вдоль и поперек

Чувства. Самые разные чувства, от очарования до тошноты. Бруно испытал много таких. Страх давно истерся и оставил вместо себя свободное место в ноющем сердце. Оно не истекает кровью (проверял) и функционирует прекрасно, но каждый день недели тревожно болит. Ни один кардиолог не скажет, что с ним случилось, как это починить, куда приделать молнию. Бруно некогда лечиться от прошлого. А между ребрами всё по-прежнему плачет. Впервые это чувство переводит дух, когда появляется Джорно. Мальчик милый, умный и смелый. Цель у него совпадает с желаниями, о которых Бруно даже мечтать боялся. То есть не боялся, страха-то больше нет. Не важно. После Джорно не осталось ни капли сомнений. Джорно Джованна. На вкус имя как мёд. Волосы у него цвета колечек для завтрака с молоком, пахнут как полевые цветы, на ощупь- будет еще время узнать. Зачем?.. Все вокруг него чуть ли не танцуют, кроме Леоне, конечно, он ненавидит новое и новых. Наранча, отвлекаясь от торта, распускает золотистую косичку парня. Тот еще не понял, в чем дело, но уже выслушал порцию комплиментов и вопросов вроде боже, какие же они длинные, а что за шампунь? каждый день голову моешь, да? а сложно в жару с такими? Бруно осознанно представляет себе сцену, где он расчесывает эти волосы, пропуская сквозь них пальцы, потом заново собирает золотистые локоны в косу. В груди тепло. * * * Джорно смотрит на него своими удивлёнными и удивительными глазами, внимательно слушая, кого нужно устранить в первую очередь, чтобы- Бруно самому это наскучило. У Джованны брови светлые-светлые, взгляд открытый и чистый, на коже россыпь пятнышек, губы едва розовые. Он интереснее всяких планов и сражений. В чем нужно победить, чтобы оставить его рядом с собой? Бруно ужасно хочется заслужить эту награду. Слова поддержки, которые скажет только подросток, глазеющий туда, где что-то болит. Понимание во взгляде елового цвета. В душе скребется что-то вроде совести. Это та часть Буччеллати, которая отчаянно верит в добро. В то, что ещё не поздно быть хорошим человеком. Что можно дарить этому миру солнечные улыбки. Она выступает против обточенной морскими волнами грусти, желания упасть и рыдать. Упасть можно перед Джорно. Он все равно видит Бруно насквозь, знает, почему тот хмурится или улыбается, смеется или молча уходит. Парень не удивится, если Буччеллати покажет свое несовершенство. Тот жалеет, что в мире вообще есть проницательные люди, которые видят твой скелет из слабостей и детских страхов, кое-как склеенный гордостью и волей к жизни. Джорно из таких. К превеликому ужасу, перед ним все меньше и меньше хочется таиться. Есть глупая мечта вцепиться ему в плечо и долго молчать, пока всё тело не заплачет от усталости. Но так невозможно. Нельзя положить часть своей боли на плечи подчиненного. Можно только дальше дрожать, сгибаясь под тяжестью земного шара. Бруно обязательно так и сделает. * * * Весь мир крошится на куски, будто мел, по которому ударили молотком. Везде пыль и воздух горячий. Очень страшно. Я больше не выдержу. Какой-то сплошной ужас льется из пробитой груди. Я сейчас умру. Всё давно не в его руках. Господи, дай мне еще один шанс. Он больше никогда не будет слабым. Прошу, прошу, помоги... Шанс — это Джорно. Он что, стоял за дверью и всё слушал? Бруно даже не говорил ничего вслух. Он подумает об этом потом. По щекам бегут слёзы, никак не прекращаясь, а Джорно вертится вокруг, создавая вид занятости, и это работает. Кажется, что он вот-вот закончит то, что делает, и всё станет хорошо. Он садится рядом так близко, что Бруно в темноте может рассмотреть его утомившийся взгляд, принт на домашней футболке и растрепанные волосы (все-таки лечь успел). И хочется их потрогать. И есть повод. Нужно сказать спасибо, но Бруно не может издать ни звука, только поправляет завороженными от ощущений пальцами сверкающие пряди. Джорно с пониманием смотрит в ответ на щеки с высыхающими слезами. Спасибо. * * * Когда Джорно рядом, на душе так хорошо. Он шепчет, наклоняясь, какую-то шутку, предназначенную именно для Бруно. Рассказывает что-то интересное, будто всю жизнь провел в библиотеке, читая научные труды неизвестных обычному человеку лиц. Всегда завершает фразу, когда Бруно не может подобрать нужное слово. Быстрее складывает трехзначные числа. И он красивый, просто прелестный. И всегда рядом. Завораживает. Бруно начинает понимать слишком поздно. Щеки вспыхивают и сердце болезненно сжимается, протестуя. Чувство знакомое, но так сильно отдаленное временем, что он не узнавал его до этого дня. В первую минуту становится от себя противно. Джорно не даст случиться ничему плохому. Даже если всё случается из-за него. Точнее из-за Бруно, который хочет себя как-нибудь отключить. Зажмуриться, топнуть три раза, покрутиться на месте и открыть глаза, с облегчением понимая, что всё уже закончилось. Джованна всего лишь существует и находится рядом, а внутри всё порхает. Плохо, плохо, плохо. Всё из-за слабости. Вот так. А Джорно умный и видит вдоль и поперек. Замечает каждое движение глаз в свою сторону, знает все чужие привычки и непривычки, еще и записывает где-нибудь у себя в голове, наверное. И смотрит на странное поведение Бруно под увеличительным стеклом. Уже, должно быть, всё для себя решил — Буччеллати нуждается в заботе, трусливо скрывает ото всех свою неспособность быть кем-то сильным, ещё и на подростков западает, оказывается. Записано. И Бруно прячется в своей комнате. Закрывает лицо руками, чтобы Джорно точно не почувствовал своим нечеловеческим чутьем чей-то стыд. Вряд ли это поможет. Они все меньше ходят вместе, хотя Бруно ужасно хочет, но больше не может вытерпеть пытку. Все видят, как трясутся его руки. Каждый знает, что Бруно Буччеллати боится быть кем-то не до конца идеальным. Всем известны его страхи. Джорно насмехается над его влюбленностью. Подчиненные Бруно его жалеют. Больно от того, что он не может оправдать собственные надежды. Я хочу знать, что тебя тревожит. Милый, умный Джорно, ты и так всё знаешь. Смотришь в глаза и хочешь унизить меня ещё сильнее. Бесполезно. Это привязанность, чувство защищенности, свобода, восхищение, зависимость, желание целовать позолоченные кудри, нужда падать и просить, глупые чувства, от которых кружится голова и болит несчастное сердце. А у Джорно всё просто. Он успокаивает. Его губы шепчут, что бояться нечего, потому что он рядом. Бруно действительно выдыхает и на минуту перестает бояться себя. Голову заполняет запах теплых цветов и молока с мёдом, а в груди всё тихо.