Она любила его не меньше

Их связь была короткой, перед самой войной и кажись ничего не означало. |Он| умер как подобает шиноби с его техникой, с гордостью и честью, защищая будущие и будущие детей, оставшись именем на каменной плите, куда она все чаще наведывается. Девочка рождается в середине августа, в самый жаркий день, что не делает роды лёгкими от слова совсем. Мучается Като долгие шесть часов, но слыша первые крики дочери, с облегчением вздыхает. Она рождается полностью здоровой, с лёгким пушком на голове, в три килограмма и сорок восемь сантиметров. Строго сжимает маленькой ручкой, палец матери, когда Шизуне берет ее на руки, заглядывает в лицо, ища, его черты лица. А глаза открывает лишь на следующий день, сталкиваясь с маминой улыбкой и наполненные слезами и болью лицо. /Его/. Карие глаза. Очень красивые. — Ай... Тебя будут звать Любовь... *** Совсем скоро все узнают и понимают чья это дочь. Мохнатые бровки, черные, блестящие волосы, родинка на левой груди, все понимают, но не верят. И это справедливо. Он бегал за ней когда они были совсем детьми и совсем пару раз флиртовал на виду у всех. Никто не знал о их связи, но и осуждать даже не пытались. Первыми приходят Генма с Эбису, она не таясь, рассказывает, опуская немного подробностей, пока делает массаж ножек для дочери, которая лепечет что-то на своем детском и норовит с голой попой куда-нибудь уползти. Мужчины слушают, не перебивая, лишь изредка задавая вопросы по поводу |его| смерти. Она была тем кто это констатировал, даже не смотря на то что многие говорили как Наруто применил чудо исцеление. Отчаяние и пустота, вот все что она чувствовала в тот момент. Только в конце бывшая команда Чозы робко просят разрешение взять малышку на руки. Шизуне позволяет, уходя на кухню ставить чайник, чтобы их не смущать и пока девочка улыбается интересным дядям, дергая их за одежду и руки, они роняют соленые капли, один за другим. *** ТенТен любит возится с Ай. Она меняет памперсы, играет, смотрит как Като кормит и не задаёт никаких вопросов. Молча благодарит за возможность. Бывшая куноичи печально замечает схожесть между ними. О Неджи говорят редко. А о... О /нем/ не говорят вообще. Ли же заходить помочь с мужскими делами, отдельно от подруги, потому что все ещё свежа рана, чтобы смотреть в глаза родным без стыда и вины. Заодно следит за любопытным комочком, которому везде надо побывать и все исследовать, парень часто находит ее в неожиданных местах. Из молодого юноши будто всю радость высосали, у него хватает сил лишь слабо улыбаться ее дочери, которая слюнявить ему весь костюм и бинты. Но он лишь мягко треплет кустик пушистых волос и крепче прижимает малютку, скорее всего пытаясь унюхать в ней запах учителя. Шизуне разом не легче. Рок Ли до ужаса напоминает ей |его| и видеть парня оказывается тяжелее чем многое другое в ее нескончаемой рутине. *** Они стали чаще видеться с Куренай. Появились так сказать причины. Девочки вполне неплохо ладят. Юхи завистливо бормочет что-то про схожесть Ай с |ним|, но продолжает нежно гладить Мирай по кудрявой голове. Плакать себе не позволяют, не хватало лить слезы на гробы мужей и тревожить их покой. Хотя никто из них не успел жениться, но это так... Формальность... Очень важная для нее формальность. *** Рокудайме специально избегает ее. Правда кладет деньги на счёт Ай, намного больше чем для других детей, которые тоже остались без отца и Като понимает, не осуждает. Ревность и обида сложная штука, а она никогда не хотела быть разлучницой. Просто так получилось. Просто |он| изначально не должен был ничего обещать. — Какаши... — Шизуне. Заходит спустя лишь полгода, невесомым стуком в дверь под вечер и они стоят у порога, не в силах поймать себя на мысли, более правильной, чем о том что им встречаться было не нужно. Детский плач прерывает мозговой штурм, оба взрослых вздрагивают, просыпаясь от гипноза воспоминаний. — Можно войти? — принюхиваясь, спрашивает Шестой Хокаге ради галочки. —Проходи, — отвечает ему бывший секретарь и смиряется с ситуацией. Это должно было случиться когда-нибудь. Предстоит самый сложный в ее жизни диалог. *** Какаши, не смотря на все, нежен. Ай уже может ползать и сидеть, поэтому ей интересен странный мужчина, она смотрит на него большими, карими глазами, отчего Хатаке стягивает маску с лица и касается губами ее лба. — Выходи за меня. — Не могу. Взгляд серых глаз сменяются на женщину и она не может прочитать эмоции в них. — Почему. — Не хочу. Като забирает ребенка из рук Хокаге, который тут же встаёт и идёт за ней, в комнату, чтобы уложить дочь спать. Адекватный разговор не клеится, поэтому кто-то решает закончить фарс и показать свое истинное лицо. —Мне плевать на тебя. И первой сдалась не она. Малышка засыпает быстро, только стоить уложить ее в теплую постель и оба смотрят на маленькую, грудную клетку, которая поднимается при каждом вдохе и опускается при выдохе. — ...Но у тебя есть Ай. И я хочу быть к ней ближе, — он щурится от мелькнувшей молнии по телу, последствия войны и множественных травм, —Хочу стать ее отцом... — Он любил тебя, — Шизуне осторожно гладить дочь по животу, отчего та мурлычет как котенок, ледяная рука Какаши застывает на ограждение кровати, не в силах сделать тоже самое, — Но не мог больше ждать. — Знаю. — Обвиняешь меня. — Очень. Хатаке уходит, оставить после себя шлейф потерянного счастья, с намеком хорошо подумать о замужестве. Като точно знает что ответит нет, так как осознает чего он хочет. Возможно убьет ее по тихому, оставив Ай себе, став единственным опекуном, может сбагрить ее на какую-то работу, а может... Вариантов на самом деле много. Какаши хочет отобрать последнее что осталось от |него|. — Солнышко... Дочка спит и не знает какие проблемы встанут на пути матери, чтобы она могла взять фамилию отца, поступить в Академию, получить допуск на экзамен и просто жить, как все дети. Когда Шизуне целует дочь, ее глаза находят фото их выпуска. Они там все живые, счастливые Она стоит рядом с н и м. Обнимает ее за плечи, пока ещё подругу и показывает палец верх, жест, который стал нарицательным для многих, которых он привязал к себе и так быстро ушел, не оборачиваясь ни на секунду, будто и всегда желал... Сгореть? Какаши не даст ей спокойно жить, не позволит быть счастливой, будет ставить палки в колеса, Шизуне уверена, но тем не менее... Взгляд стал решительным и она улыбнулась будущим трудностям. — Я буду бороться за тебя, Ай. Ведь все просто. Она любила Гая не меньше Какаши.