Шеф-повар для Звезды. Три подарка на Рождество.

График у нас был достаточно плотный, три этапа на три дня. Отдыхать будем в дороге. Первые выпуски планировались к выходу уже в конце ноября. Палыча впереди ждёт титанический труд. Луис ждал меня, Димку и ещё нескольких ребят внизу у отеля. Обычно мы передвигались на арендованных минивэнах. И в этот раз наша машинка нас уже ждала, но… Луис, как всегда, со вкусом одетый в тёмных очках, сдвинутых на кончик носа, стоял и улыбался, опершись попой на капот машины и скрестив руки на груди. Он кивнул мне приглашающе. Приглашение было очень заманчивым. Насыщенно-синий открытый кабриолет Lexus IS 250C где-то за 40 000 баксов, даже немного больше. Я не особо тащусь от дорогих и навороченных тачек, просто пару месяцев назад кое-кто подарил мне винного цвета Chevrolet Camaro 1LT, который был дешевле игрушки Луиса на десятку тысяч зелёных. Я пытался отказаться от этого подарочка, пока не увидел саму машинку. И… она таки покорила моё сердце. Я обошёл красотку испанца, покивал головой оценивающе и поднял вверх большой палец. ‒ Красотка! ‒ О да! Составишь мне компанию в нашем путешествии? ‒ Если приглашаешь… У меня в Москве похожая девочка. Новенькая, так толком и не успел на ней покататься. Работа, работа и опять работа. ‒ Случайно не леди в красном в твоём последнем клипе? ‒ Тебе любопытны мои работы? Да, именно она. И как тебе? ‒ Стильно. И альбом в испанском колорите очень неплох. Я купил его ещё до встречи с тобой. Так что звонок Жан-Франко… разжёг мой интерес. ‒ А ты подогрел мой, ‒ пробормотал я очень тихонько, приземляясь на удобное сиденье рядом с водителем. Но, видимо, Луис ко всем своим талантам обладал ещё и чутким слухом. Он немного наклонился ко мне и прошептал почти в ухо: ‒ Не уставай удивлять меня, и я сумею удивить тебя в ответ. ‒ Не делай так больше, ‒ притворно-смущённо махнул я на него рукой и… рассмеялся, увидев лукавую улыбку испанца. Похоже, ему нравилось меня дразнить. Он напомнил мне одного моего знакомого парня, с которым я познакомился лет… семнадцать назад. Кстати, здесь в Мадриде. Луис до последнего не раскрывал свои карты, просто заставив мою команду ехать за собой. Мы проследовали мимо музея Прадо и… на меня вдруг нахлынуло некое предчувствие. Вскоре мы подъехали к небольшой кондитерской в старинном стиле. Carrera de San Jeronimo, 30. Я помнил этот адрес. Сюда меня однажды привёл друг. Тот самый, чья манера общения так схожа с манерой Луиса Риверро. Я смутно помнил его лицо, но… помнил то, как уютно мне было с ним рядом. К сожалению, нам редко удавалось провести вместе время. Мы учились в разных школах, жили в разных местах. Лишь несколько часов по выходным мы могли потратить в своё полное удовольствие. Этот парень открыл мне такие стороны Мадрида, которые не увидят обычные туристы. ‒ Ну, конечно, ‒ довольно засмеялся я, разглядывая коричневый фасад с колонами старой кондитерской с мировым именем. ‒ «Casa Mira». Так и знал… ‒ Это моя любимая кондитерская. Когда я был маленьким, сюда привела меня бабушка. С тех пор я часто, когда мне грустно, приезжаю сюда и балую себя сладостями. ‒ Марципаны, засахаренные апельсиновые дольки, булочки с кремом и, конечно, превосходный туррон. Сладкие воспоминания детства. ‒ Тебе знакомо это место? ‒ Да. Когда я изредка появлялся у родителей на пару дней, тоже обязательно посещал это царство сладкого счастья. И всегда надеялся, что встречу здесь одного человека. Но… не везло. ‒ Твой старый друг? ‒ Луис, пока наша команда готовилась к началу съёмок эпизода, бросил на меня любопытствующий взгляд. ‒ Трудно сказать… Мы не так часто могли с ним видеться, но… Но… я бы назвал его другом. Очень интересный парень. Ты мне его чем-то напоминаешь, хоть внешне вы не слишком похожи. Разве что глазами и твоей нахальной привычкой дразнить меня. Кстати, из-за него я научился готовить. Он, как и ты, мечтал стать шеф-поваром. ‒ Хм, ‒ донеслось со стороны Луиса и… на этом время нашего безделья закончилось. Тамарочка быстро поправила грим, Димка уже был во всеоружии с камерой и… старт! «Casa Mira» была не просто кондитерской, а кондитерской со своей старой историей. Почти 150 лет назад синьор Луис Мира, мастер по изготовлению нуги, или как говорят испанцы туррона, взял и нагрузил свою телегу сладкой продукцией с целью завоевать столицу. Вот только доехал до своей цели только с четвёртой попытки, так как товар имел настолько притягательный аромат, что ему невольно приходилось продавать по дороге всем желающим. Продукция этого мастера славилась не просто своим количеством, а в первую очередь качеством. После того, как мастер Луис Мира всё же оказался в Мадриде, через некоторое время он стал поставщиком сладостей испанского королевского двора, а позже в 1899 году выиграл Гран-при парижской Всемирной выставки. Рецепты сохранялись с 1855 года и по сей день. Семья Мира владеет кондитерской вот уже в шестом поколении. Я с удовольствием слушал неторопливую речь Луиса, хоть однажды уже и слышал эту забавную историю. Эта старая кондитерская была очень уютным местом, где всегда радушно и с улыбкой принимали посетителей. И даже то, что здесь нельзя было посидеть за столиком и выпить кофе со свежей выпечкой, не умаляло прелести этого места. И это даже без перечисления огромного разнообразия продукции. Такого туррона нельзя найти ни в одном другом месте. Тут я был с Луисом полностью солидарен. Я не особо люблю шоколад, но туррон ‒ это старая любовь. Закончив свои дела, мы вернулись в отель и, конечно, не с пустыми руками. Луис подарил ребятам коробки с набором сладостей. И меня тоже не забыл. Интересно, как он всегда угадывает мои предпочтения? Это интуиция знаменитого шеф-повара? С самого начала мы планировали снять в испанской столице три сюжета, а потом уже отправиться дальше. После знакомства с Луисом следующим нашим героем стал уже ушедший в отставку, но по-прежнему любимый публикой за великие заслуги матадор Антонио Перес Домингес. Мне хоть и не по вкусу коррида, но я уважаю смелость тех, кто танцует со смертью. Это только моё видение этого старинного развлечения испанцев. Да и как иначе, если смысл поединка ‒ это сражение, а финал ‒ красивая гибель быка. Но… иногда финал бывает иным и гибнет сам смельчак-матадор. Жизнь тореро может быть яркой как метеор и такой же короткой. Для меня коррида ‒ это печаль, а для испанцев она огонь и страсть. Всё же те, кто избирает профессию тореро необычные люди. Синьор Антонио оказался очень глубоким человеком и мудрым. Мне понравилась его спокойная манера речи, яркий взгляд, в котором так и плескалась жизненная энергия, его тонкий юмор. И, конечно, перед тем как провести беседу с этим матадором, который за долгую карьеру убил более 2000 быков, мы сняли сюжет, связанный с корридой. И моим гидом стал Луис. Его отец, как почти все испанцы, фанат корриды. Так что на знаменитой арене Лас-Вентас он был не один раз. Эта площадка для корриды была построена благодаря легендарному тореро Хосе Гомесу «Хоселито», который мечтал, чтобы коррида стала более доступной для всех слоёв общества. Интересный факт. Арена имеет круглую форму и напоминает Колизей потому, что ранее на аренах квадратной формы быки забивались в угол и ни в какую не желали сражаться. Лас-Вентас создана знаменитым архитектором Мануэлем Муньос Монастерио. Тем самым, что построил стадион Сантьяго Бернабеу, который является не только главным стадионом Мадрида, но и домашней площадкой футбольной команды Реал Мадрид. Также мы посетили Музей корриды, прошлись по Залу славы тореадоров, который украшают гравюры Гойя. Там выставлены костюмы разных эпох, портреты знаменитых героев корриды и многое другое. А ещё там есть костюм единственной женщины-матадора Хуаниты Крус, покинувшей Испанию в 30-х годах. Там же есть и Зал трофеев, где бережно хранятся шкуры и головы быков, разнообразное холодное оружие, чаши, флаги, трости. Здесь есть лазарет с двумя операционными залами, где оказывают срочную помощь участникам корриды, если они были ранены. Также рядом расположена и красивая часовня в честь Вирхен-де-ле-Палома и Богородицы Гваделупе, куда смельчаки тореро приходят перед выходом на арену. Также есть большой конференц-зал для проведения мероприятий, а ещё библиотека, где собрано более 2000 книг, посвящённых корриде. На площади перед ареной, которая носит название Plaza de Toros de Las Ventas, моё внимание привлёк памятник погибшим тореро. Молодой мужчина, словно парящий в воздухе. Его поза, одновременно грациозная и полная смелости сразу притягивает взгляд. Позади его стройной фигуры кипящий силой бык. Памятник наполнен такой страстью, что это коснулось даже меня. На памятнике есть надпись: «Погиб тореро – родился ангел». Рядом с этим местом есть и другой памятник, не такой одиозный, но символичный. Он поставлен в честь Александра Флеминга, того самого, которому человечество обязано созданием пенициллина. На самом деле всё логично. Этот антибиотик спас многих тореро от смерти. Общение с синьором Антонио захватило меня, да и не только меня. Краем глаза я заметил, что наш переводчик полушёпотом переводил ребятам из группы, чьи взгляды не отрывались от старого матадора, всю нашу беседу. Особенно женщины вздохнули, когда я спросил своего визави: ‒ Синьор Антонио, а какой ваш самый дорогой трофей? ‒ Трофей, ‒ улыбаясь немного лукаво, повторил всё ещё харизматичный и импозантный мужчина с сединой на висках. ‒ Мой бесценный трофей ‒ это Мария. Она моя жена, моя любовь, мой друг. Мария была младшей сестрой моего соперника, который всегда вызывал у меня желание быть лучше. Мы были с ним почти как легендарные Ордоньес и Домингин, которые стали прототипами главных героев книги Хэмингуэя «Опасное лето». Мы были такими же страстными и увлечёнными соперничеством. И только благодаря Марии стали близкими друзьями, почти братьями. Когда он погиб на арене, нам обоим было очень тяжело. Мы назвали нашего младшего сына Хосе в его честь. Луис приготовил блюда, которые порадовали и удивили нашего гостя. Тот не раз, наблюдая за ловкостью рук нашего шеф-повара, выражал бурное восхищение. Луис мягко улыбался, отвечал с юмором и благодаря ему вокруг царила атмосфера настоящей Испании, с её колоритом и яркими красками. ‒ Андрэ, ты готов? ‒ Палыч, а может, не надо это снимать? А? Давай я просто сделаю это для Луиса и… ‒ Не-а, ‒ с хитрой ухмылкой ответил наш режиссёр. Удобно развалясь на своём складном стуле, он поднял палец вверх и назидательным тоном добил меня: ‒ Вы сами это затеяли! Идея хорошая. И в программе может стать отличной изюминкой. ‒ То есть, это может и не войти в конечный результат? ‒ Процентов восемьдесят могу дать, что войдёт. ‒ Палы-ы-ыч… ‒ Иди и… удивляй своего напарника! Бегом, звезда ты наша! Слов у меня не осталось. Под лукавым взглядом Луиса я встал и пошёл к нему. Лениво облокотясь на столешницу, в идеально-белом кителе шеф-повара, он ждал меня. Ну и ладно! Гордо вскинув голову, я подошёл к холодильнику и вытащил оттуда некоторые заготовки. Объёмистая полностью прозрачная миска была заполнена бесцветным желе. ‒ И что это? ‒ Обычное желе с добавлением сахара и небольшого количества лимонной кислоты. Для вкуса. ‒ Ум-м… Десерт? ‒ Да, ‒ гордо кивнул я, прогревая в микроволновке большую чашку молока. Мне не нужно было его кипятить, только подогреть достаточно, чтобы растворился желатин. Рядом с приготовленной миской прозрачного желе уже стояло несколько баночек с натуральными пищевыми красителями. Молоко я ловко развёл с сахаром и желатином. Потом разделил на несколько порций и в каждую добавил свой цвет. Я с предвкушением посмотрел в сторону Луиса, который следил за моими движениями. Когда я, как фокусник, достал специальный набор причуд для создания неких десертов, Луис вдруг расхохотался и захлопал в ладоши. ‒ Это ведь не так легко, как кажется! ‒ Я знаю, ‒ согласился я. ‒ Вынужденная изоляция ‒ это ужасно скучная вещь. Я две недели учился с помощью видеоуроков, но… Мой результат не так плох. Сам сейчас увидишь! Я не обладаю пока ловкостью и скоростью рук профессионалов, но через четверть часа в моей миске прозрачного желе расцвела целая цветочная композиция. Нежно-розовый цветок в центре выглядел почти как настоящий и был похож на... кажется, георгину. Жёлтые и голубые более мелкие цветы окружали красавицу, как и острые зелёные лепестки. Моя гордость едва не взлетела до небес, когда я услышал возгласы удивления после того, как ловко перевернул миску на более широкую и плоскую тарелку, смело открывая любопытным взглядам приготовленный 3D десерт. ‒ Красиво, ‒ услышал я голос Луиса совсем близко. Он положил руку на моё плечо, заставив меня вздрогнуть. То ли от неожиданности, то ли… Впрочем, неважно. Я сложил руки на груди, чуть повернул голову и сказал: ‒ И где мой секрет? ‒ Хм… Хорошо. Я… верю в судьбу. Когда мне было пятнадцать, я встретил человека, в которого впервые влюбился. Когда мне было двадцать семь, и я уже отчаялся встретить его вновь… судьба подарила мне новую встречу и наш первый поцелуй. Когда я перешагнул порог тридцатилетия и решил, что одиночество мой удел, судьба снова дала мне шанс. И я надеюсь, что в этот раз счастье окажется в моих руках. Навсегда. И… как тебе мой секрет? Я поделился личным и сокровенным. ‒ Неожиданно, ‒ проникновенный голос Луиса в моих ушах… это почти музыка. А его слова… Это как песня. Он стоял так близко, что я почти чувствовал температуру его тела. Его сердце билось рядом, а его признание… Почему-то у меня кольнуло сердце. Этот мужчина мне нравился, но… он был уже занят. Даже если он кого-то напоминал, я не был пока готов к экспериментам. Или… был? ‒ Ребята… это было… романтично и мило. ‒ Валентина появилась рядом и похвалила нас, тем самым, к сожалению, разрушив немного… странную атмосферу. Мы отлипли друг от друга, точнее, я отскочил. Тамарочка, уже успевшая сделать селфи с моим десертом, примчалась и утащила меня снимать грим. Остальные остались дожидаться, пока Луис раздаст всем угощение, так как он всегда готовил на всю команду, а не только гостю. Мой десерт был снят на телефоны, над ним поохали и… слопали. А мне предстояло придумать следующий способ удивить шефа Риверро. Мне было настолько интересно узнавать секреты этого мужчины, что я готов был сломать себе мозг, но… удивить его.