По обычаю предков

Ранним утром следующего дня Гарри отправился на тренировку к регбистам, велев Кричеру хорошо заботиться о леди, выполнять все их просьбы и предупредить о совместном ланче после того, как он вернётся. Погода сегодня была для Льюиса просто замечательная: слабый ветер и без дождя, только редкие облачка, поэтому тренироваться было одно удовольствие. Гарри выкладывался на каждом виде тренировок до предела своих возможностей, за чем тщательно следил тренер Торкил. К нему он и обратился после окончания занятий, сообщив, что ему нужно сделать перерыв в тренировках, чтобы исправить последствия старых переломов, которые мешают ему достигать лучших результатов. — Команда через пять дней уезжает в Эдинбург на отборочные матчи в шотландской подгруппе, чтобы побороться за право представлять Шотландию на следующем, европейском этапе отборочных игр на чемпионат мира. По плану мы должны сыграть три матча: с командой Глазго, Инвернесса и острова Мейнленд. Если победим — сыграем с победителями других подгрупп. Ты занимайся здоровьем, я буду сообщать отцу обо всех играх — приезжай на те, что сможешь. Гарри вернулся в Три ворона, где Кричер уже ждал его с горячей ванной, зельями и «приличной для лорда» одеждой. В ходе процесса приведения тела хозяина в порядок рассказал, что леди Норвич де Гастингс утром позавтракали и, узнав, что замок стоит на берегу океана, обрадовались и пошли прогуляться по побережью. Сейчас уже вернулись и ожидают лорда для совместного ланча. Гарри, который уже немного освоился с правилами этикета, за столом позволил себе только общие темы для разговора: как гостьям спалось в замке и как прошла сегодняшняя прогулка. После десерта он сказал: — Сегодня к ужину прибудут мои ближайшие союзники, которых вы видели вчера, и я предлагаю тогда выслушать вашу историю. Сейчас же располагайте временем по своему усмотрению, а у меня скоро начнётся вторая тренировка. В замке есть неплохая библиотека, но, как бы это правильно сказать, несколько специфическая и состоит в основном из книг, которым не менее двухсот-трёхсот лет. Если захотите что-то почитать — позовите Кричера, он подскажет, какие книги вы можете взять без боязни схлопотать какое-нибудь неприятное проклятье. — Не знала, что Поттеры были так кровожадны, — с улыбкой заметила Одра. — Я не знаю, какими были Поттеры, с учётом того, что они потомки некромантов Певереллов, но это замок Блэков, а уж они всем известны как тёмные маги и параноики. Должен вас предупредить, что я тоже тёмный маг, чтобы эта информация, когда открылась бы, не шокировала вас. — Леди Дорея тоже была тёмной колдуньей и иногда шутила, что лорд Карлус — единственный светлый маг, что уродился у Поттеров. Поэтому мы не будем ни удивлены, ни шокированы. Цвет магии вовсе не определяет характер мага. В Ильвермони это нам часто повторяли, — ответила Одра. — Леди, вынужден покинуть вас, ибо чувствую, что прибыл мой мастер. — А можно посмотреть на ваши занятия, лорд Блэк-Поттер? — робко произнесла юная Кэтрин. — Хм, наверное, можно. Только я не уверен, что вам будет интересно. Я занимаюсь с мастером клинка совсем недавно, и успехи, конечно, есть, но они не велики. — Это не имеет значения. Я вообще никогда не видела, как фехтуют. В Ильвермони такого факультатива не было, а больше я нигде и не была, кроме нашего дома в Америке. Гарри, спросив разрешения у мастера Рэнулфа, пригласил Кэтрин в зал, который они использовали для тренировок. Он подумал, что, случись ему использовать холодное оружие, скорее всего, при этом будут присутствовать и посторонние, так что нужно привыкать к чужим взглядам. МакЛауд в этот раз построил занятие так, что Гарри удалось показать неожиданной зрительнице все свои успехи в фехтовании, скрыв слабые места за удачными связками. В общем, выглядел он почти достойно лорда, и в глазах девушки читалось искреннее восхищение, что придавало ученику ещё больше уверенности в своих силах и возможностях. Когда тренировка закончилась, уходя, мастер Рэнулф многозначительно подмигнул Гарри, чем привёл его в смущение. Потому, провожая девушку до комнаты, где её поселил Кричер, он всё время молчал, чтобы не сказать что-то неуместное по этикету или идиотское, как обычно характеризовал его речь профессор Снейп. Последний, по сообщению Кричера, уже прибыл и коротал время до ужина в библиотеке, знакомясь с трудами знаменитого зельевара Сагиттариуса Блэка. Гарри уже успел прочесть Хроники Рода и помнил, что сей достойный лорд Блэк прославился не только своими достижениями в области зельеварения, но и тем, что основал в Лондоне в середине семнадцатого века клуб «Роялист», члены которого выступали за реставрацию монархии в Магической Британии и нападали на маглорождённых и нечистокровных волшебников, поддерживавших Республику и Парламент, вырезая на их щеках литеру «S». Предки у юного лорда Поттера-Блэка были один хлеще другого... Когда в замок прибыл лорд Бёрк, Кричер пригласил всех к столу. За едой обсуждали погоду в Лондоне и на Льюисе и то, как живут здесь местные жители. — Хорошо они здесь живут. Почему-то все, кто приезжает сюда из Британии или с континента, считают, что тут кругом царит средневековье, нет даже электричества и кругом полная глушь и дичь. Но это не так! Я тренируюсь с местными парнями, и они практически такие же, что, к примеру, живут в Суррее, где я ходил в обычную магловскую младшую школу. Но, по их словам, всё-таки есть кое-что, отличающее здешнюю жизнь от других мест. — И что же они рассказывают? — поинтересовался Бёрк. — К примеру, то, что хоть жителей здесь и не так много, около 18 000 человек, все они, конечно, не знакомы друг с другом. Но, как рассказал мне Кеир, один парень из нашей команды, покупки в супермаркете занимают в три раза больше времени, чем могли бы, потому что всегда сталкиваешься со знакомыми, а с ними нужно поговорить. А Тэмхас пошутил, что об их с братом проделках родители узнавали раньше, чем они сами: обязательно попадался рядом сосед или друг семьи, который ловил их с поличным. Джок же утверждает, что нет других таких мест, где в школе на физкультуре дети занимаются народными шотландскими танцами. Но лично мне здесь очень нравится — люди здесь особенные. Так за общими разговорами все закончили трапезу и перешли в каминный зал, где расположились на креслах и диване вблизи очага, а Кричер сервировал чай на низком столике. — Полагаю, вас всех интересует вопрос, как именно погибли последние лорд и леди Поттер. Я хорошо помню тот день. — Сколько же лет вам тогда было? — поинтересовался Северус. — Майской ночью 1981 года, когда всё это случилось, мне было двенадцать лет, а сейчас мне двадцать девять, если вы хотели узнать мой возраст. Кэтрин родилась у брата моего отца, Кристофера Йорка Норвич де Гастингса, за три месяца до трагедии. Ей шестнадцать. Но вернемся к тому, что случилось той страшной весной, — Одра замолчала, и Гарри пододвинул к ней поближе поднос с чаем. Женщина благодарно кивнула, взяла свою чашку, сделала большой глоток и продолжила. — Майская ночь Белтайна и следующий за ней Майский день — такое время, когда случается всё плохое, что должно было произойти. В Майскую ночь погибла Рианнон, кельтская богиня плодородия. В это время, когда правил король Ллудд, два дракона вступили в отчаянную схватку друг с другом. Томас Мэлори в «Книге о короле Артуре и о его доблестных рыцарях Круглого стола», в главе «Смерть Артура» пишет, что именно в этот день сэр Мелигранс похитил супругу Артура, королеву Гвиневру. Даже турнир лучников, на котором шериф Ноттингемский схватил Робина Гуда, проходил, как повествуют легенды и баллады, именно в Майский день. Маглы не забыли и сейчас, что Майский день - не только празднование приближения лета. У магловских моряков и авиаторов сигнал бедствия и призыв на помощь по радио тоже звучит, как «Майский день» — трижды повторённое «Мэйдэй»... В тот день для разжигания костра на восходе на холме Ланстефан собрались с семьями все вассалы Поттеров: Датсоны, Логхайтоны, Ньюпорты, Лоуэры, Петервины, Трескотты, Вэлли, Лангоры и Бадхарлики. Были там и Норвич де Гастингсы: наши с Кэтрин отцы и моя мать. Мать Кэтрин, Роуз Энн, в девичестве Мэллори, на праздник не пошла, так как малышка Кэтрин заболела, и я осталась ей помогать. Мы долго укачивали маленькую Кэт, а когда она, наконец, уснула, легли спать сами. Через какое-то время Роуз разбудила меня, велела взять на руки младенца и бежать за ней. В кухне был скрытый чарами лаз в подвал, куда мы и спустились. Всё, что я запомнила — это мелькание огней за окном перед тем, как мы спрятались. Мы просидели в подвале до вечера следующего дня. Роуз выбралась первая и отправилась на разведку, как она сказала. Вернулась она часа через два — очень бледная, с ужасом в глазах. И велела мне вылезать и вынести Кэт, на которую были наложены сонные чары. Роуз её разбудила и стала кормить грудью, рассказывая, что она увидела. Холм Ланстефан весь залит кровью, но никаких тел там нет. В Поттер-холле тишина, и идти туда она побоялась, зато пробежалась по соседям. Обнаружила мёртвую миссис Вэлли и сестер Бадхарлик, которые тоже не пошли на праздник, но спрятаться не успели. Я тогда спросила, а как успели мы? Роуз ответила, что проснулась от криков в доме Бадхарлик и увидела, что по их двору бегают люди в чёрных плащах с факелами в руках и громят всё подряд, и тут же решила, что лучше побыстрее надёжно спрятаться, чем смотреть в окно, что там происходит. — И что было потом? — спросил Гарри, сжимающий подлокотники своего кресла так, что у него побелели пальцы. — А потом всё было очень странно. У Роуз был порт-ключ в Мэллори-мэнор, к её родителям, у которых она планировала укрыться, ведь ей самой было всего девятнадцать лет. Но он не сработал! Дом наш явно обыскивали, и всё, что было ценного на виду — украли. Не нашли сейф, спрятанный в спальне отца, и шкатулку с галеонами и кое-какими драгоценностями, что хранилась на всякий случай в подвале. Кругом в домене была тишина, и только вдалеке мычали недоенные коровы на фермах Лангоров. Мы побоялись ждать помощи в домене — она могла никогда и не прийти. Потому на следующую ночь прошли через Лонсестон, и оттуда Роуз аппарировала нас к одной из своих школьных подруг, Джулиане Хорндон. Её муж служил в Аврорате. Мы рассказали ему, что случилось у Поттеров, и он оповестил своего начальника, старшего аврора Грюма, который вломился к нам почти ночью и учинил настоящий допрос, причем как-то недобро на нас поглядывая. Когда он ушёл, пообещав завтра вернуться, Роуз тут же велела мне собираться, и мы камином ушли в «Дырявый котёл», а оттуда почти бегом побежали в Гринготтс, где у Роуз был её девичий сейф с приличной суммой галеонов. Поверенный Мэллори сообщил, что вся семья Роуз, — её родители и старший брат, — загадочно умерла неделю назад, как ему сказали, «от драконьей оспы», о чём он узнал только сегодня и пытался найти её, чтобы об этом оповестить. Роуз, которая и так еле держалась, только что потеряв любимого мужа, окончательно лишилась сил и впала в какое-то оцепенение. Гоблин вызвал эльфийку из дома Мэллори, которой поручил заботу о младенце. Хотя гоблины и не вмешиваются в дела волшебников, но тот, что вёл дела Мэллори, глядя на трёх девочек, а Роуз назвать взрослой можно было с трудом, видимо, решил нам помочь. Он выправил нам документы, в которых говорилось, что мы все Мэллори, и сделал нам трансконтинентальный порт-ключ в Канаду, где у семьи Роуз было небольшое поместье. Он сказал, что мы должны уехать как можно дальше, пока тут происходят такие дела, пообещав рассказать о трагедии поверенному Поттеров. Так мы оказались в Новой Шотландии, на берегу Атлантического океана, в Суивел-корт, недалеко от Галифакса. Роуз не очень хорошо себя чувствовала, но рядом с нами жила отличная семья, которая помогла нам решить все вопросы: получить место в Ильвермони для меня, наладить контакт нашей эльфийки с магическими поставщиками, найти целителя разума для Роуз, который ей очень помог, но всё же, видимо, не до конца. Пять лет назад она умерла. Просто остановилось сердце. — Получается, что вы толком и не знаете, что случилось в домене? — уточнил Северус. — Мы много разговаривали об этом с Роуз, когда я уже окончила не только Ильвермони, но и НВАМ. Всё, что она запомнила — чёрные плащи с капюшонами и белые маски. Мы поначалу думали, что это Пожиратели Смерти, но Роуз сказала, что они говорили и ругались, как маглы, а не как чистокровные маги. К примеру, поминали чёрта, а не Мерлина. Мы думаем, что кто-то специально оделся, как они, на случай, если их обнаружат. — Но кто же тогда это мог быть? — спросил Гарри. — Я не могу ничего утверждать. Но я знаю, что попасть в домен можно было или порт-ключом, который зачаровывал лично лорд Поттер на своей крови, или через проход, который располагается в замке Лонсестон. Проход открывался семье, вассалам и близким доверенным лицам лорда, магические ауры которых были заложены в память охранного купола. Камины в Поттер-холле и во всех домах домена не были подключены к транспортной сети. Не заблокированы, а именно не подключены вообще, так что открыть проход через них не было никакой возможности. Мой отец, Адам Уоррен Норвич де Гастингс, был кем-то вроде руководителя службы безопасности у лорда Поттера, потому я часто слышала, как он обсуждал разные вопросы с другими вассалами и лордом Карлусом, так что многое помню. — А как так вышло, что все считают бабушку и дедушку умершими от драконьей оспы? — Роуз писала поверенному Мэллори, и тот сообщил, что когда поверенного Поттеров оповестили о смерти лорда и леди, он собрал комиссию. В неё вошли адвокат лорда Поттера, его семейный целитель, представители Аврората, ДМП и Совета Лордов. Он провёл всех в Поттер-холл. Карлуса и Дорею нашли в их спальне. Видимых причин смерти не было, что и указал целитель в своём заключении, предположив, что возможной причиной стало попадание заклинания Авада Кедавра. Потом этот целитель исчез. Заключение подменили на другое, в котором уже значилась смерть от вируса драконьей оспы. Адвокат лорда Поттера спешно покинул Британию в неизвестном направлении. Согласно давно отданным распоряжениям насчёт упокоения после смерти, лорда и леди похоронили в семейном склепе. На похоронах присутствовал только гоблин-поверенный, так как Джеймса и Лили охранные чары не пропустили. — А вассалы? Никто не проводил никакого расследования их гибели? — уточнил лорд Бёрк. — Никакого. Десять семей погибли, и неизвестно, где их тела. Я бы очень хотела, уважаемый лорд Блэк-Поттер, попасть на территорию домена и разыскать тела всех погибших, и не только нашей семьи, чтобы достойно их похоронить. — Мы обязательно это сделаем, только все вместе, — ответил Гарри, который пребывал в шоке от того, что услышал. — Для начала мы объявим о кровной мести, куда включим и месть за смерть вассалов рода. Таким образом мы наложим вето на все документы, которые могли сохраниться по тем событиям в архивах Аврората и ДМП. — Это правильное решение, — произнёс с портрета лорд Арктурус. — И хорошо, что леди прибыли — будет кому нести гербовые щиты. — История эта очень странная. В то время я уже был Пожирателем Смерти и ничего такого в тех кругах не слышал, — сообщил профессор Снейп. — Уж поверьте, если бы это сделал кто-то из сторонников Лорда, информация так или иначе дошла бы до меня. Но такая резня чистокровных магов — нет, я не верю, что Лорд спланировал бы это. Маглы — возможно. Но десять семей чистокровных волшебников вместе с детьми, лорд и леди древнего рода — это совершенно не вписывается в его доктрину превосходства чистокровных. — А чьи ауры были вплетены в охранный купол, вы не помните? — спросил Бёрк. — Гоблина-поверенного и управляющего предприятиями Поттеров, которые расположены вне домена, не знаю его имени, к сожалению. — Это какими предприятиями? — удивился Гарри. — Поттеры — не только богатый, но и предприимчивый род, — ответил Бёрк. — Я точно помню, что у них были мастерские по производству фарфора. Оттуда, собственно, исторически закрепилось за потомками Певереллов прозвище potter (гончар), которое они сделали фамилией, желая скрыть свою сущность некромантов и дистанцироваться от настоящей, но имеющей нехорошую славу фамилии. — Был ещё точно магазин артефактов, которые делал сам лорд Карлус. Кроме того, он как артефактор-пространственник зачаровывал сундуки и сумки, которые тоже продавал в ещё одном собственном магазине. Названий я, увы, не знаю. — Пожалуй, мне стоит нанести визит к поверенному Поттеров и узнать, как и куда исчезла эта собственность, так как точно не видел её в перечне, что получил от него. Могло ли это быть мотивом убийства? — задал вопрос Гарри, глядя попеременно на Бёрка и Снейпа. — После всего, что я узнал за последний месяц, меня уже ничто не удивит, — сказал Дуэйн. — Я постараюсь аккуратно проверить, что осталось в архивах о тех событиях. — Я расспрошу тех из Пожирателей, кто мог бы участвовать в таком рейде, но сомневаюсь, что кого-то найду, — добавил Снейп. Мужчины попрощались с Гарри и дамами и отбыли из Замка. Настроение было мрачноватое. Кричер, не появляясь из невидимости, убрал чайный прибор и выставил на стол три маленькие рюмочки с cherry brandy, посчитав, видимо, что глоток сладкого алкоголя поможет хозяину и его гостьям приободриться. — Хотите, я почитаю вам что-нибудь? — предложила Одра. — Было бы неплохо, если это вас не затруднит, — вежливо ответил Гарри, и тут же на столе возникла книга «Шотландские сказки и легенды». Она выглядела очень старой, была переплетена в тиснёную кожу и, вероятно, весила под стоун. — Смотрите, какое название — «Лэрд Гарри Жиль», давайте прочтем её? — предложил Гарри, пролистав несколько страниц. — Только, лорд Блэк-Поттер, должна вас предупредить, что старые сказки и легенды чаще всего очень жестоки и плохо кончаются, — улыбнулась Кэтрин. — Я не собираюсь ассоциировать себя с каким-то древним лэрдом только потому, что у нас одинаковые имена, тем более что моё полное имя не Гарри, а Харольд. Но я немного огорчусь, конечно, если в конце он примет смерть, — сказал Гарри, передавая тяжёлую книгу Одре и слегка улыбаясь при этом Кэтрин. История, прочитанная Одрой. Лэрд Гарри Жиль из Литтлдина очень любил охоту. Однажды, когда его собаки гнались за зайцем, они внезапно остановились, что сильно разозлило лэрда, который выкрикнул, что, похоже, то был не заяц, а одна из макстонских ведьм. Не успел он закончить эту фразу, как вокруг него появилось много зайцев, да так близко, что они стали прыгать прямо на его лошадь. Собаки же лэрда не трогали этих странных зайцев. В порыве гнева Гарри Жиль спрыгнул с лошади и поубивал всех своих собак, кроме одной чёрной гончей, которая в этот момент повернулась, чтобы преследовать самого большого зайца. Но тот перепрыгнул через неё и кинулся в сторону лэрда, который уже снова сел в седло. В один момент заяц высоко подпрыгнул, пытаясь сбросить Гарри Жиля с лошади, но лэрд ловко схватил его за переднюю лапу, выхватил свой охотничий нож и отсек её. После этого все зайцы разом исчезли. На следующее утро лэрд Гарри узнал, что одна женщина из Макстона каким-то необъяснимым образом лишилась руки. Он сразу отправился к её дому, взяв с собою руку, в которую превратилась заячья лапка, и это оказалась рука той женщины. Она созналась в том, что она ведьма и хотела убить лэрда, и в тот же день была утоплена в колодце за колдовство. — Ничего себе, история, — сказал Гарри, сделав маленький глоток своей порции черри. — Хотя в те времена тебя могли объявить ведьмой или колдуном и за меньшее. Мне только непонятно вот что: если ведьма была анимагом, понятно, она бегала зайцем и развлекалась, но на лэрда зачем напала? И руки лишилась, да ещё и утопла в конце. — У вас очень практичный взгляд на жизнь, мой лорд, — отметила Одра. — И хочу отметить, что уже довольно поздно, потому предлагаю разойтись по спальням. На следующий день Гарри отправился в Гринготтс, решив не откладывать визит в долгий ящик. — Доброе утро, уважаемый Грипхук! — Доброе, лорд Блэк-Поттер. Чем могу сегодня вам помочь? — Скажите, у вас хранится перечень имущества рода Поттер, которое находилось в его собственности до смерти лорда Карлуса? — Я знал, что вы когда-нибудь зададите этот вопрос, — ответил гоблин. — Такого списка у меня, увы, нет. Я стал поверенным рода Поттер через год после смерти лорда Карлуса, когда предыдущий поверенный Мурзаг неожиданно умер. Вернее, его кто-то убил, отравив не известным нам ядом. Я был избран Советом гоблинов на его место. Принимать дела мне было не у кого, и каково же было моё удивление, когда я обнаружил отсутствие документов по коммерческой собственности рода Поттер. — То есть я никаким образом не смогу узнать, что мне принадлежит по закону и что у меня кто-то наглым образом украл? — Это не совсем так. Хотя мы, гоблины, не вмешиваемся в дела волшебников, но ваш случай — исключение, так как мы подозреваем мастера золота Мурзага в сговоре с неустановленными личностями, направленном на присвоение законной собственности рода Поттер. — Чем же вы можете мне помочь? — Мы храним копии записей приходов и расходов по каждому сейфу банка. Ещё прадед лорда Карлуса, лорд Генри Флимонт Поттер очень разумно поступил, заведя для каждого входящего финансового потока отдельный сейф. Чтобы не было никакой путаницы, он так и назвал их: «Фарфоровые мастерские», «Стеклодувный цех», «Лавка артефактов "Magic Impact"», «Магазин "Chests and Bags"». — И что мне это даст? — Волшебник или волшебники, кто бы они ни были, забрали себе это имущество незаконно. По сей день род Поттер является их хозяином, потому они не могут сделать с этими предприятиями ничего глобального — продать, перевести в другое место или переименовать. Могут только получать с них прибыль или просто закрыть. Мы можем дать вам список имён тех, кто вносил в сейфы деньги — доходы от предприятий — до смерти лорда Карлуса. Конечно, потом поступления прекратились, но вы будете знать, с кого спрашивать, почему это произошло. — Я понял. Давайте список, но то, что я интересуюсь этой собственностью — держите от всех в секрете. — Как скажете, лорд Блэк-Поттер. — Почему вы не рассказали мне историю смерти Карлуса и Дореи Поттер, когда выдавали порт-ключ в Поттер-холл? — Какую историю? Разве они не умерли от драконьей оспы? — Понятно, вы тоже не в курсе. Не знаете, поверенный семьи Мэллори сейчас тот же, что и в 1981 году? — Такой информацией я не обладаю, но если вам она нужна, то могу узнать. — Узнайте и пришлите в Три ворона. Взяв в руки список, Гарри решил пройтись по Диагон-аллее и посмотреть на обозначенные в нём лавки под мантией-невидимкой, благо письма из Хогвартса детям ещё не пришли, и на улице было немноголюдно. Магазин «Chests and Bags» оказался тем самым, где он купил свой сундук, когда приходил сюда в первый раз с Хагридом. Очень интересно! Его тогда обслуживал сам хозяин и рассказывал, что они продают такие сундуки тут уже больше трёхсот лет. То есть он не мог не знать, что впаривает самый дешёвый школьный сундук настоящему хозяину его лавки, так как по шраму безошибочно определил в нём Гарри Поттера, да ещё сделал ему скидку как герою! Вот козёл! В «Magic Impact» он никогда не бывал, поскольку артефактов не носил и вообще мало что знал о них до последнего времени. Шрам и очки у него отсутствовали, так что шансов узнать в нём Мальчика-Который-Выжил у хозяина не было. Потому Гарри решил там сам осмотреться. Он сбросил мантию-невидимку за углом и зашёл внутрь. — Добрый день! Что привело вас в наш магазин? — спросил вежливый и довольно молодой продавец. — Хотел бы посмотреть, что у вас есть из щитовых артефактов. Прошу дешёвое барахло мне не предлагать. — Я понял вас. Вот, есть работы мастеров, как новых, так и старых. Броши-щиты, браслеты-щиты, кольца-щиты, что конкретно вас интересует? — Я сам посмотрю. Гарри стал брать поочерёдно в руки артефакт за артефактом, делая вид, что осматривает их со всех сторон, а на самом деле проверяя клеймо мастера, стоящее на них. Он отобрал три броши, пять колец и два браслета, на которых был оттиснут герб Поттеров, и спросил: — Кто автор этих работ? Продавец смущённо покачал головой, так как не был об этом осведомлен, и позвал своего отца, который в этом разбирался лучше. Волшебнику, который вышел к Гарри, чтобы ответить на его трудные вопросы, было на вид около пятидесяти лет, возраст, подходящий для вопросов. Кроме того, у него на руке было кольцо мастера-артефактора, что добавляло информации для раздумий. — Мастер, скажите, кто автор этих работ? — Это работы Карлуса Поттера, он был гениальным артефактором, — сообщил мастер, думая, что набивает цену для заинтересованного покупателя. — А откуда у вас столько его работ? Как они к вам попали? К ответу на этот вопрос хозяин лавки был не готов. Выражение лица его стало каким-то... то ли смущённым, то ли рассеянным. Нужно было либо что-то врать, либо частично сообщать правду, что раньше это была лавка Поттеров, и он никак не мог решить, как лучше поступить. — Так что вы скажете? — Я купил их у гоблинов, где они взяли — понятия не имею, — наконец определился с версией мастер. — Ясно, — ответил Гарри и добавил: — Я хочу купить все работы Поттера, что у вас есть. Принесите недостающие и назовите цену за все разом. Не затрудняйте себя подкладыванием работ других мастеров, я буду проверять клеймение. Продавец помладше подумал, что к ним зашёл какой-то богатый псих. Артефакты Поттеров стоили дорого, а если он покупал все, что были в лавке — это получалась просто астрономическая сумма. — Как ваше имя, мастер? — спросил Гарри, доставая из кармана магловские блокнот и ручку, которые он всегда носил с собой. — Маркус Уэлч, к вашим услугам. Юный лорд Блэк-Поттер что-то быстро написал в своём блокноте и вырвал из него страничку. — Мистер Уэлч! Поскольку я приобретаю у вас товар на очень значительную сумму, то хотел бы, чтобы вы произнесли вот эту клятву. Хозяин лавки взял листок и стал читать его про себя: «Я, Маркус Уэлч, клянусь своей жизнью и магией, что все артефакты, которые я продаю лорду Блэку, — тут мастер на секунду поднял на Гарри удивлённые глаза, а потом продолжил чтение, — я имею право продавать, получая оговорённую сумму в свою личную собственность, так как они принадлежат мне, а не роду Поттер». Такой клятвы он дать не мог. — Боюсь, что я не могу дать такую клятву. Откуда я знаю, где гоблины взяли эти артефакты? — Вы подозреваете их в воровстве из сейфов древнего благородного рода? Если вы не можете дать такую клятву, то сделка невозможна. И это меня очень расстраивает, так как я заинтересован в покупке. Могу я пригласить сюда независимого эксперта, который быстро определит принадлежность каждой вещи? Заодно можем пригласить кого-нибудь из Аврората или ДМП, если мы уличим гоблинов в краже — это будет огромный скандал! — Знаете что — приходите завтра! Там и решим, как провести правильно эту сделку, — быстро предложил мастер, который собирался спрятать подальше эти опасные для него сейчас вещи, а завтра сказать, что после него приходил арабский шейх и скупил всё, что было. Прямо отказывать лорду Блэку было чревато большими неприятностями. — Завтра, к сожалению, я занят! — Строго проговорил Гарри и сделал видимым родовое кольцо Блэков. — Я забираю весь приготовленный товар под залог ста процентов его оплаты. Он быстро приложил перстень к магическому аналогу терминала оплаты, куда ранее уже была занесена сумма покупки, и изрядная кучка золота перекочевала из хранилища Блэков в сейф Уэлча. Затем он одним движением смахнул все артефакты в серебряную бездонную шкатулку, которая была одним из предметов сделки, и запечатал её своей кровью. — Отнесу экспертам. Пусть определят истинных владельцев. Гарри вышел на улицу, думая о том, правильно ли он поступил. Мастер Уэлч, оставшийся в лавке, закрыл лицо руками и застонал. — Отец, разве ты не рад такой богатой сделке? — спросил его сын. — Ты совершенно ничего не понимаешь. Если этот непонятно откуда взявшийся лорд Блэк действительно возьмётся определять владельцев, нас ждут крупные неприятности!