***
Арсений нёсся по коридору, пытаясь вспомнить, какая у него лекция. А была ли она у него сейчас? Из головы не выходили сказанные Антоном слова. Он не хотел в это верить, а наоборот – оставить за спиной, забыть и не думать. Но имел ли он право? Забравшись так далеко и приручив – мог ли он забыть? Арсений сдерживал порыв вернуться и обнять парня. Сдерживал желание отвезти его домой и больше никогда не выпускать. Ведь это больше не было сказкой – он изначально не подумал о последствиях. Эдуард был прав – он заигрался, поверив в собственный самообман.***
Школьный звонок разбудил Егора, заставляя сонно взглянуть на в спешке собирающих вещи одноклассников. Учительница записывала домашнее задание на доске, которое осталось никем не замеченным. Егор же лениво потянулся к рюкзаку, кинув в него свою единственную тетрадь по математике, которая лежала на столе ради вида, ведь у него даже ручки не было. Придвинув стул к столу, парень медленным шагом направился к двери, выходя последним. – Егор, подожди, – окликнула учительница и парень вопросительно взглянул на неё, развернувшись чуть боком. Женщина положила мел на место, встряхнув руки, и, поправляя очки, обошла учительский стол и встала напротив ученика. – Я тебя почти не вижу на уроках. Этому есть какие-то причины? В мыслях Егора лишь желание выкурить пару сигарет и уйти домой, но строгий взгляд женщины, которая вроде как была их классная руководительница, заставил собрать слова в краткую фразу: – Они вас не касаются. В глазах парня холод, заставивший женщину вздрогнуть. За все годы работы педагогом она никогда не встречала таких детей – казалось, в них не было никакой надежды. – Егор, несмотря на твои замечательные оценки, ты обязан ходить в школу, если хочешь получить аттестат, – попробовала объяснить, но понимая, что не сможет что-либо доказать ученику. Родители трубку не поднимали, а парень молчал. Казалось, выхода из ситуации не было. – Кстати, есть идеи, куда хочешь поступать? Ответом ей было молчание.***
Дождливая погода раздражала. Сколько Егор не пытался, зажигалка так и не поддавалась, оставив промокшую сигарету незажжённой. – Да чёрт! – сил не было. Сжатая в руках сигарета полетела в лужу, а парень обессиленно облокотился о стену, подняв взгляд на пасмурное небо. Зачем ему это всё? Зачем он вообще старается? Родители были правы: мечты – удел слабых. Они разрушают реальность, даря лживые надежды. Но просить прощения поздно – для Егора больше не осталось места. Его же ложь предала семью. – И вновь ловлю тебя на улице, – послышалось со стороны. Егор без интереса повернул голову в сторону старшего, обессилено поинтересовавшись: – Тебе больше заняться нечем? – Возможно, – не соблюдая никаких границ, Эдуард встал в шаге от младшего, с волнением рассматривая чужое лицо. – Ты как себя чувствуешь? – Замечательно, – не тая сарказма, прошептал светловолосый, прикрыв глаза и вслушиваясь в звук мимо проезжающих автомобилей. Эдуард вопросительно выгнул бровь, поднося ладонь ко лбу младшего, на что получил пронзительный взгляд. – Температуры нет… – Не хочешь в бар? – Эдуард застыл в ошеломлении. Всё это время он гнался за парнем, а теперь тот сам с холодным спокойствием предлагает провести время вместе. А ещё Арсений казался сложным, но тут персонаж оказался интересным. Нечитаемым. С Арсением Эдуард был знаком с детства. Он знал его привычки, его манеру, его характер… Он так думал, что знал. – До этого ты не был таким мнительным, – фыркнул младший, собираясь уйти в направлении дома, но тяжелая рука, что легла на его плечо, заставила остановиться. В карих глазах блеснуло принятие вызова. – Не делай выводы слишком рано, птенчик. Поехали, – не дожидаясь ответа, Эдуард повёл парня в сторону машины. Он приехал сюда подкараулить наглого ребёнка, который игнорировал его весь вчерашний день. Кто же знал, что всё обернётся в его пользу.***
– Давно я уже не пил в середине дня, – себе под нос прошептал Эдуард, делая глоток пива. Он притащил Егора в то самое кафе «Лимонные тучи», ведь тут было не только кофе. Это место славилось прекрасной атмосферой, где каждый пришедший мог найти то, что ему по вкусу. Егор даже не обратил внимания на то, куда старший его притащил. Он не понимал причины такого настроения. Казалось, следует сказать одно плохо подобранное слово – и он может разреветься. Алкоголь не помогал, ещё больше топя в меланхолии на грани срыва. И Егор одним глотком опустошил пол бокала, заставляя Эдуарда нахмуриться. – Может, чуть помедленнее? Ощущение, будто я спаиваю ребёнка, – сам же Эдуард больше не тронул свой бокал, оставив его стоять в стороне. Всё-таки он за рулём. Просто не хотелось терять это мгновение – возможно, выпив младший станет более сговорчивым. – А ты будто старик, – язвительность точно обостряется. Эдуард решил ничего не отвечать: было заметно, что парень не в духе. Он не идиот, чтобы лезть на рожон. Порой терпение – лучший друг, даже если старший и не был с ним в лучших отношениях. Эти дни дали понять, что с Егором следует его проявлять. – Я до сих пор не могу понять, зачем ты таскаешься за мной. У тебя друзей нет? А вот и оно. – Почему же. Есть. Но ведь все люди разные и отношения с каждым складываются по-разному. Вот в тебе, например, я не вижу друга, – обыденно пояснил Эдуард, косо наблюдая за чужой реакцией. И она последовала – следующая половина бокала была опустошена сразу же. Вытащив пачку сигарет из кармана куртки, Егор встал, без лишних слов направившись на улицу, даже не удосужившись накинуть куртку. Под крышей кафе сигарета зажглась сразу же. Движения давались сложно и непонятно – из-за алкоголя или настроения. Сзади послышался скрип открывающейся двери и худые плечи парня были накрыты курткой. Эдуард стоял рядом, позволив парню спокойно покурить в тишине. Холодный осенний ветер неприятно саднил кожу, и вскоре Егор почувствовал дрожь, а пальцы рук онемели, но он не подавал виду, сильнее стискивая зубы и вдыхая дым в лёгкие. Единственное исходящее тепло было от сигареты, которую парень скурил слишком быстро и теперь нужно было возвращаться внутрь. Немного помедлив, светловолосый потянулся к пачке, желая достать ещё одну, но старший быстро перехватил его, укоризненно проговорив: – Думаю, достаточно. – Это ты заставил меня сомневаться, – недовольно поджал губы Егор, сквозь тонкую ткань свитера ощущая теплое прикосновение. Хотелось больше. Намного больше. – Ты о чём?, – Эдуард был в непонимании. Похоже, у них были совсем разные взгляды на ситуацию. – Столько слов и обещаний… Зачем, если я тебе даже не друг? – а хотел ли он быть ими? Егор запутался. Он никогда не знал, что ему было нужно. Никогда не думал, чего он хочет. Эдуард вскрывает всё это наружу, заставляет думать. Заставляет вспоминать то, к чему парень поклялся не возвращаться. Эдуард никогда не был мнительным человеком, но рядом с младшим он боялся сделать фатальный шаг. Он был уверен, что дал ясно понять свои намерения. – Понятно, – ответил и, притянув парня к себе и впиваясь в дрожащие от холода губы, одной рукой обхватывая его поясницу, придерживая, а другой же еле ощутимо обхватывая тыльную сторону шеи. Куртка упала на землю вместе с пачкой сигарет, и на удивление, никакого сопротивления старший не почувствовал. Привкус сигарет смешался с алкоголем, но губы Егора казались сладкими. А может, это всё жажда, которая заставила Эдуарда поверить в это. Егор слышал собственное сердцебиение в ушах. Руки старшего дарили тепло и безопасность. Он хотел утонуть в чужих объятиях, спрятаться в них, больше никогда не видя мир снаружи. Эдуард довольно улыбнулся в губы младшего, кончиком носа прикасаясь к его лбу и оставляя лёгкий поцелуй на кончике носа. – Ты мне дороже, чем просто друг, – поясняя, выпустив парня из объятий и взяв его руки в свои, нежно поглаживая их большим пальцем. – Разве за всё это время я не дал тебе понять свои намерения? – Ты постоянно твердил что-то про музу и желание помочь, – фыркнул Егор, отвернув взгляд от назойливого брюнета, который выглядел слишком радостным. Младшего воротило от таких эмоций. – Похоже, слова до тебя не особо доходят. Придётся доказывать иными путями, – Эдуард отпустил руки младшего, от чего того сразу же накрыл холод. Склонившись, он поднял куртку, оттряхнув её от грязи и вновь накинув на худые плечи, ведя Егора назад в бар. – Надо тебя споить. – Это незаконно. – Значит, гнить мне в тюрьме.***
До конца недели они больше не вспоминали о случившемся. Ни о сексе, ни о тех словах, сказанных Антоном в студии. Они играли роль простых знакомых: Арсений больше не лез к парню, держа расстояние и общаясь лишь на обыденные темы по типу «как учеба» и «ужин». Антон соблюдал эти правила, всё также прогуливая школу и проводя время в университете, в одиночестве сидя в кафе с книгой. В четверг они даже вместе сели смотреть фильм, рассуждая о нелепости героев, пока Шерлок спал между ними, свернувшись в комочек. У Арсения ныла душа, и каждый вечер мысли утопали в стакане с виски. У Антона появились новые ожоги и вдвое больше пустых пачек сигарет. Никто не спал ночами: одного мучали кошмары, а другого – тревога. Однажды ночью они встретились на балконе: Антон скуривал третью сигарету, пока Арсений пил крепкий кофе. Так они провели время до утра. Молчание уничтожало. Давило. Наступало на больное. И только в пятницу они выбрались из этого круга, пойдя на вечеринку, куда их пригласила Екатерина. Девушка была рада видеть парней, а Арсений был рад выпить с Серёжей и хоть на миг забыть о том ужасном признании. Антон же нашёл себе свободный угол, где он мог напиться в одиночестве – его не заботили последствия. В квартире было полно пьяных студентов, а Екатерина весь вечер подходила к шатену, принося ему всё больше алкоголя. Был бы Антон более трезвым, то понял, что девушка пыталась споить его. – Кстати, где Эд? – поинтересовался Серёжа, смотря на задумчивого друга, который выглядел слишком серьёзным для вечера. Такого Арсения вообще редко когда можно было увидеть. Брюнет всегда выглядел уверенным в себе, смотрел на других свысока и не прятал издёвок. Манера его общения напоминала актёра, играющего в театре, но сегодня этого актёра не было. На его место пришёл потерянный новичок, пытающийся разобраться в своих репликах. – Без понятия. Мы с ним давно не виделись, – Арсений не стал объяснять Серёже, что между ними случилось. Да и это не особо волновало его. Все мысли крутились лишь вокруг шатена, с которого старший не спускал глаз весь вечер, со злобой следя за Екатериной, которая прилипла к тому, как банный лист. Хотелось встать и увести парня из квартиры, только вот какое он имел на это право? Он сам поставил этот барьер. В тот день, когда Антон ему признался, Арсений не знал, как ему реагировать. Ведь изначально никаких серьезных намерений у него не было. Антон был ему интересен, вызывал желание завладеть, но старший и не думал, что парень так глубоко проник в мысли. И теперь Арсений страдал от собственных же решений. – Ты весь вечер не отрываешь взгляда от того паренька. Кто он? Он не выглядит, как студент, – Серёжа махнул рукой в сторону пьяного шатена, на коленях которого уже сидела такая же пьяная девушка. – Похоже, он понравился Кате. Может хоть теперь она от тебя отстанет. Арсением завладела злоба. Встав из-за стола, он быстрым шагом направился в сторону пары, по пути задевая пару студентов, которые лишь кинули пару матов в спину. Серёжа немного взволнованно поплёлся за ним, зная, какие последствия могут быть, если друг был не в духе. Антон устало прикрыл глаза, ощущая нежные руки на своей шее. Ему уже было всё равно. Девушка сама клеилась к нему, так почему бы не воспользоваться? И от этой мысли стало противно от самого себя. Сквозь затуманенный взгляд он заметил знакомый силуэт. В голубых глазах горел гнев самого Посейдона, отчего младший неосознанно сжался в кресле. Арсений же подхватил девушку, сбрасывая её с худых колен шатена и, не обращая внимания на недовольство, резко схватил Антона, поднимая того на ноги. Подкосившись, парень был готов упасть обратно на место, но стальная хватка брюнета не позволила, потащив его в неизвестную сторону. Музыка головной болью распространялась в висках, лица людей плыли. Антон мог сфокусироваться лишь на крепкой спине Арсения, ведущего его в сторону ванны, куда он затащил парня, закрыв за собой дверь на замок. Антон сразу же уселся на холодный бортик, лбом утыкаясь в раковину и дрожащими руками включая холодную воду. Арсений же остался стоять на месте, недовольно скрестив руки на груди и хмуро наблюдая за тем, как младший окунул голову под кран. – Заболеешь же, идиот, – прошипел, хватая первое попавшееся полотенце и вплотную подходя к шатену, взгляд которого остался опущенным. Промокшие волосы теперь свисали вниз, к шее, также закрывая лицо парня. – Какого чёрта ты творишь?! – вытирая волосы младшего, Арсений не унимал свой гнев, хоть и понимал, что сам же потерял право что-либо говорить. – А что я должен был делать, Арс? Что же? – ломающийся голос, еле слышен сквозь ткань полотенца. Арсений замер, отойдя на шаг и, бросив полотенце на бортик ванны, присел на корточки, пытаясь вглядеться в лицо младшего, который так и сидел, не поднимая взгляда. – Антон… – Что же, Арс! Ты меня бросил! Ты решил, что тебе такое не нужно! Ты потребовал правды! Влез в душу! Заставил довериться! И знаешь, что хуже всего?! – Антон дрожал, сдерживая холодные слёзы. Дрожал, желая оказаться один, подальше от гневного взгляда голубых глаз. И Арсений заметил это, с болью сглотнув ком горечи в горле. – Хуже всего то, что я доверился, а ты сжёг этот мост, – Антон поднял полные слёз глаза на старшего, сердце которого сжалось от такого вида. – Я знал, что всё это неправда… Знал, но доверился… Я и правда идиот… Просто идиот… – Нет. Арсений мгновенно прервал парня, обняв того и крепко прижимая к груди. Теперь он понял, какую ошибку сделал. – Идиот здесь только я.