1
Изображение наместника Ганрея и второго федерата растаяли. Королева едва заметно — насколько позволял этикет — откинулась назад. «Вот скоты», — подумала Сэйбе, отметив это легкое движение, выдававшее усталость Падме. — Капитан, свяжитесь с сенатором Палпатином. Мы должны выяснить, что случилось с послами. Сенатор ответил немедленно. Он ничего не знал о пропаже послов. По его сведениям, послы благополучно прибыли на Саак’ак и провели переговоры. Связь была отвратительная. Изображение Палпатина шло волнами, звук запаздывал. Наконец передача и вовсе прервалась. — Сенатор Палпатин! — запоздало окликнула отключившегося сенатора Падме. — В чем дело? — обратилась она к капитану, и Сэйбе услышала в ее голосе детский страх, а вовсе не побуждение к действию или на худой конец просто вопрос. — Проверьте генератор передатчика, — велел капитан дежурному лейтенанту Брандесу. — Нарушение связи может означать только одно, — заявил советник Биббл. — Это интервенция. — Мамочка-мамочка-мамочка! — еле слышно прошептала Йане, от страха теряя контроль над собой. Она изо всех сил вцепилась в подлокотники кресла. — Федерация не посмеет зайти так далеко! — воскликнула Падме, видимо, напуганная не меньше Йане. Капитан Панака заметил, что Федерации придется несладко, если Сенат лишит их торговой лицензии. «Лучше бы вы занимались своим делом, а не лезли в политику, капитан, — подумала Сэйбе. — Это вам не Набу. Никто никакую лицензию у них не заберет. Да они ею и не дорожат, возможно. Торговать они смогут и так — они же монополисты и их работу за них никто уже не сделает». — Подождем результатов переговоров, — в растерянности сказала Падме. Как же все-таки всем им не хочется признавать очевидное. Судя по всему, советник Биббл разделял здоровый скептицизм Сэйбе. — Переговоров? Мы полностью лишены связи. И не знаем, где послы канцлера. Это, видимо, убедило капитана. — Это опасная ситуация. Бойцы нашего ополчения не справятся с хорошо оснащенной армией Федерации. Советники переглянулись. — Я не одобряю любых действий, приводящих к войне, и сделаю все, чтобы этого избежать, — сказала Падме вполне твердым голосом, взяв видимо себя в руки. — Объявляйте всеобщую эвакуацию, капитан. Скорее. Она поднялась. Все последовали ее примеру. — Господа, — обратилась королева к Совету, — ради сохранения мира и спокойствия я прошу вас немедленно покинуть дворец и удалиться в убежища. Убежища и система оповещения возникли как результат противостояния с болотниками, случившегося более 40 лет назад и теперь официально преданного забвению. Это противостояние трудно было назвать удачным или неудачным для обеих сторон. При поверхностном взгляде казалось, что в отношениях между гунганами и людьми не произошло никаких особых изменений. Люди продолжали расширять свои территории, очищать их от леса и делать пригодными для жизни и ведения сельского хозяйства. Однако техническая мощь гунганского ответа оставила неизгладимое впечатление. — Кто-то должен остаться с вами, — сказал верный своему долгу капитан Панака. — Возможно, они все же попытаются заключить соглашение. — В этом нет сомнений. Советник Биббл, могу я просить вас о такой услуге? — Разумеется, Ваше величество. Я не только советник, но и губернатор, а посему должен разделить участь вверенного мне города и по возможности смягчить удар. — Я благодарю вас, советник. До свидания, господа. Я не говорю «прощайте».2
Ряды грузовых шаттлов, напичканных боевыми дроидами, заполоняли весь Ангар станции (если это был единственный ангар). От такого обилия военной силы у Оби Вана кружилась голова. А может виной тому были пара доставшихся ему таки глотков диоксиса: прыгая вперед навстречу ждущим их с мастером по ту сторону ядовитого тумана дроидам, он слишком рано сделал вдох. Запах у диоксиса был мерзкий — химический и едкий. В горле до сих пор першило. «Встречаемся на планете», — сказал мастер. Спуск мог начаться в любую секунду, поэтому Оби Ван присмотрел себе ближайший шаттл. Улучив мгновение, он нырнул в трюм и устроился у стены. Двигатели грузового шаттла работали ровно. Свет померк — пилот-автомат задраил люк. В темноте Оби Вану в голову пришла одна неприятная мысль: когда откроется шлюз, составляющие ему компанию дроиды вряд ли расстроятся из-за возможной утечки кислорода, в отличие от него самого. Однако ему повезло, шаттл закрывался герметично, и остающегося воздуха ему одному хватило с избытком.3
— Ваше величество, — твердым голосом начал капитан Панака, — вы должны следовать собственному приказу. Транспорт готов. — Ваши слова оскорбительны, капитан, — Падме уже оправилась от первого потрясения и в голове ее начала выстраиваться последовательность действий. — Прошу прощения, Ваше величество. Моя обязанность заботиться о вашей безопасности. — Моей безопасности ничто не угрожает, — успокоила она не столько капитана, сколько всех остальных. — Они идут договариваться и лишь хотят напугать меня.4
Джа-Джа уже неделю жил на поверхности, ночуя каждый раз на новом месте. Первоначально он собирался доказать Гналлу, что люди не так уж плохи, но обнаружил, что ошибается, буквально через три дня после выхода на поверхность. За все это время он не встретил ни одного гунгана. Удивляться этому не приходилось. Сейчас все гунганы на многие гоны вокруг в каждом подводном селении праздновали Обновление… Эх, хорошо там дома… Можно преодолеть гоны и гоны, не выходя на поверхность… Уж там нет необходимости видеть несчастные пересушенные земли. И если он еще помедлит, то окончательно опоздает на праздник. Пора возвращаться. Пусть Гналл будет прав. Ничего не поделаешь. Вернуться ему мешала гордость. Он так красиво и стройно отстаивал теорию гармонистов, что казалось немыслимым теперь идти на попятный. Однако происшествие на ферме окончательно его убедило. Он зашел на ближайшую к болоту ферму: перемолвиться с кем-нибудь, а может даже предложить свою помощь. Это была последняя попытка отстоять свою правоту и убедиться, что люди бывают разные. Однако и из этого ничего не вышло. Он подошел к ферме сзади, там, где располагались загоны для скота. Осторожно приблизившись к невысокому грубому строению, вместе с другими уродовавшему грустное пересушенное поле, Джа-Джа прислушался и уловил голоса муудабоков. Он вдохнул застоявшийся запах их помета. Как же они не умерли еще в такой тесноте и зловонии? Ведь муудабоки такие чистоплотные существа… Он чувствовал их ноющую тоску по дому, несмотря на многие поколения, отделившие их от родного мира. Если бы их не запирали в душных помещениях, они влились бы в лес… Однако люди такого подхода не понимали. Гунганы издавна возделывали свой сад — Гунно-Галл. Осознание себя садовниками и отличало их от прочих живых существ их мира. Однако несколько поколений назад в их саду появились существа, не желавшие соблюдать законы природы — люди, колонисты с Гриззмальта. Поначалу они не особенно докучали, так как их в основном интересовали засушливые земли Средней полосы, поэтому гунганы не сразу обратили на них внимание. Средняя полоса, где почти не было нормальных болот, лежала на периферии их садоводческого интереса. Мало находилось охотников ее возделывать. Забот хватало и в остальных частях мира. Однако по мере того, как число людей увеличивалось, у гунганов начались проблемы. Решение пока найдено не было, и проблема людей оставалась предметом жарких дискуссий. Одна из точек зрения сводилась к тому, что несмотря на совершенное устройство Гунно-Галла, на нем существуют и вредные формы жизни, которые подлежат изживанию. Некоторые относили сюда и Набу, как собирательно стали называть гунганы непоседливых пришельцев. Слабость этой позиции заключалась в том, что и насчет зловредности исконных форм жизни никакого согласия не было. Раз за разом при ближайшем рассмотрении обнаруживалось, что любой на первый взгляд зловредный организм являлся частью гармонии более высокого порядка. Это наблюдение поддерживало оптимизм тех, кто считал, что все сущее (к каковому относится и Набу) пребывает в гармонии. Нужно только суметь ее найти. Сам Джа-Джа все никак не мог окончательно определиться. В те периоды, когда он долго не выходил на поверхность, занимаясь гармонизацией подводных пространств и погружаясь в переплетение гармоний Гунно-Галла, он начинал склоняться к теории поиска красоты в Набу. Однако стоило ему подняться на поверхность и поближе взглянуть на людей (как вот сейчас, когда он подошел к сараю на краю фермы), как ему становилось ясной полная нежизнеспособность этих идей. Какая тут может быть гармония? Джа-Джа снова втянул в себя воздух. Если сейчас отодвинуть запоры и выпустить несчастных муудабоков на волю… Но Джа-Джа подавил искушение. Босс Насса считает, что контакт с Набу должен быть мягким, осторожным. А такие действия вряд ли можно назвать осторожными. Однако и разговаривать с обитателями фермы ему совершенно расхотелось. По всей границе равнин и болот были рассыпаны такие фермы. Если уж идти к освобождению плененных животных, то освобождать надо всех. И не только муудабоков. Вдобавок надо сделать так, чтоб подобные зверства не повторились. Только так имеет смысл действовать. Тут босс прав. Да он во многом прав, но согласиться с этим бывает нелегко. Всё. Решено. Гордость гордостью, но он возвращается. Придется признать правоту Гналла. Ну и пусть. В конце концов общество родных, праздник, дом — все это дороже, чем какая-то там абстрактная идея гармонии. Гармония там, в глубинах, а здесь, надо это признать, запустение и люди. Джа-Джа сбежал от фермы подальше в лес, набрал на завтрак спелых маори и расположился под деревом, прислонившись спиной к толстому надежному стволу. Убаюканный жужжанием мриттов, он прикрыл глаза и, задумчиво жуя маори, размышлял о людях, садовниках и садах. Чудовищный гул и грохот вспорол небо и заглушил ласковое пение насекомых. Лес на мгновение застыл в ошарашенной тишине, а потом разом пришел в движение.5
Из приземлившегося на широкой просеке грузового шаттла неторопливой колонной выползали бронированные мультитранспорты — MTT — полные боевых дроидов. В уютном полумраке трюма Оби Ван осторожно обошел сзади один из них и забрался внутрь, укрывшись за выступом брони, образующим низкие воротца в задней части. Хорошо, что никто не оснащает транспортники тепловыми сенсорами по всей поверхности. Задача была проста — выехать из поля зрения камер шаттла, а там забирать вправо и зайти им в тыл, стараясь не попадаться на глаза снующим тут и там B1 с их маленькими черными глазками на тупых металлических физиономиях. После этого он свяжется с мастером, и они встретятся где-нибудь подальше в лесу. Транспортник тронулся и выехал наружу. В нос ударил резкий запах разогревшегося на солнце металла, смешанный с густым ароматом свежих травяных и древесных соков и разрытой жирной земли. Мимо проплывали заросли кустов и толстые стволы. Оби Ван осторожно выглянул из своего укрытия, от камер его загораживали идущие следом MTT. Он спрыгнул на ходу и перекатился под защиту зеленых ветвей, какого-то упавшего дерева. Колонна невозмутимо шествовала мимо. На один долгий момент ему показалось, что его действительно не заметили. Как бы не так! От транспортника отделилась маленькая репульсорная платформа, с которой невозмутимый В1 палил из двойной пушки по приютившему Оби Вана дереву. В других обстоятельствах Оби Ван с удовольствием рассмотрел бы, как Мастерские Бактоид усовершенствовали этот юркий транспорт, но такой осмотр придется отложить. Пара лазерных болтов просвистели над головой. Он прополз под ветвями, вскочил и бросился бежать.6
Оби Ван несся по лесу, зигзагообразно лавируя между деревьями, мешая В1 целиться. Все сегодня шло как нельзя лучше. Все, что он говорил, было кстати. В голову приходили остроумные фразы и неплохие идеи, да и реакция была достаточно быстрой. Стоило похвалить свою реакцию, как мимо меньше чем в дюйме пронесся лазерный болт, опалив кожу за ухом и оставив обгорелое шипящее пятно на стволе поросшего мхом дерева, по которому струилась вода. Вокруг было так влажно, что Оби Ван сразу взмок. Пот заливал глаза и сбегал по шее неприятными липкими струйками, щекоча, затекал в уши. Уклоняясь от не очень точных выстрелов дроида, он резко свернул вправо, чтоб выиграть расстояние и воспользоваться сэйбером, когда его левая нога заскользила вдоль по влажному корню, сдирая мох и увлекая его вниз, к земле. Он чувствовал, как каблук цепляется за каждый бугор и выступ. В тщетных попытках удержать равновесие он рванулся вперед, помогая себе рукой. Пальцы на мгновение погрузились в холодную влагу мха, потом подогнулись, и костяшки больно проехали по шершавой коре. Сзади слева снова раздалось жужжание платформы. Он упустил возможность включить сэйбер, а потому вновь бросился вперед, надеясь на лучшее. Над головой разлетелся сноп искр, мимо пронеслись осколки, и он увидел, как остатки дроида катятся вниз с невысокого травянистого пригорка. На открывшейся перед ним полянке мастер деактивировал сэйбер. «А вот и ты», — кивнул ему мастер. Рядом с ним стояло высокое существо с глазами на ножках. Судя по наличию одежды — не представитель фауны. — Твоя опять моя спасай, — заговорило существо. — Что это? — спросил Оби Ван. — Абориген, — коротко ответил мастер. — Пойдем, пока не появились новые дроиды. Тут абориген завопил неприятным капризным голосом: — Новые? Твоя сказать новые? Не обращая внимания на его крики, мастер на бегу пояснил: — Угоним что-нибудь небольшое у Федерации. Можно даже вместе с парой В1. — Угоним? — Они не ждут сейчас никакого нападения от местных и вряд ли особо бдительны, так что у нас есть шанс. — Думаешь? — А ты предлагаешь добираться до ближайшего города пешком? Это может занять не один день, а нам бы надо срочно. — Да нет. Я ничего не предлагаю. Просто вместе с B1 — это как-то ненадежно. — Извиня-яюсь, — донесся сзади вопль приставучего аборигена, — но самое надежнейшее место будет город Гунго. Город! «Город» звучало неплохо. Там будет передатчик, и они смогут связаться с канцлером. Не придется заморачиваться с угоном.***
Слова сорвались с губ Джа-Джа почти против его воли. Чужаки столь явственно спасались от внезапно появившейся техники, что ему непреодолимо захотелось им помочь. Только услышав собственные слова, он вспомнил об осторожности. — Моя там вырос, — сказал Джа-Джа, отчаянно пытаясь найти способ пойти на попятный. — Это спрятанный город. Дома сейчас празднуют Обновление, туда нельзя соваться с чужаками. Джа-Джа давно уже не был несмышленым мальком и понимал, что людей не стоит тащить к себе в дом, а происшествие на ферме только подтвердило этот тезис. Однако Гунно-Галл не единственный сад во вселенной, и многие сады заселены именно людьми. К тому же несмотря на свою внешнюю замкнутость гунганы не жили в информационной изоляции и, как и все в Галактике, имели представление об Ордене джедаев. Джа-Джа знал, кто перед ним, и тем не менее… Тем не менее эти джедаи несомненно были людьми. В нем проснулась та противоестественная осторожность, которую пришлось усвоить гунганам. — Город? — обернулся большой джедай. — Отведешь нас туда? То, что эти двое убегали от явно враждебной Гунно-Галлу техники, и даже то, что большой джедай спас его на болоте, тем не менее не давало Джа-Джа права приводить их к себе домой. Да еще и во время праздника. Но слова-то уже были сказаны. — Если подумай, — ответил Джа-Джа, прогоняя всякую жалость и всякое желание помочь, — нет. Моя не мочь. Нет. Большой джедай был разочарован. Второй, кажется, разозлился. Разобрать выражение на почти лишенных каких-либо черт лицах было трудно. Они переглянулись. — Нет? Кто ж его за язык-то тянул? Зачем же он заронил в них надежду, не подумав сначала головой? Теперь придется что-то придумать. Придется как-то выкручиваться, а он в этом не силен. Есть в этом что-то такое людское… Ему хотелось извиниться, как-нибудь загладить свою неловкость… — Моя стыдно, — сказал он и опустил глаза, уставившись в землю. И тут его осенило! Неловкость! Стыдно! Это же то, что надо! Если он скажет, что сам не может вернуться в город, то и чужаки, хоть они и джедаи, тоже не смогут! — Моя изгнать насовсем, — сказал он, воспрянув духом, а потом смутно припомнив рассказ Каанды, который жил чуть ли не полгода на человеческой ферме, решил добавить понятных людям подробностей: — Моя забыть, что моя хозяева задавать страшный взбучка, если моя вернуться. Однако эти непросто давшиеся ему соображения не произвели должного впечатления на джедаев. То ли они не поняли, то ли считали проблему блуждающей техники более важной, чем даже отношения между господином и слугой. Что было очень странно. — Ты слышишь? — зловеще начал большой джедай. — Сюда направляется целая армия жутких существ. — Если они нас найдут, они нас уничтожат, разорвут на части, испепелят и сотрут в порошок, — Джа-Джа видел, что младший из джедаев еле удерживается от того, чтоб не сорваться на крик. «Лучше б вы все просто никогда сюда не приходили!..» — подумал он. Но такие мысли ничему помочь не могли. Конечно, это было бы лучше! «Думай, думай, думай!» — сказал он себе. Чего они хотят? Они испуганны и возбуждены, но один из них спас ему жизнь, а во второго стреляла одна из машинок. — О, — сказал он все еще в надежде протянуть время. — Моя понимай. Он прислушался и явственно услышал стоны, гибнущих под железными монстрами деревьев и испуганный топот разбегающихся жителей болот. Если отфильтровать излишний пафос и оглянуться вокруг, то, что они говорят, к сожалению, очень похоже на правду. Он принял решение. — Моя вести вас подводный город гунганов. Возможно, босс выслушает их. Что он предпримет, было не вполне понятно, но то, что концентрация техники на один гон явно преодолела все границы прочности Гунно-Галл, не вызывало сомнения. А это значит, что нужно будет что-то предпринять.7
— Нам надо предупредить их, — сказал Оби Ван, имея в виду руководство Набу. Они с мастером бежали теперь вслед за аборигеном по все более болотистой местности. В зарослях стрекотали и вскрикивали какие-то животные или насекомые. Солнце исчезло, стало гораздо темнее и холоднее: то ли уже наступили вечерние сумерки, то ли солнце закрыл туман, поднимавшийся с болота. — Мы никого не успеем предупредить, — ответил ему мастер. — Сейчас нам надо добраться до передатчика и узнать, будет Сенат вмешиваться или нет. — А они могут не вмешаться? — Все может быть. Кто-то, невидимый в высокой траве, выдавал однообразные печальные трели. Их проводник остановился, озираясь. — Далеко еще? — спросил его Квай Гон. — Наша ныряй под воду, — объявил гунган. — Келдык. А моя говори гунганы чужака не люби, так что не ждите теплый приема. — Не беспокойся, — ответил ему Оби Ван. — Нам сегодня что-то никто особо не рад. — Ваша следуй за мной! Гунган исчез под водой с душераздирающим воплем. В ответ из чащи донесся чей-то хохот. Вода казалась белесой и мутной. У самой поверхности толклись мелкие черные мушки. Мастер надел дыхательную маску, Оби Ван последовал его примеру, и они вошли в воду. Одежда намокла и отяжелела, но все равно после пробежки искупаться было приятно.8
Вместо того чтоб нормально спуститься под воду, быстро преодолев верхние мутные слои, люди медленно брели по мелководью, вздымая тучи прибрежного ила. — Ну ваша идти за мной? — спросил Джа-Джа, на минутку вынырнув из воды. Люди не ответили, потому что, похоже, чем-то заткнули себе рты. Джа-Джа решил не вдаваться и нырнул обратно. В конце концов, мелководье не бесконечно и рано или поздно они все-таки нырнут. Так и вышло. По мере того, как они погружались все глубже и все ближе подплывали к городу, Джа-Джа все напряженнее всматривался в окружающий полумрак. Хоть бы одна стайка туунга попалась. Они могли бы предупредить родных о появлении Джа-Джа с чужаками. Так нет же! Только эи бестолково толклись тут и там, без устали повторяя свой танец. Тревога Джа-Джа росла. Конечно, спускаясь вниз, они должны были наделать столько шума, что не заметить их было бы невозможно. Однако предупредить о своем появлении это одно, а вот дать знать, какую линию поведения он избрал, это совсем другое. Джа-Джа теперь предстояло как-то быстро и доходчиво намекнуть родным, как им себя вести. А для этого ему и самому не помешало бы это знать… Что ж, придется импровизировать, хотя по части импровизаций Джа-Джа не был таким уж специалистом. Ему вспомнились идеи его милого третичного дяди, которыми он делился с ним накануне своей ужасной гибели… Третичный дядя предлагал бросить больше сил на развитие невербального общения. Хорошая была идея… Пожалуй, в память о дяде, надо будет предложить ее понастойчивее. Разумеется, если они переживут этот странный эпизод с нашествием машинков. Джа-Джа и джедаи вошли в ковш Совета. Все здесь дышало праздником. Не хватало только радости на лицах гунганов. Они застыли в напряжении, ожидая знака от Джа-Джа. Горький опыт общения с Набу научил гунганов осторожности, которая, впрочем, не могла до конца убить в них надежду когда-нибудь вписать людей в пейзаж. — Ох хорошо! Моя дома! — крикнул Джа-Джа на людском языке прямо с порога, чтобы все как можно скорее поняли, что надо держаться настороже. К нему медленно подъехали празднично одетые Гналл и Тлисса на кааду. Гналл в растерянности приветственно тронул его за плечо посохом садовника. Посох щелкнул. — Фи, как грубо! — заявил ему Джа-Джа, слегка склонив левый глаз, чтобы показать, что включаться в игру придется с ходу и без предварительных объяснений. Среди недоуменного молчания родных Джа-Джа в сопровождении джедаев направился прямиком в центральную сферу ковша. Гналл и Тлисса проследовали за ним. Босс и ближние как раз готовились начать обновление. Это было плохо. Очень плохо. Оставалось надеяться, что чужаки ничего не поймут. Разговор, разумеется, приходилось вести на всеобщем. Это очень затрудняло понимание. — Здрасся, здрасся, большая Насса Босс. Конечно, это было непредусмотрительно. Надо было оставить чужаков на берегу, самому спуститься и все объяснить. Но там-то соображать приходилось быстро. К тому же чужаки могли все равно ему не поверить и нырнуть следом на свой страх и риск. А тогда они точно устроили бы где-нибудь жуткий переполох… Оправдание было так себе. Но босс должен был бы понять, что если Джа-Джа позволил себе такие вопиющие действия, на то должна быть очень веская причина. И эту причину он, разумеется, и выложит первой: — Тама армия машинков, много-много. Вжух-вжух! Все разбегайся, моя разбегайся. Большая джедай моя спасай. Большая-большая бум-бум приезжай. Босс Насса не то чтобы не любил людей, но он не допускал и мысли дать им увидеть великолепие подводных городов. Его главная идея состояла в том, чтобы сначала научить их жить в согласии с Гунно-Галлом, а потом уже приглашать их в гости. К этой идее привел горький опыт потери многих болот и многих выходов к подземному океану. Годы наблюдений за людьми привели его к выводу, что не прояви гунганы осторожность, чужаки могли заявиться вниз так же, как они пришли наверх, и забрать себе то немногое, что осталось от Гунно-Галла. К счастью босс Насса не просто так был боссом. Он соображал быстро. И четко. Прикрыв левый глаз в знак того, что он принимает правила игры, он сказал: — Джа-Джа Бинкс! Твоя нельзя быть здеся.***
Босс этих ребят говорил еще менее отчетливо, чем их проводник. Оби Ван разобрал что-то вроде: — Джанго Бин… Твоя нельзя быть здеся. — И ваша тоже! — добавил он, указав на них с мастером. — Эта армия машинков — ваша забота. «Наша забота? Чья это наша?» — возмутился про себя Оби Ван. — Армия дроидов собирается напасть на Набу, — справедливо указал мастер, чтобы прояснить обстановку, которую гунган Джанго, или как его там, описал несколько туманно, а затем сделал попытку объяснить и их с Оби Ваном появление здесь: — Мы должны предупредить… Однако толстый босс прервал его: — Наша не любить ваша Набу, — отрезал он. Чего?.. Не любят Набу? И как они это делают? — Набу думать она много умная, — стал развивать свою мысль подводный босс. «Уууу, тут, видно, какое-то непонимание между подводной и наземной частью… — подумал Оби Ван. — Неужели эти безмозглые земноводные не понимают, что сейчас не время выражать свою принципиальность? Сейчас неважно, кто там кого не любит, важно предупредить правительство Набу и Сенат о вторжении. То, что учинила Федерация сегодня — это уже прямое нарушение закона, а значит вызовет, наконец, адекватные ответные действия со стороны Сената!» — Она думай у них мозгá много-много. Это, пожалуй, было уже чересчур. Этот босс точно не понял, насколько все серьезно. Оби Ван сделал шаг вперед, встав рядом с мастером. — Эти дроиды займут поверхность, — сказал он, стараясь, чтоб это прозвучало как можно более веско, — а потом займут и ваш город. — Наша так не думай, она не знай про наша. Как же! Да все так думают! Набу тоже, наверное, думали, что про них никто не знает, а вон федераты как в них вцепились. — Но вы и Набу… У вас же симбиотический круг, что случится с одним, неизбежно повлияет на другого. Вы же должны это понимать! Оби Ван чувствовал, что его слегка заносит, но, вроде, по существу все было правильно. — Наша не волнуйся про Набу! — подвел итог босс и посмотрел на Оби Вана с некоторым торжеством. Оби Ван набрал было воздуха, чтоб ответить, но понял, что выдохся. Такое упорное нежелание понять, насколько серьезно положение, в котором… — Тогда мы пойдем своей дорогой, — сказал в это время мастер. Оби Ван уловил улыбку в голосе Квай Гона, когда он применил майнд-трик. — Вы пойдете своей дорогой, — послушно повторил за ним подводный босс. — И быстро. — Нам бы не помешал транспорт, — продолжил мастер, все так же улыбаясь про себя. — Наша давай ваша бонго, — согласился босс, а потом добавил что-то, что Оби Ван не совсем разобрал: — Самая быстрая путь к Набу — это через ядро планеты! Смысла в этом особо не было. Или был? Тогда это, видимо, шутка, и они находятся сейчас на противоположном от столицы полушарии, откуда прямой путь, разумеется, лежит через ядро. Разве что так… Но не исключено, что он просто сказал что-то совсем другое. — Спасибо за помощь, — поблагодарил мастер подводного босса, который так и лучился довольством. — Мы уходим с миром.***
Сейчас Джа-Джа имел возможность убедиться, что сказка о джедаях, которые умеют принуждать взглядом, не была сказкой. «Он заставил босса дать им бонго. Но бонго же их ни за что не примет! Если и примет, то сами они не доплывут… Их надо остановить. Остановить. Пусть останутся тут. Пусть поднимутся наверх и идут по суше. Но как? Как это сделать?.. Надо показать им, что путь по верху будет для них лучше…»8
— Что такое бонго, мастер? — Вид транспорта. Я надеюсь. Окружающий подводный мир мерцал за границами пузыря теплыми огоньками. В далекие глубины по обе стороны уходили темные бархатные подводные перспективы, наполненные колебанием водорослей и молчанием мрачных скал. «Бонго, конечно, лучше, чем ничего, но аборигены все-таки на редкость безмозглые! Себе же делают хуже некуда…» — Теперь ваша каюк, — неожиданно обратился к ним приведший их гунган. — Ядро планеты — это плохая бум-бум. «И этот про ядро… Что за чушь?» — подумал Оби Ван, и они с мастером прошли мимо закованного гунгана, стоящего между двумя соплеменниками при оружии. — Помощь там не находи! — сообщил гунган им в спину. Не успел Оби Ван подумать: «Ну ясно, напрашивается в помощники; хочет, чтоб мы его спасали!», как мастер, пришедший, видимо, к тому же выводу, остановился и обернулся. «Мастер, я тебя очень люблю, но это-то нам зачем? Не стоит вмешиваться в их внутриплеменные разборки!» И он предпринял слабую попытку предотвратить неизбежное: — Мастер, у нас не так много времени… — Нам нужен лоцман, чтобы провести нас через ядро планеты, — пояснил мастер. — Этот гунган может нам помочь. Да… С этим Оби Ван был согласен. Это было логично. Непонятно, что они подразумевают под эти выражением, но штурман, знающий короткий путь может сильно сэкономить им время, а ради этого можно и потерпеть. «Теперь ты согласен, — иронически заметил внутренний голос. — Ну конечно, когда мастер тебе все разжевал! А сразу кидаешься возражать и критиковать вместо того, чтобы подумать. Тебя жизнь вообще ничему не учит?» Упрек был справедлив, но гунган от этого симпатичнее не становился. Мастер тем временем вернулся в центр зала. — А что будет с…? Оби Ван снова не разобрал имя гунгана, даже когда его произносил мастер. «Да оно мне собственно зачем?..» — Она, кажется, будет… ммм, наказана, — сообщил босс, приняв вид загадочный и надменный. Гунган изобразил отчаяние. «Ну начинается… Родо-племенные и тиранские штучки… А время идет. Сейчас он начнет ломаться…» Однако Оби Ван ошибся, недооценив своего мастера. — Я спас ему жизнь, — сказал им Квай Гон. — У него ко мне то, что вы называете долг жизни. Ваши боги требуют, чтоб его жизнь теперь принадлежала мне. — Биннззз, — воззвал подводный босс, — твоя должна ему жизнь? — Ага, — подтвердил гунган, вытягивая шею и подавшись вперед. — Ваша забирай его! — вынес вердикт подводный босс.***
Джедаи поняли все совершенно неправильно! Вместо того, чтобы отказаться от идеи путешествовать на бонго, они решили во что бы то ни стало взять с собой его — Джа-Джа Бинкса, несчастную жертву жестокого правителя. Но это еще было бы полбеды. Настоящей бедой было то, что Насса-босс продолжил предложенную Джа-Джа в попыхах линию и заявил, что Джа-Джа будет наказан. Это, конечно, только укрепило джедая в мысли забрать его с собой. «Как же я уговорю бонго?..» — в отчаянии думал Джа-Джа. — Забирайте его! — сказал босс Насса. Джа-Джа развел глаза в стороны, привлекая к себе внимание, потом помотал головой и предпринял еще одну отчаянную попытку остановить безумцев: — Моя лучше умирай здеся! Насса сделал нетерпеливый жест рукой, мол, давай уже иди, и Джа-Джа понял, что джедай, похоже снова взглядом заставил босса принять решение. Видимо, сопротивляться этому было бесполезно. — Ох! Что моя говори! — воскликнул он, возвращая себе образ жертвы режима.10
Падме отошла к окну. Оттуда открывалось зрелище жуткое и завораживающее. Из окна тронного зала было видно, как по площади ползут танки. Падме застывшим взглядом наблюдала за их неспешным ходом. Утешало только то, члены Совета по ее расчётам уже должны были добраться до Центрального лесного убежища Кей. Взгляд королевы был затуманен. Приблизившись, капитан Панака осмелился нарушить ее тяжелое молчание. — Ваше величество… Она вздрогнула, моргнула, взгляд обрел ясность, но она не обернулась к капитану. — Позвольте моим людям оказать сопротивление. — Нет, капитан. Капитан проследил за ее взглядом и тоже стал наблюдать за ползущими танками. Это впрочем, не отвлекло его от важного: — Тогда по крайней мере уйдите сами, пока они не ворвались во дворец, — твердо произнес он. — Это исключено, — она уже снова была собой. — Даже если отбросить все возможные этические возражения, нас они будут искать гораздо настойчивей, чем кого бы то ни было другого. Мы будем ждать. Странно, что мне приходится говорить вам об этом. В воздухе мгновенно сгустилась неловкость. — Попробуем договориться, — продолжила Падме, — и будем надеяться на помощь Сената. А пока наша задача — тянуть время. Падме наконец отвела взгляд от окна и посмотрела на Сэйбе. Та понимающе кивнула, и они втроем вместе с Рэйбе вышли, чтобы переодеться.11
— Моя веди вас колыбель бонго, — сообщил освобожденный гунган Бинзз, или как его, и нырнул наружу. «Какая еще колыбель? — с раздражением подумал Оби Ван, надевая дыхательную маску. — Ангар что ли?» Они выплыли из пузыря вслед за гунганом. Тот мотнул головой: «Нам сюда» и бодро поплыл куда-то вбок. Вода в вышине у поверхности едва-едва сияла ровным глухим белесо-зеленым светом, как стеклянный потолок. Справа в глубокой с легким намеком на синеву темноте чуть в стороне от города какие-то светящиеся точки дрожали, складываясь в симметричные узоры. Рыбы? Или рачки? Неизвестная подводная мелочь? Светящиеся точки стройным косяком метнулись к городу и исчезли на фоне пузырей. Но тут же вернулись и опять начали свой танец. На деле «колыбель» оказалась таким же пузырем, как и обитаемые городские. Внутри помещался подводный спидер — бонго. Длинные щупальца в хвосте придавали ему какой-то неприятно одушевленный вид. Но в целом машина была красивая — изящные линии, обтекаемая форма. — А что там были за светящиеся точки? — спросил Оби Ван у гунгана. — А эта? Эта эйя. Она показывай дорогу. — Кому? — Всема. — А откуда они ее знают? — Ну… Она знай. Моя не знай… Моя не знай, как твоя говори. — Ладно. Не говори, — пожал плечами Оби Ван. У него создалось неприятное ощущение, что этот абориген держит его за идиота. Он заглянул под аппарат. Снизу бонго деликатно удерживали небольшие точеные лапки. Налюбовавшись на лапки, Оби Ван подошел к мастеру: — Ты это правда знал, про богов? — спросил он. — Или предположил? — Чщщ, — мастер указал глазами на гунгана, который мог их услышать, — потом.***
Джа-Джа услышал, но решил не спешить с выводами. Тем более что у него хватало проблем хотя бы с тем, чтоб убедить бонго принять людей. У него до сих пор колотилось сердце после только что разыгравшейся сцены. Все это время Джа-Джа ужасно боялся, что сейчас босс скажет что-нибудь не то, что-нибудь, что будет расходиться с его, Джа-Джа, версией… Ведь они же не успели условиться заранее. Да и как бы они могли?.. Но, к счастью, Джа-Джа недооценил Ругора Нассу! Босс пристально посмотрел на него, Джа-Джа изобразил раскаяние-печаль-отчаяние-безнадежность, все что смог, и… босс понял его! Понял, Благословенная Мать Прародительница! Понял и сказал ровно то, чего ждали от него джедаи: «Твоя нельзя быть здеся». Это было гениально. Поистине гениально!***
Оби Ван положил руку на металлическую раму, легкими арками поднимающуюся над кабиной. Металл на ощупь был какой-то теплый, податливый, как будто это не металл, а хитин или кость. Он запрыгнул на место пилота. В целом бонго продолжало производить на него неприятно живое впечатление. Чушь, конечно. Он нащупал в кармане дыхательную маску. Если им предстоит подводное путешествие в этом открытом экипаже, она понадобится. Гунган на удивление грациозно влез на соседнее сиденье. Оби Ван внутренне поморщился: он рассчитывал, что это место займет мастер. Но когда гунган тронул еле заметный выступ на панели, и просветы каркаса заполнило розоватое энергетическое поле, вынужден был признать такой расклад разумным. Как ни прост, должно быть, бонго в управлении, гунган сможет подсказать какие-нибудь полезные нюансы по ходу дела. Впрочем, такое предположение было, как оказалось впоследствии, в высшей степени наивным. Пока мастер устраивался сзади, Оби Ван попробовал снова завязать разговор. Воздух в гунганских пузырях был свежим, без всяких запахов, и он спросил: — Как вы фильтруете воздух? — Воздух из воды приходи и в воду уходи, — объяснил гунган с широченной ухмылкой. «Исчерпывающе». — Ясно. Ну и где у него тут зажигание? — Твоя ничего не жги! Зажигай — нет. Заряд — да. Твоя смотри. Оби Ван почувствовал, как державшие бонго лапки разжались, бонго пролетел по воздуху и со смачным «чпок» вылетел из своей капсулы-колыбели, как будто в лапках были сжатые пружины. Понятно, что уточнять технические подробности у гунгана было бы пустой тратой времени.12
Долгое время между скал была только одна дорога. Периодически попадались новые и новые стайки светящихся эй или эйев. Скоро Оби Ван сообразил, что они являют собой нечто вроде дорожных указателей. Там, куда ныряли, выстроившись в симметричный узор, юркие эйи регулярно обнаруживался новый коридор между скал. «Показывают дорогу… Действительно. Гунган не соврал. Как, интересно, они их заставили?.. Может, здесь у поворотов образуются какие-нибудь особые течения, которые несут с собой что-нибудь, чем эти эйи питаются?..» Оби Ван совсем уже собрался задать гунгану новый вопрос, но все же передумал: «Не знает он, как мне объяснить! Что я тупой что ли? Или может, это их секрет?..» Совершенно неожиданно скалы, между которыми они пробирались, расступились и перед ними открылась ничем не заполненная мутно-зеленоватая мгла. — Моя дальше не знай дорога, — сообщил гунган чуть ли не обиженно и отвернулся. — А то ты раньше знал, — пробормотал Оби Ван себе под нос, гунган сделал вид, что не услышал. — Остановись-ка, — сказал сзади мастер. Оби Ван опустил бонго на небольшой скальный выступ и еще раз осмотрелся. Впереди как будто маячило что-то темное — темнее окружающих глубин — новый скальный массив? — По-моему, вперед никак, — сказал Оби Ван, с чувством обреченности сознавая, что сейчас надо будет «прислушиваться к Силе». Что ж. Он прислушался. Потом прислушался снова, вглядываясь в смутные темные очертания, пытаясь уловить, какое направление нравится ему больше. Сила ничего не подсказывала, а логика как обычно обещала подвести. Однако у него кроме логики ничего не было… Логика говорила: огибай — справа или слева. — Я предлагаю двигаться налево, вдоль вот того, что впереди, — предложил он. — Подожди немного, — сказал мастер, перегнувшись вперед между передними сиденьями и всматриваясь в подводный сумрак. — Хотя… Налево говоришь? Нет. Пожалуй, нет. Давай прямо. — Да, мастер. Он двинул бонго вперед, и не успели они проплыть и половины расстояния до протянувшихся в обе стороны неровных скал, как мимо носа промелькнули эйи. Раз. Потом через несколько секунд — снова. Вглядевшись в скалу в направлении их стремительных строго периодичных бросков, Оби Ван начал различать довольно широкий проем — устье очередного тоннеля. К нему стекались стайки подводных животных. Оби Ван хотел было спросить: «Ты видел эту дыру и что тут эйи, мастер? Или ты почувствовал направление?» Но тут же одернул себя. Конечно, мастер почувствовал! С того места, где они остановились, даже при самом хорошем зрении можно было различить только неясный контур самой скалы и уж никак не такие подробности как вход в тоннель… Новый, куда более важный вопрос полыхнул ярким заревом в сознании — точнее переплетенный клубок вопросов: «Но как, мастер? Как ты это чувствуешь? Что ты для этого делаешь?» Он даже набрал воздуха, чтоб задать свой вопрос вслух, но вовремя одумался. Какой смысл? Все равно что спрашивать: «Как ты дышишь?» Автоматически, разумеется.***
Бонго тронулся. Джа-Джа ясно ощутил, как от младшего джедая к старшему протянулась напряженная ниточка вопроса, но вслух младший джедай ничего не сказал. «И всегда у них так?» — задумался Джа-Джа. Вообще он не собирался изучать этих джедаев, но теперь ему стало даже любопытно. Вблизи он видел джедая впервые, а тем более двух разом. Их объединяла какая-то противоречивая сеть отношений, построенная на зависимости, недоверии, недоговоренности и эмпатии. С одной стороны, им не нужно было ничем делиться друг с другом — они и так все понимали, а с другой — в этом содержалась определенная опасность. Джа-Джа внимательно всмотрелся в лицо сидящего рядом человека. Волновавший его вопрос был важным и никак не собирался рассеиваться. Если он и дальше будет держать вопросы такой силы внутри, то рано или поздно лопнет от напряжения… Подождав еще немного и убедившись, что вопрос так никуда и не делся, Джа-Джа решил помочь. — Твоя хотеть что-то спрашивай, — сказал он, тронув джедая за рукав. Джедай повернулся и моргнул, явно не понимая, о чем идет речь. Затем лицо его едва заметно изменилось, озаренное пониманием. Он кивнул и спросил: — За что тебя изгнали? Попытка помочь провалилась… Джа-Джа на мгновение задумался, попробовать ли все-таки объяснить, что он имел в виду, или действительно начать плести про мнимое изгнание. Но вынужден был отказаться и от того, и от другого — за словами человека стояло не сочувствие и не интерес, а лишь желание заглушить разговором тот самый вопрос, которому Джа-Джа хотел помочь родиться. — Длинный история… — сказал он. — Короткая говори — моя неуклюжая. — Тебя изгнали за то, что ты неуклюжий? Насмешливую снисходительность в этом восклицании услышал бы и глухой воппер. — Можно и так говори… Объяснять что-либо не было смысла. Джа-Джа видел, что оба они воспринимают его как существо, стоящее в лучшем случае на предыдущей ступени развития, а скорее даже ступени на четыре ниже.13
— Ого! Что это? — нарушил молчание Оби Ван, когда снизу из-под бонго прямо в пересекающихся лучах прожекторов вдруг появилось довольно крупное животное и тут же устремилось вновь куда-то вниз. — Твоя не врезайся — она твоя не трогай, — отозвался гунган, не отвечая на вопрос. — Не врезаться во что? — немного раздраженно осведомился Оби Ван. — В них? Гунган кивнул. — Твоя говори правильно. — Они хищные? — Твоя не врезайся — она твоя не трогай, — повторил гунган. Их обогнало еще четыре или пять таких же тварей. Оби Ван успел рассмотреть только темные силуэты — по бокам продолговатого туловища располагались четыре лапы, оканчивающиеся перепонками, но передвигались они явно с помощью мощного сплюснутого с боков хвоста. Очередное животное обогнуло бонго справа, и его хвост на исходе гребка смачно шлепнул по кабине, однако силовое поле выдержало удар. — Это было агрессивно, — с упреком сказал Оби Ван гунгану, как будто тот был в ответе за поведение любого подводного жителя. — Моя так не думай, — возразил гунган. В тоннеле между скал, по которому они плыли, становилось все теснее, но не от подступавших стен, а от прибывавших все большими группами рыб и другой подводной живности. — А это нормально, что они все плывут туда же, куда мы? — спросил Оби Ван, все еще надеясь завязать разговор. — Твоя говори не «нормальная», а «обычная», — ответил гунган и вздохнул. — Она плыви к Набу. Она думай там еда. — А там нет еды? — Есть еда. — А почему тогда это плохо? — Моя не говори плохо, моя говори эта не нормальная. — Мм, — протянул Оби Ван, хотя перестал понимать ход его мысли. Но гунган этого то ли не заметил, то ли не счел нужным что-либо пояснять. Подводных обитателей становилось все больше. Они выплывали снизу, с боков, обгоняли бонго целыми стаями. Некоторое время спустя им даже пришлось остановиться, чтобы пропустить целый косяк рыб, каждая величиной с пол-бонго. Оби Ван задался вопросом, было ли поле, заполнившее проемы-арки бонго тем же самым, что и то, из которого сделаны жилые пузыри, и можно ли, запрыгнув в бонго на ходу под водой, приземлиться на сиденье сухим? «Это легко проверить. Просто высунь на секунду руку». Однако благоразумие легко заглушило эту мысль. Толща воды над ними была слишком велика, чтобы рисковать. О том, какое тут может быть давление, думать не хотелось.14
«Красивые жесты — это не так уж трудно, — размышляла Сэйбе. — Вот мы здесь все стоим и ждем, пока они ворвутся в наш дом. Стоим здесь захваченные, но гордые и непобежденные. Это просто. Гораздо сложнее этого избежать. Не довести ситуацию до таких крайностей. Это был бы настоящий героизм. Или лучше сказать — достижение». Эти размышления прервало появление наместника, и Сэйбе с ног до головы окутал исходивший от него запах. Удушающий запах твиррловых экскрементов. Он напомнил ей тот ужасный день, когда отец первый и единственный раз взял ее с собой на твиррлинг. В тот раз они охотились на квадуток. Ее гуаламита по имени Райта повредила ногу, поэтому Сэйбе пришлось ехать на незнакомом гуаламе. Участники охоты остановились в миле от болот. Погода была превосходная — легкий ветер облегчал жару. Незнакомый гуалама под Сэйбе нетерпеливо перебирал ногами. Дядя Ирш посадил ей на руку молодого твиррла. Однако то ли она была слишком мала для этих забав, то ли защитный рукав неудачно повернулся или смялся, но руку пронзила боль от впившихся в плоть когтей, а в нос ударил запах. Тошнотворный запах твиррла. И сейчас в Тронном зале Тидского дворца на нее накатили все те же охватившие ее тогда чувства. Ей снова было десять. Болела рука, от вони желудок скрутило спазмом. Справиться с тошнотой ей тогда помог только страх потерять лицо, оказаться недостойной своего высокого происхождения — опозорить отца и дядю перед гостями. Вместо того, чтобы вскрикнуть и сбросить гадкую вонючую тварь с руки, она улыбнулась дяде и вежливо попросила забрать твиррла, так как ей пока «не дается хорошенько тонкое искусство твиррлинга». «Что ж никто не предупредил об этом запахе?» — в отчаянии подумала Сэйбе. Ей стало жарко в королевском черном походном платье. — А. Вы здьесь, корольева, — заговорил наместник. — Мы пришльйи закльючить с вами мьйирное соглашьение. В этот момент она все-таки не выдержала и слегка отвернула в сторону лицо. Как оказалось, совершенно напрасно — это нисколько не помогло, а наместник мог заметить и понять ее жест. Она осторожно набрала в грудь воздух, изо всех сил стараясь абстрагироваться от запаха. — Соглашение заключается в ходе мирных переговоров, наместник, — сказала Сэйбе, влив в этот ответ добрую порцию металла. Голограмма не подготовила ее и к тому, что при разговоре ей придется задирать голову. Это очень мешало говорить с достоинством. Тем не менее она сочла, что неплохо справляется. — Ваши разбойничьи выходки… Наместник перебил ее: — Совьетую хотья бы прочьесть. — Я прошу не перебивать меня, — одернула наместника Сэйбе. — И я не собираюсь это читать. Слегка наклонные зрачки неймодианца создавали ощущение, что наместник Ганрей все время посмеивается. Его ответ только усилил это ощущение: — Посмотрьите в окно, а потом хорошенько подумайте, Ваше вельичество. По площади под конвоем проходили группы дворцовой стражи и немногочисленные оставшиеся в городе добровольцы из горожан. Ей хотелось сказать: «Это ничего не меняет», но она вовремя спохватилась. Не стоит их злить. Трудно, конечно, допустить, что они могут причинить какой-либо вред мирному населению только для того, чтоб заставить ее подписать что бы то ни было. Вероятность такого развития событий была мала, но совершенно исключать его тоже было нельзя. В конце концов, в возможность оккупации тоже никто не верил. Надо протянуть время и дать сенатору Палпатину возможность придти им на помощь. — Прикажите своим солдатам вести себя приличнее, — сказала Сэйбе наместнику.15
— А все-таки? — спросил младший джедай, видимо, вспомнив, что Джа-Джа так и не закончил свои объяснения. — Почему же тебя изгнали? Если не коротко. Оставалось только придумать что-то правдоподобное и в то же время доступное их извращенному пониманию. — Может, у меня была небольшие неприятность, так можно сказать. Внезапно Джа-Джа разозлился на этих людей, снисходительно посмеивающихся над ним. Они умели переглядываться как гунганы — без зрительного контакта. Именно это они и делали, веселясь за его счет. А значит, неважно, что он наплетет. Можно даже воспользоваться их высокомерием. Пусть думают, что он неважно говорит на человеческом. И Джа-Джа принялся изливать на своих слушателей поток совершенно несвязанных между собой слов и фраз: — Она упал на ногу босса…***
Гунган начал плести что-то совершенно невразумительное. Он увлекся, слова сливались в один комок и разлепить их не было никакой возможности. На поверхность иногда всплывали «босс», «бум-бум», «она падай». Где-то на середине этого увлекательного рассказа их прервала рыба-губер, по крайней мере, Оби Ван разобрал в вопле гунгана что-то такое. Бонго тряхнуло, замотало из стороны в сторону. Оби Ван подумал, что будь они на воздухе, а не под водой, их бы вытряхнуло из кресел и они бы попадали друг на друга… Как бы ни назывался схвативший их монстр, его вскоре съел другой — побольше. Для него маленький бонго был, видимо, вроде мошки, а потому никакой погони за ними не было. И это, безусловно, было хорошо, однако в ситуации имелся и минус. Губер утащил их с прямого пути, а потом еще и здорово покрутил, сбивая чувство направления. И теперь Оби Ван не мог понять, вернулись ли они на ту же линию, по которой следовали или сместились в сторону. — Наша лучше возвращайся назад, — сказал гунган. Возможно, он был прав, но само «назад» тоже было непонятно где. Паника подкралась сзади и легонько пощекотала шею у линии роста волос. Оби Ван пустил бонго наугад, надеясь, что мастер все контролирует. И если он совсем собьется, мастер выправит их курс. — Куда наша плыви? — вдруг спросил Джа-Джа, как будто отвечая страхам Оби Вана. «Нам надо в столицу. Как-то она называлась…» Оби Ван попытался вызвать в памяти картинки из рекламного буклета: «Обратите особое внимание на здание университета в …» Тете? Хиди? Фите? Черт с ним. Нам-то точно не в университет надо. «Через ядро планеты»! Вот любители косо выражаться эти гунганы! «Колыбель бонго», «ядро планеты»… — Не беспокойся, — сказал мастер за его плечом. — Сила укажет. — Нуконееечно, — скептически протянул гунган. — О да! Такая большая здоровая мега-сила… Оби Вана накрыло неожиданное открытие: если твои обычные скептические мысли о Силе вдруг высказывает кто-то другой, а тем более какой-то визгливый абориген, они начинают звучать очень и очень неприятно… Возникает желание начать объяснять, что Сила — это наша реальность, что она действительно укажет, как быть и что делать, и что трогать Ее грязными руками не стоит! — Это звучит хреново… — заявил тем временем гунган. Была у этого, впрочем, и положительная сторона. Возмущение, которое Оби Ван испытал от непочтительных замечаний гунгана, заглушили панику.*
Оби Вану вспомнился один из давних полетов. Тогда они то ли спасали какого-то посла из плена, то ли везли какие-то срочные документы, которые никто не осмеливался доверить волновой передаче. — Мастер, но я не знаю, куда лететь… У нас случайно нет карты? — Если ты не брал, то вряд ли. У меня нет. В закрытом спидере вдруг стало невыносимо жарко. Объективно они еле тащились, на предельно низкой скорости, позволявшей не падать. Но Оби Вану казалось, что строения и островки растительности внизу проносятся под ними с головокружительной быстротой, а спидер уносится все дальше в сторону (вопрос — в какую же?) от пункта назначения. А ведь времени осталось так мало. — А куда лететь? — он безуспешно старался говорить спокойно: голос дрогнул, выдавая истерику. Мастер же являл собой воплощение безмятежности: — Чего ты переживаешь? Прямо пока. Куда-нибудь да прилетим. Если лететь прямо, вылетишь к воде, а там разберешься. Привыкнуть к этому было, видимо, невозможно. Хотя практически любая местность была устроена подобным образом. Если не торопиться, то достаточно было иметь в голове лишь примерную карту. Но Оби Вана в подобных случаях практически всегда прошибал холодный пот при мысли, что он летит не туда. Стоило поддаться этим мыслям, как он действительно завозил их с мастером в какие-нибудь неизведанные дебри. Хуже всего было в городах, где нельзя было подняться повыше, чтоб понять, где находишься, или вообще приходилось ехать по земле…*
Освещение погасло, тяга упала, и бонго начал плавно опускаться на дно. — Наша тут умираааай, — застонал гунган. Любое средство передвижения в самом общем виде представляет собой набор замкнутых энергетических цепей. Хотя источник силового поля или тяги оставался для Оби Вана загадкой, общий принцип должен был сработать. Если, конечно, эта рыбина не откусила им хвост. — Это еще не беда, — сказал у него за спиной мастер. Внутренне готовясь к тому, что придется надевать маску и лезть наружу, Оби Ван рванул на себя крышку в нижней части панели управления (диагностической панели?), и из-под нее вырвался клубок проводов. Ему повезло. Разрыв был виден невооруженным глазом. Оборванные проводки одного цвета болтались прямо сверху. Гунган продолжал что-то вопить, но так коверкал слова, что Оби Ван легко перестал его слушать. Оставалось надеяться, что изоляция у них хорошая. Еще лучше, если они здесь используют не электричество… Хотя нет, гунган сказал «заряд». Проводки, как живые, вывернулись из пальцев и собрались нырнуть в общий клубок. «Сейчас вам», — подумал Оби Ван, отпуская штурвал и ловя проворные проводки уже двумя руками. Но они словно насмехались над ним, извивались и выскальзывали из пальцев. «Кончится это когда-нибудь?» Он, наконец, соединил их, из-под пальцев брызнули искры. Напряжение вернулось в норму. — Все. Порядок, — сказал Оби Ван, выпрямляясь. В ярком свете вспыхнувшего фронтального прожектора на них смотрело очередное зубастое нечто. Гунган дико завопил, и к своему удивлению Оби Ван обнаружил, что рядом с тем, кто паникует сильнее, чем ты, сохранять спокойствие почти не составляет труда. Он мягко повел штурвал на себя. Зубастый, видимо, ослепленный ярким светом, еле двигался, медленно разинул пасть, как будто зевал перед тем, как заснуть. Зубы разошлись, освобождая удобный путь для бонго.***
Квай Гон видел, что от воплей гунгана Оби Ван явно начинал нервничать еще сильнее. Это вполне могло привести их носом в какую-нибудь скалу. Да и его самого этот постоянный шум начинал уже утомлять. С другой стороны, сам гунган пережил сегодня достаточно потрясений и заслужил хотя бы краткий отдых. — Чшш, — сказал он, успокаивающе кладя руку ему на плечо. — Поспи немного.***
Джа-Джа внезапно умолк и обмяк на сиденье. Оби Ван прекрасно понимал, что мастер пожалел его, и ему стало ужасно неловко: неужели он так плохо владеет собой, что его надо спасать? За неловкостью вспыхнуло раздражение. — А это не перебор? — от собственной вопиющей неблагодарности стало только хуже. Но учитель, казалось, не обратил на его слова ни малейшего внимания, а без этого постоянного шумового фона и вправду стало в каком-то смысле лучше. Хотя вернулось ощущение, что они ужасно опаздывают. Одним из восхитительных навыков мастера была способность сохранять спокойствие, когда он опаздывал. Конечно, бывали случаи, когда Оби Вану это тоже удавалось, но это случалось крайне редко. Да что там такое было, наверное, всего раза два за всю его жизнь. И то только если ему было абсолютно плевать на тех, кто ждал. — Вон в ту пещеру, — сказал между тем мастер. Гунган рядом начал приходить в себя, повторяя: «Ох-хо-хо…» и «Ой-ой-ой», видимо, нейтрализовать его было несколько труднее, чем казалось.16
— Как вы объясните Сенату это вторжение? — поинтересовался советник Биббл. — Мы с корольевой подпишем договор, — отозвался наместник, — который легализует наше пребывание здесь. И он наверняка будет ратифицирован Сенатом. «А вот и подтверждение. Они абсолютно уверены, что Сенат на их стороне и пока что так, видимо, и есть. Пока что. Пока сенатор Палпатин не придумает что-нибудь! А наше дело дать ему время», — думала Сэйбе. — Я ничего не буду подписывать, — заявила она вслух. Пусть уговаривают. — Не торопьитесь. Со временем, увидев страдания своего народа, вы можете изменить свою точку зрения. «Разговоры, это просто разговоры, не ведись на это», — говорила себе Сэйбе, хотя звучало это все жутко. Особенно жутко из-за присутствия всех этих вооруженных дроидов. — Командер. — Да, сэр. — Зарегистрируйте их. — Капитан, — металлическим голосом обратился дроид-командер к одному из конвоиров. — Проведите их в Кэмп-4.17
Бонго всплыл на поверхность, и они оказались на некоем подобии заполненной водой площади или большого бассейна в окружении нарядных зданий. Оби Ван выключил поле и откинулся на сиденье. Теплый ветер подул в лицо. Мастер сзади положил руку ему на плечо. — Вылезай. Приехали. — Может, пришвартуемся? — Твоя к берегу не плыви! — вмешался гунган. — Бонго нежная. Твоя в берег — бум, она ломайся. Оби Ван резко повернулся в его сторону: — А как, по-твоему, мы должны попасть на берег? — спросил он не без раздражения, так как впереди с непреодолимой ясностью замаячила перспектива долгой беготни в мокрых сапогах. — Зачем тогда оно вообще нужно это твое бонго, если на нем нельзя швартоваться? — Гунганы плавай на бонго под вода далеко-далеко. — Ну отлично… — Просто подплыви чуть ближе, — прервал их препирательства мастер. Джа Джа с ревнивым вниманием смотрел, как надвигается забранный камнем берег. — Достаточно. Отсюда уже и допрыгнуть можно. Квай Гон выпрямился, прикидывая расстояние, бонго закачался. — Привязать бы… — сказал он задумчиво. Кругом стояла тишина, зловещее безмолвие. Оби Ван втянул носом воздух, напоенный цветочными ароматами. — Мастер! У меня же есть альпинистский гарпун. Зубья карманного альпинистского гарпуна вошли в камень набережной, как в мягкую плоть, крепко привязав бонго к берегу. Джа-Джа в два счета преодолел отделявшее его от берега расстояние и взобрался на каменный парапет. Он с очевидным беспокойством следил, как джедаи выпрыгивают из бонго на берег. Оби Ван примерился, оттолкнулся от борта и прыгнул. На мгновение он ощутил, как напрягся трос гарпуна и как бонго начал плавно уходить по дуге, вращаясь вокруг стойки, к которой он прикрепил гарпун; а в следующий миг Оби Ван уже твердо стоял на медово-желтой набережной рядом с мастером. — Может, тут его оставим? — тихо предложил Оби Ван, едва заметно кивнув в сторону Джа-Джа. — Нет, — отозвался мастер, наклоняясь, чтоб пролезть под увитой цветами загородкой, — мы сюда больше не вернемся. — Идем тихо и аккуратно, — внушительно сказал Квай Гон гунгану. — Пока мы добирались, сюда должна была набиться уйма федератов. Гунган судорожно закивал, оскалив зубы в широченной улыбке. Все это не внушало доверия.18
В сопровождении металлического конвоя королева, сегуридад, советник Биббл и их охрана спустились с главного крыльца на Дворцовую плаза. Встречавшиеся на их пути люди видели, что королева не прячется, а разделяет участь своего народа. Впрочем, Падме опасалась, что это не столько их взбодрит, сколько напугает. Пленение королевы, тем более такое демонстративное, не было прописано в универсальной инструкции на случай вторжения, которую распространили среди горожан в самом начале блокады. Да, никто не верил всерьез, что федераты решатся на такое, но логическим продолжением блокады тем не менее была именно интервенция, а значит, имело смысл подготовиться.19
Проходя мимо невысокого деревца, увешанного небольшими алыми плодами, Квай Гон сорвал один и, обтерев его ладонью, откусил половину. При этом Оби Ван видел, что он ни на секунду не потерял концентрации. Через площадь под конвоем двигалась небольшая группа. — Вот кто нам нужен, — тихо сказал Квай Гон Оби Вану в ухо и двинулся параллельно группе, прячась за высокой живой изгородью. Оби Ван пристроился следом. Группа была примерно такой же, как те две, что встретились им до этого. Привлекала внимание только одежда некоторых пленных — в центре шло несколько девушек в ярко-шафрановых длинных платьях. Там были также военные и кто-то еще. Через несколько сотен шагов мастер показал куда-то вперед и нарисовал в воздухе нечто вроде пологой арки. Оби Ван увидел лестницу ведущую на балюстраду, под которой должна была пройти конвоируемая группа, и кивнул.***
Двое нападавших спрыгнули с галереи, под которой они должны были пройти. Третий повис, зацепившись за какой-то выступ. Вокруг засверкали лазерные болты. В их руках вспыхнули световые мечи, Йане не поверила своим глазам. На их конвой напали джедаи! Прямо как в сказке: джедаи приходят в последний момент, чтобы выручить героев из беды. Хотя почему как в сказке? Она ведь знала, что джедаи и правда существуют. Но не здесь же! Не на Набу, где не бывает никаких бед… Однако пришла беда, пришли и джедаи…***
Оби Ван спрыгнул одновременно с мастером. Вновь вернулась утренняя уверенность, что все идет как надо, что все получается. Мягко приземлиться. Конвоиры-B1 замешкались всего на долю секунды, их хватило на то, чтобы они с мастером активировали мечи. Дроиды разразились лазерным огнем. Главное было следить, чтобы отраженные болты не попали по людям. Это была как раз та задача, которую Оби Ван любил. Момент мгновенного расчета траектории отраженного мечом лазера всегда одновременно завораживал его и будоражил. Ощущение точности и четкости практически искупало всю непонятность учения. Но не спасало от сомнений, так как настоящие мастера считали чем-то позорным регистрировать эти чувства и обращать на них внимание. Для них основным было другое. Но что? Этого они толком объяснить не могли. Оставалось надеяться, что понимание само придет со временем. Дроиды кончились раньше, чем они с мастером успели хоть немного запыхаться. Группа освобожденных пленных застыла в напряженном ожидании развития событий. — Вы должны уйти c улицы, Ваше величество, — делая галантный жест, сказал мастер даме, одетой в черное. Королева Набу? Это мы удачно зашли! Кто-то сказал: «Подберите оружие». И те из пленных, что были одеты в военную форму, бросились выполнять приказ. — Получили бум-бум? — прокомментировал происходящее абориген Джанго. Оби Ван оглядел площадь, чтоб убедиться, что никто ничего не заметил. «Кажется, они решили позволить нам уйти… Трудно представить, что никто не услышал этой стрельбы». Офицеры тоже напряженно озирались, постепенно отступая в арку, в которой скрылись мастер, королева и ее спутницы.***
Сэйбе была потрясена. Третьим в команде джедаев оказался… гунган. Болотник. Самый настоящий болотник. Она едва могла поверить своим глазам. Но сомнений быть не могло… Что он тут делает? — Мы послы Верховного канцлера, — заявил старший джедай. Ах вот оно что! Ну действительно, не просто же так джедаи явились их спасать. Они же не в сказке живут, а в реальности! Сэйбе уже готова была поинтересоваться: «Оккупация — результат ваших переговоров?», но Биббл опередил ее.***
Оби Ван протиснулся вперед мимо освобожденных ими пленников, чтобы занять место рядом с мастером и как раз успел к самому интересному. — Кажется, переговоры ни к чему не привели, посол? — поинтересовался стоявший рядом с королевой важный седой сановник; в его голосе смешались ирония, негодование и страх. — Переговоры не состоялись, — срезал его мастер. На лице сердитого сановника отразилось: «Вы шутите!» «Да кто ты такой? — возмущенно подумал Оби Ван. — Сами довели свою планету и теперь еще выступают. Почему мастер вечно вынужден доказывать, что он работает, а не прохлаждается на курорте?» Остальные в растерянности смотрели на Квай Гона. — Нам надо срочно связаться с Республикой, — прервал мастер их молчание. — У нас нет связи с внешним миром! — сказал тот, кто судя по одежде и манерам был начальником охраны или как минимум старшим офицером. В его словах звучала обида ребенка, голос был чуть ли не капризным. Ответ мастера, напротив, был исполнен достойной такого случая мягкости: — Но у вас есть корабли, — сказал он успокаивающим тоном. Главный по охране кивнул, в этом жесте чувствовалось непонимание и недоверие. — В Главном ангаре, — сказал он и указал за спину Квай Гона. — Сюда.20
По пути в ангар никто им не встретился. Это было крайне странно, учитывая, что федераты, несомненно, все еще предпринимали попытки найти их с мастером. Им было крайне невыгодно упустить обиженных послов. Однако факт оставался фактом. Они осторожно пробирались узкими улочками вслед за старшим офицером. Впоследствии, когда Оби Ван каждый божий день проходил этот путь — от ангара до Дворца, он не переставал удивляться, насколько разным было впечатление от этого маршрута в первый раз, когда он не знал, что увидит за поворотом, и в последующие, когда он стал привычным и превратился в рутину. Ангар возник перед ним совершенно неожиданно. Точнее он неожиданно возник практически вокруг. Оби Ван вдруг обнаружил, что они уже внутри, хотя самого перехода из внешнего пространства во внутреннее он не отследил: везде были растения, арки и каменная кладка медово-желтого или бледно бежевого цвета. Капитан охраны осторожно заглянул в дверь, за которой виднелись блестящие бока каких-то небольших то ли катеров, то ли мини-шаттлов. Доносящееся из-за двери жужжание сервомоторов выдавало присутствие отряда дроидов. — Их слишком много, — отметил капитан, давая тем самым характеристику скорее своим бойцам. — Это не проблема, — отмахнулся от него мастер. — Ваше величество, в свете сложившихся обстоятельств, я думаю, вам следует улететь с нами на Корусант. Ого… Все так плохо?.. Оби Вану вспомнилось неприятное беспокойство, охватившее его на флагмане федератов. Все-таки что-то тут не так? Все-таки федераты замышляют что-то еще? Ну а как иначе? Зачем бы они тогда напали на послов! Надо быть совсем отбитыми, чтоб нападать на послов, да еще и джедаев. Логично? Логично.***
Сэйбе видела, с каким напряженным вниманием ученик ловил каждое слово джедая, буквально глядя ему в рот, и ей стало еще неприятнее. — Спасибо, посол, — сказала она как можно холоднее. — Но я должна быть с моим народом. — Если вы останетесь, они убьют вас. «Не надо на меня давить!» — сердито подумала Сэйбе. — Они не осмелятся, — пришел ей на помощь Биббл.***
— Им нужна ее подпись, чтоб легализовать вторжение, — капитан говорил отрывисто и устало, как говорят очевидные вещи, когда нет надежды донести их до собеседника. Народ им с мастером попался какой-то тугодумный и упрямый. «Что эти подводные обитатели, что наземное гуманоидное население, — думал Оби Ван. — Мы что же зря что ли болтать сюда прилетели? Вы что же вообще про джедаев ничего не знаете? Если вам говорят, так вы слушайте и делайте…» — Здесь есть что-то еще, — терпеливо пояснил мастер. «Да! Да! Все-таки мне не показалось. Ты тоже чувствуешь это?» — В действиях Федерации нет логики, — продолжал Квай Гон. — Моя интуиция говорит мне, что они попытаются вас убить. «С них станется… Совсем уже стыд потеряли. Вламываются на планету, попортили тут природу, да и вообще ведут себя, как у себя дома…» — молча согласился Оби Ван.***
— Наша единственная надежда, — заговорил вдруг советник Биббл, — если Сенат встанет на нашу сторону. Сенатору Палпатину понадобится ваша помощь. Сэйбе почувствовала, что от беспомощности в ней закипает возмущение. «Советник! У вас семь пятниц на неделе! Вы же только что были со мной заодно, за то, чтобы остаться!» — Оба варианта одинаково опасны, — проговорила Сэйбе и завела руку за спину, ища ладонь Падме. Падме придвинулась ближе и, когда их с Сэйбе руки скрылись в складках сомкнувшихся юбок, быстро написала большим пальцем на ладони Сэйбе: «Да». — Мы не боимся, королева! — сказала Падме вслух. — Если вы едете, ваше величество, это надо сделать немедленно, — поторопил ее джедай, но она решила оставить это без внимания. — Я выступлю перед Сенатом, — сказала Сэйбе советнику. — Будьте осторожны! Дальнейшие события изложены в фанфике «Что осталось за кадром. Набу — Татуин».