И с проблемами

Темные пряди… Такие гладкие и упругие… Зарываясь в них рукой, Румпельштильцхен испытывал небывалое удовольствие. У него мало близких, которых можно вот так просто погладить по голове. Сейчас всего двое. На целых два человека больше, чем полгода назад. Мужчина с наслаждением снова погрузил пальцы в непокорную гриву. Неровные кончики щекотали ладонь, слегка покалывая кожу. Оказывается это приятно, просто держать дорогого человека в объятиях и гладить по волосам. А ведь он мог все это потерять… На самом деле, маг даже не понял с чего это началось. Почему? Как? В пору было бы подумать, что он околдован. Просто… Это действительно любовь? Она такая? Оглядываясь назад, Румпельштильцхен иногда задавался вопросом, испытывал ли он когда-нибудь искреннее чувство к женщине? Его жена? Скорее нет, чем да. Они сошлись, по ее инициативе. Мила всегда легко велась на красивое личико с интересной историей. А он… Слишком жаждал признания, слишком хотел нормальную семью, слишком… все. Ничего удивительного, что их союз был столь хрупким и быстро разбился. Однако, за свое предательство Мила расплатилась сполна. Мужчину не так сильно задело, что жена бросила его, все-таки он привык к этому, но сын… За него он эту шлюшку никогда не простит. Кора… Родилась хладнокровной змеей, даром что вскормлена молоком. Пыталась играть с ним… В юности она была такой наивной, мнила себя самой умной. Это было даже мило. Но быстро надоело. Её дочери — это его ответный ход в игре. Ведь только он решает, когда она закончится. И пока… Все продолжается. Белль же вообще ошибка подсознания, обманутого его собственной магией и зельем. Галлюцинация, сон наяву. Здесь все началось как месть другой. Так что… Румпельштильцхен в порыве прижал Гарри еще крепче к себе. Спящая девушка не воспротивилась, лишь чуть поерзала, устраиваясь поудобнее. Юное нежное лицо, едва расцветшая фигура. Ей всего сколько? Двадцать с чем-то? «Влюбился в ребенка, старый хрыч», — усмехнулся про себя маг и прижался щекой к макушке. Почему-то вспомнились его весьма откровенные сны, которые преследовали его после возвращения воспоминаний. Хорошо, что это длилось недолго, а то жизнь его к такому не готовила. Вот когда пригодилась окклюменция. «Как там говорится? Седина в бороду, бес в ребро?» Смех смехом, а ему все равно кто что скажет. Любовь. Не любовь. Это ерунда. «Если счастье возможно… Если знаешь, где оно, с кем его найдешь… Нужно хватать его и крепко держать. Я потерял уже столько времени. Не хочу больше. Даже если это не любовь. Все равно. Вот оно счастье, в моих руках. И больше я никогда их не разожму!» Девушка в его объятиях недовольно зашевелилась, видно, почувствовав через сон неудобство. Мужчина расслабил мышцы, опасаясь разбудить Гарри, у которой, как он знал, были большие проблемы со сном. Повозившись, она успокоилась и продолжила тихо посапывать. Румпельштильцхен улыбнулся. Не зря он столько времени готовился, чтобы извиниться. Получилось с первого раза. На самом деле ему повезло. Гарри была настроена простить его. К тому же, волшебница понимала, что воспоминания он запер не просто так, были весомые причины. Это была своеобразная проверка со стороны девушки, а также ее позиция. Она не собирается за «прости», спускать ему все с рук. Особенно то, что касается их отношений. И он был согласен с такой постановкой вопроса. Другое дело… что извиняться он не умел. По крайней мере нормально. Как полагается. Спрашивать у кого-то? Так у кого? У принца, который затерялся в треугольнике, созданном Реджиной? Или у шерифа, которого он точно убьет, увидев еще раз в радиусе десяти метров от постели его, Румпельштильцхена, женщины? Тьма внутри зашевелилась, ворча и порыкивая, стоило вспомнить ту сцену. Но Румпельштильцхен быстро спохватился и взял чувства под контроль, потому что Гарри снова завозилась. Помог ему внук. Нет, сначала Темный просто хотел узнать от мальчика побольше о его наставнице. Затеял партию в шахматы со ставкой. Всего лишь ответить на вопрос — достаточно невинно. Генри явно понял, что где-то таится подвох, но все равно согласился. И не прогадал. Румпельштильцхен думал, что сдаст максимум три-четыре партии, уступит по-родственному. Но мальчишка его удивил и выиграл у него почти в два раза больше. «Это он в меня…» — самодовольно подумал Темный. «Тут даже вариантов нет. Белоснежка с Принцем особо умом не отличаются. Упорством и упрямством — это да. Но не умом. А Бейлфаер… Ну, видимо, через поколение передалось». Сразу задать вопросы не получилось. То одно, то другое. Но когда есть желание, время найдется. В одну из подработок Генри они все-таки смогли поговорить. Реджину слегка подвинули, правда. Внук еще ему попенял за вранье. Вроде как ложь ауру мага портит. Немного, конечно, не беда. Но это же дело привычки. Пришлось пообещать больше не обманывать так прямолинейно. Генри выглядел таким важным, когда объяснял все это. Маленький гений. Стоило ребенку понять, что ему предстоит отвечать на вопросы относительно его учителя, он сразу сказал, что ответит только то, что сможет. Не «знает», а «может». Гарри о чем-то запретила ему говорить. Это немного насторожило мага, но мальчик только пожал плечами. «Учитель в своем праве. Она может запрещать мне говорить об изученном. Это ведь ее личное мастерство, и она передает его мне. Я тоже когда-нибудь смогу передать уже свое мастерство… Ну, умения. Но только, когда учитель признает мои навыки и знания достаточными. А о личном, я бы тоже не хотел, чтобы у меня за спиной говорили…» — всплыл в памяти Румпельштильцхена монолог внука. Мальчик был серьезен. Ни своему деду, ни своему кумиру без разрешения Гарри он бы не сказал то, о чем она запретила говорить. Темному повезло. То что спрашивал он, не было секретом. Что ей интересно? Какие она цветы любит? Что ест и пьет? Какие места ей нравятся? Какие украшения? Что лучше подарить?.. Генри не только рассказал все, но и дал советы по организации свидания. Оказалось, этот мелкий сводник был отчаянным фанатом сериалов. Гуру романтики буквально на пальцах объяснил, что делать ни в коем случае нельзя. Кроме того, он дал подсказки, какой подарок стоит подарить в качестве извинения. Принц? Шериф? Оказывается самый большой знаток романтики — это десятилетний мальчишка, насмотревшийся телевизора! «И ведь сработало!» — будто сам себе не веря, Румпельштильцхен прижал к себе свое сокровище. Гарри снова недовольно завозилась, и пришлось немного расслабить руки. «Женщины обожают дорогие рестораны, драгоценности и все подобное — так я думал… Оказалось, что все, да не все». Генри открыл ему глаза на то, как стандартно он мыслил. Дорогой ресторан? «Учитель в силу обстоятельств недолюбливает общественное внимание. Она спокойно его переносит, если это необходимо, но удовольствия не получает. Поэтому, дед, если хочешь, чтобы Гарри искренне наслаждалась вашей встречей, лучше чтобы в том месте даже близко не будет людей». Драгоценности? «Можно, конечно. Но не украшения. Лучше редкие необработанные камни. Она сама сделает, что захочет. А если цветы… То лучше поищи из тех, которые сам использовал при зельеварении. Если, конечно, найдешь их в этом мире. Она очень практичная в этом отношении». И так далее… «Я сильно задолжал Генри. Премию что ли выдать?» Румпельштильцхен был счастлив. Редкое для него состояние. Но в последнее время он сталкивается с ним все чаще. Темный вновь чувствовал себя молодым. Жизнь в кои-то веки бурлила, а не загнивала болотом ожидания. И все это сделала одна маленькая молодая женщина… — Ммм, о чем ты так напряженно думаешь? — сонно прошептали ему на ухо. «Ну вот, разбудил, дуралей старый!» — выругался про себя мужчина, позволяя Гарри немного отодвинуться. — Как мне хорошо? — маг задумчиво посмотрел в полуприкрытые зеленые глаза. — Ты меня спрашиваешь? — улыбнулась волшебница. Полная сонной неги, она была похожа на кошку, пригревшуюся на солнце. Мягкая, пушистая и вся такая ласковая, она всем своим видом выражала как ей хорошо. — А кто из нас двоих читает мысли? — Румпельштильцхен прислонил свой лоб к ее, чтобы зрительный контакт не прерывался. Это должно облегчить легилименцию. — Фу, я не читаю мысли! Не путай! Это просмотр воспоминаний! Будь точнее в формулировках! — укорила Гарри насмешливо, видно кого-то вспоминая. Внутри снова заворочалась его тьма, недовольная, что их избранница отвлекается. «Но это нормально», — одернул себя мужчина. «У нее была крайне активная жизнь до встречи с мной. Есть что вспомнить. Не забирать же ее память из-за своих сиюминутных желаний?» — Ты так серьезно размышляешь над какой-то ерундой, — усмехнулась девушка, заставляя Румпельштильцхена на мгновение замереть. — У тебя красивые волосы, — произнес Румпельштильцхен, на что девушка сперва замерла, а затем фыркнула ему прямо в лицо. — Ха-ха! Извини… Но ты так это сказал!.. — рассмеявшаяся девушка немного смутилась под пристальным и все еще серьезным взглядом. Быстрое движение, и маг почувствовал чужие губы на своих. Легкий поцелуй перерос в более глубокий и страстный. Но прежде чем пара успела увлечься, с первого этажа донесся звон дверного колокольчика. Румпельштильцхен со стоном оторвался от девушки и с закрытыми глазами угрожающе протянул: — Убью-ю… Гарри с фырканьем вывернулась из его объятий и села на кровати. — Не повезло! — парой заклинаний волшебница освежилась и разгладила смятую одежду. — И кто там такой умный? — с тяжелым вздохом маг тоже сел. Он чудесно выспался, но то что их с Гарри прервали, напрочь испортило настроение. — Иди посмотри, я пока умоюсь. А потом позавтракаем остатками вчерашней роскоши, — распорядилась Гарри, и закрылась в ванной. Вновь тяжко вздохнув, Темный поднялся и, прихрамывая, направился встречать «гостей». Спускаясь по лестнице он думал на Реджину, Эмму или кого-нибудь столь же раздражающего. Эти личности, являясь верными адептами закона подлости, всегда выбирали самые неподходящие моменты для появления. Иногда это даже веселит… Но не сегодня! — Мистер Голд! — радостно выдал Генри, стоило Темному открыть дверь. Но увидев выражения лица деда быстро смекнул, что что-то не так. «Догадливый…» — все еще пребывая не в духе подумал Румпельштильцхен. Лицо мальчика очень выразительно менялось по мере осознания ситуации. И если бы он был один, только за этот театр одного актера его бы простили... Но он был не один. — Дорогуша… Я, кажется, настоятельно просил не попадаться мне на глаза, — весьма недовольным тоном произнес мужчина глядя на шерифа, стоящего за спиной ребенка. «Премия?! Генри её не получит! Привести этого пса плешивого... Этим он точно в героическое семейство пошел!»