Изгой

      Утреннее солнце слегка слепило. Вэй Ин, повертевшись, уткнулся носом в подушку, надеясь поспать подольше. Пахло очень приятно: каким-то знакомым одеколоном, цитрусовым гелем для душа и сандаловым маслом.              Вэй Ин услышал какие-то отдалённые крики. С трудом разлепив глаза, он осмотрелся, не понимая, где он вообще находится.              — Ох… Точно, я же у Лань Чжаня, — пробормотал Вэй Ин, еле слышно, натягивая на себя штаны. Выйдя из комнаты, он тихонько прошмыгнул поближе к источнику звука — чей-то недовольный голос уже не кричал, как раньше, но он всё ещё был очень громким.              — Ванцзи, почему ты так себя ведёшь? Хотя бы назови причину! Что за недостойное поведение?! Раньше ты не позволял себе такого. Украл документы, отправил в больницу одноклассника с переломом копчика, прервал урок, а ещё не пришёл в школу сегодня! Ты что, головой ударился?! Что за выходки?              Лань Чжань тяжело вздохнул, продолжая готовить завтрак.              — Нет, вы только посмотрите на него! Молчит и бесится на меня! Это мне нужно злиться! В тебе что, бунтарь проснулся в семнадцать-то лет?              — Дядя, прекратите. От вашего крика начинает болеть голова.              — Ах, голова, у него, видите ли, начинает болеть. А у меня, по-твоему, голова не болит от твоих выходок?!              — У всех моих действий есть смысл. Можете ничего не делать для меня. Я вас об этом никогда не просил.              Вэй Ин прижался спиной к стене сильнее. Его почему-то напугал ледяной тон в голосе Лань Чжаня — прежде тот никогда с ним так не разговаривал. Впрочем, они и не были достаточно знакомы. Сейчас, собравшись с мыслями и отоспавшись, он ещё больше не понимал, что он тут вообще делает.              «Председатель Лань сказал, что Ванцзи сломал кому-то копчик? Хочу узнать, кому именно…»              Голос дяди стал совсем тихим:              — Почему ты всегда отталкиваешь меня? Я же хочу как лучше. Я твой дядя, я же всё для тебя сделаю, так почему ты ведешь себя так, словно я чужой тебе человек? Сичэнь никогда таким не был…              — Сичэнь не ухаживал за больной мамой. Сичэнь не держал на руках её мертвое тело. Я не обвиняю ни в чём Сичэня, просто он не видел того, что видел я.              — В-Ванцзи…              — Вы мне не отец. Сколько я буду выслушивать ваши бессмысленные нотации? Не вмешивайтесь в мою жизнь. Я и без вас со всем справлюсь. Я уже давно не ребёнок. Хотя даже когда я был ребёнком, в вас я уж точно не нуждался.              Вэй Ин резко скрылся в дверях ванной, когда понял, что дядя Ванцзи уходит.              «Ничего себе! Председатель Лань, оказывается, не в самых лучших отношениях с Лань Чжанем!»              Вэй Ин закрыл дверь на замок и, подойдя к раковине, решил всё-таки умыться и почистить зубы. Забавно, но у него появилась здесь собственная щётка красного цвета. Закончив чистку зубов, он поставил свою щётку к синей щётке Ванцзи в специальный стаканчик.              «То, как себя ведёт Лань Чжань со мной, сильно отличается от того как он ведёт себя с другими людьми. Почему-то это делает меня…»              Вэй Ин не решился даже мысленно закончить предложение. Взглянув на стоящие чуть поодаль щётки, он вдруг пододвинул щётку Ванцзи поближе к своей. Усянь не знал, зачем это сделал — это было импульсивное неудержимое желание.              Взглянув на своё отражение в зеркале, Вэй Ин решил перевязать волосы — хвост выглядел неопрятно после сна.              «Лицо стало более здорового оттенка, чем вчера. Хотя я всё ещё немного опухший из-за того, что вчера весь день лил слёзы».              Вэй Ин провел пальцами по шее, там, где находился пластырь.              «Лань Чжань станет хорошим врачом».              Вэй Ин поправил челку, после чего вышел из ванной. Вся квартира пропахла едой. Усянь пошёл на запах.              — Доброе утро, Лань Чжань.              «Сделаю вид, что не слышал всей перепалки», — подумал он, подходя к Ванцзи очень близко и заглядывая за плечо, чтобы рассмотреть, что тот готовит.              — Мгм, доброе.              — Так вкусно пахнет кофе!              — Тебе нельзя. Для тебя чай.              Вэй Ин надул губы, но ничего не сказал, продолжая наблюдать за тем, как Ванцзи элегантно переворачивает омлет.              Усянь впервые за долгое время чувстовал, как у него текут слюнки. Похоже, его желудку очень понравилась вчерашняя каша и он хотел ещё какой-то лёгкой еды — к хорошему быстро привыкаешь.              — Давно у меня аппетита не было, — пробормотал Вэй Ин еле слышно, вдруг отходя к столу и присаживаясь за своё место. — Эх, чай, так чай.              Он отпил пару глотков и прикрыл глаза от удовольствия. Не было внутреннего холода, к которому он привык; не было тревожности и страха от неопределённости.              Ему не нужно было в школу, а значит, он не встретится с триггерами хотя бы сегодня. Проблема была только в родителях: как бы им объяснить всё, да так, чтобы те не начали волноваться?              — Лань Чжань, после завтрака я пойду домой. Переживаю, что родители могут увидеть нож. Он немного… окровавлен. Да и в комнате полный бардак. Я пытался написать предсмертную записку, но в голову ничего нормального не лезло, кучу листов испоганил зазря.              Ванцзи поставил перед Усянем завтрак. Не было никаких хрустящих тостов или яркой по вкусу еды — Лань Чжань специально позаботился об этом.              — Вау, спасибо большое.              «Не знаю, зачем болтаю об этом. Кажется, у меня вполне хорошее настроение, учитывая, что вчера я вообще-то пытался себя убить. Смешно даже как-то от такого контраста».              Вэй Ин покачал головой и улыбнулся. Ещё вчера он не видел никакого выхода, а уже сегодня наслаждался завтраком с человеком, который его спас. Ванцзи присел напротив Усяня и, отпив эспрессо, принялся завтракать своим сэндвичем с кучей зелени.              — Лань Чжань, ты что, сторонник ПП? — Вэй Ин, увидев, что Ванцзи не понял его вопроса, уточнил, — ПП — правильное питание. Смотрю, поналожил себе одних овощей в сэндвич.              — Здесь есть куриная грудка.              — Так это же тоже ПП!              Лань Чжань наклонил голову набок. А вот Вэй Ин рассмеялся — что за странная тема для разговора вообще? Да и лицо Ванцзи почему-то показалось ему смешным.              — Мне нравится, как ты смеешься.              Усянь перестал улыбаться. Застыв, он посмотрел на спокойного, нет, скорее даже умиротворенного Ванцзи.              — Ты намного красивее, когда улыбаешься, чем когда плачешь.              Вэй Ин опустил взгляд в тарелку и замолчал. Он не знал, что на такое можно сказать, да и эти слова как-то пугали. Раньше, он бы, может быть, смутился, но сейчас кроме растерянности не было ничего.              Один раз он уже обжёгся влюблённостью. Ожог был настолько сильным, что он до сих пор зализывает раны и пытается собрать осколки сердца по частям.              — Не нужно стараться, Лань Чжань. Я и так готов исполнить любое твоё желание в постели. Я давно этим не занимался, но быстро войду во вкус, не переживай. Вчера я тебе отказал только потому что выглядел, как чёрт из табакерки.              Вэй Ин отправил в рот остатки подостывшего омлета и, отодвинув тарелку, отпил зеленый чай.              Лань Чжань тяжело вздохнул.              — Мне нужен не только секс.              — Прости, но тело — это все, что я могу тебе предложить.              — Ты не должен мне предлагать себя, если не хочешь. Необходимо обоюдное согласие и желание обоих партнёров.              Вэй Ин наклонил голову набок, задумавшись. Лань Чжань, конечно, был прав в своих рассуждениях. Только вот с чего он взял, что Вэй Ин не хочет Лань Чжаня? Тот был как раз в его вкусе — Ванцзи — красавчик, каких поискать. Вэнь Чао ему и в подмётки не годится.              «Когда-нибудь я перестану их сравнивать», — мрачно подумал Вэй Ин, раздумывая, что же ответить Лань Чжаню.              — Я не заставляю себя, если ты волнуешься из-за этого. Ты приятен мне, Лань Чжань. Но это не то же самое, что «ты мне нравишься» или «я люблю тебя». Таких слов уж точно ждать не стоит. Я уже понял, что ты предпочёл бы встречаться со мной, но это невозможно по многим причинам. Прости.              Ванцзи опустил взгляд в свою тарелку. Выглядел тот расстроенным. Усянь понял это не по выражению его лица, а по опущенным плечам.              «Кажется, я начинаю понемногу его изучать», — подумал Вэй Ин, поднимаясь из-за стола с пустыми тарелкой и кружкой.              — Я пойду одеваться. Боюсь, что мама вот-вот вернётся с ночного дежурства. Спасибо за завтрак, очень вкусно. Кажется, меня даже не тошнит. Может, тебе на повара надо идти, а не на врача, ха-ха?              Ванцзи положил свою тарелку и чашку в раковину.              — Я вызову тебе такси.              — О, спасибочки! Я-то без телефона и без денег, ахах.       

***

             Вэй Ин, вернувшись домой, быстро вытер небольшую каплю крови с пола. Помыв окровавленный нож, он быстро вытер его полотенцем и поставил в подставку. Потом, поднявшись на второй этаж, экстренно прибрался в своей комнате.              Услышав, как захлопнулась дверь, Усянь быстро спустился вниз, к маме.              — Мам, доброе утро! Сильно устала?              — Ох, сыночек, сегодня была просто ужасная ночь… Из-за большой аварии к нам поступило много пациентов и некоторых пришлось ургентно оперировать.              — Ты сильно задержалась!              Цансэ Саньжэнь нежно обняла сына и поцеловала в макушку, тяжело вздыхая.              — Да уж, последняя операция шла шесть часов. Когда я закончила, решила всё-таки поесть в университетской столовой. Кстати… сейчас же уже девять утра. Ты почему не в школе?              Вэй Ин аккуратно вывернулся из объятий мамы и неловко почесал затылок.              — Я решил сегодня прогулять. И вчера…              Саньжэнь поджала губы. Скинув туфли, она взяла сына за руку и повела в гостиную. Присев на диван, она похлопала по месту рядом с собой.              — В школе что-то случилось?              — Нет, ма, м-м, всё сложно. Но я сам со всем разберусь, правда!              — У кого ты ночевал сегодня?              Вэй Ин облизал нижнюю губу и тихо ответил:              — У Лань Ванцзи. Он племянник председателя Лань Цижэня.              Глаза женщины широко распахнулись.              — Он тебя обидел?! Он тебя к чему-то принудил?!              Вэй Ин открыл рот, не понимая, как мама пришла к такому выводу.              — Что?! Нет, конечно же нет! Лань Чжань не такой! Он наоборот… он наоборот помогает мне во всём. Он хороший…              Цансэ Саньжэнь прекрасно видела по лицу Вэй Ина, что тот не лжёт. Было в его поведении и что-то странное.              — Тебе понравился Лань Ванцзи?              Усянь почему-то смутился, когда мама вслух это предположила. Еще сегодня утром он, не поведя и бровью, отказывал своему защитнику, но стоило задать вопрос маме, Вэй Ин почему-то стушевался.              — Ладно, я не буду на тебя напирать. Просто пообещай, что всё в порядке и ты всё контролируешь. Если почувствуешь, что не справляешься, обязательно расскажи нам с папой. Ты же знаешь, мы никогда не откажем тебе, сынок. Мы очень хотим, чтобы ты был счастлив.              Усянь, едва сдерживая слёзы, вдруг обнял маму за талию и уткнулся лицом в её грудь. Ему было стыдно за своё вчерашнее поведение. Что бы было с его родителями, если бы он всё-таки довёл начатое до конца?              — Мам, прости, что я у вас такой… Мне очень жаль, мам…              Саньжэнь поцеловала сына в макушку и, не прекращая гладить его спину, прошептала:              — Ты у нас самый лучший, А-Ин. Не плачь, лучше улыбайся — у тебя очень красивая улыбка.              — Ты вторая, кто говорит мне об этом за сегодня.              — А первый кто был?              — Лань Чжань, — нехотя пробормотал Вэй Ин, сильнее утыкаясь носом в грудь мамы.              — Ах, так у вас это всё взаимно! Срочно приводи его на ужин, мы просто обязаны познакомиться с твоим новым парнем.              — Хах? Что?! Моим новым кем?!              — Я расскажу папе. Давай завтра? Сегодня я слишком устала. А завтра как раз выходной. И папа будет не занят. Ну, решено! Приводи Ванцзи завтра в шесть часов вечера.              — А? А?! А-а-а?!