3
Тяжелые шаги чудовища чувствовались вибрацией пола. — Ты только глянь, вот это урод, — произнес парень, выглядывая из окна комнаты охраны. — Не высовывайся, — с опаской проговорил Салим, а у самого на лице невольно мелькнула улыбка. Они познакомились, пока сидели и ждали уход верзилы. Ребяческая манера поведения Джейсона казалась безумно трогательной, особенно учитывая обстоятельства, в которых оказались эти двое. За непринужденной болтовней стало так легко, что даже бродящий рядом монстр сделался не таким уж и страшным. Салим поймал себя на мысли, что если б не это внезапное знакомство, то он вскоре сошел бы с ума от всего происходящего, пополнив ряды блуждающих по лечебнице психов. Сколько же пыток вынесли все эти люди. В том числе и тот, кто сидел напротив и минуту назад непринужденно улыбался. Настольный светильник мягким светом освещал его лицо. От вида увечий у Салима неприятно щемило сердце. — Мне еще повезло! Ты ж видел других, — вдруг сказал Джейсон, поняв, что его рассматривают — Прости, — смутился Салим, — мне жаль… — Забей, похер, — ухмыльнулся Джейсон и легко пнул ногу Салима. Тот улыбнулся и спросил: — Как ты сюда попал? — Хотел избавиться от желания сдохнуть. Кто ж знал, что оно тут осуществится… — последовал ответ с напускной небрежностью. — Сколько ты здесь? Никто не пытался тебя найти? — чувственно возмутился Салим. Джейсон поднял многозначительный взгляд, заставивший прикусить язык и корить себя за вопрос. — А ты тут что делаешь? Ты же не сотрудник лечебницы, верно? — спросил Джейсон, желая отвлечь собеседника. — Я репортер, — живо ответил он, — некий сотрудник лечебницы прислал письмо. Мол здесь нашли то, что дожидалось в недрах горы. Владельцы клиники «Меркоф» зарабатывают на людских страданиях! — Сенсация! — хохотнул Джейсон. — Думал, что так… — поджав губы произнес Салим. — И ты как Супермэн один отправился расследовать страдания пациентов психбольницы! Справедливая ирония. Изначально у Салима были другие планы на день, но он все бросил. Зачем? Хотел выглядеть героем, подумал, что сможет помочь людям. Выведет негодяев на чистую воду и все такое. Благими намерениями, как говорится… Мужчина заметно поник, осознавая какую совершил ошибку. Он лишь пытался почувствовать себя полезным. — Ты что-то узнал? — заинтересованно спросил Джейсон и немного подался вперед. — Я прочитал историю здания, — увлеченно начал он, — некая деятельность в этих стенах началась после второй мировой войны. Подтвержденной информации нет, но есть данные о вербовки нацистских ученых. Психиатрическая больница открылась в 1967м и работала вплоть до 1971. И заново начала работу четыре года назад. В административном кабинете я прочитал, что некая организация «Меркоф» под прикрытием благотворительности получает контроль над больницей. С этого и начались эксперименты. Также я нашел несколько документов с отчетами о пациентах. Нашего верзилу зовут Крис Уокер. Он был сотрудником лечебницы, пока не стал убивать подопытных. Тогда его самого сюда и упекли. Стал сам себя уродовать из-за психологической травмы, полученной в Афганистане. — Решил проковырять себе на лбу третий глаз… Салим закатил глаза: — Там так же описаны и другие пациенты. Гипноз, изучение осознанных снов, морфогенетической кондиционирование. Как я понял, все эти эксперименты направлены на отбор людей для некого проекта «Волрайдер». — Нечто, что они пытались контролировать, вырвалось на свободу и устроило хаос, — резюмировал Джейсон, — я слышал, что Отец Мартин со своей ебаной паствой поклоняются этому Волрайдеру. — Безумие, — в задумчивости опустив голову, Салим разглядывал свои испачканные в крови и грязи руки. Здоровяк ушел. Не слышно даже далеких отголосков его шагов. Салим вышел в коридор, просматривая пути отступления. Быстрый топот по деревянному полу, хлопанье дверьми, тихий безумный вой, смех или крик — звуки напоминали, что лечебница обитаема и непредсказуема. Салим чувствовал тревогу. Они должны были вот-вот открыть дверь и сбежать, но почему-то в успех совсем не верилось. Салим вернулся в комнату. — Пора, — сказал он, готовый отключать блокировку ворот. И тут он понял, что Джейсон его не слышит. Тот смотрел стеклянными глазами в одну точку и не шевелился, игнорируя все попытки привести в чувства. В комнату ворвались. Салим почувствовал укол в шею, ноги резко подкосились, перед глазами все поплыло. — Ты еще не все видел… — сказал Отец Мартин со шприцем в руке, — смотри, — и он повернул Салима к экрану, показывая запись с камер наблюдения — на экране сгусток энергии разрывает людей в клочья…4
Салим очнулся в камере. Необычно яркий свет бил в лицо. Первое, что бросается в глаза — на мягких белых стенах начертаны разных форм и размеров религиозные кресты. Неразборчивые буквы складывались в слова, перечеркнутые хаотичными каракулями. «Покойся с миром. Следуй за кровью… Смерть. Нет.» Кое-где было написано кровью, ее следы остались на полу и грязном тюфяке. Салим поежился от внезапно настигнувшего суеверного ужаса, когда в голову полезли сектантские мотивы, пронизывающие эту убогую атмосферу. В помещении царил зловонный спертый воздух, от которого перед глазами даже стала возникать туманная дымка, отравляющая глаза. Голова кружилась, как при похмелье. Громкие звуки ударялись о черепную коробку и растворялись затихающим звоном в ушах. «Что тебе от меня надо?!» — закричал Салим, мысленно обращаясь к Отцу Мартину. Он до боли сжал кулаки и хотел ударить стену, но передумал, не желая лишний раз прикасаться здесь к чему-либо. Если бы не этот полоумный священник, они могли бы уже быть на свободе. Или хотя бы бродить в этом аду вместе. В квадратном окошке железной двери Салим уловил движение. Снаружи было шумно, мигал тусклый свет. Слышался постоянный металлический стук, словно кто-то водит по прутьям алюминиевой кружкой, как обычно показывают в фильмах про тюрьмы. Дверь не заперта. С тяжелым скрипом она отворилась, прочертив на бетонном полу серую линию и впуская в камеру холодный воздух. Перед Салимом открылся вид на многоэтажный тюремный блок. Внизу была площадка, где расхаживали несколько заключенных. Внушительные участки этажей были разрушены. Из бетона торчали арматуры, словно кости обглоданной рыбы. В воздухе стоял мутный металлический туман, порождая песок в глазах. Каждый шаг по решетчатому полу эхом отзывался вокруг, смешиваясь с другими звуками. Из всех углов раздавались крики и бормотания. Из одной камеры слышалось отвратительное чавканье. Кто-то орал и бегал по коридорам, периодически громко дергая железные прутья межкоридорных дверей. Один псих на первом этаже с разбега треснулся в стену, отчего даже наверху можно было услышать хруст его ломающегося черепа. — У меня зуд… зуд. Чешется, — отрывисто лепетал замотанный в смирительную рубашку урод. — Выглядишь, словно призрака увидел, — сказал другой, буравя Салима немигающим взглядом. Он снова один среди безумия. Как выбраться, если почти все двери заперты, окна заколочены, некая сила убивает людей, не давая сбежать. И единственная зацепка чтобы найти выход это кровавые следы, начертанные полоумным священником. Как при таком раскладе можно не выругаться! «Шайтан!» «Следуй по крови» — за решеткой на втором этаже виднелась кровавая стрелка. Путь предельно ясен. Вот только ощущение было, что он приведет еще глубже в ад. Салим внимательно осматривался в поисках одного человека. Вряд ли он тоже здесь — от этой мысли становилось ужасно тоскливо. И странно. Какого черта он вообще думает о судьбе одного из ненормальных психов, наполняющих это адское место. Салим настойчиво заглядывал в каждую камеру. Многие были пусты, в некоторых — растерзанные трупы. Малая часть осталась населена живыми. Безумцы разбивали дверное окно в попытке схватить незваного гостя у своей камеры. Один отчаянно рычал обезображенным сшитым ртом, беспомощно пытаясь ударить воздух. Другой схватил Салима за ворот и резко дернул, от чего он лбом влетел в дверь. На инвалидной коляске тряпичной куклой из извращенного фильма ужасов вразвалку лежало обнаженное тело. Салим терял время. Он поднимался выше, хоть и понимал, что это не имеет смысла. Клубок мыслей снова медленно раскручивался, подавая свой навязчивый голос: «Нужно выбираться!» «Какой уже раз ты говоришь это себе?» «Еще немного…» — и он снова поднимается. Салим неустанно ходил по коридорам между блоками тюрьмы, протискивался в бреши между камерами. Дергал закрытые двери, снова и снова перешагивал тела мертвых охранников. Он уже хорошо себе представлял структуру этого корпуса. На одном из столов он нашел отчет о состоянии Отца Мартина. Лечащий врач описывает его успехи в ходе художественной программы. Доктор просит разрешить Мартину рисовать. Вот только программу закрывают. Салим догадывается почему - руководители проекта «Волрайдер» не хотели улучшений психического состояния пациентов. «Художник хуев» — сказал бы сейчас Джейсон. Салим с грустью усмехнулся, опять поймав себя на мысли, что слишком много думает не о выживании. Салим уже открыто вступал в схватку со здравым смыслом. Кажется, он ходит кругами! Все чаще проходя мимо, смотрел на красную стрелку. «Пора уходить!» Но нет. Снова коридор, снова камеры. Заглянув в одну, Салима охватил резкий восторг и величайшее в мире облегчение, словно холодной водой окатили. Он, не боясь нашуметь, ударил в дверь кулаком. — Джейсон! Тот поднял голову с таким удивленным лицом, будто Салим последний, кого он ожидал увидеть. «Какого черта ты там просто сидишь?!» — по-доброму возмутился про себя Салим. — Дверь не заперта, она просто застряла, — громко затараторил мужчина, — тут почти везде свернуты замки. Нужно подтолкнуть. Помоги, ну же! Вставай! Джейсон явно не понимал восторга товарища. Он медленно подошел ближе, растерянным взглядом пялясь на Салима, который с усердием тащил на себя дверь. Со скрежетом она поддалась, и Джейсон протиснулся в коридор. — Ты. Искал. Меня? — не отойдя от шока, медленно проговорил он, глядя прямо в темные глаза. Салим вопросительно посмотрел на него. — Разве это удивительно? — с легкой досадой спросил мужчина. Хотя, да, это удивительно. — Выход в другой стороне, ты не мог его не заметить! — не унимался парень. И тут глаза Джейсона хаотично забегали, мозг обрабатывал запоздало дошедшую информацию. Жуткий глаз задергался. — Опять залип, — вздохнул Салим. Он потянул руки к его лицу, думая помочь успокоить тик. Но стоило лишь прикоснуться, как Джейсон дернулся и отпрянул назад. — Не залип, — бросил он и спрятал глаза под козырьком кепки. — Хорошо… — сконфуженно проговорил Салим и стал оглядываться, выбирая верный путь. Джейсон же подбирал слова, чтобы объясниться. — Это…в общем, — его голос понизился, от чего речь стала почти неразборчивой и хриплой, — у меня бессонница. Короче, я боюсь спать. Поэтому меня периодически отключает. Обычно я это чувствую, иногда даже вижу кошмары и пытаюсь вернуться в реальность. Я просто боюсь, что не проснусь. Салим удивленно поднял брови, формулируя вопрос. — Да, да, я сказал тогда, что хотел умереть и все такое. Но я не хочу жить ровно настолько — насколько боюсь умереть. Такой парадокс, и я в нем застрял, — он пожал плечами, словно говорил об обыденных вещах. Красный глаз заслезился, спустив рукав кофты, он принялся нервно вытирать кровавые подтеки. Салим тяжело вздохнул и опустил плечи. Собственные проблемы показались такими незначительными. Он хотел бы задать кучу вопросов, попытаться поддержать и хоть чем-то помочь. Но решил сменить тему. — Тебя тоже притащил сюда Отец Мартин? — Ага. Кто-то из его шайки… кстати, — Джейсон вытащил из камеры лом и протянул Салиму, — захватил с собой, придурки даже не заметили. У Салима расширились глаза от удивления, он глупо улыбнулся: — Спасибо. А тебе тоже вкололи какую-то дрянь? — спросил Салим, борясь с приступом головокружения. — Ага, — Джейсон нахмурился и коротко кивнул, — да, здесь полно всякой медицинской херни. Дальше путь пролегал по коричневым коридорам. За спиной слышались уже привычные крики заключенных в адских муках. Гудели трубы, трещали оголенные провода. То и дело приходилось преодолевать импровизированные баррикады из столов, кроватей и матрасов. Об одну из стен терся сумасшедший, пытаясь слизать с нее кровавую стрелку. Он рисковал повалить наполненное кровью и глазными яблоками ведро. Подняться на этаж выше не представлялось возможным. Чтобы не идти в обход к лестнице в другое крыло, пришлось лезть в дыру на потолке. Подставив под ноги деревянный стол они взобрались наверх и осматривались в темноте с помощью камеры. Совсем рядом Салим чувствовал дыхание своего спутника, который тоже смотрит в экран. По рукам пробежали мурашки совсем не от страха или холода. Наверно, сказывается адреналин. Салим чуть наклонил голову, рискнув соприкоснуться виском с его кепкой. Реакции не последовало, но можно было даже в темноте уловить легкую улыбку. Вдруг на весь экран показалась отвратительная рожа. В свете ночного видения было не понятно — мешок у него на голове или собственная кожа. Салим от испуга чуть не выронил камеру и сам не свалился назад. Перед глазами пролетел кулак Джейсона. — Твою мать! Напугал, что б ты сдох! — выпалил он и врезал в уродливое лицо. Псих упал, получил пару пинков и безвольно скатился в дыру. Салим отвел камеру. Она захватила картину, как сумасшедший трахает лежащий на животе труп. Заметя наблюдение, извращенец вскочил и разразился ругательствами, тыкая в непрошенных наблюдателей пальцем. Тут даже у Джейсона не нашлось слов прокомментировать. Впереди слышался разговор двух людей. Он был непривычно спокойный и вкрадчивый для этого места. — Кажется, это кто-то из шайки Мартина, — прислушиваясь, сказал Джейсон. За поворотом стояли два огромных амбала, походившие на первобытного человека. Во мраке можно было разглядеть только грузные очертания — неровный череп, оттопыренные уши. Они были полностью голыми, держали в руках огромные тесаки. Их отделяла запертая решетчатая дверь. От наполненного ледяным спокойствием голоса, кровь стыла в жилах, а по спине побежал колющий холодок. — Мы дали ему шанс… — монотонно сказал один. — Мы более чем справедливы. Усмирили все свои желания, — подхватил второй. — Его язык и печень. Твои. — Мои. Салим понял, о ком твердят братья, и хотел было бежать. Но один из них вдруг сказал громче и выразительнее: — О! Он нашел себе друга. Как дела, Джейсон? — Как рука? — добавил второй и глухо рассмеялся. Они почти не шевелились, лица скрывала темнота, но даже так Салим чувствовал на себе их тяжелые взгляды. Джейсон вспомнил, как обзавелся дырой в ладони. Это было в начале лечения, когда эксперименты еще не набрали оборот. Однажды на групповом сеансе психотерапии он отпустил сальную шуточку в адрес пациента, который пытался найти себе идеальную невесту. Тот в гневе начал крушить все вокруг. Завязалась потасовка, в результате которой рука Джейсона оказалась прибита к стулу деревянной щепкой, оторванной от какого-то разбитого предмета мебели. Близнецы ржали громче всех. — Пошли вы нахуй! — процедил сквозь зубы он. — Тебе язык еще не отрезали? — усмехнулся один из братьев. — Смотрите, чтобы вам чего не отрезали! Нудисты сраные! — Салим тащил его за рукав прочь, в то время как Джейсон тыкал в лицо близнецам средний палец. Уходя из тюремного корпуса, они увидели сквозь решетки Криса Уокера — он отрывал голову какому-то пациенту. Можно было даже услышать, как мощный поток крови жертвы окропил пол и стены алыми брызгами. Впереди холодный коридор уходил в уже привычную глазу темноту. По правую сторону, окна выходили во двор. У стены стоял стол со светильником, где Салим нашел записку. — Некролог доктора Вернике. Здесь даты его рождения и смерти. Смерть наступила в 4:11 утра. Причина — сердечная недостаточность, связанная с возрастом больного. Думаю, это ученый, связанный с морфогенетическим кондиционированием. Некто, видать, очень важный. — Мудак… — раздраженно бросил Джейсон. Рядом, за разбитым окном шумел дождь, прибивая осеннюю листву к земле. Над горами сверкают молнии, гром расползается по земле утробным гулом. Кажется, вот она свобода — прыгай. Но понимаешь, что это лишь верная смерть. Захотелось задержаться здесь подольше и не возвращаться в затхлые коридоры психушки, где на каждом шагу подстерегает опасность. Салим посмотрел на Джейсона и вдруг подумал, что давно не посещали жужжащие в голове хаотичные мысли. — Откуда ты? — спрашивает вдруг тот, смотря в темноту окна. Салим опасался этого вопроса, учитывая мировую обстановку. Врать не хотелось, а правда могла привести ни к чему хорошему. — Из Ирака. Моя фамилия Осман, — послушав сердце, он не стал лгать. Джейсон повернул голову и посмотрел испытующим взглядом. — Блять, так и знал, — бросил он и разочарованно отвернулся. — Это проблема? — с долей вызова спросил Салим и сложил руки на груди. — Нет. Не проблема, — угрюмо пробормотал Джейсон, не глядя на него, — как ты оказался во вражеской стране? — Я не считаю американцев врагами. Мне несказанно повезло, что я тут. Это все ради сына…война — политическая игра, в которой страдают простые люди. — Я убивал таких как ты! — Не сравнивай войну с миром. Там ты можешь лишить жизни человека, который мог бы стать тебе лучшим другом. — Один бы убил другого. Заебись, — саркастически усмехнулся Джейсон. Салим сделал к нему шаг и спокойным голосом решил рассказать: «Собрался охотник на войну и не стал брать с собой стрел. Его спросили: — А как же ты без стрел? — А они с той стороны прилетят. — А если не прилетят? — А если не прилетят, то и войны не будет.» Джейсон лишь недовольно выдохнул. — Нам пора побыть в тишине, — раздраженно сказал он, а сам принялся причитать себе под нос: — угораздило же застрять в аду с гребаным иракцем. Зачем я вообще пошел за ним… еще и на Уокера нарвался… — он бубнил все непонятнее и злее. Тут Салим уже возмутился. — Знаешь, что! Если жизнь человека вдруг перестала для тебя что-либо значить из-за национальности — ты просто ничтожество! Салим хотел сдержать пыл негодования, но слово за слово — и в ход пошли взаимные оскорбления. — А ты зачем вообще позвал с собой психа? Потому что он спас тебе жизнь? Не хотел быть обязанным? А забрал бы меня из подвала в ином случае? Салим не знал ответа на этот вопрос. Хотя нет, знал. «Я решил это когда увидел твои глаза» — хотел сказать он, но промолчал. Салим был разочарован. В первую очередь в себе. «А что еще ты ожидал от психа, над которым ставили эксперименты?» — подумал он и стал бранить себя за то, что привязался к заведомо сомнительному человеку. «Псих» все не унимался: — Если бы не вы…не погибли бы люди, не было бы войны, я бы не… — Джейсон осекся, враждебно смотрев на Салима. — Можешь катиться к черту, — спокойно, но твердо сказал тот, упрямо стараясь показать холодность. Салим зол. Мужчина резко пошел вперед. В взвинченном состоянии он даже не осознавал, насколько сильно в глубине души надеется, что Джейсон идет за ним. Салим боялся обернуться, потому что боялся увидеть пустой коридор. Каждый шаг становился медленнее, он оттягивал момент. Обернулся. Джейсон стоит у стены и смотрит вверх, вытирая рукавом глаз. Хочется вернуться. «Черт с тобой!» Перед поворотом он оглянулся снова. Джейсона нет. «Тебя ждет сын!» — думает Салим и решительно шагает вперед в темноту.