О, мой Дед!

Единственная здравая мысль, которая пришла мне в голову при виде картины в гостиной Грифиндора: Макгонагалл нас всех убьёт... с особой жестокостью. И над трупами, наверное, надругается. Чтоб неповадно было! Наверное, у Герм в мозгах шёл такой же процесс анализа, если судить по её нервным всхлипам и смешкам. Но делать было нечего: уже было пора вести на завтрак младшие курсы, но нежной детской психике видеть данный инцидент точно не следовало. Комната, заполненная голыми телами (обдолбанными в нулину) — не то, что я бы лично предпочёл видеть в первый день учёбы. Но в нашем случае выбирать не приходилось. С этим придется теперь как-то жить. Особенно, учитывая воспоминания, например, жирной Лонгбботтомовской задницы, торчащей из кадки из-под фикуса. Куда же «они» смогли засунуть многострадальное растение — так и осталось для меня загадкой до конца жизни. Попытаться же решить её, одновременно восстанавливая поминутно ход событий вечеринки — желания у меня как-то не возникло. Так эта тайна и осталась до конца веков покрытой мраком и пеленой загадочности. Разгребать за другими их гуано, творившееся здесь последние шесть-семь часов... Не, я ещё жить хочу! — Гарри, скажи, что ты не видишь всего этого? — вцепившись в мою руку, простонала Гермиона. — Прости, — с тяжелым вздохом произнес я, — но — нет, это та самая картина, которую бы я и ты с радостью списали бы на помутнение рассудка, но, к сожалению — не можем. — Так уже примерно через часик вниз спустятся младшие курсы, — едва не взвыла она. — Тогда кому-то из нас придётся поддерживать иллюзию, — тихо отозвался я. — Думаю, от нас такое безобразие старосты тоже не один раз скрывали. — Вот только все старосты факультета до меня были либо чистокровными, либо сильными полукровками, — её аж затрясло от осознания подставы, — я первая магглорожденная ведьма. Так вот о чем пыталась мне втолковать Паркинсон на собрании по поводу назначения... — Есть вещи, которые тебе будет слишком тяжело осуществить, — понимающе покивал я головой. — В данном случае нужен огромный запас магии, чтобы скрыть этот дурдом, а у тебя резервов — кот наплакал. Ладно, сейчас нужно натянуть чары: я их подержу, пока ты быстренько выведёшь детей. Не давай им тут задерживаться, я тоже в этом не мастак. — Дай Боже мне сил и терпения, — с тяжелым вздохом сказала Герми, — как только Визглюки проснутся, я им головы поотрываю. — Теперь, кажется, до тебя дошло — произнёс я тихо ей на ушко, — что это всё не было моими фантазиями, ну или попыткой змеек нас зачаровать? Вот оно – настоящее положение дел. Открой глаза пошире и хорошенько подумай над тем, какую из сторон поддержать. — Гарри? — резко обернувшись, она с удивлением на меня посмотрела. — Пошли, до завтрака надо многое успеть, — я потянул её за руку. — Занимайся детьми, а я попытаюсь сделать что-нибудь с этим срамом. — Хорошо, — кивнула та и убежала разбираться с проблемами. Признаться честно: я считал, что этот день не сможет стать еще более отвратительным, но, кажется, слегка ошибся в своих предположениях. Все происходящее вокруг меня давненько попахивало идиотизмом. Как у них вообще мозгов хватило сотворить такое? Устроить пьяную оргию, пока несчастные дети мучались наверху от неизвестности? Я бы, наверное, с ума сошел. Хотя... первый раз попав в этот замок, всё что меня волновало: как бы эта сказка не оказалась очередным бредом моей фантазии. Особенно — после чулана под лестницей. Задумавшись на пару минут, едва не упустил звук колокола, оповещающий о том, что чары со спален были сняты и уже можно покидать жилые комнаты. В Гермионе я был уверен, а вот в собственных силах — не очень. Показаться первачкам идиотом было не так уж и страшно по сравнению с тем срачем, который я еле-еле скрыл мо́роком. Ну что же, придётся поднатужиться и держаться до последнего. Вот теперь я наглядно узрел разницу между собой и чистокровными. В гостиной слизеринцев сегодня утром даже напоминаний не было о творящемся ночью. Провожающий нас Малфой даже не особо и напрягся, ставя свою иллюзию. Машинально запустив пятерню в растрепанные волосы, я все же принялся за колдовство. Для начала стоило создать основу для столь плотного и масштабного объёма, могущего покрыть практически всё пространство. После чего следовало вплести в чары туннель, по которому пройдут дети. И если у слизеринца это вышло с лёгкостью, то мне требовалось всё рассчитать и заранее примерить перед тем, как закрыть пространство невидимой вуалью: чарами иллюзий. О, Мерлин помоги мне пережить этот странный и ужасный день. Сознание напряженно всматривалось в пространство и пыталось наложить трехмерную картину чар на комнату. Но, с непривычки, зная всё это только в теории — создать полноценную сеть у меня никак не выходило. К тому же, всё на что я пока был способен – базовые способности. Одного месяца практики, даже в компании с леди Малфой, было недостаточно для превращения глупого и наивного полукровки в полноценного лорда Поттера. Наверное, тут должна была как минимум Моргана дать кому-нибудь, чтобы такое событие произошло. И всё же я едва-едва уложился в отведенное для настройки чар время. Если сильно не присматриваться, и не заострять особого внимания на комнате, то можно и не заметить всего того, что там произошло. Думаю, для детей и этого будет достаточно. Лишь бы в нашем львятнике не оказалось никого из менталистов — те мои жалкие потуги разнесут в пух и прах, едва ступив на эту тропинку, проложенную от лестницы до двери из факультетской гостиной. Помогите мне, высшие силы и сделайте так, чтобы выгорело. О большем и не прошу! Пока. И всё же — хоть и кое-как — но чары держались достаточно плотно. Вздохнув с облегчением, постарался взять себя в руки и не переживать по поводу грядущей проверки моих способностей. Запасами маны я выгодно отличался от многих полукровок, получив статус Последнего в Роду, в связи с не очень уж и большим их количеством, но вот образование всё же меня подводило. У той же Гермионы были все шансы справиться на порядок лучше, имей она хотя бы треть от моего резерва. Про слизеринцев вообще молчу… Там даже не приходилось напрягаться, чтобы все сделать правильно. — Не торопитесь, проходите по коридору и сразу на выход, у нас не так много времени, сегодня все должны быть на завтраке вовремя, — голос Гермионы раздался совсем рядом. — Дама, открывай проход, — с тяжелым сердцем произнес я, молясь всем, чтобы затея выгорела — у нас нет права на ошибку и так дети в панике. — А я предупреждала Минерву, что эта затея ничем хорошим не закончится, — самодовольно хмыкнул портрет, открыв выход из гостиной. — Сейчас все строятся перед портретом по парам, а затем мы идем вниз, — продолжала вещать моя подруга. — Привидения и лестницы в эти дни особо привередливы и пытаются сделать гадость всем, кто появляется в поле их магического действия. Потому держитесь поближе ко мне и Гарри Поттеру. Мы сможем защитить вас и вовремя подстраховать. Начинаем спуск. Я сконцентрировался лишь на том, чтобы плетение не ослабло. Нужно помнить, что у детей и так стресс. Особенно у первокурсников и маглорожденных. Для них этот мир — дикий зверь, с которым они неожиданно оказались лицом к лицу. Мне пятнадцать, а я до сих пор иногда вздрагиваю, представляя, что всё это лишь глупый сон, от которого можно избавиться, проснувшись. Но — нет. Это — реальность… И она не столь гостеприимна, как многим может показаться со стороны. Так что их страх я все же понимал… А картины развороченной гостиной и массовой попойки в привычный образ не входили. Школа, ну хотя бы курса до пятого, для них должна остаться волшебной сказкой, ну а там мы выпустимся и всё это будет уже не нашей головной болью. Хотя... если у них будет такой же староста, как наш Рональд — боюсь, розовые мечты будут разрушены о серые камни реальности. Одним словом — дурдом, и это ещё чересчур мягко сказано. Но пока до этого момента нужно было дожить, так что я послушно подпирал собой стену и неистово молился, как никогда ещё в жизни. Все должно выгореть. Я, чёрт возьми, Герой или тряпка? Нельзя позволять обстоятельствам сломить себя. Мне такая ерунда должна оказаться по плечу. Всё же ничего не происходит просто так. Даже если вам кажется, что обратной дороги больше нет, всегда найдется путь, о котором вы не знали. Жизнь лично мне это доказала во всех вариациях, в каких только можно. Кровь начала стучать в висках. Давление подскочило… Всё, о чём я мог думать в этот момент: поскорее бы закончились дети. Но такое ощущение, что пятьдесят человек не собирались заканчиваться и все тянулись и тянулись. Когда же моего лба коснулась прохладная девичья ладонь... я едва не отдал Мерлину не только душу, но и всего себя на опыты. Стало так хорошо, что словами не передать. Поток прохладной маны пробежался по венам и окрасился в нежно-персиковый цвет, оседая мандаринами на кончике языка. — Всё, все вышли, можно и немного расслабиться, — ее потухшие глаза едва не заставили меня спалить эту чертову гостиную, — давай сейчас позавтракаем, понаблюдаем шоу и постараемся не попасть под горячую руку профессора Макгонагалл. — Думаешь, после всего увиденного мне кусок в горло полезет? — я еще раз обвел нашу факультетскую комнату взглядом. — Мне, когда ночами дед в бошке Квиррела снился, и то не так страшно было, как в этот момент. Тут же вообще никого адекватного нет! Я понимаю, что это школа для богатеньких, а за таких как ты, тут платит ученический совет, но не может же всё быть запущено до такой степени! К тому же, среди магглов уже давно есть те, кто зарабатывает побольше этих… ублюдков, во! — Остынь, — Герми осадила меня и выпихнула из гостиной, — сейчас речь вообще не про то, к тому же ты не хуже меня знаешь, что встречаются частные школы у магглов и того похуже. Там творится такое, о чем в приличном обществе потом и не поговорить. — Да понимаю я это всё, — с тихим вздохом мы начали пересчитывать стоящие перед лестницей пары, — но все же мне сложно смириться с тем, что у них не хватило мозгов понять, что одна ты не справишься с этим дурдомом. — Гарри, у них, похоже, «этого» вещества нет от слова «совсем», так что давай закроем тему, сейчас нам надо позаботиться о голодных детях, — резко осадив меня, она повернулась к детям. — Сейчас мы все вместе идем в Большой зал на завтрак, — я понимающе кивнул и благоразумно заткнулся. — Не отставайте, лестницы тут очень коварны, — Гермиона убедившись в том, что все на месте начала спуск. Я же, замыкая сию процессию просто тащился в хвосте. Почему-то тот факт, что никто из наших даже не подумал об утрешнем инциденте с детьми, удручал. Паркинсон и Малфой были намного адекватнее, да и провожающий нас главный староста Слизерина внимательно следил за тем, чтобы ничего лишнего не попалось нам на глаза. А наши… валяются где-то там в общей куче людских тел, которые даже нельзя нормально идентифицировать, ибо все практически голышом, в полной отключке. Идиотизм, одним словом! Большой зал, как обычно, кипел жизнью и сплетнями. Детки как-то затравленно осмотрелись по сторонам, а я с удивлением отметил, что Слизерин присутствует в полном составе. «Это что же получается? Снейп своим любимчикам уже зельица с утра пораньше подкинул, а теперь они, в отличие от других факультетов, свеженькие и бодренькие? Это как-то даже обидно, наши до вечера в чувства приходить будут… А скоро уже занятия, часика через полтора-два. Гм... надо прикинуть, как мы будем объяснять профессору Стебль, почему нас только двое явилось в теплицы.» Вздохнув, я дождался Гермионы и пошёл рядом с ней к нашему излюбленному месту. Девушка, правда, надолго со мной не осталась и упорхнула докладывать декану о том, что факультет немного не готов к началу учебного года. Вот дерьмо! И большая половина из них – практически совершеннолетние маги, которые получили статус кандидатов. Это же уму не растяжимо. Им же через два-три года вступать в права Наследников, или Дарующих. И то, и другое считается очень почётным. А если учесть, что в магических семьях чаще всего бывает один или два ребенка, то каждый из них будет связан с родовым камнем. Уизли (ладно, ему простительно) — он шестой. От такого ничего не ждут и ни к чему не готовят. Там магии уже практически не остается. Род отдает всё первым трём-пятерым, все последующие потомки выходят, в целом, среднестатистическими и особо ничем не блещут на общем фоне. Это мне тоже дневник поведал. Оттого-то я, родившийся полукровкой, и получил такие способности. Последний в Роду, да ещё и без возможного продолжения. Придется как-то выкручиваться. Мне минимум трёх завести нужно, чтобы дети в шестнадцать все стороны Наследия поделили, а лучше пятерых сразу. Так сказать, наверняка. Но, на данный момент, была не самая подходящая обстановка для построения планов на свое будущее. Я даже с уверенностью не мог сказать: будет ли оно светлым и безоблачным, или до конца дней мне придётся нести на плечах своих тяжкое бремя Героя. От тяжёлых дум меня отвлекло тихое перешептывание за спиной. Оглянувшись по сторонам, приметил самодовольный блеск серебряных глазок и ехидную улыбочку на девичьих губах. Блейз из этой троицы выглядел самым незаинтересованным во всем происходящем. Краем глаза я уловил, как взгляд одной из сестёр Патил метнулся к Гермионе, которая в этот момент как раз шла навстречу слизеринским младшекурсникам, сопровождаемым старостами. И тут до меня дошло, что именно имели наши собеседники в виду сегодня ночью, говоря о том, что «вообще все присутствующие в Большом Зале поймут, что сегодня "происходило" ночью». Мерлиновы подштанники, я даже в самом страшном кошмаре представить не мог, что это будет иметь столь наглядную демонстрацию. Но всё произошло до того, как я успел даже вдох полноценный сделать. Магия Малфоя и Забини всколыхнулась, переливчатыми нитями метнувшись к Гермионе. В это же время розовая дымка Паркинсон (как бы защищая и смягчая воздействие мужской), окутав ту с головы до ног и приласкав. Тем самым каждому имеющему зрение да увидевшему стало понятно, что все случившееся имеет одинаковый вектор воздействия, что позволяло смешивать и взаимодействовать на тонких уровнях не только подсознаниям, но даже и энерго-ментальным каналам. Почему я всё это понял? Понятия не имею, информация просто всплыла в голове. Ошарашенным взором я окинул зал и понял, что большинство старшекурсников, особенно из семей, где понимание магии пока что окончательно не сдохло, с любопытством рассматривают живописную картину. Только вот весь факультет серебристо-зелёных делал морду кирпичом, понимая: вчера они собственными глазами видели нас в своей гостиной, да ещё и с одобрения своего декана. Вспомнив про одного из самых верных соратников деда, с осторожностью на него кинул короткий взор и глазам не поверил, посмотрев уже пристально. На вечно хмуром лице сияла едва заметная гаденькая ухмылочка, никак не вязавшаяся с привычным образом кошмара всех студентов. Он словно помолодел лет на десять и стал весьма привлекательным тридцатилетним мужиком с оч-чень интригующей внешностью. Такому бы все старшекурсницы поголовно с удовольствием дали, да ещё и в разы быстрее, чем Малфою с его вечно прилизанной шевелюрой. Но это казалось еще более невероятным, чем те несколько коротких мгновений магических вспышек. Вот только... как теперь мне самому вписаться в это нечто? Дёргаться и привлекать к себе постороннее внимание в такой замечательный момент я не захотел. Всё должно было произойти само собой. Надеюсь: те, кто видел наш вчерашний побег из гостиной, смогут сложить два и два, получив в итоге нужный нам ответ. Впрочем, шансов на это было пока немного, особенно если учесть нынешнюю неадекватность факультета в целом. Но в Уизли я не сомневаюсь: он, узнав, что Гермиона переспала не с ним, а с отвратительным Малфоем, так еще и в компании других змеек, наверняка инфаркт отхватит. А лучше и инсульт до кучи. Сразу пропишем одну проблему в квартирку два на полтора под землёй и горя нет. Словив предостерегающий взгляд Паркинсон, я посильнее прижал свою задницу к лавочке и решил довериться слизеринцам. Кто бы что не утверждал, но они в интригах понимают побольше моего. Это вам не красны девицы под венцом, они такого наворотили, что теперь вот даже Снейпа пробрало. Хотя… не верится что-то мне в его показное недоумение. Он так спокойно одобрил всё то, что мы наворотили, что закрадывалась смутная мысль: а может, он сам участвовал (частично) в разработке этой безумной затеи? А почему бы, собственно, и нет? Когда всё на это указывает. Ещё раз внимательно осмотрев зал, понял одну очень забавную вещь. Публика делилась строго на три категории, без исключений. Одни были ошеломлены таким проявлением магии. Вторая часть зрителей взирала с отвращением на мою подругу. Все оставшиеся с завистью поглядывали на блондина и брюнета. Кажется, догадываюсь: это не частная школа для будущей элиты магического мира, а иррациональный чёртов дурдом, в котором нет места для логики и обыденности. И эти люди собрались доверить будущее Британии в руки этих вот студентов? Боги, спасите этот мир. Прихватив со стола пару бутербродов и запихав их в сумку, я всё же сорвался с места, цепляя Гермиону за руку и выбегая прочь из Большого зала. Он и так, будучи потревоженным ульем начал издавать нервные звуки, пытаясь понять, что могло объединить непримиримых врагов. Тем более с чистокровными снобами, которые рядом с нами, по идее, даже срать в одном поле не должны садиться рядом. В их жизни заморочек больше, чем толку в моей прожитой. К тому же половина из этих нелепых предрассудков гарантированно родилась отдельно от истины. Не знаю, к чему приведёт столь быстрый побег, но другого выбора у нас все равно не осталось. Было слишком рискованно позволять кому-то задавать вопросы прямо в Большом Зале. Снейп всё-таки верен моему деду, да и с Люциусом его связывают далеко не простые взаимоотношения. И если он услышит что-нибудь не то, то наши головы долго на плечах не протянут. Просто так от нас никто не отстанет. И если меня и Драко пронесёт (разве что Нарцисса выпорет так, чтобы сидеть не могли), то Паркинсон и Грейнджер ждёт куда более страшная участь. Леди Забини может и простить сыночку такую вольность, итальянцы те ещё затейники. Но опять же, провоцировать их на подобные действия без особой на то надобности, лично мне сейчас было вообще не в тему. Для того, чтобы удержать в глазах взрослых хоть какой-то авторитет, нужно было завершить этот год без серьёзных неприятностей. В себя я пришёл уже в тот момент, когда мы стояли на седьмом этаже напротив картины с танцующими гоблинами. Дед подробно писал, как добраться до этой комнаты, но я поднимался сюда лишь однажды, чтобы проверить, как работает Выручай-комната. Теперь же это было единственным местом во всей школе, где нас бы не смогли так просто отыскать. Оставив ничего не понимающую подругу рядом с картиной, я начал бегать туда-сюда, мысленно прося у комнаты дозволения найти в ней временный уют. Наконец-то мои чаяния возымели успех и передо мной появилась ничем не примечательная дверь, коих в замке сотни. Дёрнув ошарашенно хлопающую глазами шатенку за руку, я быстро запихал её внутрь и захлопнул за спиной дверь, медленно сползая по ней на пол. Если так подумать, то ничего хорошего для нас с ней в этой ситуации нет. То, что ночью казалось просто гениальной идеей, при свете дня обрело просто пугающие очертания. И как я позволил втянуть нас обоих в такую передрягу? Где в тот момент вообще были мои мозги? Хотя, это риторический вопрос. Начиная с первого курса учёбы в Хоге, каждый мой шаг или выбор так или иначе приводил к полной катастрофе. Даже если я этого не хотел. Такова участь — быть Героем для народа вопреки самому себе. — Гарри, что с тобой происходит? — она удивленно на меня смотрела. — Я понимаю, что это может прозвучать невероятно, но то, что произошло в зале, нельзя объяснить ничем, кроме хорошенькой подставы, — тяжело вздохнув, я поднялся с пола, — даже Снейп был в деле. Потому-то он вчера нам и помог. Если бы не это обстоятельство, глава Слизерина сдал бы нас Дамблдору, как и полагается декану. Но самое отвратительное в этом то, что деду возможно осталось жить два-три понедельника, а я не могу написать Люциусу. Сирота, отправляющий письмо, вызовет массу вопросов. Герм, прошу тебя, будь человеком, отправишь его? — Гарри, — она медленно подошла ко мне, — ты сирота, о каких родственниках ты вообще говоришь? У тебя нет деда и писать Малфою тебе незачем. Может, стоит все же провериться? Это может быть опасно. Вчерашний вечер ещё не показатель, от этих скользких гадов можно всякого ожидать. — Миона, — я уставился на неё, практически не моргая, — у меня есть дед, его для меня сама магия избрала. Так что давай пока опустим этот вопрос. Мне нужно, чтобы ты отправила это чёртово письмо. Если все нормально и никаких проблем нет, то я тебе всё подробно расскажу объясню. Но сейчас у меня есть более веские причины не доверять тебе. И пока я окончательно не смогу определиться в том, на чьёй ты стороне, то всего рассказать не смогу. — Почему я должна быть на какой-то стороне? — она затрясла головой и попыталась отогнать навязчивые мысли. — Потому что сейчас идет война, пока невидимая глазу обывателей, — подняв на неё взгляд, я тут же усомнился в собственной адекватности. — Она не прекращалась, и никто не объявлял о том, что Пожиратели побеждены. Как только будет дан знак свыше*, всё начнется по-новой. И если ты этого не понимаешь, мне очень жаль тебя, Гермиона. Мы, пришедшие из маггловского мира, чужды этому — и должны сразу выбирать сторону, к которой будем относиться. Я в своём выборе крупно ошибся… А вот ты? Не знаю. На этот вопрос ответить можешь только ты сама. — Но я не понимаю, что значит не на той стороне, — она придирчиво осмотрела меня, — объясни мне по-человечески, а?! Я ответил вопросом на вопрос: — А тебе никогда не приходила в голову мысль, что впервые узнав о том, что ты ведьма, ты приняла навязанные обществом стереотипы? — я представил удобное кресло, которое тут же появилось передо мной; на него и плюхнулся. — На вокзале нас никто не удосужился даже проводить до вагона, мол, ищи сам, не маленький, тебе уже одиннадцать! И после этого мы должны были нормально относиться к детям наподобие Малфоя? Которые в сопровождении родителей чинно усаживались в поезд? Ты же сама едва могла сориентироваться, и даже не понимала, что Нев никак не мог потерять фамильяра? Тревор бы сам к нему вернулся. Тем самым тебя выставили на посмешище. Паркинсон не просто так вчера упоминала, что законы магического мира намного серьёзнее, нежели у магглов. Вот тебе ещё один наглядный пример: Магия сама обязала его быть моим дедом и даже смерть не в силах расторгнуть этот фактически вечный контракт. — Хочешь сказать, что родственники могут быть еще и по магии? — её округлившиеся глаза меня позабавили. — Это волшебный мир, здесь может быть всё, что ты даже не в силах вообразить, — усмехнувшись, я осел в кресле, — даже Снейп, смеющийся над тем, как в зале узнали о том факте, что два гриффиндорца переспали с кучкой слизеринцев. Это стало поистине контрольным в голову. Так что, Герм, на чьей ты стороне? Выбирай сейчас… Потому что война уже близко. — Гарри, ты начинаешь меня пугать, — она медленно отошла к двери, — тем, что просто так вести подобные разговоры не в твоем характере. Сейчас ты все больше становишься похож на Хорька. Вчера, конечно, все было просто замечательно, и они на самом деле показали себя с иной стороны, но сейчас речь не об этом. Никто не будет присоединяться к Пожирательским детям, особенно сейчас, когда Министерство ведет политику, отрицания существования Темного лорда. — Вот именно, — я усмехнулся и поманил её к себе, — я не кусаюсь, и Малфой, кстати, тоже. Так вот… Пока они закрывают глаза и вешают лапшу на уши простым гражданам, у тех, кто на другой стороне, есть все шансы пропихнуть своих людей в нужные места. Тот же Люциус никогда не упустит шанса прибрать к рукам то, что плохо лежит. И не важно: антиквариат это или просто умная магглорожденная ведьма. Всё пойдет в ход, всё пригодится: так или иначе. Это ты пытаешься подменить понятия реальности и правильности. Но сейчас всё встает на свои места. Остается только узнать, хочешь ли ты пойти по этому пути со мной, или останешься дальше подтирать сопельки Уизлям, которые на это дело имеют весьма чёткие планы. А мы им нужны лишь для того, чтобы снять печать Предателя Крови. — Но разве можно так просто мерять друзей какими-то сплетнями и слухами? — Гермиона пыталась проанализировать ситуацию, но у неё это выходило с ужасным скрипом. — Потому что идёт война, — в очередной раз повторил я ту же самую фразу. — Не бывает тех, кто остаётся в стороне. Даже нейтралы выбрали сторону. А благородство... сейчас это — чушь. Мерить друзей сплетнями? Ты серьёзно? Или твоя гениальность сильно преувеличена? Пока я здесь перед тобой распинаюсь, в мире уже наступают изменения. Тёмный Лорд живее всех живых, и как только ему подготовят новое тело, нейтралов не останется вообще: одни выберут свою сторону, других выбьют в ноль. Лично я выбираю силу и знания, которые копились в семьях чистокровных многие века. А ты вольна остаться с Дамблдором и сдохнуть за мифическое Всеобщее Благо во имя доблести и чести, цена коим ломаный кнат. Надеюсь, ты понимаешь, что я-то это говорю не потому, что верю слухам? Уизли — мерзкие и отвратительные людишки, всё лето пытавшиеся накачать меня маггловской дурью и заставить переспать с Джинни. Это ж насколько тупыми родителями надо быть, чтобы допустить такое? И с этими людьми, плечом к плечу ты желаешь идти в бой? Ну помоги тебе Мерлин, в таком случае. — Прости, я не знала, что все настолько серьёзно, — что-то в её мозгах все же перещёлкнулось в нужный режим, — тогда ставлю задачу на это полугодие: не допустить того, чтобы у Рона появился шанс попользовать тебя! А для этого лучше всего подойдет конфликт с новой преподавательницей, раз даже профессор Снейп своих предупреждал о ней. Тем самым мы уберём с доски сразу несколько фигур. — Вот теперь я узнаю свою подругу, — рассмеявшись, я притянул Гермиону ближе. — Если мы дотянем до рождественских каникул без особых происшествий, то обещаю: расскажу тебе всё. И даже с дедом познакомлю. У тебя будет одно из VIP-мест в этом цирке абсурда. — Но ты мне так и не рассказал, кто именно твой дед; и как он получил это назначение от магии; и почему его не может уничтожить даже смерть, — она с пытливым любопытством заглядывала мне в глаза. — А это пока останется моим маленьким секретом, — рассмеявшись потрепал её по волосам, — пусть все идет так, как должно, а об остальном позаботится Леди Малфой. — Вот про них мы тоже поговорим отдельно, — надувшись, она внимательным взглядом посмотрела мне в глаза, давая понять, что даже с меня мёртвого не слезет. — Обязательно, — закивал я, — а сейчас нам все же стоит явиться в гостиную факультета. Скоро там начнется шоу, пригласительные билеты уже распределены. Снейп не будет долго нас ждать, а значит и Минерва прилетит минуток через двадцать. Мы как раз дойдём. — Пошли. Надеюсь, ты прав, — с тяжёлым вздохом она сползла с подлокотника кресла. Мне же оставалось надеяться лишь на то, что этот учебный год пройдет, ну хоть чуточку лучше, чем все предыдущие. И тут припомнился один афоризм: «Поживём — увидим, доживём — узнаем, выживем — учтём.» — Мистер Поттер, как вы смеете в моем присутствии утверждать столь подробные мерзости? — жабоподобная профессорша в очередной раз верещала так, что у меня порой аж уши закладывало. — Министерство уже выпустило опровержение всем этим жалким сплетням. Никто и никогда не возрождался! Вам понятно?! — Но мадам, — упёрто продолжал я гнуть свою линию. — Я собственными глазами видел всё это. Ну не верите мне, так спросите у Пожирателей, они там как раз присутствовали в полном составе! — Как вы смеете разговаривать в подобном тоне! — ещё сильнее завопила розовая Жаба в оборочках. — За ваше поведение факультет лишается сорока баллов. — Но я… — возмущенно посмотрел на преподавательницу. — Ещё минус пятьдесят и отработка на две недели! — проквакала та. После такого ответа я удовлетворённо плюхнулся обратно на стул. За два месяца у меня стало просто мастерски получаться выводить эту дуру из себя. Чего ж не сделаешь ради безопасности собственной задницы? К тому же у Гермионы открылись-таки глаза, и она начала понимать, что в мире магии не все так просто и никто не собирается холить её тут и лелеять. Пинок под жопу от чистокровных – единственное, что ждет её в министерстве. Даже если Дамблдор окончательно победит в войне за власть — всё равно нет гарантий, что для неё найдется место. Тут так дофига желающих заполучить себе тёплое и вакантное место, что уже становится смешно. Но главное, что эти гениальные мозги теперь работали на меня. Гермионе, по состоянию на сегодняший день, во всём Хоге не было равных (среди учащихся) в анализе и обработке информации. Это даже Малфой был вынужден признать, а по стальному блеску в глазах, мне даже почудилось, что — всё, приплыли… Если уж и они начали становиться фанатичными, то проще лечь в гроб и сдохнуть: с мёртвого не слезут, пока не добьются своего. Потому-то от фразы «я вам должен» из уст блондина, все шарахаются, как черти от ладана. Иметь кого-то из этой благородной семейки в должниках, оказывается, ещё опаснее чем с драконом ночью в тёмном переулке повстречаться. От того хотя бы есть шансы уйти почти живым… Потому-то деду так приглянулся Абрахас Малфой, а потом — и сам Люциус. У каждого уважающего себя Тёмного Властелина должен быть в сподвижниках тайный кукловод, который сможет выполнить всё что угодно, но при этом не привлекая к себе никакого внимания. Все будут знать, что это он, а доказать — увы. Но сейчас мне эти особенности играли на руку. Я спокойно мог делать всё для того, чтобы эта министерская кошёлка назначала мне одну отработку за другой. При этом девяносто девять процентов придирок со стороны выглядели жалкими потугами заткнуть рот Герою. Ну этого я, собственно, и добивался. А план, предложенный Гермионой и подкорректированный слизеринцами, обрел поистине огромные масштабы. Даже орущий на меня Рон у многих однофакультетовцев вызывал раздражение и поддержки снискать он не мог. Вот только кое-что мы не учли. Благодаря мне, наши ушли в глубокий минус. Даже старания Гермионы исправить положение не помогали. Малфой наотрез отказался помогать нам в этом плане. Павлин нахально заявил, что планы планами, а учёба — отдельно. Так что негласная борьба двух зазнаек только сильнее подогревала интерес публики. Особенно в те моменты, когда магия блондина брала верх над его адекватностью и вырывалась из-под контроля — или он сам так делал — я пока не разобрался. Она стремительно бросалась к Гермионе, но вреда не причиняла. Наоборот, тусклое свечение окутывало её и пыталось успокоить. С чем именно связана такая реакция, никто из змей признаваться не торопился. Но чем чаще это происходило (да и не только от Драко), тем задумчивее и хмурее становился Уизли. Я один раз даже видел, как темно-синяя, массивная магия Гойла отгородила мою горе-заучку от наехавшей толпы воронов. Те тут же быстренько позатыкались и убрались с глаз долой. А огромный слизеринец медленно кивнул и потопал дальше по своим делам. Все вообще прифигели, но было тихо. Так что с уверенностью сказать, чего там затеяли змейки — никто не мог. Такое отношение к магглорожденной ведьме с их стороны, заставляло нервничать и пытаться докопаться до правды самых любопытных. Но беда была в том, что подходить к старостам Слизерина никто не рисковал, а от Гермионы было толку мало. Она и сама не знала, что — к чему и — почему. В очередной раз попытавшись встать на мою защиту, она резко осела обратно на стул, под воздействием чар Паркинсон, которые полупрозрачной розовой вуалью летали вокруг. Тряхнув головой, я постарался отогнать дурные мысли куда-подальше и сконцентрироваться на следующем пункте плана. Мне нужно было загреметь на отработку к Снейпу. Сделать это, в отличие от Жабы, было одновременно и проще, и сложнее. Дед как-то нехорошо помалкивал, а Ужас всея Хогвартса только задумчиво хмурил брови и даже за ужином что-то расчерчивал на листе пергамента. К чему готовились взрослые я понятия не имел. Но кровь и волосы уже давно собрал и отдал. Теперь же пришлось ждать хоть каких-то известий и результатов. Возможно, я просто себя накручиваю из-за постоянного психологического давления. Еще и какие-то сны странные сниться начали. Словно пытки вижу и ледяной смех доносится издалека. Идиотизм… Если они таким образом хотят мне внушить, что Тёмный Лорд — псих, план провалился. Хотя откуда в сто с лишним лет в черепной коробке зародиться мозгам? Там уже деменция полным ходом идет. Откуда взялись те, кто верят в рассказываемую Дамблдором чушь? Отправить бы на пенсию... и жили бы все долго и счастливо. Так ведь нет же. Понаехали тут всякие! —Поттер, козёл сраный, ты совсем охренел? — кто-то из семикурсников держал меня за горло, приперев к стене. — Если тебя в детстве не добили, то мы сейчас исправим это! — Отпустите его! — Гермиона попыталась подёргаться в магических путах. — Молчи, тварь! — от сильного пинка она закашлялась. — Будет тут ещё какая-то безродная на меня тявкать. Твое место в борделе, а не на глазах у достопочтенных магов. Уизли, ты чего свою подстилку не научил вовремя рот закрывать? — Ты покойник! — сквозь боль смог выдавить я из себя. — Только попробуй её тронуть, я тебя урою сучоныш! — Посмотри-ка, у него голос прорезался, — кто-то заржал, а кто-то засвистел. — Тебя забыл спросить! — выплюнув ему в лицо оскорбления, попытался выкрутится. — Слушай, Поттер, ты, похоже, совсем страх потерял? — заржал тот придурок, который меня держал. — Жалко, я после Малфоя побрезгую, а так надо было бы тебя сейчас поставить раком и пустить по кругу. Хоть на что-то бы сгодился, а то только баллы просираешь, которые мы с таким трудом зарабатываем. — А может это он специально? — Невилл нарисовался совершенно неожиданно. — Томас предположил, что это он таким образом перед своим ебарем стелется. А что? Слизни вон на первом месте, а из-за этого урода ещё и квиддич отменили. Теперь кубка нам не видать. — А жирный прав, — задумчиво протянул староста факультета. — Не просто так он с этой жабой цапается каждый божий день. Уже бы тошнило от ее сальной рожи. Столько отработок за месяц ещё ни у кого и никогда не было. — Дебилы… — просипел я и попытался лягнуть того, кто меня держал. — Гааа, мы всё же получше той морды белобрысой, с которой ты якшаешься, — сильный удар под рёбра заставил закашляться. — Ты палку-то не перегни, ему к жабе через полчаса переться, — напомнил кто-то из присутствующих в комнате. — Ой, да ладно вам, веселье в самом разгаре, — хохотнул староста факультета и пустил в потолок сизое колечко дыма. — Лан, поддай ему покрепче, чтобы мозги на место встали и не пришлось второй раз думать над тем, как разгребать за ним очередное дерьмо. — Погодите, — в комнату влетела растрепанная девица в едва запахнутом халате. — Там Снейп явился, злой как сотня демонов, требует Поттера и немедленно. — Блять! — красноречиво констатировал кто-то из однофакультетовцев. — Что этому старому мудаку тут понадобилось? — проворчал кто-то из элиты факультета. — Если яйца лишние — выйди и спроси! — истерично прохныкала девица. — Вали пока цел, очкарик, — меня резко отшвырнули в сторону. — Гермиону отпусти, мудачило, — утерев разбитую губу, я с омерзением смотрел на собравшуюся в гостиной толпу. — А хуйца тебе не дать? — заржал кто-то из парней. — Я человек не гордый, могу и заорать, — угражающе сузил я глаза. — Фил, отпусти, — тут же с лица главного старосты сползла улыбка. — Этот идиот реально заорет, а разбираться с Тухлятиной мне не хочется. Пусть дальше над своими котлами чахнет. Но запомни, Потти, еще один снятый по твоей вине балл и твоя жопа пойдет по кругу! — Минус сто пятьдесят балов каждому, кто стоит здесь и скалит зубы, — ледяной голос Северуса заставил всех вздрогнуть. — Но вы не имеете права… — попытался что-то вякнуть глава факультета. — А с вами, Теренс, профессор Макгонагалл поговорит отдельно, — сверкнув темными глазами пророкотал преподаватель зельеварения, — я полагаю, она «очень» обрадуется, узнав, кто на Гриффиндоре любит баллы терять. Да и место главного префекта школы вам явно не подходит. Поттер, чего расселись, я сколько буду вас ждать! Или с вас тоже снять пару сотен? — Простите, сэр, — я тут же попытался подняться, но ноги дрожали от выброса адреналина. — Кто наложил проклятие? — обведя комнату суровым взглядом мужчина тихо рыкнул, — мой вам совет: сознайтесь самостоятельно… Малфой вам жизни всё равно не даст… Не на этом свете достанет — так на том дотянется. — Гюнтер, — тут же все пальцы были уставлены на невзрачного толстяка, который вечно сидел один и не отсвечивал. — Земля вам лично пухом, даже баллы снимать не буду, — махнул рукой зельевар. — Простите, — толстяк рухнул на пол, — я сниму, клянусь, только Малфою не рассказывайте. Он же меня выпьет… — Весьма рад, что вы осознаёте все последствия совершенных вами действий, — иронично заявил профессор, — но вынужден вас огорчить, они это и без меня узнают. А теперь, Поттер, берите Грейнджер (у вас её транспортировка поставлена на должный уровень), и за мной, с остальными разберется их декан. И не пытайтесь замаскировать свою причастность к данному эпизоду. Не поможет! Поттер! *** Промозглый ноябрьский вечер спускался на школу. Я даже не удивлялся тому, что после грандиозного разбора полетов, который с переменным успехом шёл даже спустя месяц, факультет красно-золотых стойко игнорировал моё существование. Сотня новых правил и ограничений, введенных министерской жабой, наводили на меня тоску и унынье. С одной стороны они позволяли мне выживать, с другой же… Это был полнейший пиздец! Не радовал даже факт отставки Дамблдора. Если бы в могилку… Так ведь нет же… Старикашка затихарился и теперь чего-то выжидал. Дед писал, что ему на хвост посадили следилку и не отпускают далеко, но я-то знал, этот маразматик может выкинуть все что угодно. Даже Малфои по сравнению с ним невинные детки. Вон, на каникулах, летних, даже к Гриндевальду обещали свозить, дабы я мог послушать, насколько честен и благороден наш добрый дедушка. Да, я, правда, как-то и без этого не сомневаюсь в его отбитости. Мысли текли очень лениво, да и состояние было не из лучших. После очередной отработки у полоумной суки в оборочках, я понял: лучше бы с поличным сдался леди Малфой. Рубцы от пыточного проклятия уже практически не заживали. Они раз за разом нарывали и фонили тёмным проклятием с такой силой, что это даже ничего не смыслящий в магии понял бы. По правде говоря, я последнее время уже жил на обезболивающих. Но приходилось терпеть – своя шкура дороже! — Гарри, ты как себя чувствуешь? — Гермиона присела рядом, и я облегченно выдохнул. — Сдохнуть хочется — положив голову ей на плечо, я постарался не думать о боли, — мне кажется, что я начинаю медленно сходить с ума. Странные сны, навязчивые мысли. Герм… Убей меня, чтоб я не мучался. — Гарри! — тут же взвилась моя подруга. — Даже не смей такого про себя говорить. Все обязательно наладится. Да и КВА не вечна. Ее уберут, как только найдут управу. — Даже ты начала звать ее этим прозвищем, — тихо рассмеялся я. — Но соглашусь, она тут выполняет роль ширмы. Дед сообщил, что это Малфой за спиной министра проворачивает какие-то свои делишки. — Я даже не сомневаюсь, кроме него с ней общаться нервов ни у кого не хватит, — прошипела Гермиона сквозь плотно сомкнутые зубы. — Зато это помогает нам держать АД в узде, — я поймал темный локон в пальцы и начал медленно его накручивать. — Как только ребятки поняли, что им в одиночку не выжить, начали искать защиты в моем лице. А я не святой, за спасибо, увы, не работаю. — Но договор… — она запнулась на полуслове и очень внимательно на меня посмотрела. — А он настоящий, я и Драко просто немножечко над ним поколдовали, — пожал я плечами и успокаивающе погладил ее по голове. — Дураки мы, что ли, такой шанс терять. Там же подписалось такое количество людей, что будь у нас система петиций — уже бы свергли всё Министерство. — Но это же может быть опасно? — она с растерянностью взирала на пламя, горящее в камине Выручай-Комнаты. — Не бери в голову, — отмахнулся я от ее слов, — фурункулы на роже просто замечательное прикрытие, которое ты нам организовала. — Тогда в чем реальный смысл того контракта, который они все решились заключить? — в голове моей подруги метались стайки различных мыслей. — Я пока не вижу особой выгоды для нас. — Подчинение, — пожав плечами я пожелал, чтобы диван превратился в кровать. — Там примерно такие же чары, как на Тёмной Метке. Только мы их немного скорректировали и сделали невидимыми для самих принимающих. По факту, они в моей полной власти и даже сами не подозревают, что сунули головы в петли. — Но если об этом прознают, то тебе светит тюрьма, — она испуганно на меня смотрела. — Герм, успокойся, там в основе вассальная клятва, а её без добровольного согласия невозможно дать, — весело сверкнул я глазами, — а то все фанатики Лорда ему так преданы, что рыдать хочется. — Ладно, допустим, я тебе поверила, — она выглядела недовольной, — но зачем было прибегать к столь радикальным методам? Можно было просто попытаться договориться с ними и решить всё дипломатическим путём. — Это магический мир, — мне даже пришлось глаза закатить, — здесь ничего не решается за столом переговоров. Самый надежный контракт — тот, который закреплён магией смерти. Перестань уже мыслить старыми шаблонами. Как говорится: «без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек». — Я не понимаю, почему ты так негативно настроен, — она хлопнула глазами и растерянно посмотрела на собственные руки. — А чему, по-твоему, я должен радоваться? — подперев голову рукой, я внимательно посмотрел на свою собеседницу. — Просто это так странно, — Гермиона вспыхнула и отвернулась. — Ещё с полгодика назад Малфой был для тебя врагом номер один, Рон — лучшим другом, а Забини с Паркинсон и вовсе не существовало ни для кого из нас… — Всё течёт, всё меняется, — пожал я плечами, — время бежит, расставляя всё на места свои. — Я понимаю, но как-то это всё странно, — она старалась думать и анализировать, не доверяя магии и провидению. — Иди сюда, ложись, — похлопал я по постели, — даю слово: на каникулах ты всё узнаешь. — Ты собрался ехать к Дурслям? — она удивленно посмотрела на меня. — Нет, — покачав головой, я весело усмехнулся. — Меня ждет самое богатое имение во всей Британии. — Поедешь к Малфоям? — она вскинула бровь и с иронией посмотрела мне в глаза. — Мне нужно поговорить с дедом, — отмахнувшись от неё, я перевернулся на спину. — Гарри, это не самая лучшая идея, — сверкнув глазами моя подруга вновь появилась в поле моего зрения, — они не те люди, которым можно так просто верить. — А почему бы и нет? — я уставился на неё с интересом. — Они — единственные, кто был со мной честен от начала и до самого конца. — Одна ошибка не повод вычеркивать Рона из своей жизни, — почему-то именно в этом вопросе гениальный мозг Гермионы дал сбой, — он ещё может все исправить. — Его прокляла магия, этого достаточно, — я поднялся с постели. — Гарри, постой, не уходи, — она попыталась меня остановить. — Вот когда начнешь думать головой, тогда и поговорим, — кинув на неё ещё один отстранённый взгляд, я вышел из Выручай-Комнаты. Разговор начал скатываться в очередное выяснение обстоятельств невиновности пусеньки Рональда Уизли. Меня же от этого уже тошнило. Хотелось забыть всё это Морганой драное семейство по заднице, как страшный сон, и не вспоминать больше ни-ког-да в жизни! — Гарри, может быть ты ещё всё хорошо обдумаешь? — Гермиона смотрела на меня с ужасом и жалостью одновременно. — Грейнджер, ну не сожрем же мы его на рождественский ужин, — в пустое купе старост ввалился Малфой, — к тому же, это будет практически официальный визит. Или просто ты злишься из-за того, что тебя на него не пригласили? — Ну вот посмотри на него! — тут же взвилась моя подруга. — Он не понимает, что говорит. Как ты можешь доверять такому идиоту? — Крошка, ты пока сбавь обороты, — Пэнси протиснулась между блондином и дверью. — Сегодня у нас совершенно особая программа и истерики в неё никак не входят. — Что ещё успело произойти за полтора часа в поезде? — с тяжелым вдохом я опустился обратно на сиденье. — Если, мой сладенький, я скажу тебе, что твоя жопонька в большой опасности — ты мне... поверишь? — она лукаво сверкнула глазками и практически вплотную прилипла ко мне. — Не строй из себя святую, тебе не идет, — покачав головой, я скинул девичью руку со своей ширинки. — Моя голова и так 24/7 с нею не расстаётся. Так что... какая очередная западляна светит мне? — Но, дорогуша… — она капризно надула губки и попыталась поймать меня за руки. — Драко, будь так любезен: объясни нормально, — я вовремя выставил барьер против чар брюнетки. — Если совсем вкратце, то рыжий недомерок в очередной раз решил вас подставить по-крупному, — пожал плечами блондин и плюхнулся рядом с Гермионой. — Ну и как на этот раз? — она сдвинула брови на переносице, но отодвигаться от Малфоя не стала. — Да самым простым образом, — заржав, протянул в своей излюбленной манере Драко, — сдать вас жабе в оборках, сказав, что вы организовали тайный клуб для изучения темной магии. Ясен пень, свалив все это на меня. Кто-то же должен оказаться говном в этой ситуации. — Какой такой клуб? — я аж воздухом поперхнулся. — Мне бы такая идиотская идея даже в голову б не пришла. Это же самоубийство чистой воды. Так рисковать и подставляться. — Представляете, детки, — Пэнси успокоилась и улеглась мне на колени. — Ваша парочка замешана в самом грязном скандале последнего столетия. «Они решили пойти против Министерства и поднять восстание!» Что, Поттер, лавры победителя Тёмного лорда покоя не дают? Так ты не мелочись навешивай на себя ярлык Третьего, и вперёд, на баррикады! — Знаешь, это вообще ну ни разу не смешно, — покачав головой, я с тяжелым вздохом принялся обдумывать ситуацию. — Но зачем им это? — Гермиона удивленно смотрела на слизеринского принца. — Бесполезно обвинять кого-то в создании подпольной группы, если таковой нет! — А кто вам сказал, что благородные порывы вашей души не будут пользовать против вас самих? — язвительно протянула брюнетка и царапнула меня по руке. — Пэнси права, — поддержал её блондин, — вашу затею с благородной игрой в героев только что вывернули таким образом, что вы же и остались крайними. Все это великая игра одной сплошной мистификации. Так что мой вам совет: начинайте получше продумывать свои следующие ходы. — Но что вообще может дать такое глупое заявление? — она растерянно хлопнула глазами и перевела вопросительный взгляд на рядом сидящего аристократа. — А ты не догадываешься, мисс «я всё знаю»? — Пэнси внаглую растянулась на сиденьях и уложила голову мне на колени. — Ну даже если они пустят такой слух, это никак не повлияет на простое население, — Гермиона попыталась сама догадаться. — Тем более, если это говорит министерская чиновница, со слов пятнадцатилетнего подростка, пусть хоть сто раз, Малфоя. — Все меняется, — рассмеялся блондин и прижал её за талию к себе, — это тебе кажется, что моя фамилия ничего не решает. Но для многих слово моей семьи до сих пор имеет значение. — Скажу проще, если о чём-то рассказал кто-то из Малфоев, то это истина в последней инстанции, которой найдется такая куча доказательств, что суда уже не потребуется, — Пенси прищурилась и внимательно посмотрела на Герм. — Но многие же знают, что Малфои лгут с той же легкостью, с какой дышат, — не стала сдавать позиций шатенка. — Вот только наличие семи томов доказательной базы это все равно не отменяет: хоть врём мы, хоть правду говорим, — тихо рассмеялся блондин. — Это как? — мне тоже стало интересно. — Потому что даже самое голословное обвинение моя семья готовит с особой тщательностью, — прищурившись сказал Малфой. — Правда или ложь для нас не имеет значения, если мы что-то сказали в прессе, значит это уже имеет место быть. — Хочешь сказать, слово Малфоя приравнивается к истине в последней инстанции? — ошеломленно произнесла Гермиона. — Именно так, — сверкнув глазами Драко склонился чуть ближе к ней, — именно поэтому мне нет смысла враждовать с Поттером. Нас всех хотят подставить. И для того, чтобы не допустить это, я готов пойти на сделку. — Получается, эта поездка — знак того, что ты не мог подставить Поттера, по причине того, что вы с ним в нормальных отношениях? — до нее дошло одно из действий, которые будут официально исполнены на каникулах. — Совершенно верно, — рассмеялся блондин, — ведь Малфои своих не бросают. Особенно если про них ходят грязные слухи и сплетни. — Герм, смирись уже и перестань нервничать, — с тяжелым вздохом сказал я. — Каникулы начинаются!