30 дней с Липом Галлагером

— Я так рад видеть твою улыбку, — Кев поцеловал сестру в макушку, коснувшись ее плеча тяжелой ладонью. Джесс обернулась к нему лицом и радостно продемонстрировала брату свою солнечную улыбку. — Прости, если насели с близняшками. У нас с Ви не лучший период. — Ничего, я люблю проводить с ними время. Завтракать будешь? — Сиди. Я сам. — Хорошо. Джесс уже пару дней светилась от счастья. Кев не догадывался, почему, просто был рад, что его маленькая девочка чувствует себя хорошо. А вот Ви… Женское чутье ее не подводило, она была уверена, что без дел сердечных тут не обошлось. Она села за стол, подозрительно прищурившись. Джессика вопросительно подняла брови. Ви покачала головой. Кев вернулся за стол с завтраком для себя и жены, не дав им больше обмениваться знаками. Сама Джесс игнорировала тот факт, что при виде Липа у нее подкашивались ноги, а сердце начинало бешено колотиться. Игнорировала тот факт, что улыбалась, получая от него смс-ки. Игнорировала тот факт, что постоянно о нем думала. Игнорировала гребанных бабочек в своей животе. — Поможешь мне в Алиби сегодня? — спросила Ви, одеваясь. Джесс была в своей комнате, надеясь провести хоть один день за учебой. Йель приближался, а она все еще чувствовала себя недостаточно умной. — Да. Вечером? — Сейчас. Посчитаешь нам бухгалтерию. — Ладно. Конечно, плевать Ви было на бухгалтерию. Едва они покинули дом, оставив Кева с малышками, она сложила руки на груди, остановилась и оглядела Джессику с ног до головы. — Ну, и? — Ви, ты чего? — Джесс усмехнулась. — Что у тебя с Липом? — Эй, потише, — она указала пальцем на дом. — У Кевина, когда надо, ушки на макушке. Идем. У Алиби уже очередь на опохмелиться. Семья теряет деньги. Она улыбнулась и бодро зашагала в сторону бара, хотя сама была в ужасе от вопроса Вероники. Неужели, это так заметно? Они не попадались никому на глаза, никаких объятий на людях. Да, Лип обещание держал, секса у нее за последние дни было столько, что и не посчитать, но всё было очень конфиденциально. — Ты мне не запудришь мозги, крошка. У тебя все на лбу написано. И знай: я против. — Что же там написано? — Джесс понимала, что отрицать бесполезно, к тому же, ей надо было выговориться. Безумная страсть овладела не только ее телом, но и разумом. Когда она была с Липом, весь мир переставал существовать. Но стоило ей немного затормозить, остаться наедине со своими мыслями, внутри начинало гадко зудеть. Джесс предполагала, что это была ее совесть, в последнее время часто крепко спящая. — Что ты влюбленная дурочка. — Я в него не влюблена, — когда она произносила это про себя, звучало куда убедительнее. Джесс даже расстроилась. — Тогда что? — Мы можем говорить откровенно? — Да, конечно. У Джесс не было мамы. Вернее, когда-то была, но девушка плохо ее помнила. Тетя постоянно была под кайфом или отсыпалась после пьянок. Подруг тоже никогда не было. Все детство она была с братом. Потом с мальчишками Галлагерами. Ви была единственной, с кем она могла говорить о девчачьих проблемах, типа месячных или парней. Ей она доверяла, еще будучи девочкой, и с годами это доверие никуда не ушло, ведь Ви никогда ее не предавала. — Просто… Он так хорошо меня знает. И мне не надо притворяться милой или доказывать, что я умная. Мне с ним хорошо и легко. Он меня понимает. У нас классный секс. С Итаном такого нет, он неплох, но Лип… Он знает, что делает. Бабочки. Только сейчас она поняла. Эти чёртовы бабочки… Ей стало тревожно и даже страшно. Вслух о них она сказать не решилась. — Так хорош? Джесс усмехнулась. — Без подробностей, ладно? — Ещё бы, в моей голове вы еще дети, — Ви театрально поморщилась, Джесс закатила глаза. — Будь осторожна, ладно? Во-первых, предохраняйтесь. Во-вторых, постарайся в него не влюбляться. Снова. Джесс кивнула, хотя со всем этим были определенные сложности. И кто знал, что приведет к худшим последствиям… — Я не знаю, что делать с Итаном, Ви, — сказала Джесс, когда они зашли в бар вместе с двумя постоянными клиентами, что сразу помчались на свои привычные места. Ви прошла за стойку, девушка начала расставлять стулья по местам. — Варианты? — По-хорошему, надо расстаться. Наверное, — она пожала плечами. — Ты собралась бросить Йель? — Что? Нет, конечно! — Тогда зачем расставаться? Джесс покосилась на двух стариков за барной стойкой, поморщилась. Они были пьяны еще со вчерашнего дня и вряд ли что-то соображали. — Потому что я ему изменяю. Это ужасно, — а еще потому что я снова влюбляюсь в Липа. Джесс, будучи умной девочкой, об этом смолчала. Ви поджала губы. Джесс, как и Кев, была очень доброй и совестливой. Между ними не было кровного родства, но в чем-то они были очень похожи, возможно поэтому Фишер так к ней привязалась. — Дорогая, Лип не поедет в Нью-Йорк, ты же знаешь. Джесс поморщилась. Конечно, она знала это, даже не собиралась предлагать ему такой вариант. Он строил свою жизнь. У нее тоже были свои планы. Но слышать это было все равно неприятно. — К Липу это не имеет никакого отношения. Не все крутится вокруг него, — она с некой злобой поставила еще один стул на место. Ёбанный Лип. — Дело во мне. Как я посмотрю Итану в глаза после того, что сделала? — Если ты просишь совета, мой будет таков: прекратить отношения с Липом прямо сейчас и простить себя за мимолетную слабость. Джесс промолчала в ответ, обдумывая слова Вероники. «Мимолетная слабость» превращалась в торнадо, грозящее разрушить все на своем пути. — Итан ведь хороший парень? — она подошла к девушке и насильно отобрала у нее стул, за спинку которого она держалась до побеления костяшек. — Ну да. — И ты не хочешь разбивать его сердце? — Не хочу. — Вот и не разбивай. Он не узнает, вы сохраните хорошие здоровые отношения. Ты уедешь в Нью-Йорк, будешь строить свою жизнь, а рядом будет порядочный парень, который тебя любит. Поверь, любая убила бы, чтобы оказаться на твоем месте. Ви ласково коснулась ее щеки и оставила Джесс одну, скрывшись в подсобке. В ее голове разом крутились десятки мыслей. Слова Вероники сильно задели за живое, и было глупо не признавать, что в чем-то она была права. Было бы так просто осуществить всё… Едва слышный стук в окно все же заставил Джесс вздрогнуть, она откинула книгу в сторону и обернулась влево. Сердце учащенно забилось то ли от испуга, то ли потому что Лип улыбнулся ей, помахав букетом цветов. Невольно она улыбнулась в ответ, хотя давала себе обещание попытаться держаться от Галлагера подальше. Кажется, попытка провалилась. Гребанные бабочки в ее животе воодушевленно захлопали крыльми. Она открыла окно, он протянул ей цветы. — Привет, — сказал он шепотом. — Можно? Она кивнула, Лип подтянулся на руках и ловко занырнул внутрь. — Привет. Спасибо, очень красивые, — цветы сладко пахли, были яркими, словно летний день. — Кев сказал, ты снова отпустишь их на свидание вечером. Я подумал, могу зайти. — Помочь с девочками? — она улыбнулась. Его руки по-хозяйски опустились ей на талию, он притянул ее к себе ближе, их разделял только букет цветов, которые она прижимала к себе. — Усыпим их, а потом займемся чем-нибудь интересным… — было сложно ему сопротивляться. Он смотрел, казалось, точно ей в душу, от него вкусно пахло гелем для душа и… Им самим. У Джесс начинала кружиться голова, когда он был так близко. — Не понимаю, о чем ты, — в тон ему ответила девушка. — Я намекну. Он поцеловал ее, и она не смогла его остановить. Вернее, даже не попыталась. Его руки спустились с талии ниже, Джесс на ощупь бросила цветы на кровать. Он подтолкнул ее к письменному столу, усадил на него девушку, оказавшись между ее ног. Она быстро обвила его талию ногами, прижимаясь к нему чуть ближе. Низ живота свело. Он углубил поцелуй, их языки столкнулись. Нетерпеливый Галлагер забрался ей под футболку, намереваясь расстегнуть бюстгальтер. — Джесс! — услышав голос Кевина, они мгновенно оторвались друг от друга. Оба засуетились. Он залез под кровать, она запустила туда же букет. Когда дверь распахнулась, девушка обернулась к брату лицом. — Не помешал? — Нет, — она неровно дышала от нехватки кислорода, волосы у нее были слегка растрепаны, а губы горели, но она надеялась, что это было незаметно. — Я приседала, — сказала она, чтобы хоть как-то объяснить свое сбившееся дыхание. — Ты ненавидишь спорт. — Да, но хочу классную попу. — Она и так ничего. — Спасибо, братик. Он улыбнулся. — Ты зашел?.. — Ах, да. Гляди, — он достал из кармана золотую цепочку. Джесс улыбнулась, взяв ее в руки. Работа была не высшего ювелирного мастерства, но довольно неплохая. — Хотел посоветоваться. — Красиво. Для Ви? — Да, выкупил в ломбарде. Подумал, ей понравится. — Она будет в восторге. Но давай немного улучшим сюрприз, — она открыла верхний ящик в тумбочке у кровати и достала оттуда небольшую шкатулку, высыпала на кровать все ее содержимое. Кев едва не присвистнул. Куча украшений. Золото, серебро, красивые блестящие камни. Джесс немного порылась среди своих сокровищ и в конце концов выудила небольшую подвеску в виде капельки. — Бриллиант? — Нет, сваровски. Вот так, — она надела подвеску на цепочку и передела в руки брату. — Не говори, что взял у меня. — Я не уверен, что вообще могу это взять. Тебе это подарили… — Можешь. Ви это больше пойдет. К тому же, я хочу, чтобы у вас все было хорошо. — Ты ангел, Джесс, — он обнял сестру и долго не отпускал. — Я не представляю, как отпускать тебя в Нью-Йорк. — Когда я разбогатею, я вас туда перевезу, — она улыбнулась. — А пока буду приезжать на каникулы. Кев… Ну не плачь, а то я тоже заплачу! Она вытерла мужскую скупую слезу со щеки брата. Он покачал головой и поднял глаза в потолок, чтобы и правда не расплакаться как белуга. — Ладно. Мы уходим. Уходим и оставляем дочерей с самой лучшей тетей на свете. — Иди уже, — она подтолкнула его к двери. — Спущусь через минуту. Когда дверь за ним захлопнулась, она нагнулась и заглянула под кровать, встречаясь взглядом с голубыми глазами Липа. — Ты еще тут? — она хихикнула. — Жду, когда ангел вытащит меня отсюда. — Вылезай и потом спускайся, — она улыбнулась. Когда Лип выпрямился, взгляд его упал на украшения. Он присвистнул, складывая руки в карманы. Он не представлял, сколько ему надо впахивать, чтобы купить хоть пару изделий. Настроение слегка испортилось, но он всё-таки спустился вниз, где его ждала Джесс и близняшки. Девочки требовали много внимания, и он быстро отвлекся от дурных мыслей. Они вместе покормили, искупали их на ночь, а затем уложили спать. Это было даже весело. Ему вообще всё с ней было делать в кайф. Он подозревал, что даже колледж был бы не таким тяжким испытанием, если бы она была рядом. — Ну, наконец-то, — он прижал ее к стене прямо в гостиной, нашел ее губы своими и захватил их в плен. Лип не церемонился, его руки тут же поползли к ее юбке. — Ммм… Я хочу в душ, — она настойчиво убрала его руку от себя и начала выпутываться из объятий, он протестующе замычал. — Джесс… Не могу, не оставляй меня, умираю, помоги мне, — он начал покрывать ее шею короткими поцелуями. Было щекотно, но приятно. — Лип, подожди десять минут, — она рассмеялась. — Или пять, а потом можешь присоединиться. Сэкономим воду. — Уже лучше, — он чмокнул ее в губы. — Я засекаю время. Лип вообще не любил ждать, не обладал для этого должным терпением, а от одной мысли о Джесс в душе он готов был завыть. Хотелось курить. Он прикоткрыл окно в ее комнате, достал пачку сигарет, и тут на телефон Квинни пришло сообщение. Он не обратил внимания, выудил сигарету. Второе сообщение. Галлагер недовольно нахмурился, но не пошевелился. Собирался прикурить. — Да блять, — третий сигнал и четвертый, последующий за ним, вывели его из себя. Он хотел просто выключить звук, чтобы потом треклятый мобильник не помешал им, но взгляд, конечно, упал на экран телефона. Итан: Привет, детка Итан: Я вернулся в Фили. Прилетели ночью, отсыпался весь день Итан: Я соскучился Итан: Через сколько мы увидимся? 10 дней? — Ты уснул что ли? — едва увидев его, Джесс сразу поняла, что что-то не так. Лип сидел на кровати, сложив руки в замок, чуть склонившись вниз. Он поднял на нее горящие огнем глаза. — Какого хуя он тебе пишет? Не надо быть гением, чтобы понять, о ком он говорил. У Джесс сердце упало в пятки. Она будто бы словила мини-инфаркт. Тень пробежала по ее лицу, она нервно сглотнула, впиваясь ногтями в свои ладони, чтобы собраться с мыслями, но не могла ухватиться ни за одну, все они рассыпались в голове, крутясь лихорадочным роем. — Зачем ты взял мой телефон? — лучшая защита, говорят, нападение. Только это не работала с Липом Галлагером. — Ты серьезно? — он усмехнулся. — Тебе другой мужик пишет, что скучает, а ты спрашиваешь, зачем я взял телефон? Охуенно устроилась, Джесс! — Лип, успокойся. — Нихуя! — он встал на ноги и в пару шагов преодолел расстояние между ними. У него кипела кровь под кожей. Злость растекалась по венам с каждым ударом сердца. — Нихуя я не буду успокаиваться. Мы сейчас позвоним твоему гладкошорстному, и я скажу ему все, что думаю. — Мы не будем никому звонить, Лип. — Почему это? Если он по-хорошему не понимает... — Он пишет, потому что мы не расстались! — воскликнула она. Лип замер на месте, держа в руках ее телефон. Формально Джесс не говорила, что разорвала отношения. Они вообще об Итане не говорили после той ссоры в первый день, но Галлагеру все это время казалось, что он победил. — Не расстались? — ему даже показалось, что он не расслышал ее правильно. — Нет. Он усмехнулся. Отвел взгляд на мгновение, переваривая сказанное. Он никогда прежде такого не чувствовал. Было очень горько. Жгло в груди. Жгло глаза. Нет, Лип Галлагер не будет плакать при девчонке, даже если перед ним Джессика Квин, его первая, мать ее, любовь. Ёбанная Джессика, какого хуя с ним творится из-за нее? — И не собираетесь? — Лип… — Нет, подожди-ка, — он развернулся к ней лицом. — Мы какого хера с тобой вместе каждый день, а? Чтобы ты потом как ни в чем не бывало съебалась в закат к своему Кену? — Лип, а нас что ждет? — она перебила его. Галлагер замолк. — Лето закончится. Ты поедешь в колледж, я поеду в колледж. Между нами будет расстояние в двенадцать часов пути, ты понимаешь? — Да, Джесс, я знаю, где находится Нью-Йорк, представь себе! — он был так зол, что не сдержался, его кулак с размахом ударил в стену, оставив после себя вмятину. На пол посыпалась штукатурка. Рука запульсировала. Зато он привел себя в чувство, казалось, это помогло собрать миллион мыслей и чувств в кучу. В последнее время он дрался постоянно. Вероятнее всего, потому что постоянно был пьян. И то и другое сильно помогало расслабиться. Лип сам не мог понять, почему он постоянно на нервяке. С Джессикой ему было очень хорошо, он чувствовал себя счастливым. Но стоило ей заснуть раньше него, стоило ему расстаться с ней хотя бы на пару часов, ему становилось очень тревожно. Он заливал это алкоголем. В глубине души он боялся: не дотянуть, потерять, боялся ответственности, потому что понимал — с ней или по-серьезному или никак. Лип не знал, что принесет конец лета. И ему было страшно. Она покачала головой. — Посмотри на нас… — Джесс много думала после того разговора с Ви. Всего этого она не хотела говорить вслух, но на эмоциях не смогла остановиться. — Мы пробуждаем друг в друге худшее. Ты бухаешь и дерешься, я теряю совесть и разбиваю витрины магазинов.. И мы не можем остановиться, когда вместе. Это ненормально. Один из нас потянет на дно другого, а я этого не хочу! Он никак не ожидал такого поворота. Лип и подумать не мог, какие демоны скрываются за ее лучистой улыбкой. В ее голове было столько дерьма. — Да ты о чем вообще, Джесс? — он понимал, что она права, но отрицал это до последнего. Это не может быть так губительно. Они же Джесс и Лип. Лип и Джесс. Джессика могла продолжать список до бесконечности. По крайней мере, о своих пороках. Она снова начала употреблять. Тут косяк, там таблетка. Вроде ничего такого, баловство, но она завязала когда-то давно. Смогла. Сейчас она не думала о последствиях своих поступков — сколько раз за последние две недели она могла загубить свое будущее? Она продолжала изменять. Иногда она даже хотела остаться в Чикаго, наплевав на все свои мечты и планы. — Да вот об этом, Лип! — она развела руками в стороны. — Мы становимся копиями своих блядских родителей, — и вот ее главный страх, наконец, оказался озвучен. Джесс часто думала об этом, но никогда не решалась сказать вслух, боялась, что тогда всё станет слишком реально. И была права. Этот страх обрел такую силу, что у нее дрожь пошла по коже. Уже не первый человек говорил Липу, что он бывает слишком похож на Френка. Каждый раз он был готов ебальники сносить за эти сравнения. Для Джессики стать похожей на маму было самым худшим кошмаром. Ей хватало их внешнего сходства, глядя на фото Кессиди в молодости, она словно смотрелась в зеркало, и это пугало до чертиков. — Я не похож на Френка. Слышишь, Джесс? Не похож. — А вот я на Кессиди похожа. И я не хочу закончить, как она! Не хочу нарожать детей, которые нахрен никому не сдались, и сдохнуть от передоза, я вообще блять даже не знаю, хочу ли я детей! У нас обоих есть шанс прожить лучшую жизнь, и мы проебем его, если останемся вместе. — С чего ты этого взяла? Джесс? — он сократил между ними расстояние и взял ее лицо в свои ладони. В ее зеленых глазах читался лишь страх и паника. — Кто тебе вбил это в голову? — он будет бороться до конца. Несмотря на то, что он понимал — они оба больные, и ничего хорошего из этого союза не выйдет. — Ты же умный, Лип, — обессиленно произнесла она. — Сложи 2+2. Ты был намного счастливее, пока я не вернулась. Его словно пронзила молния. Она зеркалила на него то, что творилось внутри нее самой. Он резко выпустил ее из объятий и отступил на шаг назад. — Так вот, что ты чувствуешь? Что была счастливее, пока снова не встретила меня? Она не ответила. — Знаешь, мне лучше уйти. В ответ он вновь услышал тишину, которая слишком сложно далась ей. Едва за ним с грохотом захлопнулась дверь, Джесс осела на пол, силы окончательно ее покинули. В комнате словно похолодало градусов на тридцать, дрожь пронзила ее. В ушах звенел его голос, перед глазами словно были его глаза, полные недоумения, злости, отчаяния. Да лучше бы он ударил ее… Тогда, может, ей было бы куда легче. Слезы хлынули их глаз горячим потоком, и пусть она была уверена, что поступила правильно, было так больно, что из груди рвались крики. Закрыв рот руками, она безмолвно разрыдалась.