***
Эмма не знала, что и думать, когда вышагивала следом за Реджиной и выслушивала сбивчивые и, по правде говоря, не совсем искренние объяснения. По словам Реджины где-то посреди лесной чащи в старом и жутком особняке обитает психически больной отшельник, сосредоточивший своё разрушительное внимание на Эмме. Именно он утопил машину и оставил на скамейке свою визитную карту. Эмма обречённо вздохнула. Может, пора сдаться и признать, что она магнит для всякой поебени? — И почему мужчина, представляющий опасность окружающим, разгуливает на свободе? — Раньше он был безобидный. Джефферсон всегда держался особняком. Боюсь, он понял, что вы… — она запнулась. Щёки её вспыхнули румянцем. — Наши с ним отношения дружескими не назовёшь, возможно, он видел, как мы с вами общались… Эмма нахмурилась. — Ладно, предположим, у вас есть чокнутый сталкер. Считайте, я купилась. Предположу, что он доставляет неудобства всем, с кем вы так или иначе общаетесь, — она помолчала. — Но мы знакомы два дня. Не знаю, что я должна была сделать, чтобы выбесить этого парня. — Я редко общаюсь с окружающими. Случайные знакомые и коллеги не считаются. — Реджина смотрела прямо перед собой, избегая встречаться с Эммой взглядом. — Поверьте мне, то обстоятельство, что вы два вечера подряд заходили ко мне домой, произвело на него неизгладимое впечатление. — А Генри? Он точно в безопасности? — Неприязнь Джефферсона… — Реджина осеклась. — Его ненависть ко мне сильна, но я больше чем уверена, он никогда не причинит вреда ребёнку, ни моему, ни какому-либо другому, — её взгляд стал рассеянным, а сама она излучала тоску и душевную боль. — Не каждый способен стать чудовищем. — Вы уверены? — не сдавалась Эмма. — Уверена, — Реджина ускорила шаг, и Эмме пришлось поднажать, чтобы не отставать. Она явно куда-то спешила. — Куда мы идём? — Ко мне в офис. Эмма остановилась. — Что? Зачем? Реджина повернулась к ней. — У большинства разгар рабочего дня, мисс Свон. — И что дальше? Посадите меня в уголке с коробкой мелков, пока сами будете возиться с документами? — За вами нужно приглядывать. Потом вы поедете со мной домой. Там безопаснее, чем в гостинице. Да чтоб тебя… При других обстоятельствах Эмма пустилась бы в пляс, получив такое предложение, но не сейчас. Она должна выследить Мэри-Маргарет, арендовать автомобиль и убраться отсюда к чёртовой матери. — Послушайте, я ценю ваше беспокойство, — и это чистая правда, — но я — взрослая женщина. Меня такой ерундой под камень не загонишь. Я в жизни сталкивалась с ситуациями и похлеще. У меня опасная работа. Я обзавелась множеством врагов. Зуб даю, скоро Грэм поймает парня, и мы будем жить дальше. — Я всё же настаиваю… — с непонятным Эмме требовательным отчаянием произнесла Реджина. — Вы ведёте себя так, будто он собирается меня прикончить… — Он же ненормальный, каких мало, никогда не знаешь, что у него на уме, — без намёка на улыбку ответила Реджина. «Дерьмо». Проблем — не сосчитать. Её параноидальная мать пропала, её параноидальный сын переживает тяжёлые времена, а теперь ещё параноидальный незнакомец вознамерился её убить. Машина сгинула, мобильный вот-вот прикажет долго жить, и от неё начинает попахивать. Как-никак два дня шаталась в одной и той же одежде. И это в шаге от её супер горячей, идеальной и всегда собранной «возлюбленной». У неё были и лучшие времена. Однозначно.***
— Люди, с которыми вы работаете, привычные к рутине… — проворчала Эмма, когда секретарь Реджины вышла из кабинета. Интерьер в офисе был безупречным и очень дорогим внешне. Даже немного пугающим. Точно такое же впечатление на неё при первой встрече произвела сама Реджина. Эмма лежала на диванчике в дальнем углу комнаты. Невероятно, но на поверку он оказался в разы неудобнее, чем стоявший в особняке. Каждый раз, когда кто-то из горожан и сотрудников заходил в кабинет, чтобы встретиться с Реджиной, а это случалось довольно часто, учитывая занимаемую должность, они застывали статуями и открыто пялились на неё. Одни разевали рты, другие отвешивали комментарии, и Эмма, мягко говоря, была сыта по горло происходящим. — Что ж… — протянула Реджина и, не удостоив её даже взглядом, принялась подписывать оставленные секретарём бумаги. — Все наши дни протекают по одному сценарию, — пробормотала она с улыбкой, явно довольная своей маленькой шуткой, — с незапамятных времен. — И вам не бывает скучно? — Эмма просидела в кабинете полтора часа и уже готова была лезть на стены. — Вам бы немного развеяться. Размять мышцы. — Мне кажется, вы сами неплохо справляетесь с этой задачей, мисс Свон, держите меня в тонусе. По крайней мере, последние дни выдались очень захватывающими. Эмма застенчиво улыбнулась. — Мне очень жаль. — Не сомневаюсь. Реджина вела себя и близко не так весело как накануне. Мадам мэр оказалась скучной до безобразия. Эмма смогла спровоцировать маму Реджину на взаимный флирт и даже заставила покраснеть, но мэр Реджина оказалась ей не по зубам. Переоценила себя. — За закрытыми дверями вы мне нравитесь больше, — пожаловалась Эмма громко. По крайней мере, эти слова смогли завладеть вниманием Реджины. Впервые с момента, как они вошли в здание мэрии, Эмма не чувствовала себя капризной девчонкой, притащенной на работу строгой матерью. — Простите? — Вы намного веселее, — заулыбалась Эмма. — А ещё за закрытыми дверями больше еды, — мечтательно вздохнула. — Торт, например. Реджина закатила глаза, и на короткий миг Эмма сумела разглядеть в ней женщину, с которой накануне наслаждалась десертом. Она почувствовала глубокое удовлетворение. — Осталось несколько кусочков. Воспринимайте это, как стимул, мисс Свон, и не беспокойте меня, чтобы я могла спокойно доработать. — Давайте поговорим о мотивации, — просияв, Эмма постаралась поудобнее устроиться на жёстких диванных подушках.***
Примерно в час дня Реджина решила пообедать. Заказала полезной и сытной еды на двоих, ничего общего с обычными перекусами Эммы, и торжественно вручила ей бумажный пакет. Господи, щенячья влюблённость скоро превратит её в тряпку. Реджина пообещала освободиться пораньше, чтобы Эмма не зачахла от тоски, и до заветной свободы осталось немногим больше трёх часов. Даже меньше, если Грэм покажет себя истинным профессионалом и сообщит о задержании Джефферсона. Твою мать. Эмма терпеть не могла врагов, которых в глаза не видела. Здорово смахивает на эпопею со Злой королевой. Само собой, этот злодей настоящий и несёт реальную опасность. Реджина где-то раздобыла зарядное устройство, и теперь Эмма, притворяясь, что копается в интернете, украдкой разглядывала её поверх мобильного. Реджина даже бумаги перебирала грациозно. Несложно было представить её красивой королевой. Хотя и злой. Очарование и зло не часто встречались в одной связке. Эмма наблюдала, как Реджина закусывает нижнюю губу, вчитываясь в очередной документ, как раздражённо вскидывает бровь, встречая каждого заглядывающего в кабинет, и не могла отделаться от мысли, что она бесспорно очаровательна. «Хреново». Чем дольше Эмма оставалась, тем меньше хотела уезжать. Как будто ей было мало драмы с исчезновением Мэри-Маргарет. На горизонте замаячили новые проблемы.***
В пять часов Эмма приняла душ в гостевой ванной Реджины. Она откровенно наслаждалась горячими струями воды, ласкающими кожу, пока Реджина и Генри решали в гостиной, что приготовить на ужин. От обыденности происходящего, которой Эмма почти не знала, у неё сердце кровью обливалось. Всё это чертовски здорово, но совсем скоро Джефферсона поймают, отыщется мать, и она вернётся в свою пустую бостонскую квартиру. О нет… Её там встретят погибшие без воды растения. Реджина оставила сменную одежду на кровати. Джинсы новые, всего на сантиметр короче и — судя по вычурной пуговице — дизайнерские. Они были не в её вкусе, но Эмма радушный жест оценила, как и то, что грязные вещи отправили в стирку. Кроме того, джинсы пахли ею, ещё одна причина надеть их. Высушив волосы, Эмма спустилась в гостиную, где и обнаружила Генри перед телевизором. Она плюхнулась на диван рядом с ним. И этот диван, решила Эмма, по праву носит своё гордое имя. Настоящий. Удобный. — Что мы смотрим? — они с Реджиной вместе забрали Генри из школьного книжного клуба, и он уже знал, что Эмма проведёт в особняке какое-то время. Чего ребёнок не знал, так это о Джефферсоне. — Эмма! — радостно воскликнул Генри, а затем оглянулся через плечо в сторону кухни, где Реджина несомненно усердно трудилась над ужином. Пацан увеличил громкость телевизора почти на максимум и подался вперёд. — Втереться в доверие к маме, чтобы разрешила тебе остаться, это ты классно придумала. Нам будет легче планировать свои действия. — Вообще-то… — попыталась объясниться Эмма, но её бесцеремонно перебили. — Думаю, ты уже поняла, что мама вчера ни в чём не созналась. Я говорил ей, что всё нормально, что я просто не хочу, чтобы мне врали, но она, похоже, испугалась. А тебе она что-нибудь рассказала? — Нет, но… — Так я и думал. В противном случае ты разрушила бы проклятие и сразилась бы с ней, — Генри нахмурился. — Поговори с ней, ладно? Я знаю, она — злая, но она просто не умеет быть хорошей, и мне кажется… — Генри! — повысила голос Эмма. — Я ни за что на свете не причиню боли твоей матери. Не собираюсь ни вредить, ни драться, ни свергать. Улавливаешь? Генри глубоко вздохнул. — Улавливаю, — прошептал он, опустив плечи. — Ты же Спасительница, ты на стороне добра. Сражаться — это последнее дело для героя, я знаю, но я не мог не проверить. Эмма покачала головой. — Ну да, конечно. Кто бы сомневался. — И? — Генри нетерпеливо заёрзал, широко улыбнулся, просияв от радости. — Если мы не будем сражаться, нам понадобится чёткий план. Мы должны сделать всё возможное, чтобы мама поняла, что говорить правду — это нормально. — Допустим, — сказала Эмма осторожно. — Она должна захотеть стать хорошей, — кивнул Генри. — Тогда она сама расскажет нам правду, а потом поможет разрушить проклятие. Все увидят, что она помогла, и ни у кого не останется причин для злости. Герои получат долго и счастливо, включая нас с мамой! Идеально, да? Благородные цели. Эмма искренне порадовалась, что всё это — фантазии, а то «спасительница» звучало слишком громоздко. Сразу ощущение, что у неё дел невпроворот. — И как нам пробудить в ней желание стать хорошей? Генри снисходительно посмотрел на Эмму, как если бы сомневался в её умственных способностях. — Показать, что хорошим живётся веселее и лучше, чем плохим. Что ж, если закрыть глаза на абсурдность ситуации, в целом план звучал не в пример лучше, чем вонзить меч в почерневшее сердце Злой королевы. На последнем всегда настаивала Мэри-Маргарет. — Знаешь, Генри, — она легонько поддела его плечо своим. — Мне нравится твой план. Улыбка до ушей не сходила с лица Генри до того момента, как Реджина сообщила, что ужин готов.***
От Реджины не скрылась резкая перемена в поведении Генри, по крайней мере, выглядела она растерянной. Не успела она моргнуть, как ребёнок, сверкая пятками, помчался накрывать на стол. Он не упускал ни одной возможности вставить «спасибо» или «пожалуйста», а после ужина помог собрать тарелки и сам загрузил в посудомоечную машину. У Эммы промелькнула мысль, что Генри слегка переигрывает, но в данном случае цель оправдывала любые средства. Реджина светилась от счастья. — Мама, — произнёс он торжественно. — Мы должны приготовить турноверы. Ты, я и Эмма. Вместе. — Правда? — Реджина задумчиво посмотрела на сына. — Яблочные? — Да, — заулыбался Генри, складывая чистые тарелки в шкафчик. — А с чем они ещё бывают? — Но… — в голосе Реджины послышались благоговейные нотки. Эмма при всём желании не могла понять, что такого необычного она разглядела в обычной просьбе ребёнка, чтобы так реагировать. — Мы с Эммой доверяем тебе, — объявил Генри. — Правда, Эмма? Взгляды обоих устремились на неё. — Да. Конечно. Генри широко улыбнулся ей, а затем заметно побледневшей Реджине. — Генри, золотце, я не… — Всё нормально, мама. Мы с Эммой решили подождать, пока ты будешь готова… — он буравил смущённую Эмму взглядом, пока та, смягчившись, не закивала. — Видишь?! — добавил оживлённо. — Давай приготовим турноверы! Они понравятся Эмме. Вот увидишь. Реджина переводила взгляд с Эммы на сына и обратно. Эмма покраснела. Оставалось надеяться, что позже её не разорвут на части за то, что потакала больным фантазиям ребёнка. Пока они не приносили никакого вреда. Скорее, наоборот. Эмма не видела в происходящем ничего плохого. Реджина сглотнула и сложила руки на груди. — Уже поздно, милый. — Ничего страшного. Завтра суббота. У нас весь день впереди. Ты согласна? Пожалуйста? Можно, мам? — Почему бы нет. — Здорово! — Генри снова улыбнулся, пожелал им обеим спокойной ночи и вприпрыжку выбежал из кухни. Как только его шаги стихли, обе женщины повернулись друг к другу и одновременно пробормотали: «Извините». Повисла тягостная пауза. — За что вы извиняетесь? — Эмма сломалась первой. Реджина тяжело вздохнула и обняла себя за плечи. — Мало того, что вы оказались в этой нелицеприятной ситуации по нашей вине, так теперь ещё застряли с нами на неопределённое время и вынуждены потакать его капризам, — она помрачнела. — Уверена, Генри часами изводит вас историями о Злой королеве, но что-то мне подсказывает, не на это вы рассчитывали, когда соглашались на закрытое усыновление. Сожалею… — Послушайте, — перебила Эмма. — Я говорила вам, что это пройдёт. Уже проходит, разве нет? Реджина сомневалась, это было видно невооружённым глазом, но всё же коротко кивнула. — Возможно… Эмма чувствовала, что Реджина не верит собственным словам, но не понимала, почему. — Генри переживает не лучшие времена, это да, но он — чудесный ребёнок. Что бы ни произошло дальше, я благодарна судьбе за возможность познакомиться с ним и убедиться в этом лично. И… — Эмма со вздохом шагнула ближе. — С вами. Их взгляды встретились. У Эммы внутри снова будто завязался узел, но на этот раз она изо всех сил пыталась бороться с ним и с острым желанием свести на нет расстояние между ними. — Я рада, что познакомилась с вами. Реджина напряглась ещё больше и шумно сглотнула. Взгляд у неё был настороженный, но горящий. Она словно находилась в постоянной борьбе с собой. Эмма всей душой хотела её понять. Помочь победить в войне с собственными демонами. — Ты здесь только ради еды. Эмма расплылась в улыбке. — Не буду врать, и это тоже, но, пожалуй, общением я наслаждаюсь больше. Реджина поджала губы. Отвернулась. — Перестань. — Сожалею, — сказала Эмма, впрочем, неискренне. Улыбка выдавала её с головой. Да и как сожалеть, когда щёки Реджины вспыхивают таким очаровательным румянцем? — Не сомневаюсь. Реджина вернула самообладание за считанные секунды. Эмма не могла не завидовать. Реджина проводила её на второй этаж и, как подобает хорошей хозяйке, проверила, чтобы в гостевой спальне было всё необходимое. Она предоставила пижаму, которая явно стоила больше, чем вся одежда Эммы вместе взятая, и новую зубную щётку. — Ты уверена, что здесь безопасно? — спросила Эмма. Черты Реджины разгладились. — Тебе ничего не угрожает, — заверила она. — Обещаю. — И, успокаивающе погладив по предплечью, добавила: — Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Эмме понравился жест Реджины, хотя та не совсем правильно истолковала её опасения. — Я про вас с Генри, — Эмма доверительно наклонилась к ней. — Если этот парень явится за мной, вы с Генри окажетесь под перекрестным огнем, чего я никогда себе не прощу. Не хочу, чтобы вы пострадали из-за меня. В этот самый момент произошло что-то нереальное. Во взгляде Реджины промелькнули надежда и отчаяние. Невозможное сочетание. Эмма совсем растерялась. Видит бог, она безумно хотела понять, что творится в голове Реджины, но это было за гранью разумного. — Это моя проблема, — стояла на своём Реджина. — Не забывай. Это вы с Генри оказались под перекрестным огнём. — Но… — Эмма, — как же божественно её имя звучало из уст этой женщины. — Иди спать. Всё будет хорошо. Обещаю тебе. Эмма вздохнула. — Ладно. Спокойной ночи. — Спокойной ночи. Эмма закрылась в гостевой спальне, плюхнулась на кровать. Матрас был большим и невероятно мягким. Он ни в какое сравнение не шёл с гостиничным. Эмма несколько минут наслаждалась комфортом, о котором могла только мечтать, и отчаянно боролась со сном. Рядышком лежала аккуратно сложенная пижама. Выждав полтора часа, Эмма решила сделать следующий ход. Она набросила на плечи куртку и выскользнула из спальни. Прижимая к груди фонарик, который стащила чуть раньше из гардеробной, она на цыпочках спустилась по лестнице, натянула ботинки и вышла через заднюю дверь. Если Джефферсон хочет посраться, ладно, флаг в руки. Пусть нападает, и не с такими засранцами справлялась, но чёрта с два она позволит ему приблизиться к Генри или Реджине. Хватит соплей. Эмма была полна решимости выследить мать, чтобы увезти из города, пока никто не пострадал. Включив фонарик, Эмма решительно зашагала в сторону леса.