По обычаю предков

Гарри, Одра и Кэтрин с утра отправились в Глазго. Дуэйн Бёрк дал Одре, как самой старшей из туристов, адрес магической улицы Глазго и тамошнего агентства магических путешествий, чтобы они там взяли гида-сопровождающего. Глазго — это не Эдинбург, где в исторической части города в витринах повсюду килты и волынки, и можно полдня просто бродить по улицам и не заметив, как пройдёт время. Здесь к осмотру города стоило подойти организованно. Гид, который должен был показать самое главное за пять часов, что были у путешествующих волшебников, выглядел весьма эксцентрично. Шотландцы считают себя колоритной, самобытной и независимой нацией и проявляют это везде, где могут. Дугрей Скотт, а звали гида именно так, был в костюме-тройке, состоящем из пиджака, жилета и брюк, что были пошиты из шотландского твида тёмно-серого цвета с орнаментом в крупную клетку красного и синего цветов. Белая рубашка была украшена красной бабочкой, а на ногах у него были ботинки из охристой замши. Несмотря на все это цветовое великолепие, его наряд смотрелся органично и не портил яркую внешность голубоглазого блондина, которым был Дугрей. — Глазго очень старый и одновременно очень молодой город. Старый по году его основания и молодой по жителям. На улицах вы постоянно будете видеть молодых людей, так как Университет Глазго популярен не только в Шотландии, Британии и Ирландии, но и далеко за пределами Соединённого Королевства. Мы осмотрим его чуть позднее, а сейчас направимся в магловский Кафедральный собор. — Зачем? — удивился Гарри, который давно уже понял, что маги верят в совершенно другие силы. — Потому, что там похоронен тот, чьё имя знает практически каждый волшебник Магической Британии. Держитесь за порт-ключ, мы переносимся на место. Собор Святого Мунго — кафедральный собор Глазго — был красивым величественным зданием, построенным в готическом стиле. Внутреннее убранство в виде мозаик и витражей изумляло своим величием. Усадив своих подопечных на полированные лавки и отгородившись чарами от прихожан и магловских туристов, Дугрей начал свой рассказ. История, рассказанная Дугреем Скоттом Жития христианских святых полны испытаний, которые им посылает Господь. Святой Мунго начал страдать ещё до своего рождения. Мать Мунго, Тенеу, была принцессой, дочерью Лота, короля Ллеуддена на Старом Севере. У Тенеу случился роман с Оуэном, доблестным воином и сыном Уриена, короля Регеда. Тенеу забеременела от Оуэна, но её отец это не одобрил, так как Оуэн был женат. Лот разлучил пару, но вскоре жена Оуэна умерла, и Тенеу сбежала к своему любимому. Оуэн и Тенеу поженились, но новобрачный почти сразу погиб в битве. Несчастная беременная Тенеу вернулась к королю Лоту, и разъярённый непослушанием дочери отец сбросил её с крепостной стены. Но Тенеу и ребенок, которым она была беременна, чудом выжили. Лота это не тронуло. Принцессу посадили в лодку и отправили в море. Волны принесли Тенеу к Калроссу. Там несчастная умерла, родив сына. Мальчику дал имя Мунго и воспитал его Серванус, легендарная личность и очень почитаемый святой. Существует легенда, что Серванус был сыном Элиуда, короля Ханаана, и его жены Альфии, дочери короля из Аравии. Как он оказался христианином и что такого совершил для церкви, легенда умалчивает, лишь говорит о том, что Серванус в один момент своей жизни отправился в Рим, где, «имея репутацию святого», был избран Папой и занимал Святой Престол в течение семи лет. Затем, видимо, руководствуясь только ему самому понятными соображениями, он покинул Святой Престол и отправился в Шотландию. Там на острове в озере Лох-Ливен, близ города Кинросс, Серванус основал монастырь, где обращал всех желающих в христианство, попутно творя дела, обязательные для святых. К примеру, согласно преданию, он своим пастырским посохом убил дракона. Мунго пошел по стопам своего воспитателя. Начал свою миссионерскую работу в районе современного Глазго. Он построил свою церковь на склоне потухшего вулкана и тринадцать лет вел аскетичную жизнь в маленькой келье, своим примером и проповедью обращая многих к Христу. Однако король Стратклайда Моркен не был доволен распространением христианства и вынудил будущего святого покинуть эти земли. Мунго удалился в Уэльс, а затем в Гвинед, откуда совершил паломничество в Рим. Когда он вернулся, новый король Стратклайда Райдерх Хаэль попросил Мунго вернуться в его королевство. Так Мунго стал первым епископом Глазго. Как и любой святой, Мунго творил чудеса: оживил убитую малиновку, дал жизнь сгоревшему дереву, заставил звонить молчавший колокол и многое другое. Умер святой таким старым, что его челюсть приходилось подвязывать платком. Известно точно, что он скончался 13 января. Этот день отмечает не только весь Глазго, но и вся Шотландия, так как жители считают, что и город, и страна процветают по благословению Святого Мунго. — Мы, волшебники, считаем, что Тенеу, мать Мунго, была ведьмой, потому Мать Магия и сохранила жизнь её ребенку, чтобы он потом вершил свои великие дела, — закончил историю Дугрей, а экскурсию продолжил. Они побывали в старейшем доме Глазго Provand's Lordship, посетили Университет Глазго, осмотрели здание городского совета, прошлись по старому торговому району Мерчант-сити. На этом прогулку по городу пришлось завершить, так как туристам нужно было ещё пообедать перед матчем. Есть решили в национальном заведении с интересным названием «Бабочка и свинья», именуемом «Ресторан и чайные комнаты». Здесь Гарри и его дамы отведали суп Кокки-лики (Cock-a-leekie), который готовился по старинному шотландскому рецепту. А по-простому — включал в себя всё, что можно найти в огороде, плюс к овощам добавлялся чернослив. Со вторым решили не рисковать и взяли три вида пирогов с понятными начинками, а десерт порекомендовал официант, уверяя, что это самая традиционная шотландская сладость под названием «Кранахан». Десерт был сделан на основе взбитых сливок, куда были добавлены обжаренные овсяные хлопья, виски, мёд и лесные ягоды. Было вкусно и немного пьяно. Из ресторана переместились прямо на стадион, и Гарри, пользуясь правом временного члена команды, решил навестить своих приятелей. — Джемисон, хорошо, что ты решил посетить этот матч. Тем более с юными леди, — тренер Торкил МакЛауд галантно приложился к ручкам Одры и Кэтрин. — Парни будут лучше играть, зная, что за них болеют такие красавицы. Тэмхас, увидев своего «подопечного Джема», так приобнял Гарри, что у того хрустнули ребра, а при виде дам стушевался, раскраснелся и попытался спрятаться за спинами Джока и Грега, которые тоже спешили поздороваться с Гарри и его спутницами. И вот они уже сидели на трибунах стадиона «Фёрхилл», одного из старейших и самых известных в Шотландии. Его история началась в 1908 году, когда регбийная команда «Партик Тисл» за пять с половиной тысяч фунтов стерлингов купила свободный участок земли, принадлежавший Каледонской железной дороге, и построила здесь первый стадион, который затем много раз перестраивался и был домашним стадионом разных регбийных и футбольных команд. Сегодня сборная острова Харрис и Льюис билась здесь с «Глазго Уорриорз» за выход в следующий тур. Игра была напряжённой, следить за ней было интересно, но нервно: к сожалению, всё закончилось не в пользу островитян. И когда Гарри, расстроенный проигрышем своей команды, повёл своих спутниц за пределы стадиона, чтобы найти укромное местечко для активации порт-ключа в Три ворона, перед ним неожиданно, как чёртик из земли, выскочил Добби. — Гарри Поттер, Добби так рад, что нашёл этого замечательного волшебника! — раздался писклявый голос. — Привет, Добби! Что ты здесь делаешь? — удивился Гарри, вглядываясь в темноту, так как было уже довольно поздно. Перед ним действительно стоял домовый эльф Добби. Его большие остроконечные уши торчали, кажется, из-под полной коллекции шапок, сотворённых Гермионой: одна на другой, одна на другой, так что голова удлинилась на два или три фута, и на самой верхней — большой помпон, который колыхался каждый раз, когда домовик кланялся или мотал головой. — У Добби важное поручение, он должен вручить Гарри Поттеру эту посылку! — произнёс эльф и отвесил глубокий поклон, ткнувшись носом в свои же яркие разноцветные носки. — А что там внутри, Добби? — уточнил Гарри, подозревая, что тот действует по поручению Дамблдора. — Добби очень хотел бы сказать Гарри Поттеру, потому что Гарри Поттер освободил Добби, и теперь Добби гораздо, гораздо счастливее. Но Добби не знает. Возьмите! — и маленький эльф, широко улыбаясь, решительно протянул небольшую коробочку. — Нет, Добби, ты прости, но я не стану брать в руки неизвестно что, неизвестно кем посланное, — ответил Гарри и сделал шаг назад вместе с Кэтрин и Одрой. Все уже поняли, что это тот самый посланец, о котором говорил Дамблдор. Гарри ожидал, что улыбка исчезнет с лица эльфа и уши повиснут. Но, к его удивлению, Добби тряхнул ушами, топнул ножкой и сделал пару шажков к волшебнику: — Гарри Поттер должен взять эту посылку! Добби — хороший эльф, он всегда выполняет все поручения! — Ступефай! Инкарцеро! — быстро произнесла решительно настроенная Кэтрин. — Хватит с ним тут возиться, сейчас мы его во что-нибудь завернём вместе с его посылкой и все вернёмся в замок. Пусть профессор и лорд Бёрк разбираются, что он там притащил. — Так и сделаем, если наш сюзерен не возражает! — поддержала идею Одра. Сюзерен не возражал и даже дал чистый носовой платок, который девушки увеличили. Заклинанием праздничной упаковки Добби завернулся в него и перевязался синей атласной ленточкой. С этим «подарочком» они и вернулись в Три ворона. Эльфа-диверсанта возмущённый Кричер отправил в подвал «до выяснения», лишив его возможности применять эльфийскую аппарацию только им самим известным способом. «Плохой предмет» был спрятан там же, дожидаясь возвращения лордов Принца и Бёрка, которые, ничего не сказав Гарри, отправились в Кингс-Клифф, чтоб встретиться там с главой клана оборотней Лайеллом Люпином. Ему было отправлено приглашение, в котором говорилось, что причина встречи — это осуществление кровной мести со стороны рода Поттер всему его клану. Местом встречи было назначено «Логово зверя» где-то в районе обеда.

***

Лайелл Люпин получил конверт, в котором была копия уведомления о том, что лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер объявил кровную месть за всех погибших членов своих родов, и письмо, настоятельно приглашавшее на встречу для обсуждения судьбы клана, значительная часть оборотней которого под ту самую кровную месть попадала. Когда Люпин прочел послание, он понял, что это конец. Он не сможет отдать им своего сына на верную смерть, так же, как и не сможет разрешить им прийти и убить тех, кто участвовал в нападении на домен Поттеров. Можно было бы сбежать и бросить к Мордреду клан, от которого были одни хлопоты. Но тогда никто из оборотней в мире не окажет ему содействия и даже не пустит переночевать. Можно согласиться и пустить в поселок мстителей Поттера, вряд ли же он думает, что один справится с десятком здоровых и сильных оборотней, но тогда прольётся море крови, и ему уже точно не быть вожаком клана, который он таким образом предаст. Можно не признать обвинения, тогда крови будет ещё больше, и, скорее всего, он сам не выживет в этом бою. Но если вдруг клан устоит и прибьёт Поттера и его союзников, Министерство проведёт рейд и прикончит их всех как тёмных тварей, посягнувших на жизнь волшебников. В шахматах, которые любил Люпин, такая ситуация называется цугцванг — положение, в котором любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции. А судя по отсутствию в последние дни братьев Витрие, противник уже осуществил захват двух ключевых фигур. Полдень уже давно миновал, когда Лайелл окончательно убедился, что ничего толкового придумать не может, и поспешил на встречу с загадочными союзниками лорда Блэка-Поттера. Когда Лайелл Люпин зашел в «Логово зверя», Гашель указал ему кивком на один из столов у окна, за котором сидели две фигуры, закутанные в плащи, скрывающие их облик. Подойдя к ним ближе, оборотень понял, что встреча будет анонимная — на союзниках кровника оборотней были плащи невыразимцев, и вместо лиц он мог наблюдать под капюшонами только зловещее движение тьмы. — Садитесь! — властно распорядился один из тех, кто был обозначен в письме как «союзник лорда Блэка-Поттера». — У нас не так много времени, потому хотелось бы сразу услышать от вас, как именно свершится месть: вы выдадите виновных нам, а мы уже решим их судьбу, или нам придётся идти в ваш лагерь и забирать их самим, что повлечёт за собой случайные жертвы среди тех, к кому у нас нет претензий. — Если бы речь шла об одном из членов клана или о двух — я бы сделал всё, чтобы избежать жертв. Но, если верить вашему письму, вы желаете забрать почти половину взрослых оборотней. Стая их не отдаст. Они, скорее, убьют меня и будут сражаться с вами, ведомые новым вожаком, который будет избран сразу же после моей смерти, и, вероятнее всего, он будет из числа ваших кровников. — О чём-то таком мы и думали, — кивнул второй «союзник». — Рекомендуем вам временно удалить из поселка волчиц и детёнышей. Мы не хотим, чтобы в кого-то из них попало шальное заклинание или боевой топор. На слове «топор» Лайелл сильно побледнел, наконец до конца осознав, что именно вскоре произойдёт. — Как я понимаю, своего сына вы нам тоже добровольно не отдадите? — уточнил первый «союзник». — Убейте меня вместо него. Он молод, у него даже ещё нет щенков! — рыкнул Люпин и яростно сверкнул жёлтыми глазами на собеседников. Услышав рык вожака, Гашель и два его сына за секунду очутились за спиной Лайелла, а в руках магов мгновенно оказались волшебные палочки. Движение магии подняло волоски на коже у оборотней, а в воздухе запахло озоном. «Нам даже не успеть обернуться, как они нас всех убьют», — гневно подумал Люпин, догадавшись по магическому фону, что перед ним не просто волшебники, а очень серьёзные и сильные боевые маги, возможно, даже Лорды Магии. — «Это не цугцванг, а полное и окончательное дерьмо! Сдалось его семье то мордредово французское наследство!» — Засим считаю наши переговоры завершёнными, — проговорил первый «союзник». — Раз вы сами не хотите минимизировать свои потери, кто мы такие, чтобы вам это навязывать. — И имейте в виду: где бы ни был Ремус Люпин, мы его достанем. У нас есть к нему много важных вопросов и почётное место для его головы на одном из зубцов цитадели, — добавил второй союзник, после чего оба, крутанувшись на каблуках, исчезли из «Логова зверя».

***

Северус и Дуэйн вернулись в Три ворона не сразу. Снейпа вызвал к себе Тёмный Лорд, а Бёрка возжелал видеть для консультаций Пайус Тикнесс. Что интересно, их обоих интересовал Гарри Поттер. Пайус Тикнесс разговаривал с руководителем Отдела Тайн очень вежливо. Возможно, даже очень-очень вежливо, так как это подразделение структуры Министерства каким-то образом сохранило свою автономность и министру Магии или кому-нибудь из министерских функционеров не подчинялось. Никто не знал, как происходил процесс назначения нового начальника взамен добровольно покинувшего Отдел (что бывало крайне редко) или после его смерти. Тикнесс даже не знал настоящего имени Дуэйна, так как Фадж и Скримджер погибли внезапно, а допуск к информации о личности главного невыразимца был только у министра Магии. — Мистер Смит, скажите, есть ли у вашего отдела какие-то средства, которые могли бы заставить одного волшебника явиться в Министерство? — задал вопрос Тикнесс. — Конечно, есть. Каждый из сотрудников вверенного мне отдела умеет накладывать Империо. Что же касается аналогичных по действию артефактов — они эффективны только индивидуально направленные. Мы можем сделать такие, но нужна кровь того, на кого они будут влиять, и доступ к этому волшебнику, — ответил Бёрк. — Может быть, есть поисковые артефакты? — с надеждой спросил расстроенный предыдущим заявлением Дуэйна Пайус. — Есть, но они, как и всё серьезные артефакты такой направленности, тоже требуют крови искомого объекта. У вас она есть? — Увы, нет, — сник огорчённый Пайус Тикнесс, но тут же решил, что перекинет приказ Тёмного Лорда на Гавейна Робардса. — Если это всё, что вас интересовало, я пойду, — произнёс Бёрк и посмотрел на Тикнесса так, как будто тот оторвал его своим вызовом от решения важнейшей мировой проблемы, чтобы узнать рецепт пирога его бабушки.

***

Северус стоял около письменного стола покойного лорда Абраксаса, который ныне служил Воландеморту. На нем лежал сегодняшний выпуск «Ежедневного пророка». Поперёк нижней половины страницы, под не самой удачной фотографией Дамблдора, где он кому-то хитро подмигивал, при этом ухмыляясь себе в усы, и выглядел из-за этого каким-то откровенным прохиндеем, большими буквами шёл заголовок: ДАМБЛДОР. НАКОНЕЦ-ТО ВСЯ ПРАВДА? В тексте самой статьи говорилось, что на следующей неделе выйдет в свет шокирующий рассказ о небезупречном гении, которого многие считают величайшим волшебником его поколения. Срывая привычную всем маску невозмутимого сребробородого мудреца, Рита Скитер описывает его тяжёлое детство, беспутную юность, пожизненную вражду далеко не с одним человеком и позорные тайны, которые Дамблдор унёс с собой в могилу. ПОЧЕМУ человек, которому предлагали пост министра Магии, предпочитал оставаться простым директором школы? КАКИМ было подлинное назначение секретной организации, известной под названием «Орден Феникса»? КАК на самом-то деле встретил свой конец Дамблдор? Ответы на эти и многие другие вопросы исследуются в новой сенсационной биографии «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора», написанной Ритой Скитер. — Что думаешь, Северус? — уточнил у зельевара Лорд. — Уверен, что у старика полным-полно скелетов в шкафу. Разве нам не на руку узнать их самим и просветить общественность? — удивился Северус. — Да, это так. Судя по тому, что я прочёл в этом анонсе, там явно будет что-то, как минимум, нехорошее, пусть статья выйдет, будем с ней разбираться по факту. Сейчас меня волнует вот что: я перестал ощущать прежнюю связь с мальчишкой. Может быть такое, что он сдох где-нибудь от тоски по Дамблдору, или его случайно прибил кто-нибудь из наших? В общем, вопрос такой: мы можем узнать, жив гадёныш или нет? — У меня есть рецепт поискового зелья, но нет крови Поттера. У вас, случайно, нет её? — Крови мальчишки нет, но ты можешь использовать мою — ведь я возродился с помощью его крови, значит, в моих венах течёт то же, что у него! — Хорошо, мой лорд! Я сегодня сварю свежее зелье и завтра буду у вас! — Действуй, Северус! Чтобы завтра был здесь не позднее одиннадцати!

***

Когда все собрались, наконец, в Трёх воронах, каждому было, что рассказать. Внимательно выслушав друг друга, волшебники стали обмениваться идеями. — Этот оборотень просто вывел меня из себя сегодня, — проворчал Северус. — Гарри, можно я сейчас спущусь в темницу и прикончу этих Витрие? — Нельзя! — из воздуха посреди гостиной возник Кричер. — Хозяин должен сделать это сам! И чем быстрее — тем лучше! Я чувствую, как растёт напряжение Магии! Она чувствует, что появилась возможность начать выпускать кровь врагам! — Не знал, что домовики такие агрессивные, — заметил Дуэйн. — Но магические существа всегда лучше чувствуют желание Магии. — И как мне их убить? — растерянно произнёс Гарри, который считал себя готовым к мести, а когда оказалось, что нужно сделать это прямо сейчас, в голове у него помутилось, а желудок предательски свело. — Давайте выйдем на пару минут на стену, Гарри, я хочу вам кое-что сказать, — предложил Бёрк, и юноша согласился. Море было на удивление спокойным, а небо — звёздным. — Что вас расстроило, Гарри? Необходимость их убить? Или вы не можете решить, как это лучше сделать? — спокойно спросил Дуэйн. — Немного первого и большая часть — второе, — ответил Блэк-Поттер. — С первым вы справитесь, напомнив себе, в смерти скольких человек повинны эти мясники. И ещё раз повторив, что именно они убили ваших дедушку и бабушку. А по поводу второго, я хочу вам предложить вот что… Помните, вы показывали мне мизерикорд Блэков и рассказали, что он одновременно и отравленный кинжал, и аналог волшебной палочки? — Помню! — кивнул Гарри. — Воспользуйтесь им! Произнесите мысленно смертельное заклинание во время нанесения им удара в сердце. Если всё сделаете правильно, то в момент вхождения клинка в сердце оборотень будет уже мёртв. Авада Кедавра отлично на них работает, вовсе не обязательно искать серебряное оружие. — Но это же кинжал Блэков, а мстить сегодня я буду за Поттеров. Это ничего? — Вы сейчас лорд обоих родов, значит, для магии все кровники общие!

***

В районе полуночи, приняв фиал успокоительного зелья, лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер снова вышел на стену, где верный Кричер намертво привязал оборотней к балкам деревянного навеса, что был со стороны океана. Лорд Принц, лорд Бёрк и дамы де Гастингс — все пожелали присутствовать, чтобы увидеть, как прольётся кровь преступников и убийц. — Настало время мести, — чётко произнес юноша, глядя на братьев Витрие, которые уже не были так уверены в себе, наконец, осознав, что за ними пришла смерть. — Я, лорд Харольд Авиор Блэк-Поттер, объявивший кровную вражду убийцам лорда и леди Поттер, напою вашей кровью жажду отмщения, что требуют мои предки. Гарри помолчал, замахнулся кинжалом в сторону Родерика Витрие и мысленно чётко и яростно произнёс «Авада Кедавра». Зелёный луч вылетел из острия мизерикорда на половину секунды раньше, чем его клинок вонзился в грудную клетку в районе сердца, которое уже остановилось. Первая жертва кровной мести обвисла на своих путах. Гарри перешёл к Жермену Витрие и проделал всё то же самое уже увереннее. Никто, кроме него, не заметил убийственного зелёного света. Никто, кроме него и Дуэйна, не знал, что кинжал на такое способен. Кровавый путь мести был начат. PS для тех кому мало... Сядьте и напишите связанный текст в 3216 слов или 18220 знаков сплошняком без пробелов (это статистика главы), потом расскажете всем это много или мало. PPS 38-я уже на бусти...