***
Макаров напряженно дергал бороду. Что, черт возьми, происходит с его гильдией? Сколько он себя помнил, столько раз его родная гильдия, его семья, попадала в крупные неприятности, и каждый раз заканчивался так же, как предыдущий: они побеждали, все были живы и счастливы. Но было ли такое, чтобы кто-нибудь из детей умер? Они уходили в поисках собственного пути, но никогда их путь не прерывался так внезапно и неправильно. Смерть Леви, о которой никто ничего толком не знал, была словно вирусом, поселившемся в гильдии. Со временем вирус размножится, если с этим не разобраться сейчас. Кто-кто, а он не допустит, чтобы его семья погибла вот так. Макаров обвел глазами сидящих в кабинете: Эрза, строгая, собранная, но внутри горевшая не меньше его самого; Грей, напряженный, но с некоторым вызовом в глазах и Джубия, виноватая, старавшаяся стать меньше, чем она есть. - То есть это ваше? – мастер брезгливо поднял завернутый в платок нож. Джубия кивнула. - Нам подарили его. - Хотите забрать? – произнесла Титания, боковым зрением заметив укор Макарова. Она бы хотела, чтобы это не прозвучало настолько презрительно, но было уже поздно. Грей вскинул голову, и Скарлет показалось, что ледяной маг выплеснет сейчас весь накопившийся гнев, но тот сдержался. Лишь усмехнулся. Иронично, мерзко. А может, такая усмешка ей лишь показалась. Страшно и дико подозревать своих родных, но он подозревала. А что оставалось делать? Она бродила в лесу, который ей был незнаком. Ей хотелось бы найти верную дорогу, чтобы не увидеть Ужасов в глубине этого тумана. А вместо этого девушка шла, шла в самую глубь, зная, что иначе не может быть. - Значит, когда мы нашли это у Люси, в этом не было ничего подозрительного, - начал Фулбастер звенящим голосом. – Разве она не могла… скажем, выкрасть его? - Грей! Эрза была в ярости – сидящие в комнате чувствовали это физически. Джубия, почти съежившись на стуле, смотрела на брюнета с ужасом. Да и было видно, что сам ледяной маг уже раскаивается в своих словах. Макаров примиряюще поднял ладонь. - Прекратите вы оба. Когда вам его подарили? Джубия задумалась. - Наверное, за неделю до смерти Леви-сан. Он пропал почти сразу. - При чем здесь яблоки? – вдруг спросила Эрза. Грей чуть побледнел. - Яблоки? - Да, яблоки. Ты сказал что-то о яблоках, когда пришел сюда. - Джубия использовала его один раз, - подала голос Локсар и, увидев недоверчивые лица, поспешно добавила, - Нет, нет, не то, о чем вы подумали. Я резала им яблоки для пирога. А потом нож исчез. Джубия искала его по всему дому. Джубия думала, что потеряла его. - У ножа на рукояти узор, как будто листья. Яблони, - выдохнул Грей, как ей показалось, облегченно. Эрза взглянула на мастера и бросилась к ножу. Дрожащие пальцы развернули ткань, открывая узор из листьев. Боже, дай мне сил выйти отсюда. - Ты им пользовался? – мрачно спросила Эрза. Грей сглотнул, понимая, что этим навлек на себя новые подозрения. - Нет. Я видел его только раз, - признался Фулбастер. А что еще оставалось? - Я знаю, как это звучит, - Грей, обыкновенно сдержанный и холодный, сейчас был почти на грани. – Но я сам ничего не понимаю. Это мучило меня несколько дней, – он откинулся на спинку стула. – Мы с Джубией рассказали все, что знаем. И больше нам добавить нечего. Джубия кивнула и чуть расслабленно улыбнулась. - И что теперь? – спросила Эрза у Макарова тихим голосом. Ему до жути не хотелось говорить правду. Что он скажет? Что он вообще ничего не понимает? Что до сих пор ничего не знает? Глупо. - Это действительно все? – спросила Эрза, пристально посмотрев на пару.Они кивнули. - Можете идти. В дверях Грей остановился. - Никто больше не должен знать о том, что это, - он указал на кинжал, - принадлежало нам. Прошу, - добавил он, пристально взглянув на мастера и Скарлет. - Разумеется. Фулбастер благодарно улыбнулся. В кабинете остались только Макаров и Эрза. Прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, Эрза провожала взглядом прохожих. - Эрза, что ты об этом думаешь? Она прикрыла веки. Боже, как же она устала. Никогда в жизни, даже на самом сложном задании, она не уставала так, как сейчас. - Слишком много совпадений. Нож, который принадлежал согильдийцам, убивает другого члена гильдии и оказывается у третьего члена гильдии. Я не хочу думать, что это связано между собой. Но если это так…. Эльза выразительно взглянула на Макарова. Она все еще плутала в лесу. И где-то за толстыми стволами слышался топот ног невидимки.***
Темно и холодно. Как когда-то давно, во времена пустоты и животной ярости. Он закинул в рот порцию гвоздей, чувствуя, как они упираются в нёбо в попытке вспороть, изуродовать, да только все зря. Стали сталь не изуродовать. Стали не больно. Гажил боялся закрыть глаза, потому что тогда темнота становилась мучительно красной. И он ненавидел себя за это. Мог бы он, стальной убийца драконов, сказать хоть кому-нибудь, что ему страшно и больно? Сможет ли когда-нибудь? Ни за что. Он лучше умрет, чем признается. Входная дверь скрипнула, кто-то вошел, принося с собой частицы холода. Гажил нахмурился, не делая попыток встать со стула. Он закинул назад голову, ссыпая в рот остатки железа. Он знал, кто это был. Потому что не смог бы спутать её запах с чьим-то еще. На него смотрели синие глаза, полные сочувствия, и Редфокс чувствовал, как жалость льется на его голову, словно жидкие холодные помои. Он чувствовал себя грязным и жалким. - Чего пришла? - Джубия волнуется. Как ты себя чувствуешь? - Замечательно, - фыркнул Редфокс. – Убери с лица это гребанное сочувствие или сама убирайся. Она быстро на него взглянула, но ничего не ответила, продолжая стоять в двери. - Если не хочешь, можешь ничего не говорить. Но нельзя держать все в себе. Ты знаешь это. И Джубия сама тоже знает это. Может, даже лучше других. Может, он просто упрямый дурак. Она бы поняла. Он встал и демонстративно увалился на кровать. Затем изобразил подобие улыбки. - Все в порядке, Джу. Мне нечего сказать. Она села рядом, продолжая смотреть глубокими синими глазами, а он молился, чтобы эта пытка закончилась, потому что знал: еще чуть-чуть и он разревется, как слабак. А она будет утешать его, сделав вид, что в этом нет ничего такого. И жалость, много жалости и сочувствия. Нет, он никогда не позволит этому случиться. - Нам сейчас всем нелегко, - заметила Джубия. - Это моя вина. Совсем тихо, как писк мышонка. Гажил стиснул зубы. - Это не твоя вина. - Если бы я был внимательней, если бы уберегал… - Так можно сказать обо всех нас. - Ты не понимаешь! – он сел в постели, чувствуя жжение в горле. И когда её рука неуверенно прикоснулась к его волосам, по щекам Редфокса побежали горячие слезы. Девушка обняла его, и он плакал, говоря обо всем: о том, что любил мелкую всем сердцем и о тех словах, что ей не сказал. Он продолжал винить себя, а когда его голос осип и закончились слезы, парень на миг почувствовал себя лучше. Он упал на кровать и закрыл глаза тыльной стороной предпечья. - Уходи, - процедил он сквозь зубы. – Я не хочу больше… уходи. Она неуверенно поерзала. - Я сказал, убирайся. С меня достаточно. И закрой дверь получше, - попросил он. Его разрывало: с одной стороны, часть его была успокоена и выслушана, но с другой стороны, Гажил чувствовал себя жалким, бесконечно слабым. Они оба понимали, что этот вечер навсегда останется между ними двумя. Когда она уходила и его снова обдало холодом, в голове убийцы драконов промелькнула мысль, настолько отчетливая, что в другой день он бы испугался, но сейчас был опустошен и противен самому себе. Лучше бы он умер***
Когда начали происходить первые Ужасы? Когда умерла Леви? Намного раньше, когда почти все они чувствовали в воздухе что-то тревожное и отвратительное? Или когда Скарлет осознала, что их гильдия может оказаться в лапах Разрушения и Гибели, этих безжалостных близнецов с прилипшими к землистым лицам гадкими ухмылками? Эрза не знала и, говоря честно, не хотела бы знать. Она уже зашла далеко, прикасалась к этим гниющим, неподвластным её пониманию Ужасам, которые не должны были быть связанными с её гильдией. Так не должно было случиться: как же так произошло, что их светлая, радостная гильдия «Хвост феи» вдруг стала живым организмом, зараженным Её долбанным Величеством, вирусом, под названием Смерть. Скарлет сразу поняла, что случилось, стоило ей увидеть лицо Джубии с покрасневшими глазами и перекошенным ртом. И все же, когда волшебница произнесла роковые слова, Титании показалось, что ей резко ударили под дых. Девушка не раз видела смерть, но никогда в жизни она не научится её принимать. Гажил повесился. Если бы раньше кто-то сказал ей, что стальной убийца драконов закончит жизнь так, Эрза бы посчитала это плохой шуткой, за которую шутник должен расплатиться. Но сейчас она сидела здесь, сплетая пальцы в тугой узел, ожидая, пока стражи Магического Консульства, заинтересовавшегося внезапной смертностью магов, осматривали комнату Гажила. Вынужденные ждать, сбитые с толку второй смертью, сидели рядом с ней и мастер Макаров, и Полюшка, и Джубия, не пожелавшая уходить, и Грей, ставший для Джубии сейчас едва ли не второй её тенью, и невесть как оказавшиеся здесь Люси и Локи. Все они создавали в Скарлет некоторую силу, не позволяющую ей в истерике ломать, рвать и разрушать. И в то же время именно сейчас она понимала, как они дороги ей и как силен в ней страх, потерять эту семью. Наконец один из стражей Консульства вышел и, тревожно теребя край одежды, направился к ним. - Я думаю, это было самоубийство, - произнес он сиплым голосом, будто его горло было чем-то забито. Самоубйиство. Дикое, чужое, непонятное слово, но она догадывалась о его смысле. - Вы хотите сказать, что Гажил покончил с собой? Что за нелепый бред! – произнес Макаров. – Вы сами-то верите в это? Мужчина устало взглянул в глаза мастеру. - Верю я или нет, но так я напишу в отчете Магическому консулу. - И все же было хоть что-то странное, что-то не такое? – с надеждой вскинула на него взгляд Эрза. Признайся себе, что ты просто ищешь виноватого в его смерти. Страж обвёл глазами комнату и понизил голос: - У него на шее синяки. И они не от веревки. Знаете, вроде пальцев. Эрза с шумом выдохнула. Её опасения подтвердились. Почтительно кивнув на прощание, мужчина вышел из квартиры. - Джубия не должна была его оставлять. Джубия знала, чувствовала! – услышала она горячий шепот водной волшебницы. - И что бы ты сделала? Не глупи. Ты не виновата, - утешал её Грей. Как оказалось, что в обоих случаях смерти, откуда-нибудь росли уши Локсар и Фулбастера? В который раз Скарлет ощущала у себя на груди тяжесть, словно туда улегся жирный облезлый кот. Люси взяла Локсар за руку и грустно улыбнулась ей. - Ты видела его, так? В смысле, в последний раз его видела именно ты? – обратилась Скарлет к водной волшебнице. О, как хотела она не задавать сейчас эти вопросы, не добивать расспросами, но девушка чувствовала, что должна спросить. - Каким он был? Он ничего тебе не говорил? Что его кто-то преследует, беспокоит? - Эрза, к чему эти вопросы? - несколько укоряюще спросил Макаров. Она видела это: укоряющий взгляд мастера, ощетинившегося Грея, осуждающего Локи, но кто спросит, если не она? - Все в порядке, - произнесла Локсар. – Он был подавлен. Но Гажил ничего не говорил Джубии. Скарлет вздохнула. Девушка чувствовала, что увязает в болоте. - Вы спрашиваете, к чему? Я отвечу. Это полный бред насчет самоубийства. Вы все это знаете. Его убили, - безжалостным шепотом, рубящим по их сердцам, она вынуждена была продолжать. – Я думаю, это не просто убийства. Кто-то открыл охоту на Фейри Тейл. Тяжесть этого знания легла и на их плечи тоже. В квартире воцарилась тишина. Часы объявили о двух часах ночи.