Bernadette

- Как давно ты заметил меня? - Час назад. Я все ждал, уйдёшь ты или покажешься мне. Незнакомец вышел из тени небольшого строения, где находился выход. Лунный свет скользил по черным волосам юноши, пронизывая их серебристыми нитями. С губ не сходила улыбка. Было сложно определить его возраст - худое вытянутое тело, лицо без каких либо видимых изъянов, только небольшие мешки под глазами, очерченные синими тенями, самая простая одежда в виде брюк и белой заправленной рубашки. Может ему было семнадцать, а может уже далеко за двадцать. Это немного раздражало мозг и подогревало интерес. Дазаю нравилось играть с людьми, угадывать их возраст, род занятий по каким-либо мелочам во внешности или привычкам. Но сейчас он не мог сказать об этом человеке ничего. Лиловые, похожие на темные цветы сирени, глаза смотрели на него в упор. Они словно дверь, скрывающая за собой темную комнату, наполненную шепотом множества мыслей и тайн. Дазай, до этого бесцельно вышагивающий по краю крыши, теперь выжидающе стоял на парапете. Всего одно движение и он мог разбиться насмерть, упав. Но как бы сладки не были подобные мысли, сегодня он намерен прожить ещё немного. Смерть может подождать, а вот новое знакомство нет. - Тебе так нравится дразнить смерть? - с искренним интересом спросил незнакомец, делая пару шагов вперёд и чуть наклоняя голову в сторону. - Смерть не что иное как простая обыденность. Она сродне пробуждению. У нее нет разума. - усмехнувшись, ответил Дазай. - Ты ходишь по краю, тянешь к ней руки и ускользаешь, стоит ей только потянуться в ответ. Однажды тебе не повезет и ты окажешься в ее объятиях. - Если бы все было так просто, я давно был бы мертв. - с наигранной усталостью выдохнул Осаму, театрально прикладывая кончики пальцев ко лбу. Парень поднял бровь, подходя почти вплотную к парапету. Теперь Дазай смотрел на него сверху вниз. - Почему же? В голове Дазая непрерывно крутились шестерёнки. Этот механизм всегда находился в движении, его пути и детали менялись в зависимости от ситуации. Но сейчас ему приходилось думать в разы быстрее, предугадать ход этого человека он не мог, как бы не старался. Дазай широко улыбнулся, закрывая глаза и расслабляя руки. - Смерть всегда ходит рядом со мной, но обычно обстоятельства мешают нашей встрече. Или люди... - глубокий вдох, и он наклоняется назад. За считанные секунды незнакомец запрыгивает на парапет и, дёрнув парня за руку, становит боком. Одна его рука все ещё крепко сжимает перебинтованное запястье, другая лежит на талии. Дазай стоит с широко распахнутыми глазами, его дыхание поневоле замедляется. Он думал, что тот попытается его спасти, но не ожидал таких быстрых действий. - Прямо как сейчас? - заканчивает юноша фразой, которую намеревался сказать Дазай после маленького спектакля. На его лице все та же снисходительная улыбка. Дазай так удивлен, что не сразу замечает сползающий с плеча пиджак. Но юноша лёгким движением подхватывает его, не давая свалиться с высоты седьмого этажа, и протягивает Дазаю. Необычайная лёгкость наполняет все внтури, подобные приливы чувств испытывают люди, когда потягиваются после сна. Короткая вспышка радости, которую хочется продлить. Он впервые испытывает подобное от встречи с человеком. Дазай накидывает пиджак обратно на плечи и спрыгивает вниз. Он ещё не до конца понимает что делать дальше, но решает отдаться течению. Парень тоже опускается, и Дазай замечает, что тот выше него на голову. Город непривычно тих. Гул машин доносится издалека, из чьего-то окна слабо играет радио, где-то внизу слышится ругань женатой пары, лай раздражённой собаки. Осаму нравится лунный свет, он позволяет видеть ночью, но продолжает скрывать очень многое от глаз. Он опускается на бетонный пол, садясь по турецки. По ногам тут же скользит холодок. Незнакомец принимает правила игры. Он садится напротив, от позы Дазая его отличает лишь то, что правую ногу он согнул в колене и, обхватив ее руками, положил на нее голову. Это выглядит так по детски, но неосознанно притягивает взгляд. И вот два юноши начинают разговаривать. Фраза летит за фразой. Их разговор похож на дуэль. Выпад, защита, они с холоднокровием парируют удары друга друга, а затем кто-то снова нападает. Острые концы шпаг пытаются задеть уязвимые места, но каждый раз промазывают, словно бьются они с завязанными глазами. Если бы это был танец, то самый прекрасный, который когда-либо танцевал Дазай. И со временем ему начинает казаться, что своими словами они выстроили дом, который отгородил их от внешнего мира. Увлечённый разговором Осаму совсем позабыл о времени, о делах, о людях, которые возможно еду ждут. Но ему было все равно. Он с жадностью вслушивался в каждую сказанную ему фразу этого необыкновенного человека. Они не знают имён друг друга. Но это и не важно. Никто не спешит поднять этот вопрос, потому что ответ может разрушить карточный домик их приятельской беседы. И кто знает, может личности их окажутся по разные стороны этот города, и тогда вместо слов придется достать оружие. Дазай задумался, какое бы оружие использовал его собеседник. И перед его глазами мгновенно вырисовался нож. Серебряный, с резной рукоятью и одиноким алым камнем в ней. Как капля крови, единственное напоминание о том, что они смертны. Дазай же предпочтет пистолет. - Скажи, что по-твоему свобода? - задумчиво тянет парень. Черные пряди упали на глаза, но он не спешит отводить их с лица. - Смерть. Прекрасная возможность покинуть омерзительный человеческий мир. Она освободит ото всех тягот и забот, разве это ни есть свобода? - Ты так юн. - смеётся юноша. - А ты - нет? - Дазай делает попытку заглянуть чуть дальше, но собеседник его игнорирует. - Смерть ничем не отличается от жизни. Это две клетки, которые удерживают душу в рамках своих возможностей. Но даже в жизни можно получить настоящую свободу. Ее дарят люди. - Глупости. - фыркнул Дазай. - Единственный, кто может подарить мне свободу, это человек, сумеющий остановить мое сердце. - Ты просто его ещё не встретил. Когда найдешь его - тебе перехочется умирать. Эти слова зацепили Дазай. Он по настоящему не понимал, что же имел ввиду незнакомец. Но с каждым словом он полностью овладевал вниманием парня. Темы сменяли друг друга, надолго ни одна не задерживалась. Приятная тяжесть наполняла голову. Азарт, желание победить в незримой схватке, хоть и не настоящей. Это все лишь игра. Но почему тогда ему так хочется выйти за ее рамки? - Знаешь, внутри каждого человека есть дверь. Я умею их открывать, ты тоже. - парень совершенно не изменился в лице, Дазай продолжил. - Некоторые сами их распахивают. Но я впервые встретил дверь, которую не могу открыть. Дверь Бернадетт. И живущий за ней боится открыть ее, выйти наружу, увидеть мир.* - Значит замок заперт на ключ. - спокойно отвечает юноша и поднимается. Осаму внимательно следит за каждым его шагом и не двигается. Даже когда длинные пальцы касаются его щеки. Легкие движения едва ощутимы. Он прекрасен, словно призрак с бледной кожей и блестящими даже в темноте глазами. Кажется ещё немного и растворится в воздухе. Осаму поймал себя на мысли, что не хочет, чтобы тот исчез. Ведь тогда и то приятное чувство внтури испарится. А он ведь ещё даже не успел ему дать название. - Некоторые двери лучше не открывать совсем. Ключи от них утеряны, и это к лучшему. - пальцы скользят к шее, нащупывая завернутый внутрь край бинтов, и оттягивают его. Нити щекощат шею, но Дазай не в силах отвести взгляд. Он видит в его глазах знакомые искры и пытается вспомнить где видел их раньше. Когда бинтов остается совсем немного, парень сжимает его пальцы, останавливая. А потом слышет хруст рвущейся ткани. Острое лезвие заставляет часть бинтов обвиснуть в руке незнакомца. Он сжимает их и бережно убирает в карман. - На память. - ослепительно улыбается парень, пряча клинок. Дазай ошеломлён. Впервые чьи-то действия поразили его так сильно. Сердце учащенно бьётся. Он выискивает глазами хоть какую то зацепку, вещь, которая поможет ему приоткрыть желанную дверь. Но все тщетно. Разочарование смешивается с чем-то сродни восхищению. Тем временем юноша уже идёт к выходу. - У меня ещё столько вопросов. Мы непременно увидимся ещё. - серьезно выдыхает Осаму, сверля взглядом спину парня. - А зачем? - он оборачивается, и Дазай замечает это выражение глаз - уставшее, знающее наперед что будет и совершенно уверенное в своих словах, ведь каждое из них просчитано на десять ходов вперёд с пятью возможными ответвлениями. И тогда ему все становится ясно. Точно такой же взгляд он видит каждый раз, когда смотрит в зеркало. Улыбка расползается на губах. Кто бы мог подумать, что ключи к их дверям окажутся до безумия похожи. - У тебя есть ответы. А у меня ключ от двери Бернадетт. На миг его зрачки сужаются. В своей голове Дазай слышит приятный щелчок дверного замка. Но парень вновь совладает с собой и, едва поклонившись в знак прощания, уходит. Это не победа. Дазай был уверен, что в их следующую встречу он будет смелее и более открытым. Но вся загвоздка в дверном механизме - чтобы его открыть, одного ключа явно было мало. И все же Дазай хотел разгадать эту головоломку во чтобы то ни стало. А смерть...смерть подождёт. Он набирает полные лёгкие ночного воздуха. От новых, не испытываемых раньше чувств, ему хочется хохотать. Хочется встать и что-нибудь сделать. Кажется, что от внезапного прилива энергии он может пробежать марафон. И вдруг его осеняет. Перед глазами все ещё стоит призрачный образ парня. Он снова и снова скользит взглядом в своей памяти от губ, до глаз, потом к рукам, слегка выпирающим из-за волос ушам, по длинной шее, прячущийся за воротом рубашки, на концах воротника которой были серебряные накладки уголки. Он блаженно закрывает глаза, пытаясь вновь ощутить его прикосновение и вернуть то чувство. " Так вот как она выглядит...свобода."