L'amour pécheur.

Увы, как только девушка дошла до двери из лазарета, та... Проснулась. Она всё ещё лежала на животе на койке. Её рана все ещё болела, но единственное отличие было о том, что сейчас глубокая ночь. Кажется, она уснула сразу же, как ушел Рональд и все её рассуждения были лишь сном. Почему бы не воплотить этот сон в реальность, если это изменит её жизнь в лучшую сторону? Во сне она попыталась, попытается и наяву! Решение было принято, осталось лишь действовать. Но бездумно действовать глупо, поэтому нужен план. Задумавшись, жнец примерно прикинула в голове то, что собирается делать. Для начала ей нужно каким-то образом бесшумно встать, выйти из лазарета и незаметно добраться до комнаты, чтобы забрать оттуда нужна вещи. За десять лет службы жнецом она не смогла заполнить своими вещами даже одну полочку в комнате, лишь пару документов красовались на её столе... Но это лишь то, что лежит на поверхности. На деле, у нее много безделушек, но они спрятаны в чемодане под кроватью — это подарки её возлюбленного, поэтому та хотела их забрать. Затем ей нужно было прихватить свои самые любимые вещи и, конечно, косу. Только после этого она сможет покинуть мир жнецов и отправиться в лавку Гробовщика. План рискованный, но награда оправдывает риск. Взяв всю свою волю в кулак, та сжала челюсти и стала пытаться принять вертикальное положение. Умелое обращение с косой наградило её руки сильными мышцами, поэтому Т/И без особого труда могла отжиматься, но сейчас положение ухудшает её рана на спине. Это было невыносимо больно, та чувствовала трение разорванных мышц друг об друга. Ах, точно, Рон же говорил о том, что рана открыта и никто её не зашивал. “Вроде наша медицина уходит далеко вперёд людской, да и тут придурки находятся ”, — возмущалась в своей голове та, еле сдерживая шипение от боли. С горем пополам ей все же удалось встать. Она уснула с очками на носу, поэтому искать во тьме их не надо. Опираясь об стену, она направилась к выходу из лазарета, молча надеясь на то, что в этот раз она не проснется и это явь. Тихо отперев дверь, та вышла и оказалась в коридоре. В такое время тут никого нет, кроме... Кроме Отелло, который мог засидеться, стажёров, желающих навести суеты, и конечно же, дежурных. Последнего Т/И не хотела встретить больше всего, ведь её обязаны будут отправить обратно. Она шла максимально тихо, наступая босыми ногами по идеально чистому кафелю. Хоть она была достаточно медлительна, та целеустремленно шла к общежитию. Эти родные коридоры вызвали у жнеца только чувство тошноты, ей хотелось поскорее уйти отсюда навсегда. Казалось, прошла практически вечность до того момента, пока та дошла до нужного корпуса. Ещё немного и... — Т/И? Ты что тут делаешь? — в коридоре раздался обеспокоенный голос Рональда, который вышел из другого коридора общежития. Судя по всему, именно он сегодня дежурный, — Тебе стоит немедленно вернуться в лазарет, нельзя оставлять твою рану без присмотра медиков. — Дааа? — протянула та, пытаясь косить под дурочку, — Ну... Я решила пройтись немного... До своей комнаты. Понимаешь... Ммм, больничная одежда очень... Ну, неприятна. А ещё сильно натирает мою рану. Уж лучше я переоденусь в свою хлопковую пижаму и с комфортом вернусь в лазарет, — на ходу придумывая отмазку, говорила та, надеясь на то, что Рон сжалится над ней и отпустит её в комнату. — Я все понимаю, но тебе запрещено покидать лазарет до момента заживления раны. Если тебе так нужна пижама, я могу принести тебе её днём, ну или могу попросить твою соседку сделать это. Но сейчас я обязан отвести тебя обратно в лазарет — пока Нокс говорил это все, тот выглядел очень виновато, словно он действительно хотел отпустить её, но понимал, что получит за это выговор. — Рон, ну пожалуйста! Я не могу никому доверить копаться в моих вещах, даже соседке! — Прости, Т/И, но мне все же придется провести тебя до лазарета, — подойдя к ней, извинился тот, а после протянул свою руку, чтобы Т/И взяла его за нее, но та достаточно грубо оттолкнула его и сама направилась к лазарету, а за ней хвостиком шел дежурный. Тот пытался заговорить с ней, но жнец была зла и она молчала. Конечно, как не быть злой от того, что тебя поймали и твой план разрушился? Во второй раз такой финт уже не провернуть. Та шла впереди Нокса и думала, что ей теперь делать, как забрать вещи? Как назло, Рон не отставал до того момента, пока не довел её до лазарета. Затем тот пожелал удачи и быстрым шагом направился обратно к своему посту дежурства. Стоя у закрытой тяжёлой двери лазарета, Т/И размышляла над тем, что ей теперь делать. Агрессия и злость нарастали и решение само пришло. К черту все! До рассвета осталось немного времени, у нее все ещё есть шанс сбежать. Ей уже все равно на вещи и тишину, она просто желает сбежать. Боль от раны была адской, но та смогла вновь открыть дверь лазарета, после чего она побежала к выходу. Вновь босые ноги наступали на холодный кафель в быстром темпе. Даже если она сейчас кого-то встретит, она не остановится. Ни за что. Коридоры казались бесконечными, а в множественных поворотах ей мерещились дежурные. Стресс зашкаливал, но, к счастью, та никого не встретила и достаточно неудачно преодолела грань между мирами. Поскользнувшись на льду, та упала в сугроб. Её больничная одежда и бинты промокли и было ужасно холодно, но расслабляться нельзя. Ей нужно понять, где она находится и добраться до лавки. Выбравшись из сугроба, та осмотрелась и пыталась найти какие-то ориентиры, которые подскажут ей, на какой улице она оказалась. К сожалению, это точно не Флит-стрит. Снег обжигал босые ноги, а мокрая одежда вызывала сильнейший дискомфорт, поэтому ей стоило быстрее найти лавку. Хорошим решением было бы забраться на крышу, но та не уверена, сможет ли хорошо маневрировать в воздухе со своей раной, поэтому придется быть раненой птицей и ползать по земле. Блуждая по узким улочкам, Т/И искала хоть какой-то знак. Как назло, даже спрашивать было не у кого, да и вряд-ли ей кто-то ответил бы с таким видом: она похожа на того, кто сбежал с психиатрической больницы. Наконец на одной из улиц она нашла табличку-ориентир, примерно прикинув, куда ей надо идти, жнец вновь ускорила шаг. Постепенно незнакомые здания заменялись на знакомые и вскоре в её поле зрения попала старая вывеска, которая выделялась среди модных бутиков на главной улице Лондона. Измученная, та подошла к входной двери и настойчиво постучала, так как в такое время Адриан уже не спит, но ещё не открывает лавку. Долго ждать не пришлось, ведь послышалось щелчок замка и после хозяин лавки открыл дверь. Обессиленная девушка буквально упала в объятия своего шокированное возлюбленного. Тот не задавал вопросов, сразу же закрыв дверь на ключ и после отведя Т/И в жилую часть лавки к камину, чтобы та согрелась. Посадив её на кресло, тот с её разрешения снял мокрую ткань и накинул на её плечи свой плащ. После этого Адриан скрылся в тени кухни, а девушка осталась в подобии гостиной греться. Теплый воздух от камина и тяжёлый плащ Гробовщика быстро согрели жнеца, поэтому та вскоре пришла в себя. К этому времени вернулся хозяин лавки с теплым чаем в колбе. Он протянул чай в ведущую руку Т/И и та, на миг позабыв о травме, взяла чай, но тут же практически уронила его. Благо, Адриан успел среагировать и поймать колбу. Тяжело вздохнув, он вручил ей чай в другую руку. — Моя леди, скажи, пожалуйста, что случилось? — сев на колени рядом с сидящей на кресле девушкой, нежным голосом спросил тот, а после положил свою голову на её колени. — На меня напал Грелль, я провела сутки без сознания, а потом я сбежала, — на одном дыхании произнесла та, а после сделала глоток сладкого чая. — Он ударил тебя косой? — заметно помрачнел тот, смотря на девушку из-под длинной серебряной челки. — Да... — Тебе её зашили? — шокировано спросил тот, встав со своего места и став снимать с девушки мокрые бинты, которые тот намотал себе на руку. В ответ та лишь отрицательно покачала головой. Шокированное выражение лица Гробовщика в миг сменилось на озлобленное, но после тот вздохнул и сказал девушке пойти в главное помещение лечь на гроб животом, чтобы он смог зашить ей рану, пока сам скрылся в тени подвала. Девушка сделала так, как ей сказали, постелив плащ Адриана на гроб и после приняв лежачее положение. Вскоре владелец лавки вернулся с подносом, на котором находились всяческие инструменты и пара склянок. Положив поднос на соседний гроб, Кривен стал осматривать рану на спине Т/И. — Боюсь, тут намного больше работы, чем я ожидал, — раздался голос Гробовщика, пока тот провел рукой по здоровой части спины своей возлюбленной, — Я дам тебе хлороформ, так что не переживай, ничего не почувствуешь. Жнец открыл склянку и смочил в содержимом ватку, после поднеся её практически вплотную в носу Т/И. Очень сладкий аромат в миг заполнил её ноздри. Кажется, этот аромат напоминал ей запах лазарета, но только слаще. Все ещё держа ватку у её носа, Адриан вновь заговорил: — Хорошо, а теперь посчитай до десяти в обратном порядке. Разум уже находился в небольшой дымке от чарующего запаха, тем не менее, та все же сделала так, как её попросил возлюбленный, став считать в обратном порядке: “Десять.” — начала отсчёт та, почувствовав, как жнец взял её за здоровую руку и стал проводить своим большим пальцем по её в нежном и успокаивающем жесте. “Девять.” — наступило лёгкое головокружение и разум стал погружаться в дымку, но та все ещё была в сознании и понимала, что происходит вокруг. “Восемь.” — дыхание немного участилось, а слух стал притупляться. Та понимала, что постепенно становится сложнее думать и говорить. “Семь.” — сознание уже полностью плыло, как и зрение без очков, головокружение было уже очевидным, а звон в ушах становится чётче. “Шесть.” — говорить становится тяжело, язык заплетается и столь сладкий запах хлороформа уже не кажется таким уж приятным. Зрение плывет, ощущения путаются. “Пять.” — постепенно зрение начинает темнеть, воздуха не хватает все больше и больше, хоть она и жнец. Этот момент позволил ей вновь почувствовать потребность в воздухе — она пыталась вдохнуть его, как можно больше, но вдыхала та лишь пары хлороформа. “Четыре...” — полная тьма окружает её, дышать все ещё сложно, говорить практически невозможно, а в ушах начинает эхом отражаться сердцебиение вместо былого шума. “Три...” — нежное поглаживание её руки кажется таким далёким, а громкий ритмичный шум в ушах уже медленнее и спокойнее, чем раньше. “Два...”— сердцебиение в ушах становится тише и тише и та больше не чувствует прикосновение к своей руке. “Один”, — та открыла свои глаза. Находилась Т/И в том же положении, но не на гладкой поверхности гроба, а на кровати. Удивительно, но воздух в комнате свежий и тут не витает пыль, как это было раньше. Аккуратно повернув голову, та обнаружила рядом с собой своего спящего возлюбленного. Умиротворенное выражение лица Адриана было редким зрелищем. Можно по пальцам пересчитать разы, когда Т/И оставалась с ним на полную ночь и просыпалась раньше него. Раньше ей было не до этого, раньше ей нужно было спешить в департамент... Мысли о департаменте вызвали у жнеца тревогу: вдруг её побег уже обнаружили и уже начали искать? Хоть ей не хотелось будить своего возлюбленного, но ей жизненно необходима поддержка. — Адриан, — вполголоса назвала имя возлюбленного Т/И, надеясь, что он проснется, но, увы, тот даже не пошевелился, поэтому ей пришлось обратиться к нему громче, — Адриан! — Ммм..? — сквозь сон промычал тот, немного пошевелив свою голову на подушке. — Ты меня слышишь или притворяешься? — Мгм... — приоткрыв один глаз и слабо улыбнувшись, вновь промычал тот. — Мне тревожно, вдруг они уже узнали о том, что я сбежала? — Моя леди, может перенести суету на утро? Тебе нужен отдых и мне нужен отдых после сложной операции, — вздохнув, сказал тот, а после аккуратно притянул девушку к себе, заключая её в нежные объятия. — А что не так? — подняв голову, чтобы посмотреть в глаза Адриана, спросила Т/И. — Скажем так, все пошло не по плану, но в итоге все хорошо. Не стоит переживать, все заживёт, но тебе нужен отдых, — кратко чмокнув её в губы, чтобы успокоить, прошептал тот, — Спокойной ночи, моя леди. “Спокойной ночи...”, — прошептала та, после закрыв свои глаза. Хоть объятия любимого мужчины успокаивали, та никак не могла унять свой мозг и мысли. Да и она, в принципе, выспалась, поэтому у нее вряд-ли получится уснуть. Та пыталась лежать неподвижно, чтобы ненароком не задеть свою рану. Тем не менее она то и дело меняла положение рук и ног. Та не знала, сколько прошло времени и сколько осталось до утра, но её движения разбудили возлюбленного — У тебя не получается уснуть? — спросил тот, открыв глаза и просмотрев на потолок — Нет... — Тебя все ещё тяготят мысли о других жнецах? Моя леди, не стоит забивать себе голову всяким мусором, нужно отвлечься на что-то приятное, — вздохнув, сказал тот, а после оставил нежный поцелуй в лоб. — На что "приятное"? — заинтересовано спросила та, устроившись немного поудобнее, будучи готовой слушать предложение Кривена. — Хи-хе, может ты хочешь, чтобы я тебе напомнил наше общее прошлое?