***
Зарываясь с головой под тёплое одеяло, он плачет и скулит от ненависти и отвращения к себе. Руки дрожат то ли от истерики, то ли просто от того, что с ними. Он не щадит себя и буквально разгрызает несчастные конечности в кровь. Где-то в книгах говорилось, будто физическая боль заглушит ментальную. Ни черта подобного. Эти психологи должны пойти нахер со своими ебучими советами. Они не работают от слова совсем. Только помогают осознать собственную никчёмность. Руки искусаны фактически в мясо, а на душе всё ещё скребут кошки. От неё словно оторвали огромный кусок, скомкали, а потом выкинули. И теперь осталась пустота, которую ничего не закроет. Она останется там на всю оставшуюся жизнь. Хочется, чтобы та оборвалась как можно скорее. Тогда все мучения уйдут. И можно будет снова быть счастливым. На простынях остаются следы от крови, слёз и слюней. Но на это не обращают внимания. Менять бельё на чистое после каждой истерики нет сил. Их остаётся всё меньше и меньше. Кажется, будто их забрал с собой когда-то самый дорогой и любимый человек. Последний отнял всё и просто ушёл, помахав ручкой. Ёбанный урод, подаривший и показавший счастье, дождался, когда его полюбят, и ушёл безвозвратно. — Ублюдок, как же я тебя ненавижу, — Скулёж выходит совсем жалким и никчёмным. Он полностью отражает состояние своего владельца. Тот должен, нет, просто обязан взять себя в руки. Нужно широко улыбаться перед камерой и строить из себя самого сильного и храброго. Просто забить на свои эмоции и продолжить жить так, словно всех пережитых вместе лет не было. Голова говорит: «Вперёд, нужно работать, подписчики ждут», а тело «Пошёл нахуй, нам сейчас слишком плохо и больно». Оно право, каждый шаг сопровождается болью. А мозг явно забыл о своей функции отключать боль при пищеварении. Иначе не объяснить, почему приём пищи превратился в пытку. Желудочный сок, наверное, решил растворить не только еду, но и своего владельца. А тот не против такого исхода, ведь мучиться придётся намного меньше. Он все несколько лет плыл на крепкой лодке по чёрной жидкости. Но волна накрыла судно, и Дима не смог выбраться обратно на воздух. Он просто тонет в тёмной массе, с каждым днём всё ближе приближаясь ко дну. Так, по крайней мере, происходит по ощущениям. Но на деле непонятно, где же оно, такое долгожданное и заветное. Стоя под струями воды, Дима не сразу понимает, что она слишком горячая. Он слишком много времени проводит под душем. В кино показывают и упорно твердят, будто такой лайфхак поможет успокоиться и вытянет обратно в реальность. Дима ставит ему огромный жирный минус. Опыт постоянно доказывает обратное. А уже стоя возле раковины, едва сдерживается, чтобы не полоснуть бритвой по венам. Останавливает только банальная фраза, повторяемая мозгом каждый чёртов день. «Он хотел бы, чтобы ты жил» Дима смотрит на своё отражение. И видит перед собой совершенно другого человека. Он жутко неправильный и ненормальный. Его хочется поправить с помощью той же бритвы. Её лезвия способны сделать только лучше и никак иначе. Она всё же проходится по коже. Но не по венам, а по ноге. Дима нервно улыбается, глядя на то, как кровь капает на пол и образует там неровную лужицу. Смех срывается с дрожащих губ, а бритва откидывается в сторону. Порезы не отличаются от укусов. Они не убирают и не уменьшают моральной боли. Её не убивают и сопливые песни Земфиры. Хотя раньше они помогали забыть обо всём на свете и расслабиться. В то время можно было заварить горячий чай, сесть на кухне и послушать приятный женский голос. А потом положить свою руку на чужую и слабо поглаживать её большим пальцем. Из всего этого Дима может только пить чай и слушать некогда любимые песни. Они больше не приносят удовольствия и тепла. Кажется, оно навсегда покинуло Диму. Он постоянно мёрзнет и кутается дома чуть ли не в шубу. А противный холод всё не думает уходить. Он поселился под кожу, проник в кровь, мышцы и скелет. Обычно, когда так происходит, организм быстро привыкает и не замечает дискомфорта. А Димин упорно это игнорирует, продолжая мучать своего хозяина. На съёмках проверки лайфхаков он обжигает руку и на мгновение чувствуется боль. Она будто пощёчина, отрезвляет на секунду. Но тяжёлая пелена вновь оседает на глаза. И Дима опять врёт всем, что он в полном порядке, и самостоятельно обрабатывает рану. Масленников никому не позволяет касаться своих рук. Они спрятаны длинными рукавами кофт. Их владелец не хочет, чтобы фанаты и близкие знали о его истериках и мечтаний о смерти. Никто из друзей и родственников не заслуживает такого Диму. Все привыкли видеть его сильным и крепким. Именно на его плечи легла обязанность успокаивать всех тех, кто бьётся в истерике. И никто не думает о нём, о его приступах. Всем важен сильный человек, а не рыдающий. Дима делает вид, словно он сильный, и сумел отпустить своего самого дорогого и любимого человека. А последний мучает и не отпускает от себя. Точнее, его образ и воспоминания, связанные с ним. Заваривая чай, Дима наливает кипяток в две кружки. И только после понимает, что нужна только одна. Так почти с каждой вещью. Масленников привык к наличию в квартире другого человека. Порой старший зовёт его завтракать. Крик отражается эхом от стен и возвращается к источнику звука. Дима кусает руки, когда так происходит. Зубы вонзаются в измученную кожу и оставляют мерзкие следы. На некоторых образуется кровь, из-за чего во рту появляется мерзкий солоноватый привкус. Дима едва сдерживается, чтобы не начать обдирать свои губы. Слой за слоем, пока на их месте не появится сплошное кровавое месиво. Но фанаты не примут, а близкие забьют тревогу. Они свободно могут затащить в лечебницу. А там доктора пропишут таблетки, которые заставят забыть о чувствах к Эмилю. Дима хочет помнить эту нежную любовь, губы младшего, вечно обветренные и мягкие, прикосновения, полные нежности. Антидепрессанты сотрут всё это в пыль, как щелчок Таноса в «Мстителях». Но в фильме главным героям удалось собрать пепел обратно в дорогих им людей. А Дима не будет в состоянии этого сделать. Он просто выкинет или закинет в дальний угол гаража все вещи, принадлежавшие Эмилю, и забудет о каждой эмоции подаренной тем. Масленников дотрагивается до своих губ большим пальцем и проводит по ним. Раньше так делал Эмиль. Он любил так привлекать к себе внимание или будить. Сперва жест обескураживал, а потом от него выработалась зависимость. От других мелких действий Иманова тоже. Он часто касался, гладил по волосам и обнимал, так, как никто другой никогда не сможет. Эмиль был слишком прекрасным. В каком-то фильме говорилось, будто лучших забирают подальше от грешного мира. Разбираться в вопросах религии нет сил. Диму ломает от нехватки «дозы». Он раздирает раны от укусов и дрожит. Последнее происходит и при любой попытке самостоятельно сходить в магазин. Он находится буквально в пяти минутах ходьбы от дома. Но Масленников всё равно заказывает продукты на дом. Сил на то, чтобы перейти несчастную зебру нет. Дима впадает в жуткую истерику каждый раз. Нет, кажется, это состояние гордо именуется панической атакой. Во время одной из них Диму чуть не сбивает машина. Повезло, что рядом Даник, он буквально за секунду до трагедии успевает оттащить товарища обратно на тротуар. «Дикий» берёт чужие руки в свои и начинает считать вместе с Димой предметы, попутно называя их цвета. Это помогает прийти в себя. А Даник хватает за рукав широкой кофты и тащит Масленникова обратно в квартиру. Разговора о произошедшем так и не происходит. Даник просто сообщает, что у одной из его знакомых бывают панические атаки, и она подробно объясняла, как можно выбраться. Диме становится плохо от услышанного. Он стал настолько слабым и мягким, что приходится говорить с ним, как с маленьким ребёнком. После ухода Даника Дима вновь разгрызает свои руки в кровь и воет в подушку. Она видела разные слёзы: радости, страсти, смеха, грусти и истерики. Бледно-синяя ткань раз за разом впитывает в себя солёную жидкость. Подушка не способна рассказать кому-то о состоянии своего владельца. Она преданно молчит, когда приходят гости. И Дима по-глупому благодарен ей.***
На «GhostBaster» Дима находит буквально всех. У него остаются ещё тридцать три минуты. Ребята грустно вздыхают, ведь они не получат денег. А потом они начинают громко обсуждать то, кто и куда спрятался. Сложившуюся идиллию портит сам Масленников: — Осталось найти только Эмиля, этот гадёныш опять куда-то заныкался, — Дима улыбается и дрожит, а остальные смотрят на него, как на психа. — У меня есть ещё аж целых полчаса… Свет от фонарика скачет из-за состояния рук. Присутствующие молчат, они ждут, что сейчас Дима признает свою неудачную шутку. Но он молчит, а после разворачивается и шагает обратно в помещение, где и проходит игра. Дима быстро пробегает как можно дальше, ведь слышит крики в свою сторону. Команда просто хочет сделать так, чтобы Эмиль победил, хотя бы кто-то из них. Слишком долго они все знакомы. Масленников знает все их приёмы. Он шагает тихо, стараясь не издавать лишних звуков. Последние точно предупредят Эмиля об опасности. Он хитрый жук, ныкается так, что хрен его потом найдёшь. — Дима! — Громко вопит обеспокоенный, и до чёртиков напуганный Стас. Дима не идёт на крик. Просто игнорирует его и шагает дальше по тёмному коридору. Воображение рисует разочарованное лицо Эмиля, а потом крепкие объятия в виде поздравления. От этого становится по-странному весело. Будильник звенит, оповещая об окончании игры. Дима нервно вздыхает и шагает дальше. — Эмиль, ты победил, вылезай давай! — Голос Масленникова проносится эхом по помещению. Следом слышится громкий противный хруст. Он заставляет сердце сжаться. Луч фонарика направляется вниз и показывает, что это всего лишь ветка. И Дима мигом всё понимает. Он бросает вещь на пол и прижимается к стене, постепенно опускаясь. В руку снова впиваются зубы. Боль пронзает всё тело и помогает заглушить отчаянный крик. Дима вспоминает, что таким же громким был хруст костей Эмиля, когда чёртов грузовик переезжал его тело. Масленников вновь чувствует боль от падения на тротуар, на который толкнул младший. А дорога окрасилась в противный красный цвет, и как на ней валялись огрызки одежды. И в ушах звенит собственный крик. — Дима, т-ты не найдёшь Эмиля! — Кричит кто-то из ребят. Дима не в состоянии различить голос, но сама фраза бьёт, словно пуля. Масленников не выдерживает и всхлипывает. К металлическому привкусу во рту добавляется ещё и мерзкий солёный. В эти прятки Эмиль сумел победить.***