Сердце мое

Которая ночь наполнена пустотой? Который день проходит как по инерции? Снейк Айз давно уже перестал различать такие дни и отмечал их в сознании с точностью метронома — и его же холодностью и безразличием. Во сне он забывался. Ему казалось, иногда пугающе реалистично, что она проходит так же как и раньше в его комнату. Тихо шуршит одеялом. Ложится сзади, нежно целуя шею. И обнимает, прижимаясь к спине и покрывая его спину сонным дыханием. Снейк не верил в призраков — но здесь понадеялся и решил поверить, потому что либо это он сходил с ума, либо Рей и впрямь навещала его. Шли недели… Днями он был холоден, точен и чёток, жизнь его казалась однообразной и наполненной работой, способной вытравить любую мысль о своем горе. Ночей он ждал как благословения. Молча, отворачиваясь лицом от стены, он закрывал глаза и клялся себе не открывать их ни при каких обстоятельствах — потому что судорожно боялся, что повернётся — и разрушит это чувство навсегда. Ночью он не был одинок. Как и прежде. Был ли Снейк Айз суеверен? Нет. На что он надеялся?.. Он и сам не знал. Старался не думать и не вспоминать блестящую печь, покрытую листами металла. И её тело, умытое и трогательно бледное. Он видел её в последний раз лишь под воротничком формы, но не такой она была. Она была взъерошенной, она падала в объятия, смеялась, спала в свободных футболках и много шутила. А ещё она обнимала его сзади и посапывала в загривок, и если бы Снейк сейчас лишился этого, он бы точно погиб. Шли месяцы… И боль становилась тише и спокойнее. Никуда не девалась, как заскорузлая рана, которая в непогоду ещё болит, но была мягче, поскольку там, ночью, он знал, что его ждут теплые руки и дыхание. Чувствовал, как нежные губы выцеловывают дорожку вдоль хребта. Ощущал, как волосы шелковисто щекочут кожу. Не раз прикрывал глаза и устало расслаблялся в этих руках, баюкащих, как маленького, стирающих любую боль. Прошло полгода… Он был как прежде, и кажется, перестал жить сомнамбулой. Движения, по которым можно было понять состояние Снейка, и язык его тела — это вернулось. Ночная гостья поддерживала в нём желание жить. Заставляла как-то переживать случившееся. В ту ночь он снова снял маску: теперь он спал без неё. Привык. Рей маска не нравилась — она говорила, что у него и самого лицо что маска, непроницаемое и холодное. Так что Снейк Айз оставил одежду на спинке стула, сходил перед сном в душ и лёг на прохладную простынь, устало глядя в одну точку. И наконец засыпая… Очнулся он от тихого прикосновения ладони к своему животу. Мягкого поглаживания. Ощущения, что к его лопатке прижались виском или щекой. Стало невыносимо. Он не думал, что делает, и не знал, чем всё это кончится, но догадку нужно было подтвердить. Резко, он развернулся. Если это призрак, он исчезнет. А если человек… … крепко стиснув за плечи Скарлетт, он смотрел в её зелёные глаза своими темными. Рыжие локоны её рассыпались по плечам. Она, словно стыдясь сотворенного, сжалась и застыла, не решаясь даже слова промолвить в свое оправдание. Но в следующую секунду он молча прижал её к груди, обнимая и прикрывая глаза. Он знал, что больше не сможет отпустить — с него этого уже хватит. Он однажды отпустил Скарлетт. Он не хотел отпускать Рей, но её отобрали… Скарлетт посмотрела тихо на его голову, прижавшуюся к её груди. На лицо, на котором отразилось умиротворение и покой. На расслабленные веки и губы. Он спал, словно ребёнок, доверчиво обняв её и сжавшись под одеялом. Без брони был молодым, забавным и совсем беззащитным. — Сердце моё, — тихо улыбнулась Скарлетт, обнимая его за плечи и спустя столько бессонных ночей — наконец, засыпая.

КОНЕЦ