Неотвергнутый

      Бам! Бам! Бам!       Методичный стук мяча по натертому до блеска полу гулким эхом отражался от стен спортивного зала. Высокий молодой человек с ярко-рыжими волосами быстро и уверенно вел баскетбольный мяч к дальней стене по направлению в корзине. Создаваемый от быстрого бега ветер приятно шумел у него в ушах, новенькие кроссовки поскрипывали по отполированному полу, играющие под взмокшей футболкой мускулы звенели в ожидании заветного хода. Ловкий прыжок вверх – и мяч стремительно летит прямо в цель.       – Великий и несравненный Сакураги Ханамичи – король баскетбола!..       Однако спортивный снаряд, ударившись о край корзины, предательски отскочил от нее в сторону, так и не добавив в общий счет еще одно заветное очко.       Самозабвенный хвалебный клич потонул в глухом раздосадованном стоне, в то время как Сакураги уныло застыл под злосчастной, кажущейся все дальше и выше, корзиной.       Да что же это такое? Из десяти бросков он забросил в кольцо только четыре. И это спустя четверть часа разминки и еще столько же – усиленных напряженных попыток сделать данк!       Перед глазами невольно всплыло вечно холодное безэмоциональное лицо ненавистного ему с первого взгляда Рукавы, и Ханамичи невольно стиснул зубы. Рыжеволосый знал, что их себялюбивый хладнокровный форвард с вечно растрепанной длинной челкой насмехался над ним. «Идиот» – непременно услышал бы он в свой адрес, если бы этот долговязый нескладный чудик был сейчас здесь. При мысли о нем руки Сакураги каждый раз сжимались в крепкие кулаки.       Глупый волосатик! И все они редкостные глупцы. Что Рукава, что Когуре, что горилла Акаги! Он всем им еще не раз покажет и докажет, что лучше игрока в Сехоку им не сыскать. Все его промахи – не более чем просто досадная случайность! А эти выскочки только и знают, что советы глупые раздавать да мускулы свои показывать.       То ли дело Харуко-сан! При мысли о ней на лице спортсмена расплылась мечтательная улыбка. Красивая, обаятельная, искренняя, добрая, умная… и просто обожает баскетбол! Именно благодаря ей эти двухметровые громилы имеют честь видеть Ханамичи в своей команде. И именно благодаря ей он может раскрыть весь свой уникальный спортивный потенциал и доказать всем, что он лучший.       Лучший и самый достойный из всех этих заносчивых человекоподобных макак.       И, конечно, достойный самой Харуко-сан. Сакураги отчетливо чувствовал приближение того заветного дня, когда Харуко бросится к нему с букетом цветов прямо в разгар какого-нибудь матча, после очередного его сногсшибательного, громящего всех и вся, слэм-данка. Бросится и зарыдает на глазах у всех. Потому что, наконец, поймет, какой была дурочкой, что не замечала его раньше и столько времени грезила об этой пустышке и нытике Рукаве-куне. Да, все именно так и произойдет. И, конечно, Сакураги простит ее и с тех пор они с Харуко-сан будут неразлучны.       А Рукава… хе-хе. Рукава с той поры останется лишь тенью за спиной великого и непобедимого Сакураги Ханамичи. Впрочем, Сакураги считал его тенью даже сейчас.       Успокоенный подобной перспективой Ханамичи подхватил мяч и, сделав несколько пробных ударов об пол, развернулся и побежал в противоположный конец зала. Нужно постараться забить еще хоть пару мячей, прежде чем школа закроется. Парень любил тренироваться поздними вечерами в одиночестве, без ненужных свидетелей, фанаток, прочих игроков команды и их глупых нервирующих советов. Пустой зал успокаивал, давал возможность по-настоящему сосредоточиться и по вечерам принадлежал ему одному.       «Итак, супер-игрок команды Сехоку Сакураги Ханамичи вновь устремляется к сетке противника! Вы только взгляните на эту скорость и грацию! Как и всегда, он собран и сфокусирован, непоколебим, как гепард, взгляд прикован точно к цели – победа только за ним! И вот она почти достигнута: уклон вправо, влево прочь от блокирующих его соперников, несколько финальных шагов, невероятной высоты прыжок и-и-и…»       На этот раз мяч даже не коснулся корзины. С грохотом угодив в баскетбольный щит, он дугой отскочил по направлению к входной двери, где был тут же пойман двумя длинными мускулистыми руками.       – Ты сможешь делать более точный данк, если будешь играть мячом поменьше, – деловито заметила стоящая в дверях высокая фигура. – Так тебе будет легче контролировать свой подход и совершать броски более прицельно.       Сакураги в изумлении уставился на одного из многочисленных своих неприятелей – аса и суперзвезду баскетбольной команды Ренан Сэндо. Как и обычно, тот был одет в просторную футболку и шорты, на приветливом лице играла улыбка, темный ежик волос стоял торчком, кроссовки сияли новизной и дороговизной.       При виде его Ханамичи почувствовал резкий приступ тошноты. До чего же слащав и приторен этот тип!       И какого черта он вообще здесь забыл?       – Тебя кто сюда пустил, чучело?       – Привет. Ну, вообще-то в Сехоку не принято выгонять гостей, – улыбка на обаятельном лице брюнета сделалась шире, и Сакураги затошнило еще больше. – Хотел посмотреть, как ты играешь.       – Тоже мне зритель нашелся, – буркнул рыжеволосый и выхватил у Сэндо мяч. – Шел бы отсюда подобру-поздорову. Тебе здесь не рады.       К его огорчению Сэндо не отреагировал на грубую реплику, а сноровисто вернул мяч себе и вскачь пустился с ним по залу.       – Давай, догоняй! – радостно засмеялся он.       – Эй, а ну стой!       В считанные секунды Ханамичи настиг парня и, почти наскочив на него, попытался отнять мяч. Однако известный своим мастерством и ловкостью Сэндо легко увернулся. Нырнув под мощной рукой Сакураги, юноша оказался под самой корзиной и спустя всего долю секунды забросил в кольцо грациозный и точный данк.       Сакураги не успел опомниться, как мяч вновь был в руках у Сэндо.       – У тебя отличные сила и скорость, – добродушно заметил брюнет. – А вот прицел с обороной пока не очень. Тебе стоит больше тренироваться в защите.       – Тебя забыл спросить! – тяжело дыша, огрызнулся рыжеволосый. – Я не собираюсь у тебя учиться!       Он поверить не мог, как позволил этому выскочке так легко себя обойти. Сэндо будто специально караулил этот момент, чтобы потом непременно подколоть.       – А может, зря?       Зарычав от злости, Ханамичи бросился на него с кулаками в попытке заткнуть слащавому задаваке рот и стереть с его лица эту поганую ухмылку. Его бесила эта ухмылка, бесил этот парень и вообще вся команда долбаных недотеп Ренан. Какое Сэндо вообще имел право припираться так поздно к ним в школу?       Ввиду более тяжелого веса ему удалось сбить Сэндо с ног. Некоторое время они катались по полу в нелепой борьбе: Сэндо – за высвобождение, Сакураги – за нанесение ему как можно большего вреда. В какой-то момент Сэндо удалось заломить Ханамичи одну руку и сбросить его с себя. Но вместо того, чтобы подняться и сбежать, брюнет сам оседлал беснующегося рыжеволосого драчуна и спустя пару мгновений намертво прижал к полу его запястья.       Опять победил?!       Их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.       – Так это правда, что тебя отвергли пятьдесят девушек?       Лицо Сакураги тотчас приобрело цвет малинового варенья. Как он смеет спрашивать его о таком?! И как он вообще узнал?       – Не твое дело! – злобно рявкнул он, тщетно пытаясь освободиться из-под сидящего на нем аса Ренана. – Считай лучше своих пассий!       Сэндо как-то странно и лукаво на него посмотрел. В темно-синих пронизывающих глазах баскетболиста блеснул огонек, и Сакураги насторожился.       – Конечно, я мог бы. Но вообще-то… я не по части женщин.       Глаза Ханамичи едва не вылезли из орбит. Ему показалось, он ослышался. Не может быть…       Акира, мать его, Сэндо – гей?       О, Господи.       Ханамичи тщетно пытался сдержать свое изумление, антипатию и (страх?), но чуткий глаз Сэндо прекрасно видел, как резко засуетился и занервничал его без того неприязненно настроенный партнер. Это подзадорило брюнета лишь еще больше.       – Девушки такие странные и непостоянные, – промурлыкал он. – Сами не понимают, чего хотят.       Сэндо склонился над ним так низко, что Сакураги мог различить аромат его туалетной воды – чуть терпкой, древесной, с приятными нотками цитруса и бергамота. Его пугала эта непонятная, ставшая чересчур подозрительной и противоестественной, близость, и парень все отчетливее сознавал, что Сэндо приехал сюда так поздно не просто так.       – А вот я сразу понял, как только тебя увидел, на твоем первом матче с Ренан. Тебя, самого яркого, боевого и такого упрямого.       И, не дожидаясь ответа, Сэндо-сан прильнул к теплым сухим губам Сакураги Ханамичи так быстро и неожиданно, что едва не выбил из того сознание. Этот маленький, паршивый, до невозможности наглый и самовлюбленный крысеныш из Ренана... осмелился поцеловать его! Его, самого Сакураги Ханамичи!       Стыд-то какой!       Руки Сакураги безвольно взметнулись вверх, но так и застыли в воздухе. Сакураги отчаянно хотелось вцепиться в Сэндо, разодрать его, ударить, испепелить в труху за одну лишь превратную мысль о себе, однако вместо этого его длинные пальцы зарылись в эти невероятно мягкие, шелковистые, похожие на нестриженный садовый куст, волосы иссиня-черного цвета, что так манили и влекли всех его многочисленных школьных поклонниц.       Только Сэндо-сана не интересовали девушки. Сэндо-сана интересовал сильный, независимый и мускулистый Сакураги-кун из средней школы Сехоку.       К своему нескончаемому ужасу рыжеволосый задира осознал, что просто не способен противостоять действиям Сэндо – этот внезапный сюрреалистичный поцелуй в буквальном смысле слова сломал неприступные бетонные стены всей его священной реальности, оставив на месте непролазных трущоб лишь пустую равнину, стремительно заполняемую крепкими ростками потворства, солидарности и желания...       Желания ответить Сэндо взаимностью. Вот так, легко и просто.       Ведь поцелуй этого странного парня не был омерзительным или пошлым. Его поцелуй был на удивление легким и приятным, как дуновение ветерка под летним палящим солнцем; интригующим и манящим, как самое потаенное и изысканное желание; таинственным, многообещающим, настоящим... Словно тысячи и тысячи маленьких огоньков вдруг разом зажглись в одинокой темной душе, в которой девушки уже столько раз безжалостно выбивали лампочки своими бесчисленными отпорами, претензиями и предпочтениями его другим...       «Сакураги-кун, ты такой зануда!»       «Я бы с тобой встречалась, но моя мама говорит, у тебя плохая репутация»       «Вообще-то у меня уже есть парень. И тебе до него далеко!»       А вот неравнодушный проныра Сэндо своим поцелуем умудрился вновь зажечь в его душе свет и вернуть сердцу тепло... как бы дико это сейчас ни звучало.       Эта мысль едва не расколола надвое его без того гудящий и ноющий от перенапряжения череп. Он, великий и несравненный Сакураги Ханамичи, юный талант и редкое дарование, самый гетеросексуальный из всех гетеросексуальных людей на земле, принимает чувства Сэндо Акиры и наслаждается его поцелуем?!..       Это же уму непостижимо!       От нехватки воздуха и собственных противоречивых выводов Сакураги закашлялся, прерывая этот мягкий ненавязчивый и такой многозначительный поцелуй. Тепло тела Сэндо, по-прежнему сидящего верхом на нем, непрерывно передавалось Ханамичи, и он изумился тому, насколько естественным и приятным казалось сейчас это чувство.       – Упс, – будто бы виновато улыбнулся брюнет, отпуская, наконец, губы застывшего в ошеломлении Сакураги. Его ладони коснулись широкой мускулистой груди рыжего форварда. В синих, как бездонное море, глазах так и плясали шаловливые огоньки, все отчетливее являя теперь уже без того понятную заинтересованность парня. – Пожалуй, мне стоит поспешить домой, пока не разразилась штормовая буря. Не так ли, Сакураги-кун?       Рассмеявшись собственной шутке, Сэндо поднялся с лежащего на полу напарника. Он одернул свою черную футболку и вытянул руку, чтобы помочь Сакураги встать. Как и следовало ожидать, его ладонь задержалась на пальцах Ханамичи.       – Они не знают, кого отвергли.       – Что?.. Ты о чем? – вмиг нахмурился Ханамичи.       Сэндо было забавно наблюдать, как из рассеянно-опьяненного лицо рыжеволосого задиры из Сехоку поспешно приобретает привычное суровое выражение.       – Девушки, – просто заключил он, – такие странные и непостоянные. Будь их даже хоть сто пятьдесят, они не будут тебя достойны.       – Да как ты...       Сакураги резко повернулся, чтобы схватить, наконец, мерзавца и разобраться с ним за сказанное и тем более содеянное раз и навсегда, однако молниеносный Сэндо уже оказался в дверях.       – Через неделю тренировочный матч с Ренан. С нетерпением жду его, чтобы разделить с тобой мяч... Не подведи, Сакураги-кун. И не хмурься – у тебя такое красивое лицо.       И, вновь ослепительно улыбнувшись, Акира Сэндо скрылся за дверью.       «Сияющая внеземная улыбка Сэндо» – как сказали бы его фанатки.       – СЭНДО!!! А ну немедленно вернись!       Ханамичи что есть силы рванул в холл вслед за Сэндо, но баскетбольного аса Ренан уже и след простыл. Сакураги в растерянности оглядывал пустой коридор.       Сначала явился без приглашения, потом обыграл, поцеловал, а теперь еще и посмел оставить в таком глупом беспомощном положении!       Да что себе позволяет этот парень?!       Все еще неровно дыша, Сакураги вернулся в спортивный зал. Голова по-прежнему гудела и кружилась, только теперь он совсем не был уверен, что от переутомления. Ему необходимо поспать, успокоиться и как следует все обдумать. Завтра же после уроков он сядет на электричку и доедет до школы Ренан – настал его черед нанести Сэндо визит без приглашения.       А заодно предъявить реванш за сегодняшнюю вопиющую выходку.       И пусть только попробует снова сбежать!       «А вот я сразу понял, как только тебя увидел... Тебя, самого яркого, боевого и такого упрямого»       А что? Что такого он понял?..       Быстро переодевшись и собрав свои вещи, Ханамичи выбежал из зала в беззвездную ночь.