Глубоко в моем сердце я скрываю

      

~5 лет спустя~

      Воздух был свежим и ароматным, когда Артур прогуливался по рынкам цитадели, запах свежего хлеба из ларька Энни и запах лаванды от свечей Тилли пронизывали утро. Когда он ушел, несколько торговцев помахали ему, и он улыбнулся в ответ, счастливый видеть среди них так много друидов.       Артур взял за правило появляться в городе несколько раз в неделю и всегда старался посещать базарные дни, когда мог. Камелот пережил несколько благополучных и мирных лет, несмотря на беспорядки, с которыми они столкнулись после нападения Агравейна, и продолжающуюся работу по отмене запрета на магию, и Артур чувствовал, что людям важно видеть своего короля среди них. Он гордился своим королевством и своим народом, и Мерлин научил его, как ценно позволять тем, кто находится за пределами замка, чувствовать, что они не менее важны, чем те, кто в нем.       «Здравствуйте, сир!» — раздался веселый голос из одного из прилавков, и Артур посмотрел на одного из молодых друидов, приводивших в порядок их ювелирный магазин.       «Здравствуй, Кариад. Твоя сестра уже родила?»       «На прошлой неделе, сир».       «Рад это слышать, передай ей мои наилучшие пожелания».       Он прошел через цитадель, по пути останавливаясь, чтобы поговорить с разными людьми, и направился к окраине города, где три года назад было возведено большое каменное здание. Это была школа, которую Мерлин и Моргана основали для всех тех, кто хотел понять магию, с которой они родились, и изучить ее ремесло в безопасной и защищенной среде.       Это была одна из вещей, которой Артур больше всего гордился во время своего правления, и за то короткое время, когда она работала, в школу стекалось бесчисленное количество людей, чтобы учиться развивать свой дар. Как бы он ни был занят своими многочисленными другими задачами, Мерлин обучал только самым продвинутым из них, в то время как Моргана, Мордред и несколько других друидов наблюдали за основной частью обучения.       Артур прошел через здание и остановился в дверях одной из комнат, наблюдая, как Мордред говорил с классом молодых подростков, которые слушали его с пристальным вниманием. Он был превосходным учителем и пользовался огромной популярностью среди учеников благодаря своим легким манерам и врожденным способностям к магии.       Артур слушал, как Мордред говорил о направлении магии и ее использовании, как он рассказывал им, как соединиться с силой, которая у них была внутри, и как использовать ее в полной мере. Среди них было много тех, кто приехал в Камелот, напуганные магией, которой они обладали, и не зная, как ею управлять, особенно когда им приходилось так долго подавлять и скрывать ее.        Артур больше всего гордился тем, что помог им, и он был благодарен, что новое поколение магов вырастет с поддержкой и оценкой, а не с ужасом и критикой.       «Тогда это все на сегодня. Сосредоточьтесь на тех дыхательных упражнениях, которые я вам дал, и завтра мы поговорим о том, как управлять магией, когда мы чувствуем негативные эмоции».       Студенты попрощались и вышли из комнаты, весело приветствуя Артура, проходя мимо него. Ему было приятно видеть столько счастливых лиц, думать, что Камелот, после стольких лет преследования этих людей, стал теперь их прибежищем.       «Уроки идут хорошо?» — спросил Артур, когда Мордред начал убирать вещи.       «Великолепно», — сказал мужчина с яркой улыбкой. «У некоторых из ребят есть пара проблем, но я думаю, что мы сможем им помочь».       «Я уверен, что сможете. У вас еще не было неудач. Ты идешь обратно в замок?»       «Мм, я помогаю с тренировками. Я пойду с тобой».       «Ты видел сегодня своего отца?» — спросил Артур, пока они бок о бок шли обратно к цитадели.       «Ты смешной, ты знаешь это?» — сказал Мордред с невозмутимым выражением лица, и Артур усмехнулся ему.       «Ну, как ты хочешь, чтобы я его называл?»       «Прошли годы с тех пор, как он усыновил меня, а ты все еще, кажется, намерен дразнить нас обоих».       «Ты так говоришь, но каждый раз, когда выпиваешь слишком много бренди, у тебя наворачиваются слезы на глазах, и ты рассказываешь всем, как Мерлин усыновил тебя и что он лучший отец, на которого ты когда-либо мог надеяться. На самом деле, разве это не произошло всего два дня назад? После праздника весны?»       «Клянусь Богом, я прокляну тебя, Артур», — сказал Мордред с низким рычанием, отчего ухмылка Артура стала еще шире.       «Ты не можешь так со мной разговаривать. Я твой король! Что еще более важно, я твой отчим».       «Ничего подобного», — сказал Мордред, явно пытаясь подавить собственную улыбку.       «Я замужем за твоим отцом, значит, я твой отчим».       «Мне 20 лет!» — запротестовал Мордред с румянцем на щеках и дергающейся губой.       «Да, но ты всегда будешь нашим ребенком», — сказал Артур, протянув руку и ущипнув его за щеку, прежде чем обнять его за плечи.       Мордред наконец смягчился и улыбнулся Артуру, обвивая его рукой за талию, пока они шли. Несмотря на то, что Артуру нравилось дразнить его, и он делал это так часто, с годами он полюбил Мордреда и начал думать о Мордреде как о своем собственном, как и Мерлин.       Они сблизились, и Артур испытывал к Мордреду отцовскую привязанность, очень похожую на привязанность Мерлина. Неважно, что он сам по себе взрослый, к тому же смелый и компетентный; что-то в Артуре всегда будет видеть того мальчика, которого он тайком вывез из Камелота, и всегда чувствовать, что должен защищать его.       Он ценил Мордреда за его острое чувство юмора, за его яростную преданность, за его тихую и нежную привязанность. Ему нравилось проводить с ним время, и он гордился тем, в кого превратился. Несмотря на все протесты Мерлина, Мордред присоединился к рыцарям и теперь отвечал за обучение тех, кто обладал магическими способностями, вместе с Гарриком, который навсегда переехал в цитадель.       Они вместе пошли к тренировочному полю, оба помахали Гаррику, когда он заметил их. После того, как они попросили колдунов помочь в битве против Агравейна, казалось вполне логичным пригласить их стать постоянными бойцами. Испытания проводились каждый год, как и для обычных рыцарей, маги со всего королевства приглашались проверить свои навыки и доказать, что они достойны места в армии Камелота.       «Гаррик неплохо подготавливает их», — прокомментировал Артур, наблюдая, как мужчина учит новобранцев.       Мордред усмехнулся и сказал:        «Он крутой надсмотрщик. Если новобранцы смогут пройти с ним шесть месяцев предварительной подготовки, они справятся с чем угодно».       «И вы оба счастливы быть капитанами?»       «Конечно. Мы хорошо работаем вместе».       «Мм», — сказал Артур, вспоминая разговор с Мерлином накануне вечером. «Очень хорошо.»       «Артур, не начинай», — предупредил Мордред, указывая на него пальцем.       «Не указывай пальцем на отчима, это грубо», — предупредил Артур, и лицо Мордреда комично помрачнело. «Я только хотел упомянуть, какая хорошая команда из вас получится».       «Я думаю, это здорово, что у двух капитанов хорошие рабочие отношения», — сказал Мордред.       «Я бы сказал слишком уж хорошие», — лукаво сказал Артур.       «О боже. Все это я уже слышал от Мерлина. Если ты собираешься присоединиться к нему, предупреждаю — я не против цареубийства».       Артур со смехом поднял руки и сказал:       «Хорошо, хорошо! Я сдаюсь». Он сделал паузу, а затем добавил с лукавой улыбкой: «Но ты должен знать, что твой отец и думаем, что вы могли бы стать прекрасной парой».       «Убирайся, пока я не лишил Мерлина его мужа».       «Они так быстро растут», — сказал Артур, потянувшись, чтобы взъерошить волосы Мордреда, и пригнувшись, чтобы избежать шлепка за свои лукаво наглые намеки.       Артур покинул поле со смехом, а Мордред прожигал его взглядом, зная, что позже надерет ему зад. Он и Мерлин с интересом наблюдали за растущим сближением между Гарриком и Мордредом, и Мерлин всем сердцем был за, если пара когда-нибудь перестанет танцевать друг вокруг друга и сделает первые шаги.       Мордред был очарован Гарриком, когда впервые приехал в Камелот, и провел много недель после битвы с Агравейном в компании этого человека. Между ними завязалась прочная дружба, и одного редко видели без другого. Во многом это напомнило Артуру о его первых днях с Мерлином, и он понял, что их дружба может легко перерасти во что-то более глубокое.       Он пошел с тренировочного поля обратно в замок, шум и суета повседневной жизни вызывали у него улыбку. Он зашел в конюшню, чтобы посмотреть, как поживает его лошадь после того, как пару дней назад она выбросила подкову, а затем направился на кухню, чтобы убедиться, что все готово к запланированному вечеру.       Он прошел от кухонь до кабинета стюарда и обнаружил, что Леон роется в столе, полном пергамента, одновременно удерживая дочь на коленях. Маленькая девочка заметила Артура и с ухмылкой побрела прочь, направляясь прямо к нему и хихикая, когда он подхватил ее на руки.       «Ты помогаешь своему отцу, любовь моя?»       Она кивнула и сказала:        «Мама спит, поэтому я помогаю папе с его работой».        «Моргана нездорова?» — нахмурившись, спросил Артур Леона, усаживая племянницу поудобнее к себе на бедро.       «Она в порядке, просто устала», — с улыбкой ответил Леон. «У неё скоро роды и поэтому она кажется разбитой».       Моргана ждала второго ребенка, Изабелла родилась очень быстро после их свадьбы почти пять лет назад. У Леона была адская работа, пытаясь успокоить ее, особенно в последние месяцы беременности, и она соглашалась на отдых только тогда, когда чувствовала, что это пойдет на пользу ребенку.       Она по-прежнему была лидером друидов и проводила столько времени среди своего народа, сколько могла, что расстраивало ее еще больше, когда она оказалась запертой в своих покоях и почти ничего не могла сделать, кроме как поднять ноги. Однако она была в восторге от ожидания второго ребенка, и они с Леоном с волнением ожидали его рождения.       Изабелла была их гордостью и радостью, и она проводила время, изучая магию и друидов от своей матери и узнавая о рыцарях и замке от своего отца. Леон взял на себя управление Камелотом после того, как Годрик ушел в отставку, он и Мерлин работали вместе, чтобы обеспечить бесперебойную работу королевства.       «Мерлин пригрозил заколдовать постельное белье, чтобы удержать ее на месте, как это сделал с ним Мордред после битвы с Агравейном», — сказал Леон с кривой улыбкой. «Она ответила, проклиная его, чтобы он шлепал себя каждый раз, когда кто-то произносил его имя».       «Поэтому его щека была такой красной на днях?» — спросил Артур, заливаясь смехом. Иногда он задавался вопросом, не был ли Мерлин братом Морганы, а не им самим; их отношения были настолько похожи на отношения враждующих братьев и сестер, что постоянно развлекало Артура.       «Я давно научился не мешать их ссорам».       Артур кивнул, хорошо разбираясь в их ссорах и зная, что безопаснее всего будет отойти на безопасное расстояние и ждать, пока все уляжется.       «Но с ней все в порядке? Нет причин для беспокойства?»       «Она получила разрешение от Гаюса. Ей просто нужно отдохнуть. Теперь это ненадолго».       «Все еще делают ставки на то, кто это будет?»       «О да. Последнее, что я слышал, казалось, что большинство было убеждено, что это будет мальчик».       «Что ты думаешь, Белла?» — спросил Артур свою племянницу. «Брат или сестра?»       Белла пожала плечами, теребя шнурки рубашки Артура, и сказала:       «Мама говорит, что это не имеет значения. Она говорит, что я буду хорошей старшей сестрой».       «Я уверен, что будешь, любовь моя», — сказал Артур, целуя ее в лоб. «Значит, вы не видели сегодня моего мужа?» — спросил он Леона, когда Белла прижалась к нему.       «Он ненадолго заглянул сегодня утром, но я думаю, что он направлялся в отдаленные деревни, чтобы посмотреть, как обновить их оборону».       Артур закатил глаза и сказал:       «Я сказал ему оставаться сегодня в цитадели. Он разрушит мои планы на этот вечер».       «Скорее всего, он взял с собой Гвейна», — с ухмылкой добавил Леон.       «Отлично, тогда они уже будут всю дорогу голосить песни». Леон фыркнул, а Артур вздохнул и сказал: «Мне лучше идти, у меня сегодня куча дел. О, ты помнишь…»       «Да, Артур, я знаю», — сказал Леон с снисходительной улыбкой. «Я не забыл, мы все будем там, обещаю».       «Я просто надеюсь, что этот человек сам объявится!»       Он передал Беллу обратно Леону, маленькая девочка устроилась на коленях у отца, и Артур сказал:       «Держи всех в очереди для меня, Белла. Я рассчитываю, что ты возьмешь на себя ответственность».       «Да, дядя Артур», — хихикая, сказала девушка, устраиваясь в объятиях Леона и наматывая прядь своих черных волос на палец, прижимаясь к нему.       Артур оставил их и прогулялся остаток дня, надеясь, что отсутствие Мерлина в цитадели не сильно испортит его планы на вечер. Тем утром он специально сказал своему мужу, что хочет, чтобы тот оставался рядом, так что, конечно, Мерлин, будучи Мерлином, не послушал ни слова из того, что он сказал, и пошел своей веселой дорогой. Он просто надеялся, что на этот раз Гвейн окажет хорошее влияние и обеспечит его возвращение в замок к вечеру.       Он посещал его дневные собрания, а позже присоединился к Ланселоту на тренировочном поле, чтобы оценить рыцарей, достигших высшей точки обучения. Ланселот теперь был его главным рыцарем, а время Леона в основном занимало управление замком. Ланселота любили и очень уважали, и Артур улыбнулся, увидев, как все рыцари вытягиваются по стойке смирно всякий раз, когда этот человек оказывается рядом.       Где бы ни был Ланселот, там же был и его сын Стефан. Почти в 5 лет мальчик был почти двойником Ланселота и повсюду следовал за отцом. Он был очарован рыцарями и имел полное намерение присоединиться к ним, как только сможет, чему Гвен пыталась препятствовать на каждом шагу. Он был таким завсегдатаем тренировочного поля, что рыцари стали называть его своим талисманом на удачу и даже изготовили для него одежду детского размера, чтобы носить её, когда он был с ними.       Их дочь Ариана, которой было всего 3 года, не особо любила занятия рыцарей и проводила все свое время с Гаюсом. Ее юный возраст не помешал ей увлечься медициной и всем, что с ней связано, и она следовала за Гаюсом повсюду, куда бы он ни пошел. Старик, казалось, не возражал, ему даже нравилось быть дедушкой, и он во всем потакал девочке. Она решила стать его ученицей, и Артур не удивился бы, если бы она действительно стала придворным врачом, когда Гаюс уйдет на пенсию.       Между Беллой, Стефаном, Арианой и ребенком, которого сейчас носила Моргана, у Артура постоянно возникали напоминания о том Камелоте, который он хотел бы продолжить строить. Он хотел, чтобы его королевство было честным и справедливым местом, в котором они растут, чтобы создать для них стабильное и безопасное будущее. Если дети Морганы окажутся волшебниками, как и их мать, он бы хотел, чтобы Камелот стал для них убежищем, чтобы их защищали и лелеяли в их собственном королевстве.       Он закончил свои дела за день и решил вернуться в свои покои, чтобы подготовиться к предстоящему вечеру. Подойдя ближе, он почувствовал, как слабые щупальца магии танцуют по коридору к нему, и улыбнулся, когда магия Мерлина мягко вилась через его тело, словно объятия любовника. Он распахнул дверь своей комнаты и обнаружил, что Мерлин греется в ванне с водой, его куртка и рубашка уже сброшены и брошены на кровать.       «Я все думал, где ты был», — с улыбкой сказал Артур, пересекая комнату и скользя рукой по бедру Мерлина, приветствуя его поцелуем.       «У меня были дела, которыми нужно заняться», — ответил Мерлин, отвечая на поцелуй и улыбку. «Знаешь, я не король. У меня действительно есть работа».       «Наглый», — сказал Артур, мягко шлепнув Мерлина по заду.       «Будь я другим, у тебя не было бы меня».       «Наверное, нет. В конце концов, я привязан к тебе на всю жизнь».       «И не забывай об этом», — сказал Мерлин, целуя Артура в кончик носа. «Присоединишься?» — спросил он, кивая на парящую ванну.       «Это предложение, от которого ни один здравомыслящий человек не отказался бы».       «Верно, но что ты на это скажешь?»       «Мерлин, я сейчас утоплю тебя в этой ванной, если ты не заткнешься. Я должен был сделать это много лет назад».       Они медленно разделись, целуя и дразня друг друга на ходу, прежде чем опуститься в ванну. Артур сидел, опершись спиной о ванну, а Мерлин устроился у Артура на груди. Руки Артура обняли его, когда их кожа прижалась друг к другу, вода приятно плескалась вокруг них.       Артур позволил своим пальцам плясать по рукам Мерлина, по его груди и по всей длине шеи, чувствуя под кончиками пальцев гул мужской магии. Иногда ему казалось, что он видит золотые щупальца под кожей Мерлина, как будто магия этого человека всегда была так близко, прямо под поверхностью, готовая вырваться на свободу.       Шли годы, и магия Мерлина росла и развивалась, теперь, когда он больше не был связан бременем ее сокрытия. Он, бесспорно, был самым могущественным колдуном в пяти королевствах, и он отдал свои силы на благо всех в этих королевствах, но все прекрасно понимали, что он может стереть их с лица земли, если захочет.       «Твоей магии сегодня достаточно», — пробормотал Артур, оставляя нежные поцелуи на шее Мерлина, чувствуя пульсацию его магии.       «Ты чувствуешь е?»       «Всегда».       «Спустя столько лет меня до сих пор поражает, что ты так любишь её. Я так долго боялся того, что ты будешь делать, если ты узнаешь, только для…»       «Только для того, чтобы я женился на тебе», — с улыбкой закончил Артур.       «Должен признаться, я никогда не думал о подобном, даже в самых смелых мечтах. Я так долго рушил все свои надежды и говорил себе, что все, чего я так отчаянно хотел, никогда не произойдет. Быть твоим мужем… даже через пять лет, я до сих пор не могу в это поверить».       Артур позволил своим пальцам нежно скользить по коже Мерлина, вода плескалась о них обоих, а воздух, окружавший их, наполнялся удовлетворенностью.       «Я бы не прожил свою жизнь без тебя», — мягко сказал он, магия Мерлина окутала его, имитируя его собственную ласку. «Даже если бы это означало отказаться от королевства, я бы нашел способ быть с тобой».       «Ты такой безнадежный романтик».       «Один из нас должен им быть».       «Я романтик!» — возмутился Мерлин.       «Нет, любовь моя, в этих отношениях романтик я».       «Что ж, если хочешь, я всегда могу показать тебе, каким романтичным я могу быть», — сказал Мерлин, наклонив голову и лукаво улыбнувшись Артуру.       Артур наклонился, чтобы встретить его в поцелуе, уткнувшись носом в висок мужчины, и сказал:       «В любой другой вечер я бы принял твое предложение, но сегодня у нас есть планы».       «Планы?» — ошеломленно спросил Мерлин.       «Хм. После всех этих лет я все еще способен хранить от тебя секреты», — сказал Артур, дразняще кусая Мерлина за ухо.       «Ты так говоришь, но уже неделю ты прыгаешь, как щенок. Я знаю, что ты что- то задумал».       «Ну, ты скоро узнаешь, не так ли? Пошли», — сказал Артур, в последний раз целуя мужчину в щеку, — «выходи. Мы не должны опоздать».       Они выбрались из ванны и вытерли друг друга, смеясь при этом и украдкой целуясь, как подростки. Прошли годы, но влечение Артура к Мерлину не ослабло, более того, он подозревал, что с годами оно росло.       Они оделись, несмотря на все усилия Мерлина свести на нет все успехи Артура и отвлечь его, подведя к кровати. Артура это не остановило, и в конце концов ему удалось вывести мужчину из их комнат и спустить в один из небольших развлекательных залов, которые они использовали всякий раз, когда устраивали небольшие вечеринки.       Мерлин взглянул на него, пока они стояли у дверей, и Артур усмехнулся, подняв один из старых шейных платков Мерлина и настояв, чтобы мужчина позволил завязать себе глаза и они вошли. Мерлин закатил глаза и со вздохом сказал:       «Я не знаю, почему я потакаю тебе», прежде чем согласиться.       Артур завязал шейный платок и распахнул двери, пропуская Мерлина внутрь. Он сделал паузу на мгновение, положив руки Мерлину на плечи, прежде чем подать сигнал и развернуть повязку на глазах, когда вся собравшаяся группа закричала:       «С днем рождения!»       «Что за…» — пробормотал Мерлин, глядя на их друзей, стоящих перед огромным пиршеством, где эль и вино явно уже лились рекой. «Это то, чем ты занимался?» — спросил он, повернувшись к Артуру с недоверчивым взглядом.       Артур кивнул с улыбкой и сказал:       «С днем рождения, любовь моя».       «Положи это себе на шею, именинник», — сказал Гвейн, показывая ему кружку эля, когда все столпились вокруг и начали заключать его в объятия. Артур радостно ухмыльнулся, когда его муж воскликнул:       «Мама!» перед тем, как обнять женщину так крепко, что была опасность, что он перекроет ей подачу воздуха.       Воцарился хаос, особенно когда малыши начали толкаться, чтобы добраться до своего любимого дяди, и в конце концов Мерлину пришлось сесть и уступить им, лезущим на него, чтобы уладить спор. Атмосфера была оживленной, и комната налилась смехом, Артур не мог удержаться от улыбки, видя, каким счастливым выглядел Мерлин.       Он почти никогда не праздновал свой день рождения, на самом деле Артуру потребовалось несколько лет, чтобы точно узнать, когда это было, и он был полон решимости отпраздновать это событие хотя бы один раз в истинном стиле. Мерлин ненавидел любые празднества, которые устраивались в его честь, и с тех пор, как он стал придворным колдуном, а затем и супругом короля, он подвергся немногим празднествам, и это небольшое собрание с людьми, которых он любил больше всего, и было чем-то, что он мог более чем вынести.       Артур видел, как щеки мужчины покраснели от вина, которое Гвейн наливал ему, как он улыбался и смеялся, разговаривая со своими друзьями произнося простые заклинания, которые очаровали детей. Он смотрел, как Мерлин нежно положил руку на живот Морганы и тихо заговорил с ней, они оба были так милы друг с другом, что у Артура сжалось сердце при виде этого. Он наблюдал, как мужчина тихо сидел рядом со своей матерью и держал ее за руку, когда они разговаривали, Хунит ласково гладила его по щеке, она улыбалась ему с гордостью и нежностью.       «Хорошо, все! Успокойтесь, пришло время для тоста», — сказал Мордред, перекрикивая шум и насвистывая всем, пытаясь заставить их всех замолчать.       «Ах, вот и мы», — сказал Гвейн с ухмылкой. «Сколько вина он выпил? Как мы думаем, он законсит свою маленькую речь, не разрыдавшись?»       Мордред равнодушно приподнял бровь, его глаза вспыхнули золотом, а рука Гвейна дернулась и вылила ему на голову всю кружку эля.        «Это тебя проучит», — самодовольно сказал Мордред, пока все громко смеялись, а Гвейн добродушно усмехнулся, вытирая себя краем своей рубашки.       Артур присел рядом с Мерлином и обнял его за талию, поцеловав в висок и подмигнув Мордреду, в то время как выражение лица Мерлина стало очаровательно сентиментальным.       «Мы все собрались здесь сегодня вечером, чтобы отпраздновать день рождения Мерлина, и я знаю, что среди нас нет человека, который не думал бы о нем с миром. Он самый добрый, самый мягкий, самый самоотверженный человек, которого я когда-либо имел честь знать, и я знаю, что я не единственный здесь, кто в большом долгу перед ним. Как бы мы ни шутили и не дразнили, — сказал Мордред с улыбкой в сторону Артура, — Мерлин действительно единственный отец, которого я когда-либо мог желать и я считаю, что мне повезло в этом».       Он сделал паузу, и Артур увидел, что мужчина становится эмоциональным и пытается держать себя в руках. Мерлин тоже начал немного фыркать, и Артур крепче обнял его, снисходительно улыбаясь им обоим.       Мордред глубоко вздохнул и продолжил: «Мерлин увидел испуганного, одинокого ребенка, который знал, что он другой, и был в ужасе от этого… и он мог уйти, он мог оставить меня как чью-то проблему, но вместо этого он позаботился обо мне и относился ко мне как к своему собственному сыну».       «Без него Камелот бы не был Камелотом, и я думаю, что мы все были бы беднее, если бы не знали его. Я знаю, что вместе с Артуром он будет продолжать формировать будущее этого королевства. Его неизменное сострадание и уникальная мудрость сохранит нас всех на долгие годы. Давайте все поднимем наши бокалы и поднимем тост за человека, которого мы все обожаем — за Мерлина!»       «За Мерлина!» — громко повторили все, и Мерлин ухмыльнулся им всем, пытаясь сдержать слезы.       «С днем рождения, любовь моя», — тихо пробормотал Артур, сжав мужчину за талию, прежде чем отпустить его, чтобы он мог обнять Мордреда.       «Ты заставляешь меня гордиться», — прошептал Мерлин, крепко держась за Мордреда.       «Люблю тебя, Па», — сказал Мордред, уткнувшись носом в плечо Мерлина.       «Я тоже тебя люблю», — сказал Мерлин, поцеловав кудри Мордреда, и отстранился, криво улыбнувшись тому факту, что Мордред теперь был весь в слезах.       «Плати, Леон! Я же говорил тебе, что он будет плакать», — радостно сказал Гвейн, пригнувшись через несколько секунд, когда Мордред метнул в него половинку куриной ножки.       Вечеринка продолжалась до поздней ночи, Мерлин и Артур, наконец, попрощались со всеми, когда Гвейн и Персиваль решили, что пора отыскать самогон мастера-оружейника. Они отвели Хунит обратно в ее покои, пообещав провести с ней следующий день, а затем подошли к парапетам, как это часто бывает поздно ночью.       «Спасибо за прекрасную вечеринку», — сказал Мерлин, переплетая свои пальцы с пальцами Артура и прижимаясь к его боку.       «Я рад, что тебе понравилось», — ответил Артур, целуя копну черных волос. «Ты чувствуешь себя немного мудрее, потому что стал еще на год старше?»       «Я не думаю, что мог бы стать мудрее».       «Как тонко подмечено», — фыркнул Артур.       Артур смотрел на королевство, за которое он так сильно сражался. Это место не было бы тем местом, к которому он так стремился, без Мерлина, без его мягкого влияния и бесценных советов. Они создали его вместе, и они будут продолжать строить его бок о бок годами.       Артур будет продолжать благодарить небеса за удачу, которая привела Мерлина в его жизнь и удержала его там не только как друга, но и как мужа. Он не знал, что он сделал, чтобы заслужить это, но был достаточно мудр, чтобы вечно быть высшим силам благодарным за дар небес. Артур стал самым счастливым из всех королей, когда либо живущих, ведь он знал, что они с Мерлином навсегда вместе, в кругу друзей и семьи, и будут любить друг друга даже после смерти, поскольку даже ей не под силу разлучить их.