***
Чонгук сегодня был не единственным человеком, кому предстоял важный разговор с отцом. После встречи с Гуком и Чон Хесоном, а так же после звонка адвоката Пака, Тэхён понимает, что ему придётся поговорить с Джунхо, да еще на его территории. Позвонив Джи Хану, он получает от него благословение и направляется в компанию отца. Машина с охраной была как всегда поблизости и, позвав Хёнджуна и ещё одного парня, Тэ смело направляется в Kim Corporation. Спокойно преодолев ресепшн, где, к слову, его даже не узнали и не признали, Тэ поднимается в приёмную Джунхо. Он был здесь всего несколько раз много лет назад, но особо каких-то изменений не увидел, за исключением новой секретарши, которую он уже видел на компрометирующих отца фотографиях, которые были, между прочим, при нём вместе с другими схожими снимками. В кабинете Ким Джунхо в это время кипели нешуточные страсти. Стало известно, что кто-то очень серьёзно обвалил их акции на рынке и скупил все по дешевке и таким образом, если Джунхо разведётся с Ён Ми, да ещё и вернёт ей наследство её родителей, то контрольный пакет акций он потеряет, как, собственно говоря, и свою компанию, свою империю. Надо ли говорить, что мужчина сейчас в отвратительном настроении, которое срывает на своих подчинённых, в том числе и Туане. Именно младшего сына старший Ким винил больше всего. Ошибки и некомпетентность парня привели к такому исходу событий. Туан не Тэхён, и никогда ему не прыгнуть выше собственной головы. Если бы у руля стоял старший сын, империя Ким только бы процветала и Джунхо это прекрасно понимал. Вот только у этого щенка хватило смелости и наглости плюнуть в лицо отцу, признавшись в своей ориентации, и отказаться выполнять его волю. В последнее время всё в жизни Джунхо летит в бездну. Проблемы на работе, проблемы со здоровьем и мужской силой. Ещё Ён Ми вдруг решила подать на развод. Даже его старый приятель, сенатор Хван отдалился от него. На самом деле не сам сенатор, а его жена, которая была любовницей Джунхо. Она словно почувствовала, что от Кима нужно сейчас держаться подальше, потому что уж слишком проблемным он стал. Женщина была не дурой и в отличие от самого Джунхо, быстро поняла, что все неприятности мужчины — это не череда совпадений, а чётко продуманная месть. В этом случае ей точно нужно быть подальше от Кима, ведь это может коснуться и её. Если сенатор Хван узнает об их связи, то не поздоровится обоим. Если Ким Джунхо потеряет контракты и поддержку чиновника, а так же запачкает свою репутацию, то женщина лишится буквально всего. Ким старший обеспокоенно расхаживает по кабинету, пытаясь понять, кто мог так сильно пошатнуть и обесценить труды и силы, вложенные в компанию за столько лет. Конечно, у него много недоброжелателей, потому что сам по себе Ким Джунхо был не самым приятным человеком. Он выгнал всех из кабинета, кроме сына, который утомлённо смотрел за метаниями отца. Из дум его вывел женский голос секретаря: — Президент Ким, к Вам пришёл господин Ким Тэхён. — Кто? — удивляется мужчина и переводит свой взгляд на Туана, замечая его не менее удивленное лицо. — Ким Тэхён, — повторяет девушка. — Какого хрена ему тут надо? — кричит парень, пугая девицу. — Он не…не сказал, — тихо отвечает секретарь. — Пригласи его, — сухо говорит Джунхо. — Но, отец, — пытается помешать этому Туан. — Цыц! — затыкает парня отец. В этот момент в кабинет входит Тэ с черной папкой в руках в сопровождении своей охраны. Джунхо это не понравилось, потому он сразу говорит: — Амбалов своих оставь в приёмной. — Да без проблем, — отвечает Тэхён и головой показывает парням, чтобы те вышли. — Что ты тут забыл? — подлетает к брату слишком близко Туан, шипя ему прямо в лицо. — Отойди от меня, — спокойно произнёс Тэхён. — Я пришёл поговорить с тобой, папа! — издевательским тоном Тэ выделяет последнее слово. — И в твоих интересах принять меня и поговорить, без вездесущих глаз и ушей, — намекает светловолосый на младшего брата. — Хрен тебе, а не разговоры, — продолжает стоять на своём Туан. — Никто с тобой здесь разговаривать не намерен. — Да ты-то тут причём? — снисходительно ухмыляется Тэхён. — Я вообще приехал поговорить с ним, — указывает Тэ на фигуру отца. — Так что покинь помещение. — Да пошёл ты, — скалится младший брат. — Как ты смеешь здесь командовать? Думаешь, тебе всё можно? — Не думаю, — не дождавшись приглашения, Тэ сам усаживается именно в то кресло, где совсем недавно сидел Туан. — Но я не собираюсь разговаривать с пешками этой компании, так что выйди отсюда. — Папа, ты позволишь этому ничтожеству со мной так разговаривать? Джунхо нахмурился! С одной стороны, его жутко раздражает поведение старшего сына, но с другой — он глубоко в душе восхищается им. Мальчишка стал жестким, волевым, сильным, не то что Туан. После истории в их доме и слов Шин Ю, мужчина и сам начал понимать, что Тэхён не так прост, как хочет казаться. — Туан, выйди! — командует парню отец. — Но, папа… — ещё больше начинает злиться Туан. — Ты оглох? — уже кричит мужчина. — Я сказал выйди! — Ты об этом еще пожалеешь! — кричит младший Ким, непонятно кому, то ли отцу, то ли Тэ. Туан срывается с места, по пути испепеляя взглядом старшего брата. Тэхён, конечно же, это замечает, но никак не реагирует. — Так зачем ты здесь? — присаживается за свой стол Джунхо, складывая руки перед собой в замок. Защитный жест, ему неловко от этой ситуации, и Тэхён это понимает. — Я не буду ходить вокруг да около. Мамин адвокат приходил к тебе и сообщил о разводе, ведь так? — И что дальше? — напрягся Ким старший. — Мама не претендует на ваше совместное имущество, ей нужно только наследство её родителей и ты отдашь его. Вот только вопрос: как ты это сделаешь? — Что ты имеешь в виду? — Джунхо всё больше и больше раздражается. Конечно, он понимал, что в случае развода ему придется вернуть Ён Ми всё, что оставили ей родители, но он планировал как можно дольше растягивать этот процесс. — Ни для кого не секрет, что тебе в любом случае придётся всё отдать. Но, зная тебя, я уверен, что ты будешь крутиться, как уж на сковородке, оттягивая этот момент. — Хм, — открыто смеётся мужчина, — ты прав. Если ты со своей мамочкой думали, что я просто так сдамся, то вы ошибаетесь. Пока суд пройдет, пока меня обяжут выплатить эти деньги, пройдет время. А у меня ведь здоровье не очень. Я могу попросить отложить заседание, лечь в больницу. Да мало ли что может случиться за это время, — скалится старший. — Вот знаешь, — улыбается Тэхён, — совсем не удивил. Я всё это прекрасно знаю и без тебя, но, поверь мне, у тебя не получится всё это провернуть. Ты явишься в понедельник в суд, тихо и мирно подпишешь все документы о разводе и передаче маме её наследства. — Не слишком ли много ты на себя берешь? — срывается Джунхо, начиная орать на весь кабинет. — Нет, ты сделаешь это, иначе… — Иначе что? Твои амбалы мной займутся? Угрожаешь мне? Мне, Ким Джунхо! — Фи, Джунхо, — морщится Тэ, — ты меня с собой не путай. Иначе я обнародую эти фотографии, — светловолосый достаёт несколько фотокарточек из папки и бросает их на стол отца. На них запечатлены сексуальные утехи мужчины с секретаршей и еще парой сомнительных девиц. — Неужели ты опустишься до шантажа? — интересуется с кривой ухмылкой Ким старший. — Представь себе, — спокойно отвечает Тэхён. — Ради мамы я пойду на всё. — Вынужден тебя расстроить, мне плевать на эти фотографии. Ты, правда, думал, что можешь напугать меня этой ерундой. Да, моя репутация немного пострадает, но я придумал уже историю на этот счёт. Как тебе история о фригидности твоей матери. Мне, как мужчине в самом расцвете сил, нужен секс, и приходится получать его на стороне. Меня некоторые осудят, но поймут. И уж поверь, от этих твоих картинок я никак не пострадаю, — победно улыбается Джунхо. — А от этих? — Тэхён достает ещё несколько фотографий и передаёт отцу, и у того сразу же стирается улыбка с лица. — Как ты думаешь, что сделает с тобой сенатор, когда узнает, что ты спишь с его женой и делаешь из него рогоносца? — Откуда это у тебя? — руки мужчины задрожали, а голос резко охрип. — Что, не так весело, да? — спрашивает Тэхён, глядя мужчине в глаза. — Это, — показывает он на фотографии, — можешь оставить у себя. В понедельник мы ждём тебя в суде, и ты знаешь, что тебе нужно сделать. Пока, папа! — Тэхён встаёт и покидает кабинет, оставляя Джунхо с его мыслями наедине. Слава Богу, в приёмной не было Туана, потому что общаться с ним у Тэ не было никакого желания. Он вежливо попрощался с секретарем и вместе со своими ребятами отправился в «Libertas», где его ждал Джи Хан.***
После разговора с родителями Чонгук поднялся на крышу в райский уголок Чимина. Так странно было здесь находиться. Они столько раз наблюдали за этим местом на экране большой плазмы, а сейчас он сам в самом эпицентре камер, которые, кстати, Юнги так и не убрал. Он очень удивился, услышав знакомый, но давно не звучащий сигнал с крыши. Посмотрев внимательно видео, Мин заметил, как на кушетке сидел Чонгук, явно о чём-то размышляя. Не раздумывая ни минуты, он пишет Хосоку и Намджуну, чтобы те поднялись к их будке. Когда Джун и Хоби поднялись на крышу, у самого входа их ждал Юнги. — Зачем ты нас сюда позвал? — спрашивает Хосок. — Чонгук тут сидит уже несколько минут, — отвечает пепельноволосый. — Может, зря мы сюда выперлись? — сетует Намджун. — Гук, наверное, хочет побыть один. — Может, ты и прав, — задумался Мин. — Просто я побоялся оставлять его одного. Кто-нибудь в курсе, как прошёл его разговор с родителями? — Нет! — отрицательно мотает головой Хоби. — Я тоже не знаю, — говорит Джун. — Господи, ну чего вы там топчетесь? — кричит Чонгук. — Идите уже сюда. — Как ты понял, что это мы? — то ли возмущается, то ли удивляется Юнги. — Дышите больно громко, — улыбается Гук. — Вас пиздец как слышно. — Серьёзно? — вскидывает бровь Намджун. — Да! Хосок садится рядом с Чонгуком на кушетку, Юнги на небольшое кресло в углу, а Намджун в плетеное ярко-салатового цвета кресло и заваливается на бок, понимая, что что-то уже сломал. Остальные лишь улыбаются на это, а Юнги шипит: — Пак Чимин тебя кастрирует. — Я куплю ему новый, — с досадой говорит Намджун, пытаясь удержаться в кресле и не рухнуть на пол. — Давай поменяемся местами, хён, — предлагает Хоби. Он немного отжимает ножки кресла, с которого встал старший, и садится в него, а Ким с виноватым лицом усаживается на кушетку к Гуку. — Ну что, поговорил с родителями? — спрашивает Юнги у младшего. — Да, — вздыхает Гук. — Что всё так плохо? — интересуется Намджун. — Вроде бы нет. Мама приняла меня сразу, а вот папа… — Не принял? — почти шепотом спрашивает Джун. — Сначала всё причитал, как это его сын может быть геем, но потом я решил тоже надавить на них. Мама засуетилась ещё больше подбадривала меня. И отец в конце тоже принял этот факт. Попросил только пока молчать. — Пока не разберётся с Каном? — уточняет Юнги. — Да. — Ты сказал, что твой парень Тэхён? — Почему ты спрашиваешь, Джун-а? — удивляется Чонгук вопросом старшего. — Потому что, когда ты выбежал за Тэ, твой отец активно интересовался, кто такой Тэхён и почему его сын бегает за ним, как влюбленная школьница? — Ты думаешь, что он уже тогда понял, что между нами что-то есть? — Возможно, — пожал плечами Джун. — Хесону явно не понравилось то, как с ним говорил Тэхён. — И что говорил Тэхён, — поддакивает другу Юнги. — И что говорил Тэхён, — соглашается Ким. — Я дал понять отцу, что никому не позволю влезать в наши с Тэтэ отношения. — Ты сумел его догнать? — интересуется Хосок. — Да, — грустно вздохнул Гук, — но мы опять успели немного посраться. — Неудивительно! — говорит Юнги. — Что? Почему? — не понимает Чон. — Гук-а, у Тэхёна стальные яйца, и ему явно был не по душе тон твоего отца. Я видел, как он еле сдерживался ради тебя. Плюс, не забывай, он, в отличие от нас, знает, что случилось около тридцати лет назад. — Вы тоже обратили внимание на эту фразу про то, что отца ничему жизнь не учит? — Конечно, заметили, — соглашается Намджун. — Если честно, фраза звучала как предупреждение. — Чего? Что ты имеешь в виду? Тэхён не сделает отцу ничего плохого. — Ты в этом уверен? — спрашивает Юнги. — Не пугайте меня, — напрягается Гук. — Я думаю, Тэхён не сделает, — вмешивается Хосок. — С чего такие выводы? — переводит своё внимание с одного Чона на другого Юнги. — Просто мне так кажется. — Как ты, хён? — впервые за весь день Чонгук озвучивает вопрос, который никто из них не решался задать. — Нормально. — отмахивается Хоби. — Чего мы не знаем, признавайся? — напирает Юнги. — Оставь его! — недовольно шикает Джун. — Ему и так сейчас херово. — Правда? — подозрительно прищуривается Мин, осматривая друга с ног до головы. — А так и не скажешь. Вот вчера ему было херово, а сейчас он ведет себя так, будто ничего и не произошло. — Господи, Юнги, оставь его в покое! — кричит Намджун. — Не все готовы бегать по всему городу, собирая информацию, — вступает в спор Джун. — Он прав, Джуни, — признается Хосок. — Не понял, — оторопел от признания Хосока Намджун. — Я так и знал! — кричит Юнги. — А чего происходит? — не понимает Чонгук. — Ты знаешь, где Пансок и её родители? — спрашивает Мин. — Где — нет, а вот у кого — да! — Так, может, поделишься? — вздыхает пепельноволосый. — Хён, ты можешь сказать нам, у кого она? — спрашивает Чонгук. Хосок прикрывает глаза, вспоминая события прошлой ночи.Flashback
(начало)
Вот он на ватных ногах доходит до дивана и замертво падает на него, а потом слышит звонок в дверь. Мужчина открывает её и замирает, а потом только и может сказать: — Ты? Что ты тут делаешь? — Привет, Хосок! Мы можем поговорить? — Слушай, Тэхён, мне сейчас не до разговоров. Ты, наверное, не в курсе, но несколько часов назад от здания офиса похитили Пансок, а потом оказалось, что её родители и брат тоже исчезли. — Я знаю, — спокойно говорит Тэ. — Чонгук тебе сказал? — Нет, — говорит Тэхён, оглядываясь по сторонам. — Может, я всё-таки войду, и мы поговорим, чтобы нас никто не слышал. — Ну, хорошо, — сдаётся Хоби. — Проходи в гостиную. Тэхён проходит в небольшую, но уютную комнату. Хосок жил очень скромно по сравнению с самим Тэхёном или Чонгуком. — У тебя миленько, — улыбается Ким. — Хочешь чай, кофе… виски? — Нет, ничего не нужно. — Так о чём ты хотел поговорить? — спрашивает Чон. — О Пансок! — Не понял, — моргает Хоби. — И ты не ответил, откуда ты узнал о её похищении? — Оттуда, что это похищение организовал я. — Чего? — вскакивает на ноги Хосок. — Ну-ка, повтори! — Успокойся и сядь! Сядь, Хосок! — Что значит ты организовал? Что ты хочешь? Ты хочешь так влиять на меня? На Чонгука? — О, Боже! — вздыхает Тэхён и закатывает глаза. — Скажи, вы в своём «Дьявольском квартете» все такие придурки? — Чего? — Того, — повышает голос Тэхён. — Во-первых, вот сейчас обидно было выслушивать эту еболу про влияние на тебя и на Чонгука. Я за Чонгука горло перегрызу любому, можно было это понять, когда я до усрачки сидел и искал доказательства против его врагов. — Прости! — смущённо говорит Хоби. — Во-вторых, что за мания величия? При чём здесь нахуй вы вообще? Ничего, что девчонка уже пострадала в этих играх. — То есть ты сделал это для того, чтобы спасти Пансок? — Ну, наконец-то! До тебя доходит, как до табуретки. — Но почему таким способом. — Ты в курсе, что последние несколько дней за ней тщательно следили? — Нет! — Ну, естественно! — Кто? — Люди Кана! Даже его шестерки внутри компании. Сегодня вечером за ней наблюдали сразу двое людей, которые работают в офисе. — Получается, вы разыграли это представление? Для них? — Для них, для вас, для всех! — Но почему ты не предупредил нас? — Потому что, скажу честно, вы все четверо хуевые актеры, — смеётся Ким. — Поэтому ты решил довести меня до сердечного приступа? — Ну, прости! Зато как все было натурально и эффектно! У меня аж сердце защемило от твоих воплей. А Чимин уже собирался бежать к тебе, чтобы ты порыдал у него на плече. Я в последний момент его остановил, а то бы он всё дело завалил своей сердобольностью. — Погоди, погоди, — начинает доходить до Хосока, — Чимин был в курсе? — Да! Он вообще-то был связным. — И вы с ним были где-то около компании и наблюдали за всем происходящим? — Ну да, — спокойно говорит Тэ. — Стоп, а почему мы вас не видели? — Ну, потому что мы сидели не в жёлтой убогой тарантайке Мин Юнги. — Блядь! — вздыхает Хоби. — Тэхён, отвези меня к Пансок. — Нет, — отказывается Ким, — только не сегодня. Она сейчас с семьей, дай им побыть вместе. И никаких звонков, твой номер могут прослушивать после сегодняшнего. — Но, Тэ, — застонал старший, — мне очень нужно её увидеть. — Завтра после работы на подземной стоянке будет стоять черная тонированная ауди. В ней будут два моих человека. Они отвезут тебя к Пансок на выходные. Так что приготовь какую-нибудь сумку, но чтобы сильно не выделялась. — Зачем? — Боже, Хосок! — вздыхает Тэ. — Тебя увезут оттуда только в воскресенье ночью. Так что возьми с собой чистые трусы, носки и самое необходимое. — А, я понял. — Вот и отлично! Мне пора. — Погоди, Тэ, — останавливает светловолосого Хосок. — Спасибо тебе! — Не за что! — Нет, есть за что, поверь!Flashback
(конец)
Хосок рассказывает всё, что узнал вчера в разговоре с Тэхёном. Намджун восхищается умом Тэхёна. Чонгук просто восхищается Тэхёном, а Юнги орёт: — Что значит страшенная тарантайка? — Блядь! — вздыхает Джун. — Ты только это услышал? — А признайся, Юнги, — смеётся Хоби, — они тебя, то есть нас переиграли! — Хм, им просто повезло. — Ну, конечно! — смеются над другом остальные.***
Как и было обговорено ранее, Хосока в этот пятничный вечер отвозят в дом, где прятали Пансок и её семью. Мужчина знакомится с семьей своей любимой и остается с ней на все выходные. Джин морально готовится к разговору с дедом, поэтому просит всех не беспокоить его в эти два дня. Тэхён, уставший за день, просто отключает звук на телефоне и валится спать, пропуская все звонки Чонгука. У самого Чонгука в эту ночь сна не было ни в одном глазу. Он пил в одиночестве, разговаривая с фотографией Тэхёна. Его бесило, что старший его игнорирует и не отвечает ему. А ведь Гук хотел рассказать ему о своëм каминг-ауте перед родителями. Чимин в своей квартире уже собирался спать, переодевшись в уютную пижаму, которая напоминала наряд эльфа, подаренную ему Мин Юнги. Завершив все мыльно-рыльные процедуры, Чимин выходит из ванной комнаты и собирается идти в спальню, но слышит звонок в дверь. Это заставляет парня напрячься, ведь на часах почти полвторого ночи, и он точно никого не ждал в гости. Посмотрев в глазок, он видит пепельную макушку и пьяную наглую ухмылку Юнги, а потом слышит, как тот начинает дубасить по двери и орать, будя всех соседей: — Открывай, Пак, зараза, Чимин. Я знаю, ты дома! — Ты чё орёшь? — открывает дверь Чимин и заталкивает Мина в свою квартиру. — Совсем охренел? Какого хуя ты вообще здесь делаешь? — К тебе приехал, пироженка ты моя, жопослипательная! — пьяно тянет Юнги. — Что, рад да? — Чему? Харю твою пьяную видеть? Нет! — Что, наебали меня с Тэхёном? Радуешься этому, небось? — Интересненько! — щурится Пак. — О чём речь? — Ну как же? — возмущается Мин. — Сидели вчера и ржали, наблюдая за нами из машины. Весело было? — Очень! — закатывает глаза Чимин и язвит в ответ. — Так и знал, — качаясь, говорит Юнги и почти валится на пол, но его успевает перехватить младший. — Блядь, моти, охуенная пижамка. Это ведь я тебе её дарил. — Дарил, дарил, — соглашается Чима. — Блядь, какой же ты кабан, директор Мин. — У меня такая же, только красный колпак ещё есть, — икает Юнги. — Надо нам ролевуху замутить. — Ага, гномы Санты Клауса, — продолжает язвить Чимин. — Так, пошли на диван, — ведёт в нужную сторону парня секретарь. — Вот неблагодарный ты, моти, — сипит пепельноволосый. — Очень интересно, — зло смотрит на парня Пак. — Это почему? — Ты, когда в говно напился с Тэхёном, я тебя в постельку к себе уложил, а ты меня на свой диван собираешься укладывать. Ты на нём компот, что ли разлил? Чего он у тебя такой ярко алый, как моя кровушка, которую ты из меня всю выпил. — Попизди у меня ещё, — злится Чима. — Ну, вот и добавлю на него красок, — хихикает злобно Юнги. — Не понял, — останавливается Чимин. — В каком это смысле? — Облюю его нахер. — Ты охуел? — кричит Пак. — Пойдешь сейчас к себе ночевать или вон на коврик у двери ляжешь. Понял? — Мотичка, — всхлипывает Юнги, — забери меня на кроватку. Обещаю писять, какать туда не буду. Блевать, дристать и пердеть тоже. Я же соскучился по тебе! — Ох, Чиминушка, — сам себе говорит Пак, — пожалеешь ты ещё, что поверил в эти пьяные сопли. — Не, — говорит Юнги. — Пошли в кровать, придурок, — вздыхает секретарь. — Но если ты что-то сделаешь ночью, я тебя насмерть там залягаю, понял меня? — Угу. Проснулся Юнги рано утром от громких звуков откуда-то сбоку. Оказалось, что это Чима куда-то собирался. Юнги застал его при полном марафете. — Который час? — прохрипел Мин. — Почти десять утра, — послышалось в ответ. — А ты куда? — На танцы, — отвечает Чимин, нанося бесцветный бальзам на губы. — Куда? — переспрашивает удивлённо Юнги. — На танцы. Чего мозг вообще не соображает? — Ты опять танцуешь? — Угу. — А как же травма? — Я танцую для себя, директор Мин. Ногу я стараюсь не напрягать сильно. — Во сколько вернёшься? — зевая, спрашивает старший. — Поздно, тебя уже не будет. — Чего это? Может, я тебя дождусь. — Не наглей, Юнгиша. Мы с тобой договорились, что я от тебя отдыхаю две недели. Ты уже в который раз нарушаешь данное мне слово, что твоя рожа не будет мне мозолить глаза в эти дни. Значит так: собираешься, моешься, завтракаешь и сваливаешь. Еда на столе. Я ушёл! Чтобы до пятницы я тебя не видел. — А что в пятницу? — Открытие «Libertas». — А я что, приглашён? — Вы все приглашены. Всё, Мин, мне пора. — Даже не поцелуешь на прощание? — Издеваешься? Нет, конечно. Я ушёл. — Гадость сладкая и жестокая, — вздыхает Юнги и закапывается опять в подушку и одеяло. Он никуда не торопится, он ещё поспит.***
Утром, после душа, Тэхён замечает непринятые вызовы от Чонгука. Семнадцать! Семнадцать, мать его, раз Чонгук звонил ему. Сглотнув, Тэхён набирает номер любимого и на этот раз уже не отвечает Чон. Тэхён продолжает свои попытки несколько раз, но слышит только гудки. Похоже Чонгук обиделся. Ким решает дать время Гуку, чтобы тот выпустил пар, а Чонгук просто после выпитого спиртного отсыпался после бессонной ночи. Чонгук сладко проспал почти до восьми вечера. После пробуждения голова безбожно трещала, а во рту было так, словно кошки срали всю ночь. Гук не спеша принял ванну, поел и только после этого вспомнил о телефоне, который стоял на вибро режиме. Взглянув на экран, он обалдел. Тэхён ему звонил одиннадцать раз. Чуть меньше, чем Гук накануне, но все равно много. Он как-то нерешительно нажал на кнопку вызова и спустя несколько секунд услышал голос своего любимого: — Что, ледяное сердце оттаяло, и ты решил больше не выпендриваться и поговорить? — Чего? — недоумевает младший. — Я не понял! — Ну ты же игнорировал мои звонки, а сейчас решил снизойти до меня, — говорит недовольно Тэхён. — Ты дурак? — возмущается Чон. — Я вообще-то тебе звонил до хера раз вчера, а ты не отвечал. — Я спал уже, когда ты звонил и телефон был на беззвучном режиме. — Отлично, а я всю ночь не спал и бухал в одиночестве, злясь на тебя. А утром сам заснул и телефон поставил на вибро. Встал недавно и сразу позвонил, а ты мудак, Ким Тэхён. Я хотел вчера поделиться важной новостью с тобой, но тебе, видимо, похуй на меня. — Что ты несешь? Мне не похуй на тебя и не смей так говорить. Что за истерики вообще??? — Истерики? Я вчера признался родителям, что гей. — О, — только смог сказать Тэ. — И что у меня с тобой отношения! Знаешь, Тэхён, а я уже не знаю, хочу ли я их. — Серьезно? — злится Ким. — Ты где? — Не твоё дело. — Не беси меня! Ты дома? — Допустим, — дуется младший. — Я сейчас приеду! — Не утруждай себя. Нахуя тебе такая истеричка, как я. — Знаешь что, малыш, — сердито отвечает Тэ, — ты меня разозлил. Так что мой тебе совет — приготовься получше. — Для чего? — недовольно спрашивает Чон. — Жопу свою готовь, радость моя. Растяни себя получше, потому что как только я войду в твою квартиру, сразу же поставлю тебя раком у стены. — Очень смешно, — фыркает Чонгук, а сам не может понять, шутит Тэ или нет. Член под халатом заинтересованно дёрнулся, и возбуждение накрыло с головой. — Ты думаешь, эта игра слов? Нихуя, радость моя. Я серьёзно, Чон Чонгук. Иди готовь жопу, — говорит Тэхён и сбрасывает вызов. Чонгук не идёт, а просто бежит в ванную. Такой Тэхён: властный и жесткий, нереально возбудил Чонгука. Член уже стоял по стойке смирно, а брюнет вымывал себя и растягивал в душе. Тэхён приехал примерно минут через сорок после звонка. Он не шутил, когда говорил, что поставит Чонгука раком прямо у стены. Как только он зашел в квартиру, то резко развернул младшего к стене, нагибая и шепча: — Ну что, подготовился? — Да, — тихо простонал Чонгук, кайфуя от всего происходящего. — Отлично! Мне надо в душ. — Иди. Тэхён обратно разворачивает младшего к себе лицом и страстно целует, а потом говорит: — Когда я приду в комнату, чтобы ты стоял на кровати в коленно-локтевой и призывно раздвигал передо мной ягодицы. Понял? — Да, — прошептал Гук. — Я скучал. — Я тоже, — чмокает Ким чужие губы и уходит в душ. Когда Тэ входит в комнату, он видит, как Чонгук делает всё то, что ему было велено. От этой картины ему хочется орать в голос. Чонгук стоит и заглядывает себе за плечо, хитро улыбаясь. Тэхён встает на кровать коленями, оказываясь лицом у ягодиц. Сфинктер соблазнительно призывает к себе, и Тэхён проходится по нему языком, выбивая этим громкий стон из уст Чонгука. Светловолосый присасывается к дырочке еще сильнее, начиная толкаться в неё языком, а рукой ласкает член младшего. Чон стонет надрывно и часто, доставляя ушам Кима невероятное удовольствие. Он так соскучился по этому голосу, по этим стонам. — Тэ, Тэ… Боже, да. Тэхён продолжает ласкать языком анус младшего, иногда переходя на яички и член. Головка уже блестит от естественной смазки, и его собственный ствол начинает сильнее сочиться от возбуждения. — Тэ, трахни меня, — скулит младший, — я так давно не чувствовал тебя. — Хочешь этого? — прекращает свои ласки языком светловолосый. — Очень. Возьми меня, я больше не могу. Тэхён вводит сразу три пальца, проверяя, как хорошо подготовился брюнет, и понимает, что Гук отлично себя растянул. — Где смазка? — спрашивает старший и видит, как в него летит тюбик. — Презервативы? — Не хочу, — отвечает Гук и застывает. — Погоди? У тебя кто-то был после меня? — Ёбнулся, что ли? — Тэхён, поклянись, что у тебя никого не было за это время, что мы делали перерыв. — Господи, крольчонок, никого у меня не было. Только ты мне нужен. А у тебя был кто-то? — Что? Нет! Нет! — Так что, опять без резинки? — Да, — вздыхает, — вот и проверим, был у тебя кто-нибудь или нет. Потом станет ясно, если ты притащил мне какую-то дрянь. — Да ебаный в рот, — злится Тэ. — У меня сейчас упадёт и не встанет. Я же сказал, у меня никого не было. Единственное, что видел мой член — моя рука. — Правая или левая? — Обе. — Прости меня, я сам не знаю, что несу. Давай, трахай меня, — виляет задницей Чонгук и раздвигает ягодицы. — Сам напросился, — говорит Тэ и входит на половину длины. — Блядь, — простонал младший, — какой же ты огромный. — Просто я давно в тебе не был, — ухмыляется Ким. — И кто в этом виноват? — зло шипит Гук. — Ты хочешь трахаться или болтать? — Трахаться… Тэхён входит на всю длину и дает немного привыкнуть к себе. Спустя минуту он начинает делать толчки. Сначала он делает это аккуратно и медленно, чтобы Чонгуку не было больно, потому что они реально давно не занимались сексом. Затем, когда брюнет сам начал насаживаться на член, Тэ начал наращивать темп, сильнее и быстрее вбиваясь в любимого. Шлепки заполнили всю комнату вместе со стонами обоих мужчин. Старший периодически целовал между лопатками и шею Гука. Его рука водила по члену младшего, надрачивая в такт своим движениям. Первым кончил Гук, заливая спермой руку Тэтэ. Через несколько минут сам Тэхён, быстро выходя из младшего, изливаясь на поясницу Чонгука. Достав влажные салфетки, он быстро протёр спину Чона и свою руку, а после лёг на спину, сгребая младшего в свои объятия. — Это было охренительно, — вздыхает Тэ и целует младшего. — Я скучаю по тебе, — тихо прошептал Чонгук. — Я тоже. Ты, правда, признался родителям? — Да! — Как они… Как они восприняли эту новость? Чонгук садится на кровать и рассказывает Киму о реакции родителей. Тэхён кивает и подбадривает своего любимого. После этого они еще около часа просто лежат на кровати и целуются. — Ты останешься на ночь? — Я не знаю, родной. — Я не хочу, чтобы ты уезжал. А то я как шлюха, которую трахают и сваливают в ночи. — Дурак, — улыбается Тэ. — Ты мой мальчик! Мой малыш! Никогда так не говори. Ты не шлюха! Ты только мой. Мой желанный, любимый и самый родной. — Тэхёни… — Ммм? — Я ещё хочу! — Желанный, любимый, родной и очень ненасытный.***
Утром Тэхён уходит до пробуждения младшего, оставив записку на подушке. Он не хочет будить его так рано. Сам бы с удовольствием нежился в тёплой постельке с любимым человеком, но в восемь часов утра должен подъехать один из поставщиков спиртного, а после у него встреча с мамой. Чонгук сладко потягивается ото сна и видит, что Тэхёна рядом нет. Постель холодная, значит, ушёл давно. На той подушке, где спал старший, лежит записка:Чонгуки, доброе утро! Мне нужно было уехать на важную и очень раннюю встречу. Не
хотел тебя будить. Эта ночь была волшебной и восхитительной! И нет, придурок, я не бросаю тебя. Это так, если ты уже успел напридумывать себе всякой херни. Я позвоню тебе вечером, но в ближайшие дни мы не сможем увидеться. Обещаю, на этой неделе ты узнаешь, кто такой Ким Тэхён. Люблю тебя! Твой Тэ.
Чонгук, конечно, расстроился, но его согревали мысли, что старший не сбежал, не оставив никаких объяснений. Ему пришлось уехать, и он об этом сообщил. Чон безумно хотел узнать, чем же занимается его Тэхён. Кто такой Ким Тэхён? После душа Чонгук взвесился и был неприятно удивлён. Последние дни стресса и расстройств, а также алкогольное лечение плохо отразились на нём. Сегодняшний день и всю последующую неделю, когда он не сможет видеть Тэ, парень решает посвятить своему здоровью и внешнему виду.***
Тэхён после рабочей встречи направился на встречу с мамой. Они решили позавтракать на свежем воздухе в одном уютном семейном кафе недалеко от парка Намсан. Ён Ми очень переживала из-за предстоящего заседания суда, которое состоится уже завтра. Женщина была в курсе недавней встречи сына и бывшего мужа. Она не доверяет Джунхо и боится, что ему, как всегда, удастся выкрутиться и совершить очередную подлянку. — Ох, Тэхён, — вздыхает Ён Ми, — я так переживаю. Боюсь, вдруг этот мерзавец ещё что-нибудь придумает. Не хочу, чтобы тебя это хоть как-то зацепило. — Перестань, мам! — успокаивает женщину Тэхён. — У нас с хёном всё под контролем. Против такого козыря Джунхо не попрёт. — Ты уверен? — Да. Ты, кстати, знала об его интрижках? — Конечно, знала. — Тогда почему никак не реагировала? — А смысл? Ты же знаешь, мы жили с ним как чужие люди. Ложе брачное не делили много лет. Да и всё равно мне было, с какими девицами он развлекается. Хотя, скажу честно, я была удивлена, узнав о его связи с женой сенатора Хван. Только я не понимаю, чего она нашла в твоём отце. — Без понятия, — говорит Тэхён, отправляя очередной кусок омлета в рот. — Могу я задать тебе вопрос? Только ответь честно. — Ну конечно, сынок. — У тебя были любовники? Ён Ми опускает глаза. Адвокату Пак, женщина сказала, что никогда не изменяла мужу, но это не так. Тэхёну врать не хотелось, поэтому она говорит: — Да, Тэ. У меня был один любовник много лет назад. — Но адвокату ты сказала, что не изменяла? — Да. — Почему ты его обманула? — Честно? Мне было стыдно! — Мама! — чуть повышает голос Тэхён. — А если Джунхо предоставит факт твоей измены? Конечно, это не скажется никак на твоём наследстве, но твоя репутация может пострадать. — Тэхёни, это было много лет назад. Тогда твоему отцу ещё не пришла в голову эта безумная идея приставить ко мне охрану, которая следила за каждым моим шагом. — Это неважно, мама. Он мог знать об измене всё это время. Кто этот мужчина? — Мой массажист. — Что? Серьёзно? — Не осуждай меня, милый. Я и так жила все эти годы, как затворница и монашка. — И как долго ты с ним встречалась? — Около двух лет, примерно два раза в месяц. — Мама, — вздыхает светловолосый. — Ты не боялась, что он может начать тебя шантажировать этой связью. — Честно нет. Он даже не знал, кем был мой муж. — Почему вы расстались? — Он уехал в Китай. — Ты его любила? — серьёзно спрашивает Тэхён у матери. — Нет, что ты, милый! Единственный человек, которого я любила — Ан Сынгимин, моя первая школьная любовь. — Вы встречались с ним до того, как дедушке пришла бредовая мысль выдать тебя замуж за отца? — Да! Ты знаешь, я ведь тогда хотела сбежать с ним? — Почему не сделала это? — Сделала, — грустно улыбается женщина. — Ждала его с сумкой на нашем месте, а он так и не пришёл. Я тогда подумала, что он испугался и отказался от меня и согласилась на этот брак. — А на самом деле что случилось? Ты знаешь? — Позже узнала, что его избили. Кто за этим стоял, я так и не выяснила, но, как ты понимаешь, вариантов всего два: либо мой отец, либо Джунхо. — Ты его ещё когда-нибудь видела? — Нет, — расстроенно говорит Ён Ми. — Потом, спустя несколько лет, наша общая одноклассница рассказала мне, что Сынгимин женился и у него двое детей. — Мне жаль, мама. Ты прожила не ту жизнь, которую хотела, и не с тем человеком. — Да, — тяжело вздыхает женщина, — и я благодарю Бога, что скоро это всё закончится. — Ты его до сих пор любишь? — Кого? — Ён Ми не сразу поняла, про кого спрашивает сын. — Ну, этого Сынгимина? — Тэ, прошло столько лет. Наверно, уже нет. Я любила того парнишку, что покупал мне фасолевые пирожки, воровал цветы на клумбе недалеко от школы. Который был первым, кто меня поцеловал. Сейчас это уже не тот человек. Зачем жить прошлым и любить образ того Сынгимина? — Вы были с ним близки? — В смысле? — удивляется госпожа Ким. — В сексуальном плане? — Тэ, — краснеет женщина, — как ты можешь задавать мне такие вопросы? — Ну перестань, мам. Мы с тобой обсуждали моих парней, и ты так не краснела. — Это другое, сынок. — Тебе нечего стыдиться. Я не собираюсь тебя осуждать. — Да, малыш. Он был моим первым мужчиной. — Отец знал об этом? — Конечно! Было бы глупо, если бы в нашу первую брачную ночь он сам понял, что я не девственница. Он был в бешенстве, когда я ему рассказала. Но, по всей видимости, он посчитал, что капитал моей семьи стоит того, чтобы и на это закрыть глаза. — Мерзавец! — шипит Тэхён. — Завтра ты станешь свободной женщиной, — улыбается парень. — Этот день будет одним из самых счастливых для меня.***
Домой Тэхён вернулся во второй половине дня. Отключив телефон, он сел работать. Вся музыка давно написана. Теперь ему нужно отрепетировать и сыграть её на пианино и саксофоне. Он работает примерно до девяти вечера, забыв про ужин. После репетиций парень быстро греет замороженную пиццу и открывает бутылку красного вина. Немного перекусив, Тэхён наспех принимает душ и ложится в кровать. Завтра будет очень тяжёлый день. Но прежде чем лечь спать, Ким набирает своего крольчонка не просто по телефону, а по видеосвязи. Когда младший отвечает на вызов, Тэхён чуть слюной не захлебывается, видя своего парня в одних спортивных штанах, потного и уставшего. — Ты чем занимался, что в таком виде? — хмурится Ким. — К сожалению, не тем, о чём ты подумал. — И что же я подумал? — играет бровями старший, пытаясь рассмотреть через экран смартфона своего охрененно-сексапильного парня. — Тэтэ, я занимался спортом. — Один? — серьёзно спрашивает Тэхён. — Один. Что вообще за расспросы? — Просто увидел тебя такого красивого, сексуального и потного и у меня встал этот вопрос. — Встал только вопрос? — пошло улыбается Чонгук. — Не только, — принимает правило игры светловолосый. — Может, приспустишь треники? — Треники? — сексуально тянет Чонгук, и его рука нежно спускается, поглаживая накаченный пресс, а потом резко поднимает руку и складывает популярную комбинацию из пальцев и показывает её Киму в камеру. — Вот, видел, — шипит младший. — Хочешь меня увидеть голеньким — придётся приехать. — Милый, я же писал, что у меня вся неделя сумасшедшая. — Да? — мило хлопает глазами Гук, а потом серьёзно говорит: — ну, тогда дрочи, Тэхён-а, пока руку в кровь не сотрёшь. Хочешь эту попку, — игриво приспускает он ткань спортивных штанов, показывая половину ягодицы, — приезжай и бери. — Ты садист, Гуки! — обиженно дуется Тэ. — А ты не садист? — закатывает глаза Гук. Ему, между прочим, тоже сейчас не просто, но наказать светловолосого хочется сильнее, чем дрочить на камеру. — Когда захочешь этот член в себе, — сжимает он через ткань спортивок свой возбужденный орган, дав понять Киму, что у него тоже стоит, — ты знаешь, что тебе делать. Тэхён готов орать и по кровати кататься, как ужаленный. Младший издевается в открытую. Знает пакостник, как влияет на старшего, знает и всё равно играется с ним. — А знаешь что? — кричит Тэхён. — Я даже не буду прикасаться к себе в эти дни. — И как же ты, бедненький, будешь ходить со своими тяжелыми яйцами? — насмехается над ним Чонгук. — Смейся, смейся. Посмотрим, как ты будешь прихрамывать после моего недельного воздержания. — Не пугай меня, милый. — Посмотрим! — говорит Тэхён и вешает трубку, даже не попрощавшись с младшим. Через пару минут на его телефон приходит сообщение от Чона. Чонгукииии Идиот! Люблю тебя!
Любимый Тэтэ
От придурка слышу. И я тебя!
***
В понедельник в девять часов утра началось заседание суда по расторжению брака Ким Ён Ми и Ким Джунхо. Тэхён, естественно, всё время был с мамой. А с Джунхо пришли Шин Ю и Туан. Девушка хотела поздороваться с матерью, обнять её и поцеловать, но Ён Ми предостерегла её от этого шага, выставив руку в запрещающем жесте. Туан в свою очередь, подошёл ближе к матери и старшему брату и только прошипел, как змея: — Ничего у вас не выйдет. Зачем тебе это надо, мама? — Замолчи! — сухо ответила женщина. — Ты словно не мой сын, Туан. Меня пугает твоя схожесть с Джунхо. — А в кого пошёл твой любимый сынок, мама? — зло говорит Ким младший. — Мне стыдно, что ты мой сын, — всё, что могла, ответила Ён Ми и отошла подальше от Туана. — Доволен? — злобно спросил младший у Тэхёна. — Туту, — усмехается Тэ, видя реакцию на ненавистное детское прозвище, — исчезни! Туан отходит от брата, но продолжает сверлить его глазами, в которых читались только злоба и ненависть. — Мне жаль, что родители разводятся, — вздыхает Шин Ю, стоя возле Тэхёна. — Серьёзно? А что именно тебе жаль? Что мама больше не будет заложницей этого брака? А может, что она наконец-то станет свободной и счастливой женщиной? Боже, Ю, ты такая лицемерка. — Что? Почему это? — Ты всяческими путями пыталась расстроить свой договорной брак, не гнушаясь предавать, лгать и унижаться, а сейчас стоишь и рассказываешь, что тебе жаль, что твоя мама наконец-то выбирается из дерьма, от которого я тебя спас. — Я… Я не то хотела сказать, ты все исказил. — Ну, конечно. Ты хорошая, а все плохие. Ничего, жизнь всё расставит на свои места. — Ты это о чём? — Скоро узнаешь, сестрёнка! Джунхо не подходил ни к бывшей жене, ни к старшему сыну. Он о чём-то шептался со своим адвокатом, лишь изредка посматривая в сторону Тэ. Заседание длилось почти два часа. К большому удивлению Туана и Шин Ю, Джунхо сразу же передал все финансовые документы на движимое и недвижимое имущество родителей Ён Ми, а так же подписал все документы о разводе. В итоге женщина получила обратно своё наследство от родителей и отказалась от общего имущества с бывшим мужем. Единственное, от чего Ён Ми не собиралась отказываться, это десять процентов акций Kim Corporation, подаренные ей за рождение троих детей. Джунхо пришлось и на это согласиться. После урегулирования всех спорных вопросов и подписания необходимых документов чета Кимов была официально разведена. Тэхён знал, что на улице их уже ждут журналисты, мечтавшие написать статьи об этом разводе. Подвергать такому испытанию маму, да и светить собственной физиономией ему не хотелось, поэтому он заранее договорился, что Ченир будет ждать их у черного входа. Когда все вышли из зала суда, Ён Ми и Тэхён попрощались только со своим адвокатом. Общаться с другими членами семьи не было ни малейшего желания, поэтому они поторопились удалиться от любопытных глаз. Сев в машину, женщина радостно выкрикнула, поднимая руки вверх: — Я свободна! Я наконец-то свободна! Вы не представляете, как я счастлива сейчас! — Ну почему? — улыбается Тэхён. — Наверно, твои эмоции немного схожи с моими пять лет назад. — Нет, Тэхёни, — вздохнула Ён Ми, — это немного другое. Ну что, самые верные мои мужчины, отпразднуем это? — Отпразднуем! — крикнули Тэхён и старый аджосси.***
В среду утром Хесон без предупреждения приехал в компанию Чонгука. «Дьявольский квартет» в полном составе были приглашены в кабинет президента. Хесон был злой и раздражённый. Когда все наконец-то подошли, Чонгук первый решился задать вопрос отцу: — Папа, что случилось, ты можешь объяснить? — Могу, — кивает Чон старший. — Этот ублюдок Кан Ханьюл сбежал из страны. — Что? — кричит Чонгук. — Как это? — Вот так! И его приближенные крысы вместе с ним испарились. Трое из вашего списка сбежали, остальные дают признательные показания тем, кто занимается экономическими преступлениями. — И что нам теперь делать? — задаёт вполне логичный вопрос Юнги. — Я по своим каналам постараюсь что-то выяснить, но не уверен, что это что-то даст. — Что сказали в полиции? — спрашивает Намджун. — Что разослали ориентировки на него и его подельников. — Слушайте, а может, его любовница знает, где этот козёл, — выдает Хоби. — Любовница? — удивляется Хесон. — И кто же его любовница? — Мы не уверены в этом, Хосок, — говорит Намджун. — То, что ты их видел, выходящих из ресторана, не говорит о том, что она его любовница. — Кто она? — не унимается Чон старший. — Понимаешь, папа, — мнётся Чонгук, — Пансок подслушала разговор Кана по телефону, и в нём он говорил с какой-то «деткой». Он сказал ей, что скоро меня уничтожит. — И при чём тут какая-то девица? — Папа, мы думаем, что его детка — это Пак Кёнха. — Кёнха? Та, с которой ты дружил в школе? — Да. — И чем же ты её так сильно обидел, что она решила насолить тебе чужими руками, да ещё так изощрённо? — Переспал с ней, а потом в ужасе сбежал от неё после секса. А ещё игнорил её и делал вид, что между нами ничего не произошло. — Так эта она, та единственная девушка, после которой ты убедился, что ты точно гей? — Пап, — повышает голос Гук, — можно без этого? — Ладно, — соглашается Хесон. — И вы серьёзно думаете, что молодая девчонка ляжет под этого старого осла, только чтобы отомстить школьному недолюбовничку? — И мне, — вмешивается Хосок. — Не понял! — смотрит на парня мужчина. — И мне тоже отомстить! — говорит Хоби. — А ты-то тут при чём? — Я тоже с ней переспал, только в универе. Но мы разошлись обоюдно. — Пиздец! — только и может произнести Хесон. — Папа! — Что папа? Я думал, тут неуёмные аппетиты Кана, а оказывается, ещё какая-то идиотская месть обиженной сикарахи. И где теперь искать эту девицу? — Может, попросить Тэхёна о помощи? — предлагает Юнги. — Он сейчас очень занят, — говорит Чонгук. — Откуда ты знаешь? — охреневает от ответа младшего Мин. — Он мне сам это сказал, — напрягся Гук. — Когда? — продолжает свой допрос Юнги. — В выходной. — Вы что, общаетесь? — Хён, остынь! Мы просто поговорили по телефону. О том, что Тэхён его полночи насаживал на себя, младший, конечно, умолчал, чтобы не злить Джуна и Юнги и не шокировать отца. В этот момент все слышат стук в дверь, и на пороге появляется Чимин. — Чима, ты что тут делаешь? — подскочил к своему парню Мин. — По делу приехал, — спокойно говорит Пак, и переводит взгляд на Чона старшего. — Добрый день, председатель Чон. — Привет, Чимин-ши. Как дела? Гук сказал, что ты в отпуске. — Да, — улыбается Чимин. — Я привез пригласительные билеты на открытие нового сезона в «Libertas». Чимин раздаёт всем пригласительные билеты, в том числе и Чон Хесону. — Подожди, Чимин-ши, ты наверно что-то напутал. Билеты, наверняка для мальчиков, при чём тут я? Что это за место вообще? — Это джаз клуб. Это место, где не осуждают людей за их сексуальную ориентацию. — Тогда точно это приглашение для меня ошибочно, — старается звучать менее раздраженно Хесон. — Нет, председатель Чон, никакой ошибки нет. Пригласительные для вас и госпожи Да-хэ. После шоу-программы, для специальных гостей, которыми вы все являетесь, будет организована очень интересная и познавательная вечеринка. Хозяева клуба настоятельно рекомендуют Вам, председатель Чон, её посетить. — И кто же хозяева этого клуба? — интересуется мужчина. — Известный музыкант Ви. — Я такого не знаю, — перебивает Пака Хесон. — И Со Джи Хан. — Кто? — меняется в лице старший и это все замечают. — Ты сказал Со Джи Хан? — Да. Вы можете не волноваться, там Вы будете в безопасности. Вам нечего бояться. — Что ему от меня надо? — побледнел Хесон. — Не столько ему, сколько Ви, — ещё больше удивляет всех Чимин. — Моти, ты можешь объяснить, что происходит? — Вы всё узнаете в пятницу вечером. — Чимин, — подает голос Чонгук. — Тэхён тоже там будет? — Да! И мы с Сокджином будем! — отвечает секретарь. — Чима, — тихо спрашивает Джун, — ты не знаешь, Джини уже говорил с дедом? — Он как раз поехал на эту встречу, Намджун…***
Сокджин несколько дней собирался с мыслями, думая, как лучше поговорить с дедом. Наконец-то набравшись храбрости и смелости, он едет в дом к своему дедушке. Тот встречает его за чтением какой-то книги в своём кабинете. — Дедуля, привет! — проходит вглубь кабинета Джин и целует старика в щёку. Тот машет ему рукой, не отрываясь от книги, и говорит: — Зачем пришёл? — Деда, нам надо поговорить. — О чём? — всё так же продолжает читать старший. — Может, ты уже оторвёшься от этой книги и посмотришь на меня, — начинает злиться Сокджин. Тот убирает чтиво на стол и смотрит прямо в глаза, а может быть, и в самую душу. — Доволен? — фыркает старик. — Да. Скажи, зачем ты нанял частного детектива? Да еще приказал ему следить за Намджуном. — Кем? — переспрашивает старший с хитрым прищуром. — Дедушка, не притворяйся, — закатывает глаза Джин. — Ну так может, ты уже расскажешь мне, что тебя связывает с этим парнем? — Уф, если бы было всё так просто, — сжимает кулаки младший. — Ладно, не хочешь сам говорить, я расскажу. — Что? Что расскажешь, — тушуется Джин. Йон Убин был очень своеобразным человеком. Хитрым, умным, проницательным, с особым вкусом и видением этого мира. Он любил классику, сигары и пошив костюмов на заказ, отдавая предпочтения хорошим дорогим тканям, ручному труду и индивидуальности, а не знаменитым брендам. Ему не нравилась современная молодежь, культура и политика. Убин сразу же невзлюбил Ким Джи Вона в качестве будущего зятя. Он всячески пытался влиять на выбор своей дочери Чаён, но та была упрямая и по уши влюбленная, поэтому мужчине пришлось согласиться на этот брак. Единственной радостью от этого союза стали внуки: старший Сокджин и его младшая сестра Наюн, которая уже почти десять лет жила в штатах. Так как Чаён была его единственным ребёнком, к тому же без претензий на компанию отца, Убину пришлось передать бразды правления Джи Вону. Конечно, старик надеялся, что когда Джин окончит университет, он встанет во главе компании, и всегда напоминал зятю, что он на этом месте временно. Увы и ах, мечтам Убина не удалось исполниться. Джин сразу дал понять, что работать с отцом он не намерен, да и бизнес деда ему не интересен. Он будет заниматься тем, чем хочет. Больше всего этот расклад обрадовал отца Сокджина. Джи Вон слишком сильно зависел от семьи жены, поэтому не вступал с ними в открытый конфликт. Убин предвидел многое. Например, что после его кончины Джи Вон наверняка захочет прибрать всё к своим рукам, поэтому втайне ото всех он переоформил компанию на своего внука. А всё остальное имущество разделил между дочерью и внуками, написав подробное завещание. Семью Ким Джунхо старик тоже недолюбливал. Единственные, кому он симпатизировал, были Ён Ми и Тэхён. Он не стал осуждать парня, когда всплыла правда о его ориентации. Джин тогда признался только деду, что помогает, чем может, своему кузену и к его большому удивлению, старик не то что ругать его не стал, а наоборот, похвалил за это. Сокджин много раз порывался рассказать Убину правду о себе, но боялся осуждения и презрения именно со стороны дедушки. Он не так бы болезненно воспринял осуждение матери или отца, как ненависть и неприятие деда. Наверно, поэтому ему сейчас очень страшно. Страшно услышать разочарование и ненависть в голосе родного и любимого человека. Старик отложил книгу и подошёл к окну, явно что-то обдумывая. Он простоял спиной к внуку минут десять, и Сокджин не решался все это время прервать эту пугающую тишину. Первым заговорил Убин: — А помнишь, Джини, ты привёл ко мне свою одноклассницу. Ну, ту, которую извалял в луже, а потом старательно чистил её пальто. — Помню, — прошептал младший, пока не понимая, к чему ведёт дед. — А ту блондинку, ну, которая курила в моём саду и истоптала мои белые розы. Разве может девочка себя так вести? На каком курсе ты тогда учился? — На втором, — сглатывает Джин. — Дед, к чему ты ведёшь? — К тому, что ты всегда меня знакомил с теми, с кем у тебя были серьезные шашни. Да, я знаю, что у тебя было много девиц, но именно этих двоих пигалиц ты приводил в мой дом, значит, они тебе очень нравились. — Я всё ещё не понимаю. — Сокджин, почему ты не привёл этого Намджуна и не познакомил нас? — спрашивает в лоб Убин внука, а тот готов уже в обмороке на полу прилечь. — Деда, я… Погоди. Что ты имеешь в виду? — Ну что ты из меня идиота делаешь. Я, конечно, старый, но пока в своем уме. Я давно догадался, что с тобой что-то происходит. Ты перестал рассказывать мне про своих девчонок и вообще хоть как-то реагировать на женский пол. — И поэтому ты решил нанять частного детектива? Но почему он следил не за мной, а за Джуном? — Так он сначала следил за тобой, горе ты мое луковое. А потом я решил разузнать про хахаля моего внука. — Боже, это какой-то сюр, — вздыхает Сокджин. — Сюр-высюр! — злится старик. — Я не знаю, что ты там нашел в этом шифоньере с улыбкой Моны Лизы, но раз ты с ним шпёхаешься уже столько лет, мог бы и познакомить нас. Или ты ждал, что дедушка помрёт, и ты избежишь этой участи? — Деда, ну что ты такое говоришь, а? И вообще, где ты понабрался таких слов? — В гугле. Так ты мне расскажешь все или мне из тебя клещами надо все вытаскивать? — Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. — Ну, как тебя угораздило вообще? На Тэхёна насмотрелся, что ли? Голубизна что, передается воздушно-капельным путём? Он же мужик, Джини. Мужик с членом и яйцами! — Спасибо, дед, я заметил этот факт за три года. И не трогай Тэ, он тут не при чём. — Ты хочешь сказать, что вы с ним того, шуры-муры, любовь-морковь, трах-тибидох, трахушки-поебушки, шпили-вили, раки-всраки. — Я тебя понял, дед! — крикнул Джин и густо покраснел. — Точно отключу у тебя интернет. — Я ещё не в маразме, чтобы ты за меня решал, что мне делать, — фыркнул старик. — Три года! Это большой срок, малыш. — Тогда ты должен понимать, что это не всраки-поебушки-шпили-муры, как ты там выразился. — Вот и я думаю: что это? — Любовь, дедушка! — Ты, правда, любишь этот шифоньер? — Люблю. Очень люблю! — Ох! Ну и что мне с тобой делать? — Принять и любить, — строит невинное выражение лица Сокджин. — Ну, это понятно. Я так понял, что о твоём мужике, кроме Тэхёна никто не знает? — Из семьи нет, но знают еще несколько друзей. — Понятно! Ты пришёл ко мне благословение на ваши отношения просить? — интересуется дед. — Можно и так сказать. — Ну что ж, приводи как-нибудь его сюда, познакомимся. — Ты это серьёзно? — удивлённо уставился на деда Сокджин. — Серьёзно. Я надеюсь, ты сверху? — Деда! — смущенно кричит парень. — Ясно, — вздыхает Убин, — снизу, — звучит как-то разочарованно. — Мы универсалы. — И что это значит? — уставился на внука старик. — Как неловко, — краснеет младший. — Мы меняемся. — А, — произносит дед и потом понимает смысл этих слов. — А, а так можно? — Блин, — закрывает глаза Джин. — Мне пора, деда. Я позвоню. — Угу. Эй, парень, — окликает Убин внука. — Ничего не бойся, я с тобой, понял! — Спасибо, дедуля! Ты лучший! — кричит Сокджин, уходя из кабинета. — То я этого не знаю! — пыхтит себе под нос старик и садится на диван, беря в руки книгу.***
В среду вечером, когда Джунхо с детьми ужинали дома, в дверь кто-то позвонил. Домработница приняла пакет и расписалась за него. Она сразу же отнесла посылку Джунхо в столовую, оставляя её на небольшом комоде возле стола. Закончив ужинать, Джунхо берёт пакет и идёт с ним в гостиную. Хвостиками за ним следуют Шин Ю и Туан. — Что это за пакет, папа? — спрашивает девица. — Не знаю, — отвечает мужчина. — Сейчас посмотрим. Он разрывает упаковку и видит три пригласительных билета в клуб «Libertas» и записку. Джунхо разворачивает её и понимает, что она от Тэхёна.Добрый вечер, семья! В эту пятницу я жду вас на открытие нового сезона в джаз-клубе «Libertas». Отказы не принимаются. Уверен, вам будет интересно. Ты же хочешь узнать, чем закончится история с фотографиями, папа? В твоих интересах, чтобы вы трое пришли. До встречи!
— Папа, ну что там? — не унимается девушка. — Билеты в клуб «Libertas». — Чего? — удивляется Туан. — Бред какой. — Не бред, — шикает на сына мужчина. — В эту пятницу мы все идём туда. — Ты шутишь? — говорит младший Ким. — А мне нравится эта затея, — радуется Шин Ю. — Я слышала, что это очень крутое и модное место. Многие актёры дорам там тусуются. — Это не шутка, Туан. Мы все идём туда. — Почему? Я не хочу, — протестует парень. — Кто тебе их прислал? — Это неважно, кто мне их прислал. Меня не интересует, хочет этого кто-то из вас или нет. Я приказываю вам быть там. — Не волнуйся, папуля, — лисой кружит перед Джунхо дочь, — мы пойдём! — Вот и отлично!***
В пятницу вечером «Дьявольский квартет», практически взявшись за руки, проходят в большой зал клуба «Libertas». Внутри было так атмосферно, пафосно и красиво. Чонгук первый увидел подходящего к ним Чимина. Пак выглядел ослепительно в белоснежном костюме и в тон подобранной рубашке, с крупными перстнями на пальцах и розовыми волосами. — Привет! — поздоровался Чимин. — Вау, моти! — восхищается Юнги и, не сдерживая себя, целует младшего в губы. — Хм, — прочищает горло Пак, — пойдёмте, я провожу вас за наш столик, — говорит секретарь и ведёт всех на второй этаж по большой деревянной лестнице. В помещении играет джаз. Народу очень много, и публика вся солидная, разных возрастов. — Чима, ты не в курсе мои родители приехали? — спрашивает Чонгук. — Да! Не волнуйся! Они сидят за соседним столиком от нас. — А Тэхён? — продолжает спрашивать брюнет. — Ты увидишь его позже, — улыбается Чимин. — А Сокджин приехал? — уже интересуется Джун. — Да, он сейчас со своей тётей сидит рядом с нами. Но во время выступления он пересядет к нам. Когда компания из пяти человек доходит до нужного столика, Чонгук сначала видит своих родителей и только потом замечает Туана с отцом и сестрой. Чонгук немного притормозил шаг, останавливая всех, и, схватив Пака за руку, спросил у него: — Что они тут делают? — показывает он взглядом на семью Ким. Все сразу же обратили внимания, как Туан прожигает их взглядом. — Они тоже приглашены, Чонгук! — отвечает Чима. — Кем? — спрашивает младший. — Их пригласил Ви. Чимин отходит от «Дьявольского квартета» и направляется в сторону Сокджина, Ён Ми и Ченира, шепча что-то им. Джунхо испытывает какое-то странное чувство страха. Зачем здесь он с детьми? Зачем здесь его бывшая жена? Но больше всего его волновало, что здесь делает Чон Хесон с женой и сыном. Четверка стоит и не знает, как им реагировать на присутствие Джунхо и Туана. — Мне это всё не нравится, — шепчет Чонгук, поворачиваясь к друзьям лицом. — Что здесь делает Ким Джунхо? Туан? Я боюсь, вдруг Со Джи Хан что-то задумал против моего отца. — Чонгук, перестань, — пытается подбодрить младшенького Намджун. — Я не думаю, что Джи Хан что-то такое задумал. Тем более, тут как-то замешан Тэхён. Тэ не стал бы подставлять так твоего отца. — Да, наверное, ты прав, — соглашается с другом Гук. — Ладно, пойдёмте. Чимин показывает рукой на столик, который стоит ровно посередине от семьи Чон, семьи Ким и столика, где сидит Сокджин, Ченир и Ён Ми. «Дьяволята» здороваются с Джином и кланяются его тёте и седовласому мужчине рядом с ней. — Познакомьтесь, это моя тётя Ким Ён Ми и её водитель и друг семьи аджосси Пак Ченир. А это мои друзья: Чон Чонгук, Мин Юнги, Чон Хосок.—Джуна он не называет, но, поднимаясь с места, подходит к нему и целует в губы на глазах у всех. У Намджуна даже ноги затряслись от такого. — А это мой монстрик, — улыбается старший, — Ким Намджун. — Приятно познакомиться, — улыбается Ён Ми, всё время поглядывая на Чонгука. — Так волнуюсь, первый раз на выступлении сына. До всех доходит, что Ви — это истинный наследник семьи Ким. Старший сын Ким Джунхо, брат Ким Туана, кузен Сокджина. Семья Ким сейчас в шоке от поведения Джина. Оказывается, он такой же гей, как и Тэхён. Далее «Квартет» здоровается с четой Чон, которая всё это время с интересом наблюдала за мальчиками. Хотя Хесон иногда поглядывал в сторону Джунхо. А ещё он иногда оглядывался, словно выискивал в толпе кого-то и в один момент нашёл. Все увидели, как по лестнице поднимается хмурый мужчина с усами и небольшой бородкой, в чёрном смокинге с бабочкой. Старые друзья сразу же признали в этом мужчине Со Джи Хана. Он кивнул им в знак приветствия, и тем пришлось ответить на этот жест точно так же. Мужчина с интересом начал разглядывать за соседним столом четверку, рядом с которыми сидел Чимин. Джи Хан сел за столик к Ён Ми и Чениру, а Джин пересел за стол к своему парню. Чонгук сидел рядом с Хоби, Юнги припарковался рядом с Чимином, а Сокджин, соответственно, рядом с Джуном. — Это было смело — поцеловать меня на глазах своих родственников, — улыбается Намджун. — Ты видел, как у них челюсти до полу упали? — начинает смеяться Сокджин, привлекая к их столику лишнее внимание. — Блядь, Туан здесь. Он увидит моего Тэ, — шепчет Хосоку на ухо Гук. — Успокойся! Тэхён не даст никому себя в обиду. Тем более Джи Хан здесь. — Чимин, Сокджин, а где Тэ? — спрашивает Чонгук. — Скоро появится, — спокойно говорит Пак. — А вы познакомите нас с этим вашим известным Ви? — спрашивает Юнги. — Даже не сомневайтесь, — заулыбались Джин и Чима. Свет погас, на сцене загорелись огни и вышла подтанцовка. Чимин чуть с места не вскочил и не пустился вместе с ними в пляс. Сначала выступил небольшой оркестр, наигрывая веселую композицию. Публика ликовала и воспринимала всё на ура. А далее вышел статный мужчина — конферансье и объявил: — Уважаемые дамы и господа! Мы все так долго ждали, и наконец-то это случилось. Наш любимый и неповторимый Ви снова на этой сцене с новой программой специально для вас. Давайте встретим его бурными аплодисментами. Зал просто взвыл от этого объявления, скандируя: «Ви», «Ви», «Ви». Сокджин, Чимин, Джи Хан, Ён Ми и Ченир поднялись со своих мест и стоя аплодировали и визжали, зазывая музыканта на сцену. Свет погас, крики стихли, и зал погрузился в тишину. На сцене одиноко стоял стул, на котором сидел молодой красивый мужчина, лицо которого было сложно рассмотреть из-за ярких софитов. В его руках зазвучал саксофон. И это было так красиво, трогательно и волнительно. Чонгук никогда не слушал такую музыку. Ему был ближе рэп, к-поп, но то, что он слышал сейчас будоражило его сердце. Музыка, которая разлеталась по залу, словно рассказывала их историю с Тэхёном и брюнет не заметил, как из его глаз потекли слезы. Он осмотрел зал в поисках своего любимого, но не смог его найти, хотя Тэхён был так близко, практически перед самым носом Чонгука. Закончив играть, Ви отложил инструмент в сторону. В зале снова раздались аплодисменты, и свет включился, показывая всем, кто здесь главная звезда. Чонгук чуть не захлебнулся коктейлем, когда понял, что перед ним его Тэхён. В красивом сценическом костюме, с красиво уложенными волосами и манящими, сверкающими от бальзама губами. Все снова стали скандировать: «Ви», «Ви», «Ви»! А Тэхён с благодарностью кланялся своим зрителям и широко улыбался. На втором этаже в шоке сидели «Дьявольский квартет», чета Чон и семья Ким. Тэ в какой-то момент поймал на себе взгляд Чонгука и послал ему воздушный поцелуй. Гук был в полуобморочном состоянии. Вечерняя программа продолжилась, и Ви сел за пианино. Зал снова погрузился в волшебные звуки прекрасной музыки. Чонгук сидел не моргая, а потом его глаза расширились, будто он понял что-то важное. — Джин, — судорожно сказал Чонгук. — Что, Гук? — Ви — это Тэхён. — Ну, да, — засмеялся старший. — Я думаю, это вы все уже поняли. — Ви — твой кузен, а это значит, что Тэхён — твой кузен. — Да. — И получается, что Тэхён — родной брат Туана? — Да. — Чёрт, — шипит Гук и смотрит в сторону последнего. — Ты переживаешь, что Туан расскажет Тэхёну, что ты с ним спал? — спрашивает у младшего тихо Сокджин и у всех, кроме Чимина, расширяются глаза от услышанного. — Ч-что? — заикаясь спрашивает Чонгук. — Ты знаешь? — Знаю, — кивает Джин. — Чонгук, Тэхён тоже всё знает, и ему есть, что тебе сказать по этому поводу…