Мой друг - твой враг, моя любовь - твоя ненависть

Это тепло, которое лишь недолгое время оставалось после ее прикосновения, словно разливалось по его крови, через весь яд, которым была пропитана каждая клеточка его тела. Что-то словно согревало его. То ли мысли о ней, то ли утоление жажды коллекционирования. То ли последней мыслью он пытался гнать от себя первую. Он вспомнил об убийстве сестры. «Никогда бы не подумал, что придется сделать это снова.» И вспомнил другое. Сульпиция была сиротой, человеком. Отличное сочетание, чтобы не вызвать проблем. Но проблема была. Сила Корин удерживала ту в башне с Афиндорой, но это все еще может быть слабой стороной самого Аро. К тому же теперь нужно получить расположение от полукровки. Она им пригодится. Она – ключ к Калленам. Найти кого можно обвинить в преступлении не так сложно. Сложно убедить окружающих и себя, что на этот суд должны прийти и жены. Подстроить драку так, чтобы никто не заметил, как он ее убьет. Придется снова это сделать. Снова убить дорого ему человека. И он сделал. Когда началась потасовка, он переместился за стражников, что охраняли Сульпицию спереди, и, до того как они успели понять, что что-то не так, он уже бросил ее голову в костер. А после казнил стражников, что не уберегли самое ценное, что у него было. На самом деле, казнил их во избежание лишних свидетелей. Он успел привязаться к ней за долгие годы под одной крышей. Его стан, его лик, его манеры, убаюкивающе-манящие, подкупили ее. И, хоть она и была пленницей собственного мужа, он не терял ее расположения. Может благодаря Корин, а может она действительно что-то к нему испытывала, что-то кроме благодарности за вечную жизнь и спасение от нищеты и кто знает, чего еще, что пришлось бы пережить сироте. «Бесчувственный монстр проникся к полумонстру. Сhe passione! Маркус прав. Это может плохо закончиться. Теперь может появиться та, смерть которой действительно сможет задеть кромку чувств безжизненного существа…» Глубокие размышления Аро некому было прерывать. Вечность в бесконечной своей линейности утягивала в неизменность постоянства.