленные мутацией, пробуждали в нём дикого зверя, что беспощадно рвал и метал свою добычу. Как дикая кошка, поджарый Гаэтан скалился и шипел на своего соперника. Вихрем кружились ведьмаки, звеня наточенными клинками. И вдруг, скользящим ударом меча Гаэтан наконец порезал Таулеру лицо. Мерзавец попытался уклониться, но вместо этого с размахом упал на землю. Будто жалкий червь, униженный предводитель пополз к своей лошади, что он оставил у соседского двора. Страх овладел им, не давал подняться на ноги. Таулер цеплялся за траву и пыльную землю так, будто бы карабкался по ним в гору. Как неизбежная учесть, разъяренный Гаэтан надвигался на врага могучей стихией. Впервые Таулер почувствовал страх смерти. Никогда прежде он не видел её образ настолько чётко. Охотник на чудовищ сам стал жертвой ведьмака. Бесстрашный Бертрам Таулер говорил: «Страшнее кошки зверя нет!». Он знал насколько опасен ведьмак этой школы, потому как был им сам. Подлец добрался до привязанного коня, забрался в седло, измазав его алой кровью, и пришпорил лошадь, погнав быстрым карьером прочь от деревни. Гаэтан лишь презрительным взором проводил бывшего собрата за горизонт. Он понял, что всё это время шёл не за тем человеком, сражался не за поставленную цель, а за её призрачные образы, покрывавшие гадкие и подлые поступки. Оставшись со своими мыслями один на один, Гаэтан решил поднять драгоценности, выпавшие из украденной сумки во время битвы. Ни одно ожерелье, ни одна сережка не досталась беглецу. — Прости, брат… Я не должен был приходить сюда… — прокряхтел ведьмак. — Нет. Если уж кому и нужно просить прощения, так это мне… Ты отдал всё, что у тебя было, пожертвовал собой ради нас. — Кто-то должен был это прекратить. Какое же это счастье, если оно построено на крови? — кашлял увядающий охотник на чудовищ. — Не покидай меня, Айден, только не снова… Обманутый ложным идолом Гаэтан возвысился над братьями: — Я заберу твоё тело в крепость, пусть все узнают, что сделал Таулер, там тебя и похороним, — сказал холодно Гаэтан своему товарищу. — Что ты несешь?! Сделай что-нибудь! Помоги же ему, что ты стоишь! Прошу! Умоляю! Дай ему один из этих ваших эликсиров ведьмачьих! — метался Милош, как загнанный в угол зверь, взывая о помощи. — Клинок был отравлен, я лично видел как он облил его ядом василиска. У тебя есть немного времени, чтоб попрощаться. Милош уткнулся в окровавленную грудь брата, завопив диким вепрем. Гаэтан молчаливо кинул подобранные украшения крестьянину в ноги. — Забирай, нам это теперь ни к чему, — проговорил Гаэтан. — Да подавись ты ими! Сука… Айден вздохнул хрипящим баритоном: — Прости меня, Милош… — Айден? Айден! — дотронулся до холодного лица своего брата крестьянин. Охотник на чудовищ ещё раз взглянул на бескрайнее небо, уже покрывающееся ясными звёздами. Улыбка появилась на его лице. Она означала, что ведьмак примирился с собой и понял, что поступил по совести, а именно так, как велело ему сердце. Жёлтые ведьмачьи глаза растворились в цвет голубого неба. Милош вновь увидел в них младшего брата, что радовался каждому дню, прожитому в этом мире. Айден Новиградский стал первым и единственным ведьмаком школы кота, который смог противостоять всей её прогнившей сущности. Глаза охотника закрылись. — Ни один ведьмак ещё не умер в своей постели, крестьянин. Да и не каждый такое заслужил. Твой брат доказал, что свет может пробиться даже в самой тёмной душе. Хэх… Я до сих пор не могу поверить, что он пожертвовал своим собственным счастьем во благо других. Он же тебя знать не знал, мужик… Значит, этот поступок был для него чем-то личным. Его большое сердце не позволило ему отнять счастье у другого, взамен на своё… Поступок товарища, некогда бывшего ему практически братом, породил в голове Гаэтана невиданные ранее мысли. Охотник подвёл своего коня к телу друга и погрузил его на седло. — Пусть все узнают, что он сделал! — вытер слёзы Милош. — Узнают. — Мастер-ведьмак! — воскликнул подбежавший Филип, — Прошу вас, скажите, где вы его похороните? — Ведьмаков принято сжигать на погребальном костре. Мы сожжем его в нашей крепости. Вот, возьмите в память о нём, — протянул медальон товарища Гаэтан прямо в руки паренька, — Я позабочусь о том, чтобы Таулер заплатил за всё. Он украл очень важные чертежи, которые Айден разработал по собственной технологии. Гроссмейстерская броня школы кошки. С ней любой ведьмак будет практически бессмертным. Ну да ладно, вам это ни о чем не говорит. — Дядя рассказывал мне о ней! Он нашел последний элемент для доспехов! Только он об этом в чертежах не писал. — Парень, ты уверен? — Да! Он учил меня сегодня фехтованию, а после показал мне чертежи. Этот элемент был только в его голове. — Значит, Таулер умрет. Я позабочусь об этом! Ведьмак Гаэтан кивнул уважительно головой в знак прощания и умчался в горизонт дальних полей, касающихся небес. Филип положил руку на плечо Милоша, тоскливо провожающего всадника. Агнес с остальными детьми окружили горюющего отца и, поддерживая за руки, повели в хату. — Сделай добро сам, и оно обязательно к тебе вернётся! Дай милостыню просящему, помоги трудяге: кузнецу али плотнику, неважно. Рассмеши ребенка, подари ему радость и ты убедишься! — обрадованно произнёс таинственный мужчина, появившийся возле угла. Милош с семьей посмотрел на сумасшедшего и с безразличным взглядом увёл голову в сторону. Глазеющие аккурат селяне начали расходиться. Маришка всё успокаивала заплаканную Сенечку, что тосковала по ведьмаку. Мать взяла её на руки и понесла домой. Ночь была действительно звездная. Одна сияющая красавица промчалась по небосводу, заявляя о себе. — Вижу тебя, дорогая, вижу, — прошептал добродушный корчмарь. Много лет прошло с тех пор. Много кто уехал из той деревни, немного кто приехал. Но даже спустя пятнадцать лет одно осталось неизменным — каждый её житель знал историю о ведьмаке, который отважился на поступок непосильный даже бравым героям из красивых легенд. В обычный летний день седовласый крестьянин трудился в сырой земле на своей делянке. Он устало выдохнул и, разогнувшись в спине, вытер пот с лица. Палящее солнце ослепило его зелёные глаза. Как прекрасный мираж к нему направлялся белый нежный силуэт в виде молодой девушки. Она была одета в дорогое шёлковое платье и диковинные драгоценности. — Дядя Милош! Вы меня наверное не узнали? — улыбнулась незнакомка. — В наших краях такие персоны нечасто бывают! — всплеснул крестьянин руками, — Хотя… Ты глянь… Сенечка, ты? — Узнали всё-таки! — обняла бывшего соседа девушка. — Ой, та я грязный весь! Не испачкать бы. Честно скажу: Не признал! Богатой будешь! Хотя, уже вон в каких одёжках ходишь. Ты сколько лет назад с матерью уехала? Пятнадцать, двадцать? Какая красавица выросла! Так что ж ты в грязи стоишь? Пойдем в дом, там бабка моя уже поесть приготовила. — Спасибо вам, дядя! Только я не одна… — покосилась с улыбкой девушка на площадь со старым колодцем. Вдалеке стоял крепкий высокий мужчина. Милош не сразу понял, что за человек перед ним. Глаза были уже не те, да и усталость притупляла память. Сенна проводила дядю через весь огород к колодцу. Милош вытер об себя измазанные в земле руки и протянул правую в знак приветствия. Вдруг крепкая рука крестьянина задрожала как осиновый лист. Белые волосы, доброе милое лицо, голубые, как небо, глаза и чёрный кошачий зрачок. Радостная улыбка приветственно сияла бедному Милошу точно так же, как пятнадцать лет назад. — Здравствуй, брат, — долгожданно произнёс ведьмак. Ошеломлённый Милош лишь молча вцепился объятием в родимого Айдена. — Это сон? — дрожащим голосом произнёс крестьянин. — Нет, не сон, — мягко похлопал ведьмак своего брата по спине. — Но ты умер… Я видел… Но как?! — Той ночью Гаэтан вёз меня в крепость и по пути наткнулся на роту королевских солдат. Бой был явно неравным. Ему пришлось оставить моё тело в лесу. Не знаю сколько я там пролежал. Когда пошёл дождь, я очнулся и увидел, как меж верхушек сосен на синем небосводе промелькнула ясная звезда. Роса с ласточкиной травы всё это время заливалась прямо ко мне в рану. Я неделю пытался добраться до ведьмачьей крепости, а когда пришел, то увидел лишь пустые комнаты. Пять лет я скитался в поисках Гаэтана, выполняя ведьмачьи заказы. А когда нашёл, он и поведал мне, что школа котов распалась, все собратья проголосовали за то, чтобы больше не набирать новых рекрутов. Все разошлись по свету кто куда, вдохновившись нашей с тобой историей. — А что ж ты ко мне не вернулся-то? — И опять подвергнул бы всех вас опасности? Теперь из ведьмаков школы кота почти никого не осталось, Таулера убил ведьмак из школы волка, другие уединились в лесах, а кто-то давно уже сгинул. — Так это что ж получается-то? Вы теперь с Сенькой… — Мы нашли друг друга три года назад. Я волею случая прибыл в Оксенфурт, а она училась в местном университете. И с тех пор мы вдвоём. Я сдержал обещание, — расплылся в улыбке Айден. — А я говорила, что выйду за тебя! — игриво протянула девушка. — Молодец, Сенька! Не растерялась! — поддержал Милош, — А как же ж ты… Погоди, Айден. Ты ж ничуть не изменился, ты глянь! Почти ни одной морщинки! Это тебе сейчас пятьдесят получается? А лицо как у молодого! — Я же ведьмак, лет в сто стареть начну. — Ой, и одет как хорошо! Прям рыцарь Туссентского стола! Филип туда же, кстати, и поехал! Сейчас под руководством князя самого, как бишь его… Марк О’Полло, во! Айден приятно поменялся в лице, услышав знакомое имя. — Ну, что это я заговорился. Пойдемте в хату! Вы к нам надолго, надеюсь? Глаша скоро замуж выходит, вы приглашены на свадебку, отказ не принимается! — поволок хозяин парочку в дом, всё рассказывая о своей жизни, — Кстати, а Тук наш с гастролей должен вот-вот вернуться, музыкантом знаменитым стал, с барабаном по миру разъезжает, такие мелодии выдаёт, заслушаться можно! Так и рассказывал осчастливленный крестьянин весь день и всю ночь о том, как сложилась судьба для него и его семьи. А сложилась она хорошо, каждый получил, что мечтал, каждый стал тем, кто он есть. Не пройдя этих испытаний, так и не поймёшь этого. В мире полном зла и ненависти, будь тем, кто вырвет из души сорняк и посадит там цветы. А теперь представь, что будет, если так сделает каждый?