Часть 4
29 января 2022 г. в 19:05
Кто рано встает — тому Бог подает. Мне же он послал отвратительное настроение и мигрень — ненавязчивую, но раздражающую.
Включив рабочий ноутбук ровно в семь утра (ха-ха! Привет Екатеринбургу — нашей головной компании, из-за которой мы — заМКАДыши — начинали свой рабочий день на два часа раньше местного часового пояса), я обозначила себя в сети и принялась делать кофе. Эта кофеиновая зависимость когда-нибудь аукнется мне знатной тахикардией. Но, как говорится — пока гром не грянет, офисный клерк не перекрестится.
Переполненная почта пестрела красными флажками — всё то, что я не успела доделать вчера и во что в темпе вальса мне предстояло вникать прямо сейчас, толком не проснувшись.
О своем фанфике, да и вообще, о Богом проклятом Фикбуке, мне думать было недосуг.
Донателло нет! И Он не существует! На этой утверждающей мысли все мои размышления о мутированной черепахе были прекращены. У меня все еще оставалась безопасная и обыденная реальность, в которой я намеревалась пробыть достаточно долго. О большем и мечтать не следовало. А фантазии? Да кому они нужны? Особенно те, которые по-всякому тебя обзывают и норовят свести с ума!
И вот ещё что! Сказал бы лучше мне спасибо за то, что я его создала — горемыку такого. Плавал бы он сейчас в каком-нибудь черном киселе, уныло подрагивая лапками. Ну или где там обитали нереализованные фантазии?
А Леонардо, Рафаэль, Донателло и Микеланджело — это всего лишь прекрасные люди, жившие давным-давно. А черепахи? Какие такие черепахи? Ничего про них не знаю и знать не желаю. Я напрочь удалю из своего лексикона все имена, хоть самую малость отсылающие к художникам Возрождения.
Да и к тому же у меня, между делом, день был более чем насыщен. Горели кони и бежали избы. И именно в таком порядке.
К отметке два часа дня мобильный практически разрядился, жалобно пиликая, что еще десять минут, и ему придется меня покинуть. Но, по крайней мере, на еще пару звонков его должно было хватить. Продолжая изучать таблицы с графиками невыполненных показателей, я потянулась к телефону и приняла звонок.
— Алё? — подождав несколько секунд и мельком взглянув на затянутое серыми тучами небо (вероятно, по их вине сбоила связь), я раздраженно попросила: — Алё-о-у, ну говорите! Вас не слышно.
— Здравствуй, божок, — низкий мужской бархатистый голос источал неприкрытое злорадство. Эти жестокие стальные нотки, будто бы эхом отдающиеся в динамике, заставили меня оцепенеть от ужаса. С замиранием сердца я ждала, пока пугающая тишина на том конце линии не развеется. — Хочешь узнать…
— Акции и предложения не интересуют! — выпалив заученную скороговорку, я поспешно прервала связь и выключила телефон трясущимися пальцами.
— Это всё то-о-олько в моей голове, — мой голос дрожал, срываясь на шёпот, но я продолжала себя убеждать: — может быть, я ослышалась, и кто-то назвал меня «рожок»?
Прийти в себя мне удалось не сразу. Короткий разговор побудил мой мозг послать телу сигналы об опасности и выплеснуть в кровь адреналин. А вот эти все страсти категорично ни к чему хорошему меня не приведут. Конец месяца и так был бурным и без всяких на то трезвонящих загадочных личностей. Что бы там у меня ни происходило в голове, но не выполнить производственный план и, как следствие, недосчитаться сорока процентов от зарплаты — пострашнее обозлившегося гениального мутанта!
Звонков сегодня принимать я больше не хотела. Коллеги со мной и так смогут связаться через почту или «скайп». Да и следовало всё-таки довериться Стасу и утопить своего «китайца» от греха подальше. Нет телефона — нет проблем. Или купить паленую симку у какого-нибудь гражданина — и будет мне счастье.
К обозначенному часу, подключившись к очередному селекторному совещанию, абсолютно и бесцельно сжирающему мои скудные ограниченные часы, а они и так были у меня в дефиците! — я была вынуждена выслушивать жалобы и оправдания коллег, которые так же, как и я, ни черта не успевали в своих вверенных областях. Но хотя бы не я одна была в позорных отстающих. Когда прилюдно весь твой отдел называют «чмошниками», в принципе, это не самая лучшая мотивация, чтобы торопиться и нагонять план. К тому же от нас упорно ожидали идеи с экономической эффективностью. А как насчет такой: пристрелите меня, чтоб я не мучилась?
Однако в наше оправдание скажу, что мы были теми борцами, которые и в заведомо провальных проектах держались до конца и тонули вместе с кораблем под жалостливый аккомпанемент скрипок.
Наш проект «Титаника» шел ко дну, и нам — «чмошникам» — больше не хотели увеличивать бюджет. Но разве мы многого просили? Всего-то единица и шесть нулей! Да и пёс с ними, всё равно я только косвенно имела отношение к проекту, как статист. Провалится, так провалится. Чему быть, того не миновать. Не судьба, короче. Другие аллегории подбирать было просто лень.
Уменьшив звук вещания, я продолжила заниматься своими делами, ловко и быстро печатая текст.
Спасибо преподавательнице информатики из колледжа за то, что нещадно стегала нас длиннющей линейкой, обучая методу «слепой» печати, ибо никак иначе, по её разумению, в нас было не вбить знания. Кому-то хватало ума самостоятельно и успешно вгрызаться в гранит науки, а кого-то приходилось нещадно лупить. Ох уж эти славные времена! Вот умели же люди учить! А сейчас, куда ни плюнь, одна сплошная толерантность.
— Как невежливо сбрасывать звонок, божок, — я отчетливо услышала знакомый язвительный голос, который, без всяких сомнений, потешался в своем обращении ко мне.
Первым же делом, выйдя из ступора, я кликнула мышкой на свернутое окно «скайпа», изучив весь состав присутствующих коллег на совещании. Но ни одной зеленой рожи там я не нашла.
Дожила… до звуковых галлюцинаций. Этого мне еще не хватало для полного счастья. Собственно, не став долго гадать, я признала, что работа и кофе — виновники моих бед с головой. Пора было брать отпуск и переходить на цикорий.
И тут мое периферическое зрение уловило нечто необычное. Повернув голову к телевизору, висевшему над столом рядом с окном в углу, мне потребовалась буквально одна секунда, чтобы понять, что с экрана за мной наблюдает мутант с фиолетовой повязкой на лице и в очках.
— Ёб твою!.. — выкрикнув от испуга, я шарахнулась в сторону и упала со стула, тут же юркнув под стол.
Школьные уроки по ОБЖ не прошли для меня даром. К слову сказать, нас и бить не пришлось, ибо дядька, прошедший афганскую войну, умел увлечь детишек всяко разными поучительными житейскими историями.
Сразу же передо мной открылся поток сознания и вспылили архиважные сведения: в случае землетрясения — стойте в дверном проеме несущих стен; в случае утечки газа — открывайте окна и выходите из помещения; в случае пожара — мокрую тряпку на лицо и, пригнувшись, подбирайтесь к выходу, не пользуйтесь лифтом и спускайтесь строго по лестнице; в случае катаклизмов если вам некуда бежать — лезьте под стол. Вот туда, собственно, я и залезла. Ну а чего? Рядом поилка и сухой корм кота, как-нибудь уж сутки протяну.
Донателло (а эту сволочь я узнаю из тысячи!) заразительно смеялся, даже не пытаясь скрыть своего глумления над моей реакцией. А ведь о нем я была наилучшего мнения!
Проведя внутренний диалог с самой собой о том, что мне совершенно нечего бояться, особенно каких-то там мутантов из параллельных Вселенных (он же ведь не доберется до меня?) и тем более собственных галлюцинаций (в ходе последних событий эта версия становилась все более привлекательной), я набралась смелости и вылезла из-под стола, гордо выпрямившись и деловито отряхнувшись.
С экрана телевизора на меня смотрел Донателло. Мерзко-премерзко ухмыляясь, мутант пренебрежительно оглядел меня с ног до головы, а затем продолжил:
— Так вот, значит, как выглядит мой создатель.
Признаться, ответить мне ему было нечего. Я все еще пыталась понять, как ему удавалось меня видеть. Ведь старенький плоский телевизор не был оснащен современными опциями в виде камер и доступа к вай-фай.
— Спешу сообщить, что я продвинулся в своих изысканиях.
Что ж. На эту реплику я осторожно кивнула, все еще не понимая, чего он, собственно, сейчас от меня добивался и что хотел услышать в ответ.
— И совсем скоро, — гений, судя по всему, придвинулся к экрану своего компьютера, оттого его лицо заполнило две трети моего телевизора, и я смогла разглядеть собственное испуганное отражение в линзах очков Донателло, пока он выдерживал загадочную томительную паузу. И произнес: — Ты у меня попляшешь.
— А мне, кстати, не нравится, — округлив и без того широко распахнутые глаза, я отрицательно замахала головой.
— Что? — мутант удивился моему ответу не меньше меня самой.
— Ну, танцы, — я неловко повела плечами и покрутила бедрами, изображая неумелую пародию сего действия, — боженька обделил меня пластичностью и ритмом такта, так что не у тебя одного претензии к создателю.
— Чего? — возмущенно скривился гений, брезгливо вздернув верхнюю губу. Мои угловатые движения его не впечатлили, видимо, настолько, что заставили отодвинуться от монитора подальше.
— Ну, знаешь, как это бывает, — что-то в моей голове щелкнуло и отключилось, перестав контролировать язык, и я затараторила: — идешь в бар, выпиваешь пару коктейлей и думаешь такой: вот сейчас выйду на танцпол, хотя его там и нет! — и устрою небывалый перфоманс. А если со стороны посмотреть, то кроме жалкого дрыганья — ничего и не выходит. Публику-то этим не поразишь, поверь мне на слово, ну, или спроси у Лехи, он всё-ё-ё видел. К слову сказать, прабабка моя отжигала и покруче, а ей, на минуточку, в те времена было под девяносто лет.
— Замолчи! — прикрикнул Донателло и со злостью ударил кулаком о стол, прервав мой спешный поток неконтролируемых мыслей и слов. А я, поскольку была зверем пугливым, да еще и находилась последний месяц на кофеиновой диете, резко дернулась и метнулась к шнуру телевизора, выдернув его из розетки.
По всем законам экран должен был погаснуть. Но не погас. Гений злорадно ухмылялся, еле слышно подсмеиваясь надо мной, а я непонимающе смотрела на штекер в своей руке.
— Ты как это делаешь? — ошарашенно подняв на него взгляд, я ждала ответа с видом смертника, дожидающегося своей казни.
Донателло, сладостно растягивая минуты моей паники и наслаждаясь каждой секундой моего замешательства, притворно добродушно улыбнулся, но вот взгляд его по-прежнему оставался ожесточенным. Затем, хмыкнув, он елейно поведал мне, будто бы открывал преступный злобный план, который уже никому не предотвратить:
— Я способен быстро учиться, божок. Первое, чего я добился, так это заблокировал твое влияние на свой мир, но это ты и так уже знаешь. Затем я понял, как синхронизировать энергетические потоки в нужном диапазоне и вуаля! — теперь я буду преследовать тебя в любой технике, в любом отражении черного зеркала…
— И даже в зеркале в ванной? — мой голос снова подвел и дрогнул, а мутант слегка удивился, прищурив глаза. Кажется, мои иррациональные вопросы на краткие мгновения загоняли Донателло в тупик.
Впрочем, я не стала дожидаться его ответа, откинула шнур и пошла спасаться от визуального преследования посредством домашней техники.
На случай, когда вас настойчиво домогается черепаха и желает свести с ума — инструкций по ОБЖ не существует. Будь они, я бы о них знала еще в школе!
Закрывшись в ванной, я включила воду и устроилась на мягком половичке. Журчащие звуки имели свойство успокаивать, а лишние пару кубов израсходованной воды мой бюджет готов был осилить без критических потерь.
Итак, что я, в сущности говоря, имела? Было, как минимум, два варианта: либо мои фантазии настойчиво прорывались из головы в виде галлюцинаций, либо меня действительно преследовал взбеленившийся гениальный мутант. С первым клиническим случаем справиться можно было легко (наверное): достаточно обратиться к врачу, в общих чертах поведать о случившемся, без подробностей и уточнений, и получить рецепт спасительных таблеток. А вот со вторым вариантом дела обстояли куда хуже.
Допустим, Донателло захочет отомстить за все мои напечатанные буквы и будет планомерно сводить меня с ума, мешать мне нормально жить и заниматься работой, возможно, это даже послужит моему увольнению. Хотя, несмотря на трепетную любовь к своей зарплате, временная безработица мне бы не повредила. Уеду в какую-нибудь глушь на пару-тройку месяцев, а там, глядишь, Донни успокоится и отстанет от меня. Ему же еще спасать свою планету от вторжения пришельцев. Дело-то, по сравнению со мной, поважнее будет.
Но если ему вздумается отомстить не только мне, но и всему моему миру? Тогда с этим-то как быть? Как мне остановить злого гения и спасти свою семью, друзей и семь с гаком миллиардов людей? Из-за своей беллетристской деятельности стать причиной глобального катаклизма и гореть в Аду (куда, собственно, мне уже заказан путь самим Фикбуком) не было моей жизненной целью. Даже рядом не стояло с планами на будущее!
А до сегодняшнего дня я и не задумывалась о том, что в действительности пришлось пережить человечеству из параллельной Вселенной. Вдруг люди там точно такие же, как и здесь? В том смысле слова, что в его мире существуют знакомые мне личности с теми же характерными чертами и жизненным путем, что и в моем. Уверена, что не все они порабощены. Кто-то непременно должен был уйти в подполье и оттуда вести активную борьбу с захватчиками. И я даже знаю таких людей из своего окружения (по крайней мере, думаю о них, как о «матушках революции»). Точно! Мне надо найти борцов за свободу и как-то наладить с ними связь, чтобы они объединились с четвёркой мутантов и…
Нет. Это навряд ли поможет Донателло. Да и к тому же, узнай люди об истинной «причине» их бед, вряд ли окажут мне свое содействие, при условии, что я уже ничего не могу изменить в своем фанфике и, соответственно, спасти их.
Оставалось одно — наладить дружественный контакт с Донателло и убедить его вернуть мне права «главного администратора». Если, конечно, это всё не галлюцинации, как визуальные и слуховые причуды моего утомленного мозга. Данная топовая версия по-прежнему оставалось еще не самым плохим для меня вариантом.
Встав и перекрыв кран с водой, я вышла из ванной.
— Погоди, пожалуйста, минуту, — обратилась я к экрану обесточенного телевизора, где все еще транслировалось изображение хмурого мутанта. На мое удивление, он ничего не ответил и продолжил молчаливо наблюдать за моими действиями.
Выключив вай-фай на рабочем ноутбуке, я подсоединила телефон к зарядному устройству, дождалась, пока он загрузится, и написала в чат о том, что у меня (разумеется, к величайшему несчастью!) вырубился интернет. До конца рабочего дня оставался час, а ехать в офис смысла не было.
Донателло терпеливо дожидался продолжения нашей беседы, а мне отчего-то было крайне неудобно и даже стыдно поднимать к нему взор. Но, напомнив себе, что я всё-таки взрослый и здравомыслящий человек, а он один из самых рассудительных и умных существ в его Вселенной, я начала на ходу формулировать мысли и осторожно облекать их в слова.
— Не задалось у нас с тобой с самого начала, да? — и тут же ответила сама за себя, неловко кашлянув: — Ну да. Так, о чем это я? Тут вот какое дело… — искоса взглянув на него, я сомневалась, стоило ли вот так сразу выдавать свой план или же аккуратно подвести его к разумной, на мой взгляд, мысли.
— И не мечтай, — сурово предупредил Донателло. А до меня вскоре дошло, что он мог за время моего отсутствия узнать через фанфик, о чем я думала и что собиралась ему предложить.
— Но подумай сам, ведь это хороший выход из нашей непростой ситуации, — я не теряла надежду убедить умника и склонить его на свою сторону. Он, в свою очередь, скептически скривился, побудив меня поспешно добавить: — Да, соглашусь, пережитый инцидент с… ну-у-у…
— Даже не смей об этом упоминать, — рыкнул мутант и предостерегающе сощурился.
— Да-да, конечно, — активно закивав, я была рада, что мне не придется описывать вслух не самый приятный эпизод, случившийся в жизни Донателло, — в общем, этот опыт подсказывает тебе о неких рисках…
— Да я тебя только за одно это урою! — вспылил гений и резко выдохнул, отворачиваясь от меня. По сбившемуся дыханию мутанта можно было только гадать, до какой степени он был возмущен «туалетным происшествием», исполненным моим креативным другом. Ох, Стасик, по какой же дорожке ты нас повел, явно не из желтого кирпича.
— Ну прости, пожалуйста, подобное больше никогда не повторится. Даю тебе слово! И поверь, мне очень и очень жаль, — я с мольбой обращалась к экрану телевизора. Мелькнула мысль, как же хорошо (если это всё-таки со мной играет воображение), что я проживаю в квартире одна и никто не наблюдает за моим общением с черепахой (или с выключенным телевизором).
Настроение Донателло резко изменилось. Его что-то позабавило, и он тут же поспешил поделиться со мной:
— Думаешь, что ты сходишь с ума? — хитровато подмигнув мне, изрядно довольный собой гений недвусмысленно намекнул: — А, может, так оно и есть?
Мне, в отличие от него, сейчас было не до забав. Игры разума — полный отстой! И с неудовольствием я отметила про себя, что его последний вопрос идеально вписывался в канву моих недавних рассуждений насчет своего психического состояния. Тревога по этому поводу усиливалась, и это совершенно мне не нравилось. Мой чертов дзен и так кидало по бурным волнам житейских стрессов, не хватало еще в довесок ерничества от черепахи. Вполне вероятно, воображаемой!
— Не хотелось бы мне, конечно, двинуться «кукухой», — я без затей призналась Донателло в своих страхах, — хотя… иногда мне кажется, что это было бы самым простым объяснением того, почему я все еще продолжаю вести с тобой беседы. И, может, проще всего перестать с тобой разговаривать?
Гений вальяжно откинулся на спинку кресла, задумчиво прикусив нижнюю губу и настукивая пальцем по столу некий ритм, внимательно продолжал оценивать меня через экран телевизора.
— А как по мне, проще всего избавиться от твоей Вселенной и от тебя, — равнодушно и спокойно заключил мутант.
— Минуточку… — я ощутимо напряглась, пытаясь уловить в нем намеки на шутливость высказывания. — Ты же ведь это не серьезно, да?
Он неопределенно пожал плечами, оставляя возможность мне самой додуматься до истинных намерений разозленной на меня черепахи. Выдуманной, чтоб его!
— Но ты же ведь совсем не такой, — не пытаясь скрыть своей паники, всё больше нарастающей с каждой секундой, я постаралась хоть как-то примириться с гением. Если уж не ради себя, то хотя бы ради всего человечества! — Да, соглашусь, у тебя предостаточно поводов обозлиться на меня. Но семь с половиной миллиардов людей здесь не при чем. Эти разборки только между мной и тобой. Если хочешь, то устрой мне недельную диарею. Только не надо, пожалуйста, грохать мою Вселенную. Меня мать за это поругает!
Нервно комкая подол футболки, я молилась, чтобы Донателло внемлил моим отчаянным желаниям.
— Как бы мне ни было потешно наблюдать за тобой и за твоими жалкими потугами, божок, — Донателло склонился к столу, приближаясь к своему монитору, и, сквозь усталый выдох, без шуток, тихо и вкрадчиво поведал: — но моя Вселенная мне гораздо важнее твоей.
— Да погоди ты так сразу с плеча рубить, — мне искренне было непонятно, почему он продолжал отказываться от простой и эффективной идеи, — я напишу текст, согласую его с тобой и загружу в Фикбук. И всё! А потом ты «отключишь» меня от своего мира, и мы благополучно забудем друг о друге. Отличный план!
— Отличный план! — саркастически передразнил меня Донателло и фыркнул, явно не веря в мои благие намерения и порядочность. — А что будет после того, как ты завершишь «Мой мир» — так называемый тобою фанфик?
— Ну… не знаю, — я честно ответила и пожала плечами.
И мутанта это не обрадовало. Краткая вспышка злости озарила его лицо.
— Любой «конец» есть «конец», — гневно шипя сквозь зубы, гений стал объяснять мне, явно еле сдерживая себя от того, чтобы не начать бранную ругань, — смерть — это есть конец жизни, тупик — это есть конец пути. Какие еще аналогии тебе привести, тупая твоя голова?
М-да, всё-таки от обзывательств он не удержался. Но тут до меня дошла одна очень шокирующая и пугающая догадка, которую я тут же озвучила:
— У фанфика не будет конца? Пожизненный «впроцессник»? Бля-я-я… — и, не дав ему возможности ответить, я решительно продолжила: — Нет, уж лучше галлюцинации. Да. Ты — галлюцинация, и я не собираюсь с тобой больше разговаривать.
Схватив кухонное полотенце, я накинула его на телевизор, закрывая экран, и, игнорируя ругань мутанта, что он, мол, не попугай, которого, чтобы «отключить», достаточно занавесить клетку, побежала собираться. Благо мне было у кого просить политического убежища.