О, мой Дед!

После всех злоключений и подстав, я ожидал чего угодно, но не вызова в кабинет директора. Словно мне и так слишком мало прилетело, чтобы еще и такие издевательства над собой терпеть. Честное слово, лучше бы я вниз головой с моста бросился. И то было бы больше шансов выжить. Радовало во всей этой ситуации только одно… Я успел отправить письмо деду до того, как подвергся десятку темномагических проклятий. Дай-то боже, чтобы все пришло в норму и стабилизировалось. В противном случае грош цена моей тушке. Еще раз тяжело вздохнув, я посмотрел на дверь директорского кабинета и малодушно захотел сбежать куда глаза глядят. Ну… Не внушало мне доверия то, как он рассуждал обо мне, как о какой-то приманке. К тому же, по моим подсчетам, до того самого дня, осталось не так много времени. И если все пойдет не по моему плану, то быть мне очередной проблемой уже всего мира. Ибо Дамблдора уже ничего не остановит, и он запросто сделает так, чтобы завеса разрушилась благодаря моей крови. А винить самого себя в погибели всего живого на земле, как-то не очень хотелось. Не был я к такому морально подготовлен. — Добрый день, простите за мое опоздание, нога все еще ноет, в нее дробящим попали, едва по лестнице поднялся, — пробормотал я. — Вызывали? — Не бери в голову, — отмахнулся старикашка, — проходи, садись, наверное, тяжело тебе стоять. Но сегодня, все же придется немного побегать, так что обезболивающее у Поппи я попросил, как закончим беседу, так выпьешь, чтобы у нас в запасе было побольше времени. — Прошу прощения, — учтиво склонив голову, я расплылся в издевательской улыбке, — но врачи запретили мне его принимать. Потому хожу и мучаюсь. Оно несовместимо с некоторыми компонентами тех лекарств, которые я вынужден принимать каждый день. Уж не знаю, чем в меня бросили, но по слухам, выкарабкался я только чудом. По этой причине рисковать своей жизнью и принимать обезболивающее, которое мне противопоказано компетентными врачами, я не стану. Мое здоровье мне дороже. — Не могу поверить, что ты так бережно относишься к словам врачей, они же всегда перестраховываются, — неожиданно ляпнул директор и уставился на меня вопросительным взглядом своих бесстыжих глаз. — Простите, но я не понимаю, что вас так удивляет, директор? — вскинул я бровь. — Я не хочу умирать, что в этом такого странного? Это простое человеческое желание сохранить себя. Инстинкт, известный еще с первобытных времен. — Мальчик мой, как ты можешь такое говорить? — он в полнейшем шоке смотрел на меня. — Твои родители рисковали жизнью, ради того, чтобы подарить тебе светлое будущее, а ты так равнодушно относишься к их жертве? Как тебя воспитала тетушка? Неужели, не научила тому, что есть моменты, когда надо в первую очередь думать о долге, а не о собственном комфорте, как делают это некоторые избалованные юнцы. — Прошу, конечно, меня простить, но я не считаю ваши слова правдивыми, — решил настаивать на своем. — Если я умру до того, как спасу мир от полоумного монстра, разве это принесет кому-нибудь пользу? Только нашим врагам, которые на радостях напьются и спляшут над моими костями. Так что я как раз думаю о последствиях принятых мною решений. И судьба складывается таким образом, что лучше сидеть и ждать, пока врачи разрешат мне принимать обезболивающее и делать невообразимые вещи, во славу победы добра над злом. — Я и подумать не мог, что общение с Малфоями так сильно на тебя повлияет, — удрученно покачал он головой, — мне всегда казалось, что ты весьма добрый и скромный мальчик, который никогда не будет совершать подобных глупостей. — Профессор, — тихо простонал я, — прошу вас не давите вы мне на совесть. Не знаю, зачем вы сюда приплели белобрысое семейство, но это решение, принятое не мной, а моим лечащим врачом. Мне запрещено принимать любые лекарства, помимо прописанных в назначении. Иначе мгновенная смерть от анафилактического шока. — Но ты мог бы предложить любой другой вариант, а не нервничать и упираться, отказываясь от сегодняшнего запланированного путешествия, — не сдавался Дамблдор. — Простите, меня, но в таком состоянии, я до вашего кабинета почти сорок минут шел, — сжал я подлокотники кресла, — не думаю, что какая-либо прогулка будет мне сейчас полезна. Потому прошу меня простить, но я вынужден отклонить ваше предложение до той поры, пока мое состояние не стабилизируют и мне не разрешат вновь вернуться к обычной жизни. — Ты в серьез предлагаешь нам всем подождать, пока врач разрешит? — у директора даже глаз нервно дернулся от моего заявления. — А что в этом такого особенного, — удивленно протянул я в ответ. — Каждый, кто получает травму, потом проходит специальный курс реабилитации, чтобы минимизировать возможные риски и осложнения. Я же не говорю о розовых единорогах, я говорю о здоровье, которое у нас одно и восстановить его после потери очень сложно. — Если Темный лорд завтра заявится сюда, ему ты то же скажешь подождать, пока тебе врач не разрешит сражаться? — ощетинился Дамблдор. — А зачем мне с ним тут сражаться? — рассмеялся я. — Школа же считается лучшей во всей стране и тут не могут ходить кто попало. Поэтому я уже написал заявление с просьбой расследовать нападение на меня. Все же применение заклятий такого уровня, еще и темных, еще и за один раз – очень строго карается по закону. Так что не думаю, что мне предстоит с кем-нибудь сражаться на территории данного учебного заведения. — Но… — он даже не нашелся что мне на это возразить. — Возможно, — я подался чуть вперед, — вы хотите мне сказать, что не компетентны в нашей защите и мне стоит волноваться о том, что на меня могут напасть, даже в столь защищенном месте? Кажется, такого не было в договоре со школой. — Ни в коем случае такого не произойдет по нашей вине, — тут же вспылил Дамблдор. — Но ситуации бывают очень разные, к тому же наш враг очень хитер и постарается сделать все так, чтобы в дураках остались именно мы. По этой причине, я бы все же рекомендовал тебе не рассчитывать на спокойную жизнь в тихом уголке. Гарри ты уже раз помешал планам Тома, так что теперь ты считаешься его злейшим врагом и представляешь угрозу. Он приложит все силы для того, чтобы убить тебя. — Простите, что я влезаю в ваши рассуждения со своими мыслями, но вам не кажется, что это глупо и нерационально? — вопросительно вскинул я бровь. — Что же ты хочешь этим сказать? — Дамблдор смотрел на меня с раздражением. — Я думаю, если он на самом деле хочет захватить власть в стране, то вместо того, чтобы тратить время на неразумные вещи, начнет наращивать мощь, — я уже говорил это Рону не один десяток раз, но видимо до ушей директора сведения не дошли. — И вряд ли я хоть как-то могу конкурировать в этом бесконечном списке дел с той же политической элитой, которая требует монотонной обработки. Профессор, давайте на чистоту. Я последний, кто нужен Темному лорду в настоящий момент. Многие до сих пор считают меня психом и придурком, так что я явно неподходящий кандидат на роль проблемы номер один. Вы да, а я так, рядом постоять в лучшем случае и что-нибудь поддакнуть сбоку. — Твоя обязанность защищать народ и быть примером для будущих поколений, почему же ты начал вести себя так, словно уже не веришь в победу правды над злом? — насел на меня директор, пытаясь вывести на эмоции. — Профессор Дамблдор, — прищурил я глаза, — мне всего шестнадцать лет, какими силами я могу похвастаться. Я даже школу не закончил, на меня напали в туалете исподтишка кто-то из учащихся, и вы хотите мне доказать, что я смогу пойти против грозного темного мага и победить? Да я сдохну быстрее, еще на подступах к нему. — Гарри, ты сейчас пытаешься примерить на себя маску не того героя, — устало протянул он. — О чем ты вообще думаешь? Сейчас важно сосредоточиться на сборе слабых мест нашего общего врага. И лишь после того, как они окажутся у нас в руках, мы сможем начать действовать. — И что вы мне сейчас предлагаете? — вопросительно посмотрел я в его голубые глаза. — Раненым, под сильнодействующими зельями, бежать куда-то и молиться всем богам, чтобы пронесло и меня в очередной раз не разорвало на миллион ошметков? — Возможно я неправильно выразился, и ты подумал об опасном задании, — директор мягко мне улыбнулся, — но все совсем не так. На этот раз тебя буду сопровождать я и ничего страшного не произойдет. Мы лишь достанем одну старинную вещь, которая будет служить нам подсказкой и поможет отыскать ответ на многое. — Если ничего страшного не предвидится, то позовите с собою Рональда, он с удовольствием вам поможет в любом деле, — вспыльчиво отозвался на такое утверждение. — К тому же, он мой лучший друг и я всецело ему доверяю. Никто кроме него не достоин такой чести. Так что я полностью за его кандидатуру в этом непростом и весьма опасном деле, в котором вы готовы мне помочь. — Гарри, как ты можешь так спокойно перекладывать свои обязанности на плечи других людей, чтобы о тебе сказал отец, услышав это? — укоризненно протянул директор. — Что я вырос в умного и состоятельного молодого человека, — пожал я плечами, — послушайте директор, мне осталось отучиться всего год. До выпуска не так много времени и я не могу позволить себе терять его понапрасну. Если я хочу добиться чего-нибудь в этой жизни, то должен начать стараться уже сегодня. Именно в этот момент, а не через год или два, когда все шансы будут упущены. — Но как же спасение мира от этого психа? — продолжал настаивать директор. — В пророчестве было четко и ясно сказано, что это твоя судьба. — Я премного благодарен вам за помощь и поддержку, но я достаточно насмотрелся на профессора Трелони в действии, чтобы не доверять ее словам, — ответил я. — Потому, слова конкретно этой женщины не внушают мне доверия и вызывают лишь опасения за свою собственную жизнь и рассудок. — Гарри, — едва не зарычал директор, — мы должны отправляться прямо сейчас, у нас нет времени на все эти препирания и споры. На счету каждое мгновение, которое мы тратим в пустую, рискуя сотнями человеческих жизней. — И все же я считаю, что я никому и ничего не обязан, — передернул я плечами. — Мое здоровье и физическое состояние для меня в приоритете, потому я принимаю решение абстрагироваться от всей этой ситуации и начать курс реабилитации. Из-за этого прошу разрешить мне покинуть школу на три дня раньше, чтобы успеть за лето пройти всю терапию и не потерять возможность двигать левой ногой. — О чем ты вообще говоришь в такой важный момент, — Дамблдор действительно начал повышать на меня голос, — мы не в дешевом романе. Тут на кону стоят сотни человеческих жизней, и я не потерплю такого отношения к себе. Ты должен запомнить одну очень важную вещь. Каждый из нас пытается выкладываться по полной, ради того, чтобы люди жили в мире и согласии… — Простите, профессор, — я остановил этот поток бессмысленной информации. — Я уже дал полный ответ на ваш вопрос потому, прошу меня извинить, но мне надо вернуться в свою комнату, у меня еще не доделано домашнее задание на завтра. — Гарри, немедленно сядь на место! — не выдержав, заорал старикашка. — Прошу прощения, но у меня нет причин поступать подобным образом, все же у нас свободная страна, а не тоталитарная диктатура, — хмыкнул я. — По этой причине, я не буду писать на вас жалобу в Министерство. Просто сделаю вид, что этого разговора между нами никогда не было и быть не могло. — Ах, ты мелкий щенок! — заорал тот мне в спину. — Возомнил себя невесть кем, так поступим по-плохому, раз не желаешь договариваться по-хорошему. Но кажется, именно это стало моей стратегической ошибкой, которая теперь могла стоить мне не только головы, но и жизни. Удар, прилетевший сзади, заставил пошатнуться и рухнуть носом в пол. Я попытался пошевелиться, но ничего не вышло. Мое тело поднялось в воздух и медленно поплыло вслед за директором по пустым коридорам. Я молился всем, кому только мог, чтобы нас обнаружили, но, кажется, это явно был не мой день. К этому выводу я пришел, в тот момент, когда меня затащили на астрономическую башню и уложили в очерченный мелом круг. — Альбус, ты вообще в своем уме? — сбоку раздался голос, но я его не узнал. — Это должен был быть усыпленный человек. Почему он в сознании? А если он нас опознает? — Не переживай, ему все равно не суждено пережить эту ночь, — ядовитым голосом отозвался директор. — Так что сейчас главное подготовить все к призыву и сделать так, чтобы никаких проблем не возникло, со всем остальным уже в процессе будем разбираться. — Почему ты не напоил его зельем, как мы договаривались? — голос медсестры был взволнованным. — Я рассчитала парализующее так, чтобы он оставался в сознании, но не чувствовал того, что с ним происходит. Так намного гуманнее. — Потому что этот упертый баран отказался его пить, — фыркнул мужчина. — Теперь это уже не ваши заботы, мы должны провести ритуал, который и так слишком долго откладывали. Если вы не уверены в том, что сможете, то лучше уходите сейчас. В процессе магической привязки к ключу миров, уже ничего нельзя будет нарушать. — Вынужден тебя огорчить, Альбус, но этот щенок не подойдет, — моих щек коснулись холодные пальцы. — На нем метка неблагих. Я бы даже сказал, что самих мертвых богов. Такой только нарушит баланс и утянет нас всех за собой. Найди другого. — Грин, у нас нет на это времени, а какие-то там метки и отметины, еще и непонятного происхождения, не смогут нам навредить, — отмахнулся профессор. — Ты сам до конца не уверен в том, кому или чему оно там принадлежит. Так что перестань забивать голову всякой ерундой и давай уже приступать. — Возможно, нам стоит прислушаться к его словам, — проворковал мелодичный женский голос. — Все же вернувшимся из-за грани, такое виднее. Не хотелось бы найти проблем на свою голову из-за такого пустяка. Так что я за то, чтобы проверить все. — Линда, не неси чепухи, — рявкнул тот на говорящую. — Он никчемный мальчишка, которого даже не будут искать в случае пропажи. Так что делай свою работу и не задерживай всех остальных. Если не управимся до полуночи, то дело дрянь. — Хорошо, но все последствия будут на тебе, — зашипела женщина и подошла ко мне так, чтобы я не мог разглядеть ее лица. А дальше началось самое жуткое. Я думал, хуже, чем на тренировках с Люциусом и Северусом уже быть ничего не могло. Но оказалось, если очень сильно захотеть можно и не такой жути нагнать. Вокруг меня начало клубиться нечто серо-зеленое, дурно воняющее и напоминающее болотную гниль. Откуда это взялось, я не понимал, но кажется, оно было частью магии этой самой Линды, которая не собиралась брать на себя последствия произведенных магических действий. А мне, если честно, очень хотелось отомстить. В груди закололо, и я едва не заорал. Точнее я попытался это сделать, но у меня ничего не вышло. Из горла даже хриплые вздохи не вылетали. Каждая мышца в теле, казалось, задеревенела и не поддавалась моему контролю. Все, что я мог делать - это дышать через нос и смотреть прямо в звездное небо высоко у меня над головой. Все остальные функции организма словно перестали существовать и превратились в жалкую пародию на человеческое тело. И это, если честно, бесило меня сильнее, чем все то, что они хотели со мной сделать. — Что-то идет не так, — она резко отдернула свою магию от меня, — что-то не позволяет мне пролезть в его магические каналы. Словно кусает и выгрызает из меня по куску, каждый раз, как я пытаюсь прикоснуться к ядру. — Но я никогда не слышал о таком воздействии со стороны чужой магии, — задумчиво протянул кто-то из мужчин. — Я потратил больше двухсот лет на ее изучение и подобными свойствами не обладал ни один известным науке объект. — Он спит с Малфоем, этого достаточно для того, чтобы понять, что этой затее никогда не суждено было выгореть, — рассмеялся Блэк и присел возле меня. — Попроси Нарциссу установить мне самое помпезное надгробие из тех, которые придут ей в голову. — Гриндевальд, какого дьявола ты творишь и срываешь наш план! — заорала женщина по левую сторону от меня. — Лильян, прости уж, но я спасаю собственную задницу, — рассмеялся он. — Спорить с мертвыми богами мне не очень хочется, а детеныш Малфоев уже совсем скоро будет тут, чтобы разорвать каждого из вас на куски. Кровь трех миров – ключ к всевластию. Вам же так постоянно напевал Альбус? Так вот, ключ от всех дверей хранится только в одной семье и сейчас взбешенная до предела вейла, разорвет вас всех на ошметки, после чего камня на камне тут не оставит и заберет каждого из нас в первый мир. И я уверяю вас, никому не придется по душе гостеприимство мертвых богов. — Боги, да что ты вообще несешь! — взвизгнула школьная медсестра. — Какие к демонам мертвые боги и при чем тут Малфой? Я дала ему такую дозу транквилизатора, что они всей своей свитой будет спать минимум до обеда. Мы не просто так выбрали именно этот день. На подготовку ушла куча нервов, времени и сил. — Вот только его предкам плевать на все ваши желания, — Сириус прикрыл мои глаза рукой. — Гарри, тебе лучше не видеть этого зрелища. Честное слово, взбешенный Малфой, похлеще Нарси в гневе и одном исподнем. Так что просто попытайся абстрагироваться от всего, что будет тут происходить в ближайшие пару часов. — Надейся, просто надейся, что именно так все и будет, — рассмеялся тот и по звуку шагов отошел куда-то к бортику. — Объясни ты по-человечески, что вообще происходит? — директор едва не взревел. — Каким образом магия Линды блокируется, это же невозможно. Даже в теории, не то что на практике! — Все именно так, — рассмеялся крестный, — только ты не учел одного. Что он уже связан договором с первой реальностью. А вскрыть печать можно лишь с позволения мертвых богов. Не знаю, сделал это Малфой-младший специально или просто по своей тупости, но он так красиво обломал тебе все планы, что я готов его на руках носить. Признайся Альбус, ты не ожидал, что обычный мальчишка окажется сильнее тебя. — Как снять эту печать? — зашипел кто-то из женщин. — Ты же знаешь! Ты же чертов Блэк, который в своей голове хранит все тайны мироздания. Говори же! — Все до банального легко и просто, — ответил тот, — чтобы снять печать и заполучить магическое ядро Поттера, вам надо убить мертвых богов. Каждого, к кому теперь привязан потомок Слизерина, Гриффиндора и Певерелл. Вот только из нашего измерения сделать это нельзя, а открыть первое измерение можно только при помощи ядра Поттера. Представляете какая непростая дилемма перед всеми нами сейчас стоит? — И что ты хочешь этим сказать? — удивленно протянул мужчина. — Что вы уже просто не сможете добраться до пацана, он потерян для вас с того момента, как связался с Малфоями, — тихо сказал мужчина. — А вы просто поверили на слово Альбусу и решили, что сможете провернуть эту аферу и ничего за это не получите. Смешно и наивно с вашей стороны так поступать. — Ты просто сочиняешь сказки и этого не может быть в природе, — возразил директор, — связь с первым миром есть лишь у избранных семей и Малфои к ним не относятся. У них слишком нейтральная магия, чтобы они знали, что делать с такой ответственностью. Будь это правда уже бы растрепали на весь мир. — Никто не будет трепаться о таком, — возразила медсестра, — и уж тем более не будут сообщать всем и каждому, что мы знаем секрет первого мира и давайте устраивайте на нас охоту все фанатики и поехавшие придурки, какие только могут быть в этом мире. — Поппи, права, — раздался еще один женский голос. — И если Поттер для нас бесполезен, то мы фактически потратили все это время впустую и теперь нам надо что-то придумать для того, чтобы открыть завесу и взломать код доступа ко всем трем измерениям и сделать это прямо сейчас. — Погодите, отставить панику, ответ на все наши беды уже сам идет к нам в руки, осталось только поймать удачу за хвост и начать действовать, — директор не казался мне расстроенным своей неудачей. — О чем ты Альбус? — Сириус аж поперхнулся воздухом. — Поттер бесполезнее агнца на заклятии. Ты уже не успеешь найти достойную жертву. — Вот только жертва, сама готова к нам прийти, — рассмеялся директор, — ты только что сам сказал, что Малфой будет идеальным носителем ключа, который сильнее Поттера и даже связан с мертвыми богами. Это ли не удача друг мой? Такой шанс выпадает лишь раз в жизни, и мы обязаны им воспользоваться! — Альбус, ты что чокнулся? — Поппи подошла ко мне практически вплотную и приложила пальцы к шее. — Брать первого попавшегося на роль жертвы, это как-то чересчур. К тому же мы не знаем, какие артефакты и зелья использовал Малфой. А нам нужно сделать все правильно с одной единственной попытки. Второго шанса нам уже вряд ли представится. — Поддерживаю, — сказал Блэк, — Малфой без защитных погремушек, не Малфой. К тому же, малец на самом деле силен и просто так избавиться от него не выйдет. Так что лучше тебе по-быстренькому придумать запасной план, который мы сможем реализовать. Встречаться с сестрами Сириуса Блэка не предел мечтаний. К тому же одна Нарцисса та еще заноза в заднице. А все три даже глазом не моргнут и пришибут тут каждого. Бывших Блэк не бывает, а крыша там повернута капитально у всех до единого! — Ничего плохого не случится, я вас уверяю, — заявил директор и прошелся вдоль моей тушки. — Нужно просто подгадать момент и напасть. Если мы заполучим сразу двоих, то Малфой утянет за собой и Поттера. Нам не о чем переживать. Они безмозглые дети, которым еще и семнадцать не стукнуло. Оттого нет смысла тут накручивать других. Особенно пугать всех явлением сестер Блэк. Пока эти курицы поймут что к чему, наш ритуал будет полностью завершен. Мы в любом случае в выигрыше. — Послушай, если из этой затеи ничего не выгорит, мы все окажемся перед сложным выбором, который мне лично делать не хочется, — тихо сказал мужчина. — Альбус, постарайся найти такой вариант, который устроил бы каждого из нас. Ибо в настоящий момент, мне хочется лишь сбежать отсюда и забыть все, как страшный сон. — Генри прав, — сбоку та сама леди с болотной магией, топнула ногой, — больше всего тут рискуем именно мы. А ты стоишь и наблюдаешь за всем. Так что если будем гореть в аду, то только в одном котле. Как только меня начнут допрашивать, я сдам тебя, так и знай. Не собираюсь я гнить за решеткой в гордом одиночестве. Все пойдем. По одной статье. — Линда, не нагнетай обстановку, — возразила медсестра, — если сейчас ничего не придумаем, то тюрьмы нам не светит узреть. Нас всех пустят в расход, как особо опасных заговорщиков. Министр не потерпит такого посягательства на свое кресло. Оно и так под ним шатается, после того как Томас вернулся с того света. — Поппи, а ты вот сейчас совершенно ничего не нагнетаешь, — раздался так и не идентифицированный женский голос. — И если Поттер не сможет дать показаний, то ничего не случится. Так что в первую очередь следует позаботиться о нем, а уже потом решать, как поступать в сложившихся обстоятельствах. Мы можем просто убить героя и приписать ему подвиг во благо светлой стороны. А за год подготовить Малфоя и убить его на седьмом курсе. Если изредка пользоваться головой, то она подбросит неплохие варианты. — Погодите, отставить панику, мы сейчас все решим, — директор истерично взмахнул руками над моим лицом, — пока Гарри лежит тут, и мы контролируем все, Малфой не посмеет прикоснуться к кому-нибудь. И сам с радостью сдохнет во благо светлой стороны. Он готов будет отдать жизнь ради того, чтобы спасти своего аманта. Вот этим мы и воспользуемся. В этом плане вейлы весьма податливые создания и во имя партнера готовы даже в омут с головой броситься, лишь бы тому было хорошо. Так что отставить истеричные настроения, мы еще не проиграли. Да и мелкого крысеныша все еще не видно, так что Геллерт мог и ошибиться в своих предположениях на данный счет. И перед тем, как пороть горячку, надо все проверить. — Альбус, ты серьезно полагаешь, что я просто так сказал все это ради красивого словца? — Сириус аж воздухом подавился от такой вопиющей наглости и принижения своих способностей. — Поттер уже отдан Малфоям это признала магия. А те в свою очередь с головой не дружат если дело касается чего-то, что принадлежит им. Отпусти мальчишку и давай искать другой план для реализации твоей паршивой идеи. — Друг мой, мы столько с тобой прошли плечом к плечу, — рассмеялся директор, — а ты все так же малодушно трусишь перед сказочками о пережитках прошлого. Брось ты, нет уже в Малфоях того, что было раньше. Да и Блэки обмельчали до такой степени, что еще немного и род загнется. Пара десятков лет и от аристократии и следа не останется. Я истреблю каждого, кто встанет на моем пути. Точно так же, как посадил на короткий поводок тебя, прикажу всем следить за передвижениями крошечных сил, находящихся в распоряжении Темного лорда. И когда придет время вырежу их, как нарыв на теле нормального общества. Все легко и до смешного просто! — Я не думаю, что это хорошая идея, Альбус, — голос раздавшийся позади заставил меня возликовать. — Я признаться рад, что дети запомнили одну простую истину: во всех дерьмовых ситуациях докладывать обо всем Северусу. Так что ты хотел мне рассказать? Поведать как соскучился или как жил без меня все эти годы? Так я тут к твоим услугам. Мог бы просто прислать письмо, не нужно было похищать для этого моего единственного внука. Я и так согласился бы на разговор со своим старым учителем. — Том, — прошипел директор и резко отвернулся от меня в противоположную сторону. — Альбус, ты не представляешь, как я счастлив, мне выпал такой замечательный шанс убить тебя и остаться безнаказанным, перед законом магии, — ехидно протянул дед, спрыгивая на каменный пол башни. — Те, кто добровольно свалят сейчас отсюда не получат наказания. По крайней мере я не сдам вас властям из некой солидарности. Так что цените ту милость, которую я вам оказываю. Моя доброта не бесконечна. Так что советую поторопиться и исчезнуть с глаз моих долой до того, как мне захочется вас прикончить! — Куда пошли, — рявкнул директор, — или думаете, что это все так просто закончится и вы все останетесь на свободе? Даже не думайте, берите и сражайтесь. Я подстраховался, каждый, кто предаст меня окажется в тюрьме. Мои воспоминания тут же отправятся моему доверенному лицу в министерстве и каждый получит свой срок. Я сдохну, а вы сядете! — Альбус, Альбус, — с надломом протянул Темный лорд, — как был мерзкой крысой, так ей и остался. Зато мне приятно осознавать, что ты все так же не щадишь ни врагов, ни товарищей, ни мать родную. А значит я могу с чистой совестью прикончить тебя и не вспоминать о трагедиях минувших лет, надеюсь ты не прочь, поплатиться своей жизнью за то, что совершил с моим внуком? — Думаешь, что у тебя силенок хватит со мной тягаться? — взревел пожилой волшебник. — Да я тебя в порошок сотру, щенок неблагодарный! — Ну, мне не за что говорить тебе спасибо, — рассмеялся мужчина, — мне даже дышать с тобой одним и тем же воздухом противно. Что ни говори, но ты последний человек на земле, который вызывал бы в моей душе хоть что-то, помимо раздражения и желания свернуть тебе шею. — Не забывайся Том, я все еще величайший светлый маг из ныне живущих, — пророкотал директор. — И я могу одним взмахом руки, стереть тебя в порошок. — Ну, хоть с богом себя не сравнил и на том спасибо, — хохотнул дед, — но пора с этим завязывать. Надоело слушать все то дерьмо, которое ты несешь. Право слово. Надо было позволить Белле тебя проклясть на веки вечные. — Как ты смеешь говорить такое передо мной! — заверещал тот пуще прежнего. — Не хочешь говорить не надо, — лукаво протянул мой приобретенный по магии родственничек и над моей головой пролетела вспышка заклятия. Бой, пусть я его не мог полноценно наблюдать, но магические вибрации ощущал. Это было нечто… И вот в это хотел меня втравить Дамблдор? Да тут ни одного заклятия из школьной программы не было даже близко. Как не крути, а с простым обезоруживающим тут не побегать. К гулу голосов присоединилась еще парочка знакомых мне, и кто-то дернул меня за руку, прочь из пентаграммы. Мне хотелось обернуться и посмотреть, что творилось на крыше в этот момент. Но сильная рука Блейза лишь вдавила мою голову в изгиб шеи и поволокла прочь от места столкновения магов. Лишь в коридоре я смог нормально вздохнуть и подумать над тем, что едва не сдох, под градом проклятий. Там не на шутку уже разошлись вояки. Каждая из сторон понимала, что как в кличе гладиаторов: либо победителем, либо на щите. Там пережить хотя бы десять минут беззащитному мне было просто верхом удачи. И теперь дыша судорожно и протяжно в удерживающих меня руках, я понимал это как никогда четко и ясно. — Кусай уже, — тихо рассмеялся Забини. Второй раз предлагать мне было не нужно. Я еще раз провел по его шее носом и впился удлинившимися клыками в шею. Они были не настолько длинными, как у Гермионы, но тоже пробивали кожу достаточно, чтобы получить несколько драгоценных капель крови. Сознание практически мгновенно очистилось от влияния чужой магии, и я смог уже самостоятельно удерживать себя в вертикальном положении. После второго глотка, организм оправился полностью, и я медленно оторвался от манящего угощения. Немного облокотившись на заботливое плечо ближнего своего, я позволил ему добуксировать меня до общей гостиной. Слизеринцы даже глазом не моргнули, когда мою тушку сгрузили на диван и прикрыли зеленым пледом. Кажется, они уже втянулись и перестали обращать на меня какое-либо внимание, считая чем-то вроде бесплатного приложения к их ледяному принцу. Я же лишь вздохнул и попытался выкинуть из головы тревогу за деда. Он не мог облажаться, просто не мог и все тут! К тому же он не один, а это уже многое значило. Все что мне оставалось ждать и верить в способности всех, кто пришел сегодня сюда. Даже не хотелось думать о том, каких усилий это все стоило. Достаточно было понимать, что за моими плечами находились люди, которым не было безразлично мое будущее и это очень дорогого стоило. Такая самоотверженность должна была выбивать из колеи, но мне она дарила лишь светлое и неразделимое счастье. Ведь именно так должна была выглядеть настоящая семья. Тряхнув головой, постарался избавиться от пагубных мыслей. Никто сегодня не мог умереть. Мы все должны были прочувствовать это волнение и безграничную привязанность ко всему происходящему. И Дамблдор не станет помехой на нашем пути. Пусть утром все газеты будут трубить о нападении, я буду верить в то, что ради меня эти люди пойдут и не на такие безумства. Что они те, кто подарил мне самое ценное на земле, и я готов отплатить им тем же, беспрекословно следуя туда, куда ведет меня перст судьбы. — Только не начинай сеанс самобичевания и выклевывания собственного мозга, под предлогом того, что ты всех подставил и из-за тебя ситуация стала совершенно неуправляемой, — Блейз присел рядом со мной. — Реально, никто не ожидал, что этот поехавший маньяк психопат устроит такое. Ты правильно сделал, что предупредил Гермиону о походе к директору. Я едва смог урезонить Драко и заставить его пойти к Северусу, а не рвать всех на куски. Так что можно нас всех похвалить, мы реально растем над собой и начинаем выкладываться по полной программе, при этом, не совершая идиотских глупостей. — Наверное, я принес всем только хаос и печальное известие о том, что войны не миновать, — разочарованно протянул я. — Хотелось, хотя бы раз в жизни побыть нормальным, но кажется, это не про меня. Ибо неприятности буквально преследуют по пятам и не дают мне покоя. Я уже чувствовал дыхание смерти. Как она сжимала мое горло в своих ладонях и заставляла прощаться со всеми вами. Черт! Это было ужасное ощущение, честное слово. Ни за что в жизни врагу бы не пожелал пережить подобный кошмар. — Однажды, все это закончится и тогда в нашей жизни настанут мирные времена, — он запустил ладони в мои растрепанные волосы и начал их медленно разбирать, — я верю, что осталось совсем немного. Чуть-чуть потерпеть и над нашими головами ярко засияет новое солнце. И если этого не произойдет, то я уверен, Малфой для нас это организует. Помни о том, что каждый из нас на твоей стороне и мы приложим все усилия для того, чтобы не дать тебе помереть от козней этого старого маразматика. — Знаешь, чем больше я об этом думаю, тем тяжелее мне становится, — я с сомнением посмотрел в его искрящиеся надеждой и добром глаза. — Если бы я умер тогда, стали бы люди сейчас так страдать? Почему не погиб вместе с родителями, почему об их смерти знают столько всего и в то же время ни одна живая душа не знает правды? Я задавался этим вопросом сотни раз, но так и не смог приблизиться к разгадке. — Не забивай себе голову дурными мыслями, — рассмеялся парень, — мы не властны над своей судьбой, что уж говорить за других. И я уверен, не будь тебя, Дамблдор нашел бы еще кого-нибудь, дабы разыграть всю эту партию. Не важно кто, ему просто нужен был ключ от барьера, сдерживающего монстров другой реальности. Теперь нужно лишь надеяться на то, что сегодняшняя борьба закончится с перевесом в нашу пользу. — Ты настолько самоуверенный, что от этого страшно, — простонал я ему в бедро. — Честное слово, так бы и придушил, чтобы твои предсказания перестали сбываться с пугающей регулярностью. Я вообще перестал понимать, как ты это делаешь. И признаться честно, от этого немного страшно. — Не дрейф мой милый друг, настанет день и будет час, когда за нами последуют легионы, — хохотнул мулат, — мать, когда-то давно, вычитала эту фразу в книженции, в которой не было никакого смысла. Но она ей настолько сильно запала в душу, что кажется, она достала до печенок всех, кого только смогла. Потому пока остаются те, кому не безразлична судьба этого мира, мы сможем сражаться и идти вперед. А это уже дорогого стоит. — Знаешь, а это было страшно, — неожиданно для самого себя, изрек я. — Лежать там и понимать, что ты обречен. Именно в этот момент, я уже готов был отступить и просто сдаться. Пока они не заговорили про то, что коли ничего не выходит с неправильным героем, то они используют Драко в качестве жертвы. В тот миг я пожелал уничтожить каждого, кто там стоял. Просто стереть в порошок и никогда не вспоминать. Но что-то в душе было против такого, не давало даже пошевелиться или вздохнуть и тогда я возненавидел себя за слабость и немощность, которые проявил в этот короткий миг. — Ты поступил правильно, — тихо проговорил Блейз и помассировал мне виски, — если бы ты дернулся, и твоя магия всколыхнулась бы, угомонить Драко стало бы невозможно. Он бы перестал быть человеком, полностью перейдя за грань дозволенного. А вейла в гневе, это тебе не Нарцисса с ремнем. От той еще как-то спастись можно, а эти еще хуже. Потому, когда Люциус зол, реально, не в шутку, даже она не решается ему перечить. В этот момент открывать рот без разрешения, смерти подобно. — Надо же, никогда бы не подумал, что этот кусок льда не может контролировать себя в припадке ярости, — хмыкнул я, — хотя в тот день, когда меня едва живым привезли на каникулы, Леди Малфой на самом деле замолчала, стоило ему на нее посмотреть. — Это реально не самое приятное зрелище из всех возможных, но нужно отдать им должное, тем самым они контролируют всех остальных, — хмыкнул Блейз. — И нас в том числе, — напомнил я. — Мы тут уже бессильны, если Малфои кого-то выбрали, то этому несчастному можно лишь посочувствовать, — улыбнулся парень. — И это даже не ирония. Они взаправду напоминают тех драконов, которые тащили в свои сокровищницы все, что приглянется. И также ревностно потом это охраняют, не подпуская никого к самому ценному, что у них имеется. Поэтому я и предупреждаю тебя, не пытайся бегать, эти из-под земли достанут и под водой и хоть на другой планете. Тормозов там просто нет! Природой не заложено. — Все это кажется мне обычным кошмаром, — не стал возражать я, — еще мгновение и жизнь окончательно выйдет из-под моего контроля и превратится в дурдом. Такое ощущение, что я сам себя загоняю в ловушку. — Это просто нервы, пошли, тебе нужно немного отдохнуть, — Блейз потянул меня в спальню, — а завтра утром станет полегче и под предлогом реабилитации ты поедешь домой. Надеюсь, такой расклад тебя устраивает, и ты не собираешься упорствовать. С возражениями я не нашелся, к тому же, подобная забота мне была по душе. Честно говоря, я уже не представлял, как протянуть еще целый год в этих диких и нечеловеческих условиях. Еще одного покушения на свою жизнь я в прямом смысле слова могу не пережить. Даже исхищраться не пришлось бы, для осознания всей бредовости ситуации. Словно я в низкобюджетном драматическом мюзикле, где актеры даже петь не умеют, но пытаются что-то из себя строить. В лучшем случае это бы закончилось провалом, но у меня был худший из всех возможных. Голова гудела от сотен мыслей, которым в ней не хватало места. И я уже даже начал прикидывать, а не взорвется ли она, если я сейчас ею помотаю. Одеяло пахло духами, а на подушке остался запах дорогого одеколона. Словно меня ждали и манили, но так и не нашли времени, чтобы встретиться. Закутавшись с головой, попытался расслабиться хоть немного, но выходило настолько отвратительно, что я задался вопросом, а для чего все это делаю? Зачем вообще пытаться проломить головой стену, когда в ней обязательно должна была существовать дверь? Замысловатые узоры прошлого, раскрашивали мое настоящее в пронзительные краски серого. В этом мире не осталось ничего, чем бы я мог гордиться, и чтобы мог считать своим. Матрац позади меня прогнулся под чьим-то весом и теплые руки обняли со спины. Я взволнованно вздохнул и попытался сообразить кто же это. Но поцелуй в кончик носа заставил распахнуть глаза и примириться с тем, что я больше ничего не могу решать в своей собственной жизни. Ведь у меня появилась семья, а это значило лишь одно: я обязан их защитить! Любой ценой… — Не хотели тебя будить, — тихо сказала Гермиона укладывая голову мне на руку. — Как там обстоят дела? — я все же решил задать волнующий меня вопрос и разобраться в проблеме, которую нам создал директор. — Все уже хорошо, — Драко аккуратно погладил меня по голове, — Северусу удалось невозможное - прикончить старого маразматика. Но, к сожалению, большая часть его полоумных друзей сбежала в момент кончины этого идиота. Так что у нас все еще остается риск прорыва завесы трудами и усилиями тех, кто никогда не задумывался о последствиях. Можно сказать, что мы минимизировали потери, но не свели их к нулю. — Какова вероятность того, что они попробуют провести этот же ритуал, но уже с тобой? — я попытался рассмотреть лицо блондина, но ничего не вышло. — Вообще не очень большой, все же моя кровь слишком сильно разбавлена для их нужд, — задумчиво протянул парень. — Точнее говоря, я самая плохая жертва из всех возможных. Так как во мне течет кровь сразу всех трех миров, моя чувствительность к магии постороннего вектора слишком низкая. Она сама будет адаптироваться под варианты дальнейшего изъятия. — Драко, — укоризненно шикнула на него Герм. — Прости, я забылся, — тут же извинился парень, — тебе нужен покой и крепкий сон. Просто доверься другим, и мы обязательно со всем разберемся. Даже не сомневайся в этом. — Не изводи себя, просто засыпай, — ласково протянула шатенка. — Спасибо вам, — с тяжелым вздохом я прикрыл глаза. Я даже в самом дурацком сне не мог представить, что однажды обрету то, ради чего готов буду идти по головам. Но этот день настал и теперь мое отношение к миру больше не определялось рамками и запретами. Моя дорога к мечте оказалась полностью свободной, и я мог без зазрения совести направляться к счастливой звезде. Особенно теперь, когда одним старым манипулятором на земле стало меньше. Но об этом я мог подумать утром, когда пелена дурмана спадет с моих мыслей и я отправлюсь домой. А сейчас наилучшим вариантом был сон…